Солнышко для Медведева, или Спаси нас, папочка!

Злата перебирала ножками молча, терпеливо подстраиваясь под мой шаг. Обычно она болтала без умолку, звеня, как хрустальный колокольчик, но произошедшее оставило свой отпечаток и на её настроении.

Возможно, малышка ещё не осознавала в полной мере всё то, что услышала. Но и того понимания, что было, ей вполне хватило, чтобы понять всю серьёзность ситуации и не капризничать.

Я очень надеялась, что дозвонившись до дядьки, получу от него парочку дельных советов, поэтому о дальнейшем пока не задумывалась, подстраиваясь под обстоятельства.

Спальня встретила нас тишиной. Заперев на всякий случай дверь, я бросилась к столику и, подхватив телефон дрожащими пальцами, разблокировала дисплей.

Номер Горского был вторым в моих контактах. На первом месте всё ещё стоял отец. Рука не поднималась его удалить. Казалось, если я так сделаю, то последняя ниточка, связывающая меня со счастливой и беззаботной прежней жизнью, оборвётся окончательно. Глупо? Возможно. Но пересилить себя не смогла.

Коснувшись сенсора, поднесла аппарат к уху, напряжённо вслушиваясь в тревожные гудки.

«Абонент не отвечает или временно недоступен».

Механический голос бил по натянутым нервам раз за разом, пока я пыталась безуспешно дозвониться. Пришлось оставить подробное сообщение на автоответчике, тем самым подстраховав себя.

Жаль только, ответа на главный вопрос – что же мне делать дальше, так и не получила. И выход из сложившейся ситуации я видела только один.

Глава 5

Можно сколько угодно уговаривать себя, что стоит только выйти в гостиную и объявить об отмене свадьбы, обвинив Владимира, как все проблемы исчезнут сами собой. Но, увы, я не была настолько наивной и прекрасно понимала, что это не так. Во-первых, доказательств у меня нет. А во-вторых…

По завещанию отца я могла войти в должность главы корпорации только при условии, что в моём паспорте появится штамп о замужестве. Он знал моё отношение к браку. Одного предательства мне вполне хватило, чтобы отбить желание связывать себя с кем-то серьёзными отношениями. Впрочем, несерьёзными тоже.

Сначала папа считал, что пройдёт год, может – два, и сердечная рана затянется. Но в моём случае ничего не менялось. Он очень переживал по этому поводу, поскольку считал, что женщину делает сильной достойный мужчина рядом с ней, готовый подставить плечо в трудную минуту. А будущая глава корпорации не может быть слабой априор.

Отец пытался надавить. Но когда понял, что это бесполезно, смирился, коря себя за то, что не уберёг дочь от душевных ран. Вернее, я думала, что смирился. А когда зачитали завещание, стало ясно, насколько сильно ошибалась.

Лучшего кандидата на роль мужа, чем Владимир, я не нашла, вернее, даже не искала. Отец доверял своему помощнику. Да и мне он казался вполне надёжным. Тот самый достойный мужчина, о котором всё время твердил родитель. Вежливый, обходительный, верный. Что ещё для брака надо? А чувства… Жила без них, прожила бы и дальше.

Но судя по всему, я как магнит, притягиваю к себе предателей. И с выбором снова просчиталась. Теперь вот надо исправлять свою ошибку.

Сейчас мне нужно время, чтобы обдумать всё, выбрать правильную линию поведения, посоветоваться с юристами, поскольку в финансовом мире всё основывается на законах и легальных способах их обойти… Вот только времени у меня как раз и не было.

Оставалось только одно – разыграть спектакль и под шумок сбежать к дядьке под крылышко. А там будет и время, и помощь в выборе тактики и стратегии. У Горского много друзей. Настоящих друзей, способных помочь в трудной ситуации.

Добраться бы ещё до него. А для этого нужно действовать решительно. Прямо сейчас.

Распахнув шкаф, я отыскала небольшую поясную сумку, запихала в неё личные документы, деньги, карты, вытащив симку, туда же отправила и телефон. Вышло довольно объёмно, но под пышным платьем заметить не должны.

Задрав подол, ремень закрепила на талии, а саму сумку примотала скотчем к бедру. Конечно, крепление на троечку, но на лучшее моей фантазии не хватило. Да и времени нет выдумывать что-то более практичное. Не отвалиться и на том спасибо.

– Мы иглаем в шпионов? – с любопытством наблюдая за моими действиями, спросила дочка.

