Выше убеждений

Этого я не угадаю. Но угадаю, что он явится не один. А вот застать его нужно одного. Хммм…

Придётся проявить максимум терпения…

***

Наверху меня ждало снаряжение. Точнее, какое-то его жалкое подобие. Ребята подумали, что я справлюсь и без него.

Пара ножей, отмычка, пистолет Glock-17 с глушителем и, гвоздь программы, – стул. Какая любезность с их стороны. И как они хотят, чтобы я операции проводил?

Под ножами я заметил листок. Записка.

"Привет, Голубь. Знаю, это не то, что ты хотел бы видеть, но были накладки. Ключ не сразу откроет дверь.

Крест."

Крест. Кличка у него за точность. Во всём. Как в координатах на карте, так и в попадании в мишень. В лицо его почти никто не видел. Он всегда должен быть в тени, чтобы вовремя оказать поддержку. Он привозит и увозит всё, что нужно и тому, кому нужно.

Ключ – это цель. Дверь – его место, как я понимаю, в котором он обитает. Значит, этот тип догадывается о слежке и шифруется как может, а эта стройка – не главное его место. Никогда не понимал, почему нельзя по нормальному написать всё?

Придётся много времени здесь просидеть.

Что ж, ладно. Работа есть работа.

Но, на моё удивление, прямо перед зданием внезапно нарисовался джип, из которого вальяжно вылез персонаж даже в куртке той же, что у меня на фотографии.

И тут мне стало не смешно, потому что он направился прямо в моё здание. Получается, Крест ошибся? Не, ерунда какая-то.

Я срочно собрал всё, что можно и направился к лестнице. Объект должен всегда быть в поле зрения.

Уже на лестнице я услышал шаги и болтавню. Пока непонятно о чём, но по интонации было ясно, что говорящий недоволен.

Всё, что мне пришло в голову, это застрелить одного, и огреть по голове второго. Хорошо, что на стройке всегда есть что-то тяжёлое. В данном случае, обычная балка. Но убить первого… Нельзя. Не могу. Будем импровизировать.

Они остановились на предпоследнем этаже.

Дальше всё было просто: я спустился, подкрался. На этом этаже оказался большой стол. Большой и круглый. И за ним сидели двое. Рыцари круглого стола, чтоб их…

На этой ноте приходится отключить все эмоции. Ничего лишнего. Хладнокровие.

Шаг из-за угла. Мушка между прорезью. Наводка на плечо. Сгиб пальца. Грохот. Пробежка. Размах. Удар по второму балкой. Звон гильзы, долетевшей до земли. Удар приклалдом по первому.

Всё. Легко и просто, когда, нет эмоций. Чёткая структура. Нельзя тут мешкать.

Пуля прошла на вылет под ключицей, ближе к плечу. Похоже, лёгкое не задето. Это не убьёт. Это даже не больно в сравнении, например, с попаданием в кость. Этот несчастный даже пытался рывком подняться и повалить меня, но я это присёк на корню. Оба лежали без сознания.

И вдруг меня забеспокоило одно но: слишком просто. Я вспомнил послание Креста. "…не сразу откроет дверь"

Почему тогда так легко получилось его обезвредить? Дальше надо было только связать и дождаться, пока он очнётся для вразумительной беседы.

– Ну здравствуй, незнакомец, – послышалось за спиной.

Всё что я почувствовал дальше – боль в затылке и темнота. Темнота в глазах и голове. Чёрт. Моим же оружием.

Тут до меня дошло, как до Эйнштейна при встрече со всемирно известным яблоком: дверь – не место. Дверь – это он сам. Как бы, секрет его. Он сам раскроется не сразу.

"Ой дурак", – последнее, что успело промелькнуть в уходившем в даль сознании.

Глава 7

" – Мама, помоги, мама!

Я кричал и плакал. За что он меня бьёт?! Что я сделал?

– Не надо, пап, что я сделал? Не надо!

– Когда тебе говорят, что ты должен принести бутылку, ты должен встать и принести БУТЫЛКУ!!!

– Отстань от ребёнка! – кричала мать. Она накинулась на здоровенного, крепкого мужика, но тот одним движением швырнул её через всю комнату. И продолжил меня бить.

– Каждый день я тебе говорю, что здесь я главный, но ты меня не хочешь слышать. Значит будешь ощущать на своей шкуре.

