Пригласи меня на осенний бал

Полли Леони

Пригласи меня на осенний бал

© Полли Леони, текст

© shutterstock.com

© Анна Алексеева, иллюстрация на обложку

© ООО «Издательство АСТ», 2025

⁂

Тем, кто любит, завернувшись в теплый плед, пить любимый горячий напиток и наблюдать, как за окном кружатся листья

Запись из ежедневника Майли БеннеттПРАЗДНИК ОСЕНИ

31 октября – парад хэллоуинских костюмов;

1 ноября – осенний бал (вальс и конкурс коротких медленных танцев).

Возможная музыка для медленного танца (посоветоваться с хореографом)

I Think They Call This Love – Elliot James Reay;

The Loneliest – Måneskin;

Die With a Smile – Lady Gaga feat. Bruno Mars;

Anti-Romantic – TOMORROW X TOGETHER;

Love Me Again – V;

Nightcall – London Grammar;

La Valse d’Amélie – Chris Snelling, Yann Tiersen;

My Misty Mornings – Fabrizio Paterlini;

Heal – Loreen;

One Life to Live, One Love to Give – Alex Band;

Wildflower – Billie Eilish;

Eros – Ludovico Einaudi;

Moral of the Story – Ashè;

Friends – Chase Atlantic.

Возможные образы для парада костюмов

Леди Баг и Супер-Кот, Алиса и Безумный Шляпник, Доктор Кто и спутница, Чаки и Тиффани, Барби и Кен, Красавица и чудовище, Рюк и Аманэ Миса, Джек и Салли, Охотники за привидениями, Арнольд и Хельга, Эдвард и Белла, Джокер и Харли Квин, мистер и миссис Смит, Бонни и Клайд, Фиона и Шрек, Элизабет Беннет и мистер Дарси.

P. S. Я даже советоваться ни с кем не буду.

I глава

До сегодняшнего дня топ неловких ситуаций, в которые я попадала, был примерно таким:

– будучи Тайным Сантой, подарила целую коробку сладостей однокласснику с сахарным диабетом (сама не понимаю, как меня угораздило так опозориться);

– не прочитав перевод, поставила на звонок крайне неприличную песню на корейском языке (видели бы вы лицо моего школьного учителя, уроженца Сеула, когда он услышал рингтон);

– сломала каблук во время танцев на выпускном вечере и, падая, зацепила своего злейшего врага Калеба Рида (мне никогда не удастся забыть его испепеляющий взгляд, когда мы повалились на пол).

Из всего вышеперечисленного можно сделать один очевидный вывод: Майли Беннетт – самый невнимательный и неуклюжий человек на всем западном побережье. Но произошедшее сегодня пополнило мой список еще одним чертовски важным пунктом:

– сразу после того, как я записалась на участие в ежегодном осеннем конкурсе хэллоуинских костюмов и медленных танцев, мой парень Дерек предложил нам расстаться.

«Ну и что тут неловкого?» – спросите вы. А я поясню: все, с кем я успела сблизиться в университете, считали меня крутой девчонкой из Окленда, состоящей в невероятно крепких отношениях с красавчиком-байкером. Не то чтобы меня волновало мнение общественности, но вдаваться в пространные объяснения о причинах нашего разрыва и отказываться от участия в празднике, который долгие годы был моей заветной мечтой, не особенно прельщало.

Составляя виртуальную карту желаний, я добавляла на макет не только фотографии кампуса Беркли, но и кадры с ежегодного осеннего бала. Меня завораживала эта давняя традиция, ставшая неотъемлемой частью университетской жизни. Но, несмотря на присущую мне сентиментальность и любовь к историческим любовным романам, я все еще оставалась уроженкой Окленда, гоняющей по улицам Калифорнии на байке. И я ни за что на свете не собиралась давать заднюю только потому, что меня бросил парень.

– А это точно хорошая идея? – с сомнением в голосе проговорила Джоди, моя младшая сестра.

– Да что может пойти не так? – Я отмахнулась и вернулась к приложению для знакомств, в котором зависала уже целый час в поисках подходящего кандидата на роль моего фальшивого парня.

– Почему нельзя попросить кого-то из местных?

– Все ребята из Рокриджа[1] знакомы с Дереком. – Заметив сведенные к переносице брови Джоди, я добавила: – Ему нельзя знать, в каком я из-за него отчаянии.

