Заговор любви с доставкой на дом

Марина Лис

Заговор любви с доставкой на дом

Заговор любви с доставкой на дом

Марина Лис

Глава 1: Презентация провала

Воздух в переговорной был спёртым и холодным, пахшим остывшим кофе и затаёнными амбициями. Алиса чувствовала этот запах неудачи ещё до того, как клиент – господин Семёнов, владелец сети претенциозных кофеен «У Семёна» – скривил губы в едва заметной, но убийственной гримасе. Его палец с дорогим перстнем тяжело постукивал по стеклянной поверхности стола, аккурат рядом с её распечатанным и тщательно переплетённым презентационным буклетом.

– Видите ли, Алиса Викторовна, – растянул он слова, будто пробуя их на вкус и находя их откровенно несвежими. – Это всё… мило. Очень… креативно. Но «У Семёна» – это бренд с историей. С традициями. А это… – он ленивым жестом обвёл рукой её макет, который она выводила три бессонные ночи, – это пастиль. Слишком светло, слишком воздушно. Слишком много этого… эфира. Где основательность? Где брутальность? Где, в конце концов, сам Семён?

Алиса чувствовала, как по её спине медленным холодным ручейком стекает капля пота. Внутри всё закипало. Ей страстно хотелось сказать, что «брутальность» и «основательность» в дизайне для кофейни выглядят как интерьер кабинета следователя 80-х, а сам Семён, судя по его любви к золоту и мрамору, явно страдает эстетическим несварением. Но она лишь сладко улыбнулась, сцепив руки под столом так, что костяшки побелели.

– Я понимаю ваши сомнения, господин Семёнов, – её голос прозвучал на удивление ровно и профессионально, будто это говорил кто-то другой, а не она, готовая взорваться от ярости. – Однако, тренды на натуральные материалы и светлые пространства – это именно то, что привлекает целевую аудиторию сегодня. Мы создаём не просто место, где пьют кофе, мы создаём атмосферу лёгкости, пространство для работы и отдыха.

– Мои клиенты приходят за хорошим кофе, а не за атмосферой, – отрезал Семёнов, отодвигая от себя буклет, как тарелку с несвежим супом. – Им нужен тёмный деревянный пол, на котором видны следы времени, и массивная мебель, на которую не страшно поставить дорогой ноутбук. А не это… белоснежное облако. Я не чувствую здесь духа. Переделайте. И добавьте больше золота. Золото – это статус.

«Золото – это безвкусица», – пронеслось в голове у Алисы. Она сделала глубокий вдох, собираясь с силами для последнего аргумента, но дверь в переговорную приоткрылась, и внутрь просунулась голова её коллеги, Артёма.

– Извините, что прерываю, – сияя голливудской улыбкой, обратился он к Семёнову, словно Алисы в комнате и не существовало. – У нас через пять минут созвон с итальянскими поставщиками мрамора, как раз по вашему новому проекту. Я готов вас провести.

Семёнов кивнул с видом человека, наконец-то попавшего в компетентные руки, и тяжело поднялся. —Подумайте над моими словами, Алиса Викторовна, – бросил он на прощание и вышел вслед за Артёмом, который на секунду обернулся и подмигнул ей с выражением плохо скрываемого торжества.

Дверь закрылась. Алиса осталась одна в огромной пустой переговорной. Она смотрела на свой макет – на идеально выверенные линии, на продуманное зонирование, на светлые тона дерева и зелёные акценты живых растений, которые должны были создавать ощущение уюта и гармонии. Всё было напрасно. Всё пошло прахом.

Она медленно, почти механически, собрала свои материалы, ощущая тяжелую свинцовую усталость во всём теле. Казалось, даже кости у неё весили больше обычного. Выйдя в коридор, она увидела, как вдалеке удаляется спина Семёнова, а рядом с ним гарцует Артём, уже что-то увлечённо рассказывая. «Подлиза», – беззлобно подумала она. Он всегда умел оказаться в нужном месте в нужное время и перехватить инициативу.

В её кабинете пахло кофе и краской из соседней мастерской. Она швырнула папку на стол, и с неё сдулся небольшой пузырь воздуха – последнее «ффффу» её провала. Алиса плюхнулась в кресло и закрыла глаза. В висках стучало.

– Ну что, как прошло? – раздался у порога весёлый голос.

Это была Маша, её друг и коллега по несчастью, графический дизайнер с этажа выше. Она заглянула в кабинет, держа в руках две кружки с парящим над ними ароматным паром.

