Заговор любви с доставкой на дом

Цена была смехотворно низкой. Всего 333 рубля. «Тридцать три тридцать, за вечную любовь», – с горькой иронией подумала она. Фотография товара представляла собой размытый снимок какого-то засушенного цветка, лежащего на клочке пергаментной бумаги с неразборчивыми каракулями.

И что-то в ней дрогнуло.

Это была не вера. Ни капли. Это был чистейший, концентрированный цинизм, смешанный с винной отвагой и всепоглощающей скукой вечера, который иначе грозиил закончиться слезами в подушку или, что ещё хуже, просмотром глупых роликов с котиками до трёх часов ночи.

«Докажу вселенной, что это полная фигня! – внезапно, с вызовом решила она про себя. – Вот прямо сейчас, наглядно. Куплю эту ерунду, получу своё “вечное счастье” в конверте, посмеюсь и выброшу в мусорку. И точка».

Этот внутренний протест, этот жест отчаяния, замаскированный под научный эксперимент, стал тем самым импульсом, который заставил её палец дрогнуть.

Она ткнула в кнопку «ЗАКАЗАТЬ».

Её перебросило на страницу оформления. Поля для ввода данных были кривыми, одно из них почему-то называлось «Ваш астральный код», но в целом всё было стандартно: имя, адрес, телефон. Алиса, хихикая про себя, заполнила их. В поле «Астральный код» она вписала «42», вспомнив «Автостопом по галактике».

Настал момент оплаты. Система предложила несколько сомнительных способов: «Переводом на карту банка (реквизиты вышлем по смс)», «Оплата наличными курьеру (+500р)» и «Криптовалютой (консультация по тел.)».

«О, боги», – прошептала Алиса, чувствуя, как её ирония достигает космических масштабов. Она выбрала оплату наличными курьеру. «Пусть приезжает, получает свои восемьсот с чем-то рублей за бумажку и уезжает. Будет хоть одно живое существо, которое ко мне домой придёт, хоть и ненадолго».

Она прокрутила страницу до самого конца, чтобы найти кнопку «Подтвердить заказ». И тут её взгляд зацепился за самый низ страницы. Мелким-мелким, серым шрифтом, почти сливающимся с фиолетовым фоном, там был написан текст:

«Оформляя заказ, вы соглашаетесь с условиями Договора о оказании магических услуг (публичная оферта). Заговор считается активированным с момента визуального контакта с курьером-доставщиком. Эффект – формирование устойчивой эмоциональной связи. Для полной активации и закрепления результата необходимо выполнить основное условие Договора в течение 30 (тридцати) земных суток с момента доставки. В случае невыполнения условия возможны побочные эффекты, включая, но не ограничиваясь усилением чувства экзистенциального одиночества и невезения в личных делах. Не является лекарственным средством. Не рекомендуется беременным и лицам с неустойчивой психикой.»

Алиса бегло пробежалась глазами по этому тексту. Мозг, отключённый алкоголем, воспринял это как стандартную юридическую чушь, которую пишут везде, чтобы «снять с себя ответственность». «Усиление чувства экзистенциального одиночества», – мысленно повторила она. «Да у меня оно и так уже на максимуме. Куда уж дальше».

Она усмехнулась этому глупому предупреждению и ткнула в заветную кнопку «ПОДТВЕРДИТЬ И ОПЛАТИТЬ».

На экране появилась анимированная гифка с танцующей ведьмочкой и надписью: «ВАША СУДЬБА В ДВИЖЕНИИ! ЗАКАЗ ПРИНЯТ! ОЖИДАЙТЕ ДОСТАВКУ В БЛИЖАЙШЕЕ ВРЕМЯ! ВАШЕ СЧАСТЬЕ УЖЕ В ПУТИ!».

Алиса закрыла ноутбук. Тихое щелканье крышки прозвучало как точка, поставленная в этом странном ритуале. Комната погрузилась в полумрак, освещённая только тусклым светом уличного фонаря из окна.