Его глаза горели. Он бил не быстро, но сильно. Я не знал, что мне делать. Неужели я не мог просто дописать предложение в тетради а потом принести ему бутылку? За что он так со мной? Я его ненавижу!…"

***

Гул. Говор. Голова трещит. Хорошо, что всё помню.

Кофе захотелось. Жаль руки связаны, иначе спокойно мог бы взять чашку с ароматным запахом со стола, стоявшего у стены, слева. Маленькое помещение. На столько, что даже для однокомнатной квартиры позорно.

Парни в дальнем углу что-то обсуждали. Тихо. Но вскоре один из них поймал мой взгляд.

– Доброе утро, Голубь. Кажется, так тебя звали в письме?

Он начал двигаться в мою сторону. Капюшон не позволял разглядеть его лица. Сам он был довольно среднестатистический, что в рост, что в ширь. Но его голос – чудо. Его сложно описать, это что-то среднее между Басковым и Джигурдой: вроде басистый, сильно хриплый, но в то же время достаточно звонкий, будто с детства вокалом занимается.

– Ты кто?

– О, друг мой, это совершенно неважно. Важно, на данный момент, то, что ты вошёл в число тех, кто пытался меня убить. Но вместо этого ты обидел моих людей. Хотя именно для этого они первыми и выходят, но жалко их, знаешь ли.

Я смотрел на него спокойно.

Болтает. Значит, что-то задумал. Сколько я здесь пробыл? Надо понять время, тогда станет понятно, ищут меня или нет.

Часы. Где часы… Стены чистые, телефонов нигде нет. Мои часы не видно, руки связаны за спиной. Зеркал тоже нет.

– Я о тебе наслышан. Чистильщик. Так, кажется, в наших кругах называют твою профессию. И как оно, убивать людей и думать, что это во благо? Каково это, быть в этом уверенным? Очень интересно послушать твоё мнение на эту тему.

– Сам-то святой что ли?

Он развёл руками. И мой взгляд пал на его руку. Часы. Хорошие, надо отметить. Во всяком случае, на вид. Есть дорогие вещи, которые на первый взгляд не самые красивые. Это потому что их делают без пафоса. Люди, делающие такие вещи, знают, что главное – начинка. И вот эти часы, помоему, именно такие.

– Ты на своём посту всего пятак лет, но о тебе уже легенды слагают. Ты ведь начал ещё будучи малым. Сколько тебе там было? Семнадцать? Не дурно. Не дурно быть палачом уже в семнадцать.

Я сделал рывок вперёд, пытаясь встать. Его реакция не заставила ждать. Он резко ударил в грудь и придавил левой рукой плечо, чтобы я не мог встать. Но его часы оказались рядом с моим лицом. Был уже вечер, седьмой час. Я в отключке пол дня, примерно с двенадцати часов. Это хорошо. Меня пока ещё не ищут.

– Агрессия не лучшее качество. Это ты зря. Я же с тобой просто беседую, дружище. Мне интересно, чем ты занимаешься. Сам то я, если хочешь знать, ни одного не убил. Хоть и влез в этот бизнес рано, я был…

Дальнейший его монолог мне был не интересен. Надо срочно сматывать удочки. Если член команды не объявляется больше суток без предварительных инструкций, его считают пропавшим и объявляют зелёный код. Тогда на уши поднимают всё, что только можно. А это море проблем, не надо так…

Сконцентрировавшись на себе, понимаю, что они меня не досматривали: два ножа всё ещё при мне. И это крайне подозрительно.

Незнакомец, назовём его Василием, отходит и берёт свою чашку кофе. И тут меня что-то переклинило. Меня это взбесило. Взбесила его надменность, превосходство. У него всё «под контролем», он может спокойно глотнуть ароматного напитка.

Так не пойдёт. Я хочу этот кофе. Это я должен тут быть расслабленным.

Остальные парни заняты беседой. Хороший момент.

Дождавшись, когда стакан с кофе окажется на столе, резко встаю и в повороте бью Василия стулом с такой силой, что тот разваливается на части. Василий падает, как и верёвки с меня. Парни реагируют, достают пистолеты, но тут же в одного из них летит нож и попадает удачно. Второй замер. Молодец, умный. Поднял руки вверх. Первый живой, нож прилетел в плечо, но он, вроде, тоже не глупый. Смотрю на второго.