– На, выпей. Выглядишь, как после битвы с драконом. И судя по лицу, дракон победил.

– Спасибо, – Алиса с благодарностью приняла кружку и сделала небольшой глоток обжигающего капучино. – Дракон победил, съел принцессу и потребовал ещё золота на десерт. Всё провалилось. Он назвал мои идеи «пастилью».

– Ох, этот Семёнов, – Маша скривилась. – У него вкус, как у золотого унитаза. Не переживай. Его кофейни и так похожи на погребальные бюро. Твой проект был бы глотком свежего воздуха.

– Видимо, он не хочет свежего воздуха. Он хочет, чтобы пахло нафталином и деньгами, – Алиса вздохнула и отставила кружку. – Ладно, что поделать. Зато вечером свидание. Может, хоть там повезёт.

– О, с тем архитектором? – оживилась Маша. – Смотри не засыпь его лекцией про экологичные материалы с самого начала. Мужики этого не любят.

– Да нет же, – Алиса фыркнула. – Я буду милой, покладистой и буду слушать его бесконечные рассказы о том, какой он гений. Как и полагается на свидании.

– Ну-ну, – Маша недоверчиво покачала головой. – Ты же знаешь, что свидание – это такой же невыгодный контракт, только без предоплаты и с сомнительными бонусами в конце. Цитирую тебя же.

Алиса горько усмехнулась. —Именно так. И сегодня я снова подпишу этот дурацкий контракт, потому что надо же как-то отвлекаться от провалов на работе. Хотя, честно говоря, я бы лучше вторую пачку доширака съела перед ноутом.

– Героиня! – Маша похлопала её по плечу. – Ладно, держись. У меня вон клиент ждёт, хочет логотип, который будет «цельнóсть мира отражать и динамику современной урбанистики». Бегу искать в гугле, что это значит.

Она выскочила из кабинета, оставив Алису наедине с её мыслями и остывающим кофе.

Алиса откинулась на спинку кресла и посмотрела в окно. За стеклом медленно сползал в сумерки город. Мириады огней зажигались в офисных зданиях, словно отвечая на её внутреннюю темноту. Она была хорошим дизайнером. Она это знала. Но иногда, как сегодня, её профессия казалась ей бессмысленной игрой в угадайку с людьми, которые не знали, чего хотят, но всегда были уверены, что это – не то.

Она потянулась к телефону, чтобы проверить время. До свидания оставалось чуть больше часа. Как раз успеть доехать до дома, переодеться и… настроиться на роль. Роль той, кем она не была. Умной, но не умнее его. Успешной, но не слишком. Заинтересованной, но не навязчивой.

«Свидание – это невыгодный контракт», – снова промелькнуло у неё в голове. И сегодня ей снова предстояло его заключить. С надеждой на то, что в этот раз хоть одна из сторон не останется внакладе.

Глава 2: Свидание-катастрофа

Бар «Гекльберри» гудел, как раскалённый улей, напичканный коктейлями и томными взглядами. Воздух был плотно замешан на ароматах дорогого виски, цитрусовых нотках от свежевыжатых соков и тяжёлых, сладковатых духах, которые пытались перебить запах жареных крылышек, доносившийся из кухни. Алиса, протиснувшись между высокими стульями и столиками, где парочки вели интимные беседы, почувствовала себя чуждым элементом в этом тщательно сконструированном пространстве для флирта. Её чёрное платье, которое ещё час назад казалось идеальным компромиссом между «я старалась» и «мне вообще всё равно», теперь выглядело официально чрезмерно на фоне модных повседневных образов остальных посетителей.

Она заметила его сразу. Максим, тот самый архитектор, сидел в углу у окна, уткнувшись в экран своего огромного смартфона. Он не искал её глазами, не выглядел ожидающим. Он изучал что-то на дисплее с сосредоточенным видом хирурга перед операцией. При её приближении он поднял голову, и на его лице на секунду промелькнуло что-то, похожее на лёгкое раздражение от прерванного занятия, быстро сменённое вежливой, отрепетированной улыбкой.

– Алиса? Опаздываешь на семь минут, – произнёс он вместо приветствия, откладывая телефон. – Но для девушки это почти пунктуальность. Присаживайся.

Он не встал, чтобы помочь ей сдвинуть тяжёлый стул. Алиса молча справилась сама, чувствуя, как внутри у неё что-то мелкое и ядовитое уже начинает шипеть.

– Извини, пробки, – соврала она, потому что объяснять, что двадцать минут стояла перед зеркалом, пытаясь усилием воли заставить себя выйти из дома, было бессмысленно.