– Тебя что, совсем не расстроило ваше расставание? – Сестра перебирала мою косметичку в поисках помады нужного морковного оттенка.

– Расстроило, – отозвалась я, продолжая механически свайпать влево.

– Но ты выглядишь так, будто тебе все равно.

– Я учусь в Беркли, у меня нет времени на рефлексию из-за парня.

– Может, не так уж сильно он тебе и нравился…

– Может, – согласилась я, слушая ее вполуха.

– Она точно здесь? – спросила Джоди, высыпав все содержимое косметички на кровать. – Не могу найти.

Проигнорировав жалобный писк сестры, я присмотрелась к фото очередного качка на экране.

– М-м-м, – задумчиво протянула я, приставив указательный палец к кончику носа, как делала всегда, когда меня одолевали сомнения.

– Да чего ты там копаешься? – Выхватив из моих рук телефон, Джоди свайпнула вправо.

– Ты чего творишь? – возмутилась я, вскочив на колени. – Отдай.

– Ты так никого не найдешь, – сказала она, непрерывно кликая по экрану.

– А вот и найду. Верни телефон.

– Ты слишком избирательна. Будто настоящего парня ищешь.

– Мне же придется с ним танцевать, – напомнила я. – Нельзя лайкать всех подряд.

– Выберешь из тех, с кем будут совпадения. – Закатив глаза, Джоди вернулась к приложению. – Рано или поздно кто-то найдется.

– Мне не нужен кто-то, – пробормотала я, протягивая сестре нужную помаду. – Мне…

– Совпадение! – завопила Джоди, возвращая мне телефон. – Спасибочки за помаду.

– Пожалуйста.

– А я спасибо не заслужила?

– Сейчас посмотрим. – Шумно вздохнув, я перешла в раздел «пары» и открыла чат с парнем, с которым мы совпали. Мне хватило одного взгляда на его аватарку, чтобы в ужасе отбросить телефон на другой край кровати.

– Ты чего? – удивилась сестра, красящая губы перед напольным зеркалом.

– Ты хоть знаешь, кого лайкнула?

– Только не говори, что Дерека.

– Хуже. В тысячу раз хуже! – Взяв телефон, я поднялась с кровати и подошла к Джоди, чтобы показать ей фото. – Вот, полюбуйся на плоды своей безумной выходки.

– У тебя совпадение с Калебом Ридом? – Чуть не прыснув от смеха, она вовремя откашлялась и еще раз взглянула на экран. – Может, он не самый плохой вариант?

– Ты это серьезно?

– А что? Он терпеть не может Дерека, и вы знакомы с самого детства. Калеб точно лучше первого встречного парня.

– Ты неправа, – возразила я. – Незнакомец – это чистый белый лист. А Калеб… Он – чертова стена, исписанная сотнями граффити.

– Вы хоть раз общались с тех пор, как закончили школу?

– Нет. – Не знаю, почему я соврала. Наверное, не хотела вспоминать о нашем последнем с Калебом разговоре.

– Интересно, почему он тебя лайкнул, – задумалась Джоди. Она стояла, склонив голову к моему плечу, и наши волосы – ее светло-рыжие и мои светлые – смешивались, напоминая противостояние осени и зимы.

– Понятия не имею. Просто… давай забудем об этом, – предложила я. – Найду кого-нибудь другого.

– Ну, как знаешь. – Она еще раз поправила помаду и, попрощавшись, отправилась на встречу с подругами.

Оставшись наедине с собственным отражением в зеркале и телефоном в руке, я попыталась оценить свои реальные шансы найти подходящего парня в Окленде или Беркли. Кто захочет участвовать в предлагаемой мной авантюре? Речь ведь идет не о романтических свиданиях на берегу озера Мерритт. Нам придется не только регулярно посещать репетиции, но и детально продумать образы для парада костюмов. Будь я на месте случайного парня из приложения знакомств, ни за что бы не подписалась на эти пытки.

Не успела я обдумать, что делать дальше, как у меня завибрировал телефон. Хоть мы и обменялись номерами, когда посещали углубленные курсы химии и биологии, до этого дня нам ни разу не приходилось друг другу звонить.

– Калеб? – Моя вопросительная интонация звучала до неприличия смехотворно, учитывая ситуацию.

– Майли? – Его привычка отзеркаливать тон собеседника раздражала меня с самого детства. Как говорить с тем, кто ведет себя как ехидна?