– На пол.

Тот повинуется и осторожно ложится. Пару шагов вдоль помещения и он получает по затылку. Первый молчит. Смотрит.

– Как его кличут? – я указываю на Василия.

– Не знаю.

"Ну начинается," – подумал я и взялся за нож. Просто взялся, но он уже понимал, к чему идёт дело.

– У меня маловато времени. Так что говори сразу, я же всёравно найду способ из тебя вытащить, что нужно.

Он смотрел с отвращением. Как на отродье.

Я начал медленно вынимать нож, торчащий из его плеча. Но на середине остановился, и так же медленно вставил обратно. Уши резал крик. Не люблю так делать, привык быть более-менее гуманным, но когда ситуация требует…

– Давай заново. Как его кличут?

– Я не знаю! Никто не знает! Он не называет себя! В наших кругах мы его прозвали Призраком, но он не любит, когда его называют как-то. Он хочет быть безымянным. Никем. Говорит, чтобы стать призраком, надо чтобы тебя никто не знал.

Интересное кино получается. Что ж, ладно.

Я оставил этого мученика и направился к Василию. Проверил все карманы – пусто. Абсолютно.

И тут в нос ударил тот самый приятный аромат. Да, хочу его. Я делаю глоток и, честно говоря, просто ловлю кайф. На мгновение мне показалось, что больше ничего в жизни и не нужно. Только бы сюда Настёнку, чтобы крепко обняла, и всё.

Но это фантазии.

На столе, среди хлама, я увидел ключи от автомобиля. Взяв их, однялся по лестнице.

Это было село. Обычное, ни чем не примечательное село. Домики стоят друг к другу, заборы не шипко высокие, а мы находились в погребе, за домом.

В доме тихо, скорее всего никого нет. Да и проверять нет времени. В глаза бросилась машина, и я тут же бросился к ней. Она была по близости одна, так что сомнений нет – ключи от неё.

Меня охватил легкий страх. А что если кто-то в доме всё же есть? Или если за машиной следят? Одним ножом я тут уже не отделаюсь.

Чёрт, надо просто ехать!

Уже через пол минуты я вдавил педаль газа. И, на моё счастье, сзади ничего не было видно. Никого.

"Что ж, 1:1," – подумал я. Неправильно понятая подсказка в записке подвела, но и Василий не знал с кем связался. Но больше мне ошибаться нельзя, Василий то теперь всё понял.

Солнце только село. Я вдруг осознал что сам не знаю, куда еду. Я никогда не был в такой ситуации и она меня явно выбила из колеи. Навыки не пропьёшь, поэтому я не растерялся, даже наоборот, сработал чётко, как по маслу. Но внутреннее состояние в тот момент…его не было. Не было никакого состояния – я просто не думал об этом. Наверняка, задумайся я, всё бы было намного сложнее. Но это уже позади, этап пройден, а я еду к родным пенатам. Только не знаю в какой они стороне.

В бордачке оказалась карта и это чудо. Уже через 10 минут я двигался в нужном направлении.

Тот ещё денёк. Кто же этот Василий такой и чего он хотел, интересно? Вопросов стало чёртова дюжина, а спросить не у кого. В логове меня пока ещё ждут, ещё ночь могу не отзываться. Средств связи всёравно нет. И это, с другой стороны, хорошо, потому что Василий будет меня искать. Расслабился я в последнее время. Надо приводить себя в порядок. Судя по всему, впереди большие приключения.

Время до утра ещё есть, так что переночую сегодня в спокойном месте…

Глава 8

Как только адреналин успокоился, я почувствовал боль в затылке.

Не нравятся мне последние события, что-то тут не так. Парень тот, раздваивающийся, Василий, от которого я так легко смог сбежать. Хорошо хоть кофе был вкусный. Похож на латте с амаретто, но явно с чем то ещё.

Уже было совсем темно, когда я добрался до Насти. Я поднялся и не сразу постучал в дверь. Терзали сомнения на счёт того, что могут меня найти. Например, если на машине датчик какой. Но интуиция молчала и усталость заставила к ней прислушаться.

Дверь открылась не сразу. Она сначала, похоже, и не поняла, кто пришёл в столь поздний час.

– Ты чего так поздно? – спросила она, встревоженно.

– Прости, так получилось. Хочу у тебя переночевать, поздно в Дом ехать. Не против?

