Корпорация Vallen'ок

А посмотреть было на что. Судя по всему, он бы менее удивился, превратись я на его глазах в вервольфа. Видимо мой предшественник изрядно выпил ему крови, чтоб его. Так что будем считать текущую ситуацию с “автозаменой” на меня проявлением кармы.

– Джун, э-э-э, Канэко-сан, – сглотнув комок в горле, продолжил он. – Сказать, что я не ожидал услышать подобное, значит не сказать ровным счётом ничего. Я устроил тебя сугубо по протекции Накамора-сан, он хорошо знал твоих родителей, и очень просил за тебя. С его слов ты умный парень, который несколько запутался по причине навалившихся на тебя сложностей и которому нужно помочь. Беда только в том, что за тот год, что ты у нас работаешь, это, пожалуй, единственный день, когда я не пожалел о своем решении. Если, конечно, в этот раз ты действительно говоришь искренне, – закончил он.

– Спасибо что выслушали, и многократно спасибо что терпели мою глупость так долго. Обещаю Вам, я не подведу Вас, – радостно проговорил я. Однако в голове сделал себе закладку, нужно обязательно пообщаться со своим управляющим дома, он оказывается хорошо знал моих родителей, и возможно может многое мне раскрыть из моего прошлого.

– А что всё же привело тебя сегодня на работу так рано, Джун? – в этот раз уже с теплотой в голосе спросил Огивара.

– Я хотел до начала смены обсудить мои идеи по увеличению скорости обработки посылок, Огивара-сан. – Вы же сами видели, насколько я смог оптимизировать свой рабочий процесс.

– Да, не скрою, предложение весьма заманчивое, тем более что по сути никаких вложений и сложных мероприятий проводить не нужно, но все же надо эту идею изначально обкатать, прежде чем вводить ее на постоянной основе. Дело в том, что все изменения должны быть согласованы Танака-саном, а мы же не хотим подходить к нему с “сырой” идеей, – сказал Огивара и пристально посмотрел мне в глаза. Мои глаза радостно заблестели, я оценил его формулировку “мы” в его фразе.

– Конечно, но что нужно для окончательной проверки? Чем я смогу ускорить принятие данного решения? – спросил я его.

– Для начала давай опробуем твою идею по стационарной установке сканеров, раз уж ты на своем примере показал, что скорость обработки увеличилась за счет свободных рук. – сказал он и продолжил. – До прихода основной смены остался еще час, за это время ты вполне успеешь установить так сканеры для своих коллег до их прихода на работу. Но учти, объяснять свою механику предстоит также тебе, и не думай, что всем твоя идея понравится, – с ухмылкой произнёс он.

– Да тут, пожалуй, вы в самую точку, Огивара-сан, – задумчиво произнес я, а про себя подумал: “Это еще мягко сказано. Некоторые так вообще будут всеми конечностями против».

Я представил выражение лица Харуто, вот он-то точно “обрадуется”. С ним надо особенно быть внимательным, этот гражданин способен мне подгадить. В упор не понимаю, зачем прежний я общался с таким, э-э, нехорошим человеком.

– Глаза боятся, а руки делают, я убежал, Огивара-сан, – произнес я, и помчался поскорее претворять задуманное в жизнь. Тем более, что пара моих коллег были левшами, и я посчитал логичнее поставить сканирующие устройства с той стороны, с которой каждому будет удобнее. Ну не все же здесь как Харуто, должны же быть и более вменяемые сотрудники. Надеюсь во всяком случае.

Потихоньку начали подтягиваться коллеги, я встречал их на входе, приветствовал и шел с каждым на его рабочее место для объяснения своей задумки. На удивление, я не услышал ни от кого негатива, всех моя мысль заинтересовала и противников попробовать новый метод пока не появилось. Ну что же, ждем основного противника всего, что заставляет работать.

За одну минуту до начала рабочего дня я услышал голос моего “бывшего друга”. Харуто нарочито громко поприветствовал начальника смены и неспешно проследовал к своему рабочему месту. Я не стал сразу подходить к нему, решив посмотреть на расстоянии как он себя поведет.

– Что тут такое происходит? – на повышенных тонах проговорил он, оборачиваясь по сторонам в поисках виновника неожиданной трансформации его рабочего места. Я заблаговременно зашел за стеллаж, было крайне интересно как себя поведет эта “мартышка”. И здесь он меня опять не удивил (прежний многолетний опыт дает о себе знать как-никак). Естественно, он пошел прямо к Огивара-сан.

