Холод. Антология

– Поняла!

Мы с Петровичем заняли позицию напротив входной двери – добротной металлической двери, с мощными замками – такую выбить или вскрыть быстро не получится.

Петрович зашёл в душевую – она была почти напротив входной двери и занял позицию на колене, а мне знаками показал встать возле двери сбоку.

Сердце билось молотом, но страха не было. Я перевёл переключатель на автомате на одиночную стрельбу, передёрнул затвор, все – к бою готов. По живым людям стрелять не приходилось, но все когда-то делаешь в первый раз.

Вскоре раздался звон разбитого стекла на веранде несколько тяжёлых ударов и хлопок распахнутой ударом ноги двери на веранде. В окно в большой комнате, которое выходило на крыльцо веранды, громко постучали. Потом ещё раз.

Мы молчали.

Потом тяжёлые шаги нескольких человек раздались уже на веранде и в дверь несколько раз сильно ударили, видно ногой.

– Открывай, Петрович! Слышишь, хрен старый, открывай, говорю!

Ещё пара ударов.

Петрович крикнул, не меняя позиции:

– Чего надо? Кто такой, чего по ночам шляешься?

– Открывай, Петрович! Поговорить надобно

– Тебе надобно, вот и говори! – ответил мой дядька.

– Ты эти свои штучки брось! Знаешь ведь, кто мы. Мы шутить долго не будем. Собаку твою пристрелили, и тебя пристрелим, если будешь дёргаться. Не откроешь по-хорошему, выбьем окна и все равно зайдём. Понял?

– Понял. А чего надо?

– Ключи давай от трактора и от машины твоего племяша. И бабу свою давай. Тогда не тронем тебя и твой дом

Петрович не ответил.

Последовало несколько сильных ударов ногой в дверь, а через минуту стали стучать в окно.

– Ладно, ладно, открываю, только окна не выбивайте! – крикнул Петрович и прошипел мне:

– Открой замки на дверях и прыгай на пол в прихожую – контролируй дверь и окно

Потом Петрович выключил фонарик и мы оказались в полной темноте.

Я на ощупь открыл один замок, потом, приготовившись, открыл второй замок и нырнул в прихожую,

Дверь открывалась наружу, на веранду – она рывком распахнулась и в проёме, в лучах нескольких фонарей появились массивные фигуры…

Грянули выстрелы – это Петрович встретил гостей, практически в упор. Раздались крики, звон стекла и грохот падающих тел, разносящих хрупкую мебель. Петрович рванулся на веранду, я за ним.

Ещё выстрелы – это Петрович стреляет с веранды по «гостю», который крутиться возле трактора. Я прикрываю спину моего дядьки и вижу человека, который перелезает через разрезанную проволоку забора с автоматом в руке. Прицеливаюсь и жму курок. Отдача через толстую куртку почти не ощущается – просто резкий толчок, ещё выстрел, ещё – и «гость» падает, нелепо взмахнув руками. Вижу, что со стороны дома напротив, вспышки выстрелов –  соседские бьют по машинам "гостей".

– Андрюха! – крикнул Петрович. – Обходи дом, а я с другой стороны. Мать! Контролируй ворота!

Петрович побежал за дом, я переступил через трупы двух грузных «гостей», валявшихся на полу веранды и подплывающих кровью – картечь в убор не оставляет шансов никому, и выскочил на улицу, повернул за угол…

Выстрела со стороны забора я не слышал, зато по левому бедру словно обухом ударило и я прижался к стене, чтобы не упасть. С веранды грохнули дуплетом два выстрела – это Лида, и возле ворот тюком тут же повалился человек, которого я просто не заметил в тени.

Из угла появился Петрович, толкнул меня в снег и залёг, беря под прицел сектор забора и ворот:

– Как ты? – крикнул он мне, не оборачиваясь. – Зацепило?

– Да, прилетело в ногу

– Ползи домой, Лида прикроет. – Петрович несколько раз выстрелил в сторону улицы, по метавшимся в свете фар силуэтам.

Вскоре все закончилось. Пришёл наш сосед через дорогу – дядя Коля. Это был старый браконьер с неясным прошлым, такими же были и его сыновья – взрослые мужики, вроде бы фермеры, но не раз имевшие проблемы с законом за браконьерство – пошли мальчики по стопам папаши.

Меня затащили в дом. Лида раздела меня, сняла штаны и бросила какую-то тряпку нашей беженке, которая вызвалась помогать нам, чтобы та убрала кровь, которая весьма обильно лилась на пол из моей ноги.

