Мой горячий защитник

Я всегда хотела спеть здесь. Пришлось задобрить кое-кого, чтобы это место добавили в мой гастрольный тур, и взамен я пообещала выступить с концертом на фестивале в Аспене.

– Машины подъезжают. Приманки тоже направляются к выходам. Приготовься к рывку, – позвала Пенелопа, вынуждая меня отвлечься от умиротворяющего вида.

– Погнали, – сказала я больше себе, чем ей, кивнула, поправляя парик, и сделала два таких глубоких вдоха и выдоха, словно готовилась к забегу на короткую дистанцию. Или вверх по ступеням, как бегал тот красавчик – спасатель такс. От одной этой мысли ноги у меня стали ватными.

От мысли о ступеньках. Не о красавчике.

А может быть…

Нет.

Я вовсе не предвкушаю увидеть его в ВИП-зоне на концерте. Не-а. Я не такая. Сосиска завертелась у меня на руках и завиляла своей маленькой задницей, будто поняла, о ком я подумала.

– Гав-гав.

– Да ты влюбилась, да, маленькая? – Я коснулась пальцем кончика собачьего носа, а потом накрыла Сосиску своей курткой-оверсайз, чтобы никто ее не увидел. Ей это все было привычно, поэтому она устроилась у меня под мышкой.

Пенелопа дотронулась до своих наушников и посмотрела на меня так, будто собирается сказать мне что-то неприятное.

– Да черт возьми. Эти ублюдки засекли нас, Келс. Придется выйти к ним. У нас такой плотный график, что мы не можем разбить здесь лагерь и ждать.

Ну разве не отстой?

– Ага. Ладно.

Я стянула парик и засунула его в карман куртки, но оставила солнцезащитные очки и пощипала себя за щеки. Им вовсе не обязательно видеть меня без макияжа. Всем нравится румянец и улыбка на моем лице. Это они и получат.

Мы вышли из амфитеатра под вспышки камер и крики репортеров, и я нацепила свою самую лучшую улыбку. Однажды я действительно смогу идти уверенно, а не просто притворяться ради прессы.

Пенелопа не шутила насчет плотного графика. Мы отправились прямиком в местную новостную студию – на пресс-конференцию, где мне предстояло дать шесть десятиминутных интервью подряд в поддержку моего тура. Слава богу, у них был парикмахер, визажист и гардероб для меня.

Жаль, что всем репортерам было плевать на мою музыку и концерт. Но они точно желали знать все о Джейке Джее. Я сбилась со счета, сколько раз мне пришлось говорить, что нет, я не видела его последний фильм, нет, он не звонил мне пьяным, как утверждают слухи, и нет, мы никогда-никогда не сойдемся снова. Все это жутко выматывало.

Он звонил мне пьяным. И часто.

Давно пора заблокировать его номер.

После беспощадного обстрела вопросами об отношениях мне стало больно от натянутой улыбки. В тот момент я хотела пойти спокойно погулять с Сосиской, подальше от камер, а потом завалиться в наш роскошный отель в Пичи-Крик.

Но сначала нам предстояла еще одна пресс-конференция с репортерами, которым не удалось договориться об интервью тет-а-тет. Я знала, что люди злятся в двух ситуациях: когда чувствуют свою незначительность и когда хотят есть. Одинаково.

Зная, что они ожидали нашего прибытия в студию, я попросила Пенелопу:

– Ты не могла бы организовать для них еду, пожалуйста? Какую-нибудь мясную нарезку. Все любят такое.

Сытые репортеры относились ко мне доброжелательнее. Хотя я бы не рискнула есть при них.

Мы записали пятнадцатисекундный ролик для прайм-тайма на следующие пару дней, визажист освежила мое лицо, и я собралась с духом, чтобы предстать перед толпой журналистов. Им всем не терпелось задать мне вопросы о личной жизни, но у меня был другой план.

Я прошла в студию через боковую дверь, готовясь к граду вопросов. На столе с едой было уже довольно пусто, но мне удалось стащить пару ломтиков сыра по пути к микрофону. Сосиска завиляла своим маленьким хвостиком, когда я посадила ее на стул рядом со мной, подготовленный специально для нее. Она знала, чего ждать дальше.

Первый журналист еще не успел задать мне предсказуемый вопрос о моих отношениях, как я подалась к микрофону и заговорщицки улыбнулась.

– Прежде чем мы начнем, я хотела сказать, что мне не терпится объявить о моей новой любви.

