Страна Чудес: Туголес

– Во, Кирюх, теперь ты не сможешь меня выгнать, – смеется Сашка где-то на фоне. Кирилл не слушает, осматривается дальше.

Небольшая кухня, холодильник, стол с двумя стульями, окна на половину стены. Узкая дверь – ванная и туалет. Прекрасно. У стены можно поставить небольшой стеллаж, рядом с диваном вешалку, на кухню ещё нужен чайник и, возможно, несколько лишних тарелок. Кирилл останавливается, когда фоновый шум стихает – Сашка и Наталья внимательно смотрят на него, явно чего-то ждут.

– Ну что? – Сашка ухмыляется, словно уже знает ответ. Он часто говорил, что у Кирилла всё на лице написано, но, кажется, дело было именно в Сашке. Он понимал Кирилла лучше, чем кто-либо другой. – Берем?

У Кирилла нет слов. Он набирает в грудь побольше воздуха, шумно выдыхает и кивает. Теперь у него нет шансов облажаться на собеседовании. У него по жизни нет шанса облажаться, если честно.

С возрастом бессонные ночи начали отзываться постоянной головной болью и мысленной кашей. В двадцать три мышцы не должны гудеть от каждого движения, а утро превращаться в целый квест. Кирилл морщится, поднимаясь с кровати, как только босые ступни касаются холодного пола. Март месяц кусался застоявшимися морозами, но это не мешало каждый раз оставлять окно распахнутым. Проветривание штука полезная, Кирилл в интернете вычитал. Так спится лучше. И никого из этих интернетных врачей не волнует, что у Кирилла, дай боже, свободных полчаса перед сном, а форточку закрыть некому.

Одинцовские районы гудели утренней рутиной – машины толпились в узких дворах, люди ворчали и кричали друг на друга, пытаясь добраться до работы, а собаки лаяли во дворах, словно повторяя за хозяевами. Кирилл, если быть честным, никогда не привыкнет к шуму по утрам. У Инны Андреевны было по-другому. Она жила в тихом, спальном районе, в которым люди словно физически не могли повышать голос, а машины приглушались сами по себе.

С другой стороны, Кирилл проводил там слишком мало времени, чтобы судить объективно.

Стянув себя с кровати, Кирилл шаркает к кухонным шкафам. Щелкает чайник, хлопает холодильник, шипит растворимая таблетка в стакане. День сурка. Секунда за секундой повторяется каждое утро. Часы на кухне тихо отстукивают шестой час утра, Кирилл плетется в ванную и пытается сосредоточиться на привычных звуках ежедневной рутины. Ничего, ему не привыкать. Всё лучше, чем жизнь под крылом женщины, которую он когда-то называл мамой.

Рабочая смена в ресторане, куда пристроил его Сашка, начиналась в восемь утра. Работа простенькая, особенно, если смена выйдет удачная. Стой себе за баром да намешивай в стакане все, что горит и красиво переливается под светом ярких ламп. Кириллу особенно нравились дни, когда они работали с Сашкой и Леной, что случалось достаточно часто. Ленка – их официантка, прикрывающая поваров и барменов на вечных перекурах. Кириллу она сначала не понравилась, слишком уж похожа на обычных фифочек, подобных тем, кто рассиживается в ресторане с пожилыми дядечками. Кирилл таких в жизни встречал много, они на него не смотрели – в карманах у него шуршало недостаточно громко, чтобы привлечь внимание их чувствительных ушей. Однако в Ленке он ошибся. Простая она оказалась, очень похожая на самого Кирилла.

Натягивая кроссовки, Кирилл оглядывается в зеркало. Выглядел он почти нормально. Бритая голова выглядывала из-под капюшона, под карими глазами залегли угрюмые синяки, лицо осунулось. Таких, как он, бабуля называла хулиганами – безразмерные толстовки, рваные джинсы, все ещё видавшие виды кеды. Образец порядочности, не иначе. Не удивительно, что отец почти сразу от него отказался, стоило истинному Я Кирилла проявиться в полной мере. Мать хотя бы делала вид, что пытается его принять. Только сдалась она непозволительно быстро, даже обидно немного.

– Эй, Гончая наша, – Ленка выглядывает из-за барной стойки, привычно улыбаясь. – Явился? Я у тебя тут похозяйничала, ты не ругайся сильно.

– Лен, не приставай, – Сашка выглядывает с кухни. Привычно лохматый, такой яркий-яркий, как будто часы не отсчитывали восьмой час утра. – Здаров, Кирюх. Как сам?

Кирилл кивает в знак приветствия и протискивается в маленькую подсобку. У него в запасе примерно минут десять на то, чтобы переодеться и привести себя в адекватный вид. По головке его не погладят, если он своим лицом будет отпугивать посетителей, да и чаевых лишаться не хочется – за квартиру через неделю платить, а жить на что-то надо. Перекусами на работе сыт не будешь, растущий организм в конце концов.

– Кирюх, – Сашка пробирается в подсобку, застревая в дверях со сложенными на груди руками. – Херово выглядишь. Опять не спал?

