Полная версия
Круги. (Контроль – Химера)
Круги
(Контроль – Химера)
Алиса Александровна Выграновская
© Алиса Александровна Выграновская, 2025
ISBN 978-5-0067-8886-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
что может быть лучше того момента из детства, когда родители оставляют тебя чуть подольше посмотреть телевизор перед сном?
я в любом случае не спал бы в это время; когда я был маленьким, у меня была жуткая бессонница, о которой до сих пор никто, кроме меня, не знает.
и выбирая между разглядыванием стенок от скуки и просмотром крутых взрослых новостей, я, при любом раскладе выбрал бы второе.
в тот вечер был как раз один из таких случаев.
я смотрел телек, после какого-то развлекательного шоу начались новости, родители, обычно услышав их начало, говорили, что пора идти «спать», и это каждый раз ощущалось как в первый – со страхом предстоящей ночи и предвкушением нескольких часов наедине с собой и монстрами ты идёшь на эту каторгу.
да, действительно, наверное, до сих пор это самый ужасный момент за день.
но мне-то что, сейчас я смотрю на ярко-синий экран, где дядя в костюме рассказывает наполовину понятные для меня вещи.
этот вариант из двух лучше, так что даже если это не очень интересно, то хотя бы не стенка.
но вот среди политики и сюжетов об очередных ненастьях в регионах появляется собака.
и лучше бы на этом моменте родители вспомнили о моём, для них существующем, режиме сна.
но они не вспомнили.
и вот с совсем недавно комфортного экрана на меня глядят глаза мужчины, что привязал своего же пса на веревку к машине.
и поехал.
и снял всё это.
видимо, для того чтобы сейчас я это увидел.
по крайней мере, это первое, что появилось в моей голове в эту секунду – это же назло!
моё лицо резко скривилось, я захотел плакать и укрыться, но.. ровно в этот момент я услышал такое знакомое:
– «пора спать, сынок!»
и кажется, весь мир тогда не заметил то, как прошли эти пять минут после девяти, и я бы не заметил тоже, однако мысль о том, что меня не просто так всё время отправляли спать в момент, когда начинались эти новости, не покидала меня.
я шёл в свою спальню не как обычно; без злости на родителей, без подступающих слёз из-за того, что мне не дали посидеть ещё чуть-чуть.
от всех моих привычных капризов не осталось и следа, осталась лишь картинка.
в этом мире осталась лишь картинка.
картинка привязанной к машине собаки.
мой беспокойный сон тогда вовсе пропал. даже если тогда у меня и была усталость, я не мог перевести внимания с чёртовой застывшей картинки.
первые несколько часов моих ежедневных попыток уснуть я от безысходности рисовал пальцем на стене какие-то узоры, чтобы отвлечься от увиденного.
я знал, что если бы после этого я ещё хотя бы десять минут посмотрел на что-то другое, то так бы не было, но мне было не на что смотреть тогда, и это ощущалось сложнее обычного.
я ведь даже глаза закрыть не мог, меня пугало то, что я видел.
за недолгое время в моей голове прокрутились всевозможные вопросы: о человечестве, гуманности, агрессии.. а я ведь даже таких слов не знал ещё!
в ту ночь я почему-то не думал, что ровно так же будет и в следующую, и в ещё одну, и в ещё.. такое ощущение, будто ты ходишь по кругу, думая, что идёшь по прямой.
в общем, это повторилось.
днём у меня был стресс по поводу других вещей (да-да, именно стресс), а ночью приходил этот монстр.
каждую грёбанную ночь.
я сидел в своей комнате, всё та же темнота и всё та же картинка.
я снова гладил стены, кровать, своё одеяло, все как обычно; нужно было отвлекаться.
тогда я впервые подумал, что никто на свете и не знает об этой своеобразной игре.
но меня это не пугало, я и без того ощущал ужасное одиночество.
