Тайна Циклота. Том 2

Немного опешив от неожиданности, Лизи тут же вскочила на ноги и схватив мужа за плечи, оттащила его подольше от репродуктора, а учёный замер с испуганным видом, не зная что ему делать.

– Принеси воды! Быстро!

Парень посмотрел в безумные глаза Лизи, на секунду оцепенев от страха, а затем рванул к столу и, схватив стеклянный кувшин с водой, протянул его девушке-ящерице. Она его жутко пугала, но в этот момент, ему было не до фобий. На кону стояла жизнь императора, а его лимит ошибок, явно превышал все допустимые максимумы.

Лизи сразу набрала в рот воды и брызнула ей в лицо мужу, чтобы привести его в чувства. Он лежал без сознания, с лицом цвета белой стены, а его дыхание было таким слабым, что из глаз девушки покатились слёзы страха за его жизнь.

– Давай милый, давай! Дыши, дыши.

Она набрала воду в руку и стала протирать его лицо, то и дело, прислушиваясь к его дыханию.

– Пожалуйста, милый. Не оставляй меня одну. Я прошу тебя! Дыши, дыши!

Император, несколько секунд не подавал никаких признаков жизни, а затем распахнул безумные глаза и тут же закашлялся.

Лизи облегчённо выдохнула, откинув голову на стену, а император с трудом опёрся на руку и, усевшись, обхватил голову руками. Светящиеся образы, всё ещё мелькали в его голове, но сознание стало постепенно возвращаться.

Лизи обняла мужа, положив голову на его спину. Она так сильно перепугалась, что тихонько рыдала на его спине и гладила его руку, сжав её в своей когтистой лапке.

– Что это было?

Хриплый голос императора, вырвался откуда-то изнутри и прозвучал так зловеще и немощно, что Лизи обняла его ещё крепче.

– Всё хорошо милый. Всё хорошо. Главное, что ты жив.

Внезапно в комнате раздался радостный голос учёного, который всё это время стоял с испуганным видом, ожидая гнева императора. Он замер с протянутой рукой, указывающей на погасший индикатор, а на его лице засверкала счастливая улыбка.

– Смотрите господин. Всё получилось. Вы сделали это! Индикатор погас.

Он влетел в кресло оператора, принявшись стучать пальцами по клавиатуре и отъехав на полметра от стола, расплылся в довольной улыбке.

– Все показатели растут. Плод снова развивается и притом быстрее, чем раньше. Одну секунду…

Он снова подъехал к экрану, принявшись выводить дополнительные панели датчиков и удивлённо замер переведя взгляд своего господина.

– Появились новые данные господин. Время формирования плода сократилось, а окончательный вес и рост к моменту созревания, увеличился почти вдвое. Да он будет настоящим громилой!

Учёный глянул на императора, который уже поднял голову и сквозь головную боль слушал его слова. Сделав над собой усилие, император поднялся на ноги и, подойдя к окну репродуктора шатающейся походкой, опёрся обеими руками на стекло камеры. Внутри, всё так же висел огромный прозрачный пузырь, с его долгожданным наследником, но теперь вокруг него появилась еле заметная чёрная дымка, которой раньше не было.

Император молча кивнул, обернувшись к довольному парню, и побрёл в сторону выхода, держась одной рукой за свою голову. Лизи тоже подскочила на ноги и, подхватив руку мужа, пошла вместе с ним в сторону двери.

– Пойдём милый, я тебя провожу. Осторожнее. Всё хорошо.

Парень проводил их взглядом, неожиданно став серьёзным, а затем задумчиво посмотрел на агрегат, откинувшись на спинку своего стула.

Технологии древних вдохновляли его и пугали одновременно, но то, что произошло, шокировало парня до глубины души.

Он своими глазами видел, как чёрный туман, окутавший тело императора, стекал вглубь агрегата и впитывался в существо, наполняя его тело кромешной тьмой. Парень не сильно разбирался в разновидностях света, о которых шла речь в древних письменах, но то, что свет императора больше напоминал тьму, было очевидным даже для ребёнка.

Учёный немного посидел, размышляя о том, что произошло, а затем принялся подробно изучать все данные, которые появились, после успешного перехода на следующий этап развития плода.

