Очень сказочные будни

Огниир стоял, упирая ладони о массивный стол из черного дерева, инкрустированного бордовыми витиеватыми линиями – магической защитой от прослушивания. На столешнице красовался строгий набор канцелярии, включая перо, которое по приказу само записывало приказы, пометки и просто бубнеж начальства. Позже со всем этим разбиралась госпожа Ева Силч – неизменный секретарь начальника, которая вечно «отбегала по очень важному делу».

В углу кабинета пристроился черный сейф, защищенный не только механическим замком, но и заклятием. Открыть его могли лишь подполковник и еще пара доверенных лиц. На стене напротив стола висела огромная карта города, в деталях изображавшая Местечковск с отметками «точек» последних криминальных инцидентов. Красным отмечались дела с магическим вмешательством, зеленым – без.

Слева нашли пристанище закрытый деревянный стеллаж и шкаф, выполненные из того же материала, что стол. Напротив входа было зарешеченное окно, наполовину прикрытое деревянными жалюзи.

А посреди кабинета, рядом с кожаным диваном для гостей, стоял чванбург собственной персоной. И смотрел на меня так, что я сразу поняла, откуда веяло неприятностями.

– Ну-с, знакомьтесь! – продолжил тем временем начальник. – Майор Максимус Ларс. Прибыл из Дальбурга для помощи в расследовании дела о пропавших женщинах.

Пока я переваривала услышанное, печенкой чувствуя, что где-то в сказанном был подвох, Клайв шагнул вперед и представился:

– Майор Чарыр. Следователь отдела по расследованиям магических преступлений Центрального полисмагического отделения Местечковска.

Максимус великодушно кивнул.

И трое мужчин выжидающе уставились на меня, до которой неожиданно дошла суть услышанного ранее:

– МАЙОР Ларс? – переспросила я, делая акцент на звании.

– Так точно, – ответил он, не моргнув и глазом.

– А где же младший лейтенант? – растерянно спросила у подполковника Ержа.

– Видимо, остался в Дальбурге выполнять свои младшелейтенантовские дела, – зло ответил начальник, сверкнув глазами так, что я как-то сразу поняла: повышение снова откладывается.

Клайв громко и хрипло кашлянул в кулак. Вздрогнув, я опомнилась и повторно представилась понаехавшему чванбургу, оказавшемуся целым майором:

– Лейтенант Татьяра Ирт. Младший следователь отдела по магпреступлениям.

Перед внутренним взором замелькали картинки-воспоминания об испачканном лакированном ботинке, об обещании занести майора в черный список, о том, как я подчеркнула, что он младше меня по званию… Бывают же плохие дни? Мои давно не заканчивались. Ну почему я вечно вляпываюсь в неприятности на ровном месте?

– Так вышло, что дорогой гость прибыл своим ходом, – сообщил Огниир очевидное, с кривой улыбкой указав на майора, но не сводя пристального взгляда с меня. – Вы, должно быть, разминулись, лейтенант.

Я подобралась и приготовилась к заслуженной выволочке. Но… спасение пришло, откуда не ждали.

– Никак нет, – ответил за нас с Клайвом сам Ларс. – Мы виделись. Но я предпочел ехать на такси. И теперь, когда с формальностями покончено, хотелось бы приступить к основной задаче.

Огниир Ерж медленно перевел тяжелый взгляд на майора и, не моргая, вперился в надменное лицо.

– Поговорим о деле, – кивнул ему невозмутимый Ларс. – Хотелось бы разобраться с вашими косяками как можно быстрее, чтобы я мог вернуться в столицу и заняться собственной работой. Ее без меня вряд ли кто-то сделает. К нам помощь не отправляют.

Я не смогла сдержать тихий облегченный вздох. Майор был так хорош в своей пафосной наглости, что весь гнев начальника моментально переключился исключительно на него. Это не могло не радовать. Так что, подавив ликующую улыбку, я предложила:

– В таком случае давайте пройдем в наш кабинет? Дела пропавших и карта с местами их исчезновений там. – Подумав, с надеждой добавила: – Если, конечно, вы не хотите сначала заселиться в гостиницу и немного отдохнуть с дороги.

– Не хочу, – ожидаемо плюнул в мою надежду Максимус Ларс. – Вернетесь к привычному легкому режиму работы, когда я уеду. Итак?

