Фабрика личностей

Эдуард Сероусов

Фабрика личностей

ЧАСТЬ I: ПРОБУЖДЕНИЕ

Глава 1: Бессонница

Андрей Соколов проснулся в три часа ночи с таким ощущением, будто кто-то подменил его тело. Желудок сводило от вчерашней водки, а затылок пульсировал тупой болью. Стандартное утро человека, который давно перестал различать утро и ночь. Сорок пять – чертовски много для журналиста, чей последний значимый материал был опубликован почти два года назад. В квартире стояла тишина, нарушаемая лишь глухим гудением холодильника. Пятнадцать лет назад в этой тишине он слышал бы дыхание жены и сына, но два развода стерли эти звуки из его жизни, оставив только призраки воспоминаний.

Он потянулся к тумбочке, нашарил полупустую пачку сигарет и зажигалку. Курить в постели стало его негласным правом после того, как жить стало некому возражать. В темноте комнаты сигарета вспыхнула оранжевым огоньком, и Андрей глубоко затянулся, чувствуя, как никотин медленно распространяется по венам, притупляя головную боль.

Телефон лежал рядом, и из любопытства, или скорее по привычке, он проверил почту. Среди десятка рекламных рассылок и уведомлений о счетах выделялось одно – письмо без темы с незнакомого адреса. Андрей открыл его, щурясь от яркого света экрана.

"Мы должны встретиться. Всё изменилось. Я не тот, кто был раньше. Буквально. Завтра в 15:00. Кафе 'Циферблат' на Тверской. М."

Письмо было подписано просто: "М." – и сначала Андрей не мог сообразить, кто это. Затем его осенило: Михаил Лебедев, бывший коллега по "Независимому обозрению", с которым они не виделись больше года. Странное сообщение, особенно от человека, который всегда славился своей конкретностью и точностью формулировок.

Андрей погасил сигарету в стеклянной пепельнице, переполненной окурками, и поднялся с постели. Сон уже не вернется, он знал это по опыту бесчисленных бессонных ночей. На кухне он налил себе воды, стараясь не смотреть на бутылку водки, стоявшую на столе. Рано даже для него.

За окном Москва светилась неоновыми огнями рекламы и светодиодных вывесок. Город никогда не спал полностью, даже в три утра. Но сейчас, в 2037 году, Москва жила в каком-то лихорадочном состоянии. Последние пять лет технологический бум изменил облик города до неузнаваемости. Огромные голографические проекции парили над зданиями, рекламируя все: от имплантов нейроинтерфейсов до последних моделей автономных автомобилей. Неравенство стало еще заметнее – между районами элитных технологических компаний и стремительно деградирующими спальными районами, где жили те, кто не успел или не смог вскочить на подножку технологического прогресса.

Прямо напротив окна висела огромная голограмма с улыбающейся женщиной. "Стань лучшей версией себя!" – гласил слоган под ней, а внизу более мелким шрифтом: "Новая Личность – твой шанс начать сначала".

Андрей усмехнулся. Рекламный щит появился месяц назад, и его сияние не давало Андрею спать по ночам, превращая и без того скудные часы отдыха в цветной полубред. Он отвернулся от окна и решил заняться чем-нибудь полезным, раз уж не спится. Например, проверить, что известно о загадочной корпорации "Новая Личность", чья реклама заполонила город за последние месяцы.

Первые результаты поиска не дали ничего существенного: глянцевый корпоративный сайт, полный обтекаемых фраз о "революционных нейротехнологиях" и "переосмыслении возможностей человеческого потенциала". Дальше – серия восторженных статей в популярных изданиях о "прорыве в сфере самосовершенствования". Большинство материалов напоминали оплаченные рекламные интеграции, а не настоящую журналистику. Никакой конкретики о том, чем именно занимается компания.

Лишь на третьей странице поисковой выдачи Андрей наткнулся на заметку в малоизвестном технологическом блоге:

"Корпорация 'Новая Личность' получила государственное разрешение на проведение закрытых клинических испытаний технологии 'Ренессанс', направленной на глубокую нейрокоррекцию личности. Официально заявленная цель – лечение тяжелых психологических травм и пограничных расстройств личности. Неофициально источники сообщают о более амбициозных планах…"

На этом статья обрывалась, а ссылка на продолжение вела на удаленную страницу. Андрей поискал информацию об авторе, некоем А. Карцеве, но не нашел ничего, кроме пустого профиля. Интересно.

