Столкновение директивы номер 143

Декард старший тяжело выдохнул и чуть ли не завыл, добитый ее словами.

– Крайне занятой и ужасно безответственный…

– Так уволь меня, – съехидничала девушек, за что и была атакована злобным прищуром. Она прекрасно знала, что подобное попросту невозможно, хотя это не значило, что у Реда и вышестоящего руководства не было на нее рычагов давления. Эрнесте было отлично известно о том, что грань переходить нельзя, а также где эта грань находится.

Взвесив все за и против, продлив тем самым свое спокойное посиживание на стуле, Гидеон не нашел объективных причин отказывать девушке и вскоре они вместе направлялись в закрытую зону Реликта.

Родственники прошли по широкому и хорошо узнаваемому коридору медицинского центра, двигаясь на север, к запасной лестнице и лифту, находящемуся рядом, что вели в закрытую зону, расположившуюся на нулевом этаже. Эрнеста там еще не разу не была, но знает, что подобные места крайне хорошо укреплены, это была определенного рода необходимость, как и столь нестандартное расположение.

Отец приложил руку к биометрическому замку, который, при получении урона, запустит команду «геенна», она же, в свою очередь, приведет к полной блокировке всех защитных дверей в закрытой зоне, что, на некоторое время, должно будет остановить меченого. Особенно это полезно, если поблизости нет иного ему подобного, для решения столь щепетильной проблемы.

Перед ними, с громким металлический скрежетом, и четко слышимым кряхтением пневмоприводов, дверь разъехалась в разные стороны и почти сразу, на расстоянии нескольких метров, еще одна. Они представляли собой высокие металлические плиты, толщиной не один десяток сантиметров, со структурой внутри, поглощающей удар. Декарды прошли еще в один, достаточно широкий коридор, только уже полностью черного цвета, заполненный большим количеством железных дверей, по типу тех, через которые они только что прошли, только по обеим сторонам коридора. Эрнеста знает, что часть из этих дверей никуда не ведет и является обманным маневром, муляжом, призванным сбить с толку меченого, что не в состоянии мыслить здраво.

Девушка сразу ощутила, как по спине поползли неприятные мурашки. Все закрытые зоны идентичны друг другу и это не могло не вызывать крайне скверных ощущений, родом из давнишних воспоминаний. Это место словно давило на тебя, лишний раз давало осознать собственную чудовищную сущность, напоминая о том, насколько опасным ты можешь быть. Хоть Эрнеста бывала здесь не так часто, особо запомнилось ей самое первое, весьма затянувшееся пребывание, в самом начале своего пути меченого. И становиться заложником на столь долгий срок, второй раз, не планировала. Это место надежно обосновалось в воспоминаниях, словно записалось подкорку головного мозга и производило впечатление скрежета ногтей по грифельной доске. Даже если умом она понимала, что черный цвет местного интерьера, это вопрос дополнительной безопасности, а не прихоть или уж тем более своеобразное дизайнерское решение. Было некое ощущение, словно черные комнаты меченых, располагавшихся на нижних этажах, ставились в противовес белым человеческим палатам на верхних. Как тьма и свет, ад и рай.

Чуть дальше их уже встречала группа людей и, судя по всему, ответственный доктор. На лице этого зрелого мужчины застыла гримаса беспокойства и усталости. Персонал четко следовал протоколу – покинули помещение, где пребывает меченый не отдающий отчет в своих действиях, надежно заперли дверь и связались с командующим отряда специального назначения Альфа, готовые, в крайнем случае, к срочной эвакуации по еще одному, дополнительному протоколу для подобных случаев.

Завидев идущих к ним родственников, мужчина тут же направился на встречу, шаги его были торопливыми и шаркающими. Приблизившись, он сразу протянул руку Гидеону, для дружелюбного приветствия, и главврач без колебаний ответил на рукопожатие.

– Командир Декард, – хриплым и скрипучим, словно болото квакающих лягушек, голосом затараторил доктор. Было заметно, что этот человек преисполнен благоговейного страха перед мечеными и столь высокопоставленными людьми перед ним, он заметно волновался, обливаясь холодным потом. – Рад вас вновь видеть, ваше высокоблагородие. Спасибо что так быстро среагировали… – наконец он заметил и Эрнесту, которая, по началу, не удостоилась его внимания. А когда мужчина сложил все пазлы в голове и понял кто следует за Декардом старшим, нервно сглотнул. – Так вы не одни… с вами второй меченый Уроборос, я предполагаю.

