Земная жизнь и духовные поиски Ш.Ауробиндо, В.Александри, Г.Сковорода

 Четырнадцать лет понадобилось Шри Ауробиндо для тбго, чтобы пройти путь Запада; почти столько же времени он затратит на то, чтобы пройти путь Индии и достичь „вершины" традиционных йогических постижений – отправной точки его собственной работы. Самым интересным для нас является то, что Шри Ауробиндо прошел этот традиционный путь, который мы будем рассматривать, как подготовку, вне всех привычных правил, как бы вольным стрелком или, еще вернее, исследователем, который не заботится о предосторожностях и картах, оставляя в стороне все обходные пути просто потому, что имеет смелость идти прямо вперед. Итак, не в уединении, не в позе лотоса, не под руководством просвещенного Учителя предпринял Шри Ауробиндо это путешествие, а так, как могли бы это сделать и мы, – без специальных знаний, прямо в гуще повседневной жизни – жизни, не менее загруженной и напряженной, чем наша, – и совсем один.

Он принял твердое решение не делить жизнь надвое (отличительная черта йоги Шри Ауробиндо), на действие и медитацию, на внутреннее и внешнее и на все прочие выдуманные нами ложные противопоставления. С того дня, как он задумался о йоге, он вложил в нее все – высокое и низкое, внутреннее и внешнее, все целиком – и отправился в путь ни разу не оглянувшись назад. Шри Ауробиндо пришел не для того, чтобы продемонстрировать исключительные способности в исключительной среде, – он пришел для того, чтобы показать нам, на что способен человек, и доказать, что исключительное есть ни что иное, как нереализованная потенциальная возможность, точно так же, как сверхъестественное, – есть то, природы чего мы еще не постигли или пока не знаем, или возможностями чего мы еще не овладели. В конечном счете все в этом мире – это вопрос правильной концентрации: нет ничего, что бы в конце концов не поддалось примененной должным образом концентрации.

 Когда Шри Ауробиндо сошел на берег на набережной Apollo Bunder в Бомбее, он был охвачен спонтанным духовным переживанием: безбрежный покой овладел им. Но ему нужно было позаботиться о другом – прокормить себя, как-то прожить. Ему было двадцать лет. Он нашел место преподавателя французского языка у махараджи Бароды, затем преподавал английский в государственном колледже, где стал вскоре заместителем директора. Кроме того, Шри Ауробиндо был личным секретарем махараджи. И хотя у него было много работы при дворе и в колледже, более всего занимала его судьба Индии.

 Он много раз ездил в Калькутту, следил за политической ситуацией, написал несколько статей, которые вызвали скандал, ибо он не только называл королеву, императрицу Индии, вежливо выражаясь, старой леди. но и убеждал своих соотечественников избавиться от британского ига и остро критиковал политическое попрошайничество партии Индийский Конгресс: никаких реформ, никакого сотрудничества. У него была цель – собрать и организовать все силы нации для революционных действий. Для этого нужна была определенная храбрость, тем более, что дело было в 1893 г., когда британские владения занимали три четверти территории земного шара. Но у Шри Ауробиндо был свой, весьма особый подход к проблеме: он возлагал вину не на англичан, но на самих индийцев. Наш настоящий враг – это не какая-то там внешняя сила, но наша вопиющая слабость, наша трусость, наша тупая сентиментальность.

 В этих словах – один из главных принципов Шри Ауробиндо, который как в политической, так и в духовной борьбе, при всех обстоятельствах настаивает на том, что нужно прежде всего смотреть внутрь себя, чтобы выяснить причину собственных несчастий и страданий в миру, а не искать ее вовне или еще где-нибудь. Внешние обстоятельство, – это лишь развертывание того, что мы собою представляем, – скажет Мать, его будущий соратник в труде. Шри Ауробиндо скоро понял, что газетных статей недостаточно для того, чтобы пробудить страну; он начал подпольную работу, которая привела его на порог виселицы. В течение тринадцати лет Шри Ауробиндо будет играть с огнем.