Она сидела несколько минут в полной тишине, прислушиваясь к собственным ощущениям. Ничего. Никакого волшебства. Никакого внезапного ощущения счастья или предвкушения. Только лёгкая тошнота от вина и привычная, знакомая тяжесть на душе.

«Ну и ладно, – окончательно убедилась она. – Полная ерунда».

С трудом поднявшись с кресла, она на автопилоте доплелась до спальни, едва успела скинуть с себя платье и смыть косметику. Мысли уже путались, превращаясь в бессвязные образы: насмешливое лицо Максима, презрительная гримаса Семёнова, мигающие звёздочки с того дурацкого сайта…

Она повалилась на кровать, натянула одеяло до подбородка и закрыла глаза. Последней осознанной мыслью перед тем, как сознание окончательно отключилось, была простая, ясная и совершенно безнадёжная фраза: «Завтра будет новый день. И всё повторится сначала».

Она не услышала тихого писка своего телефона, на который спустя минуту пришло смс-уведомление: «Судьба.ру: Ваш заказ № 42 собран и передан курьеру. Ожидайте доставку с 08:00 до 12:00. Спасибо, что выбрали нас!».

Глава 5: Утро не доброе

Первым, что зарегистрировало её сознание, был не свет, не звук, а ощущение. Тяжёлое, гулкое, свинцовое ощущение во всём теле, словно её ночью переехал каток, а потом аккуратно, но без особой любви, собрали обратно. Голова раскалывалась. Не метафорически, а совершенно конкретно: пульсирующая, монотонная боль в висках, отдающая в затылок и в глазные яблоки. Каждый удар сердца отзывался в черепе глухим, болезненным ударом молота.

Алиса медленно, с крайней осторожностью, приоткрыла один глаз. Затем второй. Свет, пробивавшийся сквозь щели в шторах, показался ей ослепительно-ярким лучом прожектора, направленным прямо в сетчатку. Она застонала и натянула одеяло на голову, пытаясь создать искусственную пещеру, убежище от этого враждебного утра.

Память возвращалась обрывками, туманными и бессвязными, как плохо отснятая плёнка. Презентация. Семёнов. Его презрительное «пастиль». Триумфальный вид Артёма… Потом бар. Тот архитектор… Максим. Его бесконечный монолог о линиях, формах и цвете стен. Его глаза, смотревшие куда угодно, только не на неё. Побег.

Дом. Вино. Разговор с Катей. Смех, который был больше похож на маскировку для надвигающихся слёз. И потом… потом…

Она резко замерла под одеялом, затаив дыхание. В мозгу, сквозь похмельную муть, проступил ещё один образ. Яркий, мигающий, нелепый. Фиолетовый фон. Золотые звездочки. Кривые шрифты.

«Судьба.ру».

Неужели? Неужели она и правда?

Сердце ёкнуло, на секунду забыв о своей пульсирующей боли. Словно на проверку, она судорожно нащупала на прикроватном столике свой телефон. Экран ослепил её, заставив снова зажмуриться. Она с трудом разглядела значок почты и тыкнула в него дрожащим пальцем.

И там, между спамом о распродаже в Zara и рассылкой от банка, оно было. Письмо с темой, от которой у неё похолодело внутри.

«Судьба.ру: Подтверждение заказа №42»

Она не стала открывать. Она и так всё помнила. Каждую нелепую деталь. «Заговор на вечную любовь». Оплата наличными курьеру. Тот самый «астральный код», который она вписала в порыве иронии.

«Боже, нет, – прошептала она в подушку. Голос был хриплым и чужим. – Я действительно это сделала. В пьяном угаре я заказала себе «счастье» в интернете, как пиццу или новый чехол для телефона».

