Тайна Циклота. Том 2

Счастливые родители почти не покидали комнату с инкубатором, дежуря в ней по очереди или вместе. Каждый день в формах плода появлялись какие-то новые особенности, которые приводили императора в восторг, а Лизи была просто счастлива, от того что мечта императора наконец сбывалась.

Молодой учёный, чаще всего, был очень серьёзен и сосредоточен. Он постоянно следил за приборами и изучал тексты на стене, находя всё новые и новые нюансы, связанные со сложной машиной. Парень никак не мог перевести одну строчку на стене, которую даже выделил полоской света фонаря, но прибор работал, развития плода шло даже лучше, чем ожидалось и явных поводов для беспокойства, ни у кого не было.

Смысл выделенного текста, можно было трактовать по-разному. Но смысл текста сводился к тому, что на определённом этапе, машине может потребоваться какой-то свет или огонь неизвестной природы. Возможно, имелся в виду свет солнца, луны или открытого огня свечи, предположений могло быть масса, но что именно имели в виду авторы текста, так и оставалось загадкой.

Парень не стал портить настроение родителям, с такой радостью следящим за развитием своего долгожданного ребёнка, но сам очень переживал, снова и снова пытаясь уловить смысл написанного на стене.

Судя по датчикам прибора, развитие ребёнка должно было закончиться уже через два месяца. Он быстро рос, поглощая всё больше и больше питательного субстрата, а генератор репродуктора вышел на половину своей мощности и продолжал непрерывно набирать обороты.

Император с восторгом наблюдал за формированием плода. Его будущий наследник, уже выглядел как великолепное создание, вобравшее в себя признаки двух совершенно разных миров, а судя по динамике развития, его размеры, могли быть существенно больше, чем планировалось изначально. Возможно, эта была ошибка ввода данных и случилась она, по неопытности молодого учёного, но императору она явно пришлась по душе.

Бурная фантазия счастливого отца, сразу нарисовала картину, от которой просто захватывало дух.

Его сын, Пантемун третий, великий правитель двух миров. Мощный гигант, похожий на людей и ящеров одновременно. Огромный замок с тронным залом. Торжественное помещение с высоченными потолками. В нём грандиозный приём в честь коронации нового правителя. И его сын, восседающий на великолепном троне. А вокруг него, тысячи маленьких людишек, с трепетом взирающих на своего нового правителя.

Это было настолько прекрасно, что император невольно улыбался, вглядываясь в запотевшее стекло камеры репродуктора, а его супруга, видя это, брала за руку своего мужа и тоже тихо радовалась, светясь вместе с ним от счастья.

После долгих лет безысходности и боли, через которые пришлось пройти семье императора, этот ребёнок был лучиком надежды на новую жизнь, в которой всё плохое уходило в прошлое, а хорошее только начиналось.

Когда оба мира признают нового правителя, у которого есть все права на престол, ни ТАЧП, не верховный совет, ни всякие выскочки, считающие себя равными великому императору, не смогут что-либо изменить.

Новый император двух миров Пантемун третий, станет единственным законным претендентом на престол, а его власть, даст начало целой эпохи процветания человечества, о которой Пантемун первый даже не мечтал.

Три дня, счастливая Лизи наблюдала за своим мужем, который почти не спал, не ел и ходил по комнатам замка с возбуждённым видом. В его голове роились какие-то мысли, которые лишали его покоя, а в глазах блестел огонь, способный воспламенить всё вокруг.

В какой-то момент Лизи даже начала за него переживать, но император сам начал разговор, как только остался наедине со своей женой.

– Нам с тобой нужно лететь на Землю.

Лизи даже растерялась от такого заявления своего мужа. Они проводили у репродуктора почти всё свободное время, стараясь не упустить ни одной мелочи в развитии долгожданного ребёнка, а тут целый полёт на другую планету, который займет, по меньшей мере, два месяца. За это время ребёнок полностью сформируется, а может даже и родиться. Такое предложение, было как минимум странным, а из уст счастливого отца, и вовсе звучало как безумие.

– На Землю?! Но… Мы же можем всё пропустить!.. Ты же так долго ждал наследника… Зачем милый?

