Темный взгляд прошлого

Несколько небольших магазинов с одеждой, бар и какая-то частная школа по изучению иностранных языков. Обычный район, обычные частные организации. Но в кафе обязательно когда-нибудь зайду. На какое-то мгновение я даже представила, как там классно. Замечталась, не заметив подошедшего Николауса.

– Любишь читать книги? – эта фраза звучала скорее как утверждение, а не вопрос.

– Да, люблю. – Я никогда не стеснялась этого и не считала себя какой-то странной.

У каждого человека есть свое хобби: у кого-то это вокал, спорт или профессиональная игра в мафию, а у кого-то – книги. Все в этом мире индивидуально, а те, кто оскорбляет людей за их увлечения, просто сами ничем толковым не занимаются.

– И что читаешь? Дай угадаю, слезливые романы? – он явно пытался как-то задеть меня, но я спокойно к этому отношусь.

К сожалению, это стандартная реакция людей, узнающих про мое хобби. Ведь многие считают, что чтение художественных книг – это пустая трата времени, но для меня это целая вселенная, без которой уже не могу. Это возможность прожить чью-то, пусть и выдуманную, жизнь с ее красками, это возможность быть кем-то другим.

– Без этого тоже не обходится, но обычно я читаю то, что душе приглянется. Это может быть и роман, и психология, и какой-нибудь триллер, от настроения, конечно же, тоже многое зависит. Ты тоже любишь читать? – Мне было интересно, что он ответит.

На мой взгляд, к мужским хобби относится рыбалка, спорт, охота или какая-то работа с деревом. Вскользь глянув на подтянутую фигуру Николауса и так заметила, что спортом он точно увлекается, но чтение романов никак с ним не вязалось.

– Нет! Я не читаю книги, – резко ответил он, – для них у меня нет времени. – Впрочем, я другого ответа и не ждала. Было бы удивительно, если бы он ответил «да». Хотя у меня есть подозрения о том, что он солгал. Довольно резкая была его реакция, сказала бы даже, защитная.

– Знаешь, Николаус, это нет желания, а не времени. Если захотеть, то можно планировать свои дела так, что будет хватать времени на все на свете, даже на чтение. Я никогда в жизни не поверю, что у тебя нет одной любимой книги, зачитанной до дыр. – Усмехнувшись, взглянула в его глаза. Они были еще темнее, чем обычно, но при этом излучали тепло. Бизнесмен улыбнулся, а у него красивая улыбка, ямочки на щеках.

– Возможно, ты права, но книги – это точно не мое. Когда-то я читал, но это было очень давно. – Он запустил пальцы в свои волосы, но это было так, словно ему сложно вообще говорить на эту тему, но мне почему-то так сильно захотелось узнать, какая его любимая книга.

– В детстве очень любила Красную Шапочку. Бабушка каждый раз перед сном мне ее читала. Иногда, когда мне грустно, вновь берусь перечитывать. Словно я снова маленький ребенок, не имеющий ни забот, ни хлопот, и она рядом. – В моих глазах промелькнула грусть.

Я очень скучаю по ней. Мне ее очень сильно не хватает.

– А я любил Щелкунчика, – усмехнувшись, проговорил Ник, – до одного момента. – Грустно добавил: – Марьян не звонил? Что-то он задерживается.

Мне стало приятно от того, что он все-таки поделился со мной такой личной информаицей, хоть и в таком коротком варианте. Значит, не все еще потеряно с этим человеком.

Меня зацепил взгляд этого мужчины. При первой встрече он был холоден и было ощущение того, что у него сложилось впечатление. будто я умолишенная, но сейчас Николаус был совсем другим, что-то в нем изменилось, и не только то, что от него веет теплом, но что-то еще, я не поняла, правда, что именно. Об этом подумаю позже.

Марьяна действительно что-то долго не было. Достав телефон, я набрала друга. На той линии был автоответчик. Странно. Набрала еще раз, ситуация повторилась.

– Хм… Автоответчик. А ты не вкурсе, куда ему вдруг понадобилось так срочно ехать?

– Без понятия. Я не его нянька, чтобы знать о каждом шаге твоего друга.

Я набрала еще раз номер, но там все так же была гробовая тишина, ну как тишина – автоответчик.

Решила испытать удачу и набрать Аните: возможно, он к ней поехал, как вариант. Гудки были долгими, и ответа не последовало.