Она лишь молча пропустила внутрь. Она уже засыпала и я не хотел развеивать это состояние, поэтому сразу разделся и просто лёг на диване, рядом с ней.

– А почему ты так поздно? Что-то случилось?

– Случилось, если честно, но ничего ужасного. До утра потерпит всё. Давай спать, день был очень тяжёлый.

Она прижалась ко мне в ответ. Как же я её люблю. Она придаёт душе гармонию, просто своим присутствием. Это часть меня, без которой пропадёт спокойствие.

Уснули мы быстро. Я ощущал аромат её духов и гладил её волосы. Это прекрасно.

***

– Просыпайся, медвежонок, – послышалось мне шептание.

Открыв глаза, стали просыпаться разные рецепторы и постепенно я стал различать аромат блинчиков и, как будто, топлёного молока. Это всё я обожаю. Настя знает мои слабости. Их знать я позволяю только ей.

Она меня аккуратно поцеловала и ушла на кухню, как бы маня за собой. Надо отметить, что и фигурой природа её не обделила. Сложно этим не любоваться. Мужик я, в конце концов, или кто?

Я встал и медленно побрёл на завтрак.

– Так что случилось, расскажешь?

Она явно не могла успокоиться.

– Видишь ли…мне нужно было вразумить одного парня. А он оказался не пальцем деланный. В итоге пришлось посидеть в каком-то подвале, но это не важно, не страшно. Главное, что сбежал. Надо скорей Лешему доложить, что не вышло ничего.

– Ты не ранен?

– Нет, всё в порядке, – я улыбнулся.

– Кушай тогда скорей, пока горячее. Приятного аппетита!

Она меня чмокнула в щёку и зашла в ванну. Пока я наслаждался пищей, в голову лезли мысли о предстоящей беседе. Ошибки я допускаю крайне редко, но всё же лучше было бы не допускать их вовсе. Леший будет недоволен. И надо не забыть навестить спасённого парня, мне всё ещё интересно, кто он и за что ему досталось.

Когда я уже доел и смотрел в окно, размышляя непонятно о чём, краем уха я услышал щелчок замка в ванной, из которой вышла Настя.

– А у тебя найдётся на меня ещё немного времени? – мягко, игриво спросила она, из-за спины. Я обернулся.

Она стояла в проёме. Замотанная в одно полотенце и покусывая губу. Думаю, комментарии тут излишни. Мы оба этого хотели и я немедленно, страстно целуя, повёл её в спальню.

Я не следил за временем, но его было достаточно, чтобы насладиться нашими чувствами и телами. Жаль, что у меня вечно мало времени на свою же любовь.

Уже позже, когда мы лежали в обнимку, я осознал, что всё это время на нас с любопытством смотрел Тёма.

– Что, Тимоха, завидно? – с ухмылкой спросил я.

– Ещё бы, – засмеялась Настя, – надо ему невесту подыскать, а то хмурной последнее время.

Ещё какое-то время мы лежали, но время не резиновое, а уже девять часов утра.

За пол часа я собрался, попрощался и уже сел в краденую машину. День предвещал быть не плохим…

Глава 9

…не на долго.

Леший смотрел на меня спокойно, но через его глаза я ощущал гнёт.

– Не могу сказать "ничего страшного". Понимаешь? – столь же спокойно спросил он меня. Я лишь стыдливо отвёл взгляд.

– Ладно, главное, что живой. Остальное поправ…

Он осёкся.

– Так это он что, в лицо тебя теперь знает?

Я и не знал, что ответить. Ведь нас никто не должен видеть из мирных жителей, любой таковой может и нас сдать и сам под удар попасть. Если наши лица будут знать, мы не сможем делать то, что должны. Нас будут искать, вылавливать, дабы мы не мешались «правоохранительным органам».

– Ты же знаешь, я не попадаюсь.

Леший просто смотрел на меня. Думал.

– Ладно, проехали. По обстоятельствам дальше посмотрим. Пока свободен.

– Что с нашим мучеником?

– О, да, кстати, – оживился он, – зайди, посмотри на него. Помоему у него крыша поехала. Он на втором этаже, напротив твоей комнаты.

Поднимаясь по ступенькам, мне становилось всё любопытней. Около комнаты я замер в нерешительности. А чего это я так о нём пекусь? Я страдальцев достаточно перевидел, сочувствия к ним, почему-то, уже нет.