Лизи откровенно не понимала смысл такого путешествия, да ещё и предложенного её мужем в самый неподходящий момент. Она обеспокоенно всматривалась в глаза супруга, подозревая, что его рассудок помутился, но видела только огонь и нежность, забытые за долгие годы жизни на Циклоте. К нему, наконец, вернулась его сила, но сама идея, всё равно напоминала бред сумасшедшего.

– Наш сын, будущий император Лизи. Ты понимаешь это?

– Понимаю.

Девушка всё равно не улавливала смысл идеи, которая вырывалась языками пламени из глаз мужа.

– Он не может родиться в дали от всех, иначе злые языки станут утверждать, что наследник не имеет право на престол, а его внешний вид, станет тому доказательством. Мне нужно представить тебя людям, как свою законную супругу и собрать делегацию для полёта на Циклот. Нужно, чтобы они засвидетельствовали факт рождения законного наследника престола.

Лизи даже приоткрыла рот от шока, а по её спине пронеслась волна холода.

– Нет! Нет, нет, нет! Я не буду в этом участвовать. Даже не проси меня об этом!

Лизи отшатнулась от своего мужа с ужасом в глазах и сделала несколько неосознанных шагов вглубь комнаты. Её хвост нервно выписывал круги, задерживаясь, то справа, то слева, в унисон противоречий, которые пульсировали в её голове, а когти впились в обшивку дивана, потрескивая рвущейся тканью в тишине комнаты.

– Прошу тебя милая.

Император подошёл к ней со спины, но Лизи, тут же сделала ещё шаг за спинку дивана, стараясь не смотреть в глаза мужу.

– Нам не избежать этого, если мы хотим, чтобы наш сын продолжил династию. У нас нет выбора милая. Прошу тебя. Я знаю, что ты боишься и предпочитаешь оставаться в тени.

– Люди возненавидят меня! Ты понимаешь?! Возненавидят. Я другая. Посмотри на меня!

Лизи развернулась к императору, расставив в стороны когтистые пальцы рук, и обвилась хвостом, чтобы её муж мог увидеть все особенности, отличающие её от людей.

– Ты прекрасна! Я люблю тебя.

– Но не они! Я ела людей вместе со своими детьми, и не считаю это чем-то ненормальным. Я такая. Это моя суть. Ты хочешь, чтобы они приняли меня такой?

Лизи оголила острые зубы и когти, показав их мужу.

– Да. Раньше я не знала, для чего мне всё это нужно и наивно полагала, что я человек. Но теперь… Как я предстану перед ними?! Они никогда не признают меня, женой своего императора. А наш сын?! Да он с таким же точно хвостом, как и я, и когти у него, уже больше чем мои. Ты серьёзно считаешь, что они возьмут и признают его Пантемуном третьим, наследником престола Земли. Очнись милый. Мне бы очень этого хотелось, чтобы ты был счастлив рядом со мной, но эта мечта несбыточна. Давай всё оставим как есть. Умоляю тебя!

Думаешь, я не знаю, что происходит снаружи? Думаешь, что я не вижу, какой мир ты хочешь предложить Земле? Сколько людей съели наши дети с тех пор, как на планете появился город переселенцев? Они больше не хотят питаться рыбой. Наши дети питаются только людьми, и ты прекрасно это знаешь, потому что привёз их сюда именно для этого.

Наши дети наполовину люди. Они постоянно совокупляются с земными женщинами и смотрят, как те умирают в страданиях, вынашивая их потомство, а потом съедают и тех и других, потому что голодны.

Это тот мир, который ты хочешь предложить людям?!

Император осекся, смотря на свою взбешенную жену. Обычно, она не вела себя так агрессивно, но его слова вывели её из себя и теперь поток правды, который выплеснулся из неё, уже невозможно было остановить. Она водила хвостом из стороны в сторону, впившись одной рукой в спину дивана и смотря ему в глаза, говорила то, что думала, позабыв о сдержанности и покорности, которая ей обычно была присуща.

– И как я после этого буду смотреть людям в глаза?! Что я им должна, по-твоему, сказать? Давайте будем дружить планетами, а мой сын и муж, будут скармливать вас мне и моим детям! Это мне нужно будет сказать?

Император понимал, что его жена говорит чистую правду, но думал только о том, как убедить свою жену сделать то, что ему было нужно.

