Дихотомия света

Лиса, как истинная оптимистка представила своё решение:

– Я считаю, что нужно уделить внимание здравоохранению, образованию, МЧС, Полиции. Сделать зарплаты вдвое выше, оплачивать переработки. Постепенно, должности займут компетентные и ответственные люди. Сделать эти профессии сытными и престижными! Чтоб в институты был огромный конкурс, чтоб за места боролись лучшие абитуриенты! Помножь их доходы на два, и через десять лет проснёшься в другой стране, всё вокруг преобразится… Рождаемость та же! И пора сменить всех этих стариков во власти. Они уже совсем мышей не ловят! Там прошивка устарела. Нет молодых? Вырастите в закрытых академиях с жестокой дисциплиной и изощрённой программой обучения. Ей богу, как маленькие, неужто никто этого не видит?

Вася хохотал в голос, отсмеявшись, чмокнул надувшуюся Лису и дал картину своими глазами:

– Они не маленькие и не глупые! Они не хотят этого. Если образование, медицина и экстренные службы будут здоровы, будут работать в полную силу и как задумано – это оздоровит общество. Следовательно, уменьшит власть и ослабит контроль. Эти институты, став сильными и эффективными, вместе со здоровым обществом, автоматически забирают восемьдесят процентов власти в стране! Перераспределяют нагрузку внутри системы государства. Понимаешь? Это прямо забирает у них рычаги и пульты контроля от большей части ядра.

– Так сменить эти ряхи жирные и посадить нормальных!

– Лись! Ты как маленькая! Власть – это деньги, ресурсы, влияние, контроль. На потоках сидят кланами! За каждым министром стоит тысяча голодных и жадных ртов, требующих расширения. Он сам ничего не решает – из него лепят как из пластилина! Тут жена шепнула, там тётя, здесь брат, тут друг, пришли кредиторы с условиями, надавили партнёры, дети… садовник, водитель, охранник, повар, сосед. Кластерная система! Вся эта пиздобратия переплетена в единый организм, сосущий преференции! Этот несчастный ничего не решает, ему выдали список реакций, он по ним и плывёт. Обычный человек видит только жирную морду, и думает, что это всё он – ворюга, а на деле, кластер выбрал человека с самой презентабельной внешностью и речью!

– Я бы не смогла выразиться лучше, – улыбнулась ему Лена.

Псих толкнул Логика в плечо.

– Помнишь, при знакомстве, ты спрашивал, что же я такое понял, что руки опустились? Вот это одно из!

– Свет, а ты что думаешь на этот счет? – обратился ко мне Дима.

– Я мечтаю о развитом гражданском обществе. Чтоб каждый считал своим личным делом всё, что происходит в поле его внимания и жизни. А правительство… Я бы им руки не подал. А внешние силы, продвигающие свои интересы в стране – поджег бензином и обоссал.

– Так за кого ты?

– В смысле за кого?! За нашу культуру, страну, народ! Правые, левые, фанатики, прагматики, шлюхи… Хватит делится на фракции!

– В смысле? – не понял Дима.

– Когда в стране война, нищета и проблемы – думай и действую как правый. Когда всё спокойно и сытно – как левый. Надо сжать зубы и ползти – как фанатик. Жизнь всякое отчебучивает! Нам ли не знать, как она может быть жестока. В определенных условиях каждая философия полезна. Зачем делать смыслом жизни один из инструментов выживания? Если у тебя есть только молоток…

– … То даже тонкие проблемы ты будешь решать тупым ударом сверху… – довершил мои слова Логик.

Лиса зло зыркнула назад, в сторону площади:

– А народ молчит, целая страна терпил. Их давить и голодом морить можно в три раза сильней, а они будут терпеть. Будут глаза опускать, ходя мимо бородатых иностранцев, но нож не достанут. Наших потом ещё и на еду пустят, как скот. Только на кухнях будут ныть про то, как жить ужасно стало, но никто и пальцем не пошевелит… Выдрессировали и промыли…

Лена глянула на меня и, смягчившись, перевела тему:

– Кстати, про промыли, что было у тебя в армии, как вас там программировали?

– Там не промывка. Воспитывали, готовили из вечно ноющих слюнтяев воинов.

– Расскажи, мне правда интересно!

– Про армию то?!

– Ага.

