В Эфире «Крылатый»

Приключение в духе шпионажа

Я разложил карту на столе, и команда сгрудилась вокруг.

– Нассау – наш первый шаг, – сказал я. – Найдём этого «человека с драконом» и получим координаты острова. Но 70-е – это не прогулка по пляжу. КГБ, ЦРУ, местные банды… все хотят этот артефакт.

Лина ухмыльнулась.

– Значит, будем играть по их правилам. Я знаю, как вытянуть информацию. Дайте мне пару часов в портовом баре, и этот парень мне сам всё выложит.

– А если он не захочет говорить? – хмыкнул Макс. – Я могу сделать пару «художественных» ловушек, чтобы его разговорить.

– Так, Макс, давай без художественной самодеятельности, – отрезал я. – Мы идём тихо. Байт, можешь взломать местные радиосигналы? Нам нужно знать, кто ещё охотится за сокровищем.

Байт кивнул, уже подключая провода к «Старому Хабу».

– Дайте мне полчаса. Я перехвачу частоты береговой охраны и, возможно, что-нибудь из шифровок разведки.

Док вздохнула.

– А я, похоже, буду латать вас, когда всё пойдёт не по плану.

«Крылатый», замаскированный под яхту, пришвартовался в порту Нассау под покровом ночи. Город, как ему положено, гудел: неоновые вывески баров, рок-н-ролл из динамиков, запах рома и сигарет. Мы разделились: Лина и я отправились в бар «Ржавый якорь», где, по слухам, тусовались все информаторы. Макс и Байт остались на яхте, чтобы следить за радиосигналами, а Док готовила аптечку на случай неприятностей.

В баре было шумно: моряки, контрабандисты и подозрительные типы в тёмных очках. Лина, надев платье, найденное в отсеке «Крылатого», уже через десять минут болтала на ломаном английском с барменом, как со старым другом. Я сидел в углу, потягивая ром и наблюдая. Вскоре в бар вошёл мужчина с очень похожим на дракона шрамом на шее. Лина подмигнула мне и направилась к нему.

В тот момент, когда она пыталась его разговорить, за моим столиком возникли двое в одинаковых серых костюмах. Один из них, с акцентом, явно восточноевропейским, тихо сказал:

– Первый раз вас здесь видим, мистер. Ваше имя?

– Просто турист, – ответил я, напрягшись, но вряд ли они на это купились.

Лина, заметив напряжение, громко рассмеялась, отвлекая свою попавшую на крючок рыбку-информатора и уводя его к барной стойке. А вот от меня агенты не отставали.

– Пойдёмте с нами. Есть разговор.

В этот момент заранее сконструированный предусмотрительным Байтом микронаушник, спрятанный в ухе, завибрировал. Голос Байта:

– Это федеральные агенты. Их катер рядом с портом. Уходите, быстро!

Я резко встал, опрокидывая стол. Бар взорвался криками, агенты потянулись за оружием, но я уже пробивался к выходу, схватив Лину за руку. Информатор, заметив суматоху, исчез в толпе.

Мы выбежали на пирс, где нас ждал Макс, размахивая самодельным дымовым устройством.

– Пора валить! – крикнул он, швырнув дымовуху в сторону преследователей.

«Крылатый» взревел, отчаливая от пирса. Но на горизонте уже мигали огни катера, и радар показывал, что нас преследуют.

Разгадка шифра и следующий шаг

На борту Лина вытащила из кармана смятый клочок бумаги – она успела выменять его у этого парня на долгоиграющий аккумулятор, стыренный из нашего настоящего. На бумаге были координаты: 24° 15′ С, 76° 30′ З.

– Это остров, – сказала она. – Но он сказал, что туда не попасть без «ключа Дракона».

Байт ввёл координаты на панели управления, а карта на столе странным образом ожила, высветив маршрут через рифы.

– Ключ – это шифр 3-7-12-9, – сказал он. – Возможно, он открывает проход в пещере. Но сначала нужно добраться до острова.