Пенелопа с моим агентом Скитер выпучили на меня глаза так, что стали похожи на персонажей какого-то научно-фантастического любовного романа. Я подала им знак, приподняв бровь. Они терпеть не могли, когда я их не слушалась. Но я знала, что делаю. Пришло время завоевать репортеров.

Толпа затихла, каждый приготовился услышать пикантные подробности. Вспыхнули камеры и раздались щелчки звукозаписывающих устройств, готовые зафиксировать сенсационное откровение, которым, как они думали, я поделюсь.

– Да, – кивнула я, улыбаясь шире. – Я влюбилась без памяти в… сыр.

Я протянула руку к небольшой тарелке с едой справа от меня и закинула кусочек сыра себе в рот, а еще один малюсенький скормила Сосиске.

На секунду все ошарашенно замолчали, и я не знала, чего ожидать. Я редко говорила о еде и никогда не ела в чьем-то присутствии. Слишком много было агрессии со стороны людей, которые считали, что лучше знают, что мне делать с моим телом. Но сегодня кое-что подвигло меня послать всех к черту. Прежде чем я успела увлечься своими мыслями, толпа взорвалась смехом. Некоторые журналисты выглядели смущенными и удивленными, другим было весело.

– Я серьезно, – сказала я, смеясь вместе с ними. – Вы пробовали здешний сыр? Он перевернул мою жизнь. А про гауду я даже начинать не буду.

Репортер из известного развлекательного журнала подняла руку.

– Келси, вы хотите сказать, что в вашей личной жизни… есть место только сыру?

Да. Я расположила их к себе.

– Можно и так сказать. – Я одарила всех красивой улыбкой, максимально близкой к искренней. – Ладно, теперь, когда вы знаете мой самый большой и грязный секрет, поговорим о туре? Обещаю, что он будет осыренным.

Кавычки в воздухе и моя дурацкая шутка сделали репортеров ручными. И ни один из них не сказал ничего о том, что мое поедание сыра способствует росту ожирения в мире. Ха.

Остаток конференции прошел даже лучше, чем я ожидала. Журналисты спросили меня о моем концерте и о предстоящем фестивале в Аспене, хотели выудить информацию о том, какие из своих старых песен я буду петь, и, конечно, о том, с чем я люблю есть сыр. Это было что-то новенькое, и, если честно, я от души повеселилась.

Я вышла из студии с легкостью на душе, которой давно не чувствовала. Кто же знал, что небольшая шутка может изменить атмосферу всей конференции? Возможно, стоит вывести мои отношения с молочной продукцией на новый уровень. Хотя все равно найдутся хейтеры, которые снова скажут, что мне нужно питаться исключительно салатом.

Заскочив в торговый центр, где я пела свой первый хит Book Boyfriend перед тысячами восторженных фанатов, которые знали текст наизусть и громко подпевали, мы наконец добрались до отеля, и я отправилась прямиком к себе в номер, чтобы скорее переодеться в домашнюю одежду.

Тихая роскошь этого места разительно отличалась от того хаоса, из которого мы вернулись. Я плюхнулась в одно из мягких кресел, чувствуя невероятную усталость не только в теле, но и на душе. Скитер с Пенелопой уже ждали в просторной гостиной моего номера, и на их лицах читалось беспокойство вкупе с предвкушением.

– Мне так надоело, что журналистов интересует, только с кем я встречаюсь. Или не встречаюсь. – Конечно, порой, просто наблюдая за знаменитостью в соцсетях, люди начинают считать, что они чуть ли не друзья, но серьезно, почему их так волнует моя личная жизнь? – Как будто им больше нет никакого дела до моей музыки.

А раньше она их интересовала.

Скитер, как всегда без эмоций и по-деловому, открыла свой планшет и стала тыкать в экран.

– Келс, ты знаешь, как все устроено в этом мире. Твоя личная жизнь всегда обеспечивает продажи. Может, нам стоит дать повод для разговоров. Как ты смотришь на то, чтобы завести новые отношения?

Я закатила глаза. Я знала, что этим все кончится.

– Только никаких актеров. Ненадолго. И никаких музыкантов. Я так устала от этих парней – их самомнение в десятки раз больше, чем то, что у них в штанах.

Пенелопа усмехнулась. Когда мы оставались втроем, не считая Сосиску, я могла быть самой собой. Я бы со стыда сгорела, если бы кто-то услышал мои рассуждения. Миленькой и невинной была та Келси Бест, которую все хотели во мне видеть. Такую меня они и получали.

Пенелопа подняла палец в воздух с выражением лица, которое обычно означает, что ее посетила умная мысль.