– Ничего необычного. Месяц учебки. Казарма на сто человек. Север, всегда темно. Вечная простуда с зелеными соплями, подъём в темноте, тренировки на мёрзлом плацу в нательном белье и шапках. Холодный ветер, снег, минус двадцать. Вечно куда-то бежишь, идёшь или едешь. Нарезали круги, ползали, таскали на спине товарищей, сдирали кулаки. Бегали, прыгали, учились, стреляли. Мечтал о сладком, постоянно снились шоколадные батончики! Никогда бы не подумал! Потом обожрался их в поезде при переезде в ППД, чуть от сахара сознание не потерял.

– Это и есть боевая подготовка?! А в части что делал?

– Не, это лишь курс молодого бойца, чтоб сходу не офигели, а то на контрасте половина бы сломалась в первые три месяца.

– Курс? – девушка удивлённо остановилась и смотрела на меня недоверчиво.

– Реальная подготовка она в другом.

На меня нахлынули воспоминания, я ненадолго ушел в себя, а друзья терпеливо ждали продолжения.

– Отсутствие сна, голод, постоянный контроль, физические нагрузки, тренировки, бесконечные наряды, учёба и психологическое давление – всё это не прекращалось ни на минуту. Спишь по три-четыре часа. Время останавливается, дни как недели – не проснуться, не сбежать. Ты истощён до нуля, не можешь сопротивляться выстроенной системе и вынужден молча подчиняться. У меня был осенний призыв, самая жопа для севера! Первые полгода всегда сложные, а тут темнота и холод добавляли службе прелести.

– Это же пытки! – воскликнула Лена, – Где тут подготовка?

– Лично я мечтал о том, чтобы началась война!

– Зачем?! – воскликнула подруга, её это удивляло.

– Тогда мы получали больше свободы и можно было спокойно поспать где-нить в окопах, там никто не заебёт… кроме врагов, но этих можно просто убить и спать дальше. Тогда ничего не пугало… Кроме дисбата… Обычная тюрьма звучала как санаторий, а смерть была приемлемым исходом.

– Жуть! Реальная подготовка она психологическая? Вот где собака зарыта!

– Методично и неотвратимо учат выдерживать долговременные нагрузки и лишения.

– Неожиданно! Это везде так?

– Не… зависит от рода войск, части, командиров и периода призыва. Общий смысл да – верный.

– Просто я заметила, некоторые детали в твоей речи и поведении. Ещё, так забавно, ты иногда пытаешься положить левую руку на невидимый автомат, у меня двоюродный брат так первые годы после армии делал.

– Видать служил с оружием.

– Ага, вы бы быстро подружились!

– По любому!

Лиса через силу засмеялась:

– Спасибо что рассказал!

– Это надо пережить на своей шкуре, тут слова не работают.

– Тебя прям покоробило, когда я сказала про народ и скот. Прости.

– Я клялся защищать…

– Прости…

Дальше мы шли молча, да и не о чем было говорить, тут все правы, только от этого не легче.

День 817

Десять утра, мы взяли за правило собираться в лабе на совещание, а потом расходиться по своим делам и задачам.

Логик сутками писал управляющие алгоритмы и софт для устройства.

Я занимался контролем строительства бункера в лесу и работ по созданию оборудования.

Псих, как обычно, коммуникацией, договоренностями со всеми подряд и всякими дипломатическими делами, в общем, держал язык на пульсе.

Лиса заведовала всем понемногу и крутилась, как белка в стиральной машине. Её задачи были не сложные, быстрые, но такое количество… Ужас! Я бы от такого количества раздражителей пролюбил кукуху и сидел пускал слюни.

Сегодня Дима с Васей очередной раз напали на меня по поводу музыки. Заход оформил Псих.

– Свет, братик, ты же любишь учить… Попробуй объяснить последний раз, как ты расшифровываешь музыку – у меня получается только с картинами, но это просто, а вот твои слова о музыкальной логике я совсем не догоняю.

Я вздохнул и погрустнел. Сотню раз, разным людям я пытался донести эту элементарную мысль, но постоянно натыкался на непонимание, как будто сама природа поставила замок на сознание окружающих:

– Да элементарно! Ты слушаешь музыку. Когда закрываешь глаза, ты выключаешь сигнал, идущий из них в зрительную кору, а значит, нейроны в этой коре тухнут, успокаиваются. Так?