Марьяна не было уже почти тридцать минут.

Я находилась в смятении. Измеряла шагами всю прилегающую территорию, каждый шаг – как метр тревоги. Я ходила по кругу, пока мысли обрастали тенями.

В здание мы так и не зашли – стояли у входа, присматриваясь к каждой проезжающей машине. Николаус был абсолютно спокоен, отрешенно стоял в стороне, о чем-то думая. Казалось, он знает, где Марьян, но, если не хочет говорить – не нужно. Я же, наоборот, нервничала. Достала сигарету и закурила. В последнее время сигарета – как пауза между собой и миром. Причину искать не хочется – слишком много надо копать.

Из-за поворота показалась знакомая машина – красная Ferrari. Я вздохнула с облегчением. За рулем сидел Марьян, с ним явно было что-то не так.

Докурив, я направилась к машине и готова была начать кричать на него. Как только открылись двери и Марьян вышел из машины, сразу стало все очевидно. Расширенные зрачки – не спутать ни с чем. Здравствуй, старая тьма. Мои плечи поникли. Неужели, неужели он вновь решил окунуться в это дерьмо. Однажды мы уже доставали его из такого состояния. Его родители до сих пор не в курсе того, что их сын лежал в лечебнице. Мы им сказали, что он улетел в Италию на какие-то там обучающие курсы по бизнесу. Судя по всему, произошло что-то очень плохое, если он решил вернуться в эту непроходимую тьму наркозависимости. На моих глазах выступили слезы. Марьян увидел это, подошел и, не говоря ни слова, просто обнял.

– Марьян, что случилось? Где ты был? Что ты опять принял? – мой голос просто молил его рассказать, что же такого произошло, что он снова взялся за старое и забытое.

Я с Марьяном и девчонками дружу уже давно, и какая бы черная кошка между нами ни пробегала, мы все равно приходим друг другу на выручку. В этот раз тоже не планировала отступать. И мне очень сильно хотелось узнать, что же побудило друга взяться за старое.

– Стеф, не переживай. Со мной все отлично. Просто получился маленький конфуз, но я все разрулил, – он растягивал слова словно в замедленной съемке.

– Что ты принял? Опять что-то тяжелое? – я боялась ответа.

Если он ответит «да», пути назад уже не будет. Придется опять его направить в лечебницу, пока не поздно. Это будет падение, откуда уже не вытащишь.

– Да это просто травка. Расслабиться – не значит исчезнуть, Стеф. И я не настолько дегенерат, чтобы опять стать на те же грабли.

Я вздохнула с облегчением. Уже хорошо, что не тяжелое что-то, но все-равно этого не одобряю. В жизни можно обойтись и без такого внутреннего разрушения. Николаус стоял на том же месте, за что ему спасибо: он дал нам возможность спокойно поговорить.

– Ну так что, мы идем в бильярд или по домам? – он выжидающе посмотрел на меня, я лишь кивнула. Желания идти куда-то не было, но раз уж мы все еще здесь, то почему бы и не сходить.

Было впечатление, что Николаус даже не заметил, в каком состоянии Марьян, а мои слезы принял за обычное беспокойство, либо он просто очень хорошо скрывал свои эмоции, или же ему просто все равно.

Первые несколько игр наблюдала со стороны, ведь раньше не играла в бильярд, а опозориться не хотелось, поэтому просто заказала в баре глинтвейн и сидела попивала его, украдкой наблюдая за мужчинами. Я смотрела на свой бокал и меня посетила внезапная мысль, довольно странная – снова этот цвет. Красный повсюду – как предупреждение, как приглашение, но я остерегаюсь его, он слишком часто в прошлом мелькал перед глазами. Перед глазами вновь стали появляться те ужасные картины, поэтому пришлось быстро менять цель обзора чтобы вновь не погружаться во весь этот хаос.

Наблюдая за мужчинами и их разговором у меня получилось отвлечься и весь мрак отошел во тьму. Было пару раз, как я засмотрелась на Николауса. На его шее – фрагмент тату, узор, исчезающий под воротником. Хотелось разглядеть все, будто в этом – ответ, будто она покажет его изнутри, всего его, такого, какого не видит никто. Правда, щеки мои залились краской от тех мыслей, которые стали картинками возникать в моей голове, даже сердце забилось в разы быстрее. Давно со мной такого не было. Прикрыв ладонью губы, я захихикала, как девочка-подросток при виде красивого мальчика.

