Сладость чувств. В борьбе за сердце господина. Том 3

– Потерпи немного, скоро всё закончится… – мягко сказала она, стараясь успокоить его.

Гу Чэнсяо сохранял безразличное выражение лица, даже несмотря на то, что на его лбу выступили крупные капли пота, размером с соевые бобы. Он не подал виду, будто что-то его беспокоит.

Спустя немалое время Чжэн Цзыци наконец полностью сняла маску. На его лице были видны несколько заметных ранок – места, где кожа была сорвана, что привело к воспалению и нагноению.

– Так не пойдёт, – строго сказала она. – Носить маску, не ухаживая за кожей, – это порочный круг. Ещё несколько дней, и твоё лицо будет полностью испорчено.

Гу Чэнсяо отмахнулся, как будто это его совсем не волновало. Разрушенное лицо не казалось ему чем-то важным. Для мужчины, чей внешний вид и так был на высоте, стать на время менее привлекательным было пустяком. Он даже подумал, что это может быть интересным опытом.

– Продолжай. – сказал он нетерпеливо, давая понять, что дела важнее каких-то мелких бытовых забот.

– Ложись. – настаивала Чжэн Цзыци.

Когда он остался стоять прямо, не проявляя ни капли готовности подчиниться, она сурово добавила:

– Если ты меня не послушаешь, я вообще ничего тебе не скажу.

*Эх…*

Гу Чэнсяо молча вздохнул, понимая, что сопротивляться бесполезно.

– …

Глава 106. Она всё делала ради него

Чжэн Цзыци мягко надавила на его плечи, заставив лечь на кровать. Рядом ещё стояли средства по уходу, которыми она только что пользовалась, они идеально подходили и для него.

– Ты можешь не заботиться о своём лице, – начала она, – но, если кожа начнёт гноиться и течь под маской, это ухудшит сцепление клея, а значит, повредит всю маску. Тогда мы точно раскроемся, и это станет большой проблемой.

Её аргумент был настолько логичным, что у Гу Чэнсяо не осталось причин возражать.

Он спокойно лёг на спину, закрыл глаза и расслабился. Чжэн Цзыци принялась массировать его лицо тонкими пальцами, нанося ухаживающее средство. Её движения приносили прохладу, которая снимала жжение и боль, немного успокаивая воспалённую кожу.

– Капитан Сун передал нам несколько миниатюрных оружейных устройств, – сообщила она, продолжая делать свою работу. – Это и для самозащиты, и для подготовки к моменту, когда сеть захлопнется.

– Что слышно от Гу Дунцзюня? – спросил Гу Чэнсяо.

– Город Леван закрыт. Заместитель мэра Чжао Мин отправлен под двойное следствие. Начальник управления промышленности и торговли Го Пинчуань под следствием, а бывший глава Левана Чэнь Гочэн арестован. Всё это произошло ещё до моего отъезда. Сейчас мэр Гу вместе с назначенной сверху следственной группой тайно выяснил, в чём дело.

– Мы думали, что за всем стоит Чэнь Гочэн, но это не так, – продолжила она. – Истинный организатор всего этого – Го Пинчуань. Го отвечал за связи и прикрытие, а Чэнь Гочэн занимался операционной частью.

– Изначально Леван работал хорошо, но Го Пинчуань внезапно решил продать его Се Чжуну, – начала объяснять Чжэн Цзыци. – Чэнь Гочэн поначалу был против, но, видимо, Се Чжун предложил достаточно крупный аванс, чтобы тот согласился.

– Учитывая, что проект был оформлен с нарушениями, – продолжила она, – он представлял собой настоящую мину замедленного действия. Го Пинчуань, видя, что Се Чжун так заинтересован и готов хорошо заплатить, решил избавиться от этой «мины». Зачем оставлять опасный актив у себя, если деньги уже получены?