– Ты немного преувеличиваешь любимая.

– Преувеличиваю?!

Лизивер пренебрежительно фыркнула, не в силах успокоиться от накативших на неё чувств.

– А твой Лозик вообще в курсе того, что происходит на планете или он, как и раньше верит в то, что создаёт для людей рай на Циклоте?

– Конечно же, не в курсе.

– А вдруг в курсе? А вдруг он сообщит на Землю о том, что колония переселенцев это просто корм, которым питаются дети императора.

– Что ты такое говоришь?! Остановись. Нет у него связи с Землёй.

– Видишь?! Ты боишься, что на Земле узнают о том, что происходит на Циклоте. А ты собираешься привезти сюда целый корабль придворных вельмож, которые ненавидят тебя всеми фибрами своей души. Ты уже забыл, что такое придворные подхалимы? А если Лозик им намекнёт, что Циклот не такое уж и безопасное место, или они сами увидят то, что им не нужно видеть. Как думаешь, что они сделают, когда вернуться на Землю?

– И что же?

– Да они сотрут тебя в порошок, а поводов для этого будет достаточно. Даже то, что женой императора является существом, которое они бояться до дрожи в коленях, а новый наследник вообще не понятной расы, уже отличный повод, поднять народ и лишить тебя должности императора. Ты не подумал об этом?

А на Циклот, тут же отправиться военный флот Земли со спасательной миссией и уничтожит всё живое, чтобы не осталось даже следа от бывшего императора и его мерзкой семейки. Потом на Земле скажут, что тебя съела собственная жена, обезумевшая от жажды власти, и выберут нового императора. Ты этого хочешь?!

– Я император двух миров и только я могу направить войска на Циклот!

– А ТАЧП? Ты уже забыл, что их флот, не на много меньше твоего? Целая планета воды и других ресурсов, которые ты продаёшь на Землю. Они уже забрали у тебя целый материк, на твоей же планете. Думаешь, что они не согласятся помочь верховному совету в их авантюре?

Прошу тебя любимый. Не нужно лететь сейчас на Землю. Не нужно показывать меня людям и тем более говорить всем, что у нас скоро появиться сын, который продолжит великую династию твоего рода.

Мы столько всего пережили. Нам пришлось пойти на такие жертвы, чтобы добиться того, что имеем. Давай всё оставим, как есть. Пусть наш сын повзрослеет, станет достойным сыном своего отца, завоюет уважение среди людей и тогда, мы скажем всему миру, кем он является на самом деле. Так будет правильно.

Лизи немного успокоилась и вкрадчиво посмотрела в глаза своему мужу, который пребывал в откровенном шоке от слов своей жены. Она никогда себя так не вела, всегда оставаясь кроткой овечкой рядом со своим властным мужем и такое поведение Лизи, немного испугало императора, хотя каждое её слово было наполнено правдой и глубоким смыслом.

– Просто ты боишься.

Император бросил на свою жену властный взгляд и подошёл к двери.

– Я сам полечу на Землю! Когда мир узнает, что у императора есть наследник, власть наших врагов обрушиться, как карточный домик, а когда все поймут, что он олицетворяет собой союз двух рас, то увидят во мне созидателя миров, а в тебе истинную королеву Циклота.

Им придётся принять тебя и нашего сына потому, что Циклот великодушно делиться с Землёй своими ресурсами, без которых им просто не выжить. У них нет другого выхода. Власть императора всё ещё сильна, а ТАЧП…

Пантемун второй пренебрежительно фыркнул произнося эту фразу.

– Я запущу в их логово своих детей и решу это недоразумение за один день.

Император распахнул дверь и вышел, громко зашагав по каменному полу коридора, а Лизи опустилась на кресло и подняв ноги, обвила их своим хвостом.

Её видение ситуации было очевидным и искренним. Каждое слово, которое она произнесла, шло от сердца, и было призвано уберечь мужа от ошибки, которую он собирался совершить. Но она поняла, что ей не удалось до него достучаться.

Лизи понимала, что именно чувствует её супруг. Последние годы он только и делал, что терял свои позиции, пытаясь балансировать между Землёй и Циклотом, но захват ТАЧПом целого континента, на планете, которую он считал собственностью своей семьи, вывел императора из себя. Он видел в сыне козырь, который раз и навсегда, сделает его власть не рушимой.

