Больно только в первый раз

– Его вчера на парковке отметелили. Машину поцарапали. Я не пойму, ты хочешь в аул поехать?

– Какая парковка? – цежу я. – Что за дичь?

– Он в городе. По делам приехал. Ты то есть не знал?

– Откуда?! – загораюсь я. – Он мне что, отчитывается?!

– Я не знаю, – качает Денис головой. – Без понятия, кто тебе сказал.

– Не трогал я его! – я зверею. – Я знать не знаю, где у него дела!

– Ладно, – кивает он. – Чем ты вчера вечером занимался?

Чем занимался?!

Отвернувшись, смотрю в свою тарелку.

– Не твое дело, – наконец отвечаю я.

– Алиби у тебя есть?

– Какое, на хрен, алиби?! – В ярости швыряю ложку.

– Обыкновенное. Минниханов на тебя заяву накатал. За нападение с телесными средней тяжести.

– Сука.

Закрыв глаза, вдыхаю.

Алиби у меня есть. Правда, я не знаю, где это «алиби» теперь искать. Я, твою мать, даже имени ее не знаю.

Глава 5

Расул

Уже следующим утром мы заходим в ту гостиницу.

Денис только пожрать успел и кофе выпить. Меня тоже не нужно ускорять, я сам – как очередь пулеметная. Обвинение, которое на меня повесили, несовместимо с моим спортивным званием. Этот дуэт тянет на охеренный срок, а сам факт того, что я прохожу по этому делу, – корежит.

Мой отец был сотрудником полиции. Погиб при исполнении. Мне четырнадцать было, я хоть по его стопам идти не собираюсь, страница с уголовкой мне в биографии не нужна. И пусть повесить на меня это дерьмо вообще никак не получится, я в конкретно плохом настроении.

Главная проблема заключается в том, что самого Минниханова я, может, и не трогал, но вот водителя его, коня тупого, немного по роже стукнул. В тот день, когда Динару увез…

Я его аккуратно стукнул, ни одного следа, но меня по ментовке потаскали. Разумеется, Минниханов мне этот круиз организовал. Повторный привод – это в данном случае повод основательно взять меня в оборот.

Мы с заявлением ознакомились, и временной разброс там достаточно узкий, но вот место моего, сука, нападения – тут недалеко, в центре. В том, что я вчера вечером дома не остался, есть очень жирный плюс – в доме никого не было, родители Дениса в гости ездили.

Я не помню, кто был за стойкой ресепшена вчера, эта девушка или другая. Рассчитывать на то, что она меня узнает, да еще под этим в случае чего официально распишется, – можно, но не на сто процентов. В любом случае, когда мы к стойке подходим, моего дядьку это не особо волнует.

– Кто у вас тут главный? Позовите, – требует он.

Стоя за его спиной, я смотрю на водопад по центру холла. Вчера я это сооружение не заметил даже. Камеру в углу над стойкой – тоже, но это потому, что не пытался. Вообще, я ошалеть какой внимательный.

– Менеджера? – уточняет девушка.

– Давайте попробуем, – соглашается Денис.

Пока она звонит куда-то, мы у стойки плаваем. Я к разговорам не расположен, меня изнутри качает. На родине уже все в курсе. Там даже раньше узнали, потому что Минниханов постарался.

Я бешеный, вообще-то.

Если на самотек все пустить, меня распишут быстрее, чем опомнюсь. У меня мотив есть, а это самое главное. Вот так просто от этого всего не отвяжешься. Это проблема, и ее решить надо. И решить красиво, чтобы без последствий.

Из лифта выходит мужик в костюме. Ведет нас в свой кабинет. Стул для гостей у него только один, и на него садится Денис. Я пристраиваюсь плечом к стене, наблюдая.

– Так чем могу помочь? – складывает мужик руки домиком.

– Нам бы видео с камер ваших посмотреть. Без волокиты всякой, запросов официальных. В частном порядке. Такая у нас просьба.

– Ну… Попросить вы, конечно, можете. Но у нас существует регламент. Есть процедуры для таких случаев. Это все может привести к последствиям – а вдруг на видео попал человек, который не давал согласия…

– Мы ваши риски покроем, – Денис выкладывает на стол две красные купюры. – Они у вас есть, конечно, но не такие высокие. Тут за риски и за экономию нашего времени.

Мужик этот скользкий как червяк и риски свои по-любому не в первый раз оценивает. Деньги не забирает, а говорит:

– За экономию времени еще одной такой же не хватает.