– А если это будет Деклан Кингман?

– Кто? – Имя будто было мне знакомо, от него даже сразу стало тепло и приятно. – Это же не тот парень из «Флипфлопа», который говорит, что балдеет от толстушек, такой странный фетишист… не он?

– Нет. Фу. Тот парень, который спас Сосиску сегодня утром. – Пенелопа положила руку на сердце и изобразила умиление. Но тут же посерьезнела. – Он не актер, не музыкант, и сомневаюсь, что у него есть «Флипфлоп». Он профессиональный футболист, так что знает, каково это – находиться в центре всеобщего внимания, но он не из мира шоу-бизнеса.

Стоило мне вспомнить нашу мимолетную встречу, как мои ноги опять стали ватными. Он стоял, прижимая к себе Сосиску своими сильными руками, и смотрел мне в глаза с беспокойством и теплотой.

– Деклан Кингман, – повторила я, перекатывая его имя во рту, словно пыталась распробовать новый вкус. М-м-м.

Я задумалась на секунду, привыкая к идее о Деклане. С одной стороны, я испытывала приятное волнение при мысли, что мы снова увидимся, но с другой – была в ужасе от перспективы очередных публичных отношений. Это же все ненастоящее. Только напоказ.

– Я не уверена, – призналась я. – Я не готова прыгать в новые отношения только ради заголовков. И разве профессиональным спортсменам нравятся девушки с такими формами?

Скитер кивнула, понимая мои метания.

– Это же не обязательно должно быть серьезно. Просто пару раз появитесь вместе на публике, отвлечете прессу от вас с Джейком. Я могу позвонить агенту Кингмана. Я серьезно, Келс, скорее всего, если вас увидят вместе, его карьера взлетит на новый уровень. Так что это выигрышная ситуация для вас обоих.

Я ровным счетом ничего не знала о футболе. Кроме того, что у футболистов красивые задницы. Это все из-за облегающих шортов. И они сильно отличаются от серых спортивных штанов, в которых были более чем видны все причиндалы мистера Кингмана. Он изо всех сил пытался их закрыть, и кто-то должен был сказать ему, что это дохлый номер. А теперь большая часть моей команды, если не все они, оставшись ночью наедине со своими мыслями, будут фантазировать о том, что он может вытворять своей штуковиной.

Ой. Я потянулась к бутылке с водой. В Денвере всегда так жарко в это время года?

– Хорошо, позвони его людям. Но убедись, что они понимают: это все ненадолго. Я не стану притворяться, что состою в серьезных отношениях, пока мы в заграничном туре.

Мне стоит провести исследование о футболе и о парнях, которые в него играют. И под исследованием я подразумеваю просмотр ленты «Флипфлопа» в поисках профиля Деклана, если он вообще у него есть. Наверняка есть. И даже если это ненастоящий роман, я все равно могу почерпнуть из него вдохновение для новой песни о любви.

Раз уж все хотели от меня этого, а не поисков правды в своем творчестве. Не то чтобы я жаловалась. Мне повезло, я стала одной из немногих, кто может зарабатывать деньги, занимаясь музыкой, и не работать в офисе, ресторане или во многих других местах, где каждый день вкалывают живые люди, которым наверняка приходится гораздо сложнее, чем мне.

Думаю, если кто и может меня понять, так это парень, который зарабатывает на жизнь игрой в мяч.

Опасный Дек Кингман

ДЕКЛАН

Рев толпы на вчерашней игре – вот что должно было звучать у меня в голове: мешанина из подбадривающих возгласов и гула неодобрения. Но у меня на уме было другое. Песня Book Boyfriend вытеснила все мысли.

Я тренировался на поле, пытаясь сконцентрироваться, но в мыслях постоянно возникала Келси Бест. Ее смех, ее улыбка… ее собака. Я потряс головой, упрекая себя. Ну же, Деклан, сосредоточься.

И вдруг из ниоткуда мне прямо в шлем прилетел мяч.

– Эй. Земля вызывает Деклана! – крикнул Крис, размахивая руками, чтобы привлечь мое внимание. Я потер то место, куда попал мяч, свирепо глядя на брата. Типичный Крис. Не в первый раз мне в голову прилетает мяч от старшего брата. В этот раз на мне хотя бы был шлем.

Я подбежал к братьям. Крис нацепил свою квотербекскую улыбку. Эверетт отбивал мяч о землю, а Хейс растягивал мышцы ног.