Стыд накатил новой, оглушительной волной, смешавшись с физическим недомоганием. Это был уже не просто стыд за провальное свидание или неудачную работу. Это был стыд глубокий, экзистенциальный. Стыд от осознания собственного отчаяния, которое заставило её совершить такой жалкий, такой унизительный поступок.

«Никто не должен об этом узнать. Никто. Ни Катя, ни тем более Маша с работы. Они просто с ума сойдут от смеха. И будут правы».

Она с силой отбросила одеяло. Нужно было привести себя в порядок. Принять душ. Выпить литр воды. Выпить таблетку от головной боли. Сделать вид, что этого вечера просто не было. Стереть его. А когда придёт курьер с этим дурацким заказом… она просто не откроет дверь. Или скажет, что это ошибка. Да, именно так. «Извините, я ничего не заказывала. Должно быть, ошибка адреса».

Этот план показался ей гениальным в своей простоте. Она поднялась с кровати, и комната поплыла перед глазами. Пол упрямо наклонялся то в одну, то в другую сторону. Добираться до ванной пришлось, держась за стены, как после шторма в открытом море.

Процесс приведения себя в чувство занял почти час. Лекарственный душ, две таблетки аспирина, три стакана воды с лимоном и крепчайший кофе медленно, но верно возвращали её к жизни. Физическая боль отступала, но чувство глупого, детского стыда никуда не девалось. Она ловила себя на том, что краем глаза посматривала на часы.

С 8 до 12. Именно в этот промежуток должен был приехать курьер. Она решила работать из дома. Во-первых, вид у неё был ещё тот – бледная, с синяками под глазами. Во-вторых, мысль о том, чтобы ехать в метро, в толпе, с этой раскалывающейся головой, вызывала панику. А в-третьих… нужно было дома перехватить этого курьера и быстро, решительно отказаться от заказа.

Она включила ноутбук, ответила на несколько несложных рабочих писем, пытаясь заглушить внутреннюю тревогу рутиной. Но сосредоточиться не получалось. Каждые пять минут её взгляд непроизвольно скользил к окну, выходящему на улицу, будто она ожидала увидеть там человека с табличкой «Везёт счастье».

Время тянулось невыносимо медленно. Каждая проезжающая машина заставляла её вздрагивать. Звонок в домофон от почтальона, принёсшего квитанцию, заставил её сердце бешено заколотиться. Она уже представляла, как будет выглядеть эта встреча: она, помятая, с больной головой, и какой-нибудь уставший курьер, протягивающий ей конверт с «вечной любовью» внутри. Унизительно. Сюрреалистично. Постыдно.

К одиннадцати часам напряжение достигло пика. Голова почти прошла, но её сменила нервозность. Она уже почти убедила себя, что это была шутка, розыгрыш, что никакой доставки не будет. Может, этот сайт – просто чья-то дурацкая приманка для сбора данных, и никаких реальных посылок они не шлют.

И в этот момент, когда она уже начала расслабляться, снова поверив в свою обычную, лишённую магии реальность, раздался звонок.

Не в домофон. Прямо в дверь её квартиры.

Резкий, настойчивый, совершенно обыденный звук электрического звонка.

Алиса замерла на месте, словно её парализовало. Вся кровь отхлынула от лица, а потом снова прилила, заставив щёки гореть.

Он здесь.

Курьер. С её «счастьем».

План, который казался таким блестящим утром, мгновенно рассыпался в прах. Не открывать? Притвориться, что дома никого нет? Но её машина была во дворе, свет в квартире горел. Это выглядело бы глупо.

Сделать вид, что это ошибка? Но ведь это она сама вписала свой адрес.

Звонок повторился. Ещё более настойчивый.

Судорожно сглатывая, Алиса заставила себя сделать шаг к прихожей. Потом ещё один. Ноги были ватными.

«Всё просто, – пыталась она себя успокоить. – Просто откроешь, скажешь «Спасибо, не надо» и закроешь дверь. Всё. Делов на тридцать секунд».

