Тени не гасят солнца. Цена света

Тени не гасят солнца

Цена света

Рина Нованти

© Рина Нованти, 2025

ISBN 978-5-0067-9297-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предупреждение

Перед вами история о тёмной стороне жизни. Здесь будут преступления и обман, опасные соблазны и жестокие поступки. Здесь есть запах сигаретного дыма, вкус алкоголя и холодное дыхание страха.

Но всё это лишь вымысел. Персонажи – плод фантазии, а события существуют только на страницах. Автор не оправдывает и не поддерживает насилие, употребление запрещенных веществ или любое нарушение закона.

Эта книга не приглашение последовать за героями, а возможность посмотреть в бездну и, закрыв книгу, сделать шаг назад, туда, где свет.

ЧАСТЬ I

Судьба – это невидимый гобелен, сотканный из бесчисленных нитей, переплетающихся между собой в сложном и непостижимом узоре. И порой, вглядываясь в этот гобелен, мы видим, как наши нити пересекаются с нитями других людей, образуя связи, иногда мимолетные, а иногда судьбоносные. Каждая такая нить символизирует жизнь, выбор, событие, а вместе они создают полотно, которое мы называем реальностью.

В жизни бывают моменты, когда тьма окутывает нас, поглощая в пучину отчаяния и безысходности. Кажется, что выхода нет, что свет навсегда покинул нас. Но даже в самой густой тьме всегда есть крошечная искорка надежды, шанс вырваться хотя бы на короткое время и увидеть свет.

В темных коридорах моего сознания, где эхо разочарований гулко отзывается в каждом уголке, забрезжил слабый луч. Он не был похож на солнечный взрыв, скорее на робкий светлячок, пробивающийся сквозь густую пелену тумана. Это был свет любви, явившийся неожиданным гостем в заброшенном замке моей души.

Сначала я принял его за иллюзию, за игру теней, порожденную усталым разумом. Но его тепло становилось все ощутимее, проникая сквозь броню цинизма и апатии. Сердце, долгое время пребывавшее в состоянии зимней спячки, начало робко откликаться на этот едва уловимый импульс.

И вот, на мгновение приоткрылась потайная дверь в стене мрачного лабиринта, и я увидел мир, окрашенный в яркие цвета. Я ощутил прикосновение нежности, услышал музыку слов, наполненных надеждой и верой. В этом кратком, но драгоценном миге, я осознал, что тьма не всесильна, что даже в самых мрачных уголках души может расцвести цветок любви.

Она пришла, словно из другого измерения, неся с собой аромат весны в пустыню моей души. Ее слова – нежные аккорды арфы, рассеивающие туман сомнений. Ее прикосновения – касание крыла бабочки, пробуждающее к жизни уснувшие чувства.

Вместе мы танцуем на краю пропасти, но я не позволю ей сорваться и упасть в бездну вместе со мной.

ГЛАВА 1 | ДИН

Было начало марта. Дин шел по пустому парку, погруженный в свои мысли. Крупные хлопья снега медленно кружились в воздухе и ложились ему на плечи, но он совсем их не замечал. Он возвращался с ночной репетиции. Концерт должен был состояться уже сегодня вечером. Хотя… 5 утра – это еще «поздно» или уже «рано»? Впрочем, какая разница.

В голове у него царил полный бардак. Мысли путались, как клубок ниток, в котором проще разрезать всё к чертям, чем искать начало. Раньше, когда цель казалась далёкой и недостижимой, он был полон мотивации, преодолевал препятствия, шел напролом. А теперь, когда все «мечты» будто бы сбылись, он вдруг понял: больше не чувствует от этого ни радости, ни удовлетворения.

Неужели он жил все эти годы только ради мести? В погоне за ней он отказывался от всего, что могло бы его по-настоящему сделать счастливым. И теперь в душе зияла пустота, словно черная дыра в районе солнечного сплетения, высасывающая из него все остатки чувств. Он пытался её чем-то заполнить, но чем больше вкладывал, тем сильнее становилась жажда.

Дин не верил в высшие силы. Но в тот момент хотел одного – получить знак. Какой угодно. Хоть что-то, что подскажет, как вытащить себя из этой тьмы. Он горько усмехнулся: «Всё это самообман».