– Что касается заместителя мэра Чжао, то за ним сейчас наблюдают. Пока рано что-то утверждать. Го Пинчуань, пытаясь наладить связи, втянул и его. Но, по словам мэра Гу, Чжао Мин не так уж и невиновен.

Услышав это, Гу Чэнсяо нахмурился и задал вопрос, полный тревоги:

– Люди из восточного районного управления полиции участвовали в расследовании?

– Скорее всего, нет, – ответила Чжэн Цзыци. – Капитан Шэнь сказал, что это дело строго засекречено. Доказательства собирает напрямую группа следователей, назначенных сверху. Из местных чиновников в процессе участвует только мэр Гу, причём в тайне.

– На данный момент ситуация именно такая. Мэр Гу и его команда зашли в тупик: без новых зацепок продвигаться дальше очень сложно. Но твои сегодняшние находки могут стать прорывом. Ведь Се Чжун, он же Ша Кун, – ключевая фигура в этом деле. – добавила она.

Гу Чэнсяо продолжал лежать с закрытыми глазами.

– Хм, надеюсь, дело сдвинется с мёртвой точки. – равнодушно проговорил он.

Находясь в Юньчуане, он не чувствовал тоски, но вернувшись в столицу, особенно в праздник Юаньсяо[2], ощутил нестерпимое желание вернуться домой.

Раньше, до брака, ему было всё равно, где проводить время. Но теперь, когда у него была Линь Цянь, он постоянно скучал по ней. Ему хотелось поскорее закончить дело, чтобы вернуться в их дом, где его ждала она.

– Линь Цянь, Сяо Цянь, Цяньцянь… – он шёпотом повторял её имя, словно заклинание.

Отель, в котором он остановился, находился недалеко от их дома. Знакомые улицы, знакомые пейзажи, и даже лица. Мир оказался таким тесным: даже на ночной ярмарке в праздник Юаньсяо они могли пересечься и оказаться в одном и том же баре.

В ту случайную встречу он не успел увидеть её как следует, и теперь это вызывало лёгкое сожаление.

– Чэнсяо? – голос Чжэн Цзыци вывел его из размышлений. Увидев его закрытые глаза, она решила, что он уснул. – Хочешь спать?

– Нет. – коротко ответил он.

Его холодный тон давно перестал смущать её. Продолжая массировать его лицо, она спросила:

– Удобно?

Гу Чэнсяо промолчал. Он не хотел отвечать, чтобы не создавать лишнего намёка на близость.

– Это базовый уход, – пояснила она. – И не думай, что это только для женщин. Мужчины тоже должны заботиться о своей коже, особенно в твоём случае. Подожди немного.

Чжэн Цзыци встала, направилась в ванную и налила горячей воды в раковину. Она положила в воду маску для восстановления кожи, чтобы разогреть её, а затем аккуратно достала.

Она вернулась в комнату и осторожно наложила восстанавливающую маску на лицо Гу Чэнсяо.

– Может быть немного больно, – предупредила она, голос звучал мягко и заботливо. – Твоя кожа сильно повреждена, но это поможет восстановить её. Потерпи немного.

– Сколько времени потребуется? – спросил он, не открывая глаз.

– Десять минут. – ответила она.

Гу Чэнсяо оставался неподвижен. Размышляя о последствиях, он понимал: повреждения кожи – это мелочи, но, если его личность раскроется, последствия будут катастрофическими. Поэтому он не стал противиться её заботе.

За последние две недели они проводили вместе почти всё время. В глазах окружающих они выглядели как пара, а Чжэн Цзыци, играя роль «девушки из высшего общества», часто демонстративно заигрывала с ним, иногда переходя грань дозволенного.

Гу Чэнсяо, несмотря на внутреннюю неприязнь к её поведению, вынужден был поддерживать эту игру.

По вечерам они делили одну комнату. Иногда обстоятельства требовали от них показательной близости, включая прикосновения, которые было невозможно избежать.

