Хроники Ватара. Камень Души. Книга 3

Андрей Сабо

Хроники Ватара. Камень Души. Книга 3

Пролог

Посвящается моей Ларе.

Наше прошлое укоренилось в самой сути нашего существования. Оно течет по венам вместе с кровью и пропитывает каждую клеточку тела. Мы можем думать, что освободились от былых времен. Однако невидимые нити крепко держат нас в своих объятиях. Эти связи действуют независимо от наших желаний и стремлений.

Великий Могучий Океан остается равнодушным к суетливым человеческим заботам. Ему безразличны сражения, смерть и пролитая кровь. Не волнует его прах умерших, их кости и та пыль, в которую превратились когда-то живые существа – люди, даны, эльфы, гоблины.

Единственное, что занимает его мысли – это каменные преграды, мешающие проникнуть в земные недра. С ними он ведет непрестанную битву, отвоевывая каждый дюйм территории. Раз за разом обрушивается он на эту назойливую мелкую гальку, которая шуршит под натиском, но упорно сопротивляется пенящимся валам.

А что же люди? Нужен ли им Могучий?

По правде говоря, вспоминают о нем только тогда, когда натруженные ладони извлекают из его пучины сети, переполненные серебристой добычей. А после этого… снова забывают о Великом. За исключением одного момента…

Лето близко.

По холодным водам близлежащих фьордов рассекали кнорры. Эти суда с широкими бортами маневрировали меж отвесных утесов, выслеживая богатые рыбные стаи. Бывалые моряки знали наизусть каждую заводь. Они изучали морские потоки на протяжении многих десятков зим.

В глубоких фьордах скрывались щедрые запасы трески и сельди. Именно эта рыба помогала жителям Стенуфера пережить лютые северные холода.

Лето уже близко.

В самом поселении мало что изменилось. Разве что все взрослые мужчины ушли в море на промысел. Даже мальчишки, которым исполнилось двенадцать зим, уже помогали опытным рыбакам. На берегу остались лишь самые младшие, да еще кузнец с учеником.

Возле каменного строения, прилепившегося к скале, раздавался мерный звон. Из трубы поднимался плотный дым. Удары молота звучали чисто и мелодично – словно настоящая музыка. Да это и была – музыка. Песня мастерства.

У коновязи переминались три рыжих здоровенных тяжеловоза. Их покрывала длинная рыжеватая шерсть. Животные спокойно стояли на месте, лишь изредка поглядывая в сторону кузницы. Но в их темных глазах не читалось ни страха, ни тревоги.

Со стороны селения по дороге неторопливо приближалась женщина. На вид ей было зим сорок с небольшим. Стройная фигура облачена в длинное шерстяное одеяние цвета утренней зари. Поверх платья накинута меховая жилетка.

В руках она держала небольшую плетеную корзинку, прикрытую расшитой салфеткой. Каштановые локоны заплетены в пышную косу, украшенную голубой ленточкой. Крупные янтарные глаза светились теплотой и нежностью, но в них угадывалась и железная воля. На лице играла лукавая улыбка, обозначив на щеках очаровательные ямочки.

Она неспешно обошла коновязь и направилась к первому тяжеловозу. Раскрыв ладонь, угостила его морковкой. Затем подошла ко второму коню и тоже одарила лакомством. А третьему достался не только сладкий оранжевый корнеплод, но и ласковое поглаживание по бархатистой морде.

В самом сердце гулкой кузни, где воздух был густым от жара и запаха каленого железа, звенела песня молота. Могучий кузнец, исполинских размеров мужчина с бородой, тронутой благородной сединой, выводил на наковальне идеальный изгиб подковы. Каждый его удар был точен и выверен, словно он не металл ковал, а писал музыку.

У огненного зева горна хлопотал его подмастерье. Крепко сбитый юноша с копной русых волос, чья рубаха давно стала черной от въевшейся в ткань сажи, сноровисто управлялся с мехами, поддерживая неугасимое пламя.

Внезапно яркий солнечный прямоугольник входа потемнел. По земляному полу к ногам кузнеца юркнула тень, без слов возвестив о гостье. Усмешка спряталась в густой бороде мастера. Он нанёс последний, завершающий удар по уже начавшему остывать металлу и вскинул тяжёлый взгляд на своего помощника.

– Готово. В воду её, и живо к первому жеребцу.

– Понял, мастер Вит! – звонко откликнулся парень. Схватив клещами дымящееся изделие, он с шипением погрузил его в чан, откуда тотчас же взвился густой клуб пара.

Обернувшись от кадки, юноша наконец увидел и саму гостью. Его лицо тут же озарила широкая улыбка, сверкнувшая на чумазом лице поразительной белизной ровных зубов.

– Доброго дня, матушка Мо! А я вас и не приметил за работой…

– Ишь, оскалился, – тут же оборвал его суровый голос мастера Вита. – Делом займись, хватит зубы скалить! У нас ещё одиннадцать штук в работе, а солнце уже к зениту подбирается.