Ты пахнешь как мечта

– Где работаешь? – спрашивает Демид, а мне все это таким абсурдом кажется.

Каких-то пять лет назад мы друг о друге все знали, а сейчас вот… Кем работаешь, как кота зовут, где живешь. Грустно. Наверное, я еще расстроена, потому что ни одних нормальных отношений после Демида я так и не смогла завести. Поэтому и воспоминаний теплых слишком уж много именно о нем. Никем не перебила их, не искала замену, даже кота в его честь назвала, идиотка.

– Финансистом в страховой фирме. А ты? – не знаю, интересно ли мне на самом деле или спрашиваю из вежливости. Я вообще не очень понимаю свои чувства и эмоции от этой встречи. Все-таки дома с котом сейчас мне нравилось бы больше.

– А у меня свои кофейни. Эта, кстати, одна из них, – улыбается засранец, и я застываю, потому что… Ну, это вау. Кажется, за пять лет все умудрились круто изменить свою жизнь.

Кроме меня. Конечно же. Я же Еська-неудачница.

Не зря все всегда считали, что я не подхожу Демиду. Недостаточно красивая, недостаточно стройная, недостаточно успешная, недостаточно… все! Все во мне было недостаточно! И теперь я понимаю, что все они, кажется, были правы…

Настроение падает еще ниже. Яська начинает что-то рассказывать, но я ее почти не слушаю, потому что мысли совсем другим заняты. Пять лет назад мы с Демидом были студентами. Сейчас я работаю как лошадь ломовая в компании, только закрыла кредит на машину и третий год не могу доделать ремонт в квартире, которая досталась от бабушки. Там осталось-то… никак руки не доходят. А у людей вон бизнес свой, кофейни, шиномонтажи. Беременность, блин! Семья! С ее-то характером – это вообще достижение одно из самых невероятных.

Тому, что у Демида бизнес, я не удивлена конечно. Он всегда был пробивной, работал с пятнадцати, учился лучше всех, да и родители у них с Яськой влиятельные, вполне могли помочь со стартом в бизнесе. Но все равно как-то грустно. Потому что кто-то развивается вот, а кто-то я. Шестакова Есения Андреевна, неудачник номер один, приятно познакомиться.

– Здорово очень, – улыбаюсь из вежливости больше и обвожу взглядом кофейню. Теперь я вижу, что это действительно его заведение. В каких-то мелочах его вкус считывается. Дерево в интерьере, массивные стулья, большие окна и много света. Он любит это все. Когда-то давно мы мечтали о доме. Хотели жить вместе за городом и наслаждаться каждой минутой там. Но дальше мечты дело так и не зашло, а вот то, что он любит дерево и огромные окна, мне запомнилось.

– Нравится?

Поворачиваюсь обратно к нему и зависаю, когда мы сталкиваемся взглядами. Я очень хочу убежать отсюда сейчас. Эти черные глаза никогда мне покоя не давали и сейчас смотрят с прищуром, вызывая мурашки вдоль позвоночника.

– Угу, – киваю, нервно улыбнувшись, и отвожу взгляд, проиграв эту войну.

Когда-нибудь я обязательно стану чуть наглее. Но все еще не сегодня.

Внезапно Демид говорит, что скоро вернется, прикладывает телефон к уху и выходит из кофейни на улицу, с кем-то разговаривая. Без него удивительно спокойнее, несмотря на то, что мы за столом остались с Ясей вдвоем. Она доедает последний круассан, выглядит при этом абсолютно счастливой, и от одного взгляда на нее у меня улыбка появляется. Она стала милой… кажется.

– Боже, ну зачем она сюда притащилась… – внезапно говорит Ярослава, глядя в окно.

Перевожу взгляд туда же и замечаю, как Демид обнимает какую-то девушку. Невысокая блондинка в красивом пальто и на каблуках, а больше со спины мне ничего не видно. Но даже отсюда понятно, что выглядит она раз в двадцать лучше меня. Этот мой спортивный костюм… Я невольно сравниваю, оно само выходит как-то, это женская черта, от нее не убежать.