– Все верно, – вмешалась девушка с молчаливого и равнодушного согласия своего отца. – Эрнеста Декард, очень приятно.

Театрально подражая поведению мужчин, она так же протянула свою ладонь для пожатия.

– Ричард Морнин, – на автомате представился незнакомец и некоторое время колебался, раздумывая над своими действиями. – Я заведующий закрытой зоны, нахожусь в прямом подчинении у первого меченого Реда.

Он наконец соизволил пожать протянутую ладошку, сделать это предельно мягко, стараясь скрыть нервное подрагивание конечностей. Их приветствие оказалось до ужаса неловким и напряженным, от чего уголки губ Гидеона еле заметно дрогнули.

– Ричард, – позвал его главврач, тем самым снимая повисшее напряжение. – Предоставь нам, пожалуйста, краткий устный отчет о нынешней ситуации. Что происходит с новым меченым?

– Ох, все не очень хорошо, командир Декард, – оживился Морнин, – меченый Эфес находится в крайне нестабильном состоянии. Думаю, в первую очередь в вопросах психологического характера.

– Как же нам повезло, что я захватил с собой дипломированного психотерапевта, – Гидеон искоса коротко глянул на Эрнесту, которая держала напускное равнодушие.

– С утра, – продолжил Ричард, – У него все еще держалась крайне высокая температура тела и сохранялась лихорадка с черной мокротой. А когда меченый вышел из коматозного состояния, то почти сразу впал в изрядное агрессивное возбуждение с большим количеством неразборчивых слов и бормотаний. Мы не смогли успокоить его и воспользовались протоколом 33.

– Отлично сработано, – искренне похвалил Гидеон. – Теперь отойдите в сторону и сходите отдохнуть, меченым Эфесом займемся мы.

Ричард лишь коротко и послушно кивнул, почти тут же развернулся к своим коллегам, отдав им устную команду жестами, означающую покинуть коридор, хотя в жестовом языке это скорее отступление. Эрнеста двинулась к нужной двери и Гидеон сразу последовал за ней, хотя, понятное дело, операцией руководил именно он, но спорить с упрямой дочерью себе дороже.

Уроборос без колебаний схватила за ручку двери, но Гидеон ее тут же остановил.

– Эй, Эрнеста, может будем поосторожнее? – с сомнением уточнил он, мягко накрыв ее запястье своей крупной ладонью. Девушка отреагировала взглядом с вызовом и спокойно, невзирая на удерживающую руку отца, открыла дверь. Им обоим было прекрасно известно кто здесь сильнее.

Родственники вошли в промежуточное помещение, где желанный для них пациент оказался как на ладони. Его палата выходила большими стеклянными окнами на смежную комнату, где дежурили врачи. Хотя стекла эти были и вовсе не из стекла, а из какого-то более крепкого материала, но они и не направлены на защиту или сдерживание. Тем не менее, на удивление оставались все еще целыми и невредимыми.

Меченый по ту сторону хоть и бесновался без устали, хаотично кидаясь из одного угла в другой, перевернув всю мебель в палате, но окна бить пока не стал. Эрнеста сразу приметила на сколько Эфес выглядит болезненно худым, чуть ли не скелет, обтянутый кожей. Особенно беспокойство вызывали неустойчивые ноги, с частично вывернутыми суставами коленей. Глаза его безумно вращались в потемневших глазницах, а из горла вырывался сильный и крайне неприятный на слух кашель с черной и густой, как смоль, мокротой. Она стекала по острому подбородку и шее крупными горошинами и походила на застывшую смолу. Дыхание у пациента было сбито, и он почти без перерыва что-то неразборчиво бормотал. Эрнеста смогла разобрать лишь «дайте мне ее», что заставило брови девушки нахмуриться.

Эфес заметил их не сразу, а когда приметил, с силой бросился на стекло, его порыв совсем не напугал других меченых, более того, они даже не шелохнулась. Тем более что сила его оставляли желать лучшего, стекло даже не треснуло. Гидеону лучше не стоит вспоминать пробуждение Эрнесты, когда она разворотила часть врачебно-военного комплекса, превратив его в руины.