но тут, неожиданно, среди моих привычных действий, как будто бы сам этот монстр обратился ко мне: «постучи три раза, я уйду.»
в целом, как и сейчас, я не особо думал, делать мне это или нет, из всего «развлекательного» появилось что-то новое.
и я постучал.
и картинки больше не было.
я даже глаза закрывал, пытался вспомнить её сам – ничего.
будто и не было никогда, и всех тех мыслей никогда не было, нескольких моих ночей, проведённых как на иголках, это всё стёрлось тремя одинаковыми действиями.
я не хотел долго размышлять об этом, в тот момент как будто подействовало обезболивающее, и я тут же лег спать, понимая, что отсутствие этой штуки перед глазами очень хлипкое, нужно побыстрее им пользоваться.
но я до сих пор не помню ту собаку.
она стёрта из моей памяти под корень.
тогда я не думал, что это вообще было, но в детстве я часто попадал в непонятные для себя выдуманные миры, и решил, что это один из них.
это, кстати, звоночек, надо сделать пометку…
мозг, ну серьезно?
спустя столько времени я вспоминаю этот случай, когда просто стою и чищу зубы?
даже сначала не понял, что это за сюжет появился в моей голове, но завис на минут пять от осознания того, что я являюсь главным его героем.
это то ли смешно, то ли грустно, но все эти двенадцать лет я думал, что впервые подобное случилось со мной за несколько дней до моего пятнадцатилетия.
что ж, спасибо, буду знать.
может быть, я не помню практически ничего до этого момента?
а мне казалось, начало моей личности случилось тем летом.
ну, тем самым.
история долгая, надо бы дочистить зубы..
Памятка №1: «что я забыл?»
*реминисценция, кхм.
*выдуманные миры к хорошему не приведут.
*сходи провериться, шизотипические расстройства развиваются медленно
хронический стресс может изменять структуру мозга.
длительное пребывание в стрессовом состоянии уменьшает объём гиппокампа – области, отвечающей за память и обучение.
Круг второй: «Врачебная тайна»
во мне начали отзываться другие забытые воспоминания.
мне кажется, я знал о том, что всё началось раньше, ещё когда мне было от силы шестнадцать: я нашёл свои старые дневники. как сейчас помню, что писал в них, потому что говорить кому-то такие вещи было просто невозможно: друзья бы меня не поняли, а родители.. ахах, они и были персонажами моих записей.
я жаловался на них бумаге постоянно, думаю, это типично для подростка.
но среди миллионых повторяющихся, описанных мною ситуаций, основанных на недостатке личных границ, были особо выделенные записи, что зацепили меня ещё тогда – заметки о поведении моей матери.
кстати, не мог поверить их датам, это было слишком давно.
пока я писал их, я специально ипользовал свой дневник как подставку под чашку: темные круги от кофе на страницах были тихим протестом, как показать фак учительнице, что повернулась к тебе спиной.
бессмысленно, но становится легче.
мне не разрешалось есть или пить не за кухонным столом, и чтоб доказать себе из будущего, как сильно я плевать хотел на эти правила, я чётко и ясно это изобразил.
до сих пор красуются.
родители, кстати, не знали даже про существование этого дневника, и весь перформанс происходил только пока они не видели.
не брал блокнот в руки с тех пор.
но тема, что была там затронута, действительно странная и несправедливая, в любом случае несправедливая.
касаемо мамы.
с самого детства мне приходилось лицезреть её большую, огромную любовь к чистоте.
и понятное дело, когда ты помешан на чём-то таком, это никого не смутит; ты ведь первым вызовешься мыть посуду или окна – полезно!
будучи ребенком, ты всё же видишь вещи по-другому, а не как тупицы-взрослые, что ищут вокруг только выгоду.
тогда я уже откуда-то знал, что даже чистоплотные люди не будут протирать одно и то же место определённое заранее количество раз, это просто не имеет толка. конечно-же я стал бунтарём и перестал задаваться вопросом, почему она это делает, я стал злиться на это.