– Спал я, – Гончаров прокашливается, перекладывая в карманы форменных брюк телефон и сигареты. – Просто хуево.

– Я тебе там завтрак оформил, поешь быстро, пока народ не набежал. За баром прикрою.

– Спасибо.

Дверь открывается, впуская первые сонные лица и мартовский кусающий ветер. Зима уходила непозволительно долго, словно присела на дорожку, как принято, да так и осталась, раз уж никто не гонит. Кирилл оказывается за барной стойкой и растворяется, переставая постоянно поглядывать на часы и отсчитывать минуты. Он натирает стаканы, изредка принимая заказы. Утро не лучшее время для выпивки, Кирилл часов до пяти может расслабленно просиживать штаны в уголочке, выползая только на Сашкино «выйдем?»

К вечеру народу набегает больше раза в три. За баром образуется очередь, и Кирилл старается как можно быстрее передвигаться в узком проеме между шкафчиками с выпивкой и стойкой. Главное ничего не разбить, не перепутать и никому не грубить. Основные столпы работы за барной стойкой, которые обозначили с первого дня. Кирилл трудовой договор не читал особо, но не удивился бы, увидев такие формулировки в графе «Обязанности».

Вместе с голодной толпой подбирается конец смены, словно люди, насытившись и напившись, забрали его с собой, как сувенир. Поманили и увели за дверь, на весенний холод, в почти ночную темноту. Кирилл стягивает с себя фартук, расстегивает верхние пуговицы рубашки и плетется к подсобке, откуда раздаётся заразный хохот Ленки. Она у них самая громкая, смешливая и заводная. Иногда Гончарову казалось, что у Ленки энергия никогда не заканчивается. Употребляет что ли?

– А вот и наша звезда вечера! – Ленка начинает хлопать, Сашка подхватывает, так и не натянув футболку, а Маринка (ещё одна официантка) и Антон (кажется, тоже кто-то из поваров, Кирилл не вникал) тихо смеются в стороне. – Много срубил, а, Гончая наша?

– С тобой делиться не собираюсь, – Кирилл бурчит, отворачиваясь к своему шкафчику. Он не признается напрямую, но ему нравятся эти перепалки по вечерам. Они все уставшие, еле на ногах стоят, но никогда не упустят возможности поддеть друг друга.

– Ой, больно надо, я тоже не бедствую, – Ленка складывает веером несколько купюр по сотне и обмахивается ей с самым надменным выражением лица, на какое вообще способна. – Ещё посмотрим, кто у кого спрашивать будет.

Кирилл позволяет себе обронить усмешку, пока натягивал футболку. Ленка удивительным образом не раздражала, наоборот, её легкость завлекала, притягивала, порождала в груди то самое чувство, заставляющее остаться. За свою жизнь Кирилл встречал множество девушек, самых разных. Но Ленка была какая-то не такая, неправильная девчонка. От нее в груди не екало, ладошки не потели, глаза не пытались убежать или найти любую точку, за которую можно зацепиться, лишь бы не пялиться. Кирилл к ней относился почти как к сестре, поэтому на все подколки реагировал со смешком, не больше. Она же безобидная, беззубая, её не бояться надо, а защищать.

– Кирюх, ты с нами? – Сашка, переодетый в свою обычную майку и спортивки, держал дверь, повесив ветровку на плечо. Рядом стояла и Ленка, они оба смотрели только на Кирилла, явно ожидая ответа.

– Ага, – Кирилл спешно перекладывает все содержимое карманов рабочих брюк в джинсы и кивает пару раз для достоверности, оглядываясь, мало ли забыл чего. Но не было у Кирилла ничего ценного, за что бояться надо. Нечего ему терять и забывать. За сигареты только обидно было бы, лишнюю пачку покупать не хотелось, зарплата не так скоро. – А куда?

– Ну, Кирюш, соберись, – Гончаров морщится, по уху режет детское обращение. Просил же, ну. – В парке посидим, пива выпьем. Саня угощает, у него настроение сегодня хорошее.

– Да, – Кирилл бредет чуть позади, послушно ждёт, пока Сашка все двери закроет, проверит по три раза и сигналку поставит. – Погнали, давно не сидели.

– Я же сказала, что согласится! – Ленка громко хохочет, убегая чуть вперед. Сашка ровняется с Кириллом и закидывает ему руку на плечо.

– Всё путем?

– Да.

Они нагоняют Ленку у дверей в магазин, громко переговариваются, маневрируя в узких проходах, и непозволительно долго выбирают пиво. Кирилл не думает, что ему вставать в шесть утра, у него цветы дома не политы, а ещё молоко, кажется, закончилось. Кирилл вообще ни о чём не думает, падая на скамейку и открывая шипящую, холодную банку пенного. Он прикуривает, запивает первую затяжку и позволяет мыслям из головы унестись далеко-далеко в космос вместе с сигаретным дымом. Там им самое место.

У него всё путем. Как минимум до завтрашего утра.