Ты – моя вера

– Хватит при каждом удобном случае, говорить, что я нравлюсь тебе, – позволив все-таки Диме надеть на мои плечи верхнюю одежду, я развернулась лицом к нему. Дима был мне другом. Другом, который находился в вечной френдзоне.

– Запомни раз и навсегда, девочка, – пальцы мужчины сомкнулись позади меня. Панов притянул меня за талию к себе, так, что между нашими лицами было крохотное расстояние. – Я не умею лгать, да и не хочу этого делать. Все мои намерения чисты, как утренняя роса.

– Опять запел соловей, – я закатила глаза, отворачивая голову, но теплые пальцы Панова не дали мне это сделать.

– Когда-нибудь наступит день, когда ты в это поверишь. – Его голос перешел на шепот. Он облизнул губы, а я замерла. Нет, я не дам этому мужчине поцеловать меня.

– Дима, – предостережение просочилось, – отпусти меня, если не хочешь, чтобы я тебя ударила. Думаю, ты наслышан от Филатовых о моем не самом дружелюбном характере.

Он рассмеялся, но все-ж-таки отпустил. Я отошла на шаг, поправила одежду и, схватив со стола сумку, вышла из офиса, слыша позади себя гневный оклик Панова. Кажется, я его задела сильнее, чем хотела.

– Слава, в мой кабинет!

Можно было бесконечно смотреть на три вещи: огонь, воду и на то, как Панов пытался заполучить мое внимание. Мне это нравилось. Я любила играть с ним в своеобразные игры охотника и жертвы, хоть в нашей ситуации сложно было разобрать, кто был кем. Но также я прекрасно понимала, что дальше этих игр в наших отношениях мы не продвинемся. Ловелас и дамский угодник никогда не входили в список моего вишлиста. К тому же тогда, когда я не могу перестать думать о чертовом управляющем отеля на Тверской.

Этот Илья был странным. Он все время пытался подружиться со всеми управляющими сети, но только не со мной. Меня он пытался уколоть всякий раз, как видел. А видел он меня часто, – иногда казалось даже, что он специально приходил в мой отель, чтобы оставить пару гадких выражений и со спокойной душой уйти восвояси.

Но как бы сильно меня не раздражал он, я все же не могла перестать думать о нем. Я злилась на себя, на него из-за всего этого, но постоянно думала и думала. Из головы даже во сне не выходил образ мужчины. И во сне он постоянно с кем-то заигрывал, но его острые карие глаза всегда были направлены на меня.

– Сергей Геннадьевич, – я набрала номер хозяина отелей. – Дима дополнительное соглашение подписал. Я сегодня соберу все данные, сделаю отчет и отправлю в налоговую.

– Хорошая работа, Татьяна, – бас заполнил ухо. Я до сих пор немного побаивалась этого высокого грузного мужчину с низким властным голосом. Даже несмотря на то, что знала, каким любящим львом для своей семьи он был. – Звонил Стас. Сенечка родила. Мальчишка, три килограмма семьсот грамм.

– Это отличные новости!

– Так что я завтра приеду в Москву, и мы с тобой вместе отвезем документы. А потом навестим дочурку.

Мы попрощались. Я остановилась около своего отеля, замечая в дверях поджидавшего меня Илью. Мое настроение тут же испортилось, видя с каким довольным выражением лица он наблюдал за мной.

– Что ты здесь делаешь? – Громко спросила, захлопывая дверь машины. – У тебя что, другой работы нет, как меня караулить?

– Смотрю, у тебя хорошее настроение. – Проигнорировав мой вопрос, произнес Илья. На нем была куртка болотного цвета с меховым воротником, а на ногах грубые ботинки с толстой подошвой. Волосы по-мальчишески взъерошены, от чего захотелось пригладить их ладонью.

– Было, – обходя мужчину и облегченно выдыхая, чувствуя тепло в фойе отеля, небрежно бросила я. – Пока тебя не увидела. Умеешь, знаешь ли, испортить настроение.