– Итак, – повторил наш Огниир, переводя на меня уже совсем другой, гораздо более доброжелательный взгляд, и приказал: – Татьяра, введите майора в курс дела и предоставьте все возможные материалы для ознакомления. Затем отправляйтесь отсыпаться. А вечером, когда вернетесь на ночную смену, везите майора в Зачарованный лес, на место, где видели девушку. Покажите там, что как. Насколько получится.

Я удивленно заломила бровь. Так сразу человека отвозить в нашу червоточину? Ничего себе Ерж разозлился.

Вот только Максимус, явно не понимающий, к чему все идет, попросил изменить план предстоящих мероприятий:

– Предлагаю ускориться, – сказал он. – Я в течение пары часов изучу все, что у вас есть по пропавшим девушкам, и буду готов ехать по всем важным точкам следствия. Начиная с места первого исчезновения.

С сегодняшней ночи пропавших официально стало шесть. Так что, мысленно прикинув на карте, где именно девушек видели в последние разы, я поморщилась. Нам предстояла длинная скучная прогулка и долгое объяснение прямо сейчас. Если только Ерж не перекинет эту рутину на кого-то другого. Например…

– А как насчет капитана Дана Ба́рсова? – с заискивающей улыбкой спросила у подполковника. – Он тоже следователь, и в курсе всех происшествий. Дан может все рассказать и показать, а к вечеру мы снова заступим на смену.

Начальник сверкнул предупреждающим взглядом, но Максимус Ларс уже заглотил наживку.

– Почему нет? – согласился он. – Познакомьте меня с капитаном. Раз уж у вас здесь полный бедлам с графиками работы, придется подстраиваться.

Бедлам и правда наличествовал. И еще какой! Все, что я знала из теории и коротких практик во время учебы, здесь шло направо, потом налево, а потом вперед и в неизвестность.

В первый год работы я была жутко возмущена таким положением дел и даже писала жалобы на имя начальства, в прокуратуру и в различные инстанции Дальбурга. Коллеги меня не отговаривали, лишь улыбались и уточняли, когда же я все налажу?

Изменений в лучшую сторону не случилось. Благо в худшую – тоже.

Сейчас, работая здесь шестой год, я поняла, почему все именно так, ничему не удивлялась и просто выполняла приказы Огниира.

– Сдавайте смену и возвращайтесь вечером, – приказал он Клайву, кивнув на дверь. – Я сам объясню Дану, что от него требуется.

Вот так, благодаря моей смекалке, мы с Чарыром получили законную свободу до вечера.

Уже через десять минут, покинув здание полисмагии, распрощались и ринулись в разные стороны. Я спешила в северную часть города, где шестой год снимала небольшую уютную квартиру в очень старой трехэтажке. Мое жилье находилось на первом этаже – почти все время в тени, рядом с небольшим яблочным садом. Весной и осенью, в сезон дождей, по стенам вечно норовила проползти плесень, так что раз в месяц приходилось чистить ее различными концентрированными средствами или магией. Помогало это мало и ненадолго. Зимой в квартире было очень холодно, но к лету становилось вполне терпимо. Зато жилище было дешевым и находилось относительно недалеко от работы – всего пара остановок.

Клайв вечно бубнил из-за моего скупердяйства и советовал переехать в более нормальное место. Но я искренне не понимала зачем. К быту особо не придиралась. После жизни в приюте любой более-менее обустроенный угол казался милым сердцу. Главное для жизни – чтобы были стены, защищающие от ветра, крыша – от дождя, снега и зноя, кровать с теплым одеялом и, по возможности, душ. Кроме того, очень приветствовалось отсутствие других людей с их любовью к непрошеным советам с примесью критики.

Вот с последним сначала не заладилось. Соседями у меня были люди с низким социальным статусом, без магического дара, относящиеся к одаренным, таким, как я, с предвзятым недовольством. Они считали, что мне все и без того дается слишком легко, а потому нечего «примазываться» к ним. Пришлось неоднократно проводить разъяснительные беседы на повышенных тонах и доступном им языке. Так что со временем все наладилось, и претензии отпали.

Благо периоды ненависти и откровенных войн с магами давно сошли на нет, и нас больше не считают настоящим злом во плоти. Хотя предрассудков с обеих сторон хватает до сих пор. Есть семьи магов, пестующие одаренность каждого отпрыска и отбирающие в свой род только соответствующие их высоким стандартам партии. Есть семьи людей, лишенных дара, ненавидящих тех, кто с ним родился. И есть те, кому вообще все равно, какие у кого способности, лишь бы жили спокойно и не лезли нарушать закон. Я относилась к последним, хотя дар свой не любила.