– Что случилось? – Я бросил мяч обратно Крису, но Хейс поймал его прямо в воздухе. У парнишки хорошая реакция.

Крис похлопал меня по спине, едва скрывая бурную радость за своей широкой самодовольной улыбкой.

– Никто в мире не поверит, но тебя номинировали на самого опасного игрока лиги.

– Прямо как отца, когда он играл, – добавил Хейс, по-дружески пихая меня локтем.

– Да, наше не такое уж секретное оружие – опасная машина-Кингман в защите, – вставил Эверетт, одобрительно кивая.

Я непонимающе уставился на них. Я просто делаю свою работу. Обычно очень даже неплохо. Конечно, я агрессивно играю на поле, но… опасный игрок? Я посмотрел на братьев: их лица светились от счастья, они считали это честью.

– А кого еще номинировали? – Теперь придется появиться на церемонии вручения. – Надеюсь, там будут только чертовы лучшие игроки в лиге.

Прозвучало резче, чем я хотел. Меня раздражало, что я одновременно и хотел получить награду, и не желал иметь с ней ничего общего.

Крис кивнул. Его тяга к соперничеству всегда была сильнее, чем у нас. Мы с ним начали состязаться, еще когда были в подгузниках.

– Так и есть, парень. Так и есть.

– Самые опасные, я полагаю. – По крайней мере, это означало, что эта награда – не просто какая-то чепуха. – А теперь, придурки, продолжайте наматывать круги вокруг поля. У меня есть дела.

Я взял шлем и вернулся к своей тренировке. Я – Деклан Кингман, полузащитник «Мустангов» Денвера и, возможно, самый опасный игрок в лиге, а значит, мне предстоит выкладываться в два раза больше.

Во время следующего своего упражнения я почувствовал новый прилив энергии и бросился на манекены, атакуя их с непревзойденной точностью. Я был основой линий обороны, игроком, который вытесняет противников как можно дальше. Самый опасный игрок… я не опасный, черт возьми, я просто сфокусирован на своих задачах и делаю свою работу.

Может, еще ворчу временами.

– Так держать. – Крис поймал мой взгляд после особенно точного удара и показал мне большие пальцы вверх, чем только выбесил меня. Мы что, в первом классе? В ответ я показал ему средний палец.

После тренировки я медленно пошел в сторону раздевалки, где уже собрались братья.

– Мужик, ты сегодня просто пожар. – Крис хлопнул меня по спине, когда я подходил к своему шкафчику. – Но ты ворчишь больше, чем Люк Скайкокер [4], когда остается без своей клубники. Что с тобой?

Я отмахнулся от его комментария, убирая шлем, и принялся стягивать с себя одежду. Да, у меня явно будут синяки после такой тренировки.

– Я не ворчливый.

Эверетт пристально посмотрел на меня.

– Ты на всех рычишь с той неудачной игры. Тебе нужно выбросить ее из головы.

Они с Хейсом переглянулись и хором запели песню Shake It Off Тейлор Свифт. А еще попытались изобразить танец из клипа, который в их исполнении больше походил на предсмертные судороги. Я закатил глаза. Только парни, которые забивают тачдаун за тачдауном, могут выдать такое экспромтом.

Хейс первым перестал кружиться и показал на меня пальцем.

– Ты слишком строг к себе. Успокойся уже. Ты ведешь себя слишком…

– Я тебя на пол уложу, сяду сверху и заставлю рыдать, как пятилетка, если ты опять начнешь петь и танцевать.

Как любой уважающий себя мужчина, я любил иногда в одиночестве послушать Тейлор Свифт, но сейчас не эта поп-певица занимала мои мысли. Черт. Нет. Я не должен думать о Келси Бест. Снова. Она и так уже слишком сильно отвлекала меня.

– Одна ошибка не определяет тебя, братишка. – Крис обратился ко мне серьезно, включив режим капитана команды. – Ты наш самый лучший полузащитник.

Я ценю их поддержку, но слова не способны снять напряжение, сковавшее меня изнутри. Наверное, нужно поесть.

Эверетт хлопнул в ладоши.

– Я знаю, что тебе нужно. Заняться сексом. Я сто лет не видел, чтобы кто-нибудь выходил из твоего дома на рассвете. Ну, кроме тебя самого. Сегодня утром.

Крис засмеялся, кивая в знак согласия.

– Эверетт прав. Посмотри, как потрясающий секс улучшил мою игру в этом сезоне.

– О боже. – Я зашвырнул свою одежду в шкафчик. – Мы в курсе. Поверь, мы точно знаем, сколько у вас с твоей невестой секса.