– В хороших девочек, которые на самом деле шпионы, – подмигнув, уточнила я. – Как думаешь, справимся?

– Легко, – щёлкнула пальцами малышка.

– Другого ответа я не ждала, – улыбнулась, чмокнув дочку в румяную щёчку.

Сняв со Златы туфельки, я рванула в ванную, и спустя пару минут следы пребывания в зимнем саду были уничтожены.

Всё что я собиралась проделать дальше, была авантюра чистой воды. Но выбирать не приходилось.

– Милая, сможешь притвориться, что тебе плохо?

– Вот так, мамуль? – Златка театрально вскинула руку ко лбу и сделала вид, что падает в обморок. – О-ох…

– А давай ты просто будешь хмурить бровки и поджимать губки, как в тот раз когда разбила коленку? – попросила я, понимая, что с такой театральной постановкой свободы нам не видать.

– Я тогда ещё плакала. Надо?

– Если сможешь – будет вообще идеально. Но только тихонечко, как мышка. Договорились?

– Без плоблем, – скорчив рожицу, кроха тихонько заскулила.

– Отлично. Именно так и делай, когда кто-то встретиться нам на пути.

– А если никто не встлетится? – деловито уточнила моя маленькая актриса.

– Тогда просто будешь тихонечко лежать у меня на руках и помалкивать.

– Эх, такой талант плопадает, – расстроено вздохнула малышка, поджав губки и опустив взгляд в пол, но тут же миг спустя широко улыбнулась, задорно мне подмигнув.

– Пожалуй, когда всё закончится, пойдёшь сдаваться в театральную студию. Народ должен знать своих героев в лицо, – тихо рассмеялась я.

– Договолились, – радостно закивала дочка, и кудряшки на её голове запрыгали в такт движению.

Приложив ухо к двери, я прислушалась. Кажется, в коридоре никого не было.

Осторожно выглянув, убедилась в этом.

С первого этажа слышались разговоры и смех. На втором же царила звенящая тишина, разбавляемая стуком моих каблучков.

– Мамочка, тебе не тяжело, – поинтересовалась моя заботливая кроха, лёжа в моих руках.

– Всё в порядке, милая, – выдохнула я, при этом понимая, что надолго меня не хватит.

Златка была уже не маленькой лялечкой, а довольно упитанной четырёхлетней леди, а вот моих сил за предыдущие годы так и не прибавилось.

Надо было ходить в спортзал вместо того, чтобы высиживать часами в конференц-зале, слушая с отцом отчёты. Сейчас бы скакала горной козочкой по коридору, а не плелась, как черепаха, высунув язык. Но зачем было себя утруждать, когда с фигурой и так всё в порядке?

Пожалуй, нужно менять привычки и распорядок дня, если хочу удержаться на плаву в этом безбрежном океане под названием жизнь.

Мы уже практически преодолели коридор, когда за углом послышались шаги.

Глава 6

Удары сердца отбивали пройденные секунды. Чем ближе становились шаги, тем сильнее горло сдавливал страх. Я начинала паниковать и ничего не могла с этим поделать. А так нельзя. Это прямой путь к поражению.

Закрыв на миг глаза, я вспомнила отца и его тактику поведения в сложных ситуациях. Он всегда легко брал людей в оборот, подписывая такие серьёзные контракты, о которых другие могли только мечтать.

Дмитрий Калинин был эталоном решительности, и всё потому, что не боялся смотреть своим страхам в лицо. Он проворачивал такие авантюры, по сравнению с которыми мой сегодняшний побег – это детская шалость. Его девизом была фраза: «Лучшая защита – это нападение». И он уверенно шёл по жизни вперёд… Пока удача не изменила ему.

Я до сих пор не могла поверить, что отца рядом нет. Казалось, что наступит вечер, и он приедет домой, обнимет меня, и все страхи и тревоги, успевшие скопиться за день в сердце, растворятся без следа.

Возможно, если бы нашли его тело, я воспринимала бы всё иначе. Но его вертолёт просто исчез с радаров, а вместе с ним и он сам. Спасатели отыскали месяц спустя обломки в каком-то заповеднике, а тело… Сказали, что в тех краях водятся дикие звери, и хищники в том числе.

