Пропавшая йогиня

Обычно, когда пропадает человек, его родственники, даже находящиеся в другом городе, достаточно быстро замечают это и бьют тревогу. Или, если не родственники, то друзья, коллеги, клиенты. Даже подписчики – эта странная новая категория подозреваемых и свидетелей, которой не было, когда они проходили в Академии криминалистику. Всегда находился кто-то, кто замечал «пропажу». Искал сам, обращался в полицию, бил тревогу. И затем, общаясь с окружением пропавшего, Джон видел искренний (или не очень) отклик, беспокойство, какую-то реакцию на пропажу человека. Кто-то был равнодушен, кто-то говорил «все к тому и шло», а кто-то – искренне хотел помочь и подключался к поискам.

В случае с Сесилией Шафран (да, это правда была ее фамилия, по крайней мере по сведениям Хлои и сайта йога-центра, где она вела занятия) ситуация была совершенно иная.

Хлое удалось выяснить номер телефона матери Сесилии через администрацию йога-центра. Амелия, так ее звали, сказала Хлое, что давно не говорила с дочерью и вообще последнее время они мало общались. Никакой обеспокоенности по поводу пропажи дочери она не проявила – просто была уверена, что Сесилия «уехала в очередной свой сектантский тур», как она называла любые обучения или мероприятия, связанные с йогой.

– Честно, мистер Бисквит, у меня сложилось ощущение, что Амелия не совсем в себе. Сесилия как-то упоминала, что у матери были серьезные проблемы с алкоголем, но сейчас она в завязке. Кажется, она принимает какие-то сильные препараты и это влияет на ее восприятие реальности.

– Вы, кажется, раньше обмолвились, что она часто болтает с матерью по телефону? А сейчас говорите, что они нечасто общались последнее время?

– Да, тут что-то не сходится. Я несколько раз за последнее время слышала краем уха ее разговоры, в которых она обращалась к кому-то «мамуля», вот и подумала…

– По всей видимости эта «мамуля» не Амелия. А что-нибудь еще помните из этих разговоров? Вспоминайте как можно больше деталей – при каких обстоятельствах вы их слышали, какие обрывки фраз запомнились, как выглядела Сесилия во время этих бесед?

– Ну, знаете, мистер Бисквит, я не то чтобы специализируюсь на подслушивании чужих разговоров… – Хлоя немного напряглась, видимо, слышала она больше, чем пока рассказала.

– Мисс Ренсдоттир, конечно же вы не подслушивали, об этом речь не идет! Но я вижу, что вы очень внимательны и проницательны, судя по тому, что вы уже рассказали, – «и умны», добавил он про себя, но вслух говорить не стал. – Поэтому я уверен, заметили что-то еще.

Хлоя пристально посмотрела на него. Как будто пыталась проверить, он правда так считает или говорит комплименты, чтобы усахарить почву и узнать побольше подробностей? Бисквит как ни в чем не бывало откусил кусок пиццы и со смаком стал жевать, не придавая значения ее взгляду. Девушка помедлила еще пару секунд и стала рассказывать:

– Я всегда прихожу на йогу первая. Ненавижу опаздывать, не понимаю, как можно приходить впритык к занятию. Наспех переодеваться, нестись в зал, чтобы плюхнуться на коврик и сделать умиротворённое лицо за полсекунды? – Она поняла, что увлеклась и ушла не в ту сторону в своем рассказе. – Так вот, я всегда прихожу минут за двадцать до начала, а Сесилия в это время выходила из тренерской и сидела на диванчике в холле. Почти всегда она в это время разговаривала по телефону.

– А какое это время, мисс Ренсдоттир?

– Семь утра каждый вторник, пятницу и воскресенье. Ну то есть практики начинаются в семь, а я приходила в шесть сорок. – Хлоя взяла в руки полупустой стаканчик с кофе, сделала глоток и продолжила. – Почти всегда я видела Сесилию болтающей по телефону на диване в холле. Вот это обращение «мамуля», мне кажется, было не каждый раз, но довольно часто. И еще я как-то раз обратила внимание, что она договаривалась о встрече и место было такое странное…

– Попробуйте вспомнить. Может, какие-то ассоциации? Какие-то фразы, которые привлекли внимание?

– По-моему, было что-то, связанное с мостом – то ли под мостом, то ли у моста. – Она потерла ладонью лоб. – что-то с мостом, при этом как-то странно звучало, поэтому я и зацепилась за это… Нет, точнее пока не могу вспомнить.