– Мне даже больше не нужен будильник, – сказал Эверетт. – Трикси по утрам орет громче своего петуха.

– Я знаю. – Крис поиграл бровями и широко улыбнулся, как… парень, который занимается сексом столько, сколько ни один человек не смог бы. С тех пор как он рассказал девушке своей мечты о своих чувствах к ней, они жили отвратительно мило и шумно в своем «долго и счастливо».

Я закатил глаза.

– Мне не нужен секс или даже свидание, и мне не нужно взбодриться. Я просто буду собой, а вы продолжайте вести себя, как младенцы.

Хейс обмотал полотенце вокруг талии, готовясь идти в душ.

– Да ладно, Дек. Тебе будет только на пользу. Может, даже улыбнешься, если лицо не треснет.

Может, они и правы. Возможно, одна ночь вне поля, подальше от ожиданий, – это то, что мне действительно нужно. Я старался изо всех сил и выкладывался по полной.

В конце концов, у меня были билеты на концерт. Я собирался просто отдать их Джулс, чтобы она позвала с собой кого-нибудь из друзей. Но, может, я пойду с ней.

– Ладно, хорошо. Я развеюсь и выпущу пар, – неохотно согласился я, с грохотом закрывая шкафчик. – Но не смей даже думать о том, чтобы свести меня с кем-нибудь, Эверетт. Убери свою маленькую черную записную книжку сейчас же.

Эверетт вскинул руки, повернув экран телефона ко мне, и на нем я увидел имя какой-то девушки из его контактов.

– Клянусь, если попытаешься провернуть какую-нибудь схему, чтобы познакомить меня с ней, то увидишь, кто здесь самый опасный полузащитник, когда я втопчу тебя в землю прямо на глазах у чирлидерш.

Эверетт улыбнулся еще шире:

– Ого. Сделай это в любом случае. Они станут жалеть меня и, может, поцелуют в попку, чтобы мне стало легче.

– Как будто кто-то из них еще не целовал твою задницу. – Я замахнулся ногой, чтобы ударить его по яйцам, но, будучи моим младшим братом, он научился блокировать это движение.

Я уже хотел направиться в душ, как в раздевалку ворвались пиарщики с телефонами в руках, на которых наверняка уже шла запись. Они постоянно требовали, чтобы мы проводили какие-то викторины или конкурсы, с помощью которых можно было продвигать команду на «Флипфлопе» и «Фейсспейсе». Мне гораздо проще было на поле, чем перед камерой.

Конечно, первым делом они принялись за Хейса и Эверетта, потому что у них уже было много подписчиков в соцсетях. Я стоял спиной к ним, надеясь, что пиарщики подумают дважды, прежде чем просить меня сказать что-нибудь на камеру.

– Эй, Эверетт, кого бы ты пригласил на танцы? – Они назвали имена трех популярных певиц, и я покачал головой.

– Хм, наверное, это будет…

– Келси Бест. – Не знаю, как это вырвалось у меня. Какого черта творит мой рот? Они даже не меня спрашивают. А ее даже нет в этом списке. Но должна же быть.

Эверетт, Хейс и два пиарщика повернулись ко мне. Я посмотрел на них и пожал плечами.

– Что бы он ни собирался сказать, ответ неверный, потому что единственный правильный вариант – это Келси. Она самая талантливая.

Я бросил штаны, схватил полотенце и направился в душ, пока они не успели придумать следующие вопросы.

С тренировки я поехал домой, в район, где жила вся наша семья. Мой дом был прямо через дорогу от родительского. Хотя он не вполне мой. Владельцем был Крис. Когда-нибудь я выкуплю его у него. Когда увижу в этом смысл.

Припарковав свою машину на подъездной дорожке, я перебежал через улицу к дому отца и приготовился встретиться с ураганом по имени Джулс. Мы привыкли, что она постоянно вьет из нас веревки.

Она вольготно расположилась в гостиной, обложившись учебниками и врубив на полную громкость ту самую Келси Бест. Я начал подпевать, и Джулс посмотрела на меня взглядом, в котором плясали ее неповторимые коварные искорки.

– Дурклан! Что ты делаешь здесь в будний день? – Она вскочила на ноги и обняла меня так крепко, что вышибла весь воздух. Слава небесам, она не была из тех подростков, которые считают, что обниматься – это не круто. – Прячешься от своих фанаток?

Я засмеялся и потрепал ее по голове.

– Не совсем. Вообще-то у меня для тебя сюрприз.