Сердце билось глухо и пусто. Он не любил тишину, не умел быть один, но сейчас хотел, чтобы мир замолчал хотя бы на секунду.

«Может, просто сбежать?» – подумал он, смахнув снег с каштановых волос. – «Взять паузу, уехать за город, подумать. Концерт, и всё, после него сразу уеду. Забронирую домик в любимом месте. Сегодня же».

Он достал телефон, начал просматривать варианты. В поле зрения попал светящийся в темноте киоск с кофе. Неужели открыт? Вроде сейчас 5 утра, а там уже готовы встречать ранних пташек. Дин вернулся к экрану. Ему повезло, на сайте загородного отеля было несколько свободных домиков. Он выбрал один и начал вводить данные.

Хлоп!

Он врезался в кого-то плечом. Раздался удивлённый вздох. Обернувшись, он увидел девушку, которая похоже тоже витала где-то в своих мыслях, раз не заметила его.

– Извините! – вырвалось у него автоматически.

– Ничего, все нормально, – тут же ответила девушка.

Она подняла на него взгляд, и он замер.

Большие, чуть заплаканные глаза цвета пасмурного утреннего неба. Красивое, но не кукольное лицо, живое, ранимое. На щеках румянец от холода, светлые волосы немного спутаны. Одетая совсем не по погоде: будто бы наспех, накинутое пальто поверх легкого черного платья, небрежно намотанный вокруг шеи шарф.

Их общение должно было так же быстро закончиться, как и началось. Они должны были продолжили путь, каждый по своим делам, и больше никогда не увидеться. Дин не знал, почему не пошёл дальше. Просто не смог. Что-то в ней заставило остановиться. Не её красота, хотя она была красивая. Что-то другое. Тонкое, едва уловимое. Как будто рядом с ней становилось тише.

– Эм… тут рядом кофе продают. Хочешь, угощу? – вырвалось у него прежде, чем он успел задуматься.

Она смутилась, глаза опустились. Руки невольно начали поправлять шарф.

– Не надо… правда. Я просто жду подругу. Она… куда-то ушла в клубе.

– А ты осталась одна? – уточнил он.

Девушка кивнула и обхватила себя руками. В ней была какая-то трогательная неуверенность. И Дин неожиданно почувствовал острое желание защитить её. Не для того, чтобы впечатлить. Просто… не мог иначе.

– Я не маньяк, клянусь, – усмехнулся он, – просто… иногда кофе спасает.

Она посмотрела на него.

И робко улыбнулась:

– Я люблю латте.

– Понял, – Дин улыбнулся ей в ответ, – значит латте.

И он в компании изящной незнакомки отправился в сторону того самого киоска с кофе на вынос. Пока он заказывал, она стояла рядом молча, слегка покачиваясь, будто хотела уйти, но не уходила. Он чувствовал: её присутствие не случайно. Что-то в ней отзывалось в нём так остро, будто он её знал всю жизнь.

– Как тебя зовут? – спросил он, когда протянул ей стакан.

– Лили.

Она смотрела на носки сапог, будто имя – это слишком личная вещь.

– А тебя? – прозвучал тихий мягкий голос.

– Эарладин, но можешь называть меня просто Дин.

Лили подняла на него глаза.

– Эарладин… – произнесла она, будто пробуя имя на вкус, – красиво. Как из сказки.

Дин усмехнулся. Он привык к разным реакциям на его полное имя: кому-то оно нравилось, кому-то нет, некоторые забывали его и называли Дина совсем по-другому, кто-то ошибался в написании. В общем, спасибо за старания родителям.

Он кивнул на столик, стоящий неподалеку:

– Может присядем?

Она неопределенно пожала плечами, но все же подошла к столу, который стоял под небольшим навесом, защищающим от падающего снега. Дин галантно пододвинул стул для своей спутницы. Девушка осторожно присела на краешек и аккуратно попробовала кофе, чтобы случайно не обжечься.

– В Парадайз ходили, угадал? – вырвал ее из задумчивости голос Дина.

– Да, а как ты понял? – искренне удивилась Лили.

– В пешей доступности от парка только он, пожалуй, – с легкой улыбкой на лице пояснил Дин и сразу подметил, – не лучшее место для такой милой девушки, как ты. Туда пускают всех подряд, и поэтому там постоянно зависают не очень хорошие люди.