Интуит. Так меня называли во время учебы, после раскрытия основного потенциала. Такие, как я, считались диковинкой и очень ценились, ведь мы могли предчувствовать, а иногда и предвидеть важные события. Казалось бы, мечта! Вот только я оказалась бракованной: не раскрылась для дара, который достался мне от деда по отцу. Иногда, конечно, вижу вещие сны или чувствую, что куда-то не надо лезть, но этого мало, чтобы мной всерьез заинтересовались. Кроме того, у меня в наличии дар огня. Но пользоваться стихийной магией считается слишком опасно и трудоемко, так что к ней предпочитают не обращаться до последнего. Потому после академии я и оказалась в Местечковске. Распределили в самую глушь, как неликвид.

Ну и пусть.

Несмотря на ряд очевидных недостатков, мне нравился этот город. И квартирка моя нравилась. Небольшая и с видом на старые яблони, она стала моим первым настоящим домом с момента потери родителей. А с недавних пор ситуация снова улучшилась: коллеги подарили невероятно удобный матрас, на который сегодня я с удовольствием упала прямо в верхней одежде. Хотела прикрыть глаза на минутку, а потом рвануть в душ, но не случилось. Провалилась в сон практически мгновенно.

Очнулась от солнечного луча, бьющего прямо в левый глаз. Поморщилась, хотела укрыться одеялом, но не смогла его нащупать. Тогда-то и поняла, что лежу на застеленной постели в чем пришла. Было бы ложью сказать, что такое случилось впервые. В последнее время работа отнимала все силы. Особенно после того, как от нас сбежали еще двое: дознаватель и следователь по экономическим преступлениям. Первый женился и ушел работать в частную контору свекра, а второй уехал в столицу за лучшей жизнью.

Зевнув, я присела и сонно осмотрелась. Вдохнув поглубже, поморщилась от запаха. Увы, пахло именно от меня. Я ведь так и не удосужилась помыться.

Выругавшись, отправилась за чистым бельем и в душ. Наслаждаясь потоками горячей воды, натерлась до скрипа, после чего закинула в стирку форму вместе с покрывалом, на котором спала. Поставила чайник, поджарила пару яиц, найденных в холодильнике, и заварила травяной чай. Поужинала прямо из сковородки, начистила обувь и погладила свежую «порцию» формы для ночного дежурства.

Затем снова упала на кровать, с отупением глядя в потолок. Уволившийся психолог, к которому начальник недавно заставлял ходить, сделал вывод, что все мои жизненные неприятности связаны с нелюбовью к себе и к другим. Мол, во мне слишком много агрессии, прямолинейности и подозрительности. Советовал давать себе больше времени на отдых и дорогие сердцу занятия. Выбрать себе хобби и наслаждаться им.

С последним я пока не определилась.

Пробовала вязать. Вышло скверно. Погнутые спицы выкинула.

Пробовала вышивать. Подарила Клайву носовой платок с его инициалами и сердечком. Напарник восхитился. Конечно, по его лицу этого видно не было, но я чувствовала флюиды восторга, когда он, вздыхая, прятал мой шедевр в нижний ящик стола. «На долгую память», – сказал Клайв, и больше я тот платок не видела.

Еще я пыталась заняться разведением цветов.

Взгляд невольно скользнул к тумбе в углу. На ней сиротливо увядал кактус Ростислав. Я назвала его так, гонясь за двумя зайцами. Во-первых, имя значило «расти славно», и это звучало как заговор на удачу для моего питомца. А во-вторых, мне представлялось, как буду пафосно говорить другим: «Меня дома Ростислав заждался». Правда, ни то, ни другое не оправдало ожиданий. Ростик рос вялым и болезненным, и рассказывать о нем было некому.

Хуже того, я постоянно забывала о бедолаге. Уверена, с мужчиной было бы так же, но я тренировала в себе терпение и заботу. Как могла…

Выругавшись, достала из сумки купленный пузырек с магической прикормкой для растений. Вылила все в горшок, прочитала заклинание с бумажки, послала магический импульс.