– Уважаемый Огивара-сан, – елейным голосом протянул он, и поклонился так, будто был перед императором. – А что такое с моим сканирующим устройством? Опять этот “костюмчик” что-то намудрил, да? Он пусть работает как ему нравится, а мы здесь все (нарочито подчеркнув интонацией “все”) работаем как нам и предписано по инструкции.

– Харуто-сан, данное изменение сделано по просьбе Вашего коллеги и согласовано со мной. Вчера он действительно показал значительный прирост, поэтому изъявил желание показать удобство своего метода остальным коллегам. – с улыбкой произнес он, глядя как я тихо подхожу со спины к коллеге.

– Ну так пусть сам так и делает, причем здесь мы? – с пеной у рта продолжал бубнить этот любитель вейпов, чем начал раздражать еще больше.

– Мы – команда, – громко произнес я, стоя сзади него. Харуто от неожиданности не только подпрыгнул, но и захлебнулся дымом, сильно закашлявшись. Не знаю, показалось мне или нет, но я заметил две струйки дыма из его ушей. – И мое небольшое рацпредложение позволит ускорить процесс обработки посылок, а следовательно, и их доставку до конечного потребителя. А скорость – это одно из преимуществ нашего сервиса, Харуто-сан. Тем более что все уже согласились попробовать мой вчерашний способ. И претензии возникли только у Вас, Харуто-сан. И, чтобы развеять Ваши сомнения, – тут в моей голове возник образ улыбающегося Чеширского кота, – мы сделаем маленькое соревнование, посмотрим, как отразится метод сканирования на конечном результате, как Вам мое предложение?

– Принимаю, – на удивление быстро согласился он. – а вечером мы посмотрим, так ли действенен твой метод, или это просто попытка выделится из коллектива. – последнюю фразу он произнес на повышенных тонах, явно чтобы её услышала вся смена. Судя по его хитрым глазам, и обращению ко всем присутствующим, этот тип задумал очередную гадость. М-да, я не учел степень гадливости этого субъекта. Спор не будет таким легким, как я предполагал. Но отступать уже поздно, значит будем решать проблемы по мере поступления.

– А я с радостью также посмотрю на его результат, – раздался голос откуда-то сверху. Все задрали голову и увидели, как по верхней лестнице к нам спускается сам Танаки Акайо – начальник курьерской службы.

Вот кого, а этого человека я точно не ожидал здесь увидеть, во всяком случае с утра. По любым вопросам он чаще всего вызывал интересующее его лицо к себе в кабинет. Видимо вопрос был срочным, а зуммер вызова Огивара-сан не мог услышать, так как находился с нами возле ленты конвейера.

– Доброго Вам утра, коллеги, – поздоровался начальник и продолжил. – Меня задели за живое слова нашего курьера Канэко-сан по поводу команды. Это действительно так. Добавлю также, что мы не просто команда, а семья. А потому мы готовы выслушать и прислушаться к каждому её члену. Поэтому от Вас, Огивара-сан, и от Вас, Канэко-сан, я жду вечером после окончания смены отчета по итогам данного “эксперимента”. А теперь коллеги, прошу всех приступить к работе. Огивара-сан, пойдемте в мой кабинет, есть пара вопросов, которые нам надо срочно решить.

Вот ведь, хотел заявить о себе, и вышло очень даже замечательно – сразу оба моих руководителя увидели меня с хорошей стороны. Но и права на ошибку я теперь точно не имею. Эх, значит вариантов тем более нет – только вперед, а в моем случае – вверх. Тем более что ниже падать с моей сегодняшней должности точно некуда, разве что на улицу.

– Коллеги, если будут какие-то вопросы, обращайтесь. Я на своем участке применил еще одно изменение по сортировке упаковок, могу отдельно рассказать каждому, – сказал я остальным сотрудникам, которые так и продолжали пялиться на меня и отправился на рабочее место.

Большая часть коллектива пошли вслед за мной работать, но трое курьеров остались вместе с Харуто в зале. Вот упырь, зуб даю, опять какую-то фигню готовит мой “лучший друг.”. Но сейчас цена ошибки слишком велика, значит будем действовать на упреждение.