 Однако в этом молодом человеке не было ни излишней суетливости, ни фанатизма. „Его улыбка была простой, как у ребенка, и такой же прозрачной и нежной", – писал его учитель бенгальского языка, который жил вместе с ним в течение двух лет (Шри Ауробиндо, естественно, начал изучать свой родной язык). С трогательным простодушием он добавляет: „Прежде, чем я встретил Ауробиндо, я представлял его рослым, безупречно одетым с ног до головы на европейский манер, со строгим взглядом из-под очков, ужасным акцентом (из Кембриджа, конечно!) и очень трудным характером… Кто бы мог подумать, что этот смуглый молодой человек с мягкими мечтательными глазами, длинными волнистыми волосами, разделенными посередине и ниспадающими на шею, одетый в обычное грубое ахмедабадское дхоти и облегающую индийскую куртку, обутый в старомодные туфли с загнутыми носками, чье лицо было слегка отмечено оспой, был ни кто иной, как господин Ауробиндо Гхош, живое вместилище французского, латыни и греческого?"

 На самом деле Шри Ауробиндо еще не покончил с книгами, интеллектуальный период, начатый на Западе, еще не завершился; он поглощал книги, заказываемые из Бомбея и Калькутты. „Ауробиндо, бывало, сидел за своим столом, – продолжает его учитель бенгальского, – и читал при свете масляной лампы до часу ночи, безучастный к нестерпимым укусам москитов. Я наблюдал, как он часами сидит в одной и той же позе, с глазами, устремленными в книгу, как йогин, захваченный созерцанием Божественного, не сознающий ничего, что происходит вокруг. Случись в доме пожар, он не прервал бы своей концентрации". Он читал английские, русские, немецкие и французские романы, а также во все возрастающем количестве священные книги Индии – Упанишады, Бхагавадгиту, Рамаяну, хотя он никогда не был в храме или был только как наблюдатель. „Однажды, вернувшись из колледжа, – вспоминает один из его друзей, – Шри Ауробиндо сел, взял наугад первую попавшуюся книгу и стал читать, в то время, как X. с друзьями затеяли шумную игру в шахматы. Через полчаса он отложил книгу в сторону и выпил чашку чая. Мы уже много раз наблюдали, как он делает это, и с нетерпением ждали случая, чтобы проверить, читает ли он книги от корки до корки или просто кое-как просматривает несколько страниц. Испытание началось. X. открыл книгу, прочел вслух одну строчку и попросил Шри Ауробиндо вспомнить, что следует дальше. Шри Ауробиндо сосредоточился на секунду, а затем воспроизвел по памяти всю страницу без единой ошибки. Если он мог прочесть сто страниц за полчаса, то нет ничего удивительного в том, что он смог прочесть уйму книг за такое невероятно короткое время". Но Шри Ауробиндо не удовлетворился чтением переводов священных текстов; он начал изучать санскрит, причем – характерный для него факт – изучать самостоятельно; когда о каком-либо предмете было известно, что его трудно или невозможно изучить, он обычно отклонял любую помощь, отказываясь принять от кого-либо хоть одно слово – будь то грамматик, пандит или священник – всегда пытаясь овладеть предметом без посторонней помощи, непосредственно. По-видимому, метод этот имеет свои достоинства, ибо он не только изучил санскрит, но и несколькими годами позже смог постичь утерянный смысл Вед.

 Однако пришел день, когда Шри Ауробиндо почувствовал, что с него достаточно интеллектуальных упражнений. Вероятно, он осознал, что можно бесконечно накапливать знания, читая книги и изучая языки, но даже изучив все языки и прочтя все: книги на свете, можно при этом не продвинуться ни на шаг.

Об этом же писал Гете.

Фауст.

Что ж значу я, коль не достигну цели,

Венца, к которому стремится род людской,

К которому и сам стремлюсь я всей душой?

Мефистофель.

Ты значишь то, что ты на самом деле.

Надень парик с мильонами кудрей,

Стань на ходули, но в душе своей

Ты будешь все таким, каков ты в самом деле.

Фауст.

Да, вижу, что напрасно я собрал

Сокровища познания людского;

Не нахожу в себе я силы снова,

Когда свести я счеты пожелал;

Ни на волос не выше я, не ниже

И к бесконечному не ближе

Единственным назначением книг и философий является не просвещение ума, а его успокоение тем, чтобы перейдя к опыту, получить непосредственное вдохновение.

