Кенозерские рассказы. Приключения на каждый день

Я мясо не ем. Пришлось ковыряться в макаронах, отделять, так сказать, зерна от плевел. Выходил я из-за стола с лёгким чувством голода, с грустью наблюдая за аппетитно жующими мясоедами. И вишенкой на торте – самому отнести и сдать после себя посуду, Карл, в тоже окно, откуда разносят готовые блюда! Я вот когда принёс туда тарелку супа, к которой не прикасался, мне стало любопытно, куда они её – сразу же на соседний стол или обратно в общий котёл и помешать да разлить снова? С любовью вспоминаю вчерашний ужин из местного творога со сливками.

Мы налегли на вёсла и лодка пошла под самым берегом

После обеда мы, наконец, вышли на наш первый переход к 11ой стоянке под парусом. Небольшой участок до первой протоки был против ветра, и дался двум экипажам, неискушённым в парусном деле, тяжко, с потом и натугой. Лишь один карбас, где встал к рулю сам начальник экспедиции, легко вырвался вперёд, и всё спрашивал нас в рацию, чего это мы там канителимся? Но вот наконец мы оказываемся в Долгом озере, где меняем свой курс и с попутным ветром нагоняем начальника.

Берега озера обрамляют деревья, среди которых виднеются деревеньки, порою всего лишь в три дома. Меж сосен порою угадываются песочные пляжики – у деревень или на подготовленных стоянках. Вода торфяная – жёлто-бурого отлива, но если налить в кружку, то очень даже похожа на обычный чай.

В Долгом озере как будто идёшь по руслу реки, которое, кажется, заканчивается тупиком. Но вот слева неожиданно открывается новая узкая протока, и мы оказываемся в следующем озере – Свином, пересекая которое мы и высаживаемся на пляже 11ой стоянки. Здесь подготовленное костровое место, заготовлены дрова, и установлен стол под навесом. В стороне отхожее место в виде двухскатного домика.

Ужин на костре, и всё – энергия кончилась, а спать совсем не охота. 21:40, но солнце отказывается заходить. У костра на растерзание комарам остаётся небольшая мужская компания, в которой Назим из Башкирии рассказывает, как он после очередного развода задумал пройтись туристским двухнедельным маршрутом. На начало истории я опоздал, поэтому не скажу, откуда и куда он добирался, но приключений ему хватило – сил не рассчитал. Но это ладно. В пути он встретил семейную пару, которая вызвала вертолет для эвакуации, но из-за нелётной погоды ждать им надо было три дня, а продукты закончились. И подняться надо было на площадку, куда сможет приземлиться вертушка. Назим поднял им туда рюкзак, помог мужику и женщине, оставил им пайку на один день, обделяя себя, и пошёл дальше. Вертолет они в итоге ждали неделю. Дождались.

А ещё позже он встретил девушку. Она шла в группе и подвернула ногу. Её оставили. Через сутки он вышел к лесникам, но даже говорить не мог, пока его не отпоили крепкими напитками, потом он рассказал про несчастную. Вот так энергия любви и не понимания женской натуры толкает мужчину на странствия, и на маршруте он спасает девушку, которая, похоже, так достала своих компаньонов, что её предпочли забыть, и никому не сообщили о ней. Бессовестные люди испытывают ложный стыд, который вынуждает их умалчивать о своих подобных поступках, чтобы не выглядеть дурно в чужих глазах, сжигая последние остатки собственной души.

Яхта – парус ветра полный и толковый капитан

Утро началось… с неторопливого и основательного завтрака. На стол поставили дымящуюся овсяную кашу, подогретую вчерашнюю гречу с тушёнкой… И вдруг кто-то, будто волшебник в голубом вертолёте, неведомо откуда достал творог да сливки жёлтые, будто в них само солнце растворилось, и оттого на небе и не показывается… Я позарившись на оба яства за раз, решил начать с творога. Попросил положить поменьше… Но для каши места всё равно не осталось. А к вчерашней грече так никто и не притронулся, стояла она осиротелая, на краю стола.

Нынче нам предстоял небольшой переход в соседний поселок Усть-Почу на обед, баню и экскурсию. Я стартовал под мотором первым, и разведав ситуацию, вернулся и затормозил ребят на половине маршрута, чтобы устроить парусную гонку. Дул шикарный рабочий ветер, я собрал все карбасы подле себя и дал старт против ветра с целью обогнуть одинокий остров и вернуться к посёлку. Это была первая гонка, и она оказалось лучшей в этом походе. Никто сильно не опоздал на старт, и у всех получалось набирать высоту – так говорят яхтсмены, когда яхты идут против ветра. Я даже не стал сниматься с якоря, чтобы подсказывать отстающим. Тем паче, что на замыкающем карбасе был сам начальник экспедиции, – куда уж мне в Свинном озере лезть в карбасный ряд?! Для начала хотя бы курс бобровид надо выучить.

Эх, как красиво идут, разрезая носом тёмную воду! Но и часики тикают – так мы на обед не успеем, пришлось мне сниматься с якоря, заводится и давать сокращение дистанции. Я встал почти перед островом, но учитывая его размеры – это было существенное уменьшение дистанции. Первым меня обогнул экипаж Пошто с двумя нимфами на борту и с Назимом на руле. Вторым был Упряк, где командовал Владимир – беби-шкипер канадской десятидневной системы яхтенных капитанов IYT. Там ис чё на английском слово "беби" со множеством ошибок написано: "bareboat-skipper".

А вот Сейгод под управлением начальника начал частить с поворотами в непосредственной близости от меня. Вот здесь как раз и проявился один из нюансов в управлении карбасами и подобными парусными лодками, о котором, видимо, и переживал начальник на утро после нашего знакомства. Яхты не ходят против ветра – только галсами, под определенным углом. Тебе надо пройти мимо твоей цели, потом скрутить поворот на другой галс, и после этого ты сможешь идти куда надо. А карбасы, в особенности если поворот сделан некачественно, теряют набранную высоту, их сдувает назад, и оказавшись на новом галсе, они опять не могут выйти к своей цели, вынуждены вновь крутить поворот, опять не удачно, итак раз за разом, пока терпилки хватает за вёсла не хвататься. Поэтому я снялся с якоря, чтобы меня также ветром сдувало вниз, и Сейгод бы смог меня обогнуть. Но и этого оказалось не достаточно. Я завел двигатель и сдал немного назад, чтобы, наконец, прекратить мучения экипажа Сейгода.