В первый рабочий день я заметил, что над каждым рабочим местом курьера висит камера, но мне показалось, что выбраны не самые лучшие углы обзора. Утром, когда я общался с Огивара, я специально обратил внимание на его монитор, где все наши места были как на ладони. И действительно, часть камер была максимально повернута, чтобы брать только самый край места, соответственно вне данного обзора можно было спокойно заниматься своими делами.

Сказать по правде, заинтересоваться этим меня сподвиг мой “друг” Харуто. Как он умудряется весь день смотреть видео на телефоне со своим неизменным вейпом и одновременно не получать нагоняй от шефа? Зная его “хитросделанность”, не удивлюсь, что он уже давно пробил эту фишку и либо место передвинул, либо камеру довернул, с него станется. Чудесным образом, такая же ситуация была и у трех его друзей, которые остались после утренней планерки что-то, а вернее кого-то обсуждать. Быстро они оттуда вряд ли уйдут, с того места хорошо видно лестницу в офис, значит будут стоять до прихода Иори.

– Выкусите, господа, – прошептал я себе под нос, и быстро свернул в тот угол, где были места моих оппонентов.

Забраться на стеллаж и довернуть камеры оказалось секундным делом, я даже успел заглянуть в кабинет Огивара, чтобы проверить свою работу. Теперь всё так, как надо, глаз алмаз. Я удовлетворённо улыбнулся и вернулся к своим делам.

– Джун, – раздался тихий голос позади меня, – Что ты там утром говорил по поводу организации рабочего места? – это оказался мой сосед, от которого я до этого не слышал ни одного слова, Фурута Горо, судя по бейджику. – Я тоже хотел бы увеличить свою производительность, а то мне постоянно говорят, что я медленнее всех.

– Ну пожалуй, ты не медленнее меня, – улыбнулся я. – Судя по словам старшего, я тут вообще самый ленивый сотрудник и позор компании, разве нет?

– Ээ…Канэко-сан, – начал он.

– Зови меня просто Джун, мы же коллеги с тобой, – ответил я ему. – Слушаю тебя, извини что перебил.

– Джун, – осторожно, пробуя новое для себя обращение на язык, – Пожалуй, я соглашусь с тобой, прежде ты действительно был таким, но теперь тебя никто не узнаёт.

– Разве я сильно изменился? – осторожно спросил я.

Не то чтобы я сильно переживал за это, прежнего “я” больше нет, в случае чего смогу свалить всё на травму головы и амнезию. Но встаёт другой вопрос – не слишком ли я палюсь с такой трансформацией? Не слишком ли подозрительно?

– Честно говоря, ты очень изменился. Вообще-то, ты впервые заговорил со мной, хотя уже долго работаем рядом. – с опаской признался он.

– Ты прав, коллега, а я раньше был не прав, – хмыкнул я и пожал плечами. – Но я подумал, что мне уже пора вырасти. Прежние мои поступки были скорее проявлением ребячества и раздолбайства, но пора бы уже повзрослеть и взяться за ум, жизнь не стоит на месте. Пойдем я тебе всё объясню и подскажу.

На его рабочем месте всё было просто идеально, чистота, порядок, видимо мой коллега был тем еще педантом. Причём весьма и весьма башковитым, общаться с ним было очень приятно. Заметно было его смущение, но к концу нашего пусть и небольшого диалога, он начал раскрываться и даже сам спрашивать.

Ближе к обеду я ещё раз прошел по всем своим коллегам, и хочется отметить, что все, кто прислушался ко мне, уже почти выполнили свою дневную норму, следовательно моя схема работала. Чего нельзя сказать про шайку оппонентов.

– Харута, как у тебя дела обстоят, мой друг? – с половником сарказма и мило улыбаясь обратился я к нему. – Есть успехи?

Вопрос был скорее риторическим, потому что тот сидел на своем стуле, уставившись в экран телефона и укутавшись облаком пара. Не совсем понимаю я этих японцев, курение табака у них под запретом с кучей условий и суровыми наказаниями, зато парить можно практически везде.

– О, наш новый босс пожаловал, – с издевкой произнес он. – Видимо ты не зря костюм купил. Нужно ведь соответствовать?

– Мне не совсем понятно, что тебя не устраивает, Харута, – мягко сказал я. – Я просто предложил один из вариантов оптимизации нашей работы, которая и нам способна облегчить жизнь. Но ты, как я вижу, не рад. – сознательно не стал использовать обращение на вы, пусть тоже знает свое место.