– Ты что-то хотел? – Тяжело сохранять невозмутимость, когда невыносимо хочется стереть из памяти последние полчаса своей жизни.

– А ты? – парировал он. В его голосе отчетливо слышалась самодовольная ухмылка.

– Все, я бросаю трубку.

– Погоди.

– Ну?

– Я позвонил, потому что ты не отвечала в приложении.

– Это все? – Мне не терпелось распрощаться с ним и, возможно, навсегда удалить свой профиль. Чтобы уж точно избавиться от следов нашего внезапного совпадения.

– Разве тем, кому удалось образовать пару, не полагается сходить хотя бы на одно свидание? – спросил он.

Я представила его сидящим в персиковом доме с красными порожками на Лоутон-авеню и с веселой улыбкой на лице и недовольно фыркнула.

– Не собиралась я тебя выбирать, у меня палец соскользнул.

– Вот как? Значит, это случайно вышло? – Было очевидно, что он мне не верит.

– Именно. Роковая случайность. Так что не надо мне писать и звонить.

– А ты разве не встречаешься с тем козлом-байкером? – поинтересовался Калеб.

– Я зависаю в приложении для знакомств. Сам как думаешь?

– Полагаю, ты его наконец-то бросила.

– Вообще-то, мы расстались по его инициативе, – поправила я, не заботясь о том, что он наверняка посчитает меня неудачницей.

– Странно, – только и сказал он.

– Может, мы уже закончим этот странный разговор?

– И ты даже не спросишь, зачем я тебя лайкнул?

– А ты сделал это специально? – нахмурилась я, но тут же себя одернула. Это преступление – так часто морщить лоб.

– Если честно, мне нужна помощь, – вдруг признался Калеб. – С подготовкой к экзаменам.

Застыв на месте, я нервно сглотнула. Это то, что не давало мне покоя все лето. Я так сильно хотела забыть о его разбитой вдребезги надежде на учебу в Беркли, что с трудом заметила, как сбылась моя собственная мечта.

– Ты же продолжаешь посещать курсы? – тихо уточнила я.

– Да, но это не помогает. Я чувствую, как топчусь на одном и том же месте. Решаю тесты и делаю одни и те же ошибки. Это реально сводит меня с ума.

– И поэтому ты решил заглянуть в приложение для знакомств.

– Я просто хотел отвлечься, но тут увидел твое фото и подумал… Майли, не могла бы ты со мной позаниматься?

– Чего? – ахнула я.

– Ты блестяще справилась со всеми экзаменами и получила максимум баллов. Слышал, твой диплом IB[2] сыграл решающую роль при поступлении.

– Им также понравилось мое эссе, – добавила я, вспоминая, какой долгой и упорной была моя подготовка.

– Я вот не справился, – тяжело вздохнул Калеб. – Но в мае у меня будет еще одна попытка. Если я как следует подготовлюсь и…

– Предлагаю сделку, – перебила я его.

– Сделку? – явно удивился он.

– Мне тоже нужна помощь. – Я представила, как оттенит его оливковую кожу белоснежная рубашка, которую он наденет на осенний бал, и улыбнулась.

– Какая?

– Ты еще не забыл, как танцевать вальс?

– Эм… Думаю, нет. А что?

– Давай встретимся у Рокридж Маркет Холла.

– Через час? – предложил Калеб.

– Отлично.

– Майли, что происходит?

– Скоро узнаешь. – Довольно хихикнув, я отключилась и подошла к комоду, чтобы выбрать подходящий наряд.

Интересно, что надевают на встречу с тем, кого недолюбливаешь всю сознательную жизнь? А с тем, с кем, вопреки здравому смыслу, собираешься заключить сомнительную, но выгодную обеим сторонам сделку?

II глава

Облачившись в свободную черно-красную клетчатую юбку, доходящую до колен, и черный лонгслив, я бросила в сумку ежедневник, а также пару конспектов с углубленных курсов и спешно выбежала из дома.

Мы не жили по соседству, но ходили по одним и тем же улицам, так что наши с Калебом случайные столкновения в городе были неизбежны. Я видела его, а он – меня, но это не означало, что мы заговорим. Никакого обмена приветливыми улыбками или, на худой конец, равнодушными кивками. Для меня было естественно пройти мимо Калеба и сделать вид, что мы незнакомы.

