Ангелы Вита: ночью все волки серы

– Гарта, ты же взрослая женщина!

– Вот именно, Вит, – рявкнула я, вставая и выпрямляясь. – Я имею право на личную жизнь и… личное мнение о ней! И нечего всяким соплячкам его озвучивать!

Кажется, девчонка смутилась.

– Шеф, я сама виновата, – она устало потерла лицо, незаметно пощипывая щеки. – Третьи сутки на ногах, ничего не соображаю.

Я зло глянула на нее и хлопнула дверью своего кабинета. Кайа уже занималась своими делами, ее такие разборки не интересовали.

***

– Через пару часов будем, если поднажать, – просить ее запитать магический ускоритель не очень хотелось, но Нора намек поняла. Я почувствовала, как меня вжимает в спинку сиденья. – Куда мы в столице?

– Давай к университету, я тебя оттуда сориентирую, – менталистка аккуратно свернула плед и закинула его на заднее сиденье. – След попробую восстановить до вечера, пришлю тебе тогда маршрут.

Я молча кивнула. Все-таки ментальный Дар делает даже такого неоднозначного человека, как Элеонора Тени́, очень приятным спутником. Ведь знаю, что сейчас она Даром транслирует спокойствие и умиротворение, но работает же!

На парковке около университета оказалась свободно только одно место. И то, лишь по той причине, что владелец машины нагло загнал свой корабль на территорию пешеходной зоны. Я усмехнулась. Декан факультета политологии Дарин Тени́, классически красивый темноволосый мужчина, расслабленно постукивал пальцами по рулю, демонстративно не обращая внимания ни на нас, ни на студентов, тщательно скрывающих свое недовольство таким поведением преподавателя.

Как только мы припарковались, Нора достала из сумки что-то, поместившееся у нее в кулаке, и сосредоточенно закрыла глаза.

Работа менталиста, особенно поиск, со стороны выглядит абсолютно не интересно. Сидит себе человек, смотрит в одну точку, или, вот как сейчас, прикрыв глаза, иногда брови хмурит, иногда губу закусывает. И все. Чтобы скоротать время, я достала телефон и лениво пролистала ленту новостей. Ничем принципиально новым она меня не порадовала. А вот пришедшее сообщение заставило меня слегка вздрогнуть.

"Я в Академии. Заезжай".

Кайа, как всегда лаконична. Ни "привет", ни "сможешь ли ты заехать". С усмешкой я прикинула маршрут. Да, от университета до Академии недалеко, но интересно, зачем меня хочет видеть некромантка? Вчера ж только расстались.

– Гарта, – хрипло, как спросонья, позвала Элеонора. – Что у нас на юге за город такой, у моря, недалеко от скалы в форме птицы? Не портовый, а с обычной пристанью для небольших судов, типа яхт или катеров.

– Авистан, Фебрусия… – я задумчиво перебирала небольшие города вокруг Парящего Сокола. – Летрадия еще… Смотря как близко от скалы.

Я там периодически работала, а уж за сто с лишним лет можно выучить не только географию собственного королевства.

– Тебе туда. Он где-то в том направлении… Более точно пока не знаю.

Я присвистнула. Похоже, Шеф прав, говоря, что у девчонки колоссальный резерв и уникальный Дар. Дотянуться через полстраны – это, знаете ли… И тут до меня дошло. Мне-то через полстраны ехать! Выругавшись максимально многоступенчато, и хоть так отведя душу, я посмотрела на Нору. Она протянула мне руку, и из ладони, запутавшись цепочкой в пальцах, свесился… родовой знак оборотня. Нужно быть полной дурой, чтобы не понять, чей он!

– Откуда у тебя это? – мгновенно севшим голосом спросила я.

Он что, совсем отбитый, этот Ингольд?! Отдать менталистке для настройки родовой знак, который вообще-то отдают только истинной паре?! А может… Да ну, бред какой-то! Я по-волчьи помотала головой. Дичь какая-то! Люди случались истиной парой настолько редко, что это можно было считать статистической погрешностью.

– Эммм… Мне его дал ИрлХаллек перед тем, как я покинула Шкатулку, – в глазах любопытно уставившейся на меня ведьмы промелькнула тревога. – Сказал, что если понадобится, найти его с помощью этой штуки будет проще всего. Я и подумала… А что это такое?

Я выдернула цепочку из ее пальцев и вдохнула запах, неуловимый для человека. Да, оборотень сказал правду. С помощью "этой штуки" найти его не составит труда даже без следа. Я расслабилась – он жив и с направлением менталистка не ошиблась.

Неожиданно даже для себя, я тепло улыбнулась Элеоноре и тихо сказала:

– Спасибо, дружок. Удачи тебе.

– И тебе, – медленно улыбнулась она уголком рта, подхватывая свою сумку.

– Беги, тебя там муж заждался, – я с усмешкой забросила реликвию целого рода в бардачок, к коньячным бокалам, которыми были укомплектованы все наши машины в обязательном порядке.

А выезжая с парковки, заметила, как невысокую блондинку сгреб в объятия любимый мужчина, и даже немножко позавидовала. У оборотней все было го-о-ораздо сложнее…

– И что это за хрень? – нахмурилась я, глядя на мужчину, стоящего рядом с Кайей.

Ярко-рыжий, с легкой россыпью веснушек на скулах, шее и ключицах, видневшихся в широком вырезе футболки с длинным рукавом, черты лица резкие, глаза вызывающе-зеленые. Толстовка, повязанная на талии, штаны цвета хаки и высокие ботинки завершали образ этого нелепейшего персонажа.

– Мой аспирант, – просипела Кайа. – Талантливый и не в меру одаренный. Практику нарабатывает для диссертации.

– А причем тут я?

– Шеф сказал присмотреться.

– Мне?! – я, не стесняясь, присмотрелась к аспиранту, приоткрыв рот. Он ответил широкой наглой улыбкой.

– Нам, – поправила Кайа, выразительно приподняв бровь с продетой в нее сережкой. – Бери.

– Я?!

У меня в голове не укладывается абсурд происходящего. Кого брать? Куда? На задание?

– Будешь оспаривать распоряжение Шефа? – некромантка посмотрела с жалостью.

На меня. На аспиранта она кидала исключительно злорадные взгляды.

– В моей вводной такого не было, – одними губами, злобно прищурившись, проартикулировала я и добавила уже свистящим шепотом: – Что за бред?!..

– Мое дело вас познакомить. А там хочешь – сожри сама, хочешь – друзей накорми, мне без разницы.

– Так ты до сих пор нас и не познакомила, – озадаченно вспомнила я.

– А, точно! – скривилась Кайа. – Мариам Крикерли. Но я зову его Номер Три.

– Почему? – у меня вырвался нервный смешок. – У тебя три аспиранта?

– Нет, – фыркнула подруга. – Один. Просто он настолько болтливый, что мне иногда кажется, что их несколько.

Мужчина с ироничной улыбкой слушал нашу перепалку, не вмешиваясь, чем наглядно демонстрировал предвзятость своего научного руководителя. Но, даже несмотря на то, что он искренне пытался смотреть поверх моей головы, ощущение пристального изучающего взгляда не покидало.

– Он же темный, – принюхалась я.

– Я некромант, Гарта, – с усталым вздохом развела руками Кайа. – Где я тебе светлого возьму?

– Я на юг еду, Кай! Там источников Света целых три!

– Уже два, – возразила она, как будто это имело принципиальное значение. – Тот, который был рядом с Фебрусией, уже не существует.

– А ему плохо не станет? Остальные источники тоже недалеко, там же светлый треугольник, рядом с Соколом. Был…

– Ну доктор Тени́ как-то справляется, – равнодушно пожал плечами она. – Глядишь, и этот не помрет. Наставник одобрил.

– И как выглядело его одобрение? – скептически поинтересовалась я.

– Как мерзкое хихиканье и напутствие: "Присмотрись, ага", – очень похоже передразнила она магистра Гроттернбергского.

Я закатила глаза и сделала несколько глубоких вдохов-выдохов:

– Зверь-Прародитель, дай мне терпения!

Глава 3

Не новости, не чудеса -

твой ропот не важен миру.

Поменьше нервничай сам,

побольше других нервируй.

*чье-то прекрасное творчество

Человек ко всему привыкает, а оборотень – и подавно. Мариам Крикерли болтал, кажется, даже на вдохе, видимо, компенсируя молчание во время нашего разговора с Кайей. Пока мы дошли до машины, я дважды оборачивалась, ловя на себе сочувственный взгляд некромантки.

– Магистр Эрихто́ сказала, что ты – оборотень, это правда? И в полнолуние превращаешься, и когда захочешь? А парень у тебя есть? Тоже оборотень?

Я резко затормозила у пассажирской двери своей машины. В стекле отразилось хмурое выражение моего лица и широкая грудь аспиранта. Почему Шеф мне ничего не сказал об этой "нагрузке"? Не оборачиваясь, достала из кармана телефон. Ах, нет… сказал. Что концепция поменялась. Сообщение от Вита пришло ночью, пока я мчала в сторону столицы с максимально возможной скоростью, не до телефона было.

"Гарта, ситуация изменилась, Кайа тебе все объяснит. Возьмешь с собой ее аспиранта. Очень перспективный молодой человек, не обижай его".

Слова "Кайа" и "объяснит" смотрелись в одном предложении просто нелепо. Иногда мне казалось, у нее встроен ежедневный лимит на произносимые слова. Еще и молодого человека не обижать? Да запросто! Это я умею, это я могу… Верхняя губа сама приподнялась в волчьем оскале.

Я снова перечитала сообщение. В последнее время многое изменилось в привычном течении жизни. Слишком давно не случалось ничего глобального. Отвыкла, оборотниха. Забыла, как без малого двести лет назад, в войну с Перерожденцами, пробиралась по заснеженным перевалам, ведя младших к родственникам в Лес обходными звериными тропами. Забыла, как преследовала остатки вражеской армии по тем же горам в составе королевской гвардии. И как страшно было, что мир не вернется в равновесие и никогда не станет снова безопасным. А сейчас, Гарта? Сейчас не страшно?

Я резко выдохнула, распрямляя плечи и вздергивая подбородок. Сейчас не страшно. С Витом мы вообще отвыкли чего-либо бояться. И дело тут было даже не столько в его способностях, совершенно выходящих за границы понимания, сколько в его… хладнокровии? Умении планировать и чутко реагировать на изменения ситуации в целом? Безусловном восхищении и вере в нас?

Об этом стоит подумать на досуге, а пока я хищно сощурила глаза и обернулась к спутнику, пытаясь изобразить не очень ехидную улыбку:

– Раз мне тебя навязали на самом высоком уровне, сразу уточняю: единственные права, которые у тебя есть, это те, которые позволяют законно управлять машиной. Все. Остальное – обязанности.

– И много их? – ничуть не смутившись, продолжил улыбаться рыжий, глядя на меня.

– В ассортименте, – хмыкнула я. – Ехать нам далеко и, преимущественно, минуя города. В идеале – вообще не заезжать, никуда не сворачивать, направление я чувствую. А позже должен быть и точный маршрут. Лучше скажи, сколько ты можешь бодрствовать? Только честно, без желания потрясти причиндалами.

Мужчина внезапно посерьезнел. Ого, он, оказывается, и так может?

– Трое суток без потери четкости восприятия. С ламицеей еще пару суток, – он качнул плечом, кивая на свой рюкзак.

Я одобрительно кивнула. Запасливый и выносливый, уже неплохо. Бывали у меня напарники и похуже. Но это всегда были свои боевые маги, а этот… недоразумение рыжее.

– Тогда марш за руль, – я потянула на себя пассажирскую дверь. – Я вторые сутки на ногах и без еды, поэтому не советую злить моего зверя.

Клыкастая улыбка не только не смутила странного темного мага, но и вернула на его лицо нахальное выражение. Он подмигнул мне и танцующей походкой пошел огибать капот. Я проводила взглядом рельефную спину, обтянутую тонкой тканью футболки. Хм. Очень эффектный тип. Впрочем, какой эффект он производит на окружающих, лучше не уточнять.

– А можно будет посмотреть на тебя в волчьей ипостаси? – заводя машину, аспирант покосился на меня с нездоровым, но исключительно научным интересом.

– Ты что, оборотней никогда не видел? – усмехнулась я. – Восемьдесят хоть есть?

– Доставай рулетку, – хмыкнул мужчина, подвигав бровями.

Я невольно рассмеялась:

– Ты вообще откуда такой взялся?

– А ты думаешь, что твои соплеменники разгуливают по нашей столице в звериной ипостаси? – задал встречный вопрос он. – Я окончил Академию магии восемь лет назад, потом учился в аспирантуре на факультете темных искусств. А после одного случая, – мне показалось, что он смутился, – перешел к некромантам. С тех пор учусь у магистра Эрихто́.

Должность и фамилия Кайи неожиданно резали слух. Мы настолько привыкли обращаться друг к другу по имени или принятыми сокращениями, что в первые минуты хотелось спросить: "О чем ты, мальчик?"

Тем временем, я уже открывала краткое досье, отправленное мне Линдой, на этого Крикерли из тех времен, когда Мариам был студентом факультета темных искусств, а потом выяснилось, что он успел и в университете отметиться. Оказывается, Элеонора наткнулась на него в своих архивных изысканиях. Дарин прислал фото личного дела ничем не примечательного студента факультета языкознания. Я скривилась – получается, парень мог разговаривать на четырех языках, включая древний ами́то. Изначальный язык оборотней. Его он изучал факультативно. Странный, мягко говоря, выбор для человека. Сложный, изобилующий гласными, имитирующими вой, куча тональностей, трудноразличимых для уха других рас. Выходит, слух у него идеальный. Понятия не имею, как это может пригодиться, но будем иметь ввиду.

Поздно проявленный Дар смерти, хотя оба родителя темные. Кроме этого, была пометка о правонарушении, ушедшем в архив без должного расследования. Очень странно, кто же замел под коврик твой промах? Вряд ли Кайа, ее должность максимально обычная, даже учитывая то, что магистр Гроттернбергский был ее Наставником. Дар-то у нее сильный, но не с нашей работой так высовываться. Ладно, может, это трепло сам все расскажет, если правильно спросить. Смерив еще раз мужчину скептическим взглядом, я усмехнулась. Цветотип, обычный для огненных, черты лица крупные и резкие, но, скорее, эльфийские, телосложение вполне человеческое… Стоп, это я его так совсем разделаю на составляющие. Надо запросить побольше информации о нем, уж больно фамилия знакомая и где-то я уже видела этот профиль.

Видимо, я молчала достаточно долго, чтобы он потерял надежду услышать ответ на свой изначальный вопрос:

– Гарта, ну я серьезно, – добавил он умоляющих интонаций в голос. – Я за все сто девятнадцать лет из столицы ни разу не выезжал…

– Такими темпами нам и в этот раз не удастся это сделать, – невольно фыркнула я, замечая, что мы до сих пор так и не тронулись с места. Дурацкая ситуация. Вроде взрослый мужчина, а ведет себя как волчонок. То есть подросток. – Слышал, что сказала Кайа? Ты – мой стратегический запас на случай, если кончится еда. Поэтому не вынуждай меня скалить зубы. Двигай к Южному шоссе, а я пока посплю.

Спалось плохо. Зря я вообще это затеяла. Надо было бодрствовать, пока сама не отключусь. С тяжелым вздохом-стоном я потерла лицо, выныривая из липкой паутины очередного кошмара.

Мне снова снился эльфийский Лес, стелющийся по траве и кустам плотный туман, жуткий вой, взрывающий ушные перепонки… Оглушительный треск арбалетный тетивы и оскаленная пасть, смыкающаяся на моей руке, потому что Кайа промахнулась… Слишком страшная картинка схлопывается, и я снова крадусь, на этот раз в волчьей ипостаси, по тем же кустам. Они смыкают свои корявые пальцы веток на моей шерсти, дергают за хвост, норовят стреножить… И вот уже мои челюсти смыкаются на горле взбесившегося оборотня, и кровь собрата заливает нос и глаза… Я чувствую, что начинаю захлебываться, не в силах разжать зубы.

От очередного такого реалистичного ощущения чужой смерти, как своей, я и проснулась. По-хорошему, после случившегося в Туманной Роще надо было взять хотя бы неделю отпуска, прорыдать все потери, оплакивая каждую оборванную моими руками жизнь. Но судьба внесла коррективы. Действовать нужно безотлагательно, чтобы спасти хотя бы этого оборотня. Шеф сделал мне подарок, позволив взять это задание. И я прекрасно понимала, что отправить со мной кого-то еще, было очень правильным решением, но…

– Слушай, тебе не кажется, что здесь душно? Может, что-нибудь откроем? – он кивнул на люк и окна.

– Давай, – согласилась я. – Ты открывай окна, а я – коньяк.

В кармане водительского сиденья я нащупала дежурную фляжку и отпила прямо из горлышка.

– Получается, ключ к твоему сердцу – штопор? – хохотнул он, приоткрывая и свое, и мое до половины.

– Поумничай еще, – криво усмехнулась я, вгрызаясь в плитку шоколада, найденную в бардачке.

Пока ее доставала, пальцы нащупали родовой знак ИрлХаллека и отдернулись, будто ожегшись. Не сейчас. Только не после этого неконтролируемого ужаса, граничащего с помешательством. Чуть позже. Я сделала еще глоток. Темный делал вид, что смотрит на дорогу, но я снова почувствовала все тот же изучающий взгляд, что и около Академии.

– Как ты это делаешь?

Почему бы не спросить прямо? Иногда это самый простой способ получить ответ на мучающий тебя вопрос.

– Что именно? – мужчина недоуменно повернулся ко мне.

– Я чувствую твой взгляд, независимо от поворота твоей головы, – пояснила я, снова принимая допинг. – Мне интересно, как ты это делаешь… через пару километров будет съезд в поля, нам туда…

– Хм, – Мариам приподнял бровь. – Ты первая, кто почувствовал.

– Раз тебе все равно, поверни голову в сторону дороги, – попросила я. – Мне так спокойнее за свою шкуру.

Он пожал плечами и сбросил скорость, чтобы не пропустить поворот.

– Способность видеть вокруг себя досталась мне от отца, Огастуса Крикерли. Может, слышала, один из сильнейших темных магов времен войны с Перерожденцами…

Я невольно оскалилась, сжимая в трансформировавшейся ладони флягу. Так вот оно что! Глухой, предупреждающий рык вырвался из изменившегося горла. Я мгновенно вспомнила и фамилию, и все остальное.

– Э-эй, – не на шутку заволновался парень. – Гарта! Ты ч-ч-чего?!..

– Ничего, – буркнула я, с трудом беря себя в руки и отворачиваясь. Ну, спасибо, ребята! Только этого отпрыска ненавистного ублюдка мне и не хватало в попутчиках! К счастью, стенки фляжки не сдались под моими когтями, и я сделала еще один глоток. – Как бы тебе объяснить, малыш…

Я слегка замешкалась. Стоит ли вообще об этом говорить? О том, что темный гаденыш устраивал расправы в наших общинах и о том, что у меня были к нему личные счеты. Мариам родился сильно после войны и вряд ли даже подозревал о папкиных похождениях. Он продолжал недоуменно коситься на меня, сворачивая в поля, и сейчас от него отчетливо пахло страхом. Страхом существа, пытающегося понять, сильно ли голоден волк, глядящий на него из кустов. Я резко выдохнула. Стоп, Гарта. Так нельзя. Хотя бы потому, что парню еще везти тебя и везти, а потом и спину твою прикрывать. К тому же Вит не одобряет стереотипного мышления. Я сделала еще один глубокий вдох.

– Видишь ли, я сильно старше тебя, – медленно начала я. – Настолько сильно, что мне довелось встретиться с твоим отцом на узкой тропинке, аккурат двести лет назад… И только благодаря тому, что я очень хорошо себя контролирую, твоя голова пока еще составляет с туловищем одно целое.

– Да он мне и самому не слишком-то нравился, – обезоруживающе улыбнулся темный, прибавляя скорость. – И хорошо сделал тот, кто упокоил старого г…ка.

– Какие у вас нежные отношения… были, – пробормотала я, окончательно успокаиваясь. Прохладный ночной воздух щекотал коротко стриженую макушку и остужал горящие щеки и уши. Вспышка безосновательного гнева миновала, хотя и признаваться, кто приложил руку к кончине проклятого темного, все же не стоило. Именно после этого случая магистр Гроттернбергский обратил внимание на молчаливую аспирантку Кайю Эрихто́.

– Не то слово! – улыбнулся Крикерли-младший. – Пока у меня не проявилась Тьма, он был уверен, что я не его сын!

"Серьезно? – мысленно хмыкнула я. – У черноволосого, худощавого, темноглазого мерзавца могли появиться сомнения при виде такого дитя? Да ну что вы! Я, конечно, твою маменьку не видела, но даже у меня возникло к ней очень много вопросов". Которые, впрочем, имели целью уточнить, как она умудрилась загулять от такого мужа. Но вместо этой длинной тирады, я просто приподняла бровь.

– Гарта, не смотри на меня так, – видимо, поняв ход моих мыслей, расхохотался он. – Я просто похож на деда по материнской линии!

К своему удивлению, я тихо рассмеялась. Душевная боль, сковывавшая меня все эти дни, совершенно непостижимым образом уменьшалась, растворяясь в незатейливых шуточках и намеках рыжего темного. Зверь-Прародитель, дичь какая!

– Да верю я тебе, – все еще похихикивая, успокоила я Мариама. – У тебя очень характерный папашин профиль. Тут точно перепутать невозможно!

– Слушай, я знаю тебя всего полдня, но у меня складывается такое впечатление, что тебе искренне на всех плевать. Раньше я думал, что это исключительное качество некромантов, – он помолчал и добавил: – У тебя вообще есть друзья? Ну, кроме магистра Эрихто́.

– Я просто всегда стараюсь говорить то, что думаю, но люди, да и не только они, при общении со мной ошибочно полагают, что мне на них плевать. Это не так. Точнее, не совсем так, – я задумчиво посмотрела в темноту за окном летящей по проселочной дороге машины. Не сомневаюсь, что он давно подпитывает магический ускоритель своим Даром, иначе меня давно бы уже укачало на этих колдобинах. – Я их всех, может, даже люблю. А плевать мне всего лишь на то, что они обо мне подумают, после того, как я буду с ними честна. Понимаешь? А друзья – они на то и друзья, чтобы принимать друг друга с достоинствами и недостатками.

Улыбка спутника стала еще шире.

– Похоже, у оборотней с этой стороной жизни дело обстоит не намного проще, чем у некромантов.

– Не совсем, – уже спокойно и ровно дышала я, не чувствуя в груди привычной тяжести. – Просто у меня работа интересная, но нервная. Поэтому я веселая, но злая.

Эта крылатая фраза в нашей конторе рано или поздно повторялась всеми девчонками. Потому что очень точно отражала характер каждой из нас. Я с удовольствием вдохнула ночной ветер, принесший с собой запахи трав, деревьев и влажной земли… где-то прошел дождь. Интересно, почему в этот раз отпустило так быстро? Я подозрительно покосилась на потомка своего очень давнего врага. Да бред! Сон, коньяк и необходимость быстро собрать себя в кучу для нового задания – куда более вероятные причины. Но навязчивая мысль не отпускала. Неплохо было бы переключить на что-то свое внимание, а то так можно… до чего угодно додуматься.

– А что там была за история, после которой ты перевелся к некромантам? – прищурившись, я развернулась к нему.

– Да так… глупость, одним словом, – пробормотал Мариам, преувеличенно внимательно глядя на дорогу, освещаемую только нашими фарами да узким серпиком луны.

– А если несколькими? Мне просто любопытно, а ехать нам еще очень, очень долго.

– Покопалась в моем досье? – хмыкнул он, снова переходя на полушутливый тон.

– Даже глубже, чем ты думаешь. Не в себе же мне копаться, – я приглашающе взмахнула рукой. – Так и могилу можно вырыть!

– А что такого? – деланно удивился он. – Как говорят у нас на факультете, любите землю, вам в ней еще лежать и лежать!

– Ты мне клыки-то не заговаривай, – хищно оскалила оные я.

– Не отстанешь? – жалобно поинтересовался он. Я покачала головой. – Ладно, слушай. Меня вытащил из этого г… из этой некрасивой истории сам магистр Гроттернбергский…

Глава 4

Вы так загадочно прекрасны

и креативите легко.

В чем ваш секрет, скорей скажите?

Секрета нет. Я е…ко.

*так и есть, чего уж

– Даже так? – я недоуменно воззрилась на спутника. Со всемогущим магистром мне пересекаться не приходилось, но впечатление альтруиста, спасающего по доброте душевной попавших в беду девиц, котят и темных, он точно не производил. – С чего бы вдруг?

– Ну-у, – протянул Мариам. – Скажем так, я оказался в нужном месте в нужное время…

***

– Тьма тебя побери, недоумок, ты что тут делаешь? – в широкое мускулистое плечо, как гвозди впились костлявые пальцы.

В темных, глубоко посаженных глазах под нахмуренными седыми бровями, плясали зеленые искры Дара смерти. Тонкие губы кривились в злобном оскале.

– Я… – здоровенный рыжий парень, притаившийся за надгробной плитой, с потусторонним ужасом взирал на склонившегося к нему мужчину. – Я… н-на спор…

– Придурок, – зло фыркнул некромант, отталкивая плечо с такой силой, что незадачливый спорщик очень чувствительно приложился затылком о мрамор. – Что с твоим Даром?

– С-с ка…каким? – совсем осипшим голосом пробормотал аспирант факультета темных искусств Мариам Крикерли.

Тема его диссертации напрямую касалась взаимодействия темной магии с мертвой материей, и на кладбище он оказался из-за очередного спора с научным руководителем. Амбициозный аспирант искал способ страховки некромантов в их ритуалах за Гранью с помощью темной магии, вопреки тому, что этим традиционно занимались светлые. Правда, Первозданный Свет сказывался на самих обладателях Дара смерти очень болезненно и, чем сильнее был проявлен Дар и глубже резерв, тем тяжелее переносился откат. Но магистр Салгонар и слышать об этом ничего не хотел, поэтому формулировка темы за пять лет менялась уже шестой раз.