– Лежи и не дёргайся! – прикрикнула мне Лида, развернув прямо на полу, на чистой скатерти, сложенной вчетверо какие-то инструменты. – Свет дайте! Папа! Свет дай нормальный, не видно ни хрена!

Петрович направил свой мощный фонарь на мою ногу. Не могу смотреть на кровь – не моё это, мне стало неважно и я откинулся навзничь, на полушубок, услужливо подложенный мне под голову дядей Колей.

Лида до замужества была фельдшером – это все, что я знал о ней. Сейчас Лида уверенно ковырялась у меня в ране на бедре, а я, к счастью, почти ничего не чувствовал – видно шоковое состояние.

– Ничего – проговорила Лида, – ничего, жить будешь. Рана сквозная, по касательной, крупные сосуды не задеты, сейчас заштопаю и хорош!

Петрович отдал фонарь беженке, а сам принёс полстакана водки и дал мне выпить – пошла водка, как вода и сразу стало легче.

– Ну, что там, Коля? – услышал я разговор мужиков.

– Эти бараны, как началась стрельба в доме, повыскакивали из машин и стали совещаться, а мы по ним из трёх стволов и ударили – они даже дёрнуться не успели – все и легли. И Меняйло там, и председатель, и пришлые их. Никодима, председателя нашего, пришлось, правда, дорезать – всё равно не выжил бы. А ты как тут?

– Сам видишь – ответил Петрович. – Двоих на веранде завалили, одного возле трактора, двух возле ворот… А за домом догнал Ваську Хмыря…

– Вроде всех положили. Сейчас мои парни прочешут твой двор…

– Ладно, Лида здесь останется, возле Андрюхи, а мы давай, осмотримся вокруг, да домой к Меняйле наведаемся – может, кто остался там из пришлых….

На этой фразе Петровича я провалился в небытие.

В отключке я был недолго – пару часов. Сказалось и ранение, и адреналин боя, и конвойный переход, и весь калейдоскоп событий прошедшего дня.

Лида приготовила и подала мне большую кружку горячего крепкого и сладкого чая, дала какую-то таблетку.

– Ну, что, герой? Пришёл в себя? – Наклонилась надо мной Лида. красивая она всё – таки женщина. Хотя, она такого же возраста, как и я, а может, и моложе на пару лет.

– Спасибо, Лида – поблагодарил я. – Спасибо, что прикрыла и заштопала!

– Не за что, племянничек – Лида чмокнула меня в лоб. Её губу были мягкие и тёплые. – Встать сможешь? Немного поболит, но ходить ты сможешь, не бегать, конечно, но ходить – рана ерундовая

Ну, раз рана ерундовая, то буду вставать!

Я выпил чай и осторожно стал подниматься наа ноги. Встал. Нормально. Сделал шаг – можно ходить, хоть и болит сильно нога.

Лида и Света, беженка наша, помогли мне одеть тёплое белье и штаны, потом обули меня. Все, я уже могу выходить на улицу и стрелять, если понадобится. Все – таки женщины – это хорошо, всегда, особенно в таких ситуациях чувствуешь такое тепло к ним.

Вернулись Петрович с дядей Колей, поставили оружие возле печки.

– Оклемался, Андрюха? – Петрович снял полушубок, шапку и сел за стол. – Мать, водки дай, и закусить чего.

Лида быстро накрыла на стол и Петрович с дядей Колей молча выпили и стали есть.

– Ну, что там? – спросил я, подойдя поближе.

– Да ничего хорошего – мрачно ответил Петрович. – Ваньку, сына Колиного убили эти чмошники. В доме у Меняйлы.

Мужики выпили ещё водки и вяло стали ковыряться ложками в тарелках с едой.

– Мы то повязали, тех, кто в доме были, без боя – только голову отрезанную Меняйлы те увидели, так враз и сдались. А приехали ещё четверо, те, что людей грабили в деревне, с добычей, так сказать, вернулись, и завязалась с ними канитель. Вот Ваньке – то и прилетело, в голову. Мы их, конечно, положили всех, да что толку – Ваньку не вернуть. Давай, Коля, выпьем, за спомин души твоего Ваньки – дельный мужик был.

Мужчины ещё выпили.

– А теперь, Андрюха, и ты , мать, садитесь – будем думу думать!

Мы сели за стол.