Макс, всё ещё на адреналине, хлопнул по столу.

– Погоня, шифры, сокровища! Это лучшее, что могло со мной случиться!

Док округлила глаза.

– Если нас догонят, расскажи это акулам.

Я взглянул на радар. Катер очень быстро приближался.

– Держитесь, – сказал я, направляя «Крылатый» в узкий проход между рифами.

Погоня через рифы

«Крылатый», замаскированный под яхту, мчался по волнам Карибского моря, разрезая бирюзовую гладь. За нами, на расстоянии полумили, маячили огни катера преследователей – чёрного, стремительного, с характерным силуэтом, выдающим военную сборку. Радар «Старого Хаба» мигал, отслеживая их движение. Федеральные агенты, или кто бы они ни были, не собирались отставать. Я крепко сжимал руль, направляя «Крылатый» в узкий проход между рифами, где вода пенилась, а острые коралловые зубы торчали из-под поверхности, готовые разорвать корпус.

– Держитесь крепче! – крикнул я, бросая взгляд на команду. Лина вцепилась в поручень, её глаза сверкали смесью азарта и тревоги. Макс, всё ещё в своей нелепой цветастой рубашке, пытался удержать равновесие, Док, сидя у стены бормотала что-то про «безумных авантюристов». Байт, как всегда, был в своём мире, уткнувшись в панель управления и самодельное устройство, которое он собрал за последние полчаса – что-то вроде портативного монитора, подключённого к «Старому Хабу».

– Байт, что у тебя? – рявкнул я, когда «Крылатый» накренился, обходя риф.

– Работаю, – коротко бросил он, не отрывая глаз от экрана. Его пальцы мелькали по кнопкам, а на самодельном мониторе – старом дисплее, который он каким-то чудом оживил из хлама в отсеке, – отображались линии, цифры и мигающие точки. – Карта Эль Драго имеет какой-то алгоритм. Я пытаюсь синхронизировать шифр 3-7-12-9 с координатами рифов.

– Гений, – огрызнулась Лина, цепляясь за поручень, когда волна ударила в борт. – А можно объяснить, чтобы мы поняли?!

Байт, не поднимая головы, продолжал:

– Цифры 3-7-12-9 задают последовательность поворотов через рифы. Три рифа направо, семь влево, двенадцать прямо, девять в обход. Я строю маршрут, чтобы обойти ловушки Эль Драго – течения, мели, даже магнитные аномалии, которые сбивают компас. Если я прав, мы можем не только оторваться от погони, но и выйти прямо к острову.

– А если не прав? – буркнула Док, хватаясь за поручни, когда я резко повернул руль, уводя «Крылатый» от очередного рифа.

– Тогда нас размажет о кораллы, – спокойно ответил Байт, как будто говорил о погоде. – Но я почти закончил. Ещё пять минут.

– У нас нет пяти минут! – крикнул Макс, выглядывая в иллюминатор. Катер преследователей был уже ближе, а я заметил вспышки – они готовились открыть огонь.

Работа Байта: обход ловушек и карта Эль Драго

Пока я маневрировал между рифами, Байт творил настоящее волшебство. Его самодельный монитор, собранный из остатков найденной электроники в разных укромных уголках «Крылатого» и проводов, которые наш гениальный инженер-физик всегда таскал в карманах, стал чем-то вроде навигатора будущего. Он подключил его к «Старому Хабу», который улавливал радиосигналы, и, как он подозревал, мог считывать временные аномалии. На экране отображалась карта рифов, синхронизированная с данными радара, а поверх неё – мигающая траектория, которую Байт выстраивал в реальном времени.

– Смотрите, – сказал он, наконец подняв голову. – Карта Эль Драго не статична. Она реагирует на Хроноветры. Эти символы – треугольники, круги, звёзды – это не просто ориентиры. Они обозначают точки, где пространство, похоже, искажается. Возможно, использована технология, похожая на нашу, чтобы спрятать остров.