Но только после того, как весь дом засыпал и наступала полная безопасность, Гу Чэнсяо стелил себе место на полу.

Чжэн Цзыци надеялась, что эта миссия поможет ей сблизиться с ним. Она хотела показать, что только она способна быть ему равной, его поддержкой, что только она заслуживает находиться рядом с ним.

Но вся её забота и нежность были лишь иллюзией. За закрытыми дверями он оставался холоден и отчуждён. Всё, что он говорил, касалось только задания, и ни одного лишнего слова.

Чжэн Цзыци знала, что её участие в этой миссии продиктовано личными мотивами. Она пошла в армию ради него, и признание этой эгоистичной цели для неё уже не казалось чем-то постыдным.

Все эти годы Гу Чэнсяо последовательно отвергал её. Сначала мягко, потом всё решительнее, а под конец он просто перестал реагировать. Однако её стойкость не знала границ. Каждый его отказ, каждая холодная отстранённость вонзались в её сердце, словно острые шипы.

Но со временем она привыкла любить, привыкла к боли. И несмотря на всё это, она не могла отказаться от него.

Даже если он уже женат.

Гу Чэнсяо спокойно лежал с закрытыми глазами, а Чжэн Цзыци молча наблюдала за ним. Тонкая прозрачная маска скрывала его лицо, но она знала каждую линию, каждую черту его выразительных черт. Лицо выглядело почти таким же, как всегда, без следов нанесённых маскировочных средств.

Его выразительные и мужественные черты лица выделялись даже сквозь маску. Даже в неподвижности он излучал природное величие и уверенность, которые наполняли его каждое движение. Пусть маска слегка приглушила его ауру, она не могла полностью скрыть ту силу и остроту, что пронизывали всю его сущность.

Он был прирождённым лидером, с невероятной внутренней мощью и самым холодным сердцем.

– Десять минут прошло. – вдруг раздался его голос, ровный и бесстрастный.

Чжэн Цзыци была так поглощена созерцанием лица Гу Чэнсяо, что забыла о времени. Только его голос вернул её к реальности. Спохватившись, она аккуратно сняла с его лица маску.

Как только маска была убрана, Гу Чэнсяо, как ни в чём не бывало, попытался сесть.

– Не двигайся, ещё не всё. – мягко, но настойчиво сказала Чжэн Цзыци, снова положив ладони ему на плечи и удерживая его на месте. Затем она взяла ватный диск и осторожно стерла остатки сыворотки с его кожи.

Гу Чэнсяо начал терять терпение. Его голос звучал холодно и раздражённо:

– Ещё не всё?

– Последний шаг… – ответила она спокойно, игнорируя его недовольство.

Она выдавила на ладонь немного густого восстанавливающего крема и аккуратно нанесла его на его лицо, затем вновь начала массировать кожу. Её движения были плавными и нежными, каждый её жест был пропитан заботой.

Гу Чэнсяо, хоть и не выказывал ни капли благодарности, больше не сопротивлялся.

Глава 107. Последняя черта

Её мягкие пальцы медленно двигались по его лицу круговыми движениями. Она массировала и говорила:

– Посмотри на своё лицо, всё уже так испорчено. Если не ухаживать, начнётся нагноение и воспаление, а в итоге пострадают и здоровые участки кожи.

– Тогда ни пластырь не поможет, ни маска не прикроет. Как ты собираешься работать? Ещё даже не успели поймать преступников, а ты уже сам себя выдашь. Тогда наш план просто пойдёт прахом.

– Вот посмотри на меня. Я тоже каждый день ношу маску, но я занимаюсь уходом за кожей, поэтому у меня нет никаких проблем. Если ты будешь выделять мне по часу в день, я помогу тебе с уходом, и всего через несколько дней твоя кожа восстановится.

Гу Чэнсяо лежал с закрытыми глазами. Он ощущал, как игольчатая боль на лице заметно утихала.