– Ничего, ничего. Я как раз изучал свежий проект одного дурачка из Бюро, – Максим повернул к ней экран телефона, демонстрируя чертёж какого-то футуристического здания. – Видишь этот изгиб? Это же прямая насмешка над законами физики и здравым смыслом. И главное, заказчику нравится! Ха!

Алиса вежливо кивнула, стараясь хотя бы примерно понять, где на чертеже тот самый злосчастный изгиб.

– Да уж… – выдавила она, чувствуя себя полной самозванкой.

Официант, юноша с утомлённым лицом и идеально уложенной чёлкой, принял заказ. Максим, не спрашивая её мнения, заказал себе виски и ей какой-то модный коктейль с перцем чили и манго, бросив: «Тебе понравится, это очень нетривиальное сочетание». Алиса, которая терпеть не могла острое в напитках, просто снова кивнула. Её внутренний циник сардонически хмыкнул: «Нетривиальное. Ну конечно. Обычное пиво ему, видимо, слишком тривиально».

И понеслось.

Максим говорил. Говорил без остановки. Он говорил о себе, о своих проектах, о своей уникальной философии пространства, о том, как он «ломает парадигмы» и «бро́сил вызов самому Захе Хадид в своём последнем проекте». Он сыпал именами знаменитых архитекторов, названиями материалов, которые Алиса слышала впервые, и критиковал всё, что попадалось ему на глаза: интерьер бара («этот амбарный стиль – полный китч»), одежду сидящих за соседним столиком людей («дешёвый масс-маркет, даже скроить не могут») и даже дизайн меню («шрифт Comic Sans? Серьёзно? Это же моветон!»).

Алиса сидела и молча клевала носом в свой «нетривиальный» коктейль, который и правда оказался обжигающе острым. Она пыталась вставить хоть слово, рассказать о своём провальном дне, о Семёнове и его любви к золоту, но Максим тут же ловил тему и переводил её на себя.

– А, начальники! Да, это бич! – восклицал он. – Мой прошлый партнёр вообще не понимал ничего в архитектуре! Представляешь, он пытался вносить правки в несущие конструкции! Я ему сказал: «Дружище, иди лучше чай разливай, а не в высокое искусство лезь». Он, конечно, обиделся. Пришлось уйти и открыть своё дело.

Он сделал паузу, чтобы сделать глоток виски, и его взгляд скользнул по её лицу, по причёске, по платью и задержался на стене позади неё. Он прищурился.

– Кстати, о цвете. Ты не находишь, что этот оттенок охры на стене абсолютно не сочетается с тёмным деревом пола? – он покачал головой с видом глубокого сожаления. – Это же грубейшая ошибка. Просто убивает всё пространство. Я бы тут всё переделал. Снёс бы эту перегородку, – он ткнул пальцем куда-то в сторону бара, – сделал бы открытое пространство, может быть, даже стеклянный потолок… да.

Алиса посмотрела на него. Сидит напротив меня, а видит только цвет стен. Вот оно, моё вечное одиночество. Не мужчина, а ходячий архитектурный критик. Он говорит со мной не как с женщиной, а как с безмолвной аудиторией для своих гениальных монологов.

Её телефон тихо вибрировал в сумочке. Наверное, Маша спрашивает, как дела. Или Катя. Алиса представила, как рассказывает им об этом свидании. Они бы хохотали до слёз. Но здесь и сейчас хотелось не смеяться, а плакать. От скуки, от разочарования, от острого перца в коктейле и от осознания полнейшей, тотальной ошибки.

Она поймала себя на том, что рассматривает его лицо, пытаясь найти в нём что-то человеческое, что-то, что могло бы её хоть как-то зацепить. Правильные черты, ухоженная бородка, дорогая рубашка. Но глаза… Годы были пустыми. Они зажигались только тогда, когда он говорил о формах, линиях и бетоне. В них не было ни капли интереса к ней.

– …и вот тогда я понял, что моё призвание – это не просто строить здания, а менять среду обитания человека, – нёс свою речь Максим. – Ты только вдумайся: мы формируем реальность! Мы…

– Извини, – вдруг перебила его Алиса. Её собственный голос прозвучал хрипло и чуждо. – Мне нужно… я должна идти.

Он замолчал, удивлённо подняв брови. —Уже? Но мы же ещё даже не заказали десерт. У них тут, кстати, неплохой фондан, хотя и не идеальный.