Но сегодня, добравшись до Колледж-авеню, я остановилась возле круглого столика, за которым он сидел, и попыталась завязать разговор.

– Я опоздала?

Вместо ответа он похлопал по стоящему рядом с ним высокому пластиковому стулу, похожему на барный, и придвинул ко мне стаканчик с кофе.

– С моим любимым сиропом, – сказал Калеб. – Кленовый пекан.

– А мне по душе соленая карамель. – Устроившись напротив, я заметила, что он не изменяет своему стилю: по-прежнему носит широкие коричневые брюки и однотонные рубашки, вызывающе расстегнутые на две верхние пуговицы, а на его левой руке все еще красуются давно вставшие антикварные часы. Единственное, что привело меня в смятение, – это очки в тонкой золотистой оправе. – У тебя испортилось зрение?

– Наверное, читал слишком много учебников, – ответил он, быстро проведя пальцем по дужке. – А что, мне не идет?

– Главное, что ты меня видишь. – Хотелось отметить, как прекрасно сочетаются его зеленые глаза и цвет оправы, но я не привыкла говорить ему комплименты, так что поспешила сменить тему. – Как дела у твоей мамы?

Дом, в котором Сара Рид жила с родителями, пострадал во время чудовищного огненного шторма в Окленде. В том пожаре совсем юная мама Калеба получила сильные ожоги ног и серьезную психологическую травму. Насколько мне известно, все эти годы она испытывала проблемы с подвижностью и в конечном счете стала кем-то вроде писательницы-затворницы.

– Дописывает очередную книгу, – рассказал Калеб. – Серия, над которой она работала до этого, вызвала настоящий фурор. Издатель требует как можно больше новых историй.

Чем реже Сара Рид выбиралась на улицу, тем больше слов появлялось в ее новой рукописи. Она писала о преодолении и нечеловеческих испытаниях, а в последние годы еще и о действительно сильных женщинах. Цитата из ее книги: «На твоей хрупкости держится целый мир» – была записана на форзаце моего ежедневника, и я перечитывала ее каждый раз, когда ощущала бессилие.

– Рада, что у нее все хорошо, – робко улыбнулась я. – Насколько это возможно, разумеется.

– Разумеется, – повторил за мной Калеб. Допив кофе, он начал перекладывать стакан из одной руки в другую, а я, внезапно ощутив неловкость, решила перейти к делу.

– Ты говорил, тебе нужна помощь с подготовкой. Что конкретно ты надеешься получить от наших занятий?

– Прогресс? – осторожно предположил он.

– Думаю, мы можем выявить проблемные места и поработать над ними. – Я достала из сумки конспекты, которые успела найти, пока в спешке собиралась на встречу. – Давай пробежимся по списку тем и отметим те, что вызывают у тебя наибольшие трудности.

– Это биология? – Он подбородком указал на тетрадь в моих руках.

– Да.

– С ней у меня проблем нет.

– Окей, но я не взяла конспекты по химии. – Захлопнув тетрадь, я отпила немного кофе и, приятно удивившись вкусу, улыбнулась. – Кленовый пекан, да? Очень вкусно.

– Я все лето работал в кофейне, так что теперь неплохо разбираюсь во всей этой теме. – Калеб нервно взъерошил темно-русые волосы, как если бы его взволновало собственное признание.

Вместо подготовки к учебе в Беркли он осваивал профессию бариста. Я ничего не могла поделать со своим сердцем – оно замирало каждый раз, когда я осознавала, что только один из нас попал в университет мечты.

С тех пор как мы оба захотели в Беркли и начали посещать одни и те же углубленные курсы, я и Калеб стали кем-то вроде конкурентов. Причем не самых добрых. Мы то и дело поддевали друг друга, насмехались над неудачами в подготовке, предсказывали полный провал на экзаменах. Но когда дело дошло до реального краха надежд, я оказалась к этому не готова. Все злые слова, которыми мы обменивались, вдруг стали чем-то уродливым и ужасно постыдным. Я так сильно жалела о нашей нелепой вражде, что даже попыталась извиниться. Но Калеб не стал меня слушать. Впрочем, это совсем другая история.

– Похоже, ты овладел полезным навыком, – сказала я, имея в виду его работу в кофейне. – Знания вообще не бывают лишними.

– Ага, – отозвался Калеб. Его светло-зеленые глаза скользили по моему лицу, и я начала ерзать на стуле.

