Два счастливых года

– Да мы и так тут почти каждый вечер виснем, не считая выходных. Дай мне хоть один день отдохнуть от тебя.

– Смотри сам – отозвался Вадик – мы тогда со Славяном здесь поупражняемся. Давай Игореха, тоже приходи.

– Тема, конечно интересная – проговорил тот – но у нас в школе, такого дня нет, так что я просто так свалить с учебы не смогу.

– Ну ладно, тогда в понедельник как обычно после уроков со своими списками песен – проговорил Вадик – а ты Ман давай, разрабатывай пальчики, соляга, по-любому на тебе будет.

Играть уже не хотелось и, пообщавшись еще немного, мы собрались по домам. Теперь у всех в голове висел один вопрос – как и чем, расширить наш репертуар. Попрощавшись на крыльце школы, мы все разбрелись в разные стороны.

– Ну что есть какие-нибудь мысли? – спросил я Игореху, имея в виду выбор репертуара.

– Сразу так и не скажешь – ответил он задумчиво – сначала, вроде все хотелось подобрать и сыграть, а сейчас даже не знаю. Надо переслушать дома кассеты с записями, глядишь что-нибудь в голову и придёт.

– Кстати, это идея – согласился я – действительно переслушать все записи, да и выбрать все лучшее. Самый простой вариант, которым сегодня и займусь. Завтра созвонимся, и обсудим что получилось. Глядишь, еще с десяток песенок наберется.

– Возможно – отозвался Игореха – главное, чтобы мы смогли их сыграть.

– Не волнуйся, теперь, когда и Вадик попёр на басухе, остается только мне на соло научиться.

Как обычно, у моего подъезда мы разошлись по домам. Желание как можно быстрее освоить соло гитару, прочно засело у меня в голове. Остаток вечера я провел в оттачивании мастерства и попытках освоить заданный мне Муромцем урок. Не сказать, чтобы я далеко продвинулся в исполнении своей сольной партии, но при невысоком темпе игры, все получалось более-менее нормально. Оставалось только довести до автомата заученную партию, и увеличить скорость до заданного темпа. Это было только вопросом времени. До кассет с записями в этот раз я не добрался, и этот вечер, и так переполненный различными событиями, закончился для меня в начале двенадцатого. Еще не зная, чем заняться в воскресенье, я отключился, оставив решение этого вопроса на утро.

Глава 30

1986.10.27.

Снова в каморке.

Понедельник начался для меня с несколько необычного вопроса: – Участвовать в дне самоуправления, или просто праздно провести время, повялившись на уроках. В первом случае присутствовало небольшое волнение от того, с какими хулиганами придется столкнуться на занятиях, и некоторых из них я знал лично. Во втором же случае, кроме уверенности за спокойствие собственной психики, была возможность по легкому срубить пару «пятаков» или «четверок», для улучшения общей успеваемости, да и просто для поднятия настроения. Выбор был непрост, и теперь уже с Димкой по дороге в школу, я снова вернулся к обсуждению этой темы. Он сразу же загорелся идеей провести уроки труда, хотя в большей степени, его манила возможность, поработать лишний раз на станках.

– Кто записывает в учителя? – озадачил он меня вопросом.

– Ну, насколько знаю я, вроде Сафин при делах. Надо его на перемене поймать, да и разузнать все толком.

– Давай, я не против – проговорил он – а кто еще из наших пойдет?

– Не знаю, Левка еще не решил. Вадик с Ткалом вроде не хотят, а Слипа с Евсом я не спрашивал.

– Ладно, посмотрим – проговорил он – если народ подпишется, то и я пойду.

Уроки шли своим чередом, и мы, на очередной перемене отловив Серегу, завалили его вопросами о предстоящем событии. Он отправил нас к Силкиной Лариске, которая готовила списки учеников для замены преподавателей. Потратив еще минут, пять на поиски последней, мы высказали ей свои пожелания, узнав, что в среду все предложенные кандидатуры в педагоги будут рассмотрены, и утверждены.

– Ну, значит в среду, край в четверг мы все узнаем – проговорил Димка.

– Надо бы по расписанию посмотреть, у кого в пятницу физкультура – сказал я задумчиво – пошли вниз, глянем. Ты, на всякий случай, про труды узнаешь.