Денис шуршит курткой и докидывает. Мужик забирает деньги и просит, развернув блокнот:

– Так что вам нужно? Время, дата…

Мы видео проматываем уже через двадцать минут. Парковка, стойка, лифты. Везде мое лицо либо полностью, либо наполовину скрыто капюшоном толстовки, начиная с того момента, как вышел из машины, заканчивая тем, как в нее опять сел.

– М-да… – резюмирует Денис.

Стоя за его спиной все в том же кабинете, я провожу рукой по волосам.

– Я бы сильно на это вот не рассчитывал, – рассуждает он. – Придется от нее плясать, – кивает на экран подбородком. – Чтобы наверняка.

Там на паузе женское лицо, которое я не рассчитывал еще когда-нибудь в жизни увидеть. Ни на камере, ни вживую, никак. И в ответ на эту тему у меня по члену кровь прокатывается, потому что перед глазами первым делом встает полная женская грудь с коралловыми сосками, а уже потом лицо. Кареглазое, красивое.

Несмотря на то, что из номера гостиничного я ушел минут через двадцать после нее, я примерно раз пятьсот за этот день в тот номер возвращался. Мысленно. Утром меня этот откат отправил дрочить, сейчас тоже ситуация некстати.

Губы у нее… До сих пор помню.

У меня ноль понимания, что это было. Ноль – даже после попыток проанализировать. Но лицо это я, скорее всего, в толпе узнаю, потому что из башки его за сутки не выдуло.

А еще меня не в кассу кольнуло, что «этим»… до меня никто не пользовался. Я просто не ожидал!

У меня девственниц никогда в жизни не было. Да я и трахаться-то начал после армии, в девятнадцать. До этого со сборов спортивных не вылезал. Да и после тоже. Соревнования, выезды. Потом с Динарой познакомился. Одно время вообще ни с кем, кроме нее, не хотелось, а с ней было нельзя. Ей тогда еще семнадцать было, да и вообще, ее трогать было нельзя. Да я и не хотел. Хотел после свадьбы, чтобы по-настоящему.

Отойдя от стола, я Денису говорю:

– Не получится.

– Почему? – уточняет он.

– Потому что, – раздраженно огрызаюсь.

Глава 6

Расул

– Сам дорогу найдешь? – Денис тормозит у тротуара, осматривается.

– Разберусь, – бубню я под нос.

– Ну да, ну да, – комментирует дядька. – Ты у нас человек-талант. Если хуйня какая-нибудь есть поблизости, то это для тебя. Чтобы вляпаться.

Я выхожу из тачки молча.

– Под ноги смотри, – летит мне вслед напутствие.

Хлопаю дверью.

Внедорожник сразу отъезжает.

Мне открывается обзор на маленькую пиццерию с облупленным фасадом, которую я бы по памяти вряд ли нашел, слишком хреново в этом городе ориентируюсь. Тем более что место не я выбирал. Адрес остался в памяти навигатора в машине Дениса – повезло. Повезло, ведь переписки, которую я вел со своим алиби на сайте знакомств, больше нет.

Она профиль свой снесла.

Действительно, вляпываться в дерьмо я просто мастер.

С Денисом у нас разделение труда. Пока он ищет нам нормального компьютерщика, чтобы социальные сети прошерстить, я работаю ножками.

Перед тем, как в пиццерию войти, я вылавливаю в кармане куртки телефон. Там звонок входящий.

– Пф-ф-ф… – морально концентрируюсь, прежде чем ответить.

Приняв звонок, говорю:

– Да. Привет.

– Привет, сынок, – голос матери тонкий и расстроенный.

С ней очень осторожно надо. Это мой принцип по жизни, когда дело матери касается. Она из породы впечатлительных людей. Мышей боится, собак. Изменений любых. Грубости и насилия, даже по телику. Она в общем и целом жизни боится, но ей от жизни и влетело неплохо. Осталась одна со мной несовершеннолетним на руках, хотя трагедия не в том, что нужно было как-то выживать, а в том, что она отца любила. Тринадцати лет ей не хватило, чтобы оправиться. Да она и не пыталась. Закрылась просто. От родни, от знакомых, от меня. Она медсестра, хотя последние пару лет не работает. На моем попечении.

Она толком и не знает, в какой жопе я нахожусь. Думает, что я уехал, потому что сам так захотел, а не потому, что меня взашей из республики вытолкали.