Ростик дернулся и… скинул с себя остатки желтых колючек, став совершенно голым нежно-зеленым кактусом. Я удрученно вздохнула и с опозданием, по диагонали прочла инструкцию: «Для помощи увядающему растению… в соотношении с размером… три капли на стакан воды…»

Снова посмотрев на кактус, пожелала ему быть сильным и преодолеть все. Несмотря ни на что. После чего начала одеваться на службу. Время уже поджимало.

Пробежка по городу взбодрила. К вечеру ощутимо похолодало. Май в этом году выдался особенно суровым. Зима никак не хотела уступать весне, постоянно напоминая о себе паршивой погодой.

Нехорошее настроение усугублялось пропажей женщин.

До сегодняшнего утра официально числились исчезнувшими пять девушек и женщин в возрасте от восемнадцати до тридцати двух лет. Три еще недавно были под вопросом, потому что вели весьма распутный образ жизни. Они пропали первыми, но о них заволновались не сразу. Дальше исчезла самая взрослая дама – она жила на окраине Сырого квартала и зарабатывала магическими ритуалами. Врагов имелось много, да и сама женщина слыла весьма эксцентричной. Могла просто уехать. А вот пятая девушка – Йоханна Рис – молодая, активная, без вредных привычек, с нормальным образом жизни – сбежать, никого не предупредив, не могла. По крайней мере так считали ее родственники и жених, забившие тревогу почти сразу. Она исчезла семь дней назад.

И, как вчера подтвердилось, практически сразу за ней, пропала Ки́ра Смо́лович двадцати шести лет. Начинающая журналистка. Прибыла три дня назад из Дальбурга в отпуск. По словам коллег, хотела погулять по местным старинным развалинам и вдохновиться на дальнейшие статьи об исторических ценностях городка. Сообщила подруге из столицы – Диане, – что заселилась в гостиницу и собирается с неким мужчиной на вечернюю прогулку в парк. Больше на связь не выходила. Подруга забила тревогу, обратившись к нам через полисмагическое отделение Дальбурга. По словам местных свидетелей (таксиста), позавчера днем ее видели у западного входа в Зачарованный лес. Туда-то мы и ходили с Клайвом во время ночного дежурства. Хотели проверить версию, не заблудилась ли девица в наших зачарованных местах.

И именно там напарник услышал крики о помощи, после чего мы помчались на звук и оказались у хижины Отшельника. Там нас настиг необычный густой туман, сильно ухудшающий видимость. И все же Клайв был убежден, что преследовал голую убегающую девушку с красными волосами. А наша журналистка была окрашена именно в такой цвет.

В итоге, гонимые чутьем Клайва, мы добежали до забора небольшого загона, в котором Отшельник, он же А́рне Кьяры́р (местный оборотень-ведун, ведущий образ жизни лесничего), периодически держал раненых животных до передачи в магический питомник. Именно тогда я влезла внутрь и оказалась в компостной куче, где обнаружила серебряный браслет – предположительно принадлежащий Кире Смолович: тонкий ажурный, с маленьким ключиком-кулоном.

В это время Клайв ощутил, будто кто-то промчался дальше, но, по его признанию, это было скорее животное. Девушку мы не нашли. Она словно растворилась в молочном тумане, застилавшем все вокруг в считаные минуты.

Выбирались едва не на ощупь.

Вернувшись в отделение и доложив Огнииру о случившемся, мы получили нагоняй, новое имя в деле о пропавших женщинах и распоряжение встречать специалиста из Дальбурга. Там были очень недовольны нашей нерасторопностью в расследовании. Все боялись утечки информации и паники среди населения: шутка ли, в маленьком городке появился серийный похититель женщин! Ради ускорения в работе по делу из Дальбурга хотели прислать младшего лейтенанта, но за несколько последних дней что-то переигралось, и к нам прибыл майор.

Я устало вздохнула, толкая дверь в отделение.

Кивнув дежурному, быстро прошла по коридору и нырнула в кабинет, где нашелся тот самый ценный специалист: уже не очень свежий Максимус Ларс. В смысле, гораздо более потрепанный, чем утром.

Он стоял в мятой рубашке с закатанными по локти рукавами, и что-то размашисто писал под одной из семью прикрепленных на доске фотографий. Причем, последнюю прикрепили не мы.

– Что это вы делаете? – уточнила я вместо приветствия.