– Я даже еще ничего сказать не успел. – Илья семенил за мной, а мое раздражение только росло. Даже сама не понимала от чего: от его присутствия или от собственно слабости. Илья пользовался духами, которые постоянно кружили мне голову.

– Тебе достаточно одного вида, – сотрудники с интересом наблюдали за нашей очередной перепалкой. Вчера подошла ко мне Альбина и невзначай шепнула, что Илья неровно ко мне дышит. Я же чуть не поперхнулась горчим кофе. – Зачем пожаловал?

Мужчина вошел следом за мной в кабинет, закрыл за собой тихо дверь и включил свет. Я поморщилась. Я любила естественное освещение, и сейчас под приглушенным светом мне было гораздо комфортнее. Но Илья, как обычно, все испортил. Я сбросила пальто, села за свой стол и открыла ноутбук, где мне перед глазами показались таблицы с отчетами. У меня на руках были отчеты по финансовым показателям всех отелей, кроме «Надежды». Поэтому, я имела небольшое представление о том, зачем сюда явился Воронов.

– Здесь отчет по моему отелю. – Он вытащил из большого кармана скрученную в трубочку пачку бумаг и положил перед моим носом. Я нахмурилась. Лукояновы поручили мне перепроверить и свести отчеты в одну таблицу. Илья должен был поступить так же, как и остальные управляющие. Вот же выскочка! – Можешь не перепроверять.

– Почему на бумаге? – Мои каштановые брови свелись к переносице. – Я просила сбросить в электронном виде. По-твоему, мне нужно все вручную перебивать?

– Совсем забыл, – он изобразил на своем лице сожаление. Я не поверила. Илья сделал это специально. – Думаю, что за вечер ты управишься.

– Я нажалуюсь на тебя Лукоянову, понял? – Я выставила в его сторону указательный палец. Мужчина лишь усмехнулся.

– Лучше настучи сразу своей подружке. – Началось! – Как-нибудь за чашечкой чая. Расскажи, что противный Илья снова тебя озадачил. Она тебя пожалеет и найдет местечко прибыльней.

– Я, кажется, тебе уже говорила, что моя дружба с хозяйкой и моя работа в этом отеле не является поводом для обсуждения. Я здесь, потому что пахала, как проклятая в Нижнем.

– Рассказывай это кому-нибудь другому.

От злости я вскочила со своего стула. Чтобы не подавать вида, я подошла к дивану, вытащила из своей сумки договор и посмотрела на место подписи Панова.

– Черт, Димка не поставил дату своей рукой. – Пробубнила я, перепроверяя подпись на втором экземпляре. – Ладно, завтра по пути в налоговую заеду.

– Он уже Димка? – Илья снова усмехнулся. Его взгляд полоснул по моему лицу. – А говоришь, что заслужено находишься тут. – Он испустил судорожный вздох, замечая, как мои глаза превращались в блюдца. – Скоро и Филатов Групп превратиться в семейное дело.

– Что ты вообще такое говоришь? – Я сморщилась. Свободная ладонь сдалась в кулак.

– Вот только не питай больших надежд. Панов тот еще прохвост. Помотросит и бросит.

– Ты ни на йоту не знаешь Диму, ясно? – Встала на защиту друга. Наши с ним споры и колкости это одно, но я не позволила бы никому оскорблять друзей. Даже если часом ранее уверяла Панова в том же. – Так что прекращай свои бестолковые речи.

– Вот. – Изогнул свои губы в улыбке Илья. – Ты его уже защищаешь.

– Я всегда защищаю тех, кто мне дорог, Воронов. Не думаю, что ты это понимаешь.

– Ошибаешься. – Злость просочилась в его голосе, и я насторожилась. – Я отдал тебе документы. На этом все.

Он вышел из кабинета, хлопнув дверью. Слишком громко для спокойного и безучастного мужчины. Я еще несколько секунд смотрела ему в след, а после села на свое рабочее место и стала заниматься тем, что сейчас было важнее бестолковых мыслей об этом человеке.