– Ты хочешь сказать, что этот пират из XVI века знал про временные аномалии? – скептически хмыкнула Лина.

– Не обязательно, – ответил Байт, вводя очередную команду. – Может, он нашёл древний артефакт, вроде Хроноветров, и встроил его в свои ловушки. Цифры 3-7-12-9 – это не только маршрут, но и код синхронизации. Думаю, мы сможем пройти рифы, не попав в аномалии.

Он показал на экран, где теперь была видна трёхмерная модель маршрута: извилистая траектория, огибающая рифы, с красными зонами, помеченными как «опасность». Байт заранее рассчитал, где могут быть ловушки Эль Драго – не только природные, вроде течений и мелей, но и искусственные, вроде магнитных полей, сбивающих навигацию. Его план был не в том, чтобы преодолевать препятствия, а в том, чтобы предугадать их и обойти, как шахматист, просчитывающий ходы противника.

– Вот, – сказал он, нажимая кнопку. На мониторе высветился финальный маршрут: узкий проход через рифы, ведущий к острову на координатах 24° 15′ С, 76° 30′ З. – Если я прав, этот путь выведет нас к острову и собьёт погоню. Но есть одно «но».

– Какое ещё «но»? – крикнул я, уводя «Крылатый» от очередной волны.

– На пути есть аномалия. Большая. Не в пространстве, а во времени.

– Во времени? – переспросила Док. – Ты хочешь сказать, застрять в 1700-х или ещё где?

– Возможно, – пожал плечами Байт. – Но я почти уверен, что всё сработает. Доверяйте мне.

– Почти? – удивлённо подхватил Макс. – Отличный план, гений!

Погоня и спасение

Катер преследователей был уже в трёхстах метрах. Я видел, как на его палубе мелькали фигуры, а затем раздался треск выстрелов. Пули ударили по воде, одна царапнула борт «Крылатого», и Лина выругалась.

– Владимир, делай что-нибудь! – крикнула она.

– Байт, твой ход! – крикнул я, бросая взгляд на радар. Путь сужался, рифы становились гуще, и я уже чувствовал, как течение тянет нас в сторону.

Байт, не теряя хладнокровия, ввёл последние данные. Панель загудела, и на его мониторе загорелась зелёная линия – маршрут был готов. Я повернул руль, следуя траектории, которую он высветил: три поворота направо, семь влево, двенадцать прямо. Вода бурлила, рифы мелькали в опасной близости, но «Крылатый» скользил, как по рельсам.

– Работает! – выдохнул Макс, глядя в иллюминатор. – Мы их обходим!

Но катер не отставал. Их навигатор, видимо, знал эти воды не хуже нас, и они сокращали расстояние. Внезапно впереди показался огромный риф, перегораживающий путь. На карте Байта он был отмечен как «аномалия», а рядом – странный символ, похожий на дерево.

– Это оно! – сказал Байт. – Поворачивай к рифу, Владимир. Прямо в центр!

– Ты спятил? – крикнул я. – Там же стена!

– Доверяй мне! – рявкнул он, что было для него редкостью. – Это не риф, это иллюзия. Пройдём насквозь!

Я стиснул зубы и направил «Крылатый» прямо на риф. Команда затаила дыхание. В последний момент, когда казалось, что мы вот-вот разобьёмся, риф мигнул, как голограмма, и перед нами открылся узкий проход, скрытый за странным мерцанием. А в центре прохода, прямо из воды, торчало огромное дерево – массивное, с корнями, уходящими в море, и ветвями, образующими арку. Его ствол был покрыт вырезанными символами, похожими на те, что были на карте.

– Это и есть «ключ Дракона»! – воскликнула Лина. – Не артефакт, а ориентир!

«Крылатый» проскользнул под аркой дерева, и в тот же момент воздух вокруг задрожал, и на радаре катер преследователей вдруг остановился. Байт ухмыльнулся.