Изучая древние письмена Земли, он не раз, сталкивался с описанием всевозможных ритуалов и событий, не связанных с чем-то сверхъестественным в понимании древних. Их взаимодействие между собой, так или иначе, было связано со светом жизни, без которого, они просто не мыслили своё существование.

Их глубокое понимание тонких материй, к великому сожалению, было утрачено, вместе с великой цивилизацией, а жалкие крохи мудрости, растворившиеся в бескрайнем океане невежества их потомков, были слишком незначительными, чтобы выстроиться, в нечто, напоминающее научный факт.

Догадки, гипотезы, предположения и редкие чудеса, не вписывающиеся в привычную структуру общепринятых знаний о мире. Пожалуй, это всё, чем могла похвастаться новая раса людей, живущая на руинах своих великих предков.

Но базовая мудрость, которой люди так и не смогли лишиться, подсказывала молодому учёному, что тьма это плохо, а свет хорошо и маленький назойливый сигнал тревоги, где-то в глубине его души, теперь не смолкал ни на секунду, предупреждая учёного о возможной опасности.

Немного посидев с сосредоточенным видом, он принял решение пересмотреть все изменения, появившиеся в протоколах машины. К сожалению, он не мог ничего менять, поскольку, после введения изначальных параметров, репродуктор руководствовался исключительно внутренними алгоритмами, но заглянуть в них с помощью современных технологий, парень мог и собирался узнать всё, что только было возможно.

Глава 7

Император открыл глаза, моментально вспомнив о вчерашнем инциденте с репродуктором. Всю ночь ему снились жуткие сны, в которых оживали яркие картины расправ над переселенцами, но в ночных видениях, именно он совершал жестокие убийства, впиваясь в горло своих жертв острыми зубами. А когда утреннее солнце Циклота, залило пейзаж розовым светом, императора неожиданно бросило в жар, от которого, всё его тело, моментально покрылось холодным потом.

Он плохо помнил себя во время ночного приступа, но чётко слышал отдалённый звук голоса своей жены, которая пыталась ему помочь, обтирая его лоб мокрой тканью.

Всё это происходило в какой-то другой реальности и теперь казалось ещё одним сном, в череде бесконечного ночного бреда.

С трудом приподнявшись, Понтемун сел на мягкой кровати, озираясь по сторонам измученным взглядом.

Рядом с кроватью, действительно стояла металлическая миска с водой, около неё лежал, сложенный в несколько раз кусок ткани, а на кресле, в нескольких метрах от кровати, лежала и Лизи.

Она свернулась калачиком, обернув своё озябшее тело хвостом и мирно спала, уткнувшись носиком в мягкую обивку кресла. Судя по всему, ночь у его любимой выдалась бессонной, и теперь она спала крепким сном, совершенно не реагируя на шорохи своего мужа.

Молча посмотрев на Лизи, император замер с туповатым видом, вслушиваясь в ощущения своего тела. Голова больше не болела, но какой-то назойливый гул, не останавливаясь, пульсировал в висках, а вспышки затухающих видений, продолжали уносить его сознание в темноту ночного бреда.

Он постепенно приходил в себя, наполняясь реальностью раннего утра, но какая-то глубинная тревога, вошла в его голову острым копьём и торчала оттуда длинным древком, не давая о себе забыть ни на секунду.

Император только сейчас понял, что именно, заставило его открыть глаза. Многочисленные мониторы, комнаты, проецирующие пейзажи утреннего Циклота, мерцали искажёнными изображениями океана, а в динамиках связи, всё ещё подключенным к коммутатору репродуктора, слышался монотонный треск, иногда прерываемый отдалённым грохотом падающих предметов. Свет мониторов постоянно притухал, от перепадов подачи электричества, а на потолке мерцал свет аварийного фонаря, сообщающего о проблеме с оборудованием.

Император крепко зажмурил глаза, пытаясь быстро привести своё сознание в порядок. Расплывчатое эхо человеческих криков, всё ещё врывалось в его голову, на секунды возвращая императора в сон, но тревожная реальность, заставляла Понтемуна мобилизовать все силы и оставаться в сознании, несмотря ни на что.

Он с трудом дополз до края кровати, встал на ноги, сделав несколько неуверенных шагов, а затем запутался в слабеющих ногах и рухнул на пластиковый пол.

Лизи тут же открыла глаза и, не увидев мужа на кровати, вскочила с кресла, с ужасом уставившись на Понтемуна, лежащего на полу. Она запричитала, взяв его подмышки и усадив на кровать, потянулась за мокрой тканью.

– Полежи ещё милый. Ты ещё очень слаб. У тебя ночью был жар. Как ты себя чувствуешь?

– Что-то случилось Лизи. Нужно срочно узнать!

Император залепетал болезненным голосом, указывая дрожащим пальцем на свет аварийного фонаря. Лизифер обернулась и только сейчас, услышала тихий сигнал тревоги, сопровождаемый светом мигающего фонаря. Задержав взгляд на мерцающих мониторах, и вслушавшись в треск динамиков, она сразу сообразила, откуда идёт звук. Взглянув возбуждённым взглядом на своего мужа, с трудом связывающего несколько слов, она быстро намочила ткань, выжала и, положив ему на лоб, выскочила из каюты, в сторону главного трапа.

Её тело немного отличалось от человеческого, поэтому Лизи передвигалась иначе, особенно когда нужно было передвигаться очень быстро.

Ускорившись в узком коридоре, она прошла резкий поворот, пробежав его по стене и выпрыгнув из корабля, ворвалась в пещеру, распахнув перед собой железную дверь. Иногда опираясь на четыре конечности и помогая хвостом, Лизи за секунды преодолела зал для приёма гостей и два лестничных пролёта, а перед репродокторной, скользнула когтями по полу и, распахнув дверь, влетела внутрь, тут же застыв посреди комнаты.

К сожалению опасения императора, на этот раз были оправданы. Вся комната наполнилась запахом тлеющих проводов и горящего пластика. Сама камера репродуктора, в которой ещё вчера висел кокон с ящером, была выломана изнутри, а на полу, усыпанном кусками битого стекла и мусора, виднелись следы волочения, уходящие кровавым следом в сторону подземных покоев Лизи.

Она не спешила идти дальше, пытаясь разобраться, что здесь произошло. В камере, всё ещё висели лохмотья живой ткани, оставшиеся от прозрачного кокона, но самого ящера внутри не было. Что-то невероятное мощное, разорвало на куски бронированный пластик камеры, и пропало в сумраке подземного замка, оставив после себя только кровавый след, уходящий к дальней двери.

Всё это было так же ужасно, как и выглядело. Материнское сердце Лизи, рисовало жуткие картины расправы над её сыном, даже не успевшим родиться на свет, но здравый смысл говорил, что всё было совершенно иначе. Учёного, постоянно дежурящего у репродуктора, тоже не было видно. Его стул и панель управления, были превращены в груду искорёженного мусора, а кровавый след, уходящий в полумрак погасших фонарей, начинался от стены, возле которой сидел оператор. Кровь на полу, тоже была красного цвета и скорее всего, принадлежала человеку, а не ящеру.

Лизи прислушалась к звукам вокруг себя. Внутри комнаты, всё ещё потрескивало электричество, сверкая огоньками маленьких замыканий, и капала жидкость, стекающая из треснутого стекла репродуктора, а из глубины подземного замка, послышался жалобный голос мужчины и грохот падающих вещей, разносящийся эхом по каменным стенам подземелья.

Недолго думая, Лизи сорвалась с места, скользнув когтями ног по каменному полу и выскочив в открытую дверь, побежала в сторону звука.

Преодолев в три прыжка широкую винтовую лестницу, она снова замерла перед широким входом в гостиную, притаившись в полумраке лестничного пролёта. Часть фонарей освещающих комнаты мерцала тусклым светом, а другая часть просто отключилась, делая подземный замок непривычно тёмным, но в данном случае, это было даже на руку Лизи.

Изящные перила из синтетического мрамора, бросали на лестничный пролёт широкую тень, в которой она и притаилась, наблюдая за происходящим внутри помещения. Ей не было видно остальную комнату, но всё, что её интересовало, было как на ладони.

Рядом со стеной, прямо под тусклым бра, создающим островок света, сидел окровавленный учёный, уронив голову себе на плечо. Его одежда была измазана кровью и свисала лоскутами, оголяя глубокие раны на руках и груди. Он пытался пошевелиться, пуская кровавую пену изо рта, но невидимая сила, исходящая от огромного существа, нависшего над ним, приплющивала его к стене, причиняя парню ужасную боль.

Рядом с ним стоял огромный ящер с человеческим лицом. Он нависал над своей жертвой со злобным видом и испускал невидимую энергию, приплющивающую жертву к стене.

Парень стонал от боли, пытаясь сопротивляться монстру, но сила рептилии была настолько велика, что в тишине комнаты слышался хруст костей, ломающихся внутри тела окровавленного парня. Тот стонал, не в силах произнести ни слова, а монстр продолжал ужасную пытку, молча наблюдая за своей жертвой.

Лизи сразу узнала в существе то дитя, которые долгие месяцы любила всем своим сердцем, наблюдая, как он развивается в прозрачном пузыре.

Его широкая холка из тёмных волос, так же начиналась от головы и спускалась вниз по мускулистой шее, сходя на нет в районе лопаток. У Лизи не было таких волос. Они достались существу от папы, поскольку были точно такого же цвета.

Крепкое сложение тела и человеческое лицо, чем-то напоминающее отца, теперь выглядели совершенно иначе. Черты существа стали грубыми, а мышцы распухли до невероятных размеров, истончив зеленоватую кожу, кое-где покрытую рисунком мелких чешуек.

Он был таким огромным и злобным, что даже Лизи, замершая в тени перил, испытывала страх при виде своего же сына. Она не верила глазам и стараясь не шуметь просто наблюдала за страшным существом, снова и снова находя в нём общие черты, со своим долгожданным сыном.

Огромный ящер, какое-то время вглядывался в свою жертву, наблюдая за её страданиями со стороны, будто изучая нечто неизвестное, но очень увлекательное. Он явно обладал какой-то силой, идущей от его руки, поскольку, даже не прикасаясь к учёному, с лёгкостью ломал его кости, а когда тот начинал громко стонать, теряя сознание от боли, ослаблял хватку, чтобы тот не испустил дух, прежде чем он наиграется.

Вскоре ящеру наскучила эта игра. Он поднял парня взмахом своей руки, волоча его спиной по стене и остановив голову жертвы на уровне своих глаз, положил ему на голову свою огромную лапу.

Молодой учёный тут же забился в судорогах, заколотив ногами по стене, а от его головы, потянулся белый туман, уходящий по руке, прямо в голову монстра. Все попытки сопротивляться были тщетны, и вскоре учёный обмяк под ладонью монстра, превратившись в серое сморщенное нечто, лишь отдалённо напоминающее человека.

Ящер убрал ладонь и тот просто рухнул на пол, сложившись как тряпичная кукла.

Лизи выдохнула от ужаса, прикрыв рот ладонью. Она давно привыкла к смертям людей, но это было нечто другое. Даже, если бы её сын, растерзал учёного на куски и принялся, есть, Лизи бы смирилась с тем, что увидела.

Его мать питается тем же самым и последнее время, не видела в своих новых гастрономических предпочтениях, ничего особенного. Клыки не возникают на пустом месте и должны использоваться по назначению. Но то, что сделал её сын, показалось ей жутко отвратительным, поскольку не имело рационального объяснения.

Ящер немного постоял, всматриваясь в стену под бра. Он стал водить руками, рисуя в воздухе узоры, невидимые окружающим, а затем расставил пальцы и стал их с интересом рассматривать, пытаясь выдавить из себя какие-то невнятные звуки. Это продлилось около минуты, а затем ящер произнёс чёткую фразу, на человеческом языке, с трудом выдавливая из себя непривычные звуки.

– Кто я?

Его хриплый голос, неумело добытый из связок, ни разу не произносивших, ни единого звука, разнёсся жутким эхом по комнате.

– Кто я? Кто я? Кто я? Циклот. Лететь на Циклот. Древние. Кто я? Машина. Рука. Свет. Машина. Кто я?…

Ящер замер, произнеся, целую кучу слов, смысл которых совершенно не понимал, а затем снова поднял тело учёного и не почувствовав прежнего потока энергии, откинул его в сторону.

Лизи была шокирована и испугана одновременно. Её дитя двух планет, с интересом изучало мир, в котором родилось. Это было трогательно и жутко одновременно. Его невероятная сила, выплёскивалась совершенно бесконтрольно, причиняя вред окружающим, но потенциал почти трёхметрового младенца, просто поражал воображение.

Она молча смотрела на гиганта сквозь мраморные перила, стараясь не выдать своего тайного места, когда сверху послышался голос императора. Он внезапно появился в проёме двери с пистолетом в руке и, пошатываясь, опёрся на стену, всматриваясь в свет снизу.

– Лизи! Лизи! Ты здесь милая? Где ты? Что здесь произошло?

Огромный ящер удивлённо повернул голову в сторону лестницы, забыв обо всём, что происходило в его голове, а по Лизиной спине, опустилась волна холода, добравшаяся до самого кончика её хвоста.

Она не могла остановить своего мужа, поскольку пряталась на нижних ступенях лестницы, а огромный ящер уже двинулся навстречу человеку, забредшему в его тайное укрытие.

Не раздумывая ни секунды, Лизифер вынырнула из тени и понеслась навстречу огромному ящеру. Она оттолкнулась от стены, чтобы набрать скорость, а затем запрыгнула на широкий поручень перил и прыгнула встречу монстру. Тот уже рванул вперёд, когда из темноты, на него вылетела мать и, пролетев в воздухе несколько метров, ударила руками в мощную грудь, отбросив сына обратно в комнату.

Огромный ящер совершенно не ожидал такого стремительного нападения и, потеряв равновесие, грохнулся на спину, проснувшись по полу да самой стены.

Быстро придя в себя, разъярённый малыш вскочил на ноги, а Лизи отскочила назад и, впившись в него остервеневшими глазами, зашипела, оголив свои острые зубы. Она ожидала, что это произведёт необходимый эффект, на её неразумного сына, но ящер совершенно не испугался и, раскрыв свою пасть, выдал такой же устрашающий рык, но звучал он гораздо ужаснее.

По подземелью разнёсся такой звериный рёв, что даже Лизи попятилась назад, а император тут же покатился по каменной лестнице, сумев встать на ноги, только в середине пролёта и оттуда сразу полетели пули, засвистевшие рикошетом по каменным стенам.

Ринувшись в сторону Лизи, ящер тут же отлетел назад, получив пулю в живот. Она не пробила его тело, но удар оказался настолько болезненным, что ему пришлось сделать шаг назад, ухватившись за больное место.

Он выставил руку в сторону обидчика, издав громогласный рёв и император, сбитый с ног неизвестной силой, снова покатился вниз, зазвенев выпавшим из руки пистолетом.

Поняв, что её муж подвергся энергетическому воздействию, Лизи бросилась на сына и, полоснув его по морде когтями, отскочила назад, зашипев на него, как дикая кошка.

Немного опешив от молниеносной атаки, «малыш», направил на неё свою ладонь, сковав мышцы Лизи. Она замерла на месте, отчаянно пытаясь высвободиться из невидимых объятий ящера, но его мощь была слишком сильна. Все мышцы Лизи сковала судорога, а её тело моментально оцепенело, испытывая при этом невыносимую боль.

Со стороны лестницы, снова полетели пули императора, ударив сразу в грудь, живот и руку существа. Тот снова отлетел назад, ослабив силовое поле, и Лизи отскочила в сторону, бросившись на ящера с ещё большей агрессией, чем раньше.

Сбив его с ног своим весом и прижав к полу, она зашипела, нависнув над его мордой звериной пастью. Затем так сдавила его шею острыми когтями, что тот захрипел, не в силах вырваться из смертельной ловушки, а император спешно вставил в пистолет новую обойму и, подойдя ближе, выстрелил в пол, рядом с головой поверженного ящера, показывая этим, что следующий выстрел будет в голову.

Как только он пытался пошевелить рукой или ногой, Лизи тут же впивалась в его мышцы когтями свободной руки, придавливая конечность к полу, и издавала шипение, от которого даже у императора, волосы становились дыбом. Ящер сделал несколько неудачных попыток высвободиться, каждый раз испытывая на себе звериную ярость матери. Потом его злобный взгляд стал меняться, делаясь немного детским, а через минуту, он уже просто скулил, нехотя подчинившись воле родителей.

В этот момент, он немного напомнил неразумного ребёнка, получившего оплеуху от разъярённой мамы и теперь лежал, пряча от неё глаза и думая о своём поведении. В его взгляде больше не было злобы и уж тем более ярости, а скорее удивление, растерянность и непонимание происходящего.

Подержав его немного в тисках, Лизи снова зашипела в лицо ящеру, оголив свои острые зубы, и выдержав достаточную паузу, медленно встала на ноги.

