Совершенство

Встречая меня, Марк неторопливо встает с кресла и выходит из-за стола.

Целую стену занимают витражные окна, поэтому кабинет залит светом даже в пасмурную погоду. Осматриваясь на ходу, я шагаю в сторону Марка, намереваясь отдать деньги и гордо удалиться, но он выводит меня из равновесия неожиданным заявлением:

– Значит, ты – та самая дочь Валентина Аверина. Честно говоря, вообще долгое время не знал, что у него есть дочь.

В голосе нет насмешки, упрека или желания обидеть, но внутренности после этой фразы сковывает холодом. Хорошо, что за столько лет я научилась не реагировать на подобное, надевая маску, сквозь которую не просочится ни одна эмоция.

– Это распространенное заблуждение, – кривлю я уголок губ в подобии улыбки, но глаза остаются серьезными. – Поскольку он и сам предпочел об этом забыть. Но я пришла не для того, чтобы обсуждать свое генеалогическое древо.

Марк усмехается и присаживается на край стола. Он наблюдает за мной, склонив голову, словно за диковинной зверушкой в зоопарке.

Пришло время оправдать его ожидания:

– Когда я просила тебя помочь, нужно было, чтобы ты просто вызвал эвакуатор и отправил мою машину в автосервис, – высокомерно задрав подбородок, начинаю я. – На этом, Марк, твоя помощь должна была закончиться. Потому что, во-первых, терпеть не могу быть кому-то должна, а во-вторых, не нуждаюсь в любого рода подачках и одолжениях.

С этими словами я достаю конверт с деньгами и кладу его на стол рядом с Нестеровым, больно ударившись кончиками пальцев о столешницу, так как не рассчитала силу.

Скрестив руки на груди, Марк удивленно интересуется:

– Ты правда считаешь, что, оплатив ремонт твоей машины, я преследовал цель тебя обидеть? Что продумывал коварные планы, лишь бы посильнее задеть?

– Откуда я знаю? – ворчу я. – Не училась на экстрасенса.

Откровенно говоря, после школы я вообще только онлайн-курсы для блогеров и фотографов заканчивала.

– Не надо быть экстрасенсом, чтобы понять, что мир не вертится вокруг тебя, Милана. Я оплатил ремонт твоей машины потому, что посчитал это само собой разумеющимся, и потому, что для меня это ничего не стоило. А ты слишком хорошо умеешь устраивать драму из ничего.

– Мне плевать на то, что ты об этом думаешь. Я поступаю так, как привыкла и как считаю правильным, – выплевываю я и разворачиваюсь, чтобы уйти, оставив за собой последнее слово. Не собираюсь признавать, что его доводы по какой-то непонятной причине меня задели.

Но когда Марк бросает вслед резкое «стой», я инстинктивно останавливаюсь. Есть в его голосе что-то такое, что заставляет повиноваться. Подозреваю, что таких, как он, этому специально обучают на каких-то управленческих курсах.

Тем не менее оборачиваться и признавать собственную неправоту я не собираюсь. Просто стою, делая вид, что так и было задумано и я любезно даю шанс сказать мне что-то в ответ.

Нестеров недолго заставляет себя ждать. В тишине огромного кабинета звук его шагов эхом отскакивает от высоких стен, а я сдерживаю желание испуганно съежиться, втянув голову в плечи. Момент, когда Марк оказывается за спиной, я ощущаю подсознательно, по мурашкам, пробежавшим по коже от затылка вниз вдоль позвоночника. По застывшему в легких вдоху. По терпкому и пряному запаху бергамота, ударившему в нос.

Вчера этот аромат тоже присутствовал, но терялся, то и дело ускользая на оживленной улице и прячась за душистым ароматом сирени. Зато сейчас, в замкнутом пространстве, ощущается настолько ярко и остро, что я зажмуриваюсь.

– Представь себе, Милана, я тоже поступаю так, как привык и считаю правильным. И я помог тебе, потому что ты в этом нуждалась.

– Сам сказал, что, если бы не помог ты, это сделал бы кто-нибудь другой, – в попытке защититься я возвращаю его же фразу, однако мой голос слишком слабый и высокий из-за расползающейся по телу паники, которую слишком сложно скрыть.

Вернуть себе утраченный боевой настрой не выходит. И я просто стою, не в силах пошевелиться, как кролик перед удавом, в ожидании своей участи. Нестеров шумно втягивает носом воздух у моего плеча. Кажется, он раздражен.