Последние слова её мужа настолько поразили её, что даже Лизи, которая, по сути, не являлась человеком, посчитала ту лёгкость, с которой была произнесена эта фраза, слишком бесчеловечной.

Поведение её мужа сильно изменилось за последние годы. Он стал жесток, холоден и безжалостен, когда речь заходила о жизнях людей. Император спокойно смотрел на то, как его дети поедают целые семьи, ни в чём не повинных переселенцев, забредших в серую зону, откуда у них, уже не было выхода.

Лизи прекрасно понимала, что породила этого монстра своими руками, пытаясь во, чтобы то ни стало прокормить своё потомство, но ничего не могла с этим поделать, поскольку и сама пристрастилась к человеческому мясу. Правда, она никогда не нападала на живых людей, пользуясь только тем, что ей приносили, но факт оставался фактом.

В ней постоянно боролись два существа, живущих в одном теле. Одно было хладнокровным убийцей, появившимся после выживания на Циклоте, а другое, жило в ней всегда и страдало, от чрезмерной жестокости к людям, которых ещё недавно, считала своими собратьями.

Кем она была на самом деле, Лизи, честно говоря, не понимала. Хотя острые зубы и когти, склоняли её чашу весов в сторону кровожадной хищницы. Она не помнила своих родителей, и оставалось только догадываться, какой именно была её жизнь до катастрофы.

Глава 6

Император был вне себя от ярости. Его верная жена, впервые пошла против его воли, да ещё в такой переломный момент его жизни, когда её присутствие, было просто необходимым.

Он не мог показать своего наследника верховному совету без уточнения, что его жена не совсем человек. Об этом знали единицы, которые, в конечном счете, ничего не решали, а все остальные думали, что Лизифер это человек.

Важным персонам, прилетевшим на Циклот, придётся пережить несколько шоков одновременно и чем всё это закончится, оставалось только догадываться.

Он нервно готовил корабль к отправке, настраивая сложнейшие системы судна в одиночку. За последние годы он многое научился делать самостоятельно и не видел в этом большой проблемы. Единственное, что его сейчас беспокоило, это предательство собственной жены, ради которой, он пошёл на такие невероятные жертвы.

Император размышлял о её эмоциональных высказываниях, снова и снова прокручивая её слова в голове, когда внезапно услышал голос Лизивер в динамиках корабля и завертев головой, чуть не рухнул со стула, на котором стоял.

– Милый, подойди к репродуктору. У нас проблема.

Император, чуть снова не рухнул на пол капитанской рубки. С трудом удержав равновесие, он направился к двери, и почти пробежав по коридору, нырнул проход, ведущий в сторону выхода из корабля.

Лизи сидела на диване возле репродуктора, с тревогой наблюдая за мигающим огоньком. На монолитном корпусе агрегата, был изображён тусклый силуэт солнца, похожего на цветущий подсолнух, а внутри него, мерцала жёлтая лампочка, делая солнышко то ярким, то тусклым, с периодичностью в несколько секунд.

Внутри репродуктора спокойно висел прозрачный мешок, в котором, на фоне пульсирующих кровеносных сосудов, виднелся плод существа, величиной с Лизифер, а рядом с агрегатом стоял молодой учёный, с белым, как стена лицом и переминался с ноги на ногу, ожидая появления императора.

Внезапно в коридоре послышались громкие шаги и в комнату, практически ворвался возбуждённый Понтемун второй. Он влетел в помещение с выпученными глазами, быстро осмотрелся вокруг, задержав взгляд на окне камеры репродуктора, затем бросил взгляд на свою жену, учёного, и уставился на мигающий индикатор.

– Что это?!

– Я хотел сказать раньше… Но… Всё работало. Я думал, что всё это… Это… Извините… Нужно было сказать раньше…

Император уставился на парня испепеляющим взглядом, от которого, из его рта, стали вылетать бессвязные звуки, лишённые всякого смысла.

– Что с моим сыном?!

Учёный закивал головой, пытаясь компенсировать недостаток слов мимикой лица, но потом, все же собрался и выпалил фразу, почему-то замотав головой в разные стороны.