– Аномалия сбила их навигацию, – сказал он. – Они видят риф, а не проход. Мы их потеряли.

Я оглянулся. Катер действительно замер, кружа на месте, словно сбитый с толку. Дерево, под которым мы прошли, казалось, светилось лёгким зеленоватым сиянием, а его корни, уходящие в воду, пульсировали, как живые.

– Что это за чёртова штука? – пробормотал Макс, прилипнув к иллюминатору.

Следующий шаг

Мы вышли из прохода и увидели впереди остров – небольшой, покрытый густыми джунглями, с одинокой скалой, похожей на коготь дракона. Координаты 24° 15′ С, 76° 30′ З совпадали. Радар молчал, погоня осталась позади, только для нас это означало лишь начало. Дерево спасло нас, но впереди ждал «Лабиринт Дракона», полный ловушек, и пещера, где шифр 3-7-12-9 должен был открыть тайник.

– Отличная работа, Байт, – сказал я, хлопнув его по плечу. – Но что это за дерево?

Он пожал плечами, но его глаза горели энтузиазмом.

– Думаю, мы только начали разгадывать, что Эль Драго оставил после себя.

Лина вытащила смятый клочок бумаги с координатами, который она выменяла у информатора.

– Значит, теперь джунгли, мост и пещера? – спросила она, ухмыляясь. – Надеюсь, там нет тигров.

– Тигров я не обещаю, – хмыкнула Док. – Но если там змеи, держитесь меня, я хотя бы знаю, что делать при укусе.

Макс уже рылся в рюкзаке, вытаскивая инструменты.

Я взглянул на остров, который приближался с каждой секундой. «Крылатый» мягко скользил к берегу, а хроноветры медленно заряжались, готовясь к следующему прыжку. Но сейчас нас ждала пещера Эль Драго.

Сокровища

Итак, «Крылатый», замаскированный под яхту, мягко покачивался у берега безымянного острова, утопающего в густых карибских джунглях. Координаты 24° 15′ С, 76° 30′ З привели нас к скале, напоминающей коготь дракона, возвышающейся над зарослями. Хроноветры медленно мигали, заряжаясь солнечным светом, но до следующего прыжка оставалось ещё часов двенадцать. Я выключил двигатели и окинул взглядом команду.

– Джунгли, мост, пещера, – сказал я, разворачивая карту Эль Драго. – Байт, твой шифр 3-7-12-9 всё ещё с нами?

Байт кивнул, похлопав по своему самодельному монитору.

– Шифр – ключ к пещере. Но карта предупреждает о ловушках в лабиринте. Я настроил маршрут с учётом аномалий, так что мы их обойдём.

Лина, стоя рядом с Максом, поправляла рюкзак и шутливо толкнула его локтем.

– Не отставай, художник. Наконец-то ты увидишь настоящее золото, – ухмыльнулась она.

Макс, в своей цветастой рубашке, которая теперь была изрядно потрёпана, ответил с лукавой улыбкой:

– Золото? Я за приключением, Кассирша. Но если найдём что-то блестящее, подарю тебе первую монету.

Лина закатила глаза, но её щёки чуть порозовели. Их перепалки, начавшиеся ещё на борту «Крылатого», становились всё теплее, как будто между ними искрила невидимая энергия. Я заметил, как Макс невзначай придержал её за локоть, когда она спрыгнула на берег, и как Лина не отстранилась.

Док, проверяя аптечку, пробурчала:

– Нашли время флиртовать посреди джунглей.

– Расслабься, Док, – рассмеялась Лина, но её взгляд снова скользнул к Максу, и тот ответил широкой улыбкой.

Путь через лабиринт

Джунгли встретили нас стеной лиан, гудением насекомых и липкой жарой. Мы шли по тропе вдоль реки, ориентируясь по карте и символам, которые Байт расшифровал. Треугольники, круги и звёзды указывали путь, но ложные тропы то и дело уводили к болотам или обрывам. Байт, сверяясь с монитором, уверенно вёл нас, обходя аномалии – места, где компас сходил с ума.