Шри Ауробиндо.

 Ведь ум, на самом деле, стремится не к познанию, хотя и кажется, что это так – он стремится перемалывать что-нибудь. Его потребность в знании – это, прежде всего, потребность в чем-то, что можно перемалывать, пережевывать. Если бы вдруг вся эта машина остановилась из-за того, что знание было бы достигнуто, то ум сразу бы восстал и нашел бы какой-нибудь новый объект, который бы он мог перемалывать – просто ради самого перемалывания. Такова его функция. То, что, в нас стремится к.знанию и прогрессу – это не ум, а нечто, что находится за ним и пользуется им: Основным периодом моего интеллектуального развития, – говорил Шри Ауробиндо ученику, – было время, когда я мог ясно видеть, что то, что говорит интеллект, может быть и верно, и неверно, что то, что интеллект подтверждает – истинно, но истинно и противоположное. Принимая какую-либо истину умом, я всегда держал его при этом открытым для ее противоположности. … И первым результатом такого подхода стало то, что престиж интеллекта упал!"

 В 1901г. в возрасте 29 лет Шри Ауробиндо женился на Мриналини Деви и пытался разделить с нею духовную жизнь. «Я ощущаю все признаки и симптомы (предназначенного пути), писал он ей в письме, – Я хотел бы взять вас с собой в этот путь». Но она не поняла его: и он остался один.

 «Со мной все не так, все необычно, – писал он в письме Мриналини. Все полно глубины и чудно для тех очей, что зрят». И, возможно, именно это хотел он открыть нам своим примером, своей работой, своей йогой – все те неведомые богатства, которые скрыты под коркой обыкновенного (цит. По Сатпрем): «И жизни наши – это тайна, что глубже всех фантазий наших».

Далее Шри Ауробиндо пишет: «Все человеческие интересы, я полагаю, являются посюсторонними, и многие из них вошли в мою ментальную сферу.

 В то же самое время я обнаружил, что выхожу в сверхфизические миры и планы которые имеют влияние и воздействие на план материальный… И я нахожу божественное по всюду».

 «Истина одна только радость. Потому что истинно только то „Я" внутри нас, которое охватывает все существования и все возможные противоположности существования. Когда все находится внутри, тогда все является радостью, потому что нигде уже нет пробелов».

 Шри Ауробиндо.

IV.3. Тайна

Индийский поэт Тулсидас в свое время писал: «Каждый делает и говорит столько, насколько он понял».

Можно сказать, что приблизительно о том же говорил и Д. Чопра:

«… Каждый человек поступает наилучшим образом, соответствующим уровню его сознания».

Эту проблему ясно изложил французский писатель А. Сент-Екзюпери:

Эта индийская легенда, место происхождения которой – Бенгалия, где родился Шри Аурбиндо, наверняка была известна ему – тому, кто говорил, что Он – это всё: боги, бесы, люди, земля, а не только небеса, и чей весь опыт ведёт к божественной реабилитации Материи. … и создать «жизнь божественную на Земле»

И что такое сознание, что такое душа?

Ниже приводятся некоторые из них.

«Каждый из нас часть Творца или Космического Человека. Кроме земного тела, у человека есть тело небесное.

Глас видит лишь физические формы, однако внутренний взор проникает глубже, вплоть до вселенского образа, частью которого является каждый из нас»

 Шри Юктешвар

«Все семь начал человека представляют полную аналогию с различными сферами космоса, которым, в свою очередь, соответствуют различные состояния сознания»

Из древнеиндусских учений

Человеческое сознание есть сознание Божества.

Единственная непосредственно достоверная реальность – реальность сознания.

Декарт

Нет у тебя, человек, ничего, кроме души.

Пифагор

Сознание – это структура, позволяющая Духу управлять телом. То есть, Бессмертный дух через структуру сознания взаимодействует с окружающей Реальностью. Взаимодействие между телом и клетками тела тоже осуществляется Сознанием, но это уже клеточное сознание.

В широком смысле Сознание – это структура, объединяющая Дух – Душу и физическую материю.