– Хорошо, давайте-ка пока оставим это. Такие вещи находятся где-то на периферии памяти и всплывают внезапно, когда намеренно о них не думаешь. Возможно, чуть позже вы вспомните что-то еще про этот мост или другие детали.

– Я помню еще вот что. Сесилия во время этих разговоров иногда ругалась, даже немного выходила из себя. Я еще удивлялась, как она потом могла так спокойно вести йогу.

– Это интересно.

– Да, но я объясняла себе это тем, что она ругалась с матерью, о чем-то спорила. Но при этом быстро отходила – она вообще очень стремительная, быстро переключается с одного на другое.

– Не помните каких-нибудь фраз из этих ссор?

– Да я почти ничего не слышала, больше просто видела, что она на повышенных тонах что-то говорит. Как-то раз, правда, слышала что-то вроде «только не во Флориду, я тебя умоляю».

– Замечательно, если вспомните что-то еще, обязательно сообщайте.

За окном уже темнело. Было странно находиться в офисе так поздно, особенно в понедельник. Джон никогда не задерживался в офисе допоздна без крайней нужды. Он скорее готов был взять какие-то бумаги домой, а чаще его вечерняя сверхурочная работа была слежкой или посещением каких-то злачных мест. Поэтому вот эти спонтанные посиделки, которые организовались как будто сами собой, его немного смущали. Он не привык делить вечера с кем-то, кроме Терри и Бургера. Пусть даже и в рамках делового общения. Хотя странно назвать «деловым» общение, в котором присутствует совместное поедание пиццы.

– Что ж, если подвести итоги нашей беседы, могу сказать, что дело действительно серьезное. – Ему вдруг захотелось поскорее уже закончить этот затянувшийся вечер и оказаться дома, с бутылочкой пива и с котом под боком. – Завтра с утра я начну работу. Буду держать вас в курсе по телефону, при необходимости назначим встречу.

– Подождите…

– Да, мисс Ренсдоттир?

– Я думала, завтра я снова приду к вам и вы вместе отправимся искать Сесилию.

– Вы имеете представление о работе частного детектива? Вы – обращаетесь за помощью, я – ищу. Вам самой что, не нужно работать завтра?

– У меня сейчас отпуск и я думала…

– Послушайте, вы были правы, что забили тревогу. Я поищу Сесилию, опрошу всех, с кем она общалась последнее время, и сделаю всё, чтобы ее найти. Ваша задача – рассказать то, что знаете, это вы уже сделали. Если вспомните что-то еще – звоните.

– Вы забыли кое-что еще. Как насчет оплаты ваших услуг? Сколько все это будет стоить? Сколько я должна заплатить вам сейчас, чтобы вы начали поиски?

– Пока ничего. – в голове детектива пронеслось: «Нет, Бисквит, ну что ты опять делаешь? Задаток, задаток! Ты же вроде уже научился на своем горьком опыте у всех – у всех без исключения! – брать задаток за свою работу! Почему не берешь у нее?» – Сначала посмотрим, какого рода и объема работа потребуется, дальше я вас сориентирую по цене.

– А если я не потяну ваши услуги? – по хитрому взгляду Хлои Бисквит понял, что она что-то почувствовала. Уловила какую-то слабину в этом его увиливании от прямого ответа.

– Потянете. Это не встанет вам дороже тысячи, я думаю.

– Все равно слишком размыто. Ну хорошо. Но у меня есть условие – я хочу принимать участие в расследовании. И готова даже заплатить больше, но не просто ждать ваших звонков с отчетами, а помогать вам.

– Я работаю один, мисс Ренсдоттир. Это не подлежит обсуждению.

– Но ведь мы только что обсуждали с вами дело и вы работали не один, а со мной!

– Это еще не работа, а предварительный опрос заявителя – точнее, клиента. А вот завтра уже начнется сама работа – разъезды, встречи, поиски. Это совершенно другая история и вам в нее влезать не советую. Занимайтесь вашей работой, йогой и чем там еще. А мне дайте делать мое дело, ведь вы за этим и пришли? Или хотите поиграть в детектива?