– Ну тогда я могу тебя огорчить, – его улыбка была больше похожа на оскал. – Выработка стала еще хуже, боюсь, что дневную норму я не выполню. И кажется еще несколько человек в нашей смене тоже, – тут он вовсю осклабился и кивнул на трех своих коллег, которые аналогично ему попросту бездельничали.

– Так что плакало твое повышение, костюмчик, – засмеялся он, и демонстративно отвернулся от меня.

К его “группе поддержки” я подошел только для того, чтобы подтвердить своё предположение, общаться со мной они не горели желанием, впрочем, как и я с ними, и также продолжили демонстративно медленно работать, а точнее – бездельничать. Саботаж, значит. Ну хорошо, продолжайте. Я ещё раз глянул на камеры над их рабочими местами, они после моего вмешательства позиции не поменяли, значит этих перемен лодыри не заметили. Тихо улыбнувшись сам себе, я вернулся на своё рабочее место.

“Вот уж кто сонные и бесполезные мухи, Огивара-сан”, – подумал я. Хотя незадолго до моего переселения в это тело, Джун был абсолютно таким же. Странно, почему нас всех до сих пор еще не выгнали? Ну допустим за меня попросили, а они – тоже чьи-то протеже? Ладно, со всем разберемся в свое время.

На обед идти не очень-то и хотелось, не было желания вступать в новый конфликт, но, чтобы Харута не смог продолжать свой саботаж, пошел. Перерыв прошел в абсолютной тишине – что меня в принципе тоже устроило.

К окончанию смены к нам подошел Огивара-сан, и попросил немного задержаться. Когда все сотрудники собрались, он достал планшет и сказал:

– А теперь хочется подвести итоги нашего небольшого “эксперимента”. Хочу отметить, что Канэко-сан, автор нововведения выполнил тройную норму за день, при этом надо учесть, что он тратил своё время на помощь коллегам. Также у ряда сотрудников виден прирост производительности до тридцати и более процентов, что говорит о том, что идея стоящая.

– Огивара-сан, – возмутился Харута, – мы с утра слышали пламенную речь нашего новатора, который рассуждал о том, что мы едины, семья и прочее. Так значит и судить о применимости его сомнительных нововведений надо по общему результату. Вы, к слову, от какого числа учитывали результат Джуна? Несколько дней назад его выполненная “норма” была вполовину от обязательной.

– Я учитывал лишь факт сегодня, и план обязательный, – строго перебил его Иори. – кстати, хочу напомнить, что ты тоже никогда не был в передовиках у нас.

– Ладно, ладно, – заюлил Харута, – я просто хотел отметить, что в отличие от Джуна мы делали больше, да и на работу приходили раньше, – язвительно добавил он.

“Вот ведь засранец! Нет лучше способа возвыситься, чем принизить тех, кто рядом.” – подумал я.

– В общем зачете результат, согласен, несколько иной, – нехотя признался Огивара. – если вывести среднее, то в целом обработано было такое же количество, что и ранее

– Вот видите, – победно воскликнул Харута, – а сколько пафоса было утром, да, Джун?

– Я, конечно, сейчас перепроверю еще раз, всё ли верно выгрузилось у меня, – поспешил добавить Огивара.

– Не стоит, Огивара-сан, – прервал его я. – Я думаю уже знаю, с чем связано “несоответствие” желаемого и полученного, – улыбнулся я.

– “Костюмчик”, если у тебя что-то пошло не так, то к чему пытаться найти отговорки? – Харута откровенно издевался надо мной. – Пошли домой, мы и так всё выяснили.

– Не совсем, мой дорогой друг, – я вложил в эту фразу максимально возможную мягкость, но, чтобы в то же время у него в глазах защипало. – Если ориентироваться на сухие цифры в целом по коллективу, то правда за тобой.

– Вот видите, коллеги, – развел руками Харута, – Наш гений менеджмента сам признался в собственной ошибке. Ну да ничего, мы же семья, поймем и простим, ну может ты нас еще и пивом угостишь. Так глядишь и забудутся обиды, – мне показалось, что его рот от довольной улыбки скоро лопнет.

– Я сейчас согласился не с тем, что мой эксперимент неудачен априори, – сказал, как отрезал я, – я лишь согласился в том, что среднее значение не отличается от обычного. Но, в любом эксперименте надо в случае отрицательного результата разобраться в их причинах. Огивара-сан, позволите Ваш планшет? Мне нужно проверить кое-какие данные.

– Раз Вы так настаиваете, Канэко-сан, вот данные по смене за сегодня, – протянул он мне свой рабочий гаджет.