Гупта М. считает, что сознание – это нечто, посредством чего мы можем познавать и понимать себя. Познание и понимание себя и других является основными характеристиками сознания.

Далее пишет, что в некоторых религиях и верованиях сверхсознательная психика считается «душою» или «личностью», в то время как сознательная психика определяется как «сознание». Всё дело в терминологии. Однако должно быть очевидно, что сознание – это неотделимая часть души, а не сущность, отдельная от души.

Друг читатель!

Вникни в нижеследующую схему, которая находится слева (А. Хакимов, 2011 г.) и текст, который находится справа.

С помощью этой схемы читатель сможет подробно изучить схему развития человеческой личности, начиная с низшего уровня и заканчивая высшим – уровнем познания Абсолютной Истины. Эта схема является наглядным пособием, вмещающим в себя обширное философское знание. Она не позволит человеку заблудиться в таких сложных понятиях, как «ум», «разум», «душа», «Сверхдуша, или сверх Я».

«С точки зрения нашего современного научного понимания, человек является ис- ключительной системой, поскольку его от- личает высшая ступень ауторегуляции».

И.П. Павлов

«Если хотите изменить свое тело в настоящем, трансформируйте ум, унаследованный из прошлого».

Д. Чопра

«Тело никогда не болеет, а только изна- шивается; это не тело болеет, это ослабе- вает сознание».

 Ш. Ауробиндо

«Сознание – это энергия в ее тончайшей и наиболее динамичной форме…

Куда бы мы не шли и чтобы мы не делали, наши мысли творят окружающую действительность».

Д. Кехо

Тело – это кристаллизованная субстанция души.

 В. Жикаренцев

– Прекрасно Флетчер. Ты помнишь, мы говорили, что тело – это не что иное, как мысль?

 Ричард Бах

Утверждение, высказанное И.П. Павловым подтвердили и ряд других исследователей. Примерно в это же время в Индии, в Пондишери в полном уединении Ш.Ауробиндо сосредотачивается исключительно на Работе. С помощью новой, супраментальной силы, которую открыли Шри Ауробиндо и Мать, они проводят целую серию экспериментов на своих собственных телах – «тестирование» (исследования, прим. автора). Вот как об этом пишет Ш. Ауробиндо: «Я провожу различные эксперименты и тесты день и ночь, год за годом более тщательно, чем любой ученый со своей теорией или своим методом на физическом плане». (On Himself 26:469)

Шри Ауробиндо открыл Тайну Шандернагоре в 1910 г. и работал с ней в течение сорока лет; он посвятил этому свою жизнь. Этому же посвятила свою жизнь и Мать.

Шри Ауробиндо никогда не говорил об условиях своего

эксперимента и своих открытий. О себе он всегда говорил

необычайно мало – не из-за скрытности, а просто потому, что

„я” не существовало. „Было такое ощущение, – сообщает

с наивным удивлением хозяин дома, где жил в Шандернагоре

Шри Ауробиндо, – что когда он говорил, как будто кто-то

другой говорил через него. Я поставил перед ним тарелку

с едой – он просто глядел на нее, затем поел немного,

совершенно механически! Казалось, что он был погружен в себя даже тогда, когда ел; он медитировал с открытыми глазами”. Лишь много позже из его трудов и отрывков некоторых разговоров мы сможем восстановить нить его опыта. Первое, что нам известно в этом отношении, – его случайное замечание, которое он сделал, обращаясь к одному из учеников. Оно показывает, что после Алипора он постоянно продвигался по пути к своей цели: Ментально в течение пятнадцати дней я был подвержен всем видам пыток. Картины всех видов страданий прошли перед моим взором\ Нужно помнить, что в тех мирах видение – синоним слова „опыт". Таким образом, по мере того, как Шри Ауробиндо восходил к Глобальному Разуму, его сознание в то же время нисходило вплоть до того, что мы называем адом.

Это один из первых феноменов, который испытает на себе и ищущий – каждый в различной степени. Эта йога – не для слабых, – говорит Мать, и это действительно так. Ибо если первый ощутимый результат йоги Шри Ауробиндо – это пробуждение новых поэтических или художественных способностей, то вторым, может быть, даже немедленным, следствием является безжалостное обнажение всех скрытых, теневых сторон сознания сначала индивидуального, а затем и космического. Эта тесная и странная связь между сверхсознательным и подсознательным была, несомненно, отправной точкой открытий Шри Ауробиндо.