Марьян увидел мое смущение, которое было мне несвойственно. Сначала он удивился, потом понял, что к чему, и тоже еле сдержал смех. Ему это далось тяжелее, чем мне, он до сих пор был под действием травки. Увидев наши красные лица, Николаус стоял в недоумении, потом просто притянул меня за руку, всунул мне кий и со взглядом «достал меня этот детский сад» сказал:

– Давай, чего стоишь? Уже не такая смелая, как минуту назад? – он рассердился, а нас это только еще больше рассмешило. Марьян засмеялся в голос, из-за чего тоже не смогла сдержаться.

– Я никогда не играла в бильярд. Я без понятия, как им пользоваться. Поэтому держи свой кий и играй сам, – проговорила сквозь смех и протянула его Николаусу, ожидая, когда он заберет эту штуку.

От этого Марьян рассмеялся еще громче. Хорошо, что мы были в VIP зале, а то посетители подумали бы, что у нас не все в порядке с головой и пора вызывать санитаров.

– И с кем я только связался?

Николаус тяжело вздохнул, подошел ближе ко мне и, судя по его действиям, хотел показать, как правильно держать кий, а не забирать его, но я растерялась, и, как только его рука легла мне на талию, меня будто током ударило. Я отскочила, как от искры, и вытянула перед ним кий – не как инструмент, а как щит.

– Не нужно меня трогать, хорошо? Сама справлюсь.

Первые несколько раз даже не попадала по шару, не то чтобы забить его в лунку. Спустя несколько мучительных попыток я попала по белому шару и забросила один точно в цель. От эмоций запрыгала на месте. Правда, Марьян объявил, что это был черный шар, который забивается в последнюю очередь, и, получается, я проиграла.

– Ну и ладно, больно и хотелось с вами двумя играть, – обведя их пальцем, села обратно на прежнее место, ожидая окончания игры.

На улице уже была ночь, когда мы вышли из здания. Я уже думала вызывать такси и ехать домой в гордом одиночестве, ведь мой «верный» друг уехал, даже не попрощавшись, вновь бросив меня на произвол судьбы, но тут увидела, как Николаус открыл пассажирскую дверь.

– И долго ты собралась там стоять?

Я не понимала, что происходит. Никак не планировала садиться в его машину второй раз.

– А с чего ты взял что я поеду с тобой? – прищурив взгляд, и обвела пальцем машину.

– Явно же не на такси и тем более я тебя привез и, значит, отвезу домой. Или ты хочешь ехать с неизвестным мужиком одна посреди ночи? – Николаус был настроен решительно, но мне не хотелось вновь оставаться с ним наедине.

Я специально растягивала шаги, медленно шла к машине. Тихонько подойдя к Николасу, прошептала «спасибо» и села в салон. Николаус закрыл за мной дверь и сел на водительское место. Назвав ему адрес, мы двинулись в путь. Я наблюдала за ночным городом, за светом фонарей, за проходящими изредка людьми. Несколько раз ловила его взгляд – будто он примерял слова, но ни одно не подходило. В этот раз мы ехали не спеша, будто растягивая время. На половине пути я задремала, напряжение сегодняшнего дня и переживания брали свое.

Проснулась от того, что почувствовала легкое прикосновение к своим волосам. Как только начала открывать глаза, Николаус убрал руку и отвернулся. Оглядевшись, увидела знакомый подъезд. Мы уже стояли возле моего дома.

– Давно мы приехали? – мне было неловко, но и в тоже время интересно, сколько времени он наблюдал за мной.

– Минут сорок назад, – тихо ответил Николаус.

– Ого, неплохо я так уснула. Спасибо, что подвез. Я, наверное, пойду. —Посмотрела на него, и на миг в его взгляде проскочила маленькая нотка грусти. Интересный исход событий.

– Доброй ночи, Стефани.

Выходя из машины, обернулась на его голос.

– И тебе доброй ночи, Николаус, – улыбнувшись, помахала ему на прощание и пошла к подъезду.

Внутри такие смешанные ощущения. Я привыкла держать дистанцию – а с ним дистанция сама стирается и меня это пугает.

Уснуть так и не смогла, всю ночь меня одолевали какие-то странные мысли, которые непривычны мне. Я думала о проведенном вечере, о Марьяне, подругах и Николаусе, со своими глазами, которые запомнились навсегда. Я все еще чувствовала его взгляд – как отпечаток на коже. Они почему-то так запали мне в память и никак не хотели исчезать. Пытаясь отбросить все мысли, все равно к ним возвращалась. Так и провалялась до утра.