– Тем не менее смирись с тем, что это был я, – резко бросает он. Судя по тому, что я спиной ощущаю тепло его тела, а его дыхание щекочет волосы на затылке, Марк находится непозволительно близко. Он продолжает вкрадчивым полушепотом: – Сейчас, являясь ко мне в офис в разгар рабочего дня, швыряя на стол конверт с деньгами, ты бросаешь тень на мою деловую репутацию, давая повод для подозрений, к примеру, в коммерческом подкупе. Такая себе благодарность за помощь, милая.

Я коротко выдыхаю, не в силах больше удерживать в легких воздух, который вдохнула минуту назад. Затем сжимаю в кулаки начавшие дрожать пальцы, впиваясь ногтями в кожу. Под все еще закрытыми веками начинают скакать разноцветные пятнышки. Мышцы напряжены, как натянутые струны. Настолько, что при прикосновении, наверное, способны издать пару низких вибрирующих аккордов.

Нестеров склоняется ниже, и я слышу почти у самого уха слова, произнесенные тоном, полным угрозы:

– Смирись с тем, что произошло, и прими как данность. Не драматизируй и живи дальше.

После этих слов его пальцы легко касаются моей руки. Там, где через сгиб локтя перекинуты короткие ручки сумочки-шоппера. Не поднимая век, я знаю, что сейчас он вложил туда тот самый конверт, что я швырнула ему на стол.

И опять он сделал по-своему.

Я решаюсь открыть глаза, лишь когда тяжелая аура Марка перестает на меня давить, а звук шагов постепенно удаляется. В этот момент край широкой спины в темно-синем пиджаке мелькает в дверях, ведущих к выходу из кабинета.

Но я не выхожу следом. Мне нужно время, чтобы прийти в себя. Так и стою, тяжело дыша, и смотрю на закрывшуюся за Нестеровым дверь.

«Два – ноль в его пользу, Милашечка, – появляется на плече рогато-хвостатый комментатор, сменивший армейскую каску на шапочку футбольного болельщика, бежево-синий флажок и дудочку. – Или три – ноль? Что-то я запутался».

– Где ты был только что со своим сарказмом и ехидством? – выдыхаю я устало, а мышцы наконец расслабляются. – Когда я чуть в обморок от страха не упала, они бы мне сильно не помешали.

«Где был, там больше нету, дорогуша. Но вообще я этого Нестерова тоже немного опасаюсь. Это он с виду такой красивый и хороший, но сдается мне, что у него на левом плече сидит кто-то гораздо страшнее и опаснее меня».

Глава 5. Там, где ждут неприятности

«Ты уверена, что нам нужно туда идти?» – чертенок на плече демонстративно примеряет черный смокинг и галстук-бабочку, что в отсутствие рубашки выглядит довольно оригинально.

Он сомневается, но я уже все решила и сдаваться не собираюсь. Отвечаю категорично, продолжая крутиться перед зеркалом в нежно-розовом платье с блестящим атласным корсетом, рукавами-воланами и пышной фатиновой юбкой-миди:

– Абсолютно.

С лодочками в тон наряд смотрится очень даже ничего, но все же – не столь идеально, как мне бы того хотелось.

«Помнишь детский мультик про котенка по имени Гав? – мой выдуманный собеседник решительно отбрасывает черный смокинг. Он растворяется в воздухе, и в лапках чертенка тут же возникает белый, который тот принимается примерять с прежним усердием. – Я тебе: не ходи, там тебя ждут неприятности, Милашечка. А ты мне: как не ходить, они же ждут?»

А я мурлычу нараспев:

– Там меня ждет Никита, поэтому я пойду.

Я расстегиваю замок платья и стягиваю через голову. Бросаю на кровать пышным розовым облаком и беру следующее: серебристое. Оно искрится и переливается мириадами сверкающих блесток. Надеваю, поправляя тонкие бретельки на плечах, и снова смотрюсь в зеркало.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

Бухта в акватории Японского моря, у берегов Русского острова, где располагается одноименный загородный клуб.

2

Центральная площадь Владивостока, исторический и архитектурный центр города.

3

Неофициальный район Владивостока, расположенный на полуострове Шкота, юго-западнее исторического центра. Занимает большую часть официального Фрунзенского района.

4

«Серая лошадь» – ансамбль жилых домов в центре Владивостока в стиле сталинского ампира, крышу которых венчают четыре скульптуры: колхозницы, шахтера, красноармейца и летчицы.