"Нейрокоррекция личности" звучало слишком расплывчато и одновременно настораживающе. Достаточно интригующе, чтобы вызвать профессиональный интерес, особенно учитывая странное сообщение от Михаила.

К трем часам дня Андрей уже сидел в кафе "Циферблат", выбрав столик в углу, откуда хорошо просматривался весь зал. За годы журналистских расследований он приобрел привычку всегда садиться спиной к стене – паранойя, оказавшаяся полезной не один раз. Он заказал двойной эспрессо, надеясь, что кофеин поможет справиться с похмельем и головной болью, терзавшей его весь день.

Михаил опоздал на двадцать минут, что было совсем на него не похоже. Андрей сразу заметил его в дверях – высокая худощавая фигура, преждевременно поседевшие волосы. Но что-то изменилось. Михаил двигался иначе – с какой-то незнакомой легкостью и уверенностью. Раньше в его походке всегда ощущалась нервная торопливость, свойственная журналистам, живущим в режиме постоянного дедлайна.

– Андрей! – Михаил широко улыбнулся, подходя к столику. – Спасибо, что пришел.

Голос тоже был другим – более низким, с иными интонациями. Андрей невольно напрягся.

– Ты странно выглядишь, Миша. Что-то случилось?

Михаил сел напротив, продолжая улыбаться. Его глаза блестели каким-то лихорадочным блеском.

– Случилось? О, да. Самое прекрасное, что только могло произойти. – Он сделал паузу, внимательно глядя на Андрея. – Я прошел процедуру. В "Новой Личности".

Андрей невольно вздрогнул, вспомнив загадочную статью, прочитанную ночью.

– Какую процедуру?

– "Перерождение", – с гордостью произнес Михаил. – Так они это называют. Полная реконструкция личности. Знаешь, как апгрейд для компьютера, только для мозга. – Он рассмеялся. – Теперь я совсем другой человек. Буквально.

– Что значит "буквально"? – Андрей почувствовал неприятный холодок по спине.

– Именно то, что я сказал. – Михаил наклонился вперед. – Я больше не тот Михаил Лебедев, которого ты знал. Я – другая личность в его теле.

Андрей изучал лицо собеседника, пытаясь понять, шутит ли он. Но выражение Михаила оставалось серьезным и восторженным одновременно.

– Ты на наркотиках? Или это какой-то розыгрыш?

– Нет, друг мой. – Михаил покачал головой. – Никаких наркотиков, никаких розыгрышей. Чистая наука. Передовая технология. Революция в понимании того, что такое личность человека.

Он отпил глоток воды и продолжил:

– Понимаешь, они научились переносить личность из одного мозга в другой. Не полностью, конечно. Еще нет. Но основные компоненты – память, характер, предпочтения, умения – все это можно скопировать и перенести. "Личностный паттерн", так они это называют.

– И кто же ты теперь? – Андрей старался сохранять скептический тон, хотя происходящее все больше напоминало сюжет научно-фантастического фильма.

– Формально я все еще Михаил Лебедев. По документам, по внешности. – Он усмехнулся. – Но внутри… внутри я – Александр Карцев.

Андрей вздрогнул, услышав знакомую фамилию.

– Тот самый Карцев? Автор статьи о "Новой Личности"?

Михаил – или теперь уже Александр в теле Михаила – удивленно поднял брови.

– Ты читал мою статью? Я думал, ее уже полностью удалили из сети. Впечатляет, Соколов. Всегда знал, что ты хороший журналист.

– Что произошло с настоящим Михаилом? – Андрей почувствовал, как его профессиональное любопытство просыпается, вытесняя утреннее похмелье и скептицизм.

– "Настоящим"? – Лицо собеседника исказилось в гримасе. – Интересный философский вопрос – кто из нас настоящий? Но если ты о биологическом Михаиле, то его личность сохранена. В цифровом виде. Теоретически ее можно будет снова использовать.

– Использовать? Как вещь?