IV.4 С чего все началось

В 1901 г. в возрасте двадцати девяти лет он женился на Мриналини Деви и пытался разделить с нею свою духовную жизнь. Я ощущаю все признаки и симптомы (предназначенного мне пути), – писал он ей в письме, найденном в архиве британской полиции. – Я хотел бы взять вас с coбой в этот путь. Но Мриналини не поняла его; Шри Ауробиндо остался один. Тщетно мы будем искать в жизни Шри Ауробиндо те трогательные или чудесные истории, которые украшают жизни великих святых или мистиков, напрасными будут и поиски сенсационных йогических методов; все кажется настолько естественным, что ничего нельзя увидеть как и в самой жизни. Может быть, он находил больше чудесного в обыкновенном, чем в необыкновенном: Со мною все не так, все необычно, – писал он в письме Мриналини, – всё полно глубины и чудно для тех очей что зрят.

Был ещё один эпизод в его жизни.

Шри Ауробиндо подошел к поворотной точке своего развития – книги были для него пусты. Один приятель посоветовал ему заняться йогой; Шри Ауробиндо отказался: Йога, которая требует отречения от мира – не для меня, я чувствовал чуть ли не отвращение к спасению собственной души, которое предоставляет мир его судьбе. Но однажды Шри Ауробиндо стал свидетелем любопытной сцены, которая для Индии не представляла собой чего-то необычного (однако обыденность часто бывает лучшим толчком для пробуждения внутренних движений). Его брат Барин страдал тяжелой лихорадкой (Барин родился, когда Шри Ауробиндо находился в Англии; он стал тайным агентом Шри Ауробиндо в период организации индийского сопротивления в Бенгалии), когда к ним в дом вошел один из тех полунагих бродячих монахов, вымазанных золой, которых называют нага-саньясинами. Вероятно, он ходил от дома к дому, выпрашивая пищу согласно своему обычаю, когда заметил закутанного в одеяла Барина, трясущегося в лихорадке. Без единого слова он попросил стакан воды, начертил над ним какой-то знак, пропел мантру и дал выпить воду Барину. Через пять минут Барин был здоров, а монах исчез. Шри Ауробиндо, конечно, слышал о необыкновенных силах этих аскетов, но на этот раз он видел это своими глазами. Он понял, что йога может служить не только спасению. А ему нужна была сила, чтобы освободить Индию: Во мне был агностик, во мне был атеист, во мне был скептик, и я не был абсолютно уверен, существует ли Бог вообще… Я чувствовал, что где-то в этой йоге должна заключаться могущественная истина… Поэтому, когда я обратился к йоге и решил практиковать ее и выяснить, верна ли моя мысль, то вот в каком духе и с какой молитвой, обращенной к Нему, я сделал это: „Если Ты существуешь, Ты знаешь мое сердце. Ты знаешь, что я не прошу Мукти (освобождения), я не прошу ничего, о чем просят другие. Я прошу только дать мне силу поднять эту нацию и позволить мне жить и работать для этого народа, который я люблю…". Так вступил на путь Шри Ауробиндо.

И, возможно, именно это хотел он открыть нам своим примером, своей работой – все те неведомые богатства, которые скрыты под коркой обыкновенного: И жизни наши – это тайна, что глубже всех фантазий наших.