– Это понятно, – Псих сверлил меня взглядом.

– Все отделы мозга, перекрёстно, связаны между собой нейронными связями. Я с детства развил нужные, можно сказать, построил мост между отделами височных долей, где обрабатываются звуковые сигналы, и зрительной корой. Теперь просто перенаправляю сигнал в зрительный центр, а ему похрен, что обрабатывать, сигнал, он и в Африке сигнал!

– Это, как к видеокарте вместо камеры подключить микрофон. Напиши драйвер, и ты получишь трехмерную картинку! —заметил Дима, не переставая жевать пряник. – Придумал точней! Это как при помощи вайфай роутера и излучаемых им волн можно построить схематическое изображение помещений.

– Грубо, да! Зрительная кора мозга намного более развита и более гибка, она строит связи между нейронами на основе зрения, самого точного и мощного инструмента. Когда сигнал попадает в эту кору, она сходу его интерпретирует. При анализе звука зрительная кора подбирает наиболее подходящую метафору, часто разную, общим остается только направление мысли.

Псих вздохнул.

– Ну теперь более-менее понятно, а как научится передавать сигнал в зрительную кору? Как расшифровывать?

– Расшифровывать не надо, она сама справится, а вот с передачей сложнее…

– Или ты не будешь забивать себе голову! Это талант Света, как по мне, не лучший, единственное что он может, так это быстро учиться у музыкальных гениев да чувствовать, когда событие напоминает знакомые мотивы, сопоставляя их со сложным эмоциональным значением. Это просто крутой анализатор логики, – Дима допил чай и хлопнул Васю по плечу. – Как по мне, так твой талант на порядок круче!

Я махнул рукой и встал из-за стола. Такси уже ждало, надо было ехать на объект в лесу, там бригада рабочих завершила рыть котлован и готовилась заливать бетонную форму бункера. Хотел проконтролировать качество прокладки экранирующих материалов – эти лентяи щелей наделают, к гадалке не ходи!

День 1925

Следующие три года прошли чрезвычайно увлекательно и интересно, если, конечно, вы любите сжигать свою нервную систему на форсаже, делая работу, с которой и целый институт не справился.

Естественно, не могло обойтись без огромного количества проблем и недочетов, которые устраняли в кратчайшие сроки, и самыми невероятными способами. Это было время науки, смекалки и полыхающих жоп.

У меня появилась первая седина, Лиса начала материться, а Псих перестал пытаться всем помогать и всё чаще стал огрызаться на окружающих. Только Логик оставался оплотом, циничного и критически настроенного, меньшинства.

В те времена, на контрастах с предыдущей жизнью, я постиг одну очевидную мудрость – каждый из нас знает, чем старше мы становимся, тем быстрее течёт время, это стало общественной аксиомой. А вот хренов там! Это заблуждение! Время течет быстрее потому, что вы погружаетесь в рутину и ничего не меняете в своей жизни. Одна и таже дорога, один и тоже дом, люди, события, ничего нового, а значит, это можно промотать на автопилоте.

А тут иная жизнь, ничего от прежних задач, людей, ситуаций. В эти года моё время практически остановилось, вдарило по тормозам – неделя как месяц. Жизнь была такой насыщенной, невероятно разнообразной и сложной, что приходилось каждый раз привыкать к новым условиям. Пришлось ускоренно развиваться, обрабатывать новые данные и проблемы – автопилот тут бесполезен!

Я сделал вывод, что это не время ускоряется с возрастом, это люди останавливаются, теряют разнообразие, живут привычным днём без потрясений по накатанным нейронным связям. Из-за этого окружающая информация проскальзывает. Время игнорирует лежачие камни, оно их обтекает, оставляя влачить свой век в комфортном коконе позади жизни.

Сорь за философию, куда-то ни туда унесло…

Так или иначе, первая часть проекта была реализована.

Мы выдохнули и ужрались в зюзю, в сопли, в ежиную мачеху! Да так, что наутро у Димы лопнул сосуд в глазу. Событие многое говорит о состоянии его КСС, ещё бы, пятнадцать лет по пачке в день…

Мы попрощались с нашим уже ставшим родным подвалом, зачистили следы жизнедеятельности и, загрузив пару фургонов пожитками, перебрались в лесной комплекс.