– Как шаблон. Как генетический материал. Как любой другой ресурс, – пожал плечами Михаил-Александр. – Это новая парадигма, Андрей. Личность человека отделима от его тела. Это просто информация, которую можно копировать, редактировать, переносить.

Андрей молчал, пытаясь осмыслить услышанное. Если то, что говорил этот человек, правда, то мир стоял на пороге революции пострашнее атомной бомбы.

– Зачем ты мне это рассказываешь? И почему назначил встречу?

– Потому что мне нужна твоя помощь. – Голос Михаила-Александра стал тише. – Я не единственный. Их сотни, может, тысячи. Людей, чьи личности были… перемещены. Не все добровольно.

– Что ты имеешь в виду? – Андрей подался вперед.

– Я был журналистом-расследователем, как и ты. Раскопал информацию о "Новой Личности", о том, что они реально делают в своих лабораториях. Но не успел опубликовать полное расследование. Они добрались до меня раньше.

– И что? Убили?

– Хуже. – Михаил-Александр нервно оглянулся по сторонам. – Они извлекли мою личность, сохранили ее, а потом… продали. Богатому клиенту, который хотел получить мои знания и умения. А я очнулся в этом теле, с фрагментарными воспоминаниями и ощущением, что меня украли у самого себя.

– Как такое возможно технически? – Андрей все еще не мог полностью поверить в услышанное.

– Квантовая нейрокартография. Таргетированная мемристорная стимуляция синапсов. Технические детали тебе ни о чем не скажут. – Он покачал головой. – Важно, что это работает. И что корпорация использует эту технологию не только для лечения, как они заявляют официально.

Михаил-Александр достал из кармана маленькое устройство, похожее на флеш-накопитель, и положил на стол.

– Здесь часть моего расследования. Не все – многое я помню лишь фрагментарно. Но достаточно, чтобы начать. – Он пододвинул устройство к Андрею. – Я хочу, чтобы ты продолжил мою работу. Раскрыл правду о "Новой Личности". О том, что они делают с людьми.

– Почему я? – Андрей не спешил брать устройство.

– Потому что ты был лучшим. И, может быть, все еще можешь им стать. – Михаил-Александр грустно улыбнулся. – К тому же, у тебя нечего терять, верно? Я навел справки. Твоя карьера в упадке, личная жизнь разрушена. Что тебе еще остается, кроме как ухватиться за сенсацию века?

Андрей почувствовал укол раздражения. Этот человек, кем бы он ни был, бил точно в цель.

– А что получаешь ты?

– Справедливость. Шанс вернуть свою настоящую жизнь. И, может быть, спасти других от моей судьбы.

В этот момент Михаил-Александр внезапно напрягся и посмотрел куда-то поверх плеча Андрея.

– Они здесь. – Его голос стал напряженным. – Возьми накопитель и уходи. Немедленно. Через кухню, там есть черный ход. Не оглядывайся.

– Кто "они"? – Андрей инстинктивно схватил устройство и сунул в карман.

– Корпоративная служба безопасности. У меня… у Михаила в голове имплант отслеживания. Черт, я думал, у меня больше времени. – Он быстро встал. – Иди. Сейчас же. Я их задержу.

Андрей колебался. Происходящее казалось слишком фантастическим, чтобы быть правдой. Но журналистское чутье, притупленное алкоголем и разочарованием последних лет, вдруг проснулось, сигнализируя об опасности.

– Что с тобой будет?

– Со мной? – Михаил-Александр горько усмехнулся. – Я давно мертв, Андрей. Это тело не мое, и скоро оно снова будет принадлежать корпорации. Просто помни: личность – это не просто информация. Это душа человека. И никто не имеет права ее красть.

Он развернулся и пошел навстречу двум мужчинам в строгих темных костюмах, только что вошедшим в кафе. Андрей, повинуясь инстинкту самосохранения, быстро направился к кухне. Последнее, что он увидел, обернувшись у двери, – как Михаил, его бывший коллега, с неестественной улыбкой приветствует людей в костюмах, словно старых знакомых.

Вернувшись в свою квартиру, Андрей первым делом налил себе водки. Руки слегка тряслись, и он пролил немного на столешницу. Первый глоток обжег горло, но помог справиться с нервным напряжением.