Глава 11

Год назад. Таня

Январские праздники подошли к концу. Я только успела выгрести из своей квартиры весь хлам, в число которого входили мишура, игрушки и небольшая елка высотой всего в метр. Илья хотел купить ель повыше, но я не позволила это сделать. Всегда считала, что большая елка должна стоять посреди просторной гостиной. Да, и членов семьи должно было быть больше, чем два человека.

Мы жили вместе уже несколько месяцев. Я души не чаяла в Воронове, а о, в свою очередь, не мог налюбоваться мной. Наши отношения казались пороховой бочкой, потому что нас часто штормило. То мы громко и бурно ругаемся, то так же громко миримся. Впрочем, я считала, что это всего лишь издержки притирок. Мы были двумя взрослыми людьми со своими жизненными устоями и бытовыми привычками. В двадцать лет тяжело привыкать к другому человеку, а в тридцать так вообще сложно принимать даже чьи-то разбросанные носки по квартире. Хотя Илья этим не страдал. Он изводил меня своей чистоплотностью. И ревностью.

Красная тряпка для Воронова был и оставался Панов. Сколько бы я не уверяла любимого мужчину, что Дима всего лишь друг, Илья в это не верил. Иногда доходило до безумных проверок. То он неожиданно явится в отель, когда Дима решит навестить меня вместе со Стасом, то заставлял ставить наш разговор на громкую связь. Меня это злило, но я была уверена, что рано или поздно Воронов поймет, что в сердце моем находился только один мужчина. Хотя он об этом знал.

– Просто я слишком сильно люблю тебя, дикарка, – в сердцах кричал он. А я, как бы сильно в этот момент не злилась, начинала улыбаться, как школьница.

Сегодня был первый рабочий день после праздников. Несмотря на то, что для нашей отрасли нет такого понятия, как новогодние каникулы, Филатовы все же позволили мне и Илье взять пару дней после нового года. Мы с Вороновым только вчера прилетели из Нижнего Новгорода. Празднование было громким. С начала мама долго присматривалась к моему спутнику, а после, когда куранты уже пробили двенадцать, подняла свой фужер и тихо шепнула мне на ухо, что одобряет мой выбор. Бабочки порхали в животе, и я была счастлива.

На следующий день мы поехали в гости к Лукояновым. Там собралась вся семья. Гоша прилетел из Франции со своей девушкой, которая находилась под пристальным наблюдением Розы Михайловны. Мне даже временами было жаль ее. И через несколько часов мне все же удалось вырвать ее из когтистых лап будущей свекрови. К тому же, был отличный повод не слушать очередные истории Сергея Геннадьевича. А в тот момент он как раз начал рассказывать о том, как мне было несладко под его крылышком.

Мы с Лолой, – так звали девушку Гоши, – качались на качелях, припорошенных снегом, когда свет фар ослепил нас. Из черного внедорожника вышел Панов. Он обошел капот машины, открыл пассажирскую дверь. Я задержала дыхание.

Неужели Дима привез сюда свою девушку?

– Что с тобой? – Спросила меня на английском языке Лола. – Ты побледнела.

– Замерзла, наверное, – пожала плечами. – Интересно, кого это Панов привез?

Из машины вышла женщина в длинной черной шубе. Она смерила Диму холодным взглядом, а после обратила внимание на нас. Мы с Лолой почему-то сжались. Дима тоже заметил наше присутствие и лучезарно улыбнулся.

– Он прямо-таки весь светится, как тебя видит.

Я потерла раскрасневшиеся то ли от мороза, то ли от смущения щеки. Несмотря на то, что давно уже привыкла слушать эти пламенные речи о его любви ко мне, мне все равно каждый раз было стыдно. Дима мог открыто показывать свои чувства, даже если иногда это выходило боком и ему, и мне. Я напряглась, вспомнив о том, что стенах этой крепости сидел за столом Воронов. Илья не обрадовался бы такому гостю.

