Наша ли это победа?

Оля выдохнула, взяв подушку и вновь вбивая её в наволочку. Кто уже закончил, просто легли на свои места, кровати были двухэтажными и некоторым пришлось было взбираться наверх. Она закончила последней, тяжело упав на кровать. Свет потушился и им сказали спать. Они почти сразу все уснули, кроме Оли, которая сжимала в руках подушку и смотрела куда-то вверх, она боялась уснуть, ведь что-то могло случится.

– Михаил Фёдоров, разве… вы не собираете воевать? – спросила Балалайка, закуривая сигарету.

– Разве что, я не буду сразу идти туда, – он налили чаю, садясь за стол, и положив руку на него.

– Так вы хотите идти по чистой дороге, но с трупами? Не знала.

– Везде торжествует справедливость!

– Справедливость? Все просто обожают это слово, отличное слово, но… это когда не применяя своей силы, ты стараешься убить других чужими руками. Твоя справедливость не очень хорошо пахнет, это запах крови! Тебе не кажется? – спросила София Павловна, усмехнувшись, и заметив как тот скривил лицо. – Не делай такое лицо, я не сержусь, вот уж не думала что услышу это от тебя, это очень… забавно…

– София Павловна если вы закончили то…

– Жизнь очень дёшево стоит, как конфетный фантик и твоя и моя, правда?

– Балалайка… твоя победа предрешена и тебе больше нечего терять, поэтому не надо… не надо больше… – простонал он, следя за пистолетом в руках Балалайки.

– Ещё не всё, когда умоляешь кого-то сохранить тебе жизнь, помни о двух вещах, во-первых: надо развлечь того у кого пистолет, а во-вторых: надо его убедить, ты не сделал не того ни другого!

– С..София Павловна! – Михаил Фёдоров дрогнул, но он не успел ничего сказать, как она вышла, хлопнув дверью. Он даже задумывался как не спадает с её плеч мундир.

– Михаил Фёдоров, – раздался голос парня, который вышел из комнаты, где все спали. – Простите что прерываю вас, и то что не сплю, но можно к маме сходить?

– Нет, иди спать, – сказал Михаил Фёдоров, нахмурившись.

– Пожалуйста! Михаил Фёдоров! Прошу вас! – умолял парнишка, упал на колени и склонившись к полу.

– А ты у Немцев также будешь просить чтобы они не убили тебя?! Быстро спать!

Парень поднялся, быстро убегая обратно. Михаил Фёдоров сел обратно на стул, задумавшись, а ведь слова Софии Павловны заставили его глубоко задуматься…

***

Роберта сидела рядом с мальчишкой, который играл в солдатиков. Она положила свои руки на колени, поправляя фартук. Она была одета в горничную одежду, а на шее висел золотой крестик.

– Роберта! – сказал он, повернув к ней голову. – Смотри!

Она повернула голову к нему и её очки блеснули во мраке комнаты. Она увидела как он построил башню из деревянных кубиков. Взяв последний, она поднесла его к башне, поставив. Мальчик дёрнул её за белую перчатку, чтобы она вновь повернула к нему голову.

– Расскажи мне больше о своей сестре! – попросил мальчик, а после начал растирать глаза руками.

– Не сегодня, ваш отец попросил только поиграть с вами, – сказала Роберта. – Залезай.

Он залез на спину Роберты и та подняла его, придерживая, чтобы он не упал. Поднявшись на второй этаж, она положила мальчика на кровать, укрывая одеялом и видя что он уже стал засыпать. Выйдя из его комнаты и закрыв дверь, Роберта спустилась вниз, взяв письмо со стола, которое было адресовано ей от Софии Павловны Ириновской. Открыв его, она прочла всё и поняла что Немцы были рядом с этим городом. Достав чемодан, она открыла его, доставая два пистолета и заряжая их.

***

Реви и Эда сидели в церкви, как услышали выстрелы, которые раздавались рядом.

– Это ещё что такое? – спросила Реви, повернув голову к дверям.

– Это похоже те самые Немцы, про которых говорила Балалайка, – сказала Эда, нахмурившись.

Резко дверь слетела с петель и внутрь церкви забежали мужчины, наставляя на них оружия. Эда и Реви резко поднялись, убегая, пока они стреляли по ним, пытаясь попасть. Они забежали за скамейку, Реви достала свой пистолет, а после и Эда из-под платья монашки, начав стрелять в них, но казалось их становилось всё больше.

– Их слишко много! – крикнула Реви, прикрывая уши руками, от громких выстрелов.

– У нас мало патронов, мы проиграем! – сказала Эда, проверяя свой магазин патронов.

Резко выстрелы стали утихать и слышались крики мольбы и выстрелы. Они выглянули, заметив девушку в форме горничной, которая целенаправленно шла, обстреливая каждого.

Они не могли рассмотреть её глаз, ведь они были под круглыми очками, на которые падал тусклый свет. Девушка остановилась, когда убила всех и опустила руки с пистолетами.