– Как у тебя дела? – спрашивает мама.

– Отлично все, – говорю я. – Холодно только.

– Холодно? – немного тревожно. – У тебя теплая одежда есть?

– Да, не переживай. Я уже привык. У тебя как дела?

Я дую на кулак. На улице минус пять, не больше, но здесь эти градусы кусаются. За сутки погода сильно поменялась. Подморозило, а перчаток я в жизни не носил. На родине не припомню ни одной зимы ниже четырех градусов, а здесь… Здесь действительно привыкнуть нужно. И к воздуху, и к климату.

– У нас тут в соседнем доме квартира выгорела, – жалуется она. – Тушили полночи. А так… Все хорошо…

Разговариваю с ней минут пять, после чего осторожно беседу сворачиваю, потому что у меня конкретно в одном месте подгорает.

– Мне идти надо…

– Береги себя, – просит она.

– И ты. Позвоню на днях.

Затолкав телефон обратно в карман, я перебегаю дорогу и вхожу в кафешку. За то время, пока на улице стоял, сюда люди и зашли, и вышли. Место на самом деле живое, несмотря на слегка убитую обстановку. Официантку я помню, но сегодня, судя по всему, не ее смена, да и в целом мне она не то чтобы нужна.

Я вообще не уверен, что есть хоть какой-то, сука, смысл здесь околачиваться, но вариантов у меня ничтожно мало. Их просто на донышке.

Заняв столик, решаю для начала пожрать. Перед тем, как озвучить пацану-официанту заказ, я выкладываю на стол бумажный лист альбомного формата, на котором изображено лицо моего алиби.

Мы достали картинку из видео. Она очень дерьмового качества, потому что в той гостинице очень дерьмовое оборудование, но лицо на картинке достаточно узнаваемое, если ты с этим человеком знаком.

– Давно здесь работаешь? – обращаюсь к пацану.

Он косится на меня. Косится на картинку.

– Не-е-ет… – тянет он.

Либо рожа у меня подозрительная, либо он просто придурок, в любом случае слегка шарахается. Я за сегодняшний день и так много терпения потерял, но вот сейчас изо всех сил держу себя в руках.

– Не видел здесь эту девушку? – киваю на картинку. – Я ее ищу. Я ее… потерял.

– Нет… – отвечает он быстро.

– Посмотри получше, – прошу я, сунув лист ему в руки. – Не торопись.

Пока он следует моему напутствию, стучу пальцами по столу. Наблюдаю за его лицом, но там для меня ничего утешительного. Очевидно, с девушкой на картинке он не знаком и вряд ли пересекался.

– Эм-м-м… нет, – он возвращает мне лист.

Я не особо рассчитывал на удачу. Удача в моей жизни – это только в исключительных случаях. В основном же мне всего приходится добиваться через приложение охренеть каких больших усилий. Единственное, с чем проблем у меня никогда не было, – это спорт. С ним у меня с детства любовь и взаимопонимание, хотя в условиях жесткой конкуренции и за свое место в спорте мне пришлось неслабо побороться.

Свернув картинку, я возвращаю ее в карман.

– А где у вас в городе студенты собираются?

– Собираются? – переспрашивает он пугливо.

– Ну, тусуются, – конкретизирую я.

– В… «Зажигалке»? – предполагает он.

– Это что такое?

– Клуб ночной…

У меня есть очень большие сомнения относительно того, что девушка, которая в почти двадцать один теряет девственность, будет частым гостем в ночных клубах, но опять же – вариантов у меня на донышке!

– А еще?

– Ну… в «Старике Хоттабыче»… Это кафешка в центре. Там два универа рядом, и… Короче, там народ тусуется…

Я отпускаю его с миром, потому что слегка кажется, будто он сейчас тревожную кнопку нажмет или ментов вызовет. Видимо, для взятия показаний я сильно рожей не вышел. Плюс ко всему она у меня еще и заросла.

Я приканчиваю бизнес-ланч, который у них тут до трех дня подают. Я к таким порциям максимально не привык, так что по итогу остаюсь немного голодным.

Выйдя из пиццерии, кручу башкой по сторонам. Ориентации на местности мне хватает, чтобы понять, в какую сторону идти.

Набросив на голову капюшон и засунув в карманы руки, сворачиваю направо. Моя цель – перекресток в паре километров отсюда.