– Короче! – начал разговор Петрович. – Допросили мы тех, кого в плен взяли. Нашёлся среди них один мужик грамотный, инженер какой-то. Так вот, говорит он, что температура будет падать, везде – по всей земле, в течение трёх недель, каждый день – на два – три градуса, может, в какой день и меньше, но в результате ожидается падение температуры до минус ста и ниже. Это жопа. Не выдержит никто, и никакие печки нас не спасут. Глубина промерзания грунта ожидается до двух – трёх метров. Кстати, газ уже отключился и мобильная связь тоже.

– А надолго это похолодание? – спросил я.

– Никто не знает. Что-то с атмосферой произошло, а что дальше будет – неизвестно. Короче, нужно уходить под землю. Города уже ушли в метро – там их холод не достанет, а вот что они жрать там будут – большой вопрос

– Как под землю? Что ты имеешь в виду? – поинтересовался я. – В погреб, что-ли?

– Какой погреб, Андрюха?! Какой погреб? Все промёрзнет. Есть кое-что надёжнее. Есть тут у нас в деревне старая школа, там раньше, в былые времена, райисполком был – ведь Россолы когда-то райцентром был. Потом, построили новую школу, рядом со старой, а старую не тронули – не успели, так и стоит она закрытая. Коля, – Петрович кивнул на дядю Колю, – завхозом в школе работал, говорит, что в старой школе бомбоубежище есть, и большое по площади, со всеми наворотами. Вот я и предлагаю – переселиться туда, покуда эта свистопляска с морозом не поуляжется. И по деревне уже весть распустили – кто хочет, пусть со всем нужным скарбом, к старой школе двигает – там всё-таки шансы выжить повышаются. Так что, ребятки мои дорогие, поднимаем задницы и передислоцируемся в школу. Вот такое житие наше, неспокойное.

Потом Петрович выпил ещё водки и продолжил:

– Слушайте боевой приказ. Мать, вместе со Светланой пакуете постель, матрасы, подушки, одежду. Потом собираете посуду, скатываете ковры. После этого, мать, продумай как забрать наших курей и козу, подготовь их корма. А мы едем в школу, осматриваться.

На улице, возле открытых ворот топтались какие-то мужчины. Трупы «гостей» уже снесли к дороге и выложили в ряд. Шапок, тулупов и обуви на них уже не было – одежда с убитых лежала, сваленная в кучу рядом. Возле незнакомцев, с автоматом наперевес, прохаживался Саша – второй, старший сын дяди Коли.

– Андрей, заводи машину и выезжай со двора. Я выведу трактор и поедем к школе. С собой возьмёшь двоих пленных – они смирные сейчас, а рабочие руки нам, ох, как нужны будут! Если что – сигналь, сзади Коля с сыном и с остальными пленными будут ехать, помогут.

– Хорошо

Машина моя завелась легко, хотя на улице был мороз очень сильный – такой, что дыхание перехватывало. Хорошую, таки, солярку мне ребята на Экспедиции залили!

Ехали недолго – школа располагалась на соседней улице. Я помню хорошо эту школу – мимо неё мы ходили на пруд, купаться.

Петрович аккуратно открыл железные ворота в школу и расчистил дорогу прямо к школьному крыльцу, потом проложил дорогу к старой школе – приземистому двухэтажному зданию, расположенному в глубине школьного двора.

Я подъехал прямо к порогу старой школы. Из джипа, по видимому, захваченному у Меняйло, вышли дядя Коля, Саша и пленные с лопатами в руках. Мои пленные, которые молчали всю дорогу, тоже присоединились к своим товарищам и стали разгребать снег, занёсший вход в здание. Дело спорилось и вскоре мы смогли добраться до двери. Дядя Коля ломиком сорвал замок, который упал в снег, жалобно звякнув при этом. Мы зашли в вестибюль. Здесь снега не было, потому что все окна были застеклены, но холод был жуткий, как и на улице.