– Вряд ли пират был просто пиратом, – бормотал Байт. – Эти аномалии похожи на остаточные следы от Хроноветров. Знал ведь, как спрятать сокровища не только в пространстве, но и во времени.

Макс, пробираясь через заросли, помогал Лине перелезть через поваленное дерево. Их руки соприкоснулись, и на секунду они замерли, глядя друг на друга. Лина быстро отвернулась, но улыбка осталась.

Я покачал головой. Эти двое были как два разнополюсных заряда – отталкивались в спорах, но неумолимо притягивались друг к другу.

Через час мы вышли к каменному мосту – шаткой верёвочной конструкции над ущельем, где внизу бурлила река. Карта предупреждала, что мост может рухнуть, но Байт указал на последовательность шагов из шифра: три шага, семь в сторону, двенадцать вперёд, девять с остановкой. Мы прошли по одному, следуя ритму, и мост выдержал, хотя верёвки скрипели угрожающе.

Пещера Эль Драго

Пещера Дракона открылась за водопадом, скрытая лианами. Вход был вырезан в скале, с символами дракона по краям. Внутри было прохладно, стены мерцали от влаги, а в глубине виднелся каменный постамент. На нём – сундук, покрытый резьбой дракона, обвивающего замок. Рядом с замком – четыре углубления, помеченные цифрами.

– Шифр, – сказал Байт, – Нужно продавить их в правильной последовательности.

Я кивнул Байту, и он приступил. Сундук щёлкнул, и крышка медленно поднялась. Внутри – груда золотых монет, несколько статуэток инков с воздетыми к небу руками и огромный изумруд, сияющий зеленоватым светом. Это и было искомое самое ценное.

– Вот оно, – выдохнула Лина, её глаза загорелись. Макс смотрел не на сокровища, а на неё, и его улыбка стала шире.

Но тут я заметил на внутренней стороне крышки сундука выгравированную надпись, которую мы пропустили в картах: «Дух путешествий не терпит жадности. Возьми на память, оставь остальное, или время заберёт всё».

– Стойте, – сказал я, поднимая руку. – Это предупреждение. Мы берём только по одной вещи. Не больше.

Док нахмурилась.

– Звучит как ловушка. Я бы вообще ничего не трогала.

– Но это же сокровище! – возразила Лина, и её голос заметно дрогнул.

Она взяла золотую монету и сунула её в карман с вороватым видом.

Макс выбрал маленькую фигурку дракона, Байт – медальон с гравировкой шифра, Док – древний сосуд, похожий на медицинский, а я – кольцо с драконьим узором. Изумруд остался нетронутым.

Вулкан и бегство

Как только мы вышли из пещеры, земля под ногами задрожала. Скала над нами треснула, и из-под земли с рёвом начал проступать огонь извергая дым и искры.

– Это аномалия! – крикнул Байт, глядя на свой монитор. – Предупреждение было сигналом! Сундук активировал механизм!

– Бежим! – крикнул я, понимая, что налегке, действительно, удирать гораздо проще, и мы бросились к берегу.

Лина споткнулась на тропе, и Макс, не раздумывая, подхватил её, практически неся на руках. Мы добежали до «Крылатого», когда лава начала заливать джунгли. Пещера и сокровища исчезли под потоком расплавленного камня. Я завёл двигатели, и «Крылатый» оторвался от берега, взмывая над островом. В иллюминаторах мы видели, как вулкан поглотил всё, оставив лишь чёрный дым.

– Эль Драго не хотел, чтобы сокровища достались жадным, – тихо сказал Байт, глядя на медальон в своей руке.

На борту, пока «Крылатый» плыл прочь от острова, Макс и Лина сидели рядом, глядя на свои трофеи. Макс вертел в руках фигурку дракона, а Лина крутила монету, но их плечи касались друг друга, а напряжение между ними было почти осязаемым.