В комнате под тёплым жёлтым светом лампы царила особая атмосфера. Одинокий мужчина и одинокая женщина в закрытом помещении – обстановка говорила сама за себя.

Чжэн Цзыци, поддавшись своим чувствам, осторожно провела кончиком пальца по его подбородку, затем коснулась шеи.

Но едва её нежные пальцы прикоснулись к его подбородку, Гу Чэнсяо вдруг раскрыл глаза. Один только взгляд, полный холодной угрозы, заставил её мгновенно отступить.

Он резко сел, подошёл к зеркалу и посмотрел на своё лицо. Оно действительно выглядело ужасно.

В отражении зеркала он увидел, как стоящая за ним Чжэн Цзыци выглядит так, словно приняла окончательное решение. Она явно твердо решила, что сегодня обязательно выскажет всё, что у нее на сердце.

Она подошла ближе, молча остановилась позади него, а затем неожиданно раскинула руки и обняла его со спины. Чтобы избежать того, что он её оттолкнёт, она крепко сцепила пальцы, обхватив его талию, и всем телом прижалась к его спине.

– Чэнсяо… – прошептала она.

Гу Чэнсяо схватил её за запястья, пытаясь разжать руки, но Чжэн Цзыци была готова к этому. Она сжала пальцы ещё крепче и сказала:

– Только если ты переломаешь мне пальцы!

– Сумасшедшая, что за выходки на этот раз?! – яростно прорычал Гу Чэнсяо.

Он действительно не мог выносить её подобных поступков. Он не раз ясно давал понять своё неприятие, отстранялся, держал дистанцию, но она будто не слышала или не хотела понимать.

– Чэнсяо, дай мне договорить… только сегодня, только один раз, я клянусь… Дай мне шанс сказать, хорошо?

Гу Чэнсяо разжал её руки, его лицо стало холодным, словно покрытым льдом. Его взгляд был полон ярости, как у дикого зверя, готового к кровавой битве. Однако на мгновение на его холодном лице появилась тень спокойствия.

Чжэн Цзыци увидела его выражение лица в зеркале и невольно вздрогнула. Она подумала, что, похоже, действительно разозлила его.

Однако, раз уж она уже его разозлила, ей нужно было довести до конца то, что она хотела сказать, даже если шансы на успех были ничтожными.

– Чэнсяо, я пыталась забыть тебя, пыталась несколько раз, но не могу. Я знаю, что мое поведение приносит тебе только неудобства, но я всё равно хочу, чтобы ты посмотрел на меня. Я люблю тебя так, что готова превратиться в пыль. Ты не чувствуешь этого?

Гу Чэнсяо никогда не отличался красноречием, особенно в вопросах чувств, он всегда был сдержан, и единственным ответом для неё был полный игнор.

– Я думала, что не соответствую твоим требованиям, но Линь Цянь, я действительно не ожидала, что ты выберешь её. Я ведь гораздо больше подхожу тебе, чем она. Именно поэтому я готова помочь тебе. Почему ты не хочешь это признать?

Гу Чэнсяо не оставался равнодушным – его лицо стремительно становилось всё более мрачным.

– Дай мне разумное объяснение, почему я не могу? – Чжэн Цзыци была готова на всё. – Даже если у нас не будет официальных отношений, даже если мы всегда будем скрываться в тени, почему я не могу быть с тобой?

На самом деле, за эти полмесяца, пока она была под прикрытием, она не раз стояла перед ним и ясно говорила, что ей не нужно официальных отношений, ей не нужно быть на виду, она даже не станет разрушать его семью, она просто хочет быть с ним. Но он оставался равнодушным.

Гу Чэнсяо с холодной усмешкой скривил уголки губ. Раз отказать не удалось, раз молчание не помогло, раз избежать не получилось – значит, пора принять бой.