– Откуда ты знаешь? – спросила Лили, немного смутившись. Она сделала вид, что разглядывает свои длинные ноготки, но на ее щеках выступил легкий румянец. Дин понял, что вызвало такую реакцию, и решил проверить свое предположение.

– О чем знаю? – спросил он. – О том, что ты милая, или о том, кто там обычно отдыхает?

Она смущенно заулыбалась, пряча глаза, и ничего не ответила. Румянец на щеках стал ярче. Дину понравилась ее реакция. Лили была еще такая неиспорченная, доверчивая. Хоть наряд и макияж девушки пытались говорить о другом, но стоило начать общаться с ней, как сразу становилось понятно, какая она на самом деле. Лили не умела притворяться, в ней еще сохранялась искренность, открытость.

«Есть в этом что-то притягательное», – поймал себя на такой мысли Дин.

Он не мог вспомнить, кто из девушек вообще вел так себя рядом с ним. Наверное, таких не было. Лили была абсолютно не похожа на тех, с кем он обычно спал. Те, другие, были более раскованными и дерзкими, но с ним они становились послушными. Поначалу ему такое даже нравилось, это заводило и тешило самолюбие. Но потом он даже перестал запоминать их лица. Все они были одинаково пустые внутри, и он притягивал таких, как магнит. Ну не он, конечно, а его образ и кошелек. Но Лили была другая – настоящая, и он это ясно видел и чувствовал. Она не пыталась произвести на него впечатление, строить из себя кого-то. Просто была собой.

Дин прервал затянувшуюся паузу:

– Я частенько бываю в таких местах и уже успел понять, кто там крутится.

Лили снова подняла на него глаза. Ее взгляд показался ему немного настороженным.

– Вот ты говоришь, что там плохие люди отдыхают, а сам-то ты хороший? – спросила она.

– Нет, – честно сказал он, – но, может, впервые пытаюсь быть таким.

Лили слегка улыбнулась ему. Должно быть ее зацепила искренность, промелькнувшая в этом ответе. Она смотрела ему прямо в глаза, впервые за все время не отводя сразу взгляд. И он вдруг понял, что не хочет никуда идти. Только сидеть вот здесь рядом с ней.

Он не хотел упустить ее и совершенно неожиданно для себя произнес следующие слова:

– Может… придёшь сегодня на концерт? Я выступаю, – сказал он, сам удивляясь этим словам.

Она взглянула на него чуть внимательнее, задержалась на его кольцах, татуировке, едва выглядывающей из-под рукава, на свободной посадке худи. Потом взгляд переместился на лицо. Усталое, но острое, будто вырезанное из теней. Такой явно не играет на скрипке. Во всем его образе чувствовалось что-то дерзкое, уличное.

– Рэпер? – предположила она, с едва заметной улыбкой.

– Угадала, – кивнул он. – Я бы хотел тебя снова увидеть.

– У меня не было особых планов на вечер, так что почему бы и нет, – немного нерешительно ответила девушка.

Дин протянул ей телефон:

– Введи номер, я пришлю детали.

Дин завороженно смотрел, как ее изящные пальцы бегают по экрану. Просто не мог отвести взгляда. Лили вернула телефон, и наваждение прошло.

– Ты не замерзла? Хочешь, вызову такси?

– Спасибо, но подруга уже идёт. Она написала, – Лили задержала взгляд на парне, о чем-то размышляя, а потом сказала – Дин, ты наверное так устал, а я тебя задерживаю…

– Все в порядке. Ты не задерживаешь. Мне приятно быть рядом, – Дин сонно улыбнулся. Лили верно заметила, он устал. Если бы была возможность, он бы уснул прямо здесь, но, не смотря на это, он все равно сказал ей, – Я подожду с тобой.

– Я забыла поблагодарить тебя за кофе, это то что мне было сейчас нужно, – тепло улыбнулась ему Лили. – Спасибо, Дин!

– Был рад угостить тебя!

– Знаешь… – вдруг сказала Лили, опустив глаза, – если бы не наша случайная встреча, мое утро было бы безнадежно испорчено.

– Бывает так начинается что-то важное. Казалось бы, просто с кофе в парке, – тепло улыбнулся ей Дин.