В подвале навсегда осталась огромная картина, которую Лиса писала на кирпичной стене с целью отвлечения от своих проблем и личного успокоения. Проходили годы, менялись хозяева, но никто так и не решился её закрасить. Там изображена наша вечно спорящая троица и Лена с рыжим хвостом и ушками, все это зарисовывающая.

Базу строили основательно и на долго. Под комплекс выкупили большой участок леса – вдали от вышек, линий электропередач и авиатрасс. Для упрощённого обеспечения безопасности, в самой густой чаще вырубили площадку сто на сто метров, выкорчевали всю растительность и засыпали.

Под сканер мозга вырыли котлован в десять метров глубиной, залили железобетонный бункер и экранировали. Толщина стен получилась два метра и половина тощего кота – такой и от ядерного удара спасёт!

Внутреннее помещение пять на шесть метров, туда вел пологий и длинный тоннель буквой «Зю». Изначально моя фантазия рисовала крутой бункер с лифтом и люминесцентными стенами, ха! Реальность и время сгладили мою глупость – не сериал снимаем, оставим это творческим эстетам.

На поверхности расположился основной комплекс.

Залили дешевое подобие фундамента на четыреста квадратов, купили несколько фур утепленных модульных панелей и соединили их в единое помещение. Также озаботились канализацией, водоснабжением и котлом.

В главном строении расположились спальни, кухня-столовая, общий рабочий зал, душевые, склад, рабочие помещения и, конечно же, серверная.

Установили собственный трансформатор и подключились к ЛЭП. В углу поляны контейнер с дизель-генератором и еще пристройка с сотней-другой аккумуляторов.

Логик хакнул провайдера, выделив нам гигабитный порт в колодце с оптикой. Колодец был не близко. Мне пришлось тянуть и маскировать четыре километра кабеля – то ещё развлечение!

Проложили километры коммуникаций, установили и смонтировали пять грузовиков сложного оборудования и, с матом, заставили всё это адекватно функционировать.

И, как финальных штрих от меня лично, большую часть комплекса я накрыл маскировочной сетью, держащейся на тонких длинных металлических конструкциях. Теперь моя душенька довольна! Можно начинать основную часть исследований!

День 1989

Два месяца ушли на отладку и калибровку систем сканера. Пришло время тестов. Жребий я не тянул – банда сговорилась за моей спиной. Пока я спал, эти позорные мыши прыснули в нос какой-то газ и побрили налысо, не под машинку – бритвой! Я уверен, что за этой акцией торчат рыжие уши.

Первым заржал Логик:

– Свет, ты похож на пацанчика с района!

– С таким взглядом как сейчас, больше на серийного убийцу! – подхватила Лена.

– На помажь затылок! – Псих протянул какую-то мазь. – Лишай поймал где-то.

Я мгновенно перестал злиться и стал разглядывать свою голову на предмет грибка:

– Вот жеж!

– Го! Мне не терпится начать калибровку! – Дима бесцеремонно вытолкал меня из ванной и потащил в бункер.

Спустились по пологому спуску и, открыв тяжелую дверь, оказались в глухом помещении. В центре стояло сложное самодельное кресло и обвязка на тяжелых штативах, вкрученных в пол. Логик стал протирать наш «Мегашлем чтения мыслей», или БЛЯ-3000 – именно столько проблем вылезло при проектировании этой хреновины.

Вводить раствор в кровь пока не стали и проверяли на сухую. Псих прочно зафиксировал мою голову на хитрой конструкции подголовника и водрузил на неё шлем, хотя, вернее сказать, собрал его на моей голове из четырёх отдельных частей.

«Думай о сознании, вселенной и смерти!» – бросил на прощание Вася, его глаза опять светились бесконечной силой и энтузиазмом.

Ребята вышли, освещение потухло. Вокруг стояла гробовая тишина и темнота. Никаких звуков. Время безотносительно остановилось, а когда свет вновь включился, я уже знал, что всё получилось, почувствовал настроение ребят, спускающихся ко мне.

Вася был как на иголках.

– Это на порядок точней всего, о чем я мечтал! Я такое ожидали увидеть только после введения частиц и фокусировки!

– Бро! Опять ты словами кидаешься, порядок, это в десять раз.