– Совершенствует список жертв и подозреваемых, – устало ответил из своего угла Дан Барсов – еще один следователь по магическим преступлениям.

Коренастый, среднего роста и спортивного телосложения, этот блондин с голубыми глазами быстро находил общие темы почти со всеми. Но, судя по недовольному лицу Дана, с чванбургом у него ничего не вышло.

– Можешь ни о чем не спрашивать майора, – хмыкнул Барсов, гневно сверкая глазами в сторону, – он не отвечает, пока занят мозговым штурмом. Просил не отвлекать и вообще идти… куда-то подальше.

– Прелестно, – хмыкнула я, с тоской вспомнив брошенную постель.

Если б действительно можно было убраться!

– Тебе Огниир оставил записку, – добавил Дан, поднимаясь и подхватывая со спинки стула свою куртку. – А я пошел. Пост сдал, как говорится.

– Вы сегодня куда-то ездили? – спросила я, подходя к своему столу и продолжая поглядывать на пишущего что-то майора.

– Угу. Брали оперативников и… проще сказать, куда не ездили, – фыркнул Дан. – Были на всех предполагаемых местах исчезновения. Говорили с парой родственников и несколькими подозреваемыми. Не доехали только до Зачарованного леса. Туда сами экскурсию сводите. С вас должок за этот день. Всего!..

– Пока, – кивнула я, открывая защищенную магией записку от начальника. Шепнула заклинание, отправила импульс и вчиталась в ровные четко выведенные строки:

«Яра, – писал Огниир, — я навел справки о нашем госте. Сказали так: силен, опасен, очень прямолинеен. Из семьи со связями. Сам напросился на это дело! Наверное, хочет выслужиться. Будьте с ним поаккуратней. Почаще держи язык за зубами. Но самое важное – наш майор маг огня и эмпат. Уровень дара высокий. Эмоции считывает на раз-два, так что мы для него открытые книги. Повторяю, будь сдержанней. И Клайва предупреди. Если что, я на связи».

Дочитав, коснулась начерченной в конце руны, отдав крупицу силы. Бумажка осыпалась сотней вспыхнувших и тут же погасших искр. Не успела обдумать то, что узнала, как услышала совсем рядом голос майора:

– Прочли что-то печальное?

Я посмотрела на него. Оказалось, он закончил свой «штурм» и теперь стоял буквально в паре шагов от меня. Пристально смотрел и насмешливо кривил губы. Словно знал, что было в письме. Впрочем, если поразмыслить, не сложно догадаться, о чем нас с Клайвом предупредят.

– Вы эмпат, – сказала я, решив сразу перейти к сути дела. – Это неожиданно. Редкий дар.

– Только не в моей семье, – спокойно ответил Максимус Ларс. И тут же добавил, давая понять, что времени зря не терял: – А вы – маг огня. И интуит. Я таких встречал очень редко.

– Тогда любуйтесь, – разрешила я, обходя майора и вглядываясь в написанные им каракули на доске.

Несколько имен были новыми, под ними стояли даты и непонятные сокращения. Но больше всего поразило добавленное фото. На нем был наш Отшельник! А́рне Кьяры́р собственной персоной. Причем не один, а, судя по всему, с Кирой Смолович – последней пропавшей девушкой. Отшельник, седовласый мужчина с глубоко посаженными карими глазами, глядящими, кажется в самую душу, общался с красноволосой собеседницей, находящейся к фотографу спиной. Они были запечатлены за столиком в неизвестном мне кафе. Под фото обнаружилась надпись: «Главный подозреваемый? Имя?!»

Дело пахло нехорошим. И на этот раз запах шел точно не от меня.

Вспомнив о даре майора читать чужие эмоции, я собралась и как ни в чем не бывало продолжила предыдущую тему:

– Интуиция у меня включается, когда сама захочет. А хочет редко. Так что вряд ли вам доведется увидеть применение мной этого дара во время расследования. К слову, о нем. Зачем вы прикрепили здесь это фото?

Я постучала указательным пальцем по карточке, старательно подавляя внутреннее беспокойство.

Сверху на доске висели карточки с изображениями шестерых пропавших – их повесили мы сами; чуть ниже были написаны имена их родственников, близких и других людей, имевших мотивы убийства или давших показания по делу. Часть из имен писала я, но кое-что добавил майор Ларс. Первым из добавленных был парнишка, работающий в центральном связео́ре[3] – Дар Мо́лыч, под ним стояла дата приезда Киры Смолович в город. Еще одна надпись гласила: «Отшельник. Охранник магического питомника, где выхаживают живность из Зачарованного леса». Под ней жирный знак вопроса.