– И так, если смотреть в целом по коллективу, то результат не впечатляет, о чем нам уже сообщил наш шеф. – начал я, обращаясь к коллегам. – но раз я выполнил две нормы, и ряд сотрудников также отработали в плюс, значит должен быть и значительный минус, который свел все наши усилия на нет, я ведь правильно рассуждаю, Огивара-сан? – обратился я к Иори.

– Верно рассуждаете, – снова раздался сверху голос, но уже никто особо не удивился. Танаки-сан видимо тоже решил присоединиться к нашему собранию.

– Продолжайте пожалуйста, молодой человек, – снисходительно обратился он ко мне. – Я присутствовал при начале этой истории, и не смог себе позволить пропустить ее окончание. – И так, и где же прячется тот минус, который только что чуть не погубил на корню такое хорошее начинание?

– Если сделать выборку по сотрудникам, то увидим, что та четверка, – я краем планшета показал направление, где стоила команда саботажников. – умудрилась сделать меньше половины дневной нормы, и поэтому общий итог такой печальный.

– Наверное, твое ноу-хау какое-то хау-но, – четко услышал я шепот Харута.

– Чтобы не заниматься предположениями, думаю будет лучше спросить данных сотрудников, – высказал свое мнение Огивара-сан. – так будет объективнее.

– Уважаемый Огивара-сан, не могу с Вами согласиться в этом вопросе, – прервал я его. – Если быть совсем точным, то их объяснения будут носить скорее субъективное мнение, а для чистоты эксперимента нам требуется выявить проблему как раз объективно.

– И что же Вы предлагаете? – спросил начальник. Я заметил, что Харута со своими прихвостнями заметно напряглись.

– Так у нас же есть камеры видеонаблюдения на всей территории, – начал я, и сразу заметил улыбки на лицах моих оппонентов. Да, не случайно обзор именно их мест такой ограниченный, значит они эту фишку давно просекли.

– Мы же можем проверить записи? – поинтересовался я у Огивара-сан.

– Я могу это сделать с планшета, но данная процедура потребует значительное количество времени, я не вижу смысла держать здесь весь коллектив, – произнес он. Танаки-сан также кивнул, соглашаясь с Иори.

– Я думаю, что потребуется совсем немного времени, – опередив меня, в разговор встрял Харута. – Давайте мы загрузим и посмотрим, пусть все видят.

Харута при этом победоносно улыбался. Краем глаза я заметил, как закивали его шестерки, так как они были уверены, что записи ничего крамольного не покажут.

– Согласен, полностью согласен, – кивнул и я в ответ. – Тем более раз уже почти половина коллектива высказалась за, я думаю это должны увидеть все. Мы же семья, – загадочно улыбнулся я, глядя на Харута, который уже с сомнением пристально смотрел на меня.

– Загружаю, давайте посмотрим, – Оба начальника уставились на запись камер и воцарилась тишина, все смотрели только на них.

– Ну теперь-то всё понятно, – довольно резко произнес Танаки-сан. – Думаю итоги вашего соревнования требуют пересмотра. А пока, Огивара-сан сам доведет конечную информацию, раз все так явно. – Сказал босс и, развернувшись, ушел к себе в кабинет.

– Коллеги, – обратился ко всем присутствующим Огивара-сан, – Канэко-сан проявил себя сегодня с положительной стороны, равно как и предложил рабочий метод улучшения нашей работы, хочу публично его за это поблагодарить. Также хочу отметить, что данный метод мы будем теперь применять всегда. На этом я хочу с вами попрощаться до понедельника.

Группа моих оппонентов самая первая ломанулась к выходу на улицу, но резкий окрик руководителя заставил их остановиться. – А вас, Харута, и ваших товарищей, я попрошу остаться.

“Эх, Штирлиц никогда не был так близок к провалу,” – усмехнулся я про себя, вспомнив мемную фразу из отечественного фильма.

Не хочется думать, что то чувство, что я сейчас испытываю, называется злорадством, но удовлетворение от сегодняшнего дня я точно испытал. Придя домой, я заключил Момо в объятия, и расцеловал ее шершавый носик. Она явно была в недоумении, но в глазах читалась радость, что я наконец дома, и мы идем гулять.

Глава 6

Утро началось с того, что Момо, свернувшись калачиком на моей груди, принялась храпеть так, будто тренировалась для чемпионата мира по имитации бензопилы. Я попытался пошевелиться, но ребра снова напомнили о себе тупой болью, а голова закружилась.