Я решился и открыл дверь. Действительно, странный он. Забился в самый тёмный угол, поджал колени и сидит, трясётся. На меня же он не обратил никакого внимания.

– Эй.

– Кто здесь!?

Он поднял голову так резко, что я даже дёрнулся от неожиданности.

– Парень, спокойно. Ты в безопасности.

– Ты кто такой!?

– Твой ангел-хранитель.

Я взял стул и подсел недалеко, напротив него. Спросить хотелось много всего, но я понимал, что он немного не в том состоянии, чтобы говорить.

– Тебя как зовут?

– М-меня?

– Да тебя, тебя.

– Стёпа я.

– Степан, значит. А я Голубь. Приятно познакомиться.

На мою протянутую руку он посмотрел, как на восьмое чудо света. В этот момент в комнату зашёл Леший.

– Забыл спросить. Ты же знаешь, что с ним делать?

– Не понял.

– Он здесь был и всё видел. Что ты не понял?

Конечно же я всё понял. Но как же мне этого не хотелось.

– Временем ты не ограничен, но постарайся сделать всё сегодня.

Он закрыл дверь.

В этот момент я посмотрел на Стёпу. Я посмотрел на это трясущееся тело, которое загнано в угол. В голове мелькнул вопрос – "За что же его так жизнь могла наказать?" За что сегодня я должен буду лишить его жизни? За то что он что-то видел? Да ежу понятно, что он молчать как рыба будет, лишь бы его больше не трогали. Да и вообще, зачем его тогда спасать было? Обычно мы это делаем чтоб добыть информацию, а уже потом не мучать дальше человека, но с этого то что взять? С другой стороны, конечно, черти и в тихом омуте водятся, но от чего то, глядя ему в глаза, мне хотелось ему верить. Верить его беспомощьности и беззащитности. И в этот момент у меня мелькнула мысль, которая, возможно, будет мне ещё долго отзываться плохим эхо в будущем. Но сердце, всё же, у меня есть.

Я выбежал из комнаты и окликнул Лешего, около лестницы.

– Да?

– Слушай. А давай его…это…

– Ну?

– …Примем?

У него медленно поползли глаза на лоб

– Ты выпил что ли? Или под чем-то? Ты хлюпика этого видел? Кем он у нас будет? Поварихой?

– Чистильщиком, – спокойно ответил я. А Леший только расхохотался

– Ох умора ты, друг. Иди ка проспись лучше.

– Леший, я серьёзно.

Он посмотрел мне прямо в глаза. Я бы даже сказал, прямо в душу. И я продолжил.

– Я за него поручусь. Натренерую в лагере сам, и сам же объясню всё. Будет шарить как я.

На секунду повисла пауза.

– У него выхода то особо нет. Захочет жить – придётся работать на нас. И вообще, первый раз ты его чего-то отпустил, а сейчас что?

Леший подошёл ко мне в плотную. Он всего на пол головы выше меня, но сейчас он выражал своё величие, будто выше на несколько ступеней эволюции.

– Во-первых, я его отпустил, чтобы он ко мне вернулся потом. И к тому же, в дом к нам он не заходил, людей, кроме меня и охранника не видел, так что информация только про сам дом у него была. А во-вторых, я не знаю зачем тебе это и что ты хочешь получить, – он глубоко вздохнул, – но так тому и быть. Бери в ученики его. Люди нам нужны. Учти только, что если хоть на грамм что-то пойдёт не так, я мешкать не буду.

Он развернулся и я наконец смог спокойно выдохнуть. Зайдя обратно в комнату, Стёпа уже лежал на кровати. Он уснул. Что ж, чудно. Был почти день и мне нечем было заняться. Поэтому я решил уделить время себе: пострелял во дворе по птицам, почитал, сходил на пробежку, в душ, почистил пистолет, перебрал свои вещи, нужное постирал, прибрался в комнате, помог ребятам спрятать чьё-то тело, ещё почитал. Так дело подошло к вечеру. Поужинав, я написал Насте, что всё в порядке, но завтра я приехать не смогу, дела. Надо будет вводить в курс дела нашего новенького. Надеюсь, к утру он хоть говорить будет нормально.

Уснул я с мыслями о том, что жизнь приняла новый оборот. Дел будет больше, чем обычно.

Глава 10

– Вставай давай.