Пленных под присмотром Сашки оставили разгребать снег возле машин, а мы втроём направились в подвал. Спустившись по ступенькам упёрлись в массивные металлические двери входа в бомбоубежище, закрытые на большой замок, болтавшийся на приваренных к дверям и металлическому косяку скобах. Дядя Коля порылся в большой связке ключей, нашёл нужный ключ и с большим трудом открыл двери в убежище, из которого, как мне показалось, дохнуло теплом. Спустились вниз по ступенькам и оказались в небольшом коридоре, который упирался в ещё одну металлическую дверь, как оказалось, не запертую, а просто плотно прикрытую. За второй дверью оказалось само бомбоубежище – за коротким коридором располагалось относительно большое помещение, заваленное старыми деревянными партами и стульями. В стороны отходили ответвления – коридоры, с многочисленными дверями. Мы быстро обследовали убежище: из оборудования имелась фильтрационная установка и дизель – генератор, допотопный, правда, но видно, что в хорошем состоянии. Нашли также насосную систему, предназначение которой, даже дядя Коля не знал. В некоторых помещениях располагались двухярусные деревянные нары. Нашли также туалет – десять очков в одном помещении без перегородок. Много чего ещё интересного нашли – например, архивы, которыми были плотно забиты несколько комнат – вот бумага и пригодится! Нашли и большой бак для топлива – тонны на три, пустой естественно. Короче, в убежище можно было разместить человек сто, не меньше. А больше нам и не требовалось.

Потом началась разгрузка всего товара, что я привёз. Работали и пленные мужчины, и их конвоиры, и две женщины из меняйловского дома – тоже, вроде как пленные – пока все не разгрузили и снесли вниз, в убежище.

Потом вывозили все из домов – Петровича, дяди Коли и меняйловского дома – вот там было чем поживиться – от продуктов из разграбленного накануне деревенского магазина, до топливозаправщика, набитого соляркой – тонн пять, не меньше. Работали все без устали, пока не свезли в убежище все, что было в домах, включая свиней, кур, собак и котов. Все это сваливали в кучу в центральном помещении – потом разберёмся, а животных загнали в свободные комнаты. Ну, что – ж, хозяин – барин!

Под утро температура упала до минус сорока и работать на улице стало просто не возможно, да и машина моя отказалась работать – может, солярка не была рассчитана на такие холода.

Петрович приказал всем спуститься в убежище и они с дядей Колей наглухо задраили обе двери в бункер.  Отсчёт времени выживания пошёл. Сколько  сможем продержаться – посмотрим. Очень надеюсь, что подольше.

Большой допотопный градусник в вестибюле старой школы, в холодных лучах восходящего солнца показывал минус шестьдесят четыре градуса по Цельсию…

Так пришёл Ледяной Рассвет. Будем выживать, куда денемся…

Взаперти

Когда с грохотом захлопнулись бронедвери, одни и вторые, наступила полная темнота, но вскоре фонари Петровича и дяди Коли разрезали её на части, выхватывая из темноты лица людей.

– Что делать будем, Петрович? – спросил дядя Коля

– Наперво закройте пособников Меняйловских по комнатам, баб – отдельно, мужиков отдельно – потом с ними разберёмся.

Дядя Коля со своим сыном загнали четверых пленных мужчин в одну комнату, совершенно пустую, а трёх женщин – в другую, где были горой сложены старые деревянные стулья, видно ещё с райисполкомовских времён. Пленные вели себя подавлено и не огрызались, несмотря на увесистые тычки прикладом, которые щедро раздавал Сашка и дядя Коля.

Когда вернулись в большой зал, все мужчины, Лида и Света с ребёнком на руках, сели на нескольких деревянных лавках, поставленных друг напротив друга.

– Перво – наперво, граждане хорошие, нам нужно определить, кто главный будет в убежище – сказал Петрович. – Иначе нам не выжить без единого начальника – перебьём друг друга за корку хлеба, да и работы – видите сколько, нужно запустить вентиляцию, канализацию и другие жизненно важные вещи. Какие будут предложения?

– А чего тут думать, Петрович! – авторитетно заявил дядя Коля – ты военный, тебе и командовать! А мы тебе в помощь!

Все одобрили кандидатуру Петровича, сразу и без раздумий.

– Хорошо! Так тому и быть! – согласился Петрович. – А теперь решаем наши главные задачи. Кто как видит, что нужно делать в первую очередь?

– Петрович! – первой подняла руку Лида. – Нам нужно тепло и вентиляция

– Верно, мать, согласен. Ещё какие мнения? – спросил Петрович

– Еда, свет, и сортиры – поднял руку Сашка

– Верно, сынок, верно!

– Людей разместить нормально, кухню какую – то сделать – еду готовить, ревизию наших запасов провести – подняла руку Света – беженка

– По делу говоришь, Светлана, по делу!