За окном мерцала реклама "Новой Личности", улыбающаяся женщина на голограмме казалась теперь зловещей. "Стань лучшей версией себя!" – лозунг приобрел совершенно иной смысл после разговора с Михаилом. Или Александром. Или кем бы он ни был.

Андрей достал флеш-накопитель и подключил его к компьютеру. Устройство запросило пароль. Он задумался, пытаясь угадать, что мог использовать человек с личностью Александра Карцева, оказавшийся в теле Михаила Лебедева. После нескольких неудачных попыток он вспомнил последнюю фразу, сказанную ему перед расставанием: "Личность – это не просто информация. Это душа человека."

Он ввел слово "душа", и накопитель разблокировался.

Файлы были организованы в несколько папок: "Свидетельства", "Техническая документация", "Внутренние протоколы" и "Жертвы". Андрей открыл последнюю и увидел список имен с прикрепленными фотографиями и краткими описаниями. Десятки людей, исчезнувших при странных обстоятельствах за последние два года. Многие числились официально пропавшими без вести, некоторые – умершими от "естественных причин", другие просто "сменили место жительства" без указания нового адреса.

В папке "Техническая документация" обнаружились фрагменты научных статей и презентаций о "нейрокартографии личностного паттерна" и "квантовой мемристорной имплантации сознания". Большая часть текстов была насыщена специализированной терминологией, малопонятной для неспециалиста. Но основная идея просматривалась ясно: ученые "Новой Личности" разработали технологию, позволяющую "считывать" ключевые компоненты личности из мозга человека, сохранять их в цифровом виде и затем "записывать" в мозг другого человека, частично или полностью замещая его собственную личность.

В папке "Внутренние протоколы" Андрей нашел документ, озаглавленный "Классификация процедур Ренессанс". В нем перечислялись различные типы "личностных трансферов":

Медицинский (официально одобренный) – для пациентов с тяжелыми психическими травмами, потерей памяти или деструктивными личностными расстройствами.

Улучшающий (элитный пакет) – для клиентов, желающих приобрести определенные личностные качества, умения или воспоминания.

Замещающий (особый протокол) – полная замена личности реципиента на личность донора.

Экспериментальный (исследовательский) – тестирование новых методик трансфера на добровольцах или "специальных субъектах".

К последней категории была добавлена пометка: "Строго конфиденциально. Доступ только с разрешения Е.С.С.". Андрей предположил, что инициалы относились к Елене Сергеевне Северовой – основательнице и генеральному директору "Новой Личности", чье лицо часто мелькало в корпоративных видео и рекламных материалах компании.

Папка "Свидетельства" содержала аудиозаписи и транскрипты интервью с людьми, имевшими отношение к корпорации – от бывших сотрудников до пациентов и их родственников. Андрей включил первую запись.

"…они сказали, что это будет стандартная процедура коррекции депрессии. Имплант, стимулирующий определенные участки мозга. Но когда моя жена вернулась домой… это была не она. Те же внешние привычки, тот же голос, но внутри – совершенно другой человек. Она не помнила наши личные шутки, места, где мы были вместе, маленькие детали нашей жизни. Когда я начал задавать вопросы, она сказала, что это побочный эффект лечения, что память вернется. Но прошло три месяца, и ничего не изменилось. А потом я нашел контракт, который она подписала… там был пункт о "возможной временной или постоянной модификации личностного паттерна". Когда я обратился в корпорацию, мне предложили крупную сумму за молчание…"

Андрей остановил запись, чувствуя, как по спине бежит холодок. Если хотя бы половина информации на этом накопителе соответствовала действительности, он наткнулся на сенсацию века. Или на самый изощренный розыгрыш в истории.

Он открыл еще несколько документов, углубляясь в расследование. Время летело незаметно. За окном стемнело, но Андрей не включал свет, работая в полумраке, освещаемом лишь экраном компьютера и неоновым сиянием рекламы за окном.

Одно имя в списке жертв привлекло его внимание – Анна Валерьевна Соколова, 43 года. Его бывшая жена. В графе "статус" стояло: "Зарегистрирована для процедуры Ренессанс-3. Дата: 27.05.2037."