Я уже был одет, а вот он и не думал куда-либо собираться. Я понимаю, стресс, раны, плохое осознавание происходящего. Но я тут, можно сказать, уже дважды ему жизнь спас, и валяться здесь просто так ему никто не позволит.

– Вставай, кому говорят! – я стукнул его подушкой. Он пришёл в сознание. Что самое интересное, по его глазам было видно, что он не просто проснулся, а именно установил контакт с мозгом.

– Где я??? – спросил он, выпучив глаза.

– В аду побывал и переродился! Так что, где и прежде. Нам о многом надо поговорить. Но сейчас одевайся и дуй на улицу, в машину. Будут что-то спрашивать, захотят поговорить – всех игнорируй. У тебя 10 минут.

Дисциплина – один из самых важных аспектов нашего дела, поэтому надо приучаться быть точным даже в самых мелких деталях.

Я ждал его в машине и он появился через 14 минут. Для первого раза сойдёт. И вот мы уже едем в лагерь, где он начнёт делать из себя агента. Грубо говоря. Он молчал и переваривал всё происходящее. Я чувствовал, что у него много вопросов, которые он боится задать, поэтому нарушить тишину я решил первым.

– Что с тобой случилось?

Он ещё какое-то время прибывал в своём пространстве, затем, не поднимая глаз, стал рассказывать:

– Меня спутали…они хотели узнать что-то, я даже не помню что…а я ничего не знаю…я вообще должен был быть дома и смотреть фильмы в гордом одиночестве.

– С кем перепутали?

– То есть тебя не интересует, кто это был, зачем это было и вообще кто я такой?

– Были это плохие парни, это всё что нужно знать о них. Зачем – мне не интересно, потому что есть шанс, что за такую информацию и мне шею скрутят. А вот кто ты – мне не просто не интересно. Ты и сам должен забыть кто ты. Отныне, всё будет подругому, Стёпа.

– Откуда ты знаешь моё имя?

– Ты сам вчера его назвал.

– Я вчера говорил?

– Если это можно так назвать.

– Как долго я у вас был?

– Пару дней. – повисла пауза. – Так с кем тебя спутали?

– С братом. У меня есть брат близнец, Феликс, мы как две капли похожи.

Вот оно что. Теперь то понятно, почему пока он истекал кровью, "его" же видели на стрелке.

– Что ж, парень, сперва запомни: твоя жизнь начинается не с дня рождения, а с сегодняшнего дня. И первое, что нужно сделать, это выбрать кличку.

– Всмысле, кличку?

– У нас нет имён. Имя – то, что тебе дают при рождении, а тут мы все перерождаемся. У нас клички. Я, кстати, Голубь, если ты забыл.

Он усмехнулся. Это немного взбесило.

– Нет, не от слова "голубой". Кличку эту я получил после первого дела. Когда меня отправляли, думали, что живым не вернусь, так что послали не посвящённым. А когда вернулся, уже дошли слухи, что я не просто справился, а сделал всё дипломатично. Я должен был убрать парня, и я не убил его, а убедил, что на него охотятся все, кто только может, и если он хочет жить, ему нужно оставить свой тёмный бизнес. Тот на редкость трусливым оказался, так что на следующий день от него уже и след простыл. Леший мне тогда лично кличку дал. Мол, "голубь – символ мира".

– Кто такой Леший? – он спрашивал спокойно, монотонно. Специально записывая всё в голову.

– Это тот, кто будет тобой руководить после твоего обучения. Тебе нужно будет обучиться за 6 месяца навыкам убийства.

Он наконец поднял на меня глаза. Читался немой вопрос – "Это шутка такая?".

– Ты слишком много видел. Так что либо ты станешь одним из нас, либо станешь трупом. Жизнь часто складывается не так, как хочется.

– Я могу пока подумать над всем этим?

– Не долго.

Мне стало жалко его. Ему досталось не лучшее место, пускай и под солнцем. Сейчас я понял, что ему предстоит преодолеть не мало трудностей. И самое противное – преодолеть не по своей воле.

– Но ты ведь помнишь себя, правда? – внезапно прервал он мои мысли, – то, что связанно с твоим старым именем?

Он спросил это с жалостью. Так, словно спрашивал это у самых далёких уголков моего сознания. И мне захотелось снять профессиональную маску, поддавшись эмоциям и ностальгии.