Гу Чэнсяо посмотрел на себя в зеркало, взгляд был пронизывающим, и он спокойно сказал:

– Раньше не мог, потому что не хотел унижать себя. Сейчас не могу, потому что не хочу унижать себя и не хочу ранить Линь Цянь. Я люблю Линь Цянь. Я очень сильно люблю свою жену.

– …

Сердце Чжэн Цзыци, уже и так полное ран, разорвалось ещё больше.

Гу Чэнсяо внезапно понял, что проявление любви гораздо более эффективно, чем отказ. И он продолжил:

– Дело не в том, что ты не подходишь, а в том, что я не подхожу для тебя. Я только для Линь Цянь, надеюсь, ты это поймешь.

– …

Чжэн Цзыци была убита горем. Она была настолько сломленной, что не относилась к себе как к личности и не могла добиться от него ни капли внимания. Так за что ей бороться?

– С учётом твоего нынешнего состояния, думаю, мне стоит запросить разрешение на самостоятельное выполнение задания, иначе твои необдуманные действия могут в любой момент разрушить мой план. – Гу Чэнсяо снова нанес удар.

Чжэн Цзыци больше не держалась, её взгляд стал пустым, пальцы, которые только что были сжаты, сразу ослабли, и она как будто потеряла все силы, отступила назад и бессильно опустилась на край кровати.

Её последняя отчаянная попытка завершилась, как и ожидалось, неудачей.

Гу Чэнсяо не понимал, откуда у неё такая решимость идти до конца, не замечая препятствий. Он просто не мог понять, насколько страшны мысли этой одержимой женщины.

Как бы то ни было, они были боевыми товарищами, коллегами, они выросли вместе. Гу Чэнсяо считал, что не идти на крайности – это уже максимум терпимости с его стороны.

Он повернулся, с высоты своего положения смотря на неё, и с почти нечеловеческим холодом произнёс:

– Даже без Линь Цянь я не буду иметь с тобой никаких отношений, кроме как рабочих. Ты для меня ничем не отличаешься от обычного товарища по службе. Это последний раз, когда я говорю с тобой на тему, не касающуюся работы. Надеюсь, ты услышишь и запомнишь!

Лёд в голосе, который прозвучал сверху от Чжэн Цзыци, сразу заставил её почувствовать, как температура в комнате резко упала, и она непроизвольно вздрогнула.

Затем, рискуя быть обнаруженным, Гу Чэнсяо набрал номер с гостиничного телефона.

– Цзыцзюнь, это я. Я приказываю тебе немедленно забрать твою сестру домой.

Чжэн Цзыци, услышав это, встревожилась.

– Это невозможно, у меня ещё задание.

Гу Чэнсяо не обратил на её слова никакого внимания, продолжая говорить в телефон:

– Да, немедленно прекрати её подрывное задание.

В это время Цзыцзюнь ехал из больницы в часть, рядом с ним был Ли Бу Юй. Он обернулся к ней, подумав, что что-то случилось, и спросил:

– Её раскрыли?

– Нет, её присутствие серьёзно мешает продвижению всего плана.

– … – Цзыцзюнь сразу понял: его влюблённая сестра наверняка сделала что-то, что разозлило Гу Чэнсяо.

То, что он не позвонил напрямую в высшее руководство, а обратился к нему, означает, что он пытается сохранить репутацию его сестры.

Гу Чэнсяо, стоя спиной к Чжэн Цзыци, теперь даже взглянуть на неё не мог, настолько она его отталкивала. Он сказал:

– Немедленно приезжай и забирай её, не медли ни минуты.

– Это… – Цзыцзюнь всё ещё беспокоился о главном плане.

– Это мой приказ.

Гу Чэнсяо произнес это с таким строгим голосом, что Цзыцзюнь не осмелился больше колебаться и сразу ответил:

– Хорошо, я сейчас приеду.

Смотря на спину мужчины, Чжэн Цзыци поняла, что она уже переступила последнюю черту дозволенного.

Можно сказать, что её существование само по себе стало вызовом для его принципов.