– Мама, заходи внутрь. Сергей уже ждет нас.

– А ты? – У нее был не только взгляд холодный, но и ледяной стальной голос. Они казались совсем разными с Димой.

– Я с девчонками поздороваюсь и иду.

Панов приблизился к нам, и я заметила, что его щеки тоже успели покраснеть. Ямочки проявились отчетливее, когда его карие глаза нашли мои зеленые. Мы друг другу улыбнулись.

– С новым годом, Каштаночка. – Он вытащил из кармана пальто небольшую коробочку, протянул мне. Лола в этот момент лишь вскинула в удивлении брови. Стыд только усилился.

Я открыла коробочку, заметив там небольшую подвеску в форме четырехлистника. Она была милой, и мне нравилась, но я уже боялась представить глаза любимого, когда он узнает, от кого этот подарок.

– Спасибо. – Прочистив горло, произнесла я. – Не стоило. Мы не ждали тебя, поэтому мой подарок остался в Москве.

– Стас позвонил вчера. – Он хмыкнул. – Или уже сегодня. Я был у мамы. Валентина Ивановна потребовала, чтобы сын хоть раз в несколько лет являлся в родной дом.

– Слышу что-то знакомое в твоих словах. – Лола заметила в дверях Гошу и, извинившись, упорхнула к нему. Я же почему-то оказалась приклеенной к качелям. – Моя мама так же меня затащила сюда.

– Ты одна приехала? – Спросил Дима. Сунув руки в карманы джинс. Я обратила внимание, что ему шли не только костюмы, но и простая одежда.

– С Ильей. – Просто ответила я. Дима только кивнул. Он принял мои отношения, хоть я и не нуждалась в его одобрении. – Он сейчас с Сергеем Геннадьевичем. В очередной раз слушает о моих победах и промахах.

– Здесь нечего стыдиться, – поняв, что я сбежала, по-доброму улыбнулся мужчина. – Ты большая молодец, и ты сама это знаешь.

– Да, но всякий раз слушать о том, как меня на несколько часов заперли в мужском туалете, – я поежилась. – не самая приятная вещь.

– Ты преувеличиваешь. – Он мне подмигнул, и я улыбнулась, пряча глаза. Я и правда любила преувеличивать.

Нашу беседу прервало появление Ильи. Его острый взгляд полоснул с начала по мне, потом по лицу Димы, а после остановился на коробочке, которую я держала в своих руках. Я не знала, к каким выводам пришел тогда мужчина, но он со всей злости схватил за грудки Панова. Я вскрикнула, пытаясь встать между мужчинами.

– Что ты себе позволяешь? – Выплюнул Илья, прожигая дыру в Диме. Панов был спокоен, хоть и пытался оторвать цепкие руки Воронова от себя. Я озиралась по сторонам. В доме играла музыка и был слышен заливистый смех подруги.

– Мы просто разговаривали, – спокойным голосом ответил Дима. Его взгляд упал на меня, словно давая мне понять, что скандала не будет.

– Знаю я, твои разговоры. – Илья тоже взглянул на мое лицо, но в его взгляде я читала угрозу. Он был в бешенстве. – Когда же ты уже поймешь, что она моя!

– Все давно все поняли, – отцепив наконец от себя взбеленившегося Илью, рявкнул Панов. – Только ты все еще пытаешься что-то всем доказать!

– Следи за языком! – Выставив указательный палец, выплюнул Воронов, больно впиваясь пальцами в мое запястье и уводя за свою спину. Это не был акт защиты, скорее, очередное напоминание Диме, чьей женщиной я являлась.

– Илья, мы просто разговаривали, – вмешалась я и ойкнула, когда его руки сильнее сжали мое запястье.

– Проваливай, – процедил сквозь зубы Илья, не упуская мое лицо из своего вида. Он пытался что-то найти в нем, но, очевидно, нужного ответа на свои немые вопросы не было. Когда Дима еще раз взглянул на меня, и наши с ним глаза встретились, рев Ильи заставил меня вздрогнуть. – Уходи!