– Персик, – прошипел я, осторожно сталкивая её на пол. – Ты же не хочешь, чтобы твой хозяин умер от удушья в собственной постели?

Собака фыркнула, явно обидевшись, и гордо удалилась грызть очередную игрушку. Я потянулся за поводком, предвкушая спокойную утреннюю прогулку, но судьба, как всегда, приготовила сюрприз.

На лестничной площадке нас уже ждал очередной наш сосед, кажется, господин Танака – пенсионер с лицом, напоминающим сморщенный лимон, и выражением вечного недовольством ко всему живому. Он стоял, вцепившись в трость так, что костяшки пальцев побелели, словно мрамор. Его лицо, покрытое сеткой вздувшихся вен, пылало багровым румянцем, а и без того узкие глаза сузились до тонюсеньких щелочек, излучая лютую ненависть ко всему живому. Увидев Момо, он замер, словно перед ним возникла не бульдожка, а изрыгающий пламя и яд цербер.

– Э-эта… тварь! – выкрикнул он, и слюна брызнула из перекошенного рта. – Опять воняет псиной! Вы же знаете, что в доме нельзя держать собак! Вытравить бы вас отсюда!

Момо прижала уши, забившись за мои ноги, её дрожь передалась мне через поводок. Я ощутил, как горячая волна гнева подкатила к горлу, но сглотнул его, сделав шаг вперёд:

– Доброе утро, Танака-сан, – я поклонился, изображая учтивость. – Момо – не тварь, а совершенно мирное домашнее животное. И, кажется, её регистрация по месту жительства вас не касается.

– Не касается?! – он побагровел. – Она вчера обгадила мой коврик!

– Сомневаюсь. У неё вкус лучше, – я указал на коврик с надписью «Добро пожаловать» в стиле 80-х. Судя по его состоянию, он примерно тогда и был произведён. – Но, если хотите, могу подарить вам специальные пакеты. Для следующего раза.

Пока Момо обнюхивала коврик, я заметил, как дрожит трость в руках Танаки, будто в ней зажат не деревянный штырь, а живая гадюка. Его губы, синие от гипертонии и цистерны саке в молодости, шевелились беззвучно, словно он повторял заклинание уничтожения вселенной. Но, когда он хлопнул дверью, звук был не громовым ударом, а каким-то пустым. Как хлопок книгой, которую сто раз перечитывал в одиночестве.

Момо, довольная своей победой, гордо спустилась по ступенькам, оставив на том самом коврике очередной «подарок».

– Что, коврик пахнет нафталином и злобой, Момо? Пытаешься его освежить? – рассмеялся я, но все-таки убрал ее кучку в пакет, решив, что усугублять данную ситуацию не стоит.

У почтовых ящиков нас ждала вторая встреча – пожилая миссис, видимо тоже какая-то наша соседка. Её пальцы, похожие на скрюченные узловатые веточки, судорожно сжали пачку квитанций. И тут один из квиточков выскользнул из рук, как живой, и приземлился мне под ноги. Я наклонился за ним, чтобы помочь старушке. “Сато Кийоко, квартира семьдесят один” – значилось на листке.

– Пожалуйста, Сато-сан, – произнес я, протягивая ей ею потерю.

– Всё, э-эх, всё выпадает из рук, – её шёпот был похож на шелест высохших листьев. Внезапно она вздрогнула, заметив Момо, и лицо её преобразилось: морщинки вокруг глаз сложились в лучики, а губы дрогнули в улыбке, полной щемящей нежности.

– Ой, какая прелесть! Как зовут эту маленькую прекрасную радость?

– Момо. Она любит комплименты, – ответил я, пока собака кокетливо виляла подобием хвоста, понимая, что о ней сказали что-то очень хорошее.

– Ах, Момо, – женщина протянула руку, и бульдожка тут же перевернулась на спину, требуя почесать ей пузико. – У меня когда-то был пекинес.

Сато ненадолго замолчала, с умилением глядя на бульдожку.

– Золотце, – протянула она дрожащую ладонь, и Момо тут же ткнулась в неё мокрым носом. – Ты совсем как мой Хару.

После последней фразы голос женщины сорвался, став тоненьким, как паутинка. Она резко отвернулась, смахивая ладонью что-то со щеки, но я успел заметить блеск слезы.