Он посмотрел ей в глаза, и она не отвела взгляд. Они просто сидели в тишине и смотрели друг на друга. У Дина в груди стало тепло, как будто его душу согрело лучами солнца. Лед на его сердце чуть подтаял. Он видел, как щеки девушки заливаются румянцем. Лили медленно прикрыла глаза, окончательно засмущавшись, а Дин в это время зацепился взглядом за ее длинные ресницы.

Эта девушка заинтересовала его, и он мог с уверенностью сказать, что давно не испытывал подобного интереса. Общаясь с ней, он впервые за долгое время отпустил свои гнетущие мрачные мысли. Дин был удивлен такому. Обычно все это сидело в нем и пульсировало нарывающей занозой, чем бы он не занимался, но сейчас ему было так легко. Он уже и забыл, какого ощущать отсутствие на душе давящего груза. А ведь это все она – Лили. Даже простой разговор с ней смог его отвлечь от проблем, а что будет, если они станут ближе? А вдруг именно она сможет заполнить ту его пустоту? Дин настолько привык получать все, что он хочет сразу, что был готов уже вцепиться в эту девушку железной хваткой и не отпускать от себя.

«Она очень красива», – в который раз подумал он.

Неожиданно этот момент нарушили быстрые шаги. К их столику неровной походкой подошла девушка с сине-черными волосами и театрально обняла Лили:

– Моя хорошая, прости свою непутевую подругу! – жалобно проговорила она.

– Которая променяла меня на парня… – обиженно добавила Лили.

– Которая променяла тебя на парня! О боже, мне нет прощения, да? Теперь ты вычеркнешь меня из своей жизни? – сокрушалась она.

Дин даже закатил глаза от такой ужасной актерской игры. К чему вся эта драма и показуха?

– Какая же ты дурочка, Ханна, – пробормотала Лили.

– Твоя дурочка! Прости-прости-прости!

– Все забей, я хочу поскорее домой, – устало сказала Лили и продолжила, уже обращаясь к парню, – Дин, спасибо тебе еще раз за то, что составил мне компанию!

И тут Ханна впервые взглянула на него, будто бы только заметила. В ее взгляде мелькнуло любопытство.

– Мне было приятно провести с тобой время! До встречи вечером, Лили! – тепло улыбнулся он.

Дин видел, как после этих слов загорелись глаза Ханны. Похоже теперь Лили точно не удастся избежать расспросов.

На прощание Лили подарила Дину нежную улыбку, и они с Ханной пошли к выходу из парка. Молодой человек остался стоять возле столика, провожая их глазами. Пройдя несколько шагов, она оглянулась и задержала взгляд. На миг, не больше. Но этого было достаточно, чтобы в сердце Дина что-то дрогнуло.

ГЛАВА 2 | ЛИЛИ

Они ехали в такси молча. За окном мерцали огни, город плыл мимо, а внутри Лили бушевал ураган. Ханна нервно теребила край куртки. Видно ей не терпелось расспросить подругу. Но Лили смотрела в окно, будто стекло могло защитить её от реальности.

У нее внутри засела обида на Ханну. Если бы та не бросила ее одну, то, возможно, ничего плохого и не произошло бы… Хотя во всей этой ситуации была виновата не только Ханна, и девушка прекрасно это понимала. Если бы сама Лили не пыталась строить из себя взрослую, они бы вообще не оказались в том клубе. Спала бы она сейчас преспокойно дома и видела бы десятый сон… И все же… если бы не этот вечер, она бы не встретила его. Дина.

Он ей явно понравился. А главное, она ему тоже. Но, если бы он знал… знал, что ей всего шестнадцать и она учится в старшей школе, вряд ли стал бы флиртовать и звать на концерт. Безупречный макияж, новые вещи, высокий рост добавляли ей несколько лет, но всё это было лишь оболочкой, обманчивым фасадом. Внутри же подросток, у которого всё слишком запутано.

Взгляд Лили был направлен в окно, но она уже давно перестала следить за тем, где они едут. В памяти девушки всплывали один за другим моменты, запустившие весь этот калейдоскоп событий.

***

Три дня назад.

В тот день после школы Лили зашла к Ханне, как договаривались. Она принесла тетрадь, флешку и шоколадку, которую выбрала специально для подруги. Хотелось сделать хоть что-то тёплое, простое. Но стоило ей открыть дверь в комнату, как вся атмосфера обрушилась ледяной стеной.