Хочу на него взглянуть и прикинуть, чем он мог так ЕЙ не угодить…

Глава 7

Полина

– Я дала номер твоего телефона Михаилу Абрамову.

– Зачем? – повернув голову, я смотрю на свою мачеху.

Возмущение делает мой вопрос психованным, а я терпеть не могу становиться крикливой истеричкой. Рядом с Мариной я частенько сама не своя. С тех пор, как в пятнадцать лет впервые ее увидела.

– Он тобой заинтересован, – сообщает Марина. – Позвонит тебе, пообщаетесь. Сходите в ресторан…

– Я в нем не заинтересована, – говорю с упором на личное местоимение.

– Ну, от тебя не убудет, – рассуждает она. – Когда такой мужчина проявляет внимание, нужно от радости визжать. А он тобой очень заинтересован.

Ее маникюр представляет собой двухсантиметровые стилеты, которыми она стучит по рулю своего «Мерседеса», чем раздражает еще больше.

Жить в ожидании, что мне в любое время может поступить звонок от мужчины, который во мне заинтересован, – нервирует!

Я не хочу, чтобы он звонил.

Михаил Абрамов – новый знакомый моего отца. Он, как и мой отец, бизнесмен. У него свой автосалон, ему тридцать шесть, и его внимание меня напрягает.

– … ты слышишь? – требует Марина.

– Я не собираюсь с ним встречаться, – отрезаю я.

– Не дури, – настаивает она. – Пусть он за тобой поухаживает. Может, у тебя мозги на место встанут.

От перспективы, что Абрамов будет за мной ухаживать, становится душно.

Он смотрит на меня так, будто глазами раздевает. Щупает. Представить себя с ним где-то в замкнутом пространстве мне дико. Я не хочу, чтобы он до меня дотрагивался!

– Останови, – прошу я Марину.

– Триста метров осталось…

– Я здесь выйду.

– Как хочешь, – она включает поворотник и прижимается к тротуару.

Я выбираюсь из салона, бросив ей короткое «пока».

До моего университета действительно триста метров осталось, и я лучше пройду их пешком, чем буду слушать все это.

На мне короткая шуба, так что ветер сильно задувает. Я не рассчитывала, что так похолодает, и, пока быстро иду по тротуару, чувствую, как замерзает моя задница в тонких джинсах.

Я пользуюсь услугами Марины не так часто. Обычно я добиралась на учебу с водителем отца, но у него сейчас отпуск, так что выбора особо не было. У меня нет своей машины. У меня и прав водительских нет. Я не чувствовала в себе уверенности, чтобы сесть за руль. Это мой тайный страх и, возможно, комплекс. Я боюсь управлять автомобилем и не знаю, как этот внутренний барьер побороть. Ну а по официальной версии у меня просто не было времени заниматься водительскими правами.

У меня последний курс бакалавриата, в последнее время я в универе появляюсь редко.

Я учусь на юридическом.

Сейчас у меня сессия, и на экзамен, ради которого сюда притащилась, я трачу всего тридцать минут, но возвращаться домой нет абсолютно никакого желания, поэтому решаю перекусить в кафе.

Мне нравятся завтраки в одной кофейне недалеко от университета, но я отказываюсь от идеи идти туда сегодня. До нее примерно десять минут пешком, но при такой погоде за это время можно и правда отморозить задницу.

Я выбираю кафе поближе.

Заняв свободный столик, первым делом прошу принести мне кофе. Обняв ладонями горячую кружку, я наконец-то расслабляюсь, радуясь, что зале сегодня так мало людей.

Я выпрямляюсь в кресле, когда телефон начинает звонить. На экране незнакомый номер, и, с учетом разговора в машине, у меня пропадает аппетит. Считая гудки, я прожигаю глазами дисплей.

Они настойчивые.

Гудки идут до тех пор, пока вызов не прекращается сам. Автоматически.

На следующей неделе наша семья приглашена на свадебный банкет, и Абрамов тоже будет там. Я готова притвориться умирающей, лишь бы на этот банкет не идти, но Марина не даст мне такой возможности.

Это слишком важное мероприятие, чтобы она позволила мне отсидеться в стороне.

Я проваливаюсь в свою телефонную книжку и в списке контактов нахожу номер своей матери.

Кружу вокруг него пальцем, кусая губы.

Я так и не решаюсь нажать вызов, и от этого в горле у меня собирается противная горечь.

Последний раз мы общались больше месяца назад.

