Любовь под одним переплетом

– А почему нельзя самим выбрать себе редактора? – спрашивает Горелова Лина.

– Потому что с большой вероятностью вы выберете в пару того, с кем сидите. Я же хочу хотя бы немного приблизить вас к реальности, так как своих редакторов вы знать не будете. По крайней мере, в первых своих публикациях точно.

Вячеслав Романович проходит по левому ряду и раздаёт сидящим там однокурсникам листочки. Меньше чем через минуту листочки с именами возвращаются в его руки. Он отворачивается от нас к окну, перемешивает их и разворачивается обратно.

– Прошу. – Мастер проходит уже по нашему ряду, и мы по очереди вытягиваем бумажки. – В этих парах вы будете работать до конца семестра. Прошу, отнеситесь к этому заданию серьёзно, ведь от того, как вы сработаетесь, будет зависеть ваш зачёт.

Вот мастер останавливается прямо передо мной. В его руке два последних листочка с именами. Рука на мгновение замирает в воздухе. От этого выбора будет зависеть то, с кем я буду тесно работать весь семестр. Наконец касаюсь бумаги и вытягиваю листок из рук Горелова. Лина забирает последний.

– Давай вместе перевернём? – предлагает Лина.

– Давай.

– Раз. – Лина прижимает карточку к своей груди. – Два. Три. – Последнюю цифру проговариваю вместе с ней.

– Маша Веселова, – озвучивает написанное на листочке имя девушка.

– Амир Гордеев, – отрешённо читаю имя и фамилию со своего листка.

Это какая-то ошибка. Почему он? И почему мне? Хочу предложить Лине поменяться партнёрами, но в этот момент Горелов просит однокурсницу назвать свою пару.

– Маша Веселова, – повторяет Лина.

– Хорошо. – Теперь Горелов смотрит на меня. – Софа?

– Амир, – ещё более отрешённо произношу имя старшекурсника на всю аудиторию. – Амир Гордеев.

– Как интересно! – как-то уж чересчур радостно восклицает мастер и идёт дальше.

К Амиру я даже не поворачиваюсь. Для начала мне нужно успокоиться и как-то переварить то, что человек, которого я назвала придурком, до конца семестра будет моей парой.

– Вот и повод подружиться. – А вот Лина, кажется, в восторге от сложившейся ситуации.

– Что-то я сомневаюсь, что у нас это получится. – Кидаю жалобный взгляд на подругу.

– Да брось, может, он сегодня просто не выспался, – пытается подбодрить меня Лина. – Уверена, он не такой уж плохой. Будь он ужасным, вряд ли бы Славик с ним общался.

– Славик? – Вопросительно смотрю на девушку. Когда это с Вячеслава Романовича мы перешли на Славика?

– Ну а что, – хихикает Лина. – В общем, не парься насчёт Амира. Мне кажется, он прикольный.

– Может, ты и права, – сдаюсь я. Может, Амир и правда нормальный и мы просто не с того начали наше общение. В любом случае выбора у меня нет. Я не могу провалить это задание, если хочу получить зачёт, и должна наладить с ним контакт.

Поэтому после мастерской, собравшись с мыслями, натягиваю на лицо дружелюбную улыбку и подхожу к Амиру, уже собравшемуся покидать аудиторию.

– Привет, – говорю я, преграждая ему путь, и мне сразу же хочется себя ударить. Ну какой привет, Софа?!

– Кажется, мы уже успели сегодня мило пообщаться, – отвечает парень, но всё же останавливается. Мне так и хочется ответить ему в его же духе, но вместо этого растягиваю улыбку ещё шире.

– Мне кажется, мы не с того начали. Предлагаю посидеть где-нибудь и нормально поговорить.

– Я занят. – Амир опускает на меня взгляд своих чёрных глаз, и я снова начинаю чувствовать, что замерзаю. – Пришлю тебе свой текст на днях.

После этих слов Амир спокойно обходит меня и исчезает за дверью, оставляя меня, закипающую от негодования и гнева, одну. Лина мило общается со своей новой напарницей, в то время как мой напарник только что буквально сказал мне, что партнёрство со мной ему нисколько не интересно. И самое обидное то, что я сама вытянула его имя из рук Горелова.

Глава 7

Под ногами серая плитка Патриаршего моста, ещё ниже – почти чёрная Москва река, горят фонари, впереди – величественный храм Христа Спасителя. Женя допивает манговый шейк через трубочку, я свой выпила ещё минут двадцать назад. После экскурсии по Древнему Египту в Парке Горького мы зашли во вьетнамское кафе с самым лучшим манговым шейком в городе.

– На следующей неделе у них начинается выставка по Древнему Риму, – говорю я Жене.

– Не, не, не, притормози со своей просвещенческой программой. – Женя отходит к мусорке, выкидывает пустой стаканчик и возвращается обратно. – Я чаще чем раз в месяц такое не осилю. А то я тебя тоже на какую-нибудь свою выставку затащу.

– Куда? В морг?

Женька закатывает глаза, я же не могу сдержать довольной улыбки.

– Вот ты про Рим сказала, и я вспомнила о том, что у нас завтра латынь. Терпеть её не могу.

– А у меня завтра мастерская. – Тяжело вздыхаю и перевожу взгляд на реку.

– А чего так печально? Ты же фанатеешь со своих мастерских.

– Помнишь, я тебе говорила о том, что меня поставили в пару с Амиром? – После прошлой мастерской я во всех подробностях расписала подруге о том, в какой замес угодила.

– Ну, – кивает Женя. – У него кринжовый текст, и ты теперь не знаешь, как разбирать это ближайшие три месяца?

– Хуже. У него идеальный текст.

В среду Амир прислал мне несколько первых глав своего будущего романа. Я села читать их тем же вечером, и сюжет книги захватил меня настолько, что я не могла от неё оторваться. Амир с такой детализацией описывал мир, где живут его герои, что в один момент я сама забыла о реальности.

– Тогда в чём проблема?

– Мы больше не списывались.

Задание Горелова подразумевает плотную совместную работу. За неделю Лина дважды встречалась с Машей в творческом пространстве ГЭС‐2, чтобы обсудить тексты друг друга. Амир же не просто не проявил никакого интереса к встрече, но ещё и общался всю неделю на отвали, словно робот: да/нет/хорошо. После того как Амир отправил свой текст, я отправила ему свой. Перед отправкой не заметила, как в одного слопала большую пачку чипсов с крабом от волнения. А в итоге в ответ получила лишь чёрное сердечко на сообщении. Сухарь.

Я завидовала Лине. Когда Горелов только объявил о задании, я тут же начала представлять, как это будет увлекательно: встречи после пар, посиделки в общаге до позднего вечера, совместное прослушивание музыки для вдохновения. А в итоге мне достался Амир а-ка замороженная лягушка, и все мои мечты канули в Лету.

– Будь настойчивей, – говорит Женя. – Пусть поймёт, что с тобой лучше сотрудничать, чем постоянно бегать от тебя по коридорам.

– В том-то и дело, что я за всю неделю его в институте даже не видела.

– Что, прям совсем?

– Ага.

– Ну, может он заболел, – предполагает подруга.

– Или все же талантливо меня избегает.

Утром, встретившись с Линой у метро, по традиции перед мастерской заходим в кофейню. В этот раз вместо привычного кофейка забираю из рук бариста ромашковый чай. Надо успокоиться, выдохнуть, а перед мастерской снова поговорить с Амиром. В конце концов, это в общих же интересах.

Но перед парой обсудить с Амиром наши сегодняшние действия не удаётся. Старшекурсник с невозмутимым лицом заходит в аудиторию вслед за Гореловым и, даже не посмотрев в мою сторону, проходит мимо и садится за свою парту.

– Итак, план сегодня такой, – начинает пару Вячеслав Романович. – Сначала поговорим про создание персонажей, а после обсудим вашу работу в парах. Итак, давайте сделаем вот такое упражнение: выберите себе одного человека с вашей мастерской и опишите не его, а его полную противоположность. Описываем как внешность, так и поведенческие особенности. А мы с ребятами потом попробуем отгадать, кого вы описали. Если угадали – вы справились. Давайте, даю вам пару минут – и начнём.

Ребята начинают осматриваться в поиске того, кого они выберут для описания. Мне же это не нужно. Я уже знаю, о ком буду говорить.

– Лина, готова? – спустя несколько минут спрашивает Горелов у подруги.

– Да, – без колебаний отвечает та.

– Начинай. Давай сначала с внешности, а потом переходи к внутренней характеристике.

– Низкий, толстый уродливый брюнет с кривыми зубами. Одевается как гопник и всегда приходит вовремя. Глупый, чёрствый, несмешной, не любящий быть в центре внимания.

Лина замолкает и пристально смотрит на Горелова.

– На «всегда приходит вовремя» могла бы и остановиться. – На лице мастера появляется широкая улыбка. – А вот с последним не угадала, я действительно не люблю быть в центре внимания, но профессия обязывает. – И Горелов переходит ко мне. – Хорошо. Софа?

– Коренастый короткостриженый блондин с небесно-голубыми глазами. Приветливый, отзывчивый, ответственный, общительный, – и ставлю точку, – очаровашка.

На последнем слове Горелов, не скрывая эмоций, начинает в голос хохотать.

– Даже не могу представить, о ком ты, – говорит мастер, поглядывая на задние парты. – Вижу, поладили. Замечательно.

Однокурсники по очереди начинают описывать друг друга, в основном выбирая тех, с кем подружились за эту неделю. Не думала, что мне настолько понравится это задание, но всё это время никак не могу убрать с лица улыбку победителя. Она пропадает только тогда, когда Горелов останавливается возле Амира.

– Амир? – обращается к нему мастер.

Замираю.

– Карие глаза, блондинка с каре, – начинает старшекурсник.

Не дышу.

– Скромная, тактичная, неприставучая.

Вспыхиваю. Это я приставучая?! Да я приставучая только потому, что не хочу провалить задание! Так бы никогда к нему даже не подошла!

– Хм, – произносит задумчиво Вячеслав Романович, – и о ком же ты? Кто-нибудь понял?

– Думаю, этот человек догадался, – отвечает Амир.

Горелов решает не докапываться до истины, за что я ему благодарна, и возвращается к доске.

– Считаю, эксперимент удался. Давайте чуть передохнём и продолжим.

Вскакиваю, собираясь подойти к Амиру и высказать ему всё что думаю, но поздно – старшекурсник уже стоит у двери и через мгновение пропадает в коридоре.

Глава 8

Амир

– Ну что, доволен? – спрашиваю я Славу, когда мы покидаем институт.

Сейчас я злился на друга, втянувшего меня в свои дурацкие эксперименты над студентами. Думал, похожу на мастерские, послушаю этого гения, вдохновлюсь для своего романа, в конце концов. Так нет же, Горелов, как всегда, придумал, как усложнить мне жизнь.

– Тем, что мой друг общительный очаровашка? – издевается Горелов. – Очень доволен. Возможно, только ради этого вообще и стоило собирать мастерскую. Ну, чем ты заслужил гнев этой милой первокурсницы?

Милой? Ха! Слышал бы он её разговор с подругой там, на лестнице. Я, конечно, тогда тоже переборщил. Обещал же себе не встревать в обсуждения первокурсников, но, как всегда, что-то пошло не так. И как всегда, из-за Горелова.

– Понятия не имею, – отвечаю я сухо.

– Дай угадаю, – продолжает донимать меня Слава, – ты, как всегда, был дружелюбным душкой с самой очаровательной улыбкой на свете, а она взъелась на тебя просто так? – Слава поворачивается к девушке бариста. – Нам два средних капучино, пожалуйста. Без сахара.

– Это моё обычное выражение лица.

– В том-то всё и дело. От тебя так всю жизнь шарахаться будут.

– Может, я этого и хочу. – Слава не первый, кто говорит о том, что мне нужно поработать над своей презентацией. С чего вообще все вокруг решили, что мне это нужно? – Может, я так распугиваю потенциально не моих людей?

– Ну, я же видел, каким ты можешь быть. А ты можешь быть очаровашкой, поверь. До всей этой ситуации с Мариной…

– Давай не будем о Марине, – резко прерываю я его.

Вернувшись к институту, останавливаемся у входа. Пятнадцать минут почти прошли, и все студенты вернулись в аудиторию. Хорошо, меньше любопытных взглядов.

– Ты сам придумал это дурацкое задание, зная, что я всегда работаю в одиночку, а теперь чего-то от меня требуешь.

– Потому что я реально хочу помочь другу, который застрял в своём перфекционизме и из-за него не может наконец дописать свою книгу. А я так-то знаю, что ты крут. – Слава кивает охраннику и проходит через турникет. Я за ним, уже в сотый раз пожалев, что когда-то показывал ему свои тексты. – Чёрт, да ты мне даже не рассказываешь, о чём ты пишешь!

– Покажу, когда закончу.

– Как всегда! – Горелов снова останавливается. – Я действительно уверен, что тебе нужен хороший пинок под зад.

– А Софа и есть тот хороший пинок?

– Скорее хорошенький. Но да. Давай так, ты даёшь мне и этой девушке шанс тебе помочь, а я в конце года сам лично покажу твою книгу руководителю одного очень весомого издательства. Договорились?

– Нет, я тебе уже говорил, что не хочу, чтобы ты за меня договаривался. Я допишу роман к лету и, если он всё же будет хорош и вся мастерская решит, что это так, поеду с тобой на книжную конференцию в Питер. На правах прилежного студента, а не друга.

– Меня и это устраивает. Сегодня тогда вас с Софой дёргать не буду. Ты только давай не откладывай, поговори с девочкой, а то, что-то мне подсказывает, скоро она сделает твою куклу вуду.

Как и обещал, на мастерской Славик нас не тронул. За двадцать минут до конца пары, когда Горелов снова спрашивает другую пару, напряжённая спина Софы заметно расслабляется. Похоже, это задание на самом деле так много значит для неё, раз она так нервничает. Возможно, мне и правда стоит сменить тактику. В конце концов, она не виновата в том, что её мастер-приколист решил поиздеваться над своим старым другом и придумал нелепое задание с парами.

Открыв начало повести, которую Софа прислала мне на той неделе, я ожидал увидеть типичный текст со слабой аркой героев, коих полно на самиздате, но был приятно удивлён. Оказалось, что у Софы очень чистый слог, а ещё она частенько использует нетипичные для данного жанра эпитеты, которые делают текст наполненным и живым. Но больше всего меня поразило её чувство юмора. Несколько раз Софе даже удалось меня рассмешить.

После мастерской подхожу к первой парте, за которой сидит Софа со своей подругой блондинкой. Горелов на выходе из аудитории мне подмигивает, и я с трудом перебарываю желание показать ему средний палец. Добился своего и радуется.

– Да? – Девушка поднимает голову и фиксирует свой взгляд на моём лице. От этого взгляда теряюсь, не в силах сразу озвучить то, зачем собственно к ней подошёл. Я вспомнил, что мне напоминают её глаза, – морские волны, омывающие маяк Анива у берегов Сахалина. Синее синего. Самые завораживающие и этим же и пугающие глаза, которые я когда-либо видел. – Ну? – снова переспрашивает девушка.

– Я свободен в пятницу. – И, поняв, какую чепуху только что произнёс, поясняю: – Можем встретиться в пятницу и обсудить наше дальнейшее взаимодействие друг с другом.

Снова хочется себя ударить. Горелов бы точно назвал меня тугим. Ну какое «дальнейшее взаимодействие», мне что, сорок?

– Серьёзно? – Удивление во взгляде девушки сменяется недоверием. – Хорошо. Во сколько?

– У тебя когда пары заканчиваются?

– В три двадцать.

Неужели у нас намечается перемирие?

– Тогда давай полчётвертого в кофейне на углу. Смо…

– Да! – опережает меня Софа. – Конечно! Буду! Ещё спрашиваешь!

Поведение девушки забавляет. Как ребёнок, честное слово.

– Тогда до пятницы.

Выхожу из аудитории, спиной ощущая пронзительный взгляд тёмно-синих глаз. Что ж, Славик, надеюсь, ты и правда знаешь, что творишь.

Глава 9

Софа

Солнечные дни прошли, и небо над Москвой затянуло серыми тучами. Утром пришлось попрощаться со своим любимым тренчем и достать из узкого общажного шкафа утеплённое серое пальто. Настроения покидать кровать и выходить в эту сырость и холод сегодня не было совершенно. Ещё и вчерашний разговор с родителями по телефону никак не выходит из головы.

Мама рассказала о подготовке к зимнему концерту. Она руководит танцевальной студией в нашем городе и очень трепетно относится к отчётникам: продумывает тематику, тщательно подбирает музыкальное сопровождение и костюмы, согласовывает декорации. Кирюша отнял у мамы телефон и скороговоркой поведал о том, как они с одноклассниками сходили в батутный центр на выходных. Я была счастлива слышать его радостный голос – он только пошёл в первый класс, а уже нашёл себе друзей. Папа же, коротко сообщив о том, что у него всё хорошо, сразу перешёл к вопросам. Я даже не успела моргнуть, как безобидное «Как дела?» сменилось на уже привычное ироничное «Уже поняла, кем будешь после учёбы?». После разговора мне ещё сильнее захотелось доказать отцу, что у меня всё получится. Поэтому, переборов желание остаться в кроватке и весь день смотреть «Сумерки», я поехала в институт. Тем более что днём я должна встретиться с Амиром.

Зайдя в аудиторию за минуту до начала пары, вижу нахмурившуюся Лину, сидящую в конце аудитории и смотрящую в окно. Видимо кто-то так же метеозависим, как и я.

– Привет. – Сажусь рядом, а затем, увидев входящего преподавателя, перехожу на шёпот: – Ты как?

Однокурсница словно только и ждала, когда её кто-нибудь об этом спросит.

– Ужасно! – Девушка снова переводит взгляд, полный обречённости, на окно. – Я совершенно не знаю, о чём писать.

– Ещё полно времени, не переживай, – стараюсь я подбодрить подругу.

– Ты не понимаешь! Это вам хорошо, вы все давно пишете прозу, я же бóльшую часть жизни писала стихи.

– Так, может, тебе всё же стоит перейти на поэзию? Ты же сама страдаешь.

– Уйти с мастерской Горелова?! – Лина смотрит на меня как на предательницу. – Ну уж нет. Если для того, чтобы поехать с ним в Питер, нужен роман, значит, я напишу этот роман!

Она, похоже, вообще не рассматривает тот вариант, что у Горелова уже может кто-то быть. Но начинать с ней этот разговор себе дороже. У себя в голове Лина давно уже вышла замуж за нашего мастера и нарожала ему детей.

– А Маша твоя что говорит?

– Она предложила мне пару вариантов, но мне они не понравились. Завтра после антички снова собираемся с ней в ГЭС. Хочешь, пойдём с нами?

– Меня Аня позвала на волейбол. Давно не играла, очень хочу возобновить.

В окно вижу направляющегося к зданию преподавателя, достаю из сумки толстую тетрадь на пружинах и чёрную ручку.

– Девчонки, слышали? – подлетает, словно взъерошенный воробей, к нам Филя. – По современке препод заболел, говорят – серьёзно, возможно его не будет до конца семестра.

– Так мы вместо последней пары домой? – обрадованно включается Лина.

Чувства смешанные. С одной стороны – я рада, что вместо одной из самых скучных пар нас могут отпустить пораньше. С другой – сегодня я встречаюсь с Амиром, а значит, всё равно нет смысла возвращаться в общежитие.

– Нет, староста говорит, что будет замена, – информирует Филя. – Какой-то новый препод.

– Надеюсь, не такой занудный, как этот, – высказываю я свои надежды вслух.

– Это точно, – соглашается парень. – Я в прошлый раз даже храпеть начал, меня Костя вовремя растолкал. Кстати, Ника предложила дойти в обед до грузинского кафе. Она там была недавно, ей понравилось. Пойдёте?

– Да, – хором отвечаем мы с Линой.

– Тогда после пары собираемся у ворот и гоним, – говорит Филя и возвращается к Косте.

Идти до Никиного кафе всего пять минут быстрым шагом. Это небольшое, двухэтажное здание с крошечной верандой, выходящей на дорогу. Довольно уютное: деревянные столы, приятная музыка, аутентичные орнаменты на стенах и френдли персонал. Не выпендриваемся, берём хинкали и два больших хачапури по-аджарски на всех. Разговор снова плавно перетекает в обсуждение мастерских. Филя начинает возмущённо отзываться об их с Костей мастере за то, что тот не оценил его стихотворение о грыже.

– Это же постирония!

– Ты бы ещё о пупочных катышках написал, – осаждает его Ника.

– А задания вам какие-то дают? – Лина сразу же подключается к разговору.

– Ага, – жуя хачапури, отвечает Костя, – к следующей мастерской задали написать стих про осень.

– Как классно! А у меня как раз есть стих про осень, в прошлом году написала, когда ездила в ноябре в Красную Поляну.

– Ты тоже пишешь стихи? – удивляется Филя.

– Да, вроде того, – чуть смутившись, отвечает Лина.

– Приходи тогда к нам. Можешь скинуть мне стихотворение, я его отправлю в общую беседу.

– Может, и загляну на часок.

Училась бы себе счастливо на поэзии, так нет же…

После кафе забегаю в кофейню, расположенную на выходе из метро, предупредив ребят, чтобы не ждали. Уже перед входом вижу небольшую очередь. Точно опоздаю. Но вряд ли замещающий препод обратит на это внимание.

Открываю стеклянную дверь и тут же утыкаюсь лицом в чью-то грудь.

– Извините, – пищу я.