Мы скатились вниз, и сразу прилипли к доске расписаний. На пятницу выпадало четыре урока физкультуры и два спаренных урока трудов. Теперь, оставалось дело за малым, а точнее, чтобы наши кандидатуры были утверждены. Димка, похоже, тоже уже загорелся идеей вести занятия, и рисовал передо мной заманчивые картины, основным лейтмотивом которых, была тема издевательства над бедными учениками.

– Пошли Левку ломать – проговорил он мне – пусть тоже подписывается под какой-нибудь предмет.

– Если только под «историю» – проговорил я – он у нас же фанат этого дела.

Вернувшись в класс, мы направились к своим партам. На Димкином месте, рядом с Левкой сидел Вадик и что-то говорил ему. С другой стороны парты стоял Ткал, опираясь на ее край. Народ, в ожидании начала урока, в основном занял свои места, и лишь отдельные личности вносили сумбур в общее спокойствие, постоянными перемещениями по классу. Конечно, это были Жора с Башинским, достававшие своими подколками Витю Бижова. Добравшись до своих мест, мы присоединились к друзьям.

– Что обсуждаем? – проговорил Димка – оттирая Вадика со своего места.

– Проигрыш новой песни – ответил Муромец, выбираясь из-за парты – хочешь помочь?

– Да Димон, давай подскажи им что и как – добавил, улыбаясь Славка – а то они уже минут десять непонятно, о чем трут.

– Слава, да какие они музыканты. Они со своими способностями даже на базаре не заработали бы.

– Ну, мы туда и не стремимся – ответил Левка – так что может, ты нам класс покажешь?

– Ладно, я о другом хочу спросить. Мы с Маном уже записались на день самоуправления вести уроки, а вы как не надумали еще?

– И что за предметы вы вести собрались? – спросил Славка.

– Да тут и гадать нечего – ответил Левка за нас – Ман на физру пойдет, а Блискунчик в трудовики.

– Угадал – сказал я – а вы что, так и будете на уроках виснуть?

– Не знаю, как на уроках, но я, наверное, в каморке весь день проведу – ответил Вадик.

– Что там, целый день делать? Мы и так в ней, почти каждый вечер сидим. Не будешь же ты во время уроков там репетировать.

– Почему нет. Включу усилок на малую громкость и все. Слава меня поддержит, так что Левка соглашайся.

– Да не хочу я там взаперти сидеть, уж лучше действительно какой-нибудь урок провести.

– Давай Левка – начал подначивать его Димка – пока не поздно сходи к Силкиной и запишись на какую-нибудь географию для пятиклассников. Расскажешь им как Евс нам про Папуа Новую Гвинею, и мучай потом опросами, или историю проведи. А в свободное время всегда можно будет к Ману в зал завалиться, тем более мы с Жекой смотрели расписание, там на каждый предмет по три-четыре урока максимум выпадает, так, что не вспотеем.

– Если ты, конечно, не захочешь вести литературу или математику – добавил я – их там вроде по пять на день.

– В принципе тема прикольная – проговорил задумчиво Ткал – надо тоже подумать.

– Слава, ты что серьезно? – спросил Вадик, оставшийся, как оказалось, в одиночестве – давай, лучше сами поприкалываемся, с девчонками поорем, или вон также можем к кому-нибудь на урок заявиться.

– Это, как же ты собираешься с уроков свалить? Я обязательно узнаю, кто будет на нашей параллели занятия вести, и сдам тебя как стеклотару. Так что готовься от звонка до звонка торчать за партой.

– Вот ты гад Лева – проговорил Муромец – ну ничего, посмотрим, кто веселее время проведет.

Вскоре раздался звонок на урок, и все мы вернулись к своим партам. В конце концов, Янеич тоже записался в наш отряд преподавателей, и теперь оставалось только ждать пятницы.