– На этот раз он употребил термин грамотно… – Дима был немного рассеян, чего с ним никогда не случалось, он помогал снимать шлем, а пальцы его соскальзывали.

– А с тобой то что?! – я освободился от пут и внимательно посмотрел на Логика.

– Я нашу возню воспринимал как игру, хобби, ни на что всерьёз не надеясь… Ща иначе. Мы сдвинули ход времени…

Лиса не сдержалась.

– Мы родили устройство, которое может изменить мир навсегда. Оно работает и находится перед нами!

– Ага… – поддакнул я, ещё не осознавая случившееся.

– Вы чего расслабились? – нашего нейробиолога аж потряхивало от нетерпения. – Это первая ступень, шажок, мы и близко не подошли к цели, выкиньте из головы и го дальше!

Он был прав. Чёртова нервная система, как же она не любит работать. А как умеет убеждать! В моей голове возникли разлагающие волю мысли, воняющие слабостью. Мозг не хотел заниматься опасными опытами с наночастицами, мол и так уже круто, можно подарить миру технологию, а ученые сами разберутся и всё откроют – это их работа, им за это платят. Бла бла, пора пожимать лавры и батониться!

За вечерним чаем наш коллектив обсудил этот вариант и коллегиально решил, что Вселенная жестоко наказывает тех, кто не идет до конца, особенно когда на руках все карты. Наша цель – это не постройка аппарата, а анализ данных, мы только инструмент анализа собрали, вот и все достижения. Идём по плану и не ноем!

Программу сбора данных мы подготовили заранее. Вася потратил на создание тестов тысячи часов жизни и кучу нервных клеток. Он был уверен в их эффективности на девяносто семь процентов.

Программа заключалась в считывании всей мозговой активности во время прослушивания нужной музыки, показывания разных картин и запахов. А также, в момент мысленного общения с друзьями и знакомыми. Тестов было около сотни, они были четко продуманы, как бы, концентрическими кругами пытались очертить границы нервной системы, сужая поиск.

По задумке, испытуемый получает команды на экране и голосом из изолированных динамиков, о чём и когда думать. Смотреть видео, слушать музыку и осязать пробирки с запахами. Данные собираются в четырехмерные модели и сохраняются для дальнейшего анализа.

Опять я сижу в кресле в окружении разных приспособ. На этот раз мне страшновато. Не окочуриться бы!

– Пришло время жатвы!!! – злобно и торжественно прокричал Псих, наполняя шприц прозрачной жидкостью.

Логик крепил мою голову к креслу и был немного возбужден:

– Сбор метаданных ещё никто так не называл, но мне нравится!

– Дим, братец, ты меня пугаешь, и так не по себе! Ты же сраная скала, робот, прагматик в кубе! Откуда этот кураж?

– Да не ссы ты, всё будет чики! Тебя как хоронить, если что?

– Только не в землю, и не крематорий. Соберите огромный кострище на берегу залива и сожгите ночью, когда будут видны звезды. Хочу стать излучением и улететь путешествовать в космос.

– Шуток совсем не понимаешь? – Дима цокнул языком и подправил магнитную катушку на стойке. Катушек было две сотни, они расположены хитрым элипсом вокруг кресла, их задача при помощи накладывающихся магнитных полей фокусировать наночастицы на разные участки нервной системы.

– Мне нравится, меня так же сожгите! – вклинился Псих и сходу всадил иглу в мою вену.

Ребята не успели выйти, а у меня заболела голова. Еще бы она не болела, как бы до инсульта… Прочь мысли, забудь о страхе, ты и так уже умер, просто не до конца осознал!

Веселье моих друзей по поводу лысины было недолгим, одним человеком выборку не сделать. В итоге побрили даже Лису. Нас было мало, потому пригласили наших новых друзей ученых, инженеров и предпринимателей, что помогали с проектом. Набралось двадцать восемь самоотверженных индивидов, что позволили вколоть себе хрен знает что, а потом еще две недели мучиться с болями в почках, мигренями и проблемами мочеиспускания. Это мы еще про все побочки не сообщали, так бы хрен кто согласился себя калечить. Да, не этично, знаю… Псих чуть не потерял почку – чудом оклемалась.

Спалив еще кучу времени и ресурса, мы, наконец, только-только подошли с нужной стороны и под нужным углом к решению основной задачи проекта. Вышли на угол атаки.