Она подошла к двери, потянулась к глазку. За ним был искажённый фиш-eye-эффект, но она смогла разглядеть фигуру человека в тёмной куртке, с какой-то сумкой через плечо.

Глубокий вдох. Выдох.

Алиса повернула замок и медленно, с скрипом, который в тишине прихожей прозвучал как выстрел, открыла дверь.

Глава 6: Взгляд на пороге

Дверь отворилась не на привычную цепочку, а настежь, с тихим скрипом, который в напряжённой тишине прихожей прозвучал как выстрел. И Алиса замерла, застыв на пороге, словно столбняком поражённая.

Перед ней стоял не уставший, потрёпанный жизнью курьер в поношенной униформе, как она себе представляла. Перед ней стоял он.

Парень. Лет двадцати пяти, не больше. Он не был красавцем с обложки – ни острых скул, ни идеально уложенных волос, ни надменного взгляда. Его красота была другого свойства – тёплой, живой, немедленной и по-настоящему человеческой. Он был в простой тёмно-синей куртке, не новой, но аккуратной, и через плечо была перекинута не стандартная курьерская сумка, а чёрный термоконтейнер, похожий на те, в которых возят суши. Вид у него был такой, будто он только что пробежал несколько километров или поднялся пешком на её этаж, не дождавшись лифта. Он слегка запыхался, и от этого на его щеках играл лёгкий, естественный румянец.

Но главное – это были его глаза. Ясные, серые, почти прозрачные, с лучиками смешинок в уголках, будто он только что отшучивался с кем-то. И улыбка. Не дежурная, вежливо-равнодушная улыбка обслуживающего персонала, а самая что ни на есть настоящая, немного смущённая, но искренняя. Он смотрел на неё не как на очередную точку на маршруте, а как на живого человека, которому он сейчас доставит что-то важное.

– Здравствуйте, – произнёс он, и его голос оказался таким же, как и он сам – негромким, бархатистым, с лёгкой, приятной хрипотцой, будто он немного простужен. – Извините, что рано. У нас там, в логистическом центре, полный коллапс, система распределения сломалась, все заказы перемешались. Пришлось самому развозить, что успею.

Он говорил это без раздражения, даже с лёгкой самоиронией, словно делился забавной историей, а не оправдывался. Его взгляд скользнул по этикетке на контейнере, и он снова улыбнулся, на этот раз ещё шире, обнажив ровные белые зубы.

– Вам заказ… – он сделал театральную паузу, и в его глазах заплясали весёлые искорки, – …«Вечное счастье»?

Он произнёс это с такой лёгкой, ненавязчивой шутливостью, без намёка на издёвку, что Алиса почувствовала, как что-то внутри неё ёкает и тает. Она молча кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Горло пересохло.

– Ну что ж, – продолжал он, расстёгивая молнию на термосумке. – Поздравляю с приобретением. Надеюсь, оно того стоит. У вас там что, кольцо всевластья? Или философский камень?

Он достал оттуда не коробку и не пакет, а небольшой, плотный конверт из крафтовой бумаги, скреплённый сургучной печатью. Выглядело это на удивление солидно и загадочно, совсем не как ожидаемая дешёвка.

Алиса, всё ещё находясь в лёгком ступоре, автоматически протянула руку, чтобы взять его. Но курьер вместо этого протянул ей электронный планшет.

– Вот, сначала распишитесь, пожалуйста, а то я и так уже в нарушении всех регламентов, – сказал он, и снова в его голосе послышалась эта тёплая, смущённая нотка.

Их пальцы едва не коснулись. Алиса взяла стилус. Рука дрожала. Она с трудом вывела своё имя на экране, чувствуя, как её щёки пылают. Она была уверена, что подпись получилась корявой, как у ребёнка.