На вечер у нас была запланирована репетиция, на которой каждый должен был озвучить по три композиции для нашего репертуара. Я долго рылся в коллекции своих звукозаписей, пытаясь определиться хотя бы с одной песней. Список был ограничен в первую очередь нашими способностями, поэтому я отложил в сторону кассеты с записями «Альфы», «Алисы», «Круиза» и еще нескольких роковых групп. Выбор мой остановился на «Машине», «Секрете», «Веселых ребятах», «Динамике», и Лозе. Кроме того, были еще «Форум», «Волшебник Изумрудного города» и еще пара не особо известных групп. Многие старые композиции Макаревича, Кузьмина и Лозы, мы довольно успешно подбирали и частенько переигрывали. Минус был только в том, что все они были из ранних концертов этих исполнителей. Все же новые их композиции, были уже гораздо сложнее в исполнении, с присутствием сакса, электронных барабанов и тому подобного. После долгих раздумий, я отбросил Кузьмина с Лозой, так как подобрать, и играть их новые песни было бы для нас пока сложновато. Во всяком случае, Левка был прав, когда говорил нам об этом. Из «Машины», «Круг» и «Веселых ребят» можно было выбрать пару композиций. Под вопросом оставался «Форум», «Секрет» и «Волшебник». Засев за магнитофон, я начал методично прослушивать все эти группы на быстрой перемотке. У Салтыкова я выделил три песни: «Беда», «Какая нелепость» и «Журавль в небе». Так как все они были про безответную и несчастную любовь, несомненно, Муромец, как главный романтик нашей группы, мог их перепеть. У «Секрета» было несколько быстрых рокэнрольных композиций, но скорость, с которой они играли, была какая-то запредельная. На всякий случай я отметил для себя одну их песенку про «Тысячу пластинок» и перешел к следующей группе. Таким образом, проведя чуть больше часа за прослушиванием, я с трудом наскреб три-четыре песни, причем пара из них были под большим сомнением.

– Интересно, что же предложат парни – подумал я – если Вадик был еще более или менее предсказуем, то, что могли заявить Игорь и Левка, было непонятно.

Как обычно, созвонившись с Игорехой и встретившись с ним, мы отправились в школу. Перечисляя по дороге возможные композиции для исполнения, мы спорили до хрипоты, выбирая хиты, способные тронуть сердца наших фанатов. Я пытался протолкнуть свой список с песнями группы «Форум», плюс некоторые композиции из «Машины» или «Веселых ребят». Игореха же вовсю старался соблазнить меня роковыми группами.

– Игорь, ты пойми – пытался образумить его я – ни Вадик, ни я не можем играть рок. Там специфичный бой, специальные примочки для гитар, да и куда Левка со своей «ионикой». Он точно, вряд ли придаст более тяжелое звучание нашему исполнению.

– Да Ман, ты прав, конечно – отбивался он – но согласись, сейчас уже мало кто будет нас с такой музыкой слушать, только на школьных дискотеках и все. Послушай, кого везде крутят, вот и делай выводы.

– Ладно, ты разошелся. Мы всего один раз на дискотеке отыграли, так что ждать от нас внезапно какого-то волшебного звучания, еще рано.

– Да, я понимаю, просто чтобы двигаться вперед, надо что-то новое пытаться подбирать, а не на старых группах вылезать.

– Почему на старых, и Кузьмин с «Машиной», и Саруханов с Лозой и «Веселыми ребятами» до сих пор еще играют как надо. Другое дело, что они конечно, не металл играют, но песенки тоже неплохие.

Так препираясь, мы добрались до школы, и поднялись в каморку. Тут уже были все. Вадик, как обычно, сидел за столом с аппаратурой, Левка за своей «ионикой». Ткал же, наверху оккупировал ударную установку. Раздевшись и поздоровавшись со всеми, мы также направились к своим инструментам. Славка, освободив Игорю место, остался наверху, рядом с ним. Я же устроился на свой барный стульчик, напротив Левки. Несколько минут каждый из нас подстраивал свои инструменты, и когда, наконец, в каморке воцарилась тишина, Вадик заговорил первым.

– Какие будут предложения?

– А какие предложения? – переспросил Левка – у меня такого количества записей как у Сафина или вас нет, так что вам слово.

– Он опять соскакивает, слышишь Ман. Вчера еще нас критиковал, а сегодня язык в одно место засунул – сразу пошел в атаку Муромец.

– Я никого не критиковал, просто те композиции, которые вы с Маном предлагаете, мне кажется не самым лучшим вариантом.

– Так мы хотя бы предлагаем – парировал я – хотя в чем-то, конечно, с тобой согласен.

– Ладно, давайте обсудим те песни, которые можно играть, и будем репетировать – взорвался из-за своих барабанов Игорь – Вадик ты, что хотел играть, давай, свой список озвучивай.

– Кузьмин, Муромов и «Форум» – легко песни три-четыре выбрать можно.

– Значит, обсуждаем репертуар – проговорил я – тогда предлагаю из «Форума» пару композиций. Все их слушают, да и группа сейчас у всех на слуху. То, что барабаны не электронные, да и фиг с ним, я думаю, Игореха их легко заменит.