меня это бесило, мне это мешало, ведь как ни крути, эта долбанная любовь к чистоте давала о себе знать в каждом её действии.
больше бесило не это, а реакция людей вокруг.
ну, точнее, только моего отца, мы жили втроём.
от него часто можно было услышать фразу о том, что у нас не квартира, а операционная.
он говорил это, лишь создавая иллюзию, что злится, я видел очень ясно, что он гордился тем, что «урвал такую порядочную жену».
собственно, как он всем и хвастался.
но в операционной свои правила, и в какие-то моменты они выходили за рамки.
помню, как меня оставили одного на несколько дней, и я заметил, что моя бытовая инвалидность проявляется странным образом: для меня было сложнее разбираться с содержимым кастрюль, чем приготовить еду собственноручно.
ну и к тому же мне наконец выпала возможность это сделать, ведь пока мама дома, мне запрещено приближаться к кухне минимум на метр, а лучше вообще не думать о ней.
я готовил каждый день, стабильно помирая от голода, стоял и несколько часов разбирался с последовательностью приготовления самой обыкновенной яичницы.
ну что поделать, у кого-то не так, а мне пришлось проявлять смекалку.
всё хорошо.
под конец их отпуска я им даже звонил, чтоб рассказать, что в этот раз она получилась лучше, чем в прошлый, но это никогда не обходилось без вопросов со стороны мамы на том конце провода:
«ты ничего не замарал мне там?»
и я всегда отвечал, что нет, потому что искренне так думал, и, скорее всего, так и было.
не в её мире.
по их возвращении я стал проклинать и яичницу, и всё что в принципе связано с готовкой.
мне бы очень хотелось всё скинуть на юношеский максимализм, но истерика была ровно такой как я описал ее в своём дневнике.
я пытался поесть в момент когда она происходила.
после этого инцидента я примерно месяц не мог этого делать без мокрых глаз, как будто кто-то по рукам бил, когда я собирался ужинать.
из уст моей матери лились пожелания смерти, слова о том, что я больше ей не сын, всякого рода оскорбления..
я тогда почувствовал себя так, будто убил человека.
а отец просто обедал, слушая всё это.
я естественно ничего не понял, но рефлекс выработался.
а сейчас это вполне обычная для понимания вещь.
а всё ведь из-за каких-то маленьких капель масла на плите, подумать только..
в то время что-то подобное стало для меня нонсенсом, чем-то нераскрытым и неведомым, такого у меня не было.
ещё не было.
до этого максимально непонятным для меня был, наверное, только тот факт, что она злится на отца за то, что тот дал мне своё имя, будто бы это так важно.. суеверия тоже нависали надо мной постоянно, не рассказывала бы мама всё время про каких-то домашних чёртиков, бьюсь об заклад, я бы их и не видел.
возвращаясь назад к собаке.
я никогда больше не был зациклен на числах, на том, чтобы выполнять что-то определённое количество раз, чтобы убрать мысль, но я не помню, чтоб с того момента я составлял их как нормальный человек.
в плане та картинка приходила ко мне уже в новых образах, похожих, но не копиях.
я всегда мыслил категориями и мог чувствовать что-то нефизическое, каждый раз просто отмахиваясь от этого, даже не замечая.
но всё это действительно создала моя мать, клянусь.
порядок действий для того, чтоб отчистить плиту, стал порядком для составления любого моего действия.
и любой мысли.
я до сих пор делю мысли на абзацы.
в обострениях мне приходилось мысленно
озвучивать каждое своё действие, не знаю, это давало мне успокоение.
но это в совсем тяжких случах, когда я был совершенно недееспособным.
не суть.
я даже представить себе не мог, как можно иметь дома кошку, потому что этого не могла представить моя мать.