Моя мать живет в Москве. Она модель. Снимается для каталогов, даже в сорок на нее отличный спрос.

Родители в разводе уже десять лет. Первое время я жила с матерью в Москве. Я изо всех сил старалась никаких проблем ей не создавать, но ей было трудно совмещать работу, личную жизнь и заботу обо мне, поэтому… Когда мне было тринадцать, она отдала меня отцу.

За мной присматривала бабушка, а потом отец женился во второй раз. У них с Мариной двое общих детей. Они близнецы, и они мертвого способны вывести из себя.

Мать тоже вышла замуж. Пять лет назад. У них… тоже общий ребенок. Мальчик. Даниил. Мы с ним похожи…

Сама я о замужестве не мечтаю. Единственное, о чем я мечтаю, – поскорее съехать из отцовского дома. Когда у меня появится свой, только я буду решать, где и как в нем будет стоять мебель, какого цвета она будет и во сколько мне, черт возьми, ужинать.

Потребность иметь что-то свое, что-то, принадлежащее только мне, в последнее время навязчивая!

Примерно такой же была потребность избавиться от своей девственности.

Через два месяца мне будет двадцать один. В восемнадцать я думала, что мой первый раз будет по грандиозной любви, а сейчас…

Я с силой закусываю губу, чувствуя, как тянет между ног, ведь у моего первого мужчины совершенно точно размеры были выше среднего!

Глава 8

Полина

Мои щеки краснеют, но не от смущения, а от того, что по телу кипятком прокатилась горячая волна.

Возбужденное тело того дагестанца преследует меня и днем, и ночью. Я перекручиваю в голове ощущения от того вечера, как мясорубка. Каждое касание и каждый впечатление. Вкус и запах. Его глаза, когда он на меня смотрел.

А его тело… Когда оно всплывает в голове, я думаю о сексе. Но, что важнее, в обратную сторону это тоже работает. Когда я думаю о сексе, представляю… Представляю его. Этого дагестанца.

Это магия первого раза?! Очень странно, ведь это было кошмарно больно, и романтики в этом ноль. А он, этот дагестанец, наверняка, даже слова такого не знает.

И тем не менее, след от нашего поцелуя будто до сих пор на губах остался. Я касаюсь их пальцами, пытаясь порушить эту прямую зависимость между своей головой и своим телом. По крайней мере на то время, пока разгуливаю по городу в окружении толп людей. Осталось только дождаться, когда этого дагестанец из моей головы вымоет насовсем, и тот вечер я забуду навсегда.

Покончив с обедом, я вызываю себе такси до торгового центра, но, как назло, первое, за что цепляются глаза, когда отрываю их от телефона и смотрю в окно – это гостиница, в которой чуть больше суток назад я лишилась девственности.

Метнув взгляд, я возвращаю его к экрану. Там свежая серия фоток. На них сверкает своей белозубой улыбкой парень, с которым я уже больше года общаюсь в сети.

Мы познакомились на дне рождения моей подруги. Это было четыре года назад. Он там был со своей девушкой, а я на него запала.

Мы пересекались то тут, то там, но я была кошмарно стеснительной в свои семнадцать. Я не решилась ни на что более менее смелое, даже когда он со своей девушкой расстался. Я боялась быть навязчивой до такой степени, что предпочитала вообще подальше от него держаться. Кроме этого в семнадцать я начала набирать вес, чувствовала себя настоящей коровой. Я была полной противоположностью своей матери, и это действовало на меня убийственно. В семнадцать она выиграла свой первый конкурс красоты, а я перестала влезать во все свои джинсы!

А потом я узнала, что Матвей уехал на учебу в Штаты. Он живет там уже четыре года, но год назад он отреагировал на мое фото в соцсети и мы начали общаться.

Он умный. У него отличное чувство юмора. И он приедет домой этой весной. Я хочу его увидеть. И я меньше всего на свете хочу предстать перед ним двадцатиоднолетней девственницей!

Он решит, что я больная.

Я стала стесняться своей чертовой девственности, как будто она мой изъян. Будто со мной что-то не так. Я стесняюсь говорить об этом хоть с кем-то, предпочитаю держать эту информацию при себе, чтобы мне не крутили у виска.

И я не хочу проходить через всю эту боль и неловкость с Матвеем, даже если он и не покрутит мне у виска.