Хлоя хотела было что-то сказать и даже набрала в легкие воздуха, но в итоге просто вздохнула. Ничего хорошего это не предвещало. Джону показалось, что она просто приняла вызов – раз уж он так ее отбрил, она точно не останется в стороне и будет болтаться под ногами. И зачем он на все это согласился? Почему повелся на эти разговоры о рыцарстве? Давно уже перестал себя считать принципиальным борцом за добро. А тут будто что-то подцепило его на крючок. Ладно, по крайней мере, можно будет чем-то заняться в этот период затишья. Осенью опять начнется – неверные мужья, потерянные родственники, украденные драгоценности…

– Нет, я не хочу играть в детектива, мистер Бисквит. Я хочу нанять детектива и найти Сесилию.

– Первая часть вам удалась, а дальше берусь за дело я.

– Замечательно. Отлично. – она провела рукой по волосам, посмотрела куда-то в сторону и хотела было что-то сказать, но передумала. – Ну, я пошла. До свидания.

– До свидания, мисс Ренсдоттир. Я позвоню завтра.

Когда за ней захлопнулась дверь, он вздохнул с облегчением. Хотя все это время, что они сидели и обсуждали пропажу Сесилии, он не чувствовал напряжения или раздражения, совсем наоборот. Ему было легко. И даже интересно, как в прежние времена. Ему было даже приятно. Наверное, его самолюбие потешило это обращение «по рекомендации». Как будто его репутация не была смыта в унитаз навсегда после ухода из полиции. Как будто он не потерял смысла и ценности заниматься всем этим.

Эта Хлоя почему-то вернула его в те времена, когда он зеленым стажером начинал работу в полиции и хотел помочь каждому, кто приходил к нему. Искренне и полностью погружался в проблему человека и старался исполнить свой долг. Выкладывался на все сто процентов и бывало, даже ругался с Терри из-за его пренебрежительного отношения к некоторым правилам работы. Ха, и что получилось в итоге? Где он и где Терри? Кто зарабатывает частным сыском и мелкими мутными делами, а кто – почетный полицейский 75-го округа?

Бисквит посмотрел на часы: отлично, уже почти десять. Встреча с Терри перенеслась на конец недели, а сейчас у него осталось время только на встречу с Бургером, банку пива перед сном и, может быть, просмотр какого-нибудь боевичка.

Завтра предстоит включиться в режим «настоящего детектива». Это значит – никакого алкоголя, внимание только делу, максимальная сосредоточенность, минимум страданий и размышлений, не связанных с главной задачей.

Это он умел очень хорошо. Это он знал и любил. Отключить эмоции, отключить свое личное, остаться только профессиональным детективом, идти по следу, распутывать загадку. Идти к цели. В этом режиме он не был неудачником, сомневающимся, разбитым, потерянным. Он был собранным, внимательным, уверенным. Он знал, кто он. Ищейка, детектив. Вот за что детектив Бисквит, несмотря ни на что, любит свою работу. За это чувство, нет, знание – кто я. Это знание не было постоянным, только во время непосредственной, «полевой» работы над делом. Но благодаря ему он знал, зачем живет. Только тогда он и знал это. Работа над делом структурировала и его личную жизнь – а точнее, просто уничтожала ее. Поесть, поспать, ну и конечно – позаботиться о коте. Все остальное было не существенно.

Зайдя в квартиру, Джон как обычно первым делом взял Бургера на руки. Да, он был одиноким холостяком, унылым и черствым. По крайней мере снаружи. Это не означало, что ему не нужны были объятия с котом в конце дня. Бургер не сопротивлялся – он хоть и был независимым, самодостаточным и волком-одиночкой, но обнимашки любил. Он воспринимал это как должное – разве возможно не обнимать такого замечательного кота? Ну кто бы устоял на месте Джона? Правильно, нет таких. И особенно Бургер любил, когда у Бисквита появлялось новое дело. Это было заметно сразу – в движениях появлялось больше уверенности, в глазах – блеск, переставало так часто пахнуть алкоголем, а по ночам детектив спал крепче. Поэтому не отпихивал кота, когда тот разваливался на полкровати. В этот раз Бургер уловил запах нового дела сразу же. Запах порядка, трезвости, крепкого сна и спокойной жизни. Ну слава богу, период тоски и застоя окончен.

– Хлоя Ренсдоттир… – пробормотал Бисквит, проходя на кухню. – Что за имя такое странное, что-то скандинавское…

– Мяу. – ответил Бургер. Что еще он мог сказать?