проведя всю осознанную жизнь в доме, где ты либо соблюдаешь идеальную чистоту, либо стоишь в углу, ты вырабатываешь рефлекс как тогда я выработал рефлекс на слёзы при приеме пищи.
как будто бьёшься о невидимую стену в попытках расслабиться.
порой моё внутреннее отрицание приводило к хоть и бессмысленным, но действиям.
я всё так же любил животных, которых у меня никогда в жизни не было из-за истерии матери, и чтоб закрыть этот гештальт, я принёс дворового кота к нам в квартиру, пока никого не было дома.
и я безусловно его любил, грязного и раненного.
никто так и не узнал об этом, но я посадил его прямо на родительскую кровать.
это было первым моим желанием, причём даже не от злости.
создалось впечатление, что я самому себе таким образом дал понять, что ничего страшного от этого не случится, как думала мама.
пока я гладил его и смотрел в его больные глаза, я понимал, что если бы строгий надзиратель вернулся с работы раньше времени, то мы были бы похоронены вместе с ним прям здесь.
для неё это послужило бы уже не поводом для криков, а поводом для убийства.
мне до сих пор, кстати, кажется, что она по-настоящему может на него пойти в случае чего, это даже не шутки.
в случае чего *неважного* для здоровых людей, ну да..
у меня всё еще был стресс по поводу школы и загадок, что подкидывали мне новые ситуации, так что времени размышлять о том, почему всё так складывается, у меня не было.
и в общем-то, во что-то большее это не перетекало: ты просто растешь в определенной среде, тебя в любом случае, хочешь не хочешь, опыляют, так у всех. однако о том, что другие клумбы тоже существуют, я не догадывался.
а в своей я не прижился, оказался в ней не полноправным растением, а случайно брошенным мусором какого-нибудь недо-эко-активиста.
пожалуй, запишу это неожиданное самобичевание, когда протру лицо.
а дальше то что было..
Памятка №2: «не смогли успокоить.»
*как начать злиться на себя, если за тебя это делает кто-то другой?
*всё возможно, ты главное это не развивай.
история с приёма.
однажды пришла женщина в разбалансированном душевном состоянии. она была приверженцем идеи, что вселенная щедрая и «там» много возможностей и нужно только наладить с ней связь и жить на «высоких вибрациях» и все будет хорошо.
при любом затруднении она медитировала, обращалась «туда» и дела как-то разрешались.
и всё шло вроде бы неплохо.
но пришла она ко мне на приём, когда у неё случилась онкология.
вместо размышлений о том, что болезнь может случиться с каждым человеком и с хорошим и с плохим, она стала винить себя.
что плохо соблюдала правила.
вибрировала слишком низко.
у нее рухнул внутренний конструкт, выстроенный на вышеописанной идее.
«я ведь делала все правильно, медитировала, молилась, читала аффирмации и замечала знаки.»
к слову, очень многие верят в аналогичную картину мира, потому что это – иллюзия безопасности.
ударом было то, что всё, на чём держались гарантии благополучия, если я буду соблюдать некие правила – не сработало.
плюс много лет потребления соответствующей информации, различных мыслителей и приверженцев разных похожих направлений изотерического характера – превозносило клиентку в минуты бытовой рутины, просветления, но не тогда, когда беда постучался в дом.
что произошло на самом деле?
1. локус контроля был внешним. то есть «я притягиваю», а не «я выбираю»; благо приходит из вселенной, а не я сама его создаю; вселенная «показывает» знаками что-то, а не я фокусируюсь на том, что мне важно и так далее. соответственно как я могу влиять на это? беспомощность.
2. разрушились опоры. если раньше были гарантии безопасности, то теперь они почему-то перестали работать. здесь 1000 и один миф о том, что из-за обид случается рак и прочее. «не буду обижаться – не будет рака.»
3. чрезвычайно страшно было понять, что действительно может случиться всё, что угодно. всегда. в с любым человеком. контроль – химера.