Это было две недели назад. Андрей почувствовал, как к горлу подступает тошнота. Он не разговаривал с Анной больше года, их развод пять лет назад был болезненным и неприятным. Но мысль о том, что ее личность могла быть "перезаписана" или "извлечена", вызывала иррациональный ужас и гнев.

Он потянулся к телефону, нашел номер Анны в контактах и нажал вызов. Гудки шли долго, затем включился автоответчик: "Вы позвонили Анне Соколовой. Оставьте сообщение после сигнала, и я свяжусь с вами при первой возможности."

Голос звучал так же, как всегда. Но теперь Андрей не мог быть уверен, что тот, кто прослушает его сообщение, действительно будет Анной.

– Анна, это Андрей. Нам нужно срочно поговорить. Это… – он замялся, не зная, что сказать, чтобы не звучать как сумасшедший, – это касается твоей безопасности. Пожалуйста, перезвони мне, как только услышишь это сообщение. В любое время.

Он положил трубку и снова посмотрел на экран компьютера. Файлы, собранные Александром Карцевым, рисовали картину масштабного заговора, в центре которого стояла корпорация "Новая Личность" и ее основательница Елена Северова. Если верить этим данным, под видом медицинского лечения и процедур "самосовершенствования" корпорация проводила эксперименты по извлечению, копированию и трансплантации человеческих личностей, превращая сознание людей в товар.

Андрей налил себе еще водки. Алкоголь обычно притуплял его мыслительные способности, но сейчас ему нужно было что-то, чтобы справиться с шоком от увиденного. Он сделал глоток и посмотрел на голограмму за окном.

"Стань лучшей версией себя!" – светилась надпись под улыбающимся лицом женщины. Но теперь Андрей видел в этой улыбке что-то хищное. Его журналистское чутье, дремавшее последние годы, проснулось окончательно. В глубине души он знал, что снова нашел цель, историю, достойную расследования. И что она может стоить ему жизни.

Или, что еще хуже, личности.

Глава 2: Исчезновения

Утро застало Андрея в кресле перед компьютером. Экран давно погас, перейдя в режим ожидания, а сам он дремал, скрючившись в неудобной позе. Затекшая шея отозвалась болью, когда он попытался повернуть голову. Рядом стояла пустая бутылка водки – вчера он выпил больше обычного, пытаясь притупить чувство тревоги после встречи с Михаилом. Или Александром. Или с кем бы то ни было в теле его бывшего коллеги.

Андрей поднялся, разминая затекшие мышцы, и подошел к окну. Дневной свет безжалостно вторгся в квартиру, высвечивая слой пыли на мебели и разбросанные вещи. В этом освещении его жилище выглядело еще более убогим, чем обычно. Впрочем, как и сам Андрей, мельком увидевший свое отражение в оконном стекле – небритое лицо, тени под глазами, потухший взгляд. Оставалось лишь гадать, что увидел в нем Александр Карцев, решив доверить продолжение своего расследования.

За окном Москва жила своей жизнью, равнодушная к его экзистенциальному кризису. Голографическая реклама "Новой Личности" мерцала теперь в дневном режиме, показывая серию трансформаций: усталый клерк превращался в уверенного бизнесмена, неуклюжая девушка – в изящную танцовщицу, пожилой человек – в энергичного мужчину средних лет. "Стань тем, кем всегда хотел быть", – гласил слоган, мерцая разными цветами.

Андрей отвернулся и включил кофемашину – единственный предмет роскоши, оставшийся от прежней, благополучной жизни, когда его статьи печатали ведущие издания. Пока варился кофе, он снова сел за компьютер и активировал экран. Файлы с флеш-накопителя, полученного от Михаила-Александра, все еще были открыты.

Список жертв – или "клиентов", как их эвфемистически называла корпорация – насчитывал более сотни имен. Андрей начал методично изучать каждое досье, выписывая закономерности. Имена, даты, обстоятельства исчезновения.

Через два часа кропотливой работы картина стала проясняться. Большинство людей, чьи личности подверглись "переносу", формально не исчезали – они продолжали вести обычную жизнь, ходить на работу, общаться с близкими. Но по свидетельствам родственников и друзей, сохраненным Александром, что-то в них необратимо менялось. Как будто тело оставалось прежним, а душа внутри стала чужой.