– Ты кто такая? – первое что спросила Реви, поднимаясь, но оставаясь подальше от неё.

– Я знакомая Софии Павловны Ириновской, а вы? – спросила она, повернув к ним голову, и наклонив слегка голову.

– Так значит… нам нечего боятся, мы от Софии Павловны, её люди, – ответила Эда, протянув руку к Роберте и пожав её.

– Фашистов много, если так дальше будет то мы втроём не отстреляемся от них, – сказала Роберта, слегка приспустив свои очки, и показывая свои глаза.

– Нужно написать письмо Софии Павловне, чтобы она решила что делать дальше, – сказала Реви, скрестив руки на груди.

– Да, она сейчас далеко от нас, но пока это не сильное требование, пока мы сами можем справляться. – Сказала Роберта.

– Что делать дальше? – спросила Эда, оглянув церковь. – Эти Фашисты, мне церковь развалили!

– Пока будем ждать их, лучше не рыпатся.

– Я надеюсь что всё и правда выйдет хорошо.

***

На утро, всех подняли и построили рядом с кроватями. Оля так и не спала, из-за чего под утро у неё слипались глаза и она не очень понимала что от них требовалось. Все стояли, следя за шагами Балалайки.

– Сегодня вы будете учится стрелять из другого оружия, я надеюсь вы не подведёте меня.

– Никогда! – сказали они в один возглас, подняв голову и повернув её в право.

Им дали тридцать секунд чтобы быстро одеться. Оля хоть и была уставшей, но она быстро оделась, смотря на остальных, которые пытались завязать ботинки. Их вывели на улицу и они строем пошагали к полю. Оля повернула голову в сторону, увидев что парни тоже выходили на улицу, строясь. Сегодня им привели ещё несколько новеньких, которых забрали от семей.

– Вы же знаете что если начнётся война, мы никого считать не будем, – говорила София Павловна, смотря на каждую. – Сейчас мы вас учим, чтобы вы сразу не умерли в полях с Немцами.

– А если проиграем? То что будет? – спросила одна из девушек, сделав шаг вперёд из строя.

– Мы не должны чтобы это случилось, не думайте о таком, нас больше чем их!

– А даже дети будут воевать? – спросила другая, сделав тоже шаг вперёд.

– Все, не важно кто, даже животные, – ответила она. – У вас остались ещё вопросы, которые забирают наше время?

Все стали качать головами, показывая что вопросов больше нету. Им всем в руки выдали оружие и они повернулись, начав стрелять в мишени. Олю резко толкнули и она промахнулась, стреляя куда-то, но не в мишень.

– Слишком плохо, – сказала София Павловна, останавливая рядом с ней.

– Простите, – прошептала Оля, перезаряжая оружие и стреляя вновь, уже в мишень.

Оля краем глаза заметила что среди мужчин был дедушка и отец Миши, а после и его друг Ваня. Она быстро вернула своё зрение на мишень, прицеливаясь и стреляя.

– Кажется она никогда не снимает этот мундир, – сказал Андрей, перезаряжая оружие, и смотря на Софию Павловну.

– И правда, мы здесь уже как больше недели и я не понимаю почему она не снимает его.

– Но не нам же знать, а спросить как-то страшно, – сказал Андрей, прицеливаясь.

– А что так? Кишка тонка? – спросил Ваня, оторвавшись от оружия и смотря на него.

– Ну да, она выглядит мужественной, я бы не хотел связываться с ней в бою. – Ответил Андрей, слегка опустив голову. – У неё много связей как я понял везде.

– Ну это правда, – сказал Ваня, повернув к ней голову. – Ладно, давай дальше стрелять, или на нас щас накричат.

Андрей кивнул, опустив голову к прицелу, и прижимая руку к крючку, чтобы выстрелить.

***

Миша проснулся раним утром, ведь плохо спал. Ему снились кошмары и он даже пару раз просыпался, чувствуя как он вспотел. Поднявшись с кровати, он спустился вниз, вновь слушая скрип ступеней и пола.

– Миша, – сказала его сестра, выходя из комнаты. – Ты не знаешь где мама?

– Нет, а что произошло? – спросил Миша, испугавшись.

– Не знаю, её с утра нету, я волнуюсь и боюсь… – призналась Вера, прижавшись к Мише.

– Я думаю она пошла к соседке, так что мы просто подождём её, хорошо? – спросил Миша, пытаясь не показывать волнение и страх.

– И соседей нету в городе, все куда-то исчезли! – сказала она, задрожав в руках Миши.

– Как пропали?! – резко спросил он, а по его спине пробежал холодок.

– С самого утра все куда-то уходили, я через окно наблюдала.

– М..может в поля? – сказал Миша, боясь признавать того что они могли уйти воевать.

– Не знаю, но я боюсь Миша… я хочу чтобы наша мама вернулась, – сказала Вера, прижав свои маленькие ручки к Мише.

– Не переживай, она скоро вернётся, надо только подождать, хорошо?