День 2028

Сканер свое дело сделал. Вся работа перекочевала в маленький центр обработки данных, чьи накопители были заполнены петабайтами структурированной информации.

У нас уже были некоторые наработки по просеву этой кучи мусора, но того было недостаточно, поэтому, каждый день наша банда придумывала всё больше идей, что и как искать, что и с чем сравнивать и так далее.

Мы вникали в эти модели, рассматривали под разными углами, делали дополнительные снимки, а они все глубже затягивали нас. Зарывались в них как в зыбучие пески, тратили всё больше времени и сил, а находили всё меньше закономерностей. Арендовали мощности суперкомпьютеров, строили дополнительные измерения, но так ничего и не нашли. Это как изучать муравьев, имея на руках только одного муравья, не зная, что они живут муравейниками.

К нашему величайшему огорчению, чуда не произошло. Мы возились с этими данными больше года, но всё никак не могли нащупать точные паттерны. Подбадривали друг дружку тем, что уже сделали столько небольших открытий в нейрофизиологии, что опубликуй это сейчас, имеем все шансы получить Нобеля, хоть он нам и даром не впёрся. Отправили бы на вручение Лису – она любит внимание.

Мы находили нечто похожее на внешний канал связи, но при тщательном анализе всё было мимо. Командой стало овладевать отчаяние.

Однажды смогли выделить импульсы, отличающиеся от всех. Они были невероятно быстры и имели запредельную частоту, а также были на первый, второй и третий взгляд абсолютно хаотичны. Они, скорей всего, происходили в перинейрональной сети мозга и связывались со всем организмом целиком.

Логику и этого было достаточно, новая зацепка зажгла его на несколько недель. Он, улыбаясь проронил:

– Законы природы тоже казались когда-то хаосом, подумай над этим.

Я по привычке потер подбородок.

– Вась, ты же следишь за открытиями? Интересно, кому-нибудь уже удалось создать стоящий нейроинтерфейс?

Вася усмехнулся, как будто давно ждал этого вопроса, и ехидно произнес:

– Смартфон в твоих руках, по сути, нейроинтерфейс.

– Да не! Я имел в виду чип в мозгу, прокладку в нервной системе.

– А я про что?! Смотри, он как прокладка в кольце нервной системы.

– Это же образно, а я говорю про буквально.

– И я буквально! Представь процесс, как состоящий из элементов цикл. Экран смартфона, кодирующий данные в излучение световых волн разного диапазона. Потом сетчатка глаза, она преобразует фотоны в электроны, которые дальше летят по проводам нервного пучка в зрительную кору. Кора посылает управляющие сигналы в соседние двигательные участки мозга, они кодируют, посредством контроля сознанием, порядок сигналов, которые по нервным проводам отправляют электрический импульс в нужных последовательностях на спинномозговые нервы, которые двигают пальцами управляя экраном. Смартфон – интерфейс связывается с интернетом, обрабатывает всё своим процессором и испускает уже иначе упорядоченные фотоны через экран. Кольцо с инородной прокладкой в нервной системе – интерфейс!

Дима аж чаем подавился.

Я удивленно покивал головой сжав губы:

– Ты всё-таки гений, да, заноза, но сука гений!

Вася отвесил реверанс и поклонился, разведя руки в стороны, и довольный собой побрёл искать еду, которой не было. Запасы поела лиса, нет не наша – местная, с пропиской в норе за оврагом.

День 2395

– Смотри, Свет, это что за представление!? – Псих замер с засохшим пряником у рта и смотрел в окно.

Лиса подошла к ставне и обречённо покачала головой:

– Вот ещё этих нам только и не доставало!

Я глянул в окно через головы друзей и широко улыбнулся. Пацанчики на ржавой буханке приехали с двумя ружьями и, похоже, травматом. Видать у местных уже пошли слухи о нашей базе.

Вовремя! Я чувствовал, что закис, а нервная система потухла как у рептилии, регулярно стали появляться пораженческие мысли и уныние.

– Ждите тут!

Не зря готовился! Хах! Я забежал в свою комнату, быстро вынул из-под кровати лёгкий нательный броник и нож. Сверху надел и застегнул просторную парку с капюшоном. Захватил охранный пульт и двинул к посетителям.