Глава 108. Неужели между ними что-то произошло?

После получения звонка, Чжэн Цзыцзюнь немедленно направился в отель, где находился Гу Чэнсяо.

Во время выполнения задания под прикрытием такие встречи без заранее спланированного плана были крайне опасны и строго запрещены в их команде.

Гу Чэнсяо позвонил Чжэн Цзыцзюню, потому что ценил многолетнюю дружбу с семьей Чжэн, он не мог терпеть Чжэн Цзыци, но также не хотел привлекать внимание начальства или всего военного аппарата.

Чжэн Цзыци хотела остаться, но, увидев лицо Гу Чэнсяо, которое было холодным и беспощадным, как у человека, готового к жестким действиям, она ощутила страх.

– Чэн…

– Через две минуты собери все свои вещи.

– Через две минуты собери все свои вещи. – его голос не терпел возражений, и на его лице появилось выражение решимости, которое не оставляло места для других вариантов.

Чжэн Цзыци не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться.

Она начала собирать свои вещи, на самом деле особо нечего было собирать, она просто хотела использовать последние минуты наедине. Она смиренно сказала:

– Оставь эти средства для ухода, всё по инструкции…

*Бах!*

Гу Чэнсяо без слов пнул пуфик, и все бутылочки и банки упали на пол, разбившись и рассыпавшись в разные стороны.

– Не трать время. Я попрошу горничную всё здесь убрать. Уходи! – холодно сказал он.

В тусклом свете его голос звучал, как вызов из царства ада, заставляя Чжэн Цзыци содрогнуться.

– Но… Но твое лицо… – дрожа, сказала Чжэн Цзыци.

– Убирайся! – презрительно рычал Гу Чэнсяо.

Место встречи было у задней двери отеля. Гу Чэнсяо был одет в черное длинное пальто, черную шляпу и черные очки, на шее висел широкий черный шарф. Его рост почти 1,9 метра, что заставляло его выглядеть угрожающе, и создавалось ощущение сильного давления.

Ли Буйю стояла далеко, наблюдая и выполняя роль сторожа. Только что встреча с боссом заставила ее почувствовать настоящий страх от одного его взгляда.

Чжэн Цзыци тоже была одета во всё черное, и, хотя она понимала, что Гу Чэнсяо не изменит своего решения, она не могла не переживать за него.

– Будь осторожен, ты же теперь один.

Гу Чэнсяо стоял неподвижно, краем глаза заметив Ли Буйю рядом. Она ведь была с Линь Цянь, как она оказалась здесь с Чжэн Цзыцзюнем?

Чжэн Цзыци, не получив от него возражений, почувствовала внутреннюю радость и продолжила:

– Чэнсяо, я жду хороших новостей от тебя…

– С Линь Цянь что-то не так? – Гу Чэнсяо, пристально глядя на Чжэн Цзыцзюня, спросил, указав взглядом на Ли Буйю, – Я раньше видел её с Линь Цянь, что там происходит?

Чжэн Цзыци почувствовала горечь и неловкость. Оказалось, что ему не было до неё никакого дела. Все его мысли были о Линь Цянь.

Чжэн Цзыцзюнь оттянул сестру назад и сказал:

– Сегодня маленькая невестка и Ли Буйю случайно увидели тебя на торговой улице. Маленькая невестка узнала лицо Немо, и они начали следить за вами, даже сообщили в полицию, чтобы поймать беглеца.

– …

– Ли Буйю узнала, что это часть плана команды, но несколько попыток убедить маленькую невестку закончились неудачей. В конце концов, ей пришлось вырубить её.

– Вырубить?! – Гу Чэнсяо пришёл в ярость, его глаза, полные убийственного намерения, устремились на Ли Буйю. Он даже и не подумал бы тронуть её, а уж тем более сделать что-то большее.

Ли Буйю съежилась на холодном ветру, опустив голову, она медленно отступала тихими шажками.