– Ну, тогда по этому списку и будем отрабатывать – добавил Левка – «Форум», Муромов, Кузьмин, ну и может что из «Машины» выберем. Кстати, еще про «Веселых ребят» не забудьте.

– Короче все группы, которые раньше предлагали, остаются – проговорил я – с чего тогда начнем?

– Давай сначала Вадика песню репетировать. Ман ты у нас теперь соло гитарист, готов удивить нас? – спросил ехидно Левка.

– Ну, сегодня от меня сюрпризов не ждите, я только учусь, так что пока на ритм гитаре поиграю, а там уже видно будет.

– Левка, может, ты пока на ионике вступление проиграешь? – спросил Вадик.

– Ну а какие еще есть варианты, вечно вы на моем мастерстве вылезаете.

– Ладно, хватит тут демагогию разводить – крикнул сверху Игореха – давай уже играть.

Он выдал продолжительный брейк, и когда все замолчали, отстучал палочками вступление. Как-то сразу начало у нас не задалось. Может потому что еще ни у кого из нас эта песня не отложилась в голове, поэтому первый дубль мы смазали. Игореха задал слишком быстрый ритм, и из-за этого я и Левка, вступление притормозили. Ближе к куплету вроде все начало складываться, но как только Вадик стал петь, стало понятно, что чего-то нам не хватает. Янеич пытался как-то разнообразить наше звучание, но его потуги на фоне нашего исполнения, были напрасны. Отыграв с горем пополам первый куплет с припевом, на втором мы остановились, поняв бесперспективность этих мучений.

– Что-то не так – проговорил Левка.

– Да, что не так – возмутился Вадик – надо было свои партии дома посмотреть.

– Ты не кипишись – проговорил я – видишь же и я, и Левка по аккордам играем все правильно, просто не сыграны еще, да и проигрышей явно не хватает.

– Лева, мы же с тобой все проигрыши разбирали – кипел Вадик – что-сейчас-то не так?

– Да все не так – огрызнулся тот – Ман должен вступление на гитаре играть, а не я, да и проигрыши как мне кажется не особо. Надо другие делать.

– Вот ты молодец, три дня назад все было хорошо, а теперь все не так?

– Ну, ты же сам слышишь, как мы играем, если тебе это нравиться, то можем продолжать. Я лично, не вижу в этом смысла. Если готовить наши песни для дискотек, так надо их дорабатывать нормально. Ладно, еще Мана песняки прокатили на первом дискаче, теперь надо чем-то новым удивлять, а не просто игрой четырех аккордов.

– Хорошо, что ты предлагаешь?

– Я предлагаю, чтобы вступление на гитаре все-таки играл Жека, а проигрыши надо другие готовить.

– Ладно, давай готовить.

– Нет, Вадик, я так по мановению твоей руки не могу, да и что тогда другие будут делать, на нас смотреть?

– Да, Вадик, вы лучше уже дома с Левкой время потратьте, все подготовите, а здесь позже отрепетируем – предложил сверху Игореха – хотя, мне кажется, можно еще попытаться.

– Я согласен – отозвался я – давайте еще пару раз сыграем, может, что и выйдет.

Следующие полчаса у нас ушли на отработку хита Вадика. После пары исполнений, от всех посыпались различные предложения, и через тридцать минут мучений, наше звучание было, уже не таким сырым. Еще периодически сбиваясь на своем соло, я все-таки добился определенного прогресса, и последние разы моя неуклюжесть не так бросалась в глаза. Левка с Вадиком в совместных спорах, несколько изменили аккорды в проигрышах, и теперь Янеич усиленно старался запомнить новую мелодию. Вадик, похоже, остался доволен услышанным, и теперь, сидел за столом, широко улыбаясь.

– Вот, совсем другое дело – пропел он – стоило приложить немного усилий, а не плакать как Лева, и песня преобразилась.

– Если бы я, как ты выражаешься, не плакал, вы бы тут до утра как квартет Крылова упражнялись. Стоило внести изменения, и больше времени уделить репетиции, как сразу все зазвучало.

– А я тебе, что говорю – вторил ему Муромец – репетировать надо.

– Ладно, хватит тут из пустого в порожнее переливать – оборвал их Игореха – давай новое что-нибудь сыграем, или по старым нашим хитам пройдем, если эта песня пока сырая.