На кровати вольготно раскинулась Лизи. Глянцевая, как обложка журнала, в чёрной толстовке и шортах, с телефоном в руке и яркими ногтями. Лили не сразу поняла, улыбается ли та или скалится.

– О, Лили. Ты тоже здесь? Как… мило.

Ханна обернулась с лёгким вздрагиванием.

– Я забыла сказать… Лизи пришла пораньше. Мы по проекту, у нас дедлайн.

Лили кивнула, стараясь сохранить спокойствие. Но уже почувствовала, как пол в комнате стал менее надёжным.

– Круто, – сказала она, – чем занимаетесь?

– Да так… – Лизи сделала вид, что зевает, – вдохновляемся. Но ты ведь не по нашему предмету? Или просто пришла… быть рядом?

Фраза висела, как капля, готовая сорваться. Лили чуть сжала плечи.

– Мы договаривались с Ханной, – сказала она. – Я ей биологию объясняю.

– И это очень мило, – перебила Лизи, наконец взглянув на неё. – Ты вообще – сплошная милота. Такая старательная. Всё делаешь правильно. Наверное, и кровать по утрам заправляешь.

Ханна усмехнулась, но быстро отвернулась. Она будто не хотела влезать.

Лили села на край ковра и открыла тетрадь. Нервно перебирала страницы.

Лизи поставила ноги на пол, уперев локти в колени, и протянула:

– Ты так старательно пытаешься произвести хорошее впечатление…

– Что?

– Ну, ты же буквально на Ханну налетела, как только появилась в нашей школе. Постоянно рядом. Помогаешь, приносишь чай, ходишь за ней следом… – голос Лизи стал мягким, почти по-матерински снисходительным, – это, конечно, здорово, но порой такое сильное желание «дружить» смотрится немного… навязчиво.

– Я не пытаюсь занять ничьё место, – прошептала она.

– Кто говорит о «месте»? – Лизи поднялась, прошлась по комнате. – Просто… ты очень стараешься. Иногда это пугает. Не нужно притворяться, будто ты лучше, чем есть. Рано или поздно тебя увидят настоящую, и станет неловко.

– Я не притворяюсь, – резко ответила Лили.

– Правда? – Лизи остановилась. – А чья это кофта, кстати? Не мамина? Стиль слегка… взрослый.

– Мне она нравится. – Лили выпрямилась. – Не знала, что у нас тут дресс-код.

Ханна наконец вмешалась:

– Ладно, девочки, может, хватит? Мы вообще-то хотели поучиться.

– Конечно, – Лизи взяла с полки бутылку с водой и направилась к выходу. – Просто не люблю, когда люди слишком стараются быть кем-то другим. Это… видно. Всегда видно.

И с этими словами вышла, оставив за собой шлейф духов и напряжения.

Лили осталась стоять посреди комнаты, чувствуя, как внутри что-то дрожит. Она хотела сказать, что ей всё равно, но язык будто прилип к нёбу.

Ханна тихо сказала:

– Прости. Она иногда бывает… сложной.

Но Лили слышала только пульс в ушах.

Даже вернувшись домой, Лили не могла избавиться от навязчивых мыслей о разговоре с Лизи. Слова звучали в голове, будто произнесённые шёпотом, но с ядом. Она ведь просто хотела поддержать разговор, понравиться. А вышло так, будто она влезла туда, где ей не рады. Может, она там лишняя?

Да и Ханна… Она ведь даже не заступилась за нее…

Лили опустилась на край кровати, сжала подушку, уткнулась в неё лбом. Раньше такие моменты случались часто: шепот за спиной, косые взгляды, насмешки. Но она думала, что теперь всё будет по-другому. Новый город, новая школа, шанс начать сначала.

А выходит, всё снова, как прежде?

Она подошла к зеркалу. Из отражения на неё смотрела та же Лили, но теперь в глазах читалась усталость.

Вообще-то она считала себя симпатичной. Её лицо было живым, глаза выразительными, волосы мягкими и густыми. Были люди, которые пытались убедить её в обратном, и не раз. Но ей всё-таки удавалось сохранить в себе любовь к своему отражению. Хрупкую, будто стекло.