Поднимаю голову и вижу прямо перед собой лицо Амира, а точнее, его чёрные, словно уголь, глаза. Часть кофейного напитка выплеснулась из его стаканчика прямо на тёмно-серое пальто.

– Прости-и-и-и, – снова извиняюсь я, с ужасом смотря то на пятно, то на лицо Амира.

Ну почему именно он?! И почему сегодня?! Я и так все эти дни не могла поверить в то, что он согласился на встречу, и всё ждала, что в последний момент он всё отменит. Не отменил. Зато теперь у него точно есть повод послать меня далеко и надолго. Амир молча переводит взгляд с меня на стакан в своих руках и тяжело вздыхает. Но к моему большому удивлению, вместо ругани парень произносит одно короткое:

– Не опаздывай. – Затем Амир подносит стакан ко рту, делает глоток и добавляет: – Неплохо.

Он разворачивается и быстрым широким шагом направляется к институту. Видимо у кого-то сегодня хорошее настроение, раз обошлось без единой колкости. Смотрю ему вслед, пытаясь переварить произошедшее. Он ушёл так быстро, что я даже не успела сказать ему о том, что приду на встречу вовремя.

– Девушка, вы стоите в очереди? – доносится до меня мужской голос.

– А? – зачем-то переспрашиваю я. – Да, да, стою.

В здание заочки захожу спустя пять минут от начала семинара. Подхожу к нужной аудитории. Дверь открыта, семинар уже начался, и все студенты молча сидят за партами.

– Извините, – тихо бурчу я и собираюсь быстренько прошмыгнуть в аудиторию.

Взглядом нахожу Лину, сидящую на четвёртом ряду. Однокурсница выразительно переводит взгляд с меня на доску. Затем снова на меня, и снова на доску.

– Проходите. – Со стороны кафедры звучит до боли знакомый голос. – И в следующий раз, если решите попить перед семинаром кофе, прошу вас сделать это заранее.

Поворачиваюсь к доске, заранее зная, кого там увижу. Амир стоит за кафедрой, уже без пальто, в чёрной свободной рубашке и зауженных книзу штанах, и насмешливо смотрит на меня.

С ужасом понимаю, что всё ещё хуже, чем я предполагала. Амир не просто старшекурсник. Он аспирант. И при этом всё ещё мой партнёр по мастерской на ближайшие месяцы.

Глава 10

Амир

Когда в среду мне позвонил Павел Сергеевич с просьбой заменить его на неопределённый срок, мне хотелось долго и громко ругаться. Во-первых, я ещё ни разу не проводил полноценные семинары. Во-вторых, этот неопределённый срок мог спокойно растянуться до окончания семестра, а значит, теперь у меня ещё меньше времени для работы над книгой, учитывая мои бесконечные подработки.

Уже на следующий день после звонка Павла Сергеевича мне предстояло провести лекцию для третьего курса, поэтому всю среду я просидел за компьютером, адаптируя учебный план под себя. Благо ещё недавно я сам был студентом и помнил все свои ожидания, связанные с этим предметом. Павел Сергеевич – хороший мужик, умный, к тому же ещё и добряк, но все четыре года, что он вёл у нас современную русскую литературу, я откровенно клевал носом.

И если лекция для третьего курса эмоционально далась мне легко, то сегодняшний семинар у первокурсников с самого утра не выходил из моей головы. Помимо того, что теперь всем в институте будет известен мой статус аспиранта, так мне ещё и предстоит преподавать тем, кто ходит со мной на одну мастерскую. Теперь остаётся только надеяться на то, что это никак не повлияет на моё пребывание на мастерских.

Столкнувшись с Софой в кофейне, первое, чего мне хотелось, это хорошенько её отчитать. Помимо того, что в людей врезается, так ещё и на пары опаздывает. И из-за чего! Из-за кофе! Кстати, о нём. Ещё неизвестно, получится ли вывести это значительных размеров кофейное пятно с моего любимого пальто. Но, взглянув на растерянное лицо первокурсницы, я расхотел её отчитывать. Её лицо выражало неподдельный ужас, словно перед ней стоял не обычный человек, а какой-нибудь ангел смерти.

И вот с точно таким же выражением она смотрит на меня и сейчас. Только уже не в дверях кофейни на Большой Бронной, а в просторной аудитории заочного отделения.

– Проходите, – обращаюсь я к замершей девушке. – И в следующий раз, если решите попить перед семинаром кофе, прошу вас сделать это заранее.