– Отлично, – он забрал планшет и наконец вручил ей конверт. Его пальцы на мгновение коснулись её ладони. Коснулись легко, почти невесомо, но Алиса почувствовала это прикосновение всем телом, как лёгкий электрический разряд. – Вот ваше сокровище.

Казалось, на этом всё должно было закончиться. Он должен был развернуться и уйти. Но он не ушёл. Он стоял на пороге, и его взгляд, живой и любопытный, скользнул мимо неё, вглубь прихожей, а потом перешёл на саму квартиру.

Алиса вдруг с ужасом осознала, что дверь открыта настежь, и он видит её дом. Видит разбросанные на полке у входа перчатки, висит её любимый поношенный кардиган, на маленькой консоли стоит ваза с засыхающим букетиком полевых цветов, который она купила у бабушки в метро на прошлой неделе. Она увидела свою жизнь его глазами – неидеальную, немного неопрятную, но свою – и почему-то смутилась ещё больше.

И он… он не сморщился, не сделал снисходительного лица. Наоборот, его взгляд стал мягким, одобрительным.

– Классная у вас квартира, – вдруг сказал он совершенно искренне. Его глаза встретились с её глазами. – Чувствуется рука дизайнера. Очень… уютно.

И в этот момент время остановилось.

Оно не просто замедлилось – оно замерло, застыло, как картинка на паузе. Звуки улицы за окном – гул машин, крики детей – стихли, превратившись в далёкий, никому не нужный шум. Свет из прихожего окна упал на него, подсветив его профиль, и Алиса с гиперреалистичной чёткостью увидела каждую деталь: маленькую родинку у виска, смешную непослушную прядку волос, выбившуюся из общей массы и закрутившуюся в колечко, лёгкую усталость в уголках его глаз, которая делала его только привлекательнее.

Она смотрела на него, а он смотрел на неё. ДЛИННАЯ пауза повисла между ними, тягучая и наполненная чем-то невысказанным, каким-то мгновенным, молниеносным пониманием. В его глазах не было ни намёка на привычную курьерскую спешку. Было лишь тихое, заинтересованное любопытство. И что-то ещё. Что-то тёплое и внимательное.

Алиса почувствовала, как у неё перехватило дыхание. Буквально. Воздух словно застыл в лёгких. Сердце, которое до этого стучало где-то в горле от нервов, теперь замерло, а потом ударило с такой силой, что ей показалось, он должен это слышать. По спине пробежали мурашки. Щёки горели огнём.

Она чувствовала себя абсолютно идиотски. Она стояла в своих растянутых домашних штанах и старой футболке, с лицом, опухшим после вчерашнего, и смотрела на незнакомого парня так, словно он был её давно потерянной и внезапно найденной половиной. А он просто привёз ей заказ. Глупый, нелепый заказ, который она сделала в пьяном угаре.

Но почему тогда он не уходит?

Он тоже смотрел на неё. Его улыбка немного смягчилась, стала более задумчивой. Он словно тоже что-то искал в её глазах, что-то пытался понять.

– Ну… – наконец произнёс он, нарушив затянувшееся молчание. – Кажется, мне пора. Ещё адресов куча. Поздравляю ещё раз с приобретением. Надеюсь, оно оправдает ожидания.

Он сделал шаг назад, на лестничную площадку. И ещё один.

– До свидания, – выдавила наконец Алиса, и её голос прозвучал хрипло и неестественно громко.

– Всего доброго, – кивнул он. И обернулся, чтобы идти.

Алиса механически, на автопилоте, захлопнула дверь. Щёлкнул замок. Звук был оглушительно громким в новой, наступившей тишине.

Она прислонилась спиной к прохладной деревянной поверхности двери, словно ища в ней опору. Конверт с сургучной печатью всё ещё был зажат в её руке. Она не смотрела на него. Она смотрела в пустоту своей прихожей, но видела только одно.

Его глаза. Его улыбку. И тот долгий, пронзительный взгляд, который перевернул всё внутри с ног на голову.