– Надо его угомонить, – лаконично и хладнокровно произнесла девушка и подняла левую руку, засучив рукав водолазки, обнажая сталь кибернетического протеза. Внешняя сторона ладони, все предплечье и плечевой сустав был укреплены светлыми пластинами сплава из тантала, титана и нитинола, а плечо украшали литые мышцы, сложенных вместе черных прутьев из весьма эластичного, но крепкого материала, отдаленно похожего на резину. Сквозь них и по всей длине протекали сине-зеленые «вены» диссонанса, словно замена кровеносной и нервной систем. Протез весил значительно, специально для того, чтобы уравновесить баланс тела, которое хорошенько прибавило в массе после пробуждения.

– Бить собираешься? – с опаской уточнил Гидеон и невольно нервно сглотнул.

– Да ну брось, – фыркнула Уроборос и одарили отца взглядом полным скепсиса. – Я же не садистка, да и сегодня не кровавый четверг. Есть более действенный способ.

Эрнеста сжала и разжала кулак, наблюдая как легко протез отвечает на команды и на сколько пластичны его движения. Внутри этого куска железа, точно повторяющего строения костей с суставами и мышцами, не было шестеренок, механизмов, приводов и пневматики. Он работал исключительно за счет диссонанса, позволяя чуть ли не чувствовать протез, как собственную родную руку, обеспечивая плавность движения и моментальную отдачу нервных окончаний. Вот, что действительно может напугать каждого меченого, его собственная чудовищная сила, текущая в венах перемешавшись с вполне человеческой кровью. И жизнь, и смерть в одном состоянии одновременно. То, что не дает им умереть и вместе с тем, несомненно, когда ни будь погубит.

Конечно Эрнеста не просто так обнажила протез, и уж тем более не от желания продемонстрировать его сопернику, ее интересовал переключатель диссонанса, который у всех меченых находился на запястье в виде наручных часов, в ее случае переключатель являлся частью искусственной руки.

Она мягко потянула за крохотный рычажок и тут же почувствовала, как количество диссонанса повысилось. В теле появилось неприятное, но весьма привычное жжение, ощущение, словно внутренности охватило огнем, и им стало тесно рядом друг с другом, и все это вперемешку с томительным и слабым чувством, сильно похожим на возбуждение, а также неприятным металлическим привкусом во рту. Чудовищная сила струилась по венам, растягивалась от кончиков пальцев до макушки и пяток, стремилась защитить и разрушить одновременно. В слабом отражении стекла, девушка увидела, как все ее тело окрасилось остроконечным узором яркого аквамаринового цвета, просвечивающего даже сквозь некоторые элементы одежды, теперь она полноценная боевая машина в полной готовности. Рядом Эрнеста услышала, как отец судорожно выдохнул и искоса глянула на него, проверяя все ли в порядке. От ее внимания не скрылось несомненное напряжение, появившееся в его теле, он выпрямился и замер, как натянутая до предела струна. Выпущенный ей диссонанс почувствовал и Гидеон, в том числе и сопутствующее разрушительное влияние. Это почувствовал и Эфес, имея уровень диссонансы меньше среднего, а значит и защиту от пагубного действия соответствующее низкую, эффект оказался пугающее действенным. Молодой мужчина почти туже захлебнулся в собственном крике и повалился на колени, не в состоянии противиться чудовищной силе, стремившейся уничтожить его. Диссонанс словно пригвоздил его к земле и все попытки встать не увенчались успехом.

Ну вот теперь всяческая угроза была устранена, можно было спокойно двигаться дальше.

Эрнеста бодро хлопнула отца по спине, от чего тот вздрогнул, то ли от силы удара, то ли от неожиданности и непредсказуемости ее действий. Диссонанс было не легко контролировать, на это уходили бесчисленные часы и даже месяцы тренировок. Меченые не просто так считались опасными, эта сила легко опьяняла, сложнее всего приходилось с подавлением желания еще большей силы, что уже конфликтовало с чувством самосохранения, хотя подобный защитный механизм практически атрофируется у таких как они.

Девушка двинулась к палате первая, но Гидеон подобрался почти тут же и последовал за ней. Движения казались легкими, поистине окрыляющее чувство, словно еще чуть-чуть, и она взлетит. Эрнеста уверенно схватилась за ручку двери и мягко потянула на себя, открывая проход в разгромленную палату. Подойдя к пациенту, она опустилась на согнутые колени и постаралась заглянуть в расфокусированный взгляд. Из-за сильного напряжения сосуды в его глазах полопались, окрасив белок алым, казалось, что еще немного, и он заплачет самыми настоящими кровавыми слезами. Эфес отчаянно старался собраться, сфокусироваться, но раз за разом терпел лишь поражение.