Весь остаток вечера Бисквит обдумывал дело. Что-то в нем не сходилось. Тренер по йоге, которая общалась со множеством клиентов, но пропала и никто ничего не заметил! Непонятные звонки «мамочке»… Он специально залез в Инстаграм, чтобы познакомиться с ее страницей. И завтра начать общение со свидетелями, уже имея представление о персоне пропавшей.

Три с небольшим тысячи подписчиков. Ой. Блондинка со слишком большими… Слишком большим всем – губами, ягодицами… Постойте, тренер по йоге вроде должен выглядеть немного иначе? Он ожидал увидеть стройную девушку с естественным цветом волос, без косметики. Посты о правильном питании, растяжке и «собаке мордой вниз». А увидел «Сесилию Шафран, духовного наставника». Господи боже, да что они все хотят кого-то наставлять? Красные губы, довольно откровенные фото, белые волосы… Тексты в профиле – чаще просто подписи к фото. И при этом 80% фото – про красоту тела самой Сесилии. Вот честно, не знай Бисквит, что она тренер по йоге, подумал бы, что ее профессия другого характера. Что она эскортница, содержанка или что-то вроде этого. «Духовный наставник». Хм. Опять какое-то несоответствие. Того описания, которое дала Хлоя, картинки в Инстаграм и его собственных ожиданий. Все никак не хотело сходиться в одном образе, будто Сесилия была одновременно несколькими людьми.

Это расхождение напомнило ему недавний спектакль, который они посетили со Стефани. Да, он даже иногда бывал в театре, хотя Терри посмеивался над этим – ну какой из Бисквита театрал? Бисквита, который ненавидел предмет «американская литература» в академии и все произведения читал в сокращенном варианте на сайте «брифли». Но Стефани иногда вытаскивала его на театральные постановки и почему-то он соглашался. Они познакомились лет пять назад и поначалу пытались строить отношения, но скоро стало понятно, что им лучше быть друзьями. Стефани работала в книжном магазине, обожала детективы и интересовалась искусством. Так вот, недавно они ходили на экспериментальный спектакль студии «WhiteBrow», где все персонажи жили в учебнике по математике. И каждый был как бы функцией, а не личностью. Пока что Сесилия Шафран представлялась Бисквиту такой же функцией – вроде все в наличии, но личности как будто нет. Странное впечатление. Да, будто в том спектакле могла быть задачка №135 про тренера по йоге.

– Кажется, пора спать, Бургер, я что-то уже увяз в этой истории. Какие еще спектакли и учебники по математике…

– Мяу. – ответил Бургер. Он думал так же, но конечно, не стал бы критиковать Бисквита напрямую.

Джон не стал сегодня смотреть ничего на ночь, голова и так гудела от винегрета из рассказов Хлои, фотографий Сесилии и обрывков из отчета по делу Бети Стоунс. Приняв душ, он завалился в кровать. Сегодня в качестве снотворного он выбрал почитать «Преступление и наказание» Достоевского, которое мучил уже полтора месяца. Свое отношение к книгам со времен академии он поменял, стал видеть в этом и смысл и чувствовать внутренний отклик на тексты. Но такую книгу еще нужно было найти. И даже найдя, каждый раз заставлять себя выбрать книгу, а не, например, чтение новостей в телеграмме.

Медленно, но верно, он продвигался по улицам Петербурга. И сегодня ему даже захотелось немного погрузиться в эту психологическую хтонь, страдания и сомнения Раскольникова. Ненадолго, конечно, просто чтобы отключиться от рабочих мыслей. Ему стало смешно от мысли, что в его новом деле потенциальная жертва – молодая сексапильная Сесилия, а в книге – мерзкая старуха-процентщица. Получается, иногда и ему везет.

Спустя двадцать минут чтения он почувствовал, что глаза начинают закрываться, а внимание постепенно притупляется. Тут пришел Бургер и свернулся клубочком у него в ногах, а это был верный знак, что пора выключать ночник. Что ж, засыпая, подумал Бисквит, завтра я буду в форме, у меня будет дело. И ему стало просто и тепло от этой мысли.

Сон Бисквита 1.