Будильник прозвенел в семь часов. Пора собираться на работу. Мысли – как рассыпанные буквы, ни одной не удается сложить в слово. Все внутри – будто на языке, но не сказано, и собрать их мне не удавалось. Мое молчаливое состояние говорило, что что-то не так, что-то не так с моими чувствами, будто внутри рождается что-то новое, неизвестное, утраченное. Меня это пугало. Надо сесть и все обдумать, разобраться в себе, разложить все по полочкам, но на это пока нет времени. Работа ждет. Собравшись и позавтракав, я вышла на улицу и направилась к своей красной Mazda CX-5. Это машина моих родителей: когда отец хотел ее продать, я выпросила отдать мне эту красотку.

Взяв большую дозу крепкого капучино с карамелью, вошла в магазин. Меня встретил Грегори, как всегда со своей лучезарной улыбкой и крепкими объятиями. Очень хороший и добрый мужчина лет под семьдесят, седой, невысокого роста. Мы познакомились с ним, когда я в очередной раз пришла в этот магазин за книгами и на некоторое время выпала из реальности, выбирая, что же мне купить. В тот день мы говорили, наверное, часа три о книгах, после чего он предложил мне работу.

Сегодня людей было чересчур много – будто все решили одновременно искать спасение в книгах и мне приходилось чуть ли не разрываться между ними. Грегори стоял на кассе и пытался хоть как-то помочь. На смене я сегодня одна, моя коллега Сьюзен не смогла выйти, что-то плохо себя чувствует, как она сказала, похоже, чем-то отравилась. Всем что-то нужно: тут ребенок кричит – хочет именно ту книгу с супергероями, которая достаточно дорогая, и, судя по всему, родители не могут ее себе позволить, с другой стороны – две женщины средних лет не могут определиться, какая книга больше подойдет для чтения в поездке. Их слишком много. Пока каждому уделишь внимание, сто потов сойдет. Может, я забыла и скоро какой-то праздник, чего они так навалились сюда? Непонятно. Только ближе к трем часам удалось разогнать эту толпу.

Во время перерыва ко мне заглянул Марьян.

– Привет, подруга! Как ты? – почесав затылок, произнес кучеряшка.

Сегодня он выглядел слегка уставшим, судя по всему, ему плохо после вчерашнего конфуза.

– Я-то нормально, а вот тебе, судя по всему, не очень хорошо, хреново выглядишь. Это все карма тебя наказывает за твои отрицательные поступки. Да-да. – Улыбнувшись ему, пошла за своим худи, чтобы выйти с ним на улицу.

Мы зашли в соседнее кафе, где готовят вкуснейшее капучино, и пошли прогуляться, пока есть время. Разговаривали на различные темы, начиная от его бизнеса и заканчивая тем, какой он мудак, что себя ведет так с Анитой. Про то, что же у него случилось, он молчал, и я не стала лезть в душу. Когда захочет – расскажет. А пока я просто рядом. Иногда это уже достаточно. Перерыв подошел к концу, и пришлось приступить к работе, а Марьян уехал в клуб решать какие-то свои дела.

Глава 3

Многие малознакомые люди думают, что я очень грубая, резкая и отстраненная, но только самые близкие знают, что это просто способ защиты. Мне пришлось пережить слишком страшные вещи, которые даже врагу не пожелаешь. После тех событий многие, по моему мнению, не справились бы и, возможно, что-то сделали бы с собой. Я пока держусь и борюсь с полученными триггерами. Мои близкие пытаются мне в этом помочь, но иногда они не понимают, что перегибают палку. Они хотят как лучше, но это делает мне только больнее.

После пережитого панические атаки и кошмары стали моими преследователями. Паника настигает быстро, четко, будто ждет любого шанса добить меня.

Даже взять тот случай в магазине, когда парень хотел позвать меня на кофе, я понимаю, что он безобиден, но моя психика просто сказала: «Добро пожаловать!» панической атаке, и так всегда: любое действие вызывает последствия.

Возвращаясь с работы, мне пришла в голову мысль: а могла ли я что-то изменить, предотвратить? Могла ли не попасть на его удочку?