Глава 7: Первый симптом

Дверь захлопнулась, и звук щелчка замка прозвучал как выстрел, возвещающий конец одной реальности и начало другой. Алиса стояла, прислонившись спиной к прохладной деревянной поверхности, и не могла пошевелиться. Её тело не слушалось, будто её вогнали в ступор тем самым взглядом, что всё ещё жёг её изнутри. В ушах стоял оглушительный звон, в котором тонули все внешние шумы – гудение холодильника на кухне, скрип лифта на площадке, доносящиеся с улицы голоса. Весь мир сузился до размеров её прихожей, до конверта в её руке и до образа незнакомца, запечатлевшегося на сетчатке с фотографической точностью.

Она медленно соскользнула по двери на пол, не в силах удержать собственный вес. Паркет оказался холодным, но она почти не чувствовала этого. Она сидела, поджав ноги, и смотрела перед собой в пустоту, но вместо теней и пылинок в воздухе перед ней проплывало его лицо.

«Боже, – пронеслось в голове, и мысль была лишённой всякой иронии, чистой, почти детской. – Да он же идеальный».

И это было не про черты. Не про классическую красоту Максима или выхоленную ухоженность Артёма. Это было про нечто неуловимое и сразу узнаваемое. Про ту самую, настоящую человечность, которой так не хватало всем остальным.

Его улыбка. Непринуждённая, чуть смущённая, с лучиками вокруг глаз. Его голос. Тёплый, с лёгкой хрипотцой, в котором слышалась и усталость, и готовность пошутить. Его слова. «Классная у вас квартира». Он не просто бросил комплимент. Он увидел. Увидел её, её пространство, её вкус – и одобрил.

И его взгляд. Этот долгий, пронизывающий взгляд, в котором было не просто вежливое любопытство. В нём было… узнавание. Как будто он смотрел не на случайную клиентку, а на кого-то давно знакомого и внезапно найденного.

Алиса прижала ладони к горящим щекам. Сердце колотилось где-то в горле, сбивая дыхание. По спине бежали мурашки, а внутри всё сжималось в тугой, сладкий и мучительный комок. Это было похоже на панику, но панику приятную. На внезапный приступ безумия, которого ждёшь с нетерпением.

«Надо же, курьер, – подумала она, и мысль эта не несла в себе ни капли высокомерия, лишь лёгкое, изумлённое недоумение. – А какой умный взгляд! И какой… настоящий».

Она представила его снова. Вот он бежит по лестнице, торопится. Вот он стоит на пороге, чуть запыхавшийся. Вот он шутит про «кольцо всевластья», и в его глазах искрятся весёлые чертики. Она ловила себя на том, что мысленно повторяет каждую его фразу, каждый жест, пытаясь сохранить их в памяти, как драгоценность.

И тогда её взгляд упал на конверт. Тот самый конверт, ради которого всё это случилось. Он всё ещё был зажат в её потной ладони.

Любопытство, жгучее и нестерпимое, наконец пересилило столбняк. Дрожащими пальцами она подняла его перед собой. Конверт из плотной крафтовой бумаги был на удивление приятным на ощупь, шероховатым, живым. Сургучная печать – оттиск с изображением какой-то птицы – была тёмно-бордового цвета и выглядела серьёзно, не по-детски.

Она повертела его в руках, ощущая лёгкий вес. Внутри что-то шелестело и перекатывалось. Никакой философский камень, конечно. И не кольцо.

С замиранием сердца она аккуратно, стараясь не сломать печать, подцепила край конверта ногтем. Сургуч с хрустом поддался. Внутри, на подкладке из тёмной мягкой бумаги, лежали два предмета.

Первый – засушенный цветок. Небольшой, с мелкими фиолетовыми лепестками и жёлтой серединкой. Он был аккуратно спрессован и выглядел очень хрупким, древним. От него исходил едва уловимый, горьковато-сладкий аромат, похожий на смесь полыни, мёда и пыли.