Ему снилось, что он снова оказался в академии. В нынешнем возрасте, в том же состоянии и с той же работой. Коридоры, спортзал, форма, а среди однокурсников – Терри конечно, почему-то Эли из кофейни, а еще – Хлоя Ренсдоттир, сидящая за последней партой. Все они оказываются на лекции, которую читает незнакомая Бисквиту женщина. Средних лет, среднего телосложения и с очень тихим голосом. Он едва может разобрать, что она говорит. Кажется, что-то о солнечном затмении. О том, как прятаться в укрытие, если затмение начинается внезапно. Как помогать гражданским в момент затмения. Диктует какие-то инструкции и алгоритмы поведения. А он в это время сидит рядом с Терри и чувствует, что где-то сзади и сбоку сидит Хлоя. Как будто чувствует спиной ее взгляд. Оборачивается. Хлоя выбегает из кабинета и он бросается за ней. Коридоры, лестница, залы библиотеки, он бежит за ней и никак не может догнать. И тут понимает, что бегут уже все – потому что затмение началось. Все куда-то мчатся, а его накрывает паника и желание найти Хлою. Нужно спрятаться, но он не может найти укрытие.

Вдруг он сталкивается с Элис, которая кричит:

– Я предупреждала тебя! Предупреждала! Это ты заварил эту кашу!

Он не понимает, о чем речь, но ему становится страшно – никогда он не видел Элис в таком состоянии. Наконец выбегает на улицу и видит вдалеке Хлою. Небо угрожающе серое. Похоже, затмение уже началось. Летят какие-то огромные птицы, которые даже пытаются клевать бегущих людей. Он кричит:

– Хлоя! Хлоя! Только не во Флориду! Не во Флориду, я умоляю тебя!

Хлоя вдруг останавливается, медленно поворачивается и он видит, что это на самом деле Сесилия Шафран.

– Мистер Бисквит, вы ничего, ничего не знаете. Вам нужен духовный наставник.

После этого его накрывает огромной волной.

Жуткой волной, внутри которой он умирает.

…

Бисквит сел в кровати. Сюжет с волной не снился ему уже очень давно, наверное со времён развода с Дженни. Клейкое чувство страха и какой-то детской беззащитности не покидало его еще минут сорок, пришлось встать и выпить минералки из холодильника. Сонный Бургер недовольно взглянул на него и поплелся вместе с ним на кухню. Немного отпустило. И он снова завалился в кровать – досыпать остаток ночи.

Сон Бургера 1.

Он плыл. Перебирал лапами и держал голову над водой, хотя это было не очень просто. Ему было интересно передвигаться внутри этой странной субстанции, которой он обычно опасался. И почему он никогда раньше этого не пробовал? Это оказалось совсем не страшно. Вода приятно холодила тело. Вокруг плавали мелкие рыбешки, они совсем не боялись его. Видимо, понимали, что он занят самим процессом плавания и ему совершенно не до них. А он знал, что его цель – доплыть до островка, что виднелся впереди. Там его ждало что-то важное. Ради чего можно было даже подружиться с водой. И это было как-то связано с хозяином. Это как-то поможет ему в новом деле.

Вот черт, Джон вырвал его из сна своим внезапным пробуждением посреди ночи. Бургер зевнул и последовал за хозяином на кухню. Поделом ему, разбудил и теперь они не узнают, что было на том острове. Взрослый человек и боится каких-то кошмаров!

Глава 3. Хлоя находит зацепку

Тихий звон будильника словно из другой вселенной выдернул ее из сна. О нет, ну зачем снова это все? Хлоя открыла один глаз. Затем второй. Потянулась за телефоном, чтобы вырубить наконец этот назойливый звук. Голова уже болела. Сразу, без предупреждения и раскачки. Это не предвещало ничего хорошего. Обычно голова начинала болеть во второй половине дня, а в первой она могла насладиться жизнью без этой своей постоянной спутницы. Но бывали и такие «удачные» дни, когда у нее не было ни минуты с самого пробуждения. Ни минуты в уединении, только наедине с собой. Она сразу же была не одна, а с миссис ГБ, так она прозвала про себя это мерзкое явление ее организма.

Но, конечно, присутствие миссис ГБ совершенно не освобождало Хлою ни от чего. Нужно было вставать, собираться, идти в мир. Есть небольшой шанс, что чашечка крепкого эспрессо поможет на время приструнить миссис ГБ, но это не точно. Хлоя поднялась с кровати и пошла в ванную совершать все обычные утренние процедуры. Из зеркала на нее посмотрела немного сонная молодая женщина лет 25 (хотя ей самой по утрам казалось, всех 45). Темно-русые волосы были растрепаны после сна, в серых глазах – тоска. Выражение лица «идите нахрен». Ну а какое еще может быть выражение лица во вторник в 6.50 утра?