– Не волнуйтесь, Босс, с маленькой невесткой всё в порядке. Она отправилась в больницу на детальное обследование мозга. Сейчас с ней Ли Буянь и слуги. Она останется в больнице на ночь, а завтра может выписаться.

Только тогда Гу Чэнсяо убрал взгляд, полный убийственного намерения. Ситуация была особенной, не было смысла продолжать разговор.

– Свяжитесь снова. Езжайте.

Чжэн Цзыцзюнь кивнул и, подталкивая Чжэн Цзыци, потянул её за собой.

Ночь была уже глубокой, пронизывающий холодный ветер свирепо терзал землю, казалось, что вот-вот он перевернёт весь мир.

За рулем была Ли Буйю, Чжэн Цзыцзюнь и Чжэн Цзыци сидели на заднем сиденье молча, атмосфера была напряжённой.

Спустя некоторое время Ли Буюй тихо спросила:

– Чжэн, куда едем?

– На запад, к семье Чжэн. – сказал Чжэн Цзыцзюнь.

– Возвращаемся в часть. – ответила Чжэн Цзыци.

Ли Буйю невольно сглотнула, оба из команды Чжэн, но ответы у них разные. К кому из них ей следует прислушаться?

Чжэн Цзыцзюнь бросил на сестру взгляд, пытаясь подавить её упрямство строгим тоном:

– Сначала поехали домой, а потом разберемся.

Но Чжэн Цзыци не сдавалась и настойчиво сказала:

– Я только что завершила задание, мне нужно сразу вернуться в часть и отчитаться. – только закончив задание под прикрытием, её тон стал менее осторожным, а голос очень громким.

Чжэн Цзыцзюнь окинул её взглядом: хотя она была укутана в длинное пальто, под ним были только её голые ноги. Он без стеснения заявил:

– Как ты собираешься возвращаться в часть в таком виде?

– …

Ли Буйю взглянула в зеркало заднего вида и заметила, как на лице Чжэн Цзыци появилось смущенное, а затем застенчивое выражение.

Эти полтора месяца они с Линь Цянь почти не расставались. Хотя она и была телохранителем Линь Цянь, та относилась к ней как к родной сестре, и совсем не скрывала, что попросила её вернуться, чтобы узнать больше о командире и Чжэн Цзыцзюне.

Согласно её информации, между командующим и капитаном Чжэн раньше действительно не было ничего особенного, но в текущей ситуации, так поздно, командующий рискует быть раскрытым, чтобы проводить капитана Чжэн. Возможно ли, что между ними что-то произошло?

– Поехали домой! – резко приказал Чжэн Цзыцзюнь

– Так точно! – Ли Буйю больше не смела отвлекаться, поэтому сосредоточилась на вождении.

–

Скоро начинало светать, холодный ветер пронизывал, земля была покрыта толстым слоем белого инея. Это не снег, но так даже лучше. Под карнизами висели длинные и толстые сосульки, которые, несмотря на восходящее солнце, оставались твердыми и упрямо не таяли.

После праздника Юаньсяо новый год как бы завершался, а с ним и наступала стабильность в жизни и работе. После окончания года жизнь и работа также войдут в нормальное русло. Город Б снова погружался в будничные хлопоты.

В университете Б начался учебный год, Линь Цянь с небольшой сумкой пришла в свою комнату. Всё было как прежде.

Как только Чжу Фаньфань увидела Линь Цянь, она не смогла сдержаться и спросила:

– Линь Цянь, с тобой всё в порядке? Ли Буйю не поехала с тобой?

– Она уехала со своим начальством.

– Да, ты права, нужно было забрать её и хорошенько научить, разве она не должна защищать людей? Как получилось, что она стала избивать их?

– Не говори ерунды, не зная всей ситуации! – остановила её Линь Цянь и начала оправдывать Ли Буйю. – Она действовала ради общего блага, просто не рассчитала сил.