– Нет, спасибо, – Алиса уже нащупала в сумочке кошелёк. – У меня… внезапные дела. Неотложные. Мне правда нужно.

Она выложила на стол купюру, с лихвой покрывающую её несчастный коктейль. —Это за меня. Извини ещё раз.

Он смотрел на неё с искренним, неподдельным недоумением, как инженер на неподчиняющийся законам физики предмет. —Странно. Но… как знаешь. Было приятно пообщаться.

«Пообщаться», – эхом отозвалось в голове у Алисы. Да мы не общались. Ты вещал, а я выполняла роль живой статуи.

Она встала, чуть не задев соседний столик, и, не оглядываясь, пошла к выходу. Спиной она чувствовала его недоумённый взгляд. Воздух на улице, прохладный и пахнущий выхлопными газами, показался ей целебным бальзамом после удушающей атмосферы бара. Она сделала глубокий вдох, потом ещё один, пытаясь выветрить из лёгких запах тщетности и фальши.

Она шла по вечерним улицам, не разбирая пути. Огни рекламных вывескок и фонарей расплывались в её глазах в цветные пятна. В голове стучала одна-единственная мысль, чёткая и ясная, как удар колокола: «Всё. Всё, хватит. Я больше никогда. Никогда не пойду на свидание. Лучше уж вечное одиночество. Лучше уж доширак и сериалы. Лучше уж…»

Она не договорила даже про себя. Где-то в глубине души шевелилось противное, холодное чувство. Чувство пустоты. Той самой пустоты, которую она так тщетно пыталась заполнить этим свиданием. И теперь эта пустота становилась ещё больше, ещё очевиднее. Её окружал огромный, многомиллионный город, полный людей, огней, жизней. И она шла по нему совершенно одна.

Глава 3: Вино и жалобы

Дверь захлопнулась за ней с таким глухим, окончательным стуком, будто это был не просто кусок дерева и краски, а тяжёлый люк, отделяющий её от всего внешнего мира. Алиса прислонилась к прохладной поверхности, закрыв глаза, и несколько секунд просто стояла так, в полной тишине, слушая, как в ушах отдаётся пульсирующий шум города, постепенно сменяющийся ровным, успокаивающим гулом холодильника на кухне.

Её квартира встретила её привычным, чуть пыльным уютом. Не идеальным, не стерильным, как на картинках из инстаграма, а своим. Занавески были присобраны не так, как она их оставляла утром, – значит, днём светило солнце и она, сама того не зная, наслаждалась им. На журнальном столике лежала раскрытая книга, перевёрнутая корешком вверх, чтобы не потерять страницу. Рядом – пустая чашка из-под утреннего кофе. Это был не бардак, это была жизнь. Её жизнь. Одна.

Сбросив туфли, которые к концу вечера стали откровенными орудиями пытки, Алиса босиком прошла на кухню. Пятки приятно утопали в мягком ворсе коврика. Она механически открыла холодильник, и её взору предстало безрадостное зрелище: полусъеденная баночка горчицы, пакет молока, яйца, несколько одиноких йогуртов и на самой дальней полке, в гордом одиночестве, бутылка белого вина. Не то чтобы очень дорогого, но и не самого дешёвого. «Вино для непредвиденных обстоятельств», – как она его мысленно называла. Сегодняшнее обстоятельство определённо подходило под эту категорию.

Она достала бутылку, взяла с полки большой бокал на тонкой ножке и направилась в гостиную. Телефон был уже в руке. Большим пальцем она пролистала список контактов, почти не глядя, нашла нужное имя и нажала «вызов», переключив на громкую связь.

Гудки прозвучали всего два раза.

– Ну что, как оно? – раздался на другом конце провода жизнерадостный, чуть хрипловатый голос Кати. – Уже обмениваетесь клятвами в вечной любви и выбираете обои для детской? Или он уже продемонстрировал тебе свою коллекцию архитектурных макетов?

Алиса фыркнула, вливая золотистую жидкость в бокал. Звук льющегося вина был на удивление умиротворяющим.

– Детская будет в стиле лофт, с неоштукатуренными стенами и голыми трубами, чтобы ребёнок с пелёнок приобщался к высокому, – ответила она, делая первый, большой глоток. Вино было холодным, кисловатым и обжигающе вкусным. – А макеты он, пожалуй, оставил бы в качестве погремушек.

– О-хо-хо, – протянула Катя. В её голосе послышались смешанные нотки веселья и сочувствия. – То есть, это был тот самый тип, который смотрит не на тебя, а сквозь тебя, оценивая угол падения света и выгодность ракурса?