– Его девушка? – спрашиваю очевидное. Отчего-то нервничаю, даже нелюбимый чай беру в руки и делаю пару глотков. Я не видела Демида эти пять лет, мы удивительно не пересекались ни разу, и вот так смотреть на него в объятиях другой… Немного странно.

– Ага, Ксюша, – недовольно говорит Ярослава. – Строит из себя мышку несчастную, а сама на деньги его запала, на Демика ей плевать. Бесит меня, они второй месяц вместе, никак не отвалится.

– Да ладно тебе, неужели есть хоть одна девушка, которая может устроить тебя в качестве его спутницы? – хохочу, вспоминая, как все два года наших отношений я была для нее чуть ли не злейшим врагом. Уверена, обо мне она говорила точно, как об этой Ксюше.

– Когда вы встречались, я банально по-детски ревновала, а эта – курица, просто курица!

– Главное, чтобы он ее любил, – отвечаю, и грусть окончательно вытесняет другие эмоции.

Это действительно главное.

Глава 3. Еся

«Три дня дождя», MONA – Улетай

Идея прогуляться три часа по улице, вступая во все подряд лужи, уже не кажется такой идиотской, как тридцать минут назад. В конце концов, я могла бы зайти в кафе, только сидеть там уже в одиночестве… Просто мне очень неловко. Очень! Я вижу через окно, как девушка Демида виснет на нем и целует в щеку, и мне хочется провалиться сквозь землю.

Не то чтобы я ревновала… слишком много лет прошло с нашего расставания, я банально права на это не имею. Просто… Ну вот зайдут они сейчас сюда, что он скажет? Что я его бывшая? Девушке явно будет неприятно. Мне на ее месте было бы. Или соврет о том, кто я есть? Тоже сомнительное удовольствие. Тогда неприятно будет мне. Да и в целом ситуация идиотская.

Именно поэтому я пользуюсь моментом и собираюсь сбежать. Яська меня не догонит, она со своим пузом из-за стола будет только полчаса вылезать, а на уговоры остаться я прямо сейчас обещаю себе не вестись. Не хочу. Эта поездка изначально была ошибкой. Спасибо им за помощь, на этом все. Если Демид отдал какую-то сумму за эвакуацию машины и прочее – переведу ему на карту. Но сейчас мне очень нужно уйти, это невозможно.

Хватаю рюкзак и поднимаюсь с места, так и не доев свой чизкейк. Яська косится на меня с подозрением, допивая чай, но не останавливает, за что ей спасибо огромное. Наоборот, кивает даже и чуть улыбается, словно понимает, почему я хочу уйти. И когда она только стала такой мудрой и понимающей?

– Сбегаешь?

– Просто пора домой, там кот грустит, я обещала ему не задерживаться, – вру безбожно, потому что живу прилично далеко отсюда, и ехать домой, чтобы через час снова уходить за машиной, смысла никакого нет.

– Маркизу привет передавай, – улыбается Ярослава.

– Кому? – торможу на пару секунд, а потом вспоминаю свою легенду. – А, боже! Маркизу, конечно… – киваю и иду к выходу, мысленно хлопая себя по лбу. Я даже собственную ложь запомнить не могу, что там говорить о чем-то более глобальном…

Демид со своей девушкой, кажется Ксюшей, стоят чуть левее от входа в кофейню, и я очень надеюсь сразу уйти в правую сторону и остаться незамеченной. Я не знаю, почему вся эта ситуация так сильно действует на меня, но почему-то ощущение, что из меня забрали всю радость. Тут Дементор нигде не пролетал? Кажется, меня зацепило.

Выхожу на улицу и сразу убегаю в противоположную от парочки сторону, как и собиралась, еще раз улыбаюсь Ярославе через огромное окно и искренне посылаю ей воздушный поцелуй. Я знала, конечно, что подростки взрослеют и их характер меняется, но никогда не думала, что эти изменения могут быть настолько сильными. Она очень милая. Встрече с ней я была искренне рада, теперь точно знаю.