– По началу это не легко, да? – снисходительно произнесла Уроборос с тенью издевательства в голосе, тон ее звучал угрожающе и даже пугающе. – Но привыкаешь быстро, а потом становится мало. Эта сила опьяняет, словно наркотик.

Эфес странно отреагировал на ее слова, глянул широко открытыми глазами с пляшущие безумством в них, почти осознанно и сфокусировано, заставив девушка нахмуриться.

– Дай мне ее… хотя бы немного… – заскулил парень с льющейся по подбородку слюной, да так отчаянно и жалостливо, что сердце уже готово было дрогнуть.

– Что тебе дать? – уточнила Эрнеста, смягчив свой голос до заботливого.

– Пепел… голова… не в порядке… – забормотал Эфес беспорядочно и прерывисто. – Нужно… освободиться… дай мне ее… что бы освободиться.

– Как и сказал Ричард, он несет бред… – вставил Гидеон, задумчиво поглаживая собственный подбородок.

Эрнеста коротко глянула на отца через плечо, а потом вновь обратила свое полное внимание на пациента, чтобы не упустить его слабое проявление разума.

– Дай мне ее… – вторил Эфес.

– Я не смогу дать тебе то, что ты хочешь, – тихо заговорила девушка. – Я не знаю, о чем ты. Объясни, что ты хочешь, и я дам тебе это.

Эфес не заговорил, с сильной тревогой и опасением поглядел на возвышающегося над ними Гидеона и вновь сосредоточился на склонившейся к нему Эрнесте. Он пытался подобрать слова, не знал, как объяснить, разум категорически не хотел включаться в работу.

– Пепел… – сдавленно выдавил парень.

– Пепел? – непонимающе уточнила Уроборос. Но Эфес не спешил объяснять. Проблески разума совсем испарились и его бормотания участились в своей интенсивности, он без перерыва начал повторять одну единственную фразу " Дай мне ее», меня тон своего голоса с отчаянно скулящего на упрямо требовательный и жалостливо просящий.

Эрнеста вновь коснулась переключателя, вернув свой диссонанс в первоначальное минимальное значение. Почувствовав облегчение, парень развернулся и уселся на мягкое место, после чего, не прекращая бормотать, отполз к стене, забившись в угол, стараясь принять позу эмбриона, а также покачиваясь всем телом.

– Это очень похоже на острый маниакальный психоз… – сделал вывод Гидеон.

– Это первичный бред на фоне острого маниакального психоза, – добавила девушка. – А вот причину этого, стоит уточнить. Его проверяли на наркотическое опьянение?

– Конечно, это же чуть ли не первичный этап обследования.

– И каковы результаты?

– Он чист. Ни солей, ни апиоидов, ни стимуляторов ни каннабиноидов в крови не обнаружено. У тебя есть какие-то подозрения?

Эрнеста поднялась, переступила с ноги на ногу, разминая конечности таким образом и хмуро глянула на отца, после чего вновь поглядела на забившегося в угол Эфеса.

– У него явное изменение в сознании, и судя по всему, подобное изменение возникло далеко не сразу. Деградация происходила медленно, продолжительный период, но вот на фоне чего, стоит выяснить. Очень походит на длительное воздействие стимуляторов.

– Я понял, о чем ты. Но факт остается фактом. Хоть кровь у него и паршивая, гемоглобин крайне низкий, лейкоциты в невероятно высоком показателе, белок не в норме, но следов какого-нибудь Амфетамина и Экстази не наблюдается, да и химических аналогов в том числе.

Они на некоторое время замолчали, старательно игнорируя невнятные и беспорядочные бормотания Эфеса, думая каждый о своем.

– Что будешь делать? – наконец уточнила девушка у Гидеона, переведя на него все свое внимание.

– Подсажу на успокоительные для начала… – задумчиво ответил главврач, вероятно попутно составляя план работы в своей голове. – И если ты считаешь, что имело место быть длительное пагубное наркотическое воздействие, но формула наркотика нам попросту не известна и это какое-то чудо средство, что следов даже не оставляет… то проведем ему стандартный детокс в несколько сеансов. Может поможет.