– В общем, пришли мне список тем, которые нам нужно разобрать. Я подготовлюсь и назначу встречу.

– Хорошо, Майли. – Меня всегда раздражала его немногословность, хотя обычно я ценила тех, кто говорит только по делу. – Что ты хочешь взамен?

Достав телефон, я открыла сайт университета и показала Калебу страницу, посвященную празднику осени.

– Это.

– У меня в глазах рябит от количества тыкв на экране, – пожаловался он в ответ. – Убери.

– Ты хотя бы заголовок прочитал? – Я помахала телефоном перед его лицом.

– Я в курсе про осенние традиции Беркли. А ты что, хочешь поучаствовать?

– Да, но мне нужна пара.

– И ты искала ее в приложении для знакомств? – Уголки его губ поползли вверх.

– Даже не думай меня осуждать! – Пригрозив ему пальцем, я убрала телефон и залпом допила оставшийся кофе.

– Да я просто удивлен. Не знал, что тебя интересуют подобные конкурсы.

– Ну вот представь себе.

– Если это то, чего ты хочешь, я помогу, – спокойно произнес он, слегка наклонив голову, будто изучая меня под другим углом.

– Придется много репетировать. Все участники танцуют вальс, и каждая пара представляет публике короткий медленный танец. Ты точно справишься?

– А почему я должен не справиться? Это ведь танцы, а не поступление в Беркли.

Уверена, он не пытался меня задеть, но это все равно случилось. Резко выпрямившись, я виновато опустила взгляд и принялась разглядывать свои ногти, покрытые прозрачным лаком.

– Ты уже выбрала образы для парада костюмов? – спросил Калеб, разрушив воцарившуюся тишину.

Я молча протянула ему ежедневник, предварительно открыв его на нужной странице.

– Почему тут все перечеркнуто? – уточнил он, читая составленный мною список. – Не тронуты только герои «Гордости и предубеждения».

– Эта идея показалась мне самой подходящей, – объяснила я, наконец-то придя в себя.

– А мне нравятся Чаки и Тиффани Валентайн[3].

– Тебе не пойдут рыжие волосы.

– Зато у меня будет бутафорский нож.

– И полосатый свитер с джинсовым комбинезоном, – парировала я, не переставая морщиться.

– Чаки прикольный, – не унимался Калеб.

– Ты его брови видел?

– Он легендарный и узнаваемый.

– Зато образ мистера Дарси подчеркнет твои достоинства, – выпалила я и тут же пожалела о том, что сказала.

– Мои достоинства? – Красивое лицо Калеба вытянулось и застыло в несвойственной ему гримасе удивления. Он редко позволял себе столь яркую реакцию на чужие слова, но мне точно удалось его шокировать.

– Я имела в виду темный фрак, который носит герой, – сбивчиво пробормотала я, стараясь не встречаться с ним взглядом. – Он подчеркнет твою осанку и… высокий рост.

Продолжая смотреть на меня как на инопланетянку, Калеб быстро кивнул и спросил:

– У вас с Элизабет одинаковые фамилии. Ты поэтому ее выбрала?

– Вообще-то, они отличаются, – возразила я.

– Разве что в написании.

– Я выбрала образы Лиззи и Дарси не поэтому.

– А почему?

– Мне нравятся их наряды. Не только на балу, но и в повседневной жизни. У той эпохи есть свой шарм. К тому же я безумно люблю «Гордость и предубеждение».

– Книгу?

– И книгу, и фильм, и сериал.

– Ла-а-адно, – протянул Калеб, скрестив руки на груди. – Будь по-твоему, Майли. Наряжусь Чаки в следующий раз.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я. Не думала, что он так быстро согласится.

– Здесь еще список музыки для медленного танца. – Он указал на соседнюю страницу в ежедневнике.

– Я собираюсь посоветоваться с хореографом. Выберем ту мелодию, которая лучше всего ляжет на танец.

– А со мной посоветоваться ты не хочешь?

– А тебе не все равно? – закатила я глаза.

– Не думаю, что смогу танцевать под музыку, которая вызывает у меня рвотный рефлекс.

– Ну я же смогу танцевать с парнем, который вызывает у меня тошноту.