Конечно могла, только вот надетые розовые очки стерли все малейшие знаки, что что-то не так. Я была наивна и глупа, а он слишком хороший манипулятор и игрок, что даже его близкие не догадывались о его поступках. И сейчас расплачиваюсь за это. Вся та боль, слезы и мрак до сих пор дают о себе знать. Каждый день я вспоминаю пережитое, каждый день в своей голове пытаюсь изменить прошлое, но уже поздно, нужно просто принять это. Ох, если бы это было так просто.

Слышу грохот внизу, открыв глаза, вскакиваю с кровати и спускаюсь вниз. Вижу его. Он снова пьян. Этот силуэт я узнаю из тысячи. Это он – мой самый главный триггер.

Все тело бросило в дрожь. Сердце начало работать в несколько раз быстрее. Страх стал вырываться на ружу.

Его взгляд устремился на меня, и единственное, что начало кричать мое подсознание: «Беги!». Развернувшись на лестнице, я устремилась вверх. Успев добежать практически до самого верха, почувствовала сильную хватку на своей голени. Не успев что-либо предпринять, мое тело упало на оставшиеся ступеньки. Голова сильно заболела, дотронувшись, я увидела кровь. В долю секунды меня развернуло на спину и эти мерзкие руки схватили меня за запястье, при этом сжав их с неимоверной силой.

– Мне больно! Отпусти! Отпусти прошу тебя!

Но мой голос был будто шепотом, и меня не слышал он.

Я пытаюсь вырваться, но это чудовище сильнее меня. Мне не спастись. Разорванные майка и шорты летят с лестницы вниз. Моя надежда не угасает, и я всеми возможными способами пытаюсь вырваться, за что получаю по щеке. Во рту чувствуется привкус железа – кровь.

Одной рукой он держит запястье, а второй пытается расстегнуть свои штаны.

– Нет! Нет! Пожалуйста, не надо! Я прошу тебя!

Но меня не слышат. Я словно безмолвное животное, которое никто не понимает.

Мой кошмар наклоняется к моему уху.

– Ты думала, что я просто так тебя оставлю? Моя глупая, глупая кукла. Ты что, забыла, что ты моя? Ты никуда от меня не денешься. Я скоро, очень скоро вернусь к тебе.

Его смех эхом разносился по всему дому. Он был в точности подобно дьяволу, поднявшемуся из ада.

Я подскочила в кровати вся в холодном поту. Это был сон. Стефани, это всего лишь сон. Просто кошмар, и не более. Но он был настолько реален. Даже во снах он до сих пор не дает мне спокойно жить, и так практически каждую ночь. Каждую ночь он приходит ко мне во снах и говорит, что вернется. Что бы ни делала, какие бы сильные препараты не принимала, он все равно приходит. Когда я могу спать спокойно, признаюсь честно, для меня это такая удача. Просто блаженство.

Уснуть уже не получится, я взяла книгу, заварила чай и, устроившись поудобнее, начала свое чтиво. Поэтому и книг у меня прочитанных много: нужно же как-то коротать время до будильника. Погружаюсь в другие миры, будто жизнь моя вовсе не существует и все проблемы не имеют никакого смысла. Они дают хоть чуточку спокойствия.

Когда я прочитала больше половины книги, прозвенел будильник.

Приняв холодный душ и выпив кофе, я вышла на работу.

Не знаю почему, но после каждого кошмара мой день похож на сплошное молчание и раздумье, полное погружение в себя. Становлюсь тихой и незаметной. Даже привычные бурные обсуждения книг сменяются на короткие монотонные рассказы. Внутри полное опустошение, которое окунает в огромный вакуум, откуда тяжело выбраться. Я даже не замечаю, как быстро проходит день и приходит время закрытия магазина.

Сев в свою машину, еду по уже наизусть выученному маршруту.

Когда на душе не спокойно, я приезжаю на этот забытый людьми пляж. Он практически зарос сорняками, но это не мешает мне радоваться здесь заходящему солнцу. Это место чем-то похоже на то, что у меня внутри: от недоверия взросли сорняки с колючками, которые не подпускают к себе ненужных и неверных людей; от боли, горечи и печали пляж загрязнился темными пятнами от выбросившихся на берег водорослей, и только в некоторых местах, все еще не теряя надежды, прорастает зеленая трава.