В общем, дело закрыли, оставив меня без ответов, а вопросов было много. Зачем он сам сел за штурвал, как утверждают работники аэропорта? Зачем полетел в сторону этого заповедника? Впрочем, после того, что я услышала сегодня в зимнем саду, многое стало понятным. Теперь я знала, что без Владимира в этом деле не обошлось, и просто обязана выбраться отсюда, чтобы с помощью Горского засадить этого гада за решётку. Предательство не должно оставаться безнаказанным. А он нас предал.

Впрочем, об этом можно подумать и позже. А теперь пора действовать, так сказать, брать ситуацию в свои руки. Вспомнить, что я тоже Калинина и посмотреть собственному страху в лицо.

Перехватив дочку поудобнее, я решительно шагнула вперёд, надеясь на удачу. И появившийся из-за угла официант, едва на нас не налетел. Ругнувшись сквозь зубы, он отшатнулся в сторону, ловко уходя от столкновения. И я с трудом сдержалась, чтобы не выдохнуть от облегчения. Кажется, удача сегодня на моей стороне.

– Прошу прощения, Алёна Дмитриевна, я вас не заметил, – смущённо пробормотал он.

Молоденький, лет восемнадцать, не больше, внешность не яркая, значит, не наглый, к тому же крепкий, самое то, что нужно для осуществления моего плана.

– Как хорошо, что ты оказался на моём пути, Миша, – взглянув на бейджик с именем, эмоционально затараторила я, добавив голосу истеричных ноток. Впрочем, я и так была на грани, поэтому труда это не составило. Не давая парню опомниться, всунула Златку ему в руки. – Помоги мне, пожалуйста. Дочке плохо. Надо торопиться. Сама я не донесу её до машины.

Златка, умничка, тихо застонала, подтверждая мои слова. Главное, чтобы не переусердствовала, а то ведь она может.

Ухватив растерявшегося паренька за локоть, я потянула его за собой, он даже не сопротивлялся.

– Потерпи, родная, – шептала я, то и дело оборачиваясь и тревожно глядя на дочку. – Скоро тебе помогут.

– А что случилось? Может, лучше вызвать скорую? – предложил парень, косясь на малышку, сжавшуюся в его руках, будто бы её скрутил приступ боли.

Ну, прирождённая актриса. И почему я раньше этого не замечала? У ребёнка такой талант. Хотя талантливый человек – талантлив во всём. Кажется, именно так говорят. И дочка была тому подтверждением. Маленький вундеркинд в юбке.

– Какая скорая? Ты вообще в курсе, сколько они обычно едут? Мы быстрее доберёмся сами.

– А как же свадьба? Там дама из ЗАГСа приехала. Меня как раз Владимир Аркадьевич послал за вами.

– Что важнее – жизнь ребёнка или какая-то гулянка? – рассерженно прошипела я.

– Жизнь ребёнка, конечно, – уверенно произнёс Михаил.

Хороший мальчик, не то что некоторые. Повезло нам с ним.

– Вот и я о том же, – усердно закивала, незаметно поправляя под платьем пояс от сумки, который начал натирать.

Сбежав с лестницы с моей малышкой на руках, парень повернул в сторону гостиной, видимо собираясь выйти на улицу через главный вход. В мои планы это не входило, поэтому придержав за локоть, я развернула его в сторону кухни.

– Так быстрее.

Понятливо кивнув, Михаил ускорился, похоже, искренне нам сопереживая. Надо бы потом найти его и отблагодарить.

– Что у тебя болит, маленькая? – заботливо спросил он.

Вот же, ёлки-зелёные, мы это не обговаривали, как-то упустила этот момент. Эх, до отца мне ещё расти и расти.

– Животик, – захныкала Злата, не моргнув и глазом, и я мысленно стряхнула мнимый пот со лба. Кажется, и на этот раз повезло.

– Может, обычные колики? – задумчиво предположил парень.

– А если острый аппендицит?

– Такое тоже возможно, – закивал он и, не сбавляя скорости, прошёл сквозь толпу поваров и официантов, при этом прикрывая собой Златку, чтобы никто её не задел.

Надо же, какой молодец.

На нас оборачивались, но останавливать никто не решался.

– Ты врач? – пройдя кухню, поинтересовалась я.

Стало любопытно. Так почему бы не спросить?

– Только учусь.

– Тогда давай оставим постановку диагнозов практикующим специалистам.

– Как скажете, Алёна Дмитриевна, извините.

Выйдя из дома, я указала рукой на гараж.

– Нам туда.

Мы почти дошли до боковой двери, ведущей в просторное помещение на несколько машин, когда взгляд зацепился за склонившихся над фейерверками мужчин.