Резко сзади послышалось как дверь открывалась и они повернулись увидев свою маму, она держала в руке какой-то талон, а в другой держала кусок хлеба.

– Мама! Где ты была? – спросила Вера, резко подбегая к матери и обнимая.

– Я ходила за едой, теперь вся еда будет по толонам и нам будут выдавать её слишком мало.

– Почему? Это из-за войны? – спросил Миша, смотря на кусок хлеба и поняв что этого слишком мало для них.

– Да, Немцы спалили наши поля и у нас не осталось ничего.

– Ну хотя бы хлеб, я думаю нам этого хватит… – сказал он, сглотнув ком в горле.

Она кивнула, протянув руки и передавая всё Мише. Он взял это, унося на кухню, а после возвращаясь обратно, видя что сестра уже игралась с игрушками, а мама была у бабушки. Зайдя к сестре, Миша взглянул на неё, а в его груди что-то сжалось.

– Миша! Смотри, я кораблик сделала! – сказала она, протянув Мише кораблик из бумажки.

– И правда очень красиво, – ответил он, взяв аккуратно этот кораблик в руки и улыбаясь, сдерживая слёзы.

– Наш отец тоже такие делал!

– Да… и правда..

3

19 июня. 1941 год.

Миша проснулся, растирая свои глаза, чтобы убрать в них ещё тот сон, который оставался. В его теле была усталость, еды теперь было мало, лишь хлеб с водой и Миша не наедался, отдавал большую часть еды своей сестрёнке и бабушке, у которой с каждым днём здоровье ухудшалось. Врачей не было, они все были с военными, чтобы помогать им. Поднявшись на ноги, Миша спустился вниз, а после сразу услышал стук в дверь. Он сомневался стоит ли открывать, вдруг это были Немцы, но после настойчивых стуков, всё же подошёл к двери, прислонив к ней своё ухо, прислушиваясь.

– Кто там? – спросил он.

– Это Михаил Фёдоров, мне нужна Людмила Андреевна, она здесь проживает? – спросил голос за дверью.

– Да, а что вы хотели от неё? – не унимался Миша, прижав руку к двери.

– Поговорить нужно, это дело касается её отца.

Миша резко дёрнул ручку двери, открывая её и впуская невысокого мужчину, но всё равно выше него. Он был в фуражке и в форме военного. Миша позвал свою мать и та вышла из комнаты, взглянув на него, а в её глазах промелькнул страх, но она пригласила его на кухню, чтобы поговорить. Миша не хотел влезать в их разговоры, из-за чего просто поднялся к себе, садясь на матрас.

– Что случилось Михаил Фёдоров?

– У меня есть две новости, и они все для вас будут печальными, – сказал он, постучав пальцем по столу, даже не смотря на неё. – Людмила Андреевна, я предлагаю вам присесть.

– Что-то страшное случилось? Говорите, не томите! – сказала Людмила, но села на скрипучий стул, а её руки дрогнули.

Михаил Фёдоров достал из своей сумки письмо, передавая его Людмиле и та открыла его, читая.

– Нет, нет, вы не можете… – тихо говорила Людмила, смотря в листок.

– Простите, но таково решение, нам придётся сделать это, мы дадим вам день попрощаться с сыном, а завтра уже заберём его.

– Пожалуйста, оставьте хотя бы его… я не выдержу без него… – умоляла Людмила, прикрывая глаза и содрагаясь от боли в сердце.

– Это не наше решение, а Немцев, они сами решили напасть, мы сделаем всё чтобы все выжили.

Между ними повисла тишина и Михаил Фёдоров долго думал, стоит ли говорить ей другую новость. Казалось лучше оставить её одну, но потом и момент не подвернётся.

– И да… ваш отец… он, – начал Михаил Фёдоров, сглотнув. – Он вчера остался без ноги.

– Что? Да как у вас язык поворачивается такое сказать! – резко произнесла Людмила, поняв что он не станет лгать. – Как это произошло?..

– Мы сами не поняли, он жаловался боли в ноге, а после взял оружие и… простите…

– Уходите из моего дома… – попросила Людмила, даже не смотря на него.

– Простите ещё раз… – сказал Михаил Фёдоров, сняв свою фуражку и прижав её к груди, слегка наклонившись, а после надев обратно, выходя.

Миша услышал как дверь закрылась и он быстро спустился вниз, убегая на кухню и видя свою мать, которая вновь плакала. Он подошёл к ней, смотря на её лицо.

– Мам, что случилось? – спросил он, оглядывая её, чтобы осмотреть на наличие травм или чего-то плохого.

– Тебя завтра забирают… я до последнего это не хотела… Прости меня…

Миша резко обнял свою маму, понимая насколько ей сейчас плохо.

– Всё будет хорошо… у тебя есть ещё дочь, я буду писать письма, обещаю, не вини себя… это не ты виновата.

– Возвращайся быстрее, я прошу тебя… – сказала она, подняв свои глаза на сына.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

фляга – аксессуар для хранения воды или крепких напитков.