– Хуже, – Алиса плюхнулась в мягкое кресло, поджав под себя ноги. – Он смотрел на стены за моей спиной и сокрушался о неправильно подобранном оттенке охры. Моё платье, видимо, тоже не выдержало бы его критики. Слишком «масс-маркетно» и «лишено концептуальной целостности».

Катя рассмеялась. —Боже, да он же просто клон Артёма! Тот тоже первые полгода наших отношений пытался меня переодеть. Говорил, мой стиль «не соответствует его статусу». Как будто статус – это болезнь, которую нужно лечить кашемиром.

– Ну хоть секс был бы! – с фальшивой бодростью воскликнула Катя через секунду. – Ну серьёзно! Иногда просто нужен хороший, ни к чему не обязывающий, чисто механический стресс-релиз. Без вот этого всего, – она, должно быть, сделала характерный жест, который Алиса легко представила. – Просто чтобы выдохнуть и забыться.

Алиса сделала ещё один глоток. Вино начало согревать изнутри, разливая по телу лёгкую, приятную тяжесть.

– Я не собираюсь заниматься стресс-менеджментом для незнакомых мужчин, – произнесла она, и в её голосе прозвучала уже знакомая ей самой усталая, циничная нотка. – Это как минимум неэтично. А как максимум – противно. Мне и своего стресса хватает.

Они обе рассмеялись, но в смехе Алисы не было веселья. Была лишь горькая усталость.

– Ладно, ладно, не заливай, – сменила тему Катя. – Рассказывай, как там твой Семёнов? Дал добро на твой «эфирный» дизайн?

Алиса на минутку забыла о провале на работе. Свидание с Максимом полностью затмило собой утреннее фиаско. Теперь же всё накатило с новой силой.

– Ещё лучше, – сказала она, и её голос дрогнул. – Он сказал, что мои идеи – это «пастиль», и потребовал добавить больше золота и «брутальности». А потом явился Артём и увёл его смотреть какой-то мрамор, с видом победителя.

– Ох, Ась, – в голосе Кати послышалось искреннее сочувствие. – Да ну их всех! И Семёнова с его золотом, и этого… архитектора-робота. Ты же умница, ты талантливая. Они просто слепые.

– Спасибо, подруж, – Алиса тихо сказала, глядя на вино в бокале. – Просто иногда кажется, что я бегу по беличьему колесу. Работа, дом, случайные свидания-катастрофы… И всё по кругу. И всё одна.

Наступила короткая пауза, во время которой было слышно, как Катя на том конце провода закуривает.

– Слушай, а может, тебе просто отдохнуть? Взять выходной, приехать ко мне на дачу в выходные? Шашлыки, речка, никаких мужиков…

– Может быть, – без особой веры ответила Алиса. – Я подумаю.

Они поговорили ещё несколько минут о пустяках, и Катя, пообещав перезвонить завтра, повесила трубку, оставив Алису наедине с тишиной и почти допитым бокалом.

Тишина в квартире вдруг стала громкой. Она оглушала. Алиса отставила бокал и потянулась за ноутбуком. Машинальное движение, рефлекс. Включить его, зайти в соцсети, посмотреть, как живут другие. Более удачливые, более счастливые.

Экран загорелся, освещая её лицо холодным синим светом. Она пролистала ленту. Вот однокурсница выложала фото с помолвки – огромный бриллиант на пальце и счастливая улыбка. Вот коллега из другого отдела – на фоне Эйфелевой башни с двумя очаровательными близнецами. Вот кто-то из бывших одноклассников – отмечает годовщину свадьбы, в кадре – поцелуй, шампанское, друзья.

Каждое фото было как маленький укол. Игла зависти, смешанной с тоской. У них есть то, чего нет у неё. Простая, понятная, парная жизнь. Общее счастье, общие проблемы, общее будущее.

А у неё есть вот это. Тихая квартира. Полбутылки вина. Работа, которая не ценится. И очередной мужчина, который видел в ней лишь фон для своих монологов.

Она откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Ей стало до тошноты тоскливо. Такая знакомая, глухая, свинцовая тоска, которая приходит всегда, когда затихают внешние шумы и остаёшься наедине с собой. С этой пустотой внутри, которую ни работа, ни вино, ни ироничные разговоры с подругой не могли заполнить.

Она потянулась за бокалом, допила остатки вина и снова налила. Вторая порция подействовала быстрее. Мысли начали путаться, острота переживаний немного притупилась, сменившись размытой, меланхоличной апатией.