Я развернул карту, где ещё оставались другие эпохи и координаты. Хроноветры заряжались, и впереди нас ждали новые приключения.

– Куда дальше? – спросил я, глядя на команду.

– Да куда угодно, – ответили они почти одновременно.

«Крылатый» гудел, унося нас в неизвестность. Сокровища Эль Драго остались под лавой, испустив Дух Путешествий, который теперь стал полноправным членом нашего экипажа.

Глава 4: Звонкое Золото

«Крылатый» скользил по Карибскому морю, всё ещё в облике яхты 1976 года, пока Хроноветры заряжались для нового прыжка. После бегства с острова Эль Драго, где вулкан поглотил сокровища, в нас только больше разыгралась жажда приключений. Я держал в руках потрёпанную газету, найденную в отсеке «Крылатого» – пожелтевший лист «Caribbean Chronicle» от 3 марта 1962 года. Заголовок гласил: «Звонкое Золото: тайна горного убежища». Статья рассказывала о легенде Ямайки: о золотых слитках, спрятанных в XVIII веке загадочным отшельником, которого местные называли Звонарь. Координаты указывали на участок Голубого хребта: 18° 05′ С, 76° 40′ З.

Прыжок в 1962 год – 14 лет назад от 1976, два деления хроноветров. Легенда о Звонаре зародилась в 1700-х, но всплыла только в 20 веке, когда местный пастух нашёл в горах странный металлический диск с гравировкой. Это был наш следующий шаг.

– Готовы? – спросил я, сжимая штурвал.

Байт сместил стрелки на два деления назад, Хроноветры загудели, и «Крылатый» задрожал, меняя облик. Кабина стала похожа на внутренность старого джипа: потёртые сиденья, запах бензина и ржавый руль. Мир закружился, и мы оказались в 1962 году, у подножия Голубого хребта на Ямайке.

Предыстория

Газета рассказывала о Звонаре, таинственном отшельнике XVIII века, жившем в горах Ямайки. Он не был пиратом или конкистадором, а, по слухам, оказался беглым монахом, который нашёл в пещерах древний артефакт – «Звонкий диск», круг из чистого золота, издающий звук, похожий на колокольный звон, способный вызывать странные эффекты: дрожь земли, миражи, даже краткие «сдвиги» в восприятии времени. Звонарь отлил из него золотые слитки, каждый с выгравированным узором, повторяющим структуру диска, и спрятал их в горных пещерах. Легенда гласила, что слитки могли тоже «звонить через время», создавая проходы к другим эпохам. Но пещеры были полны ловушек, реагирующих на звук, и газета предупреждала: «Если звук откроет путь, то неверный тон разрушит его».

Приключение в горах

«Крылатый», теперь в виде джипа, остановился у тропы, ведущей в горы. Голубой хребет возвышался над нами: крутые скалы, поросшие мхом, первозданная красота… Воздух был влажным, пахло землёй и цветами, а внизу раскинулись кофейные плантации 1962 года, где местные в размеренном и спокойном темпе собирали урожай.

Байт, сверяясь с монитором, уловил сигнал, похожий на низкий гул.

– Вот! Это не радиоволна, – сказал он. – Это акустическая частота. Диск Звонаря создаёт вибрации, и теперь нам нужно найти пещеру, где сигнал самый сильный.

Макс, пробираясь через заросли, проворчал:

– Уж надеюсь, это не колокол размером с дом.

Тропа привела к пещере, скрытой за водопадом. Вход был узким, с вырезанными на стенах узорами, похожими на звуковые волны. Внутри пещера действительно гудела, как огромный камертон, и каждый шаг отдавался эхом. Байт подключил монитор к каким-то хитроумным антеннам, и экран показал карту пещеры – лабиринт туннелей, где звук усиливался или затихал.

Мы пробирались через туннели, ориентируясь на сигнал Байта. Стены пещеры дрожали, а временами воздух мерцал, показывая миражи. Байт предупредил:

– Диск создаёт акустические аномалии. Если мы издадим неверный звук, пещера может обрушиться.