Если бы мы только знали, насколько пусты внутри наши – так называемые „чудеса", лишенные реальной ценности, эти магические фокусы для взрослых; как только человек обретает знание, которое хоть чего-то стоит, он видит, что все это лишь прелестные картинки и что Истина проще всех этих сверхъестественных ухищрений. По мере своего продвижения в йоге Шри Ауробиндо оставлял позади себя всю эту феерию образов ради того, что он называл духовным реализмом – не потому, что он не любил прекрасные образы – ведь он был поэт! – а потому, что он понимал, что эти образы могли бы быть гораздо более прекрасны, если бы они воплотились в физической реальности на земле, если бы сверхфизическое стало бы для нас обыкновенным физическим, видимым невооруженным глазом. То. что Шри Ауробиндо сделал потустороннее естественным и достиг спокойного господства над жизнью, стало возможным благодаря лишь тому, что он никогда не делал различия между двумя мирами: Моя жизнь и моя йога со времени моего приезда в Индию всегда были как посюсторонними, так и потусторонними без всякого ущерба для какой-либо из сторон, – писал он ученику. – Все человеческие интересы, я полагаю, являются посюсторонними, и многие из них вошли в мою ментальную сферу, а некоторые, как, например, политика – и в мою жизнь, но в то же время с того момента, как я ступил на набережную в Бомбее, у меня появились духовные переживания, причем они не были отделены от этого мира, напротив, внутренне они теснейшим образом опирались на него – как, например, переживание Бесконечного, наполняющего собой материальное пространство, или Имманентного, которое присутствует в материальных объектах и телах. В то же самое время я обнаружил, что выхожу в сверхфизические миры и планы, которые имеют влияние и воздействие на план материальный. – таким образом для .меня оказалось невозможным создание четкого разграничения или непримиримого противоречия между тем. что я называю двумя полюсами существования, и всем тем, что лежит между ними. Для меня все есть Брахман, и я нахожу Божественное повсюду.

«Великая Природа – женская ипостась Бога и полюс Духа. Если вы по настоящему хотите восхождения к вершинам совершенства, вы не сможете этого сделать не наладив хороших отношений с Великой Природой».

С. Ключников

 Подсознание, о котором говорит современная психология, – это только внешняя пограничная область мира, почти столь же обширного, каким является Сверхсознательное – со многими уровнями, силами, существами (или существами-силами, если угодно), онo представляет собою наше эволюционное прошлое – и недавнее и отдаленное – и несёт в себе отпечатки нашей настоящей жизни и всех прошлых жизней – точно так же, как сверхсознательное – это наше эволюционное будущее. Оно несет в себе все силы, которые доминировали в нашем эволюционном восхождении от неживой материи к животному и от животного к человеку; более того, эти „остатки" продолжают жить и оказывать на нас влияние.

 В этой двойственной мистерии кроется ключ ко всей Тайне. Достичь небесных сфер не может ни один, минуя недра ада.

 Действительно, можно достичь духовных небес, не имея никакого представления об этих темных и грязных сферах или узнав об их существовании в результате какого-то несчастного случая. Но есть небеса так же, как ад (каждый план нашего существа имеет свои „небеса" и свой „ ад")– Религиозный человек обычно отрекается от своего индивидуального „я" и таким образом устраняет проблему подсознательного, покидая его. Ему нужно пройти только через один порог, который охраняют „стражи" настолько неприятные, что становятся понятными „кошмары" и „искушения", упоминаемые в жизнеописаниях святых. Но это лишь один-единственный переход. Достичь тех небес, к которым он стремится, означает просто покинуть внешнее существование и погрузиться в экстаз. Цель нашей йоги – это не терять сознание ни внизу, ни наверху и в особенности – не закрывать глаза на то, что окружает нас внизу. Интегрально ищущий не создан ни для абсолютной темноты, ни для слепящего света. Он должен видеть везде, куда бы он ни шел. Это первое условие достижения контроля. Мы стремимся не „перейти" в лучшее существование, а преобразовать наше нынешнее существование.

 Как есть несколько ступеней в сверхсознательном, так и в подсознательном существует несколько уровней или миров – несколько „темных пещер", как их называет Риг Веда.

 Там мы найдем все примитивные и грубые ментальные формы или силы, которые первыми появились в мире Материи и Жизни; все агрессивные импульсы, присущие Жизни на этапе ее зарождения, все ее рефлексы страха и страдания; и, наконец, силы болезни и разложения, и Смерти, которые подсознательно управляют нашей физической жизнью. И тогда становится очевидным, что истинная жизнь на земле невозможна до тех пор, пока все эти миры распоряжаются нашей физической судьбой. Так что именно мы являемся полем битвы – внутри нас встречаются все эти миры от самого высшего до самого низшего. Поэтому нам нельзя бежать, зажимая нос или крестясь, – мы должны открыто, прямо и решительно выйти на арену и победить во что бы то ни стало: