Как царь с царицей сыновей женили

Стольный град. Институт

Савва (царевич, директор Института), Лия (лаборантка отдела 63), Провидица (научный секретарь Института)

***

63-ю лабораторию уже начали ремонтировать. Вместе с домом Ивана. Лаборантка, которую, как оказалось, звали Лия, принимала в этом самое активное участие. Чудо, пыхтя и отдуваясь, волокло огромный обломок, вцепившись в привязанную к нему верёвку.

Отобрав у ретивой подчинённой каменюку, Савва швырнул булыжник в ковш подъёмника и свирепо уставился на лаборантку.

– Вас кто допустил до работы, сударыня?! – прорычал он, – Вам неделю велено отлёживаться.

Лия шмыгнула носом, размазала пыль вперемешку с потом по физиономии и этим ограничилась, рассматривая носки коротких сапожек непонятной расцветки.

– А ну марш домой! И чтобы я неделю тебя здесь не видел.

– За неделю тут всё уберут, – буркнуло Чудо не поднимая глаз.

– И что с того?

– Это моя лаборатория.

Пересилив в себе желание отшлёпать по заднице упрямую дуру, которой наплевать на своё здоровье, Савва набрал в лёгкие воздуха для того, чтобы доходчиво, без единого матерного слова, объяснить безответственной сотруднице, как она не права и … передумал.

– Пошла бы умылась, Чучелко, – неожиданно для самого себя произнёс он.

Две карие пуговицы из-под рыжей чёлки удивлённо уставились на начальство.

– У меня имя есть! – пискнуло чумазое создание и, с гордо поднятой головой, потопало к выходу.

Савве стало неудобно за своё поведение. Ну, пришла и пришла. По голове её, конечно, не слабо приложило. Но лекарь сказал, что ничего страшного. Ладно. Дел хватает и без этой малявки.

В дверях лаборатории стояла Провидица и терпеливо ожидала начальство.

– У вас ко мне дело?

– Да, царевич. Может пройдём для доклада в ваш кабинет?

***

Кабинет Саввы хранил явные следы деятельности предыдущего директора. Кругом были полки с книгами и непонятными устройствами. Стол больше походил на верстак, поэтому с собеседниками Иван общался сидя в кресле у маленького столика. Посетители либо стояли, либо усаживались на большой кожаный диван.

Провидица предпочитала стоять.

– Первое. Список ваших, Савва, заданий , будет сегодня распределён между отделами. Предварительные сроки исполнения оглашу завтра.

Второе. Помещение для дракона выделено. Ему установлено жалование начальника отдела пространства и времени, так как я предлагаю передать ему руководство этим подразделением.

Третье. Лабораторию 63 логично перепрофилировать под задачи вышеупомянутого отдела.

Четвёртое. У Лии имеется жених и папаша с весьма консервативными представлениями о браке. Сосватана с детства. Свадьба состоится в начале зимы.

Пятое. …

Думаю, остальное подождёт до завтра.

Провидица внимательно посмотрела на изменившегося в лице Савву и вышла из кабинета.

Глава 7

Кочевье народа тартар

Царевич Иван, Дамира (Жена Ивана, сестра Айдара, князя народа тартар), Айдар (князь народа тартар), Асхат (глава самого крупного рода народа тартар), Рустам (сомнительная личность, глава небольшого рода народа тартар)

***

Дамира лежала на боку, по-детски подложив сложенные вместе ладошки под щеку, и хмурилась во сне. Ивану хотелось что-то сделать … он и сам не понимал, что. Но что-то хорошее, что бы понравилось этой женщине. И ещё погладить по коротко остриженным волосам? Или поцеловать.

Только будить жену хотелось ещё меньше. Точнее, как раз очень даже здорово было бы растормошить соню. Но как это сделать, чтобы не испугать и не обидеть?

– И долго ты намерен так громко шуршать и разглядывать меня, словно увидел впервые?

– Я… Ну… Это… Боялся тебя разбудить.

– Ночью спать не даёт. Утром будит ни свет, ни заря.

– Это… Заря уже была. Наверно… Я не хотел. Извини. Я…

Оказавшись распластанным под этой заразой (ну и тигра!), Иван понял, что на него не сердятся. Совсем наоборот. Потому осмелился нежно сжать в объятиях счастье, которое улыбалось и корчило уморительные рожицы. И ещё поцеловать, не целясь, куда-то в район улыбки.

Дальше, сами понимаете…

Второй раз молодожены проснулись от шума за стеной.

– Обед для царевича и княжны, – громко повторил кто-то противным голосом.

– Оставьте у входа, – отозвался Иван.

– Наверно пора одеваться, Мирчик? – неуверенно спросил он.

– Ты как меня назвал?

– Извини.

– Да что ты всё извиняешься? Просто интересно. Не успел жениться и уже кличку жене придумал. Как собаке.

Иван готов был вырвать себе язык.

– И ничего не как собаке. У нас дома все имеют прозвища. Святослав – Свят. Савва – Сова.

– А тебя как кличут?

– Нюха.

– Как?!! – расхохоталась Дамира.

– И ничего такого. Когда маленький был, Ванюху сократил до Нюхи, чтобы проще было выговорить. С тех пор и приклеилось.

– Выходит, что со мной ты очень даже гуманно обошелся. Ладно. Я подумаю, как мне к этому относиться.

Супруги оделись, как подобает при их новом статусе, быстро перекусили и, взявшись за руки, чинной парой вышли из свадебного шатра.

Солнце клонилось к закату. Но всё равно было душновато. Встречавшиеся по пути в княжескую резиденцию люди улыбались и поздравляли молодоженов.

Айдар выглядел не таким мрачным, как накануне. Скорее сосредоточенным.

– Поздравляю. Вижу, что не покусали друг друга ночью, а только слегка поцарапали. Это вселяет надежду.

Большую надежду, – добавил он, заметив, что лица молодоженов запылали румянцем, – Скоро придут старейшины родов. Объявлю о том, что ты мой наследник.

Обрати внимание на Асхата (глава самого большого рода – спит и видит, как отделиться) и Рустама (урод, каких мало). Дамира покажет.

Неделю сидите тихо и постарайтесь ни с кем не общаться. Вы молодожены. Вам простительно забыть о делах.

За это время Расим введёт в курс дела. Познакомит с верными людьми. Проведёте манёвры со стрельцами. Живьём увидишь, как мы воюем и на что пригодны более всего. Может что присоветуешь Расиму. Но имей ввиду. Он у Свята учился и сам способен вашим войском командовать.

Скот на продажу я уже отправил. С погонщиками ушли купцы и лекарь. Закупят всё что надо.

Ты, Ваня, постарайся разобраться, как у нас тут всё устроено. Это иногда важнее в воинских делах, чем военная сила.

У меня на это времени нет. Вечером уходим.

Дамира, хоть и изображает иногда козу строптивую, с мозгами дружит и всё тут знает. С ней советуйся. Но воли особо не давай. Ежели её заклинит, она вообще перестаёт что-нибудь соображать. Прям берсерк какой-то.

Дамира фыркнула и закатила глаза, но спорить с братом не стала.

Айдар хотел ещё что-то сказать, но в дверь простучали и, появившийся в ней Расим, сообщил, что главы родов прибыли к Князю.

Асхат чем-то напоминал Айдара. Такая же гора мышц при необычной пластике и лёгкости движений. И такой же пронзительный взгляд черных глаз.

Рустам, напротив, не отличался внешней статью. И смотрел на супругов вполне себе доброжелательно. Но было в нём что-то такое, что заставляло насторожиться. И ещё дать себе обещание никогда не поворачиваться спиной к этому человеку.

Мероприятие по передаче власти поражало своей простотой и будничностью. Полтора десятка глав родов, внимательно и без видимых эмоций, выслушали Айдара, поклонились новому князю и отправились по своим делам.

Потом молодая чета вышла к толпе, собравшейся у дворца Айдара. Князь объявил о своём наследнике, а пожилая женщина в странной одежде, – про то, что они муж и жена. Ещё не отошедшие от свадебного пира кочевники с энтузиазмом занялись организацией нового праздника.

Пришлось второй раз изображать статуи.

Поздним вечером, оказавшись в шатре, который служил их первым жилищем, Иван с Дамирой совсем уже собрались лечь спать, поскольку ни на что другое просто не было сил. Но тут объявился Расим с приказом Айдара перебираться в княжеские хоромы.

Многоэтажное сооружение практически пустовало. Кроме Расима там обретались два угрюмых охранника из княжеской гвардии.

Ивану стало зябко в этой пустоте. Дамира тоже настороженно оглядывалась по сторонам. Только сейчас обоим дошло, что весёлой праздничной суете, играм разума и ратным забавам пришел конец. Новая жизнь начиналась прямо сейчас со всей своей безжалостной неотвратимостью.

Где-то за пределами сюжета романа и планеты Земля. Кто-то

***

– Сказка и сказка. Ну, волшебная. И что?

– Они живые. Мне с ними интересно.

– Вся их жизнь состоит из твоих слов и мыслей. Если бы они сами …

– Думали и совершали поступки?

– А как иначе может произойти что-то неожиданное.

– Я попробую.

– И сколько можно про степь?

– Сколько нужно. Не мешай.

– Похоже, благодарности от тебя не дождёшься. Вот и помогай после этого.

– В формулировках ты сама точность.

Глава 8

Стольный Град. Терем Святослава

Царевич Святослав, Нюша (любимая женщина Святослава), Сёма (домовой в тереме Святослава)

Повествование от лица Святослава

***

Отодвинул план лечебницы на угол стола и раскрыл толстенную книгу расходов. Голова пухнет от цифр и непривычных вводных, в реализации которых опыт военачальника оказался слабым подспорьем.

Три дня назад обнаружил, что Демьян Головин – купец первой гильдии, на треть завысил стоимость камня для фундамента будущего бастиона и на половину – леса для крытого рынка у восточных ворот.

Сначала, ПО-ХОРОШЕМУ, поинтересовался у гада, что за цены такие причудливые? Гад начал отнекиваться, юлить и прикидываться нищей сироткой. По старой привычке не сдержался и дал в морду. Огрёб и от Совы, и от царя-батюки, к которому этот урод обратился с жалестной челобитной.

Конечно, проходимец уже сидит в темнице и подробно описывает людям Лавра «когда, где и сколько». Но какую гору бумаг пришлось перевернуть, чтобы доказать очевидное.

Хорошо было в войске. Приказал и сделали. Не сделали – нужники чистят или бегут пятый километр в полном снаряжении. А тут ничего этого нельзя. К каждому ищи подход.

Часа три проговорили с батей про сложности да причуды людских характеров и о многом другом. Как всё-таки погано быть самодержцем, если хочешь, чтобы страна процветала и народ был счастлив. Так и подмывает приказать, так и тянет казнить и миловать. Только нельзя. Где они те страны, где самодержцы кичились своей властью и величием, наплевав на всех остальных? Нет их. А наша держава веками стоит. Гнётся, да не ломается. Как ты к людям, так и они к тебе. Простая истина, да не просто с нею жить власть имея. Ну, и Крёстная …

Очень захотелось бросить всё и отправиться в свои покои, где Нюша наверняка ждёт меня на поздний ужин.

Что за баба?! Всегда всем довольна и ни на что не жалуется. Шлёпнешь по заднице – хохочет, пошлёшь подальше – идёт. И не воет, а просто так идёт. И возвращается по первому зову. Без надутых губ и истерик. Только глазищи таращит да лыбится во весь рот. И никогда ничего не клянчит. Ещё попробуй что-то всучить.

Сначала думал, что дура. Но она такой порядок в бумагах навела, что Сова удивился.

Тогда решил, что хитрая змеюка, которая норовит в душу залезть. Так и сказал. Думал юлить начнёт или оправдываться. А она села на лаву, глазищами похлопала, а потом и призналась, что так оно и есть. Змеюка. Мечтает. Потом встала, чмокнула в щеку и ушла.

Три дня искали. Обнаружили в дальнем монастыре, где эта дурища собралась постричься в монахини.

Вовремя успел. Сграбастал в охапку и привёз домой. Всю дорогу молча таращилась на меня, будто увидела впервые, а на следующий день после возвращения, словно и не было ничего, – весёлая, шустрая и ласковая.

Рядом с ней было легко и просто. Словно с самим собой.

А самое странное – пропал интерес к другим бабам. И вовсе даже не потому, что после иной ночи ноги были, как ватные, и слегка кружилась голова. Как-то неправильно было идти к кому-то другому. Даже скучно. Ну, что там могло быть такого, чего много раз не видел и не пережил за свою беспутную жизнь?

А про Нюшу никогда не скажешь, какой она предстанет перед тобой завтра. То на голове у Мордастика не пойми что. То вся в черном. Одни глазищи наружу. А то и вовсе целый день почти голая шляется, ну никак не удержатся от взрослых шалостей в самом неподходящем месте.

Обнаружив, что сижу и глупо улыбаюсь, тряхнул головой, отгоняя наваждение, и придвинул к себе книгу доходов. Ну и нудное же занятие. А куда денешься?

Лёгкий шорох в углу комнаты отвлёк от бумажной каторги.

– Здорова, Хозяин! – басовито пискнул домовой Сёма.

За годы Сёминой службы, так и не понял, как тому удаётся издавать такие странные звуки.

– И тебе здравствовать, мил человек.

Ну, и что, что домовые не люди. Во-первых, если не присматриваться, то очень даже похожи, только ростом невелики. А, во-вторых, они обожают подобное обращение. Если добавить сюда склочный характер и непредсказуемое поведение мелких, то лучше уж переусердствовать с почтением к домовому, чем обидеть невниманием чрезвычайно полезного домочадца.

– Есть? Пить? Чего хочешь?

– Твоя баба уже закормила. Сейчас пузо треснет. Дело у меня.

– Садись. Излагай.

– Моя баба на сносях. Говорит, что всё нормально, но мне неспокойно. Вдруг что не так.

– Поговорю с Саввой. У них в Институте наверняка кто-то в этом разбирается. Завтра скажу, что можно сделать.

– Нам же туда хода нет? Проклятое место. Все пути перекорёжены, а некоторые вообще завязаны узлом.

– Наука! Она и не такое может. Я сам стараюсь лишний раз в Институте не появляться. Нервы берегу.

– А как же ?..

– Ко мне кто-нибудь придёт.

– Хорошо. Тогда я пошел.

– Всего хорошего.

Во время своих визитов Сёма редко приносил ценные сведения. По большей части то, что было уже известно из других источников. В основном передавал сплетни про дворцовые интриги да мелкие пакости тутошней дворни. Крупных пакостников уже давно сплавил. Кого в темницу, кого на все четыре стороны. Но уж если приносил…

– Айдар передал княжение Ивану и женил его на Дамире. Сегодня Ваню могут убить. Не наверняка, но есть шанс. Ильчик, сука, что-то темнит. У Дамиры, скорее всего, будет ребёнок. Но кто, мальчик или девочка, пока точно сказать нельзя. А вот что точно, так это то, что у тебя будет сын.

Сёма гнусно ухмыльнулся и исчез.

Как обухом по голове! Не понятно сколько просидел, тупо уставившись на то место, где недавно стоял Сёма, а потом кинулся в свои покои.

Нюша, укутанная в мой любимый халат, посапывала, свернувшись калачиком на моём любимом кресле. В дверях зевал и мужественно удерживал глаза открытыми дежурный повар Вадим. На столе сиротливо стыл ужин.

Махнув Вадиму, чтобы уходил, уселся рядом с креслом и … было не очень понятно, что делать дальше.

Иметь женщин мне с братьями не возбранялось. Сколько осилишь, столько и имей. До свадьбы можно особо и не скрываясь. Если, конечно, без скандалов и по обоюдному согласию. После уже тайно. И то, обычно, в тех случаях, когда семейная жизнь не сложилась. А вот дети до свадьбы под категорическим запретом. Да таким категорическим, что головы сносят не только виновнице происшествия, но и виновнику. И хорошо, если в фигуральном смысле. То есть дальняя застава, учеба, до седых волос, за границей или мужской монастырь самого жесткого устава. И правильно. Незаконные дети царской семьи – это, в лучшем случае, нежелательные наследники, а в худшем – кровавая смута.

Поэтому опростоволосившиеся девицы ребёнка вытравливали загодя и молчали об этом всю жизнь.

Раньше никогда не обращал внимания на эту проблему. С одной стороны, женщины попадались опытные, а с другой, – кого по молодости волнуют чужие трудности, да и свои собственные из тех, что не перед носом?

Сейчас эта дурость и легкомыслие дали о себе знать во всей красе. Дело даже не в ребёнке. Это был конец тому, что стал считать своей личной жизнью. От одной мысли, что опять начнутся пьянки с готовыми на всё бабами, хотелось что-то сломать или врезаться на полном скаку в строй вражеского войска. Про Нюшу вообще… думать было страшно.

Мордастик вздрогнула, словно услышала мои мысли, и открыла глаза. На душе почему-то вдруг полегчало. А когда улыбнулась и погладила по голове, стало и вовсе всё просто и ясно.