Спиной чувствую взгляд, но оборачиваться не решаюсь, надеясь, что смотрит на меня тоже Яська. Я не знаю характера девушки Демида и не хочу быть причиной возможного разлада. Именно поэтому сбегаю, как взрослый и адекватный человек, который не умеет решать свои проблемы словами, а при каждой возможности поджимает хвост и уходит прочь.

Я даже в офисе порой держусь с трудом, чтобы не убежать расплакавшись. Хорошо, что я свою работу на отлично выполняю, и обычно ко мне нет никаких претензий и лишних вопросов, но вот если вдруг… Мне огромных усилий стоит кивать и слушать замечания, а не лететь домой под одеяло сломя голову. Дурацкая черта, но сделать с ней ничего не выходит. Меня никто не научил быть сильной, да и жизнь не то чтобы очень била, чтобы выковать характер… Живу себе и живу. Серо все, спокойно, никаких ярких красок и сильных эмоций. Как в психушке.

Через пару минут быстрого шага чуть замедляюсь, отойдя от кофейни на приличное расстояние. На самом деле давно не гуляла. Как-то все на машине, вечно куда-то спешу, времени на прогулки не выделяю совсем. А тут весна, красота уже почти, последний снег сходит, и первая зелень уже из-под земли к солнышку тянется. Я очень люблю весну, нужно почаще выходить все-таки. Может, колесо мне порезал человек, который хотел, чтобы я больше гуляла? Своеобразная забота, конечно.

Прогуливаюсь долго, даже не замечаю, как проходит время, когда уже пора выдвигаться за машиной. Действительно, давно нужно было проветриться, даже настроение поднялось и проблемы стали беспокоить чуть меньше, чем пару часов назад. И лужи уже не кажутся такими ужасными, а погода очень даже неплохая, солнышко светит…

До нужного автосервиса тоже решаю дойти пешком, не хочу вызывать такси, я как раз тут недалеко, пешком минут десять всего.

Обычно, если мне приходится пользоваться подобным сервисом, я все делаю возле дома, мне там пять минут пройтись, буквально через дорогу. Колеса заменить или что в машине проверить – все близко и очень удобно. А тут занесло к черту на кулички… Это все из-за того, что мне хорошего врача посоветовали на другом конце города, пришлось ехать. Наездила себе проблем целый вагон. Бывший, колесо, автосервис в центре города. Ну круто.

Надеюсь, что мне все уже починили, и я спокойно заберу машину и поеду домой, а не буду ждать еще полдня. Завтра на работу, закончился мой больничный, поэтому вечер нужно провести в горячей ванне с музыкой и вкусным ужином, а не в ожидании починки колеса в сомнительной компании рабочих.

Прихожу по указанному адресу и даже чуть удивляюсь. Все так красиво сделано… Да тут целый офис! Еще и мойка, и даже небольшой магазинчик. Это все принадлежит Мирославу? Если да, то я удивлена еще сильнее. Он всегда казался мне достаточно… пресным, наверное, чтобы открыть свое дело. А Яська сказала, у него целая сеть. Бывает же такое…

Уже можно снова грустить по поводу того, что все нашли свое место в жизни и стали успешными, кроме меня, или рано еще? Сколько там времени с предыдущего раза прошло…

– Здравствуйте, чем могу вам помочь? – красивая девушка-администратор подходит ко мне, стоит мне только открыть дверь и переступить порог. Внутри еще лучше, чем снаружи, я действительно не ожидала увидеть что-то настолько классное.

– У вас моя машина должна быть, колесо порезали, эвакуировали к вам вроде как, по звонку…

– Да, назовите марку машины, номер и телефон, с которого был звонок, я пробью по базе, – улыбается девушка, подходя к стойке с ноутбуком.

Я называю машину, номер и вдруг зависаю, понимая, что договаривался Демид сам, а я понятия не имею, какой у него телефон.

– А номер… это старый друг за меня звонил, не мой телефон был.

– Тогда скажите номер друга, мы проверим информацию. Вы же понимаете, что мы не можем отдать машину без подтверждения личности.

– У меня ключи с собой, – в панике копаюсь в рюкзаке, пытаясь найти ключи. Это что, шутка какая-то? Нет, я рада, конечно, что они не отдали бы мою машину первому встречному, но мне-то можно, она ведь моя! Я кредит за нее два года выплачивала, ну что это такое?

– Девушка, поймите, есть правила. Если вы не приехали с машиной, то нам необходимо подтвердить, что заказ поступил именно от вас. Кто угодно может прийти с ключами и знанием номера машины, мы заботимся о наших клиентах и не хотим создавать неприятные ситуации.

Она улыбается мне, но от этого вообще не легче. Мечты о вечере в горячей ванне стремительно тают, и я точно чувствую, что проведу остаток сумасшедшего дня тут. В попытках доказать, что моя машина – моя! Черт возьми, а…

Где мне взять номер Демида? Искать его в соцсетях, пытаясь достучаться? Издевательство. Сбегала от него, чтобы что? Через пару часов пытаться найти его? Кошмар.

– Может, у вас с собой документы на машину? – спрашивает она с надеждой.

Я понимаю ее. Она просто делает свою работу.

– Они в машине, – выдыхаю, прикрывая глаза. Ну круто. Просто замечательно.

– О, Мирослав Сергеевич! – оживает администратор, глядя мне за спину, и я застываю, слыша шаги позади себя. – Мирослав Сергеевич, у нас тут такое дело, девушка хочет забрать машину, которую привезли сегодня днем, но номер телефона, с которого звонили, не знает, и я…

– Все в порядке, Сонечка, это по просьбе моего друга, можете возвращать машину.

Голос все еще сзади, и поворачиваться я не спешу. Есть ощущение, что если он поймет, кто я, то точно решит не отдавать мне ничего. Скажет, что не знает о той машине, и пошлет меня куда подальше. А я что сделаю? Номера Демида у меня нет, как доказать-то, что машина моя? Это только домой ехать, брать еще какие-то документы… Ох!

Я не знаю, почему, когда мы встречались с Демидом, меня никто не любил из его окружения, но как-то вот так сложилось. И если с Ясей мне было искренне приятно увидеться сегодня, то тут, я думаю, таких эмоций точно не будет. Мирослав ненавидел меня больше всех.

– Разрешите познакомиться с девушкой, которая разбудила в моем старом черством друге заботливого принца, – говорит Мирослав, подходя ко мне и опираясь на стойку, и я с чувством полнейшего провала поднимаю голову, глядя в глаза Ольховского. – Да ладно…

– Привет, – улыбаюсь нервно. Сегодня пятница тринадцатое? Лунное затмение? Планеты в доме «издевательства», или что? Что за день вообще? Я не готова была видеть никого из них! А тут все сразу, слетелись как мухи… на мед. Черт, ужас какой-то. Поднимаю глаза, заправляю волосы, выпавшие из пучка, за ухо, стараясь не выдать своего состояния, но, кажется, из космоса видно, как мне неловко и нервно. – Так я могу забрать машину? – перевожу разговор сразу в нужное русло. Я не хочу болтать еще хоть о чем-то, мне хватает его удивленно-недовольного выражения лица для того, чтобы понять, как он «рад» меня видеть.

– И почему Дем не сказал мне, чью именно задницу спасает? – усмехается Мирослав нагловато.

Дем… он всегда его называл так, а мне никогда не нравилось. Но мне и сам Ольховский не нравился. Он всегда относился ко мне ужасно и обвинял в том, что я делаю из его друга каблука. Ревновал, что тот стал меньше времени проводить с друзьями, просто относился ко мне как ко временному увлечению, не считая, что у нас с Демидом действительно может быть что-то серьезное. В целом… так и вышло.

– А что, если бы знал, чья машина, пробил бы мне остальные колеса, а не починил нужное? – Сама удивляюсь своей дерзости и очень надеюсь, что голос не дрожит, когда говорю это. С Мирославом как раз меня связывают исключительно плохие воспоминания, поэтому вполне могу себе позволить немного порычать. До сих пор перед глазами тот момент, когда он прижал меня к стене и сжал горло, высказывая все недовольство. Козел. Даже не козел… Урод!

– Да ладно тебе, Есенька, не злись, оставим это в прошлом, – улыбается Мирослав, удивляя меня очень сильно. Есенька? Серьезно? Ему что, весенним солнышком голову напекло? – Идем, отдам машину тебе, – говорит и уходит, а я спешу за ним, хотя совершенно не хочется. Не хочу я никого видеть больше. Ни сегодня, ни завтра, ни вообще никогда! Слишком много социализации для одной меня, у меня передоз. – Неужели вы снова вместе? Демид не говорил, что они расстались с Ксюшей.

С Ксюшей… он говорит о ней почти с теплотой. Конечно, наверняка она лучше противной Есении, которая долгих пять лет назад имела наглость требовать любви и внимания.

Черт, почему я так сильно цепляюсь за прошлое?

– Мы встретились случайно у клиники, он помог мне с машиной, можешь не беспокоиться, мы не вместе.

Меня раздражает все, что происходит. Мы идем по серому коридору, и это мне тоже не нравится. Ощущение, словно воздуха не хватает. Хочется дышать полной грудью, а тут душно, жарко слишком, мне нехорошо. Хочу уехать.

– До сих пор дуешься, – говорит Мирослав, усмехнувшись и покачав головой.

– Прошло много лет, мне все равно. Просто день дурацкий, поэтому отдай мне машину и я уеду домой.

– Ду-у-уешься, – снова смеется. Бесит меня, очень. Изменился так же сильно, как и его дружок. Меня раздражает, что они все такие красивые и успешные, а я… Я…? – Хочешь, угощу тебя кофе? Столько лет не виделись, поболтали бы.

О нет. Хватит с меня на сегодня внезапных предложений и разговоров.

Наконец-то мы выходим в большой, светлый, открытый гараж. Хватаю воздух ртом, словно не могу надышаться. В животе крутит от волнения, я ненавижу себя за эти эмоции, я хочу научиться быть более уверенной в себе, но пока мне сложно. Очень.

– Так что? – спрашивает, остановившись около моей машины.

– Пожалуй, откажусь, – копаюсь в рюкзаке, доставая ключи от машины. Бежать отсюда, быстрее бежать. – И… сколько я должна за ремонт? – спрашиваю сразу, не хочу, чтобы Демид платил за меня.

– Ничего, не обеднею, – прищуривается Мирослав, засовывая руки в карманы брюк. Он выглядит совсем иначе, чем раньше. Ему очень идет пальто и деловой стиль в целом. Но раздражает он меня так же сильно, как и ему идет чертова рубашка.

Мне очевидно не хватит горячей ванны для расслабления, нужно еще ведро мандаринов и какой-нибудь грустный фильм, чтобы пореветь…

– Спасибо, – киваю, не хочу спорить. Думаю, имея сеть таких автосервисов, он действительно не обеднеет от одного колеса. Слава богу, что мы больше не увидимся, и я не буду должна никому из них.

Быстро сажусь в машину и уезжаю прочь, надеясь хотя бы до дома добраться без приключений. По пути заказываю ужин, потому что готовить совершенно не хочется, и выдыхаю только тогда, когда закрываю за собой входную дверь.

Ну и денек…

Где там мои мандарины и мелодрама? Такой день нужно заканчивать только слезами.

Глава 4. Дема

Ваня Дмитриенко – Вишневый

– Ау-у, ты со мной? Куда ты смотришь? – Ксюша кладет руку мне на щеку и поворачивает лицо к себе, недовольно заглядывая в глаза. Куда я смотрю? Наблюдаю, как бывшая девушка сбегает от меня, словно я маньяк какой-то или чего похуже. Что случилось-то? Вроде нормально все было, нет? Сидели, пили чай, десерты ели, болтали. Чего сбежала-то, как только я отошел на минуту? Вся эта вежливость показательной была, или что? Не то чтобы я расстроился или еще что-то, просто странно и непонятно произошло. Если не хотела видеться с нами, зачем поехала? Силой ведь никто не тащил. Короче, непонятное что-то. – Дим?

Ксюша называет меня Димой. Черт знает почему. Считает, что это одно и то же имя, но когда я называю ее Оксаной, приводя тот же аргумент, – обижается. Пытался донести долгое время, что я Демид, а не Дима, а она говорит «знаю, я так и говорю». Смирился, короче.

– Да, показалось, – отмахиваюсь, не собираясь рассказывать о бывшей. Не хочу обид, а они точно будут. Любая девчонка обиделась бы, если бы парень рассказал, что сидел в кофейне с бывшей. И пофиг, что встреча была дружеская и ничего такого не подразумевала. Для каждой девушки упоминание бывшей – красный флаг. Поэтому лучше молчать. – Зайдешь? В кафе Яська сидит.

– Ой нет, убереги меня от этой встречи, – Ксюша закатывает глаза.

У них с Яськой никак не складывается. Сестра у меня острая на язычок, Ксеня терпеть это не хочет. Вот и враждуют. Одна на одну рычит, другая на другую. А я как стена между ними, которая выслушивает все недовольства с обеих сторон. Муж Яськи в командировке длительной в Европе третий месяц уже, приехать скоро должен, поэтому я везде с ней. В больницу, домой, кафе, торговые центры, парки и куда ее любопытный нос еще потянет. Ксюха на это тоже рычит, что я с ней как с мелкой вожусь. А она мелкая, вообще-то! Еще и беременная. Не могу бросить, Илюхе, мужу ее, обещал присматривать, да и сам не оставил бы пузатую на такси кататься.

– Я поеду, у меня косметолог через час, мимо ехала, решила зайти. Мы погуляем сегодня? – спрашивает Ксюша, проводя ноготком мне по рубашке на груди.

Под «погуляем», она имеет в виду посидеть в ресторане, а потом поехать домой. Ксюша не любит гулять, особенно по такой погоде. Она девчонка домашняя, ей тепло подавай, вкусную еду и внимание.

– Не знаю, с Миром встретиться надо, позвоню тебе, – с ним обязательно надо пересечься. Не виделись вечность, когда звонил ему за машину Еськи попросить, обещал, что увидимся. А то он уже подкалывает меня, что я под несколькими каблуками завис и от друга отдалился. Идиот.

– Ладно, – опять глаза закатывает, чмокает меня еще раз в губы и убегает в такси, которое все это время ее ждало.

Возвращаюсь в кофейню, машинально глядя на тротуар, по которому Еся убегала. Не поболтали почти, хотя я был бы не против узнать, как ее жизнь. Столько лет не виделись, не чужие люди все-таки, два года самыми родными с ней были.

– Убежала? – спрашиваю у Яськи, присаживаясь на диванчик напротив. Она уже пьет новую порцию горячего шоколада, выглядит не слишком довольной, но в случае моей сестры это нормальная практика, она девяносто процентов времени в таком состоянии.

– Твоя курица ее напугала, – закатывает глаза.

Просить не называть Ксюшу курицей бесполезно, это мы уже проходили. Яська непробиваемая, а ссориться с ней нет желания. Ксюше рот закрываю, когда в сторону сестры говорит что-то, а мелкую, пока пузатая, осаживаю нежно. Или не осаживаю вообще. Кажется, я дерьмовый парень, но вроде неплохой брат. Упс.

