Два счастливых года

Так как ключи были пока только у Вадика, все сразу перевели на него взгляд.

– Похоже, очередность поменяется – задумчиво проговорил Игорь, обращаясь ко мне.

– Лева, возьми ключи, закрой каморку, пожалуйста – обратился Муромец с мольбами к Янеичу.

– Не – лениво произнес Левка – да и домой мне уже надо, тем боле в теннис играть я не умею.

Вадик поочередно переводил взгляд с меня на Игоря, и натыкался на стену непонимания. Я уже в предвкушении от игры потирал руки, когда находчивый Вадик нашел выход из этой ситуации.

– А что закрывать-то – произнес он – все равно в школе нет никого, а если вдруг кто и появится, тогда поднимусь и закрою.

Мы переглянулись с Игорем, и теперь уже точно настроились ожидать своей очереди. Вскоре разыгравшись, а скорее из-за наших постоянных наездов, они начали игру. Вадик играл несколько лучше Ткала, порой у него получались атакующие удары, да и подачи у него были несколько хитрее. Славка больше оборонялся, играя в основном на подрезках. Игра у них затянулась, и долгие розыгрыши утомили нас с Игорем. Мы подсказывали каждому из них как играть, и это затягивало их матч еще больше. В конце концов, Вадик все-таки вырвал победу буквально с разницей в два очка, и теперь, наступила моя очередь войти в игру. Муромец уломал Славку сходить закрыть дверь, а я, взяв ракетку гордо объявил:

– Играем сразу.

Оценив игру Вадика и Славки со стороны, я понял, что могу легко с ними соперничать. Во всяком случае, мои периодические походы в «Юность», и постоянная практика с такими монстрами как Игореха, Прус и «Пушкин», давало мне определенную надежду на положительный исход в игре с этими дилетантами. Партия получилась довольно интересной и напряженной. Не успев разыграться, я несколько раз глупо ошибся на приеме, да и подачи мои не ставили Вадика в тупик. Вырвавшись сразу вперед, Муромец почти до конца партии шел впереди меня, и только на последних подачах, я смог выровнять игру и вырвал победу. Следующим соперником был Игорь, и я изначально понимал, что шансов на выигрыш у меня мало. Игорь ободряюще похлопал меня по плечу и проговорил:

– Я тоже разыгрываться не буду. Подавай Ман.

На первых порах мне еще удавалось удерживаться за ним, но ближе к середине партии мастерство Игоря сказалось, и я вслед за Вадиком пристроился на подоконнике. Ткал с Муромцем, не отрывали взгляд от Игоря, восхищаясь каждым его попаданием после эффектных атак. Было ясно, что с такой игрой он не встретит особых проблем, тем более с такими соперниками как мы. Ткал в своей партии против Игорехи, впрочем, как и Вадик выглядели статистами, и теперь мы все втроем с ненавистью смотрели на Виллю, продолжающего измываться над нами в каждой партии. При игре со Славкой он просто нагло атаковал из любой позиции, и, несмотря на то, что часть его ударов уходило мимо, все равно разрыв в счете оказался приличным. Меня он гонял по углам, и я не мог отбить простейшие его удары, потому что просто не успевал добежать от одного угла стола к другому. Вадика он замучил своими подкрутками и подрезками, из-за чего последний отбивая шарик, даже и предположить, не мог, куда тот отскочит. В общем, через час игры в теннис, мы уже серьезно намеривались наказать наглеца, и только тот факт, что он является барабанщиком нашей группы, спас его от расправы.

– Так, Игореху с собой не зовем играть в теннис как минимум на ближайшие пару месяцев – проговорил Вадик.

– Точно – добавил Славка – пусть у себя в клубе играет, а то по полчаса приходиться сидеть в ожидании своей очереди, а он без перерыва издевается над нами.

– Ладно – предложил Игорь – в следующий раз, после каждого круга я буду отдыхать.

– Хотя бы так – согласился Муромец.

Вскоре теннис поднадоел, и мы стали собираться домой. Несмотря на то, что Левка был на завтра занят, мы все же решили снова встретиться в каморке. Я выбил у Вадика ключ, с желанием завтра же сделать себе дубликат. Теперь, когда доступ в каморку был нам открыт, желание находиться там постоянно было естественным. Пусть я еще не особо разбирался в Серегиных усилках, но как подключать гитару, мне уже было понятно. Попрощавшись на крыльце с парнями, мы разошлись в разные стороны.

– Завтра сделаю ключи, и тогда мы сможем в любое время с тобой репетировать – сказал я Игорехе.

– Это здорово, да только вдвоем это все-таки не