Наши взгляды встретились, и мне почему-то стало тепло, несмотря на поднявшийся ветер. Сейчас мы очень походили на прошлые версии Калеба и Майли, которые учились в Оклендской школе и грезили поступлением в Беркли. Мы ругались и мечтали, мечтали и ругались – и так день за днем. Недели сменялись месяцами, и мы не заметили, как стали взрослее и выпустились. Надо же, я и не думала, что буду так сильно скучать по нашим перепалкам.

– А что случилось с твоим идеальным парнем? – вдруг спросил Калеб. – Видел вас рядом с фреской[4] в Лягушачьем парке. Жалкое зрелище.

– Это было свидание, – раздраженно пояснила я. – И ничего жалкого в нем не было. Мы прекрасно провели время.

– Так прекрасно, что даже расстались.

– А ты что там делал?

– Участвовал в уборке мусора в День Земли.

Университеты высоко ценят абитуриентов, занимающихся волонтерской деятельностью. Я и сама регулярно посещала подобные мероприятия, хотя не переставала чувствовать себя самозванкой. Мне казалось, что добро должно идти исключительно от сердца, но все, кого я знала, старались только ради получения дополнительных преимуществ в глазах приемной комиссии.

– Так что, – прервал мои размышления Калеб, – почему вы расстались?

– Да я и сама не знаю, если честно. – Пожав плечами, я постучала ногтями по столику. – Он много чего сказал, как будто еще не определился с точной причиной.

– Может, он просто не захотел участвовать в празднике осени? Дерек не похож на любителя медленных танцев.

– Он бросил меня ровно в тот момент, когда я собиралась ему об этом сказать. Так что вряд ли.

– А как там… в Беркли? – Как только он заговорил об университете, его голос поблек. – Справляешься?

Мне хотелось рассказать ему о Чон Соль, с которой я подружилась, и о профессоре химии Ларсе Хопкинсе, из-за которого я заново влюбилась в эту науку, а еще о четырнадцати миллионах книг в двадцати семи библиотеках университета… Но разве я могла говорить об этом с Калебом? Как бы он себя почувствовал, начни я восхвалять Беркли и все, что с ним связано? Не желая ранить его еще сильнее, я приняла безразличный вид и бросила:

– Нормально. – Вспомнив о второй части вопроса, быстро добавила: – И да, я справляюсь, но не без труда.

– Ты будто не об университете мечты говоришь, а о фермерском рынке. – Темные брови Калеба взмыли вверх, и он недоверчиво уставился на меня.

– Беркли как Беркли, – пожала я плечами. – Такой же, как на фотографиях.

– Странная ты какая-то.

– Почему?

– Я же помню, как ты визжала, узнав о поступлении.

– Та эйфория давно прошла, – соврала я. Меня все еще трясло от вида кампуса и всего, что было вокруг. Похожие на античные белоснежные колонны Мемориальной библиотеки Доу заставляли мое сердце биться в два раза чаще, и я понятия не имела, когда это пройдет.

– Но репетиции будут проходить в университете? – уточнил Калеб.

– В спортивном комплексе Беркли на Бэнкрофт-вэй. Я пришлю тебе адрес.

– А это ничего, что я у них не учусь?

– Хотя бы один из пары должен быть студентом Беркли, – ответила я и тут же зажмурилась. – То есть… все в порядке, это разрешено.

– Хорошо. – Калеб неловко оглянулся по сторонам. – Думаю, мне уже пора. Я составлю список тем по химии, который ты попросила, и пришлю тебе.

– А я сообщу, когда и куда тебе нужно прийти на первую репетицию. – Почувствовав, что пришло время прощаться, я аккуратно спустилась с высокого стула и закинула сумку на плечо.

Мы выглядели так, будто и правда заключили деловую сделку. Дали друг другу обещания и скрепили наш невидимый договор полуулыбками.

– До встречи, – сказала я на прощание.

– Майли? – позвал меня Калеб, когда я уже развернулась, чтобы уйти.

– Да?

– Я тоже люблю «Гордость и предубеждение».

– Правда? – не поверила я.

– Не-а, я обожаю фильмы про Чаки, – ухмыльнулся он. – Но мне и впрямь нравится осень. Когда читал о Беркли, всегда хотел стать частью этого праздника. Он казался чем-то особенным.

– Уверена, ты не будешь разочарован, – ответила я, почему-то смутившись.

– Надеюсь.

Я тоже надеялась. И на то, что все пройдет гладко. И на то, что моя мечта не обернется против меня. И на то, что Калеб хоть и со второй попытки, но все же поступит в Беркли.