– С пленными нужно разобраться – сказал дядя Коля. – А не то неровен час, ночью вырежут нас всех. Мужиков я не знаю, но жена меняйловская и его племянница с подружкой – явно нам не друзья

– Да, это серьёзный вопрос, Коля. Нужно его решить сразу и жёстко

– Слушай, Петрович, может замочим их – спокойнее будет? – предложил дядя Коля. – Их и резать – то не нужно будет – вытолкал в тамбур, и минут десять сами окачурятся. А нам еды больше останется

– Эх, Коля, не экономный ты какой! В нашем положении человеческий ресурс – это главное достояние! Это как на аварийной подлодке

– Ну, тебе виднее, Петрович! – согласился дядя Коля

– А ты, племяш, что скажешь? – обратился ко мне Петрович

– С водой нужно что – то решать. И свет срочно дать!

– Вот и я об этом – согласился Петрович. – Видите, сколько всяких задач нам нарезано, товарищи курсанты! И все первоочерёдные! Начнём со света – впотьмах много не наработаешь, да и батарейки фонарей не вечные, а аккумуляторы тоже нужно как – то подзаряжать, так что в первую очередь, давайте решать со светом. Варианты: найти в кучах вещей хотя бы керосиновые лампы да керосин – они где- то есть, Андрей привёз. Если найдёте светодиодные ленты и павербанки – это предпочтительнее. Ищем только освещение, всё остальное будем потом сортировать.

И мы все стали разгребать горы имущества, сваленного второпях в центральном зале и внутренних коридорах. Петрович и дядя Коля подсвечивали поиски мощными фонарями. Нашли достаточно быстро керосиновые лампы и бутылки с керосином. Заправили лампы и включили – сразу появилось довольно яркое освещение – три лампы, расположенные в разных концах зала, обеспечили пусть не очень яркое, но ровное освещение. Мы продолжили искать павербанки и светодиодные ленты: Петрович сказал, что при горении керосиновых ламп образуются чадные газы, а у нас с вентиляцией пока совершенно невыясненная ситуация, поэтом керосинки будут использоваться только в крайнем случае. И вообще, Петрович сравнил наше убежище с затопленной подводной лодкой, где воздух, которым можно дышать, является основным вопросом выживания, и нужно избегать любых загрязнений воздуха, если их можно избежать.

Нашли несколько коробок со светодиодными лентами и два упакованных ящика с павербанками – в каждом по двадцать штук. Заряд в банках был не полный, но пятиметровые ленты они потянули без проблем: четыре ленты осветили бункер достаточно ярко. Как заряжать банки – придумаем потом. Пока – мы имеем хорошо работающее освещение, которое безопасно для нас. Это первое и очень важное наше достижение! И сразу

– Так, ребята! – дал следующее распоряжение Петрович. – Теперь давайте утеплимся по возможности: доставайте и раскатывайте ковры! Андрей и Сашка – прибейте ковёр потолще над дверью – всё немного задержит холод из тамбура. Потом выносите из зала все эти парты и прочий хлам куда – нибудь, нужно освободить зал! А вы, девчонки – разбирайте имущество: техническое – в одну сторону, еда – в другую, потом всё посортируем. Мать! – это Петрович обратился к жене. – Ты старшая! Светлана! Ты вообще кто по специальности?

– Я бухгалтер, экономист, Сергей Петрович – ответила Светлана – беженка.

– Хорошо, вот твои знания и пригодятся: берёшь под контроль и учёт все наши материальные ценности. Ребятёнок твой пусть тоже крутиться возле тебя, но не сидит – так не замёрзнет.

– Петрович! – обратился я к дядьке. – Давай пленных привлечём к работам, не хрен им в холодной отсиживаться!

– Хорошо! Дело говоришь! Идите с Сашкой и выпускайте пленных! Того умника, который вроде как инженер – мне давайте, мы сейчас с Колей обследуем бункер – нужно понять, как нам подключить вентиляцию и отопление, а этот парень будет нам в помощь! Сашка! Будешь всё время при оружии – наблюдай за пленными. Чтобы не выкинули чего, понял? Назначаю тебе старшим по безопасности бункера! Занимаешься только этой задачей, понял?

– Понял, Петрович, понял! – отозвался Сашка. – Будет сделано!

– Андрей, Коля и ты, мать – оружие держите под рукой! Если что – стреляйте без предупреждения! Надеюсь, что до этого не дойдёт, но с врагами расслабляться нельзя – это может нам всем жизни стоить! Враги ли они нам? Не знаю. Побеседовать нужно будет с каждым из них, да выяснить, кто чем дышит.