Вообще-то, она всегда была «жаворонком» и довольно легко вставала по утрам, но вчера очень долго не могла уснуть. После этого безумного дня, когда она выясняла подробности об исчезновении Сесилии и пыталась доказать детективу, что дело серьезное, она совершенно выбилась из сил. А когда Хлоя выбивалась из сил, то вообще не могла расслабиться и заснуть. Лежала в кровати и продолжала крутить в голове факты, обрывки диалогов и версии. Это, конечно, не давало практически ничего – ни новых идей, ни умных мыслей. Только раздражение от того, что мозг не хотел отпустить дневные истории и спокойно отдаться расслаблению. Она раздражалась, что не может заснуть, смотрела на часы и бесилась еще больше, понимая, что уже не выспится. И от этого продолжала не спать и думать. Неудивительно, что наутро миссис ГБ была уже тут как тут.

Хлоя соврала Бисквиту, что у нее отпуск. Никакого отпуска и близко не было в ее планах, просто она взяла отгул на несколько часов, чтобы встретиться с ним и что-то сделать с этим странным исчезновением. Ее тревожила эта ситуация все сильнее. И она решила взять в свои руки поиски Сесилии.

Они познакомились сравнительно недавно – полгода назад Хлоя пришла к Сесилии на занятие по йоге. А до этого была подписана на нее в Инстаграме и периодически участвовала в онлайн-практиках, которые Сесилия проводила у себя в аккаунте. Хлоя очень долго собиралась и никак не находила в себе готовности прийти на живую тренировку. Честно говоря, у нее не хватало в первую очередь моральных сил – эти три года вся ее энергия уходила на то, чтобы заставлять себя жить. И сохранять видимость нормальности. Хотя на самом деле ей было очень тяжело после ухода К. Но делать нечего, надо жить дальше – и Хлоя жила. Так, как получалось. Не чувствуя почти ничего. Ходя на работу на автомате. Выполняя все то, что требовалось. Не умирая от горя, по крайней мере на людях. Не обсуждая уход К. ни с кем, даже с Эмили.

Эмили, лучшая подруга Хлои, очень поддерживала ее все это время, не задавала лишних вопросов и делала самое главное – просто была рядом. Насколько это было возможно.

Этот период своей жизни Хлоя назвала – сейчас, когда уже смогла смотреть на него как на прошлое, – дыра. Вот даже не черная, не депрессивная, не горькая, а просто дыра. Пустота и ничто. Она могла иногда смеяться в этот период, у нее не было мыслей о самоубийстве и со стороны она выглядела вполне благополучной. Но внутри – внутри она забыла, зачем живет. Зачем это все – работа, общение с людьми, постоянно куда-то идти и что-то делать. Смутно она понимала, что надо, что это ее выбор и К. бы точно не одобрила, если бы Хлоя бросила все в один момент. Но внутри нее просто была дыра все это время, дыра на том месте, где раньше были все ответы, в том числе и на вопрос «зачем».

Что вытащило ее из этой дыры? Детективы и йога. И Эмили, конечно. Теплая ненавязчивая поддержка подруги помогла ей пережить самые темные времена. И кстати, именно Эмили как-то подсунула ей книгу «Исчезновение Карлы Фокс». Хлоя взяла потертый томик в мягкой обложке только чтобы не обижать подругу, ей тогда совсем не хотелось читать – ей вообще ничего не хотелось. Но как-то ночью, когда она в очередной раз долго не могла заснуть, она вспомнила об этой книге и решила попробовать. И пропала до 6 утра, а в 6 уже не было смысла засыпать, поэтому она встала и пошла варить кофе прямо с книгой в руках.

Ее так затянула детективная история о пропавшей девушке, ее поисках, перипетиях расследования, что Хлоя впервые за долгое время почувствовала себя по-настоящему отдохнувшей. Хоть и не спала всю ночь, но психологически, морально она отдохнула впервые с ухода К. Переключилась, увидела в чем-то смысл и даже ощутила нечто вроде интереса и удовольствия. Это было так приятно, что даже не хотелось идти на работу. Ну еще бы, ей в принципе не очень нравилось туда ходить. Но теперь появилось то, за чем стоило побыстрее вернуться домой. Вот так она и стала детективной фанаткой. Прочитала запоем всю серию, к которой относилось «Исчезновение» и перешла к следующей. Месяца через три она вдруг почувствовала желание заняться какой-то физической нагрузкой и тут ей попался пост Сесилии о начале тренировок в новом йога-центре.