– Я бы тоже сбежала. Ситуация не из приятных. Бывшая, настоящая. Еще и Еся была явно расстроенная. Короче, даже не поболтали!

– Пять лет не виделись – не страдала, и сейчас переживешь, – усмехаюсь.

Мы сидим в кофейне еще пару часов. Я успеваю поработать в своем кабинете, который обустроил в каждом заведении, а Яська поспать на удобном диване рядом. Сонный шарик, постоянно спит. До сих пор не могу поверить, что моя младшая сестренка носит внутри ребенка. С ума сойти, ей что, больше не шесть?!

Через несколько часов, когда Яська уже дома лопает фрукты, а я еду по делам, звонит телефон. Мирослав. Вспомнил, что собирались встретиться?

– Алло, – ставлю на громкую. Ксюша так и не объявилась, зависла у косметолога, судя по всему, поэтому могу спокойно провести вечер с другом.

– Во-первых, твою персону я жду с пивом у себя дома, – начинает Мир. – А во-вторых, предупреждать надо, что тачка, за которую ты утром звонил, – это тачка твоей бывшей.

– Что бы это изменило? – спрашиваю, не понимая претензии. Да, они с Есей никогда не ладили, но сейчас-то что им делить? Какая разница, чья машина?

– Как минимум я не выглядел бы придурком, – смеется Мир. – Покусала меня, как обычно, Еся твоя.

– Она не моя. – Мне не нравится этот разговор. – Ну а как придурок ты всегда выглядишь.

– Тащи свою задницу ко мне, – говорит друг и бросает трубку.

Набираю Ксюшу, чтобы предупредить ее, что мы не встретимся сегодня, но трубку он как обычно, не берет. Ладно. Если что, на такси доедет, я же не могу ее до утра караулить.

Через полчаса подъезжаю к дому Мира. Этот засранец отстроил себе здоровенный дом в элитном районе, сразу начал в жилье вкладываться, как только бизнес стал успешным. Умный мужик. Я дальше бизнес развивал, и мое жилье сейчас только на стадии голых бетонных стен и пустой территории. Тоже дом хочу, тесновато мне в квартире, дышать нечем как будто. Хочется выйти утром во двор, потянуться, в бассейн нырнуть. А в квартире только на балконе стоять и на город с высоты пялиться. Скучно.

А о доме я давно думаю. Мы еще с Есей мечтали, когда встречались, что купим огромный, будут большие окна и много света. Лет много прошло, мечты чуть изменились до меня одного, но двигаюсь в том же направлении.

Ксюха дом не хочет. Далеко от центра, а еще за газоном ухаживать, цветы не дай бог сажать, если садовника не заведем. Она столичная девчонка, ей нужна высотка и личный водитель, несмотря на то, что выросла она в самой обычной семье. У нас немного расходятся взгляды на жизнь, но мы и вместе еще очень мало, чтобы говорить о чем-то глобальном или думать, сходимся мы или нет. Нам неплохо вместе, на данном этапе этого достаточно. А дальше видно будет, что и как.

Прохожу во двор дома Мирослава, мне тут вход всегда открыт. Глажу огромного алабая Мишку, тот, даже несмотря на долгое отсутствие, меня узнает сразу, не лает, признает. Классный пес.

– Кого я вижу, – выходит позер из дома, раскрывая руки.

Обнимаю друга и пару раз хлопаю по спине. Мы с детского сада дружим, я так долго, как его, только Яську знаю. У нас были разногласия одно время, но в целом мы как братья. Доверяю ему как себе, что бы ни было.

Заваливаемся в его гостиную, как в старые добрые, с пивом, рыбой и дурацкими разговорами. Как будто нам снова по двадцать, забот никаких нет, завтра на пары, которые мы снова прогуляем. Кайф. Было бы так на самом деле… Не знаю, когда было лучше, если честно. Сейчас, когда все есть, но проблем и забот до чертовой матери, или тогда, когда денег хватало только на самое необходимое, зато жилось так спокойно, что самим себе завидовали.