Я никогда не была покорной. Только когда наши чувства с Ильей вскрылись, я смогла обуздать внутри бушующий огонь, хоть он и пытался всячески выбраться наружу. Сейчас я молчала, хоть и чувствовала, как дрожит мое тело.

– Что ты творишь? – Процедила сквозь зубы я, пытаясь вырвать свою руку из его хватки. – Мы просто разговаривали.

– Да ну? – Илья выхватил из моей ладони, сжимающей коробочку, подарок и открыл его. – Какой милый подарок, не находишь? Прямо веет дружбой!

– Перестань искать в каждом его слове и жесте угрозу! – Я потянулась за подарком, но Илья выбросил его наглядно в сугроб. – Мы – друзья, Илья! И нам приходится видеться, потому что его лучший друг, так же является моим лучшим другом, понимаешь?

– И что это за мода такая? – Он фыркнул, отошел на шаг и зло взъерошил свои волосы. Так он еще больше походил на безумного. – Что за мода иметь лучших друзей мужчин, а?

– Ты меня еще к Стасу начни ревновать! – Крикнула я, всплескивая руками. Во мне бушевал гнев. Да такой сильный, что я не замечала даже лютого мороза. Шубка упала с моих плеч, и я осталась стоять в одном вязаном платье. – Я тебе еще раз повторяю: мы с Димой друзья. Друзья!

– Лепи эту чепуху кому-нибудь другому, а не мне! Я прекрасно вижу, какими взглядами вы обмениваетесь.

– Да что с тобой не так?! – От бессилия я топнула ногой. Илья казался стеной, до которой невозможно было достучаться. Позади нас стих смех, да и музыка стала звучать тише.

– Ребят? – Голос подруги заставил нас обоих на мгновение замолчать. Мы посмотрели на Ясению. – У вас все нормально?

– Да, – ответили мы грубее, чем хотели.

– Если он хоть раз еще подойдет к тебе, я за себя не отвечаю! – Угроза сочилась в его голосе, и я ему верила. Для Стаса было глупостью звать нас в родовое поместье Лукояновых, если он уже позвал Панова. Этот вечер мог закончится ужасно.

Впрочем, мои опасения были напрасными. Вечер закончился хорошо. Дима был занят разговорами со Стасом и Лукояновым, Илья нашел общий язык с Гошей, а мы женским составом расселись у камина прямо на мягком ковре и пили белое вино прямиком из Италии. Сергей тогда скупил половину винного отдела под гневное пыхтение жены. Роза Михайловна не упускала возможности напоминать мужу об этом.

Я вышла из подъезда, и мороз тут же сковал мое лицо. Ветер игрался с длинными каштановыми волосами и щипал щеки. Наскоро забросил все сумки на заднее сидение машины, я запрыгнула в салон, включила обогреватель и смогла наконец расстаять.

Илья уже час как трудился в своем отеле на Тверской. Ясения почему-то серьезно взялась за проверку именно «Надежды». Я не придавала этому значения. Илья мне тоже многого не рассказывал. Считал, что в состоянии сам справится с натиском подруги. К тому же, он наконец понял, что дружба и работа вещи разные.

Вчера вечером ему позвонил какой-то мужчина. Его русская речь звучала с очевидным акцентом, и я поняла, что он был нерусским. Скорее всего из восточных стран. Мужчины долго общались, и были довольно-таки миролюбивы. Из его разговоров я поняла, что они были давними друзьями. Потом они договорились встретится сегодня после работы. Я не настаивала, чтобы он пригласил меня с собой, но все же мне хотелось быть частью его жизни.

За полгода наших отношений я так и не смогла познакомится ни с его родителями, ни с кем-то из его жизни. Илья практически не говорил на эти темы. Меня это настораживало, но я была без ума от этого мужчины и принимала любую его сторону.