Здесь можно часами слушать крики чаек, летающих неподалеку, наслаждаться прохладным ветром и спокойствием. Я бы это назвала уединением с самим собой. Прекрасное чувство. Даже отдаленный запах от водорослей не мешает этому.

Закаты необычайно красивы: когда солнце становится ярко-оранжевым вперемешку с красным, хочется встать с земли и пойти ему навстречу. Хочется плыть к нему, чтобы оно смогло излечить, забрав всю боль, что накопилась за эти годы. Хочется, чтобы закат унес все с собой, а с рассветом началась новая жизнь, новая страница, все с самого начала, и в этот раз не допускать тех ошибок, что привели к этим последствиям.

Как жаль, что это невозможно. Я бы все отдала, чтобы была возможность все исправить.

Домой я вернулась уже только с наступлением сумерек.

Эмилия в своей комнате с кем-то разговаривала по телефону. Судя по всему, с Вильямом, ведь только с ним она всегда так сильно и задорно смеется.

Из комнаты Аниты была слышна музыка, вероятнее всего, что она морально пытается готовится к предстоящим через несколько недель отборам на соревнования. Когда подруга нервничает, то всегда приводит свои чувства в стадию спокойствия с помощью песен. У меня так не получается, хотя музыку я тоже люблю. Да, у каждого человека свои способы и методы борьбы с нервами.

Пройдя тихонько на кухню и поставив чайник, я вошла в свою комнату и переоделась в домашнюю одежду. В принципе, ничего не обычного серые спортивные штаны и черная толстовка. Завязав волосы, я услышала звук закипевшего чайника. Заварив себе чай с малиной и усевшись за стол, принялась листать социальные сети. Все по стандарту: политика, чрезвычайные происшествия, книжные новинки, ролики с животными и аккаунты знакомых.

В новостной ленте увидела пост о зверском обращении и убийстве семнадцатилетней девушки, которую парень на протяжении нескольких месяцев подвергал физическому насилию и наносил ей удары по животу, ребрам, спине. Именно по тем местам, где это незаметно. Девушка пыталась обратиться в полицию, но из-за того, что отец этого парня работает в органах, это дело даже не рассмотрели. Он просто прикрыл своего психически нездорового ребенка и пригрозил ей тем, что, если она еще раз попытается оклеветать его, он вынесет в свет информацию о том, что она – девушка легкого поведения. Родителей у девушки не было, и ей больше не к кому обратиться. По моим щекам уже текли слезы. Она была совсем одна, и некому было ей помочь. Бедная девочка.

То, как он ее убил, – это просто высшая мера жестокости. В очередной раз, когда он удовлетворил свои животные потребности, ему показалось мало. Он наносил удары все сильнее и сильнее, пока один из них не пришелся ей по подбородку. Она потеряла сознание. Как установило следствие из камер видеонаблюдения на одном из домов, этот больной подумал, что она уже мертва, хотя экспертиза установила, что смерть наступила позже, и не от удара. Вместо того чтобы вызвать скорую, он решил ее сжечь. Сжечь! Не помочь ей, а сжечь!

Когда она горела, он стоял и смотрел, ни капли не жалея. Только проходящие мимо прохожие, заметив это, бросились на помощь, но было поздно: ее сердце остановилось от болевого шока.

Он пытался сбежать, но не вышло, его поймали. Теперь его ждет суд, а отца лишили лицензии, и он больше никогда не сможет работать в каких-либо органах.

Надеюсь, что, кроме смертной казни, такому… даже человеком его назвать не могу… Другого наказания не надут.

Как можно быть настолько жестоким? Как так можно? Я не понимаю. Чем руководствуются такие люди, когда совершают такие деяния?

Именно из-за таких, как он, ломаются жизни ни в чем не повинных девушек. Именно из-за таких, как он, многие не возвращаются к нормальной жизни.

Чай уже не лез, поэтому я просто вылила его в раковину и пошла к себе. Лучше бы я вовсе не открывала эти социальные сети. Зачем я только это прочитала?

Даже несмотря на все то, что мне пришлось пережить, я все равно поражаюсь такой жестокости. И ведь это даже не единичный случай. В год около тридцати процентов женщин всего мира подвергается как физическому, так и сексуальному насилию, и самое удивительное – это то, что его наносят те, кому они доверились, кого они считали самым лучшим из всех на свете, – это их мужья, партнеры.

И после такого мужчины хотят, чтобы им верили? После такого предательства не то что доверять, близко находиться не хочется с ними.