– Подожди – подключился я к разговору – зачем старое, давай из «Форума» репетировать песни. Вадик там почти все медляки знает, да и мы с Левкой аккорды подобрали давно.

– Не вопрос, что скажете, то и будем играть.

Вадик, с Левкой, закончив свой бесцельный спор, тоже прислушались к моему предложению. После нескольких минут пререканий мы решили начать с песни, – «Какая нелепость». Это была медленная композиция, которая звучала сейчас почти на каждой дискотеке. Несколько раз, мы больше из интереса, проигрывали ее на ранних репетициях. Не сказать, чтобы все получалось идеально, но те косяки, которые вылезали во время нашего исполнения, были не самыми страшными. Скорее, нам просто не хватало сыгранности, ну и конечно техники. Последний недостаток был на данном этапе неустраним, поэтому приходилось закрывать на это глаза, а вот добиться синхронного звучания наших инструментов, мы были в силах, что вкупе с волшебным голосом нашего Джельсомино, могло принести определенные дивиденды.

– Ну что, оторвемся по «Форуму» – проговорил Левка, пробегая пальцами по клавишам.

– Вадик, ты готов петь? – спросил уже я.

– Передавай микрофон сюда – отозвался он – с какой начнем?

– Ман говорит, начнем с «нелепости» – проговорил Янеич – значит, поет Вадик, это же его второе имя. Напомните хоть аккорды, а то у меня в голове уже все перепуталось.

– Лева ты просто с «ля» начни. Как обычно, а после сразу все аккорды вспомнятся.

– Да уж, тем более, когда еще Вадик запоет – откликнулся он, наигрывая вступление – давай Игорь, что ты тянешь?

Сверху прозвучало знакомое «поехали», и каморка вновь заполнилась звуками. Все-таки медленные композиции получались у нас лучше. Во всяком случае, в этот раз мы спокойно проиграли всю эту песню от начала и до конца без сбоев. Левка по памяти, практически один в один сыграл проигрыш, ни разу не сбившись, да и мы с Вадиком отыграли без косяков. Слава, скупо похвалив нас, предложил сыграть еще что-нибудь из «Форума», и мы вняли его мольбам. Сыграв дальше «Белую ночь», мы перешли на «Улетели листья с тополей», и когда на глазах у Ткала появились первые слезы, я предложил переменить тему безответной любви, на что-то более легкое.

– Может, хватит лирики на сегодня, давай что-нибудь повеселее.

– Я бы вообще, уже закончил – проговорил Левка – смотри уже почти девять, скоро сторожиха выгонять придет.

– Да, давай уже хватит на сегодня – согласился Игорь – в принципе, кое-что уже появляется.

– Согласен, можно считать сегодня день продуктивным – добавил я – считай, песню Вадика разобрали, да по «Форуму» неплохо прошлись.

– Ладно, хватит на сегодня – откинулся Муромец на спинку стула – Ман, отрабатывай соло.

– Вот, Левка и пришло то время, когда ученики начинают борзеть – проговорил я – а ведь было время, когда он не знал с какой стороны гитару брать.

– Он и сегодня не знает, у него же до девятого класса в руках кроме волейбольного мяча ничего не держалось. Это он, теперь только начинает привыкать к женской фигуре и к гитаре, и то я думаю, пока еще путает.

– Тебе, конечно проще – отозвался Вадик – твою «ионику» не с чем не спутаешь.

– Ладно, хватит спорить, пошли по домам – закончил Игореха наш разговор, и спрыгнул вниз.

Не задерживаясь больше в школе, мы разошлись, чтобы завтра опять встретится в каморке. Планов было огромное количество, а учитывая, что с появлением еще одного поэта у нас в команде, жизнь наша, становилась еще интереснее и насыщеннее. Я уже начал подумывать, что и Левка скоро должен будет представить на наш суд что-нибудь из своего творчества. В общем, каждый новый день обещал много чего интересно, а учитывая теперь наше положение в школе, возможные новые знакомства и интриги. Мы еще сами не понимали, что может нам принести неожиданно свалившаяся на нас слава, во всяком случае, мы считали, что это именно она. Наша жизнь теперь напоминала бурную горную речку, с огромным количеством перекатов, и не ясно было, что ждет за очередным поворотом. Возможно, это время и было самым интересным в нашей жизни.

Глава 31

1986.10.31.