В центре лабиринта мы нашли каменную плиту, на которой лежала дюжина золотых слитков, каждый с выгравированным узором, повторяющим диск. Я дотронулся до слитка, и тут пещера задрожала сильнее. Стены начали осыпаться, а звук стал оглушительным.

– Это ловушка Звонаря! – крикнул Бай, – Бежим!

Мы помчались через туннели за Байтом, он был нашим навигатором, пока звук нарастал, и вырвались из туннеля к выходу, когда пещера начала уже начала рушиться. Успели. Скатившись по склону к «Крылатому», запрыгнули внутрь, я завёл его, и джип рванул вниз по тропе, пока за нами гудели горы, как гигантский колокол.

Наконец-то мы отдышались, глядя на Голубой хребет, окутанный дымкой. Пещера Звонаря исчезла под обвалом, унеся с собой загадочные золотые слитки. Макс, вытирая пот с лица, бросил рюкзак на пол и проворчал:

– Ну и ладно. Золото – это просто металл. Но, чёрт возьми, обидно! Я уже представлял, как тащу слиток домой.

В ответ Лина, конечно же хмыкнула, отряхивая грязь с рюкзака:

– Мечтатель. Может, для начала уточним, куда ты его собрался тащить?

– А ты бы всё равно его украла, – парировал Макс, но его ухмылка была скорее азартной, чем раздражённой.

Док покачала головой:

– Вы хоть понимаете, что мы чуть не стали частью этой пещеры? Звонарь явно не любил гостей.

Байт с видом сумасшедшего учёного изучал последние данные.

– Это была явно задачка со звёздочкой, – сказал он, его глаза блестели от восторга, несмотря на провал. – Артефакт создавал акустические аномалии, которые усиливали временные сдвиги. Если бы мы взяли слитки, нас могло выбросить в другую эпоху. Или вообще… в никуда.

Я посмотрел на него, всё ещё чувствуя эхо звона в ушах.

– То есть, мы проиграли, но выиграли, оставшись в живых?

– Именно, – кивнул Байт. – Звонарь спрятал слитки так, чтобы никто не узнал эту тайну. Но эти вибрации… они оставили след в нас самих. Пока не знаю, как объяснить, но теперь мы связаны с местами, где мы были.

Я развернул газету «Caribbean Chronicle», где на последней странице мелькали другие статьи – намёки на иные тайны и эпохи, разбросанные по Карибам. Провал с золотыми слитками оставил горький привкус, но в то же время разжёг огонь в глазах команды. Ведь это уже не приключения в поисках сокровищ, это была игра с самим временем, и Звонарь показал нам, насколько высоки ставки.

Глава 5: Эффект бабочки или квантовая путаница?

«Крылатый», до сих пор в облике потрёпанного джипа 1962 года, подпрыгивал на ухабах ямайской тропы, унося нас прочь от Голубого хребта. Пещера Звонаря осталась позади, погребённая под тоннами камня, а в ушах всё ещё звенело эхо её акустических ловушек. Команда, вымотанная, но живая, расселась по кабине. Макс, прислонившись к окну, задумчиво вертел в руках инкскую фигурку дракона из прошлого приключения. Лина, устроившись рядом, полировала свою золотую монету, Док, как всегда, копалась в аптечке, а Байт уткнулся в свой самодельный монитор. А вот мои мысли кружились вокруг вопроса, который всё чаще всплывал в голове: а не нарушаем ли мы ход истории?

– Народ, – начал я, бросая взгляд в зеркало заднего вида, где отражались их лица, – вам не кажется, что мы тут, как слоны в посудной лавке? Прыгаем по эпохам, трогаем сокровища, удираем от вулканов и обвалов. Не натворили ли мы уже дел, из-за которых, ну, скажем, в будущем вместо кофе будут подавать чай из одуванчиков?