Второй – сложенный в несколько раз листок бумаги, состаренный по краям, будто вырванный из очень старой книги. Алиса развернула его.

Текст был набран на компьютере, но стилизован под рукописный. Чернила были коричневыми, а буквы – витиеватыми, с завитушками.

«Заговор на обретение сердечной отрады и отведение тоски одиночества»

Ниже следовал наивный, детский стишок:

Когда луна взойдёт во тьме, Цветок сожги на огне. Пепел свой ветру отдай, И вслед шепни, не забывай: «Как дым к луне, как пыль к земле, Так суждено сойтись ко мне Тому, чей взгляд меня пленил, Чей образ сердце покорил. Да будет так. Моя есть воля. Ищи меня. Найди. Люби».

Алиса перечитала текст несколько раз. И сначала она рассмеялась. Громко, истерично, почти всхлипывая. Это же было так глупо! Так нелепо! Детские стишки и какой-то засушенный цветок. Она сидела на полу в прихожей и хохотала до слёз над своей глупостью, над своим пьяным заказом, над этим дурацким ритуалом.

Но смех быстро затих, сменившись странным, тягучим чувством. Она посмотрела на цветок. Потом на дверь, за которой только что стоял Он. Потом снова на стишок.

«Тому, чей взгляд меня пленил, чей образ сердце покорил».

Слова, написанные нарочито пафосным, старомодным языком, вдруг обрели зловещий, буквальный смысл. Её взгляд снова упал на дверь. Она ясно представила себе его глаза. Серые, ясные, смотревшие на неё без тени спешки или равнодушия.

И волна того самого чувства – сладкой, всепоглощающей, иррациональной привязанности – накатила с новой, удвоенной силой. Она вскочила на ноги, словно её ударило током.

«Нет. Нет-нет-нет-нет-нет». Она зашагала по прихожей туда-сюда, сжимая в руках злополучный листок. «Алиса, ты с ума сошла? Ты его минуту видела! Ты вообще ничего о нём не знаешь! Он курьер. Он привёз тебе дурацкий заказ и ушёл. Он уже и думать о тебе забыл!»

Она пыталась кричать на себя внутри, вернуть себе хоть каплю здравомыслия, хоть крупицу своего вчерашнего цинизма. Но это было бесполезно. Его образ въелся в мозг, как навязчивая мелодия. Каждая деталь – непослушная прядь волос, родинка у виска, звук его голоса – воспринималась её сознанием как нечто невероятно ценное и важное.

Она остановилась перед зеркалом в прихожей. Её лицо было раскрасневшимся, глаза блестели неестественным блеском, дыхание сбилось. Она выглядела так, будто только что пробежала марафон или пережила сильнейшее эмоциональное потрясение.

«Это самовнушение, – пыталась она убедить своё отражение. – Ты прочитала этот бред, и твой мозг, отравленный одиночеством и вином, просто выдал нужную реакцию. Эффект плацебо. Да. Именно так».

Но почему тогда это «плацебо» чувствовалось так физически? Почему сердце продолжало бешено колотиться, а ладони были влажными? Почему ей до боли хотелось, чтобы он сейчас вернулся, снова стоял на пороге и смотрел на неё этим своим пронзительным взглядом?

Она сжала в кулаке засушенный цветок. Он хрустнул, испуская ещё более сильный горьковатый аромат.

«Надо выбросить это, – приказала она себе. – Прямо сейчас. В мусорное ведро. И забыть. Стереть этот утренний эпизод как страшный, нелепый сон».

Она решительно направилась на кухню, к ведру с мусором. Она уже занесла над ним руку с злосчастным конвертом и его содержимым.

Но не смогла.

Рука не слушалась. Пальцы не разжимались.

Она стояла так несколько секунд, замершая в неестественной позе, борясь сама с собой. А потом, с тихим стоном поражения, опустила руку.