– А если не поможет?

Со стороны Гидеона послышался тяжелый, практическим многострадальческий вздох.

– А как ты думаешь? Его показатель силы хоть и ниже среднего, это все еще опасный для окружающих уровень диссонанса. Мы не можем тратить столь огромные ресурсы на сдерживание меченого не способного к рациональному мышлению. Соответственно он будет подлежать аннигиляции.

Эрнеста лишь кивнула, соглашаясь со словами отца. Тут уже ничего не попишешь, она как никто знает, что с подобными случаями никто возиться не будет. Чтобы держать одного меченого в узде, другого придется снять со своего рабочего места, а сейчас это имеет стратегически важное значение. Относительно спокойное время не просто так называется относительным, угроза нилимов и Разлома никуда не делась, хоть и значительно сбавила обороты.

– Ты выяснила, что хотела? – перевел тему отец.

Девушка мысленно щелкнула себя по носу, за то, что так отвлеклась и позабыла об истинных мотивах своего визита в это место и для отца отрицательно мотнула головой. Эрнеста задвигались к Эфесу и вновь опустилась перед ним на согнутые колени, казалось, тот совсем не замечал присутствие посторонних, находясь глубоко в своем манямирке. Уроборос ухватилась за его запястье и подняла, рассматривая пальцы. Сердце невольно пропустило удар, когда знакомые симптомы бросились в глаза. Почерневшие ногти и кончики пальцев, словно при некрозе тканей, на данном этапе еще еле заметные, но вскоре начнут уже бросаться в глаза. Эрнеста тихо и с досадой выругалось, что не скрылось от внимания отца и опустила голову.

– Слышу, что нашла… – сделал вывод он. – И какой твой дальнейший план?

– Найти и обыскать его место жительства. Полномочия мне уже выдали по поправке 48. Из родственников у него только мать, к ней и наведаюсь в ближайшее время, может с ней проживал?

– Хороший план, могу лишь пожелать удачи. Получается, что этот случай связан с делами, которыми ты занималась ранее?

– Верно… меня кое-что беспокоит…

– И что же?

– Его фраза, точнее просьба… он повторяет ее практически осмысленно, словно в ней действительно есть смысл.

– Фразу? Какую именно? Дайте мне ее?

– Нет… про освобождение разума…

Эрнеста не успела закончить свою фразу и лишь краем глаза заметила пришедшего в яростное движение Эфеса, даже скорее почувствовала какими-то совсем не человеческими инстинктами. Молодой человек, по какой-то совершенно непонятной причине, вдруг решил напасть. Рефлекс сработал молниеносно, девушка шлепнулась на мягкое место, тем самым уходя от удара в голову и тут же ударила кулаком в ответ. В комнате послышался отчетливый хруст сломавшейся кости, царапающий уши и режущий слух.

Гидеон подскочил следом, ухватился за ее плечи и выставил вперед собственное предплечье для защиты своей дочери. Он напугался, это было ужасно глупо, особенно с учетом того, что бессознательно кинулся закрывать своим телом и без того самого сильного меченого, но он напугался, на что тело среагировали молниеносно, заставив конечности подрагивать. Эрнеста глянула на отца слегка шокировано, не из-за нападения, а из-за его бурной реакции, которой она не ожидала.

Но когда атака не последовала, он опустил руку, с беспокойством осматривая Эфеса, что ничком, в бессознательном состоянии валялся у стены. Его больничная рубаха окрасилась кровью, несколькими ручейками стекавшей с разбитого носа.

– Ты ему нос сломала… – ошарашенно констатировал Ред.

– Вижу…

– Я думал это невозможно с таким низким уровнем диссонанса… ты же даже не в примерно боевом режиме, на еле ощутимым минимуме…

Он наконец поднялся и потянул Эрнесту за собой, поднимая на ноги и ее, после чего взял лицо в свои крупные ладони, внимательно, с толикой беспокойства, осмотрел. Эрнеста испытывала к этому жесту максимально двойственные чувства. Благодарность, теплоту, раздражение и вину. Без сомнение, беспокойство отца было приятным, его забота грела сердце и душу, но вместе с тем… Гидеон слишком сильно опоздал со своими отцовскими чувствами, она уже в них не то, чтобы сильно нуждается, не маленький ребенок и тем не менее, его отсутствие в жизни Эрнесты, было не его виной и злиться на него не было смысла, просто так случилось.

– Ты в порядке? – словно не веря собственным глазам, уточнил Гидеон.

– Да… – ответила девушка медленно, все еще пробуя подобное чужое беспокойство на вкус. – В полном… что мне будет то? – ей стало ужасно неловко и она отстранилась, может слегка резче, чем хотелось, отчего отец напрягся и начал хмурить брови. – Лучше проверь как там Эфес… что это за меченый такой, раз уж я ему с одного удара нос сломала, будучи не в боевом режиме… Я, знаешь ли, даже не с полную силу била.

– Да, займусь им сейчас…, а может ты уже исчерпала вопрос с аннигиляцией… – невесело усмехнулся главврач и повел головой, убирая навалившихся дискомфорт. – Иди уже в основной корпус, мешать только будешь… – Эрнеста в ответ лишь коротко кивнула и направилась прочь. – Позови только Ричарда ко мне, скажи, что пока тут безопасно.

– Хорошо… отец… Будь осторожен.

– Ты тоже…

Последние слова Гидеона прозвучали еле слышимым тоном, но острый слух позволил разобрать Эрнесте произнесенное. От этого больно кольнуло в сердце. Ужасно иронично, что психотерапевт, свободно помогающий другим людям разобраться в своих чувствам, со собственными никак справиться на может и иногда на понимает, что делать… ей непременно об этом необходимо подумать.

Утром, буквально только проснувшись и раскрыв глаза, уже более, чем привычно, Марс на ощупь отыскал флакон своих лекарств и высыпал в ладонь три пилюли обезболивающих, без которых, казалось, невозможно существовать. Но почти моментально остановил себя, прямо перед тем, как закинуть их в рот по хорошо выработанной привычке. Испытывая сильное чувство тревоги при этом, тело уже как следует ныло от ломки, требуя очередную успокаивающую дозу, и он боялся, что две таблетки ему никак не помогут. Но все же, капитан совестливо убрал лишнюю пилюлю обратно в баночку, следом проглотил оставшиеся, как ему и велели, запив их большим количеством воды. Все-таки не в его правилах игнорировать важные аспекты боевого задания. Это даже было забавно, воспринимать что-то подобное, как игру, но Эрнеста и правда затронула его мужское, чисто военное нутро, честь солдата или что-то в этом роде.

От завтрака его отвлек настойчивый телефонный звонок с веселым рингтоном, соответствующим беззаботному характеру звонившего. С ним пытался связаться Алек. Марс вновь ощутил волну тревоги, смотря на широко улыбающееся лицо родственника с фотографии на экране смартфона, иногда слишком сложно предугадать что на уме у его взбалмошного старшего брата. Казалось, что с каждым их разговором, ситуация вокруг и положение Марса осложняется все сильнее. Но собравшись с силами, с тяжелым вздохом отпуская неприятные ощущения и мысли, он ответил на звонок, при любых обстоятельствах стоило узнать, что может принести этот не совсем желательный разговор.

– Как дела братишка? – послышался знакомый и родной, весьма жизнерадостный, голос Алека в телефонной трубке.

– Ну так, жив еще, едва ли не чудом, – уставший голос Марса же был прямо противоположен родственнику, хрипел из-за долгого молчания и желчи, подступающей к горлу от волнения и слишком быстрого приема пищи. Дурацкая привычка со времен службы, от которой сложно оказалось избавиться. Еда периодически даже толком не жевалась, а наспех проглатывалась чуть ли не цельными кусками, неминуемо принося ощущение тяжести в желудке.

– Ты мне помирать не смей, я столько тут уже бабла потратил, мне не на что будет тебя хоронить, – Алек, как всегда, разговаривал нарочито громко, особенно когда шутил и его улыбка отчетливо слышалась в голосе.

– Я тоже ужасно по тебе скучаю, – усмехнулся младший, наконец слегка расслабившись. – Как ты там вообще?

– Да потрясающе, судя по твоему голосу раз в сто, лучше, чем ты. Тут теплое солнце, море, вкусный ром, много морепродуктов и красивых девочек. У меня столько секса никогда не было. Я сейчас с такой горячей девочкой встречаюсь… ммммм, закачаешься. Просто безбашенная.