4. убеждение, что от неё ничего не зависит (что все её продукты психики это результаты работы чего-то внешнего, большого, сильного и справедливого) а она ничего не может. какая уж тут на себя надежда.
однако же. мы выяснили, что мысли – это продукт её собственного мозга, она может формулировать их, заменять на другие и проверять на практике, как та или иная мысль действует на неё физиологически. то есть включает эмоцию, а затем и телесную реакцию и далее действие.
затем мы выяснили, что всё духовное познаётся через материальное, и что она может использовать болезнь – это способ научиться быть счастливым человеком даже в подобной ситуации.
затем мы договорились работать внутри уже создавший ситуации. проживать эмоции, разрешать себе обиды (т.е. естественный гнев), грусть и ненависть. договорились горевать, а не отрицать, не улыбаться, если не хочется, налаживать рутину дня и находить радости в обыденных вещах.
и главное хвалить себя за то, что это она сама делает, контролирует и управляет своим поведением. а значит может на себя рассчитывать в трудной ситуации. и даже без вселенной. но её мы всё таки оставили. только для ежедневных благодарностей.
Круг третий: «Клёв на акулу»
– «почему ты такой?!»
– «а кто меня растил?!»
когда мне было лет 13—14, у меня началась какая-то типичная, на первый взгляд, депрессия.
возможно, это проблема нашего поколения, но ведь в этом возрасте она вполне входит в рамки нормы.
меня, кажется, перестали волновать дневники как способ выговориться, теперь они стали арт-терапией.
там было всё.. главное, чтоб крови было побольше.
точнее красной ручки.
смешно, что я вспоминаю об этом, смотря на нож.
лучше продолжить резать им яблоко, не себя.
во времена моих осенних апатий и зимних депрессивных эпизодов это был не предмет кухонной утвари, а целый инструмент!
кхм, но о таком лучше не шутить.
концепция моих тёмных мыслей, естественно, была не такой, как у всех, что делало их ещё темнее.
дело в том что бо́льшая часть моих загонов строилась на какой-то одной ситуации, что просто зацикливалась.
и не важно само её содержание или предмет моей грусти в этом содержании; это могло быть упавшее из рук то же самое яблоко, а сама ситуация могла произойти хоть несколько месяцев назад.
она никогда на самом деле не заканчивалась.
и интересно, что я думал, я такой ужасно невезучий человек, раз эта ситуация для рефлексии всегда была.
я как будто бы закидывал удочку, и моментально кто-то попадал на крючок. кто-то огромный, потому что вытащить я свой «улов» никогда не мог, и приходилось ждать, пока он сам не разберётся, как спасти себя.
и я тоже.
и да, я никогда его не видел, я опять просто знал, что он там есть, чувствовал то, что он мне не по силам.
на подобных слепых чувствах всё и строилось, всегда.
и сейчас, наверное, тоже, не знаю, мне не интересна рыбалка.
когда с тобой что-то случается впервые, ты застываешь так же, как и эта рыба, не можешь сделать заранее заготовленный порядок действий, чтоб решить проблему, ты его ещё не выработал.
поэтому я выбирал страдать.
кстати, наверное, так и нужно.
а рыба, попадая на крючок, с небольшой вероятностью попадёт на него снова, о причинах этого лучше не думать.
в учебное время творился совсем кошмар, ситуация, которая не будет отпускать меня месяцами, могла случиться в любой момент.
так и происходило в принципе, но на каникулах я начинал скучать по этому. удивительно, но зацикленность на новой ситуации заставляла просто стереть предыдущую, как будто я и не убивался по ней месяцами.
а я убивался.
убивался и всё забывал.
я уверен, что именно из-за того, как много времени забирало моё бесконечное бегство от самого себя и одной и ещё одной маленькой вещи, учебный процесс всё никак не мог начаться.
ну…
я и вправду никогда не был ленивым, но из школьной программы наизусть я запомнил лишь один стих.