– Папа! – обратилась к Петровичу Лида. – Куда по нужде сходить?

– Найди вёдра какие – то. Пока так, а там решим вопрос

– Поняла – кивнула Лида

Сашка привёл пленных – сначала мужчин, потом женщин.

Пленных построили.

– Слушать сюда! – Петрович вышел вперёд и тяжёлым взглядом обвёл пленных. – Вы все пособники бандитов! Все! Поэтому отношение к вам будет соответственное. Но! Будете хорошо работать, соблюдать дисциплину, тогда будете накормлены, в тепле и на общем режиме – короче, будете одними из нас. Если кто задумает нападение, захват оружия, диверсии – сразу выставляем за двери в бункер, а там вы протяните не более нескольких минут и превратитесь в ледяные статуи. Воровство, плохая работа, скандалы, драки, любые нарушения дисциплины – за это карцер без света и голодная диета, пока не поумнеете. Повторное нарушение – тогда пеняйте на себя – отправитесь наружу. Это всё! Вопросы?

– А по какому праву, вы, Петрович, распоряжаетесь нашими жизнями и свободой?! – это вдова Меняйлы вышла вперёд, плотнее закутываясь в роскошную шубу. Красивая и ухоженная женщина лет сорока. И самоуверенная, не к месту, и не по делу. – Это что за концлагерь вы тут устроили?! Я не собираюсь вам подчиняться!

– Саша! – кивнул Петрович нашему безопаснику. – Отведи эту дамочку обратно, да под замок! Пусть подумает о жизни, может поумнеет. А мы потом с ней разберёмся и вылечим от излишней борзоты. Ещё вопросы и предложения есть, граждане бандиты?

Вопросов больше не было.

– Тогда приступаем к работе! Девчонки – в распоряжение Лиды, а мужики – в распоряжение Андрея. А ты, умник – ткнул пальцем в парня, который хорошо разбирался в технике. – Ко мне пойдёшь, в инженерно – техническую группу, так сказать. Всё! Приступаем! Анрей! Разбирайте хлам в зале и освобождайте место, ковёр на двери прикрепите, когда найдёте инструменты. Лида! Организуй сортировку имущества. Работаем, пока не выполним поставленный объем задач!

Но главное сейчас – вентиляция, чтобы не задохнулись здесь через пару часов. Мать! В первую очередь найди мне в вещах газоанализатор – их должны быть две штуки, такие небольшие коробочки – я заказал их Саше, сослуживцу моему, среди прочего добра. Андрей, Света, Коля – помогайте искать – это срочно!

Мои парни работали молча и без остановки. Через час мы полностью разгрузили основной зал бомбоубежища от деревянного хлама, освободив девчонкам пространство для сортировки нашего добра.

– Андрей! – позвала меня Лида. – Глянь – ка: девчонки нашли!

И протянула мне две запечатанные коробочки

– «Газоанализатор бытовой» – прочитал я надпись на упаковке. – Вроде оно!

Я открыл упаковку – на руку выпала небольшая белая коробочка с цветными индикаторами. Хоть бы работала эта штука от батареек, а не от сети! Покрутив анализатор. Нашёл отсек для питания, открыл: гнёзда для трёх батареек размером АА, больших пальчиковых. Отлично!

– Лида! Нужно батарейки найти: большие пальчиковые!

– Уже нашли! Есть три коробки с батарейками и две коробки с аккумуляторными батарейками – большими пальчиковыми и коробку с аккумуляторами ААА, маленькими пальчиками.

– Давай батарейки! Аккумуляторы, наверное, со слабым зарядом заводским – их ещё подзаряжать нужно, а стандартные батарейки сразу в рабочем состоянии.

Я вставил батарейки в отсек питания. Приборчик пискнул, весело подмигнул мне двумя индикаторами – красным и зелёным. Работает! Я достал инструкцию и пробежал глазами: всё просто – установить повыше, ближе к потолку. Угарный газ, углекислый газ, концентрация кислорода – если норма, то горят зелёные индикаторы, если критичное отклонения – горят красные, и включается сигнал опасности. Мал приборчик, да удал! Придумали же такое! Видно, дядя не зря подумал о таком приборе, знал, видно, что – то!

Я взял работающий индикатор и отправился искать Петровича с мужиками, которые разбрелись по бункеру, изучая матчасть систем жизнеобеспечения.