Да, свадьба планировалась с размахом – фуршет, фейерверк и прочие развлечения для гостей. Денег было вбухано немерено, чтобы соответствовать статусу. Бред, конечно, но я следовала правилам.

Следующая свадьба точно будет без этого пафоса.

Передёрнув плечами от пришедшей в голову мысли, я обратилась к Михаилу:

– Я буквально на минутку, а ты иди, не останавливайся.

Как раз столько мне и понадобилось, чтобы изменить время запланированного фейерверка.

На улице уже стемнело, поэтому моя просьба не вызвала подозрений.

– Раз сама невеста говорит – надо, значит, надо, – фыркнул один из мужчин, показав мне «большой палец вверх». – Сделаем, хозяюшка, не переживайте.

Всё шло, как по маслу. Ключи от моей машины были на месте и мы, распрощавшись с Михаилом, как раз сели в салон, когда боковая дверь гаража, распахнувшись настежь, ударилась об стену.

Обернувшись на звук, я забыла, как дышать. В дверях стоял Владимир, лицо которого искажала ярость.

Глава 7

Что я там говорила про панику? Вот теперь меня точно накрыло.

Замерев, как кролик перед удавом, я была не в силах отвести взгляд от потемневших глаз жениха, в которых плескалось целое море неприкрытой злобы. Маска сброшена и оголилась истинная суть, в которой от прежнего вежливого и обходительного Владимира не осталось и следа. Сейчас передо мной стоял монстр в человеческом обличье.

В памяти всплыли его слова, сказанные в зимнем саду: «С Алёной может произойти всё, что угодно. Например, разобьётся самолёт, на котором она будет лететь. Повторить участь отца – это так символично».

Я не была готова отправляться в мир иной. Мне нужно помочь дочке встать на ноги, понянчить внуков, да и вообще, я ещё и не жила по сути. А мне хотелось. И жить, и любить, и быть любимой.

Почему-то именно в этот момент я отчётливо поняла, что впустую тратила жизнь, погрузившись по самые уши в дела корпорации. Я не ходила на пикники, не поднималась в горы, даже в туристические поездки не ездила, а в лесу так и вовсе последний раз была в детстве. У меня ещё столько всего не сделано.

Так, Калинина, соберись.

Мысли промелькнули в голове буквально за мгновение, словно время растянулось, давая мне шанс на спасение, не воспользоваться которым я не имела право. Мне нужно жить! Ради дочки, ради себя, ради тех счастливых дней, которые обязательно у меня ещё будут.

На улице раздался раскатистый грохот, эхом прокатившийся по округе, и россыпи разноцветных огней, видимых через открытую дверь, рассыпались по небу в виде причудливых фигур. Владимир вздрогнул и обернулся, прерывая зрительный контакт. И меня отпустило. Оцепенение спало. Мысли снова стали ясными и чёткими.

Вставив ключ в замок зажигания, я завела машину. Двигатель взревел, напоминая, что под капотом пару сотен лошадиных сил, способных увезти нас отсюда за считанные секунды. Вот только автоматические секционные ворота поднимались вверх слишком медленно. А ждать лишнюю минуту до полного их открытия я просто не могла. Владимир выхватил монтировку из ящика с инструментами и рванул к нам. Если он успеет разбить окно, шанса скрыться целыми и невредимыми у нас не будет, судя по перекошенному от ярости лицу.

Заблокировав двери, я выжала сцепление и надавила на педаль газа.

– Держись крепче, Злата, – крикнула, мысленно прося Боженьку, чтобы помог в задуманном.

В кино этот трюк обычно срабатывал. Надеюсь, получится и у меня.

Машина рванула с места, буквально протискиваясь под краем профильного полотна. С крыши наверняка содрало всю краску, но корпус выдержал нагрузку, лишь на лобовом стекле прочертилась небольшая трещина. Но главное – мы выехали на улицу, оставляя позади «волка в овечьей шкуре».

Владимир хотел нас остановить, но только и успел, что ударить по капоту, пройдясь вскользь. Он что-то кричал, но за рёвом двигателя я не могла разобрать слов. Да и нужно ли было? Хорошего пути он вряд ли нам пожелал, а гадостей я сегодня и так уже наслушалась.

Поймав в салонном зеркале отражение застывшего возле гаража мужчины, позволила себе выдохнуть. Расслабляться ещё рано, поскольку путь от столицы до родного города моей мамы, где жил дядька Тимофей, предстоял неблизкий. Но успокоиться и выровнять дыхание нужно, чтобы нормально следить за дорогой.