Я передернула плечами и со всей возможной душевной простотой посмотрела на следившего за мной Максимуса Ларса.

– Парень с именем Дар Молыч виделся с последней пропавшей за день до ее исчезновения, – заговорил майор, продолжая пронизывать меня взглядом. – У них с Кирой была договоренность о встрече, о которой она написала в рабочем блокноте.

– Я не видела блокнот, – перебила его, нахмурившись. – Вы уверены, что?..

– Перед отъездом сюда я попросил подругу пропавшей девушки открыть мне ее квартиру, – кивнул майор. – Там нашлись рабочие записи, среди которых путевые заметки о предстоящей поездке сюда и фото, которое вы видите на стенде. Дар Молыч подтвердил, что общался с Кирой здесь. Девушка заказывала переговоры с Дальбургом и просила у парня координаты хижины Отшельника в Зачарованном лесу. С ее слов выходило, что ей должны были организовать встречу и проводить, но «кинули». Потому она искала нового сопровождающего для прогулки. Уговаривала Дара подработать, но тот отказался. Предложил обратиться к охраннику местного питомника – тому самому Отшельнику, что живет в нужной ей хижине. Слышали о таком?

Я кивнула:

– Он действительно проживает именно там, недалеко от западных ворот. Но его сложно застать на месте, а портативный связео́р в лесу не работает. Отшельник часто делает обходы в поисках раненых животных, и, насколько знаю, сейчас его нет на месте.

Максимус недовольно покачал головой, потянул за ворот рубашки и продолжил:

– Что касается карточки с подписью «Главный подозреваемый» – это господин, имени которого я не знаю, но его нужно найти. Есть сведения, что он переписывался с Кирой и обещал сенсацию. Их дала Диана – подруга пропавшей. По просьбе Киры, она тайно делала фото, когда мужчина приехал для встречи в Дальбург. Самой переписки с подробностями их общения мы не нашли. Только эту фотокарточку в ежедневнике и воспоминания от Дианы о том, что обещали пропавшей.

– Так что именно пообещал этот тип? – спросила я с легкой хрипотцой.

– Информацию о вашем городе, благодаря которой Кира сможет написать разгромную статью, – ответил Максимус, прищурившись. – Лгал он или нет – неизвестно. Но, по словам Дианы, пропавшая приехала в Местечковск именно из-за этого человека. Вы его знаете?

Я сделала вид, что всмотрелась в фотографию, затем покачала головой и солгала:

– Нет. – Внутри тут же взвилось отвратительное чувство собственной ничтожности. Я ненавидела обманывать. Хуже того! Под суровым взглядом майора я ощутила себя загнанной в угол и принялась суетливо придумывать еще большую ложь: – Может, его совсем не существует? То есть, он, конечно, есть, раз сидит на фото, но с чего ему быть здесь? Вряд ли такой действительно живет в Местечковске. А даже если да, то всех знать невозможно. Может, отсиживается себе в вашем Дальбурге и смеется.

– Думаете? – Максимус склонил голову вправо и прищурился.

Я отвернулась, неожиданно ощущая саму себя преступницей, застигнутой на месте происшествия с поличным. Сжала губы, не желая больше говорить ни слова. И тогда майор предположил сам:

– Я все думаю, а не мог ли он затаиться в Зачарованном лесу?

Сердце екнуло, замерло. Затем пустилось вскачь.

– С чего бы ему там таиться? – спросила, глядя на фотокарточку. – Вряд ли.

– И все же я бы там поискал, – выдал майор.

И тут же сложилось четкое впечатление, что он считал мои эмоции! Ругаться и юлить – значило еще больше обличить себя. Увы, с моим неумением хранить секреты и врать далеко уйти не выходило.

– Зачарованный лес – это огромная территория. – Я решила зайти с другой стороны и перевести тему. – Там есть точки, куда мы совсем не заглядываем. Поэтому, если ваш подозреваемый действительно в лесу, найти его практически невозможно.

– Место настолько большое? – нахмурился Макс.

– Скорее настолько необычное, – пожала плечами я. – Территория действительно немаленькая и пропитанная магией. И пускает только кого хочет, творит всякое.