– С ним всё хорошо. Да… Хорошо… Всё хорошо.

Император сделал несколько шагов к репродуктору, снова осмотрел висящее в камере существо, мигающий индикатор и растерянно посмотрел на Лизи, которая спокойно наблюдала за своим мужем, сидя на мягком диване. Учёный слишком сильно боялся императора, и с трудом связывал слова в предложения, поэтому Лизи пришлось взять на себя короткое описание проблемы, возникшей на её глазах.

– Мы не знаем в чём дело. Несколько минут назад, появился вот этот мигающий огонёк и все показатели упали до минимума. Прибору что-то нужно, но мы не знаем что именно.

Император вдумчиво осмотрел значок индикатора и снова обернулся к учёному, который уже немного взял себя в руки, но всё ещё, смотрел на Понтемуна второго испуганными глазами.

– Ты знал о проблеме и раньше?

Парень снова побелел как стена, но в этот раз попробовал всё объяснить.

– Понимаете правитель. Тексты древних, можно трактовать по-разному. Я только догадываюсь, какой именно смысл они вложили в этот текст. Видите эту строчку?

Он указал дрожащим пальцем на стену, где, как обычно, горела общая подсветка, а отдельный луч розового цвета, освещал полоску текста, над которой парень размышлял день и ночь, пытаясь уловить её смысл.

– Остальное я понял. Это инструкция к прибору. Тут описан каждый этап работы оборудования, настройки и всё такое. Я просто делал, как было написано и всё. Но эту фразу, я так и не смог понять. Простите меня император.

Парень покорно опустил глаза, приготовившись к неизбежному наказанию, которого он, несомненно, заслуживал.

– И что там написано?

Голос Понтемуна был суровым, глаза яростными, но он, пока что не собирался наказывать парня, который продвинулся так далеко и первый раз оступился. На кону стояло слишком много, а найти нового умника, было достаточно сложно.

Парень испуганно посмотрел в глаза грозного правителя и, обернувшись к тексту, принялся переводить каждое слово, созданное из нескольких символов, написанных без пробелов и знаков препинания.

– «Свет», «рука», «сила», «дать», «род», «слово», «свет», «рисунок солнца», «продолжить», «путь».

Учёный замолчал, выпалив всё, что было написано в строке, и виновато посмотрел на императора. Тот тоже немного растерялся, пытаясь собрать в набор слов какой-то смысл, но так и не найдя подходящего толкования фразы, снова посмотрел на мигающий значок.

– Рука, род, свет, продолжить. Чушь какая-то. И это всё?

Парень развёл руками, показывая, что прочитал все символы в злосчастной строке и добавить ему, было просто нечего.

Император посмотрел на Лизи пытаясь найти ответ на вопрос в её глазах, но она тоже пожала плечами, не в силах предложить стоящий вариант ответа.

– Рука, свет…

Император посмотрел на свою руку, которая была лишена света и, пошарив глазами по столу учёного, обнаружил на нём маленький фонарик. Взяв его в руку, Понтемун включил свет и направил луч на мигающий индикатор. Идея была откровенно глупой, но лучшей, к сожалению, пока что не было.

Пятно белого света очертило ровный круг вокруг мигающего индикатора, но ничего необычного не произошло. Выключив фонарик, император бросил его обратно на стол и развёл руками.

– Надеюсь, что остальное ты перевёл правильно?

Учёный закивал с виноватым видом и, посмотрев на текст, снова повернулся к императору.

– Понять древних, достаточно сложно мой господин. Они жили не так как мы и многое из написанного ими, приходится интерпретировать в более примитивный вид, чтобы хоть как-то понять смысл их текстов. К счастью инструкция к прибору не слишком пестрит философией, поскольку здесь описаны только конкретные действия, связанные с точным вводом данных.

Но когда переводишь надписи произвольного характера, понять смысл написанного, гораздо сложнее. Они видели мир иначе. Их уклад жизни был совершенно другим. Взаимодействие, ценности, отношение к семье, к детям, да всё.

Император глянул на молодого ученого, раздражённо приподняв свои брови.

– И что же они имели в виду, когда писали эту чушь?