– Мы сплавились, мамочка? – раздался с заднего сиденья напряжённый голос Златки.

Всё это время дочка терпеливо молчала, проявив стойкость духа и силу воли, которых, порой, не хватает даже взрослым людям. И я была за это ей очень благодарна. Детские слёзы и истерика точно не прибавили бы мне сил и уверенности в собственных действиях.

– Справились, родная, – ответила, ослабляя хватку на руле, который сжимала так, что побелели пальцы.

«По крайней мере, сейчас», – добавила про себя, но вслух произносить не стала.

Малышке и так пришлось не сладко, лишний стресс ей точно не нужен. Возможно, дорога пройдёт без проблем. Так зачем же тревожить ребёнка понапрасну?

За окном мелькали дома и деревья. Яркие фонари освещали проезжую часть. Движение в это время суток было довольно интенсивным, но это помогало отвлечься от нависших над нами проблем. Мне нужно было находиться здесь и сейчас, сосредоточиться на дороге, а не витать мыслями непонятно где. Я ещё успею всё обдумать, а пока нужно двигаться вперёд.

И я двигалась. Час, второй, третий. Но силы уже были на исходе. В глаза будто насыпали песка, тело ломило. Остатки адреналина давно растворились в крови, и усталость всё чаще давала о себе знать. То и дело ловила себя на мысли, что могу заснуть в любую минуту, а это прямой путь на тот свет.

Мне нужно было найти гостиницу, чтобы снять номер и отдохнуть. Я вымоталась, как физически, так и морально. Да и поесть не мешало бы, а то из-за всей этой предсвадебной суеты у меня даже крошки во рту с самого утра не было.

На заднем сиденье сладко посапывала дочка, и я готова была уже просто остановить машину, съехав с дороги, чтобы немного отдохнуть. Но очередной населённый пункт, не знаю, какой по счёту, обозначил себя на трассе редкими огнями светящихся окон, проглядывающих сквозь плотную стену деревьев.

Глава 8

Дорога петляла по оврагу, выехав из которого, я увидела впереди придорожный комплекс. Небольшой, по сравнению с теми, мимо которых пришлось проехать, выбравшись из столицы, но для моих нужд вполне подходящий.

Заправка ярким пятном выделялась на фоне местного пейзажа, радуя глаз вывесками «кафе» и «мини-маркет», расположенными по обе стороны удлинённого здания. А неподалёку от него пристроилась гостиница. В общем, всё, что нужно уставшим путникам.

Была глубокая ночь, на небе ярко мерцали звёзды, окружая нарастающую луну. Лёгкий ветерок шелестел в кронах деревьев, и вовсю распевали соловьи. Чем дальше мы отъезжали от столицы, тем ближе становилась природа, наполняя воздух ароматами трав, трескотнёй насекомых и пением птиц.

В детстве я не представляла своей жизни без всего этого. Мне нравилось бегать босиком по мягкой траве, плести венки из одуванчиков и ромашек, лазить по деревьям, наблюдать за утками, гнездящимися в пруду неподалёку от бабушкиного дома. Да и просто смотреть на облака, выискивая в них знакомые силуэты зверей или птиц, дворцовых башенок или вершин гор.

Но время вносит свои коррективы.

– Милая, просыпайся, – подъехав к бензоколонке, я позвала Злату, и она неохотно завозилась в детском кресле.

Очереди не было, заправщик не выходил, и это дало мне возможность без спешки разбудить дочку. Я боялась оставлять её в машине одну: слишком опасно. В подобных местах я чувствовала себя уверенно лишь тогда, когда держала её маленькую ладошку в своей руке.

– Мы уже плиехали к дядечке Тимоше? – сонно пробормотала малышка, и ком от невыплаканных слёз встал в горле.

Глядя на измученную дочь, я корила себя за то, что пришлось её втянуть во всё это. Но был ли у меня другой выход? Вряд ли. По крайней мере, ничего иного в голову не пришло, после того, как услышала свой приговор.

– Пока нет, зато мы можем сходить в туалет и вкусно поесть.

– Не хочу есть. Мамочка, я очень хочу спать, – не открывая глаз, продолжала бормотать моя кроха.

– И я хочу, родная, – ответила, лишь сильнее стиснув зубы, глуша в себе эмоции: сейчас не место и не время для них. – Но нам нужно заправить машину, заглянуть в магазин…

– Мы ведь уже заплавляли машину.