Император тоже опустил пистолет, с интересом рассматривая жуткое существо, чем то напоминающего его фото из прошлого, а ящер больше не пытался напасть и просто лежал, изучая своих родителей непосредственным взглядом.

Лизи с Понтимуном переглянулись, сверкнув огоньками счастливых глаз, но ничего не сказали. Всё было понятно без слов.

Их долгожданный сын, родился.

Глава 8

Показав свою силу перед сыном, император Понтемун второй и его жена Лизифер, сразу завоевали авторитет в глазах неразумного громилы, только начинающего познавать мир, в котором он появился. Он больше не проявлял агрессию в присутствии своих родителей, с интересом изучая двух странных существ, способных противостоять его необузданной силе.

Родители всё ещё вели себя сдержанно, немного опасаясь своего сына, но проявляемая ими забота, сразу завоевала сердце огромного ящера, и он стал послушно впитывать каждое слово, ведя себя, как пятилетний ребёнок.

Неуклюжий трёхметровый бутуз со стальными мышцами и мордой гориллы, с трудом справлялся с элементарными вещами, но мог разорвать на части целую армию, даже не поняв, что это не игра.

Император был немного шокирован преждевременным рождением сына и его уродливой физиономией, лишь отдалённо напоминающей человеческую, но отцовское сердце, довольно быстро приняло все недостатки наследника, сосредоточившись на его достоинствах.

Мечта отца о наследнике, совмещающем в себе гены двух миров, заиграла совершенно новыми красками и стала опираться на факты, а не фантазии. Теперь он видел своего сына перед собой и каждый его успех в познании мира, приближал неизбежное.

Тронный зал. Властный лидер, сидящий в окружении тысяч людей, с трепетом и страхом, взирающих на величайшего императора двух миров.

Эта картинка, запавшая в душу счастливого отца, теперь не была фантазией выжившего из ума императора. Она получила вполне осязаемые формы и была обречена на то, чтобы стать реальностью. Он будто оказался на финишной прямой, ведущей к собственной несбыточной мечте и эта мечта сбывалась.

Лизи же, просто оставалась матерью и взяла на себя новые заботы, об очередном ребёнке, появившимся в их семье. Она сразу нашла подход к неуклюжему громиле, став для него лучшим другом, и всё, что она говорила, исполнялось ним совершенно беспрекословно.

Впитанная энергия молодого учёного, оказавшегося первой жертвой трёхметрового ребёнка, дала его интеллекту такой толчок, что спустя сутки, он уже сносно говорил на земном языке, часто упоминая научные термины, знать которые, мог только ученый, получивший специальное образование. Эта удивительная способность, впитывать в себя человеческое сознание, была жуткой, но очень впечатляющей.

Родители пока что не решались давать своему младенцу живую пищу, которой питались сами, чтобы не утратить над ним контроль. Он жил там же, занимая все помещения подземного замка, а пищу получал в контейнерах, в виде мясных и рыбных консервов и запаянных брикетов с овощами.

На поверхность, его пока что тоже не выпускали, но огромный ящер не испытывал большого желания покидать своё уютное логово и целыми днями занимался тем, что изучал всякие вещи, найденные в подземном замке.

Его интересовали всякие безделушки, созданные с помощью современных технологий и картинки, с изображением пейзажей двух планет. Он рассматривал их днями напролет, разговаривая с самим собой, а когда вещь ему окончательно надоедала, с остервенением бросал её в сторону, и больше никогда к ней не прикасался.

Его интеллект, требовал для изучения, чего-то более масштабного. Ящер не понимал, что с ним происходит и просто злился, когда ответы на найденные загадки, оказывались слишком простыми.

Спустя несколько недель, громила сильно заскучал. Он стал проводить много времени, сидя на одном месте и изучая свои сверх способности, которыми его наделила природа. Даже Лизи, приходящая к нему каждый день, стала для ящера немного чужой. Он отворачивался от неё, увлечённо занимаясь своими делами и матери, ничего не оставалось, как покинуть помещение, так и не пообщавшись сыном.

Как-то спустившись в подземный замок, Лизи замерла в проёме двери, испытав откровенный шок. Её сын, огромный трёхметровый ящер, спокойно парил над полом, играя с предметами, парящими перед ним.