Андрей открыл поисковик и начал проверять имена из списка. Некоторые люди оказались вполне публичными – врачи, адвокаты, преподаватели. На фотографиях в социальных сетях и на сайтах компаний они выглядели совершенно нормально. Улыбались, позировали на корпоративных мероприятиях, отмечали праздники с семьями. Никаких внешних признаков того, что их личности могли быть "переписаны". И все же…

В комментариях к фотографиям Андрей иногда находил намеки. "Ты так изменился после того лечения!", "Не узнаю тебя в последнее время, даже голос другой", "Как будто совсем другой человек". Обычные фразы, которые можно было принять за безобидные шутки или комплименты. Но в контексте расследования они приобретали зловещий оттенок.

Около десяти процентов людей из списка действительно числились пропавшими без вести. Еще пятнадцать были официально мертвы – чаще всего причиной смерти указывались инсульт, тромбоэмболия или внезапная остановка сердца. "Удобные диагнозы", – подумал Андрей. – "Никто не станет проводить тщательное расследование".

Некоторые имена сопровождались пометкой "экспериментальная группа" или "особый протокол". К таким случаям часто прилагались фрагменты медицинских отчетов, полные непонятных терминов и аббревиатур. Но даже без специальных знаний Андрей мог понять, что многие эксперименты заканчивались "неудовлетворительным результатом" или "необратимой нейродегенерацией".

Он сделал глоток остывшего кофе и снова проверил телефон. Анна все еще не перезвонила.

Анна Валерьевна Соколова, 43 года. "Зарегистрирована для процедуры Ренессанс-3. Дата: 27.05.2037." Что означает этот код – "Ренессанс-3"? Судя по документам на флешке, это была одна из самых радикальных процедур – полная замена личности. Но что случилось с Анной после регистрации? Прошла ли она процедуру? И если да, то кто теперь обитает в ее теле?

Андрей потер глаза. Он не испытывал к бывшей жене теплых чувств – их брак закончился болезненно, с обоюдными обвинениями и обидами. Но мысль о том, что ее личность могла быть стерта или заменена, вызывала иррациональный гнев. Никто не заслуживал такой судьбы.

Он вернулся к файлам и обнаружил, что многие "клиенты" перед процедурой проходили собеседование с психологом из корпорации. Некоего доктора Алексея Ивановича Демина часто упоминали в документах как "первичного консультанта" или "специалиста по отбору". Судя по всему, именно этот человек оценивал кандидатов на процедуру "Ренессанс" и давал рекомендации по "совместимости" и "приоритетности".

Андрей быстро нашел Демина в интернете. Частная практика в центре Москвы, солидный послужной список, специализация на когнитивно-поведенческой терапии и нейропсихологии. Официально никаких связей с "Новой Личностью" в открытых источниках не упоминалось.

Он записал адрес клиники и решил, что это будет его первой зацепкой. Но прежде чем отправиться туда, следовало обработать еще одну наводку. В файлах Александра несколько раз упоминалось имя Марии Орловой, бывшей сотрудницы "Новой Личности", которая, судя по всему, была основным источником внутренней информации. Ее контактов в материалах не было, только краткая заметка: "Встреча – только через Игоря. Никакой электронной коммуникации."

Кто такой Игорь, в документах не уточнялось. Но в папке "Контакты" Андрей нашел несколько зашифрованных номеров с кодовыми именами. Один из них был помечен как "Посредник". Возможно, это и был тот самый Игорь?

Андрей набрал номер с защищенного мессенджера, который установил еще вчера вечером. Три гудка, затем резкий мужской голос:

– Слушаю.

– Мне нужно связаться с Марией Орловой. Меня направил Александр.

Пауза. Затем:

– Не знаю никакого Александра.

– Он сейчас в теле Михаила Лебедева, – произнес Андрей, чувствуя, как абсурдно звучат эти слова. – Или был вчера. Не уверен, что сейчас он всё еще там.

Снова пауза, более долгая.

– Понял. – Голос смягчился. – Перезвоню через десять минут. Оставайтесь на линии.

Звонок прервался. Андрей нервно постукивал пальцами по столу, ожидая. Ровно через десять минут телефон завибрировал.