– Да, заправляли, но проехали много, поэтому бензин закончился. Нужно наполнить бак снова, иначе автомобиль заглохнет посреди дороги. Это как с питанием у людей. Чтобы жить – нам нужно кушать. Так и с транспортом – чтобы ехать, нужно подливать бензин.

– А что потом? Что мы будем делать после того, как заплавим? – наконец, открыв глаза, дочка безразлично огляделась по сторонам.

Обычно ей нравилось кататься на автомобиле, она любила смотреть в окно за проносящимися вдоль дороги пейзажами. Но мы ехали слишком долго, и моя кроха устала.

– А потом снимем комнату в гостинице и отдохнём. Там будет большая кровать, где ты спокойно вытянешь ножки, уютно устроившись под одеялом.

– И подушка тоже будет? – со вздохом уточнила малышка.

– И подушка. Идём, родная.

– Ладно.

Выбравшись из машины, я заправила полный бак, после чего мы направились к кассе.

Я знала, что наш внешний вид привлекает внимание, но сейчас это волновало меня меньше всего, тем более никого поблизости не было видно.

На прошлой заправке мини-маркета не оказалось, и пришлось снова садиться за руль в свадебном платье. Тратить время на поиски магазина одежды, тем более в ночное время суток, я позволить себе не могла. Ещё неизвестно, что предпримет Владимир, а попасться в его лапы только из-за того, что мне срочно понадобилось переодеться – это верх глупости и недальновидности.

Из открывшейся при нашем приближении двери, отъехавшей в сторону автоматически, пахнуло теплом и ароматом кофе. Желудок тут же протяжно заурчал, напоминая о том, что нужно подкрепиться.

– Знаешь, мамуль, я тоже что-нибудь покушаю. А то машину мы поколмили, а пло себя забыли, – выдала моя кроха, жадно глядя на глазированные пончики и пирожки, выставленные в витрине рядом с кофейным аппаратом.

– И то верно. Надо срочно исправлять это досадное упущение, – улыбнулась я.

– Оплата картой или наличными? – спросила кассир, с любопытством разглядывая нас.

– Калтой, – привычно выдала малышка.

Обычно я расплачивалась картой, и Златка, представляя себя взрослой, часто повторяла за мной привычные фразы.

– Наличными, – поправила я.

Улыбка тут же исчезла с лица женщины. Бросив беглый взгляд на нашу машину, которую хорошо было видно отсюда благодаря стеклянной двери, она снова покосилась на моё платье. Вернее, на поясную сумку, которую я достала из-под подола ещё перед первой заправкой. Она выделялась чёрным пятном на белом шёлке, как символ разбившихся надежд, от которых остались одни лишь осколки.

– Если нужна одежда, на вас и на девочку есть довольно сносная спортивка. Выбор небольшой. Но всё лучше, чем так, – она махнула рукой на измявшийся подол.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я.

– Не за что. Здесь кого только ни увидишь и о каких только судьбах ни услышишь.

Выбрав одежду по размеру, и расплатившись с кассиром, мы переоделись в туалете, а платья без сожаления выбросили в мусорный бак.

– Ну вот, теперь гораздо лучше, – направляясь к кафе, выдохнула с облегчением, чувствуя, словно сбросила тяжёлый груз, давивший на плечи вместе с треклятым свадебным платьем.

– Согласна, – смиренно переставляя ноги, согласилась Злата. – А когда плиедем к дяде Тимоше, будет ещё лучше.

– С этим не поспоришь, – нервно хохотнула я.

В кафе было всего несколько человек, скорее всего, дальнобойщики, чьи фуры стояли на стоянке. При нашем появлении они даже не подняли головы от тарелок, не считая нужным отвлекаться от такого важного дела, как ранний завтрак.

И я была этому только рада. Чем меньше внимания уделяют нашим персонам, тем больше шансов благополучно добраться до места.

Выбрав пару запеканок, столько же котлет и салатик, мы разместились в углу. Златка уплела свою порцию буквально за пару минут, настолько проголодалась. Да и я не отставала от неё, мечтая только о том, как бы добраться до постели.

Со снятием номера тоже не возникло проблем, даже документы не потребовались. Не знаю, это норма на трассе или исключение, но размышлять по этому поводу сил уже не было. Добравшись до кровати, я буквально рухнула на неё и, вслушиваясь в размеренное дыхание заснувшей дочки, отключилась практически мгновенно.