Джулс подозрительно прищурила глаза.

– Если нужен совет насчет свиданий, то я готова. Выкладывай свои тайные вопросы о том, как завоевать девушку.

– Нет-нет, – прервал ее я, поднимая руки в знак капитуляции. – Ничего такого. Просто у меня появилось два билета на концерт Келси Бест в пятницу. Я подумал, что ты захочешь составить мне компанию.

В ту же секунду она распахнула глаза и завизжала так, что ее, вероятно, было слышно в соседнем квартале.

– Ты не шутишь? Келси Бест? Она же мой чертов кумир. Я сейчас умру. Нет, правда умру.

Я кивнул, наслаждаясь этим зрелищем. Нечасто удается увидеть ее такой воодушевленной.

– Да, я подумал, что ты и впрямь умрешь, если я не возьму тебя с собой. Или так, или убьешь меня, если узнаешь, что я пошел без тебя.

Джулс снова стиснула меня в объятиях, на этот раз с такой силой, что стало очевидно, насколько она рада.

– Спасибо, спасибо, спасибо. Я всегда знала, что ты самый лучший старший брат. Только не говори остальным, что я так сказала. Мне летом предстоит еще жить под одной крышей с Флинном, Гриффеном и Айзеком.

– Все самое лучшее для моей маленькой сестренки, – сказал я, чувствуя, как в груди растекается тепло, которое может пробудить только семья.

Джулс отстранилась от меня и протанцевала вокруг журнального столика.

– Мы так повеселимся! И, чтоб ты знал, если кто-то из твоих фанаток попытается испортить нам вечер, я буду на сто процентов готова вмазать им.

Я засмеялся, потому что прекрасно понимал: она на это способна.

– А ты думаешь, почему я позвал тебя? Только ты сможешь защитить меня от них.

И это, вообще-то, правда. Эверетт уже прислал мне сообщение с именами трех девушек из команды чирлидерш, которые были бы не прочь провести ночь в моей постели без всяких обязательств.

Я уже собирался уходить, как с заднего дворика вошел отец, держа в руках курицу, только что приготовленную на гриле.

– Деклан, поужинаешь с нами?

– Привет, пап, – сказал я, но его внимание было целиком приковано к Джулс, которую все еще разрывало от восторга.

– Что это с тобой? – спросил он, ставя тарелку на стол, и скрестил руки на груди. Он недобро глянул на меня: – Что ты сделал?

Джулс закатила глаза и широко улыбнулась:

– Он возьмет меня на концерт Келси Бест в Красных скалах в пятницу. Я же могу пойти, да?

– Ты закончила свою работу по психологии?

– А как ты думаешь, над чем я работаю? – Она показала на свои учебники. – Я же не претендую на звание лучшего выпускника или типа того.

Правда? Наверное. Но она занималась психологией? Я даже не знал, что ее можно выбрать для изучения в старших классах. Обычно ее выбирают самые умные. Хоть и не сказать, что кто-то из нас был тупицей. Отец строго относился к оценкам.

Джулс затеребила губу, как будто действительно волновалась, что он может не отпустить ее. Но я и сам бывал на ее месте не один раз. Я был в курсе, что отец сторонник философии «кто усердно трудится, должен как следует отдыхать». А еще я случайно узнал, что, по мнению отца, Джулс училась очень усердно, а вот веселилась недостаточно.

– Так можно мне пойти?

Отец ухмыльнулся, но перевел на меня совершенно серьезный взгляд.

– Ты, парень, отвечаешь за ее безопасность на этом концерте. Она все-таки моя малышка.

Я кивнул, осознавая всю значимость отцовского доверия. Такие моменты придавали мне уверенности.

– Я прослежу за ней, пап.

Джулс одарила нас своим фирменным суровым взглядом, который говорил «пошли вы со своим патриархатом».

– Я вообще-то еще здесь. И я не какая-то там беспомощная барышня.

Отец посмотрел с нескрываемой нежностью на свою единственную дочь и улыбнулся ей:

– Я знаю, Джуджу-фасолинка. Но даже квотербек, завоевавший титул чемпиона, должен убедиться в своей безопасности, прежде чем выйти из кармана на поле.

Джулс скривилась, но удовлетворилась этим ответом. А потом она потащила меня на кухню помогать ей накрывать на стол. Я уж точно не мог устоять перед крылышками на гриле и вкусным салатом из шпината. Тем более дома меня ждал только протеиновый коктейль, три вареные куриные грудки… и еще один протеиновый коктейль.