Такси высаживает меня перед торговым центром, и я решаю не тратить время на бесцельные шатания, а сразу отправляюсь в шоу-рум своей знакомой. У них отличный стилист и отличная коллекции платьев, а мне оно через неделю понадобится.

Глава 9

Расул

В доме гости. Точнее, гостья.

Зовут Самира, моя ровесница. Насколько я успел въехать, ее сватают за Дениса, а тот, по-моему, не заинтересован. Это мое умозаключение, и я держу его при себе на протяжении всего обеда.

Денис периодически ныряет в телефон. Я вижу, что у него там рабочая переписка, и это с учетом того, что сегодня суббота.

Самира помогает его матери накрыть на стол для чая. Мы с дядькой им под руки не лезем, молча доедаем то, что в тарелках осталось.

Самира брюнетка. Длинные волосы ниже плеч, цвет шоколадный. Глаза тоже шоколадные, карие.

Прямо как у… Динары.

И как у алиби моего. Я потому ее на сайте и выбрал. Потому что она, вроде как, в моем вкусе…

Стандартный набор ощущений лупит по яйцам. Я ерзаю на стуле, пытаясь тормознуть процесс в зародыше. Будет не очень круто, если потенциальная невеста Дениса подумает, что стоит у меня на нее.

Ковыряюсь вилкой в тарелке, шире разводя колени под столом.

Настроение у меня дерьмовое. Я три дня в полной неопределенности. И хоть мои передвижения никаким образом не ограничены, я уже получил приглашение в ментовку для дачи показаний. И мне нужно мое алиби.

От злости меня крутит еще сильнее, чем в первый день. Неимоверно бесит тот факт, что меня пинают, как щенка бездомного.

От этого пальцы складываются в кулаки, а изнутри хлещет еще и тем, что у меня, кажется, отходняки начались. Если до этого я ситуацию с Динарой чувствовал как-то в аффекте, то теперь реальность со всей дури навалилась, и припекает меня изнутри о-о-чень мощно.

Я за столом вообще не к месту гость. Разговаривать меня не тянет, поэтому молчу.

– Садись, – распоряжается хозяйка. – Давай-давай, садись. Я дальше сама…

Самира опускается на стул напротив. Смотрит на Дениса. Глаза у нее красиво подведены стрелками, да и вообще она красивая. Приехала из Дагестана месяц назад примерно. У нее здесь родственники, и она хочет здесь, в городе, остаться, хотя ежу понятно, что целью поездки изначально было с моим дядькой познакомиться.

У Дениса в планах женитьбы, судя по всему, нет, иначе давно бы ситуацию вперед толкнул, но что-то подсказывает, долго сопротивляться тоже не получится. Мать его для себя уже все решила.

– Это вот Самира делала, – она выставляет на стол тарелку с каким-то пирогом.

Та опускает вниз глаза, через секунду к Денису обращается:

– Тебе положить?

У дядьки моего яйца крепкие, ведь, несмотря на то, что весь этот обед вокруг него крутится, и девушка реально старается и ну очень сильно заинтересована, Денис объявляет:

– Мне с собой.

– Ты что, уже уходишь? – удивляется его мать.

– Да, – Денис встает. – Мне нужно за ноутбук. Срочный запрос.

– Такой срочный? – возмущается она. – Полчаса не подождет?

– Не подождет, – сворачивает он.

Тормозить его она не пытается. Все же, работа у него ненормированная. Я бы даже сказал, он на ней слегка женат.

Пока ему “заворачивают” кусок пирога, Денис прощается с Самирой. Остановившись рядом с ее стулом, кивает:

– Рад был тебя увидеть. Если нужна какая-то помощь, обращайся. Поможем чем сможем…

– Спасибо… – снова опускает она глаза.

Дядька забирает у матери контейнер с пирогом и обращается ко мне:

– Пошли со мной.

Я выгребаю из-за стола. Провожаю его до прихожей, где он вручает мне ключи от своей машины и просит:

– Отвези ее домой. Машину вечером вернешь.

– А ты? – выгибаю брови.

Он надевает куртку, на голову набрасывает капюшон.

– Пешком пройдусь, – говорит Денис.

Его дом находится здесь же, в поселке. Не далеко, но пешком эта прогулка не то, чтобы короткая. Минут пятнадцать примерно. Для человека, который спешит, это, на мой взгляд, не мало.

Наличие под задницей машины существенно экономит мое время.

В последние дни я столько времени провел, болтаясь по городу на своих двоих, что для разнообразия не против сделать это на машине.