Парень не знал ответа на вопрос, но раз уж начал уходить в философские рассуждения о древней расе, то пошёл до конца.

– Они придавали большое значение внутренней энергии, внутреннему свету их сознания, души и чего-то такого, что шло изнутри. Возможно, они имели в виду нечто подобное.

– Внутренний свет?

Император пожал плечами, пытаясь перенести все эти домыслы в материальную плоскость.

– Ты хочешь, чтобы я выпустил из себя свет? Или что?

Парень сжался от страха, на секунду представив, как глупо всё это звучало со стороны, а император задумчиво посмотрел на свою руку.

– Свет, рука, род…

Он снова подошёл к прибору, готовясь к ещё более глупому эксперименту, чем был до этого. Немного сомневаясь, император посмотрел в глаза Лизи, которая молча следила за происходящим, но не увидел никакого скепсиса, а только живой интерес и поддержку во всём, чтобы не происходило дальше.

Понтемун выдохнул, посмотрел на свою ладонь с растопыренными в стороны пальцами и положил её на корпус репродуктора, полностью закрыв мигающий индикатор своей рукой.

Его ноги неожиданно подкосились, а в руку ударил поток горячего воздуха, который намертво прилепил ладонь к агрегату. Испугавшись, император постарался отлепить ладонь, но его тело просто оцепенело, а в руке почувствовался невыносимый жар, уходящий бурным потоком вверх по руке, а затем во всё тело.

В комнате раздался истошный крик Понтемуна второго. Опешившие Лизи и молодой учёный, сразу бросились ему на помощь. Они ухватились за плечи мужчины, но тот намертво прилепился рукой к металлической пластине и все их попытки оторвать руку от репродуктора, доставляли императору только ещё большие страдания.

Его глаза моментально наполнились светом, а вокруг тела стала появляться чёрная дымка. Она стразу потянулась в сторону репродуктора, впитываясь в корпус машины, а затем появилась в камере с плодом и стала пропадать в прозрачном коконе, впитываясь в тело младенца.

Увидев это, Лизи и молодой учёный оставили свои попытки и, отойдя в сторону стали завороженно наблюдать за невероятным зрелищем. Император замер у прибора, подняв светящиеся глаза к потолку, а его тело окутал чёрный туман, тянущийся тонкими ручейками в камеру агрегата.

В его голове, стала, вспышками проносится вся его жизнь. Полностью утратив контроль над своим сознанием, Понтемун моментально впал транс, а видения, бесконтрольно мелькающие перед его глазами, превратились в бесконечный видеоролик, не имеющий, ни начала, не конца.

Все его дела, страхи, поступки и чувства, полились беспрерывным потоком тумана в сторону камеры репродуктора, а самому императору оставалось лишь смотреть на свою жизнь со стороны и отпускать то, что в нём было наружу.

Даже ему, находящемуся в состоянии транса, в какой-то момент показалось, что почти вся его прежняя жизнь, состояла исключительно из каких-то жутких картин. Бесконечная череда убийств, кровь, крики о помощи, пугающие своим видом дети, днём и ночью набивающие животы кусками человеческой плоти, останки тел, горами, лежащие в подземных бункерах.

Единственным лучиком света, в этом бесконечном кровавом кошмаре, была Лизи. Воспоминания о ней, тянулись тонкой светящейся нитью, объединяя и оправдывая своим светом, целые сгустки чёрного мрака из которого, по сути, и состояла его нынешняя жизнь.

Император был далеко не глупым человеком. Будучи сыном императора, он получил лучшее образование, которое включало в себя всё, что только можно было вообразить. При этом, он очень любил учиться и жадно впитывал в себя все знания, которые получал от лучших преподавателей Земли.

В какой-то момент его знания, так же потекли чёрным туманом в камеру репродуктора. Потоки образов, формул, слов и жизненного опыта, ринулись из него разноцветной рекой света, тут же превращаясь в туман и пропадая в стенке огромного агрегата.

Это безумие длилось около минуты. Лизифер и молодой учёный, немного перевели дух и снова ухватились за плечи императора, чтобы во второй раз, попытаться оторвать его от машины. К их удивлению, тело Понтемуна внезапно обмякло, ноги подкосились, а мужчина просто рухнул на пол вместе со своими спасителями.