Она снова уткнулась в телефон, но теперь уже не в соцсети, а просто листая что попало – новостные сайты, блоги, интернет-магазины. Всё было скучно, бессмысленно и неинтересно. Она искала хоть что-то, что могло бы отвлечь, зацепить взгляд, увести мысли прочь от этого тоскливого вечера и ощущения полной жизненной несостоятельности.

Пальцы сами листали страницы, глаза скользили по тексту, почти не воспринимая его. Реклама, мемы, статьи о звездах, советы по дизайну… Всё сливалось в одно сплошное серое пятно.

И именно в этот момент, когда её сознание уже почти отключилось, перейдя в режим автономного серфинга, на экране всплыл тот самый баннер.

Яркий, мигающий, сделанный нарочито кустарно. «Судьба.ру – доставим ваше счастье к утру! Гарантия!».

Она почти не видела его. Она уже тыкала в него пальцем, движимая не интересом, а чистым, отточенным скукой рефлексом – кликнуть на что угодно, лишь бы занять себя на следующие несколько секунд.

И её взгляд, затуманенный вином и тоской, упал на открывшуюся страницу.

Глава 4: Судьба.ру

Сайт «Судьба.ру» был настолько кривым, что это почти что гипнотизировало. Алиса, щурясь от резкого света экрана в полутемной комнате, сонно пыталась сфокусироваться на всплывающих перед ней пикселях. Казалось, дизайнер – если это вообще можно было так назвать – пытался воссоздать эстетику раннего интернета образца 1998 года, но у него получилось нечто куда более жуткое и хаотичное.

Фон был насыщенного фиолетового цвета, усыпанный мигающими золотыми звездочками, которые то загорались, то гаснули с непредсказуемым интервалом, вызывая лёгкое головокружение. По центру страницы красовался растровый рисунок хрустального шара, из которого били во все стороны пёстрые лучи, напоминающие взрыв на фабрике игрушек. Шрифт текста был то жирным Comic Sans, то витиеватым Gothic, будто создатель сайта не мог определиться, хочет ли он выглядеть как детский утренник или как готическая свадьба.

«ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В МАГАЗИН “СУДЬБА.РУ”!» – гласил заголовок, причём слово «Судьба» было написано с ошибкой, через «о» – «Судьоба». Ниже мелким, почти нечитаемым шрифтом было приписано: «Все заклинания и обереги исключительно косметического и развлекательного характера. Результат не гарантирован, но очень вероятен!»

Алиса безучастно скользнула взглядом по этому предупреждению. Её мозг, затуманенный вином и усталостью, даже не попытался его осмыслить. Она была просто пассивным наблюдателем этого визуального кошмара.

Она медленно, словно в замедленной съёмке, прокрутила страницу вниз. Перед ней предстал каталог «магических» товаров. Каждая позиция сопровождалась ужасного качества картинкой и восторженным, полным орфографических ошибок описанием.

· «Приворотное зелье на основе трав и пламени страсти (рецепт фирменный!)» – под этим заголовком красовалась фотография какого-то мутного зелёного раствора в пробирке, на фоне которой была видна часть руки в полосатом свитере. Цена: 1500 рублей.

· «Амулет на денежную удачу (100% работает!! Проверено на кошке!!)» – на фото был изображён криво вырезанный из картона кружок, разукрашенный фломастером. Цена: 999 рублей.

· «Заговор от начальника-варвара (чтоб не придирался!!)» – тут была просто текстовая инструкция, которую предлагалось «прошептать трижды в полночь в сторону луны». Цена: 299 рублей.

Алиса скептически хмыкнула, и этот звук в тишине комнаты прозвучал неожиданно громко. «Кто вообще это покупает?» – промелькнула у неё мысль. Она представила одиноких пенсионерок, доверчивых подростков и отчаявшихся бизнесменов, которые в поисках чуда клюют на эту ахинею. Её собственная жизнь вдруг показалась ей не такой уж и плохой на этом фоне.

Но затем её палец, двигавшийся по тачпаду, замер. В разделе «Популярное» красовался товар, выделенный мигающей рамочкой из анимированных сердечек.

«ЗАГОВОР НА ВЕЧНУЮ ЛЮБОВЬ И ПОЛНОЕ ИЗБАВЛЕНИЕ ОТ ОДИНОЧЕСТВА! (АКЦИЯ! ОСТАЛОСЬ 2 ШТУКИ!!!)»