А теперь, после слов Лизи, в этом стекле появились микротрещины. Почти незаметные, но она их чувствовала. Особенно потому, что Лизи сказала это как будто между делом. Не как оскорбление, а как факт. А такие слова ранят глубже всего.

Может, она действительно со стороны выглядит наивной, странной, неинтересной.

Может, она слишком старается. Может, это видно.

Может, она снова – «слишком много». Но ведь можно это изменить, да?

Лили медленно провела пальцами по вороту своей рубашки, аккуратной, классической, которую мама купила ей ещё в прошлом году. Почти всё, что было у неё в шкафу, выбирала мама. В Сан Кламоно у неё почти не было права голоса, всё решали за неё. Но теперь… теперь родители были по уши заняты новой работой и домом. А значит, у неё появилось больше свободы.

И если есть шанс показать себя с другой стороны, почему бы им не воспользоваться?

Шоппинг. Новый стиль. Новая Лили.

Ведь если её будут воспринимать иначе, может, и себя она начнёт чувствовать по-другому.

Она тут же открыла мессенджер и позвала Ханну на шоппинг в конце недели, та в свою очередь пригласила ее к себе на все выходные. Родители Ханны были в отъезде.

В пятницу после уроков они сели в автобус, направлявшийся в самый крупный торговый центр Хэнсфилда. Лили выпросила у родителей разрешение остаться у Ханны до воскресенья, и впервые за долгое время почувствовала вкус настоящей свободы.

До этого она ночевала только у кузины Эшли, и то под строгим присмотром тёти Синди и дяди Альберта. Но теперь она сама распоряжается собой. И пусть всего на пару дней, но это казалось целой жизнью.

Шоппинг удался на славу. Лили с азартом примеряла десятки нарядов, смеялась, фотографировалась в примерочных, просила мнение у Ханны, спорила. Впервые за долгое время она чувствовала себя живой. Не прозрачной. Не мимо проходящей.

Она потратила почти все сбережения, те, что копила на ноутбук, и не пожалела ни на секунду. В зеркале примерочной отражалась не школьница, которую дразнили и игнорировали, а та, кем она мечтала быть. Уверенная. Стильная. Заметная.

Теперь, сидя в уютном кафе с усталыми ногами и горой пакетов, Лили впервые за долгое время не чувствовала себя «мышкой».

И тут Ханна, попивая смузи, предложила кое-что совершенно неожиданное…

***

Лили не заметила, как они доехали. Мысли плавали, воспоминания сливались в сплошной ком. Всё, что она сейчас хотела – побыстрее смыть с себя всю грязь прошедшей ночи, залезть с головой под одеяло и забыться.

Но Ханна, едва они оказались в комнате, не выдержала.

– Слушай, ну хотя бы скажи, кто это был? Тот парень в парке.

Лили хотела отмахнуться, но в конце концов тихо сказала:

– Его зовут Дин.

И всё. Больше ни слова.

Ханна разочарованно вздохнула, но не стала давить.

Лили закрыла за собой дверь ведущую в ванную комнату, дрожащими руками расстегнула платье. Легкая шелковистая ткань невесомо соскользнула на пол к ногам девушки. Эмоции, которые она так долго сдерживала начали пробиваться наружу. По щекам побежали слезы. Девушка закусила губу, чтобы сдержать готовые вырваться рыдания. Чуть ли не на ощупь открыла воду, чтобы наполнить ванну. Комната, в которой она находилась, плыла от слез застилающих глаза. Шум воды бил по ушам, возвращая ее мысли к произошедшему в клубе.

***

До этого Лили никогда не была в подобных местах. Она нерешительно следовала за Ханной, которая чувствовала себя здесь, словно рыба в воде. Проблему решили несколько шотов, которые в пару мгновений стерли всю неуверенность. Лили почувствовала, как расслабляется. Вспышки стробоскопов в затемненном зале, неон, близость чужих тел, все это вызывало в затуманенном алкоголем разуме Лили ощущение нереальности происходящего. И ей это нравилось. Так приятно было отпустить все мысли и просто раствориться в танце… Тогда, в клубе, она впервые почувствовала себя взрослой. Свободной. И все было прекрасно до тех пор, пока Ханна не увидела Тома и не исчезла. А потом…