«День самоуправления»

В четверг, после шестого урока, все новоявленные учителя были собраны в учительской для инструктажа. Здесь было даже несколько девятиклассников, но основу нашей команды, составляли все-таки мы – десятиклассники. Людмила Максимовна дала нам последние наставления, и мы разбрелись каждый со своим преподавателем, для более подробных объяснений. Я спустился с Ниной Васильевной в спортзал, где она рассказала мне о плане каждого урока, особо не надеясь на его выполнение. Учитывая, что я являлся физруком класса, проводить зарядки и организовывать различные соревнования, для меня было не сложно. Заверив ее в безупречном проведении всех уроков, и пообещав ставить поменьше пятерок, а в лучшем случае четверки, я направился к кабинету труда, где должен был находиться Димка. Этот кабинет, а скорее цеха, занимали два больших помещения под столовой. В одном из них стояли различные станки, а в другом располагались верстаки и горы досок. Кроме того, у Юрия Михайловича был отдельный кабинет, где хранился его личный золотой молоток и серебряные пассатижи. Уроки второй смены шли уже полным ходом, и шум от станков, заглушал все вокруг. Димка сидел с Михалычем в кабинете, и над чем-то смеялись.

– Во, Мануилов, а ты что, тоже у нас преподавателем стал? – спросил он усмехаясь.

– Что делать, надо про запас себе профессию иметь.

– Это точно – согласился он.

– Ты идешь? – спросил я Димку.

– Нет Жека, я еще останусь на часик. Надо еще, кое-что сделать.

Оставив его, я направился в раздевалку, так как искать кого-либо из друзей по кабинетам желания не было. В преддверии своих первых уроков спал я плохо. Снились мне всевозможные кошмары, героями которых были, конечно, мои будущие ученики.

Кое-как проснувшись утром, я все-таки сразу обнаружил первые плюсы своего положения. Брать с собой в школу папку с учебниками не было необходимости, да и одеться можно было не в форму, а в спортивный костюм. Быстро позавтракав, я скатился вниз на улицу, дожидаться Димку.

В школе, мы сразу направились в учительскую. Здесь яблоку было негде упасть. В сплошном хороводе, в ставшей вдруг всем тесной учительской, сумбурно перемещались преподаватели и их подопечные. Кто-то, прижавшись к стенке, в исступлении заучивал тему предстоящего урока, кто-то пил валериану, кто-то делал вид полного безразличия к происходящему, что в прочем не особо получалось. Людмила Максимовна, призвав нас к порядку, и еще раз пожелав удачи, благословила всех, на это сомнительное во всех смыслах, мероприятие. Во всяком случае, тень сомнения с примесью страха явно просматривалась в ее глазах, в течение всей ее речи. Как перед последним боем, все в гробовом молчании прослушали этот спитч, и мысленно помолившись, разбрелись к своим учителям, у которых должны были получить последние наставления, взять журнал и ключи от кабинетов. Потихоньку народ стал разбредаться, и я увидел в углу Левку, который был явно не в себе. Его лицо прекрасно гармонировало со стеной, и плавно сливалось по цвету с побелкой, глаза немигающим взглядом уперлись в фикус, а руки беспрестанно теребили журнал.

– Ты что? – спросил я его, подобравшись поближе – очкуешь что-ли?

– Жека, я как-то все темы забыл, что готовил к урокам.

– Да не парься ты – решил подбодрить я друга – сначала проверишь всех по списку, потом домашку спросишь, а после можешь анекдоты травить на исторические темы.

– Вот тебе только поржать – прошептал он сипло – пошли со мной хотя бы до класса.

– Да я могу, вообще, на весь урок к тебе завалиться, все-равно у меня физра только со второго урока.

– Серьезно, тогда пошли – обрадовался тот моему предложению.

Чуть ли не самыми последними мы вышли из учительской и направились на третий этаж, где должен был вести занятия Лев Николаевич. В рекреациях уже было пусто и тихо, и лишь из некоторых кабинетов раздавался приглушенный смех. Поднявшись наверх, мы подошли к двери, и Левка прильнул к ней ухом. Можно было не напрягаться, чтобы услышать гул разговоров и шум передвигаемых стульев.

– Давай, заходи – проговорил я, подталкивая Янеича к двери.

– Подожди секунду – ответил он, перекрестившись, и взявшись за ручку, решительно потянул ее на себя.