ударом..
каким ударом, боже..
это явно не из тех времён.
видимо, из школьной литературы я действительно не помню ничего.
вряд ли бы у меня были двойки в четверти, если бы я заучивал хотя бы часть того, что заучивал дома по собственному желанию.
это так странно, моя память и то, как я привык выстраивать порядок действий, в моих же воспоминаниях выставляют меня каким-то идиотом перед самим собой.
я запутался.
ровно как и тогда в общем то.
я определённо был каким то парализованным по плану ясности ума из-за своих обсессий.
и по плану продуктивности тоже.
деталь того, что я был отличником только в тех предметах для которых не нужно было готовиться, составляет, наверное, половину моего портрета личности.
если его в принципе возможно собрать.
но это так, лирическое отступление.
кстати, было бы неплохо сделать заметку, только завтрак доделаю..
что это за литературная встряска сейчас была.. о чём я вообще думал до неё..
а да, каникулы.
сидеть летом на скамейке и вспоминать начало весны было ужасно, это что-то старое, раритетное.. наверное, когда я резал себя, я пытался сделать каждый раз что-то новое, что заглушит эти отголоски прошлого.
я же в любой момент мог посмотреть на свою руку и заново удивиться, естественно, это ощущалось замечательно, ещё бы.
в моей голове была только одна пылью покрытая история, но я проводил влажную уборку.
ну, кровью.
долбанные уборки… надо выкинуть сердцевину яблока со столешницы.
Памятка №3: «о чём текст?»
*мысль равна действию и материальна.
я знаю это как отче наш.
не могу понять, зачем я сам себя на что-то настраивал с помощью музыки.
кровь в песнях = кровь на руках.
когда замечаешь все мелочи, можно выделить всего несколько категорий людей.
их видно насквозь, но они об этом не догадываются.
1. «интеллектуал» – «я предпочитаю не соцсети, а более умные занятия..» (плакать в подушку из-за невозможности нормально социализироваться)
2. «серая мышь» – «я стеснительный» (самая длинная фаза вливания в коллектив длилась два дня)
3. «экстраверт» – «я в телефоне, потому что занят» (смотрит в пустой экран)
4. «урод» – «я люблю физику» (не умеет разговаривать с женщинами)
Круг четвертый: «Manège des éléphants»
«хорошо, я просто схожу с ума» или одна из моих реплик далёкого июльского вечера.
были летние каникулы, а когда у меня появляется много свободного времени, структура досуга выстраивается по воле случая. в четырнадцать лет я каждый вечер слушал музыку стабильно несколько часов подряд.
естественно, одну и ту же.
я знал, что мой сегодняшний заход пройдет так же, как и вчерашний, однако эта незамысловатая схема прервалась будто бы сама собой.
впервые в жизни у меня случилось что-то вроде дереализации – песня на фоне начала откровенно издеваться надо мной; набор фраз,
то, как они спеты,
даже ноты голоса —
всё это идеально вошло в мою совершенно новую мысленную конструкцию, что, мягко говоря, была нецензурной.
«ты больной маргинал», – повторял себе я в перерывах между песнями; теперь каждая из них, каждая любимая мелодия, каждый осмысленный текст – всё это превратилось в.. балерин.
танцовщиц в белых пачках, что давали их образу раскрыться полностью,
пуантах, что делали их выше меня,
и в светлых, чуть ли не светящихся от чистоты купальниках.
тогда я увидел их впервые.
они в круговой поруке просносились перед моими глазами с бешеной скоростью, но я знал, что и без того не хочу разглядывать их лица.
я в любом случае я не мог их остановить, мне ранее не приходилось бывать на этом балете, то есть, в этой системе мыслей.
а по-другому её не описать, это походило на аллегро.
под вполне хорошее музыкальное сопровождение, незаметно для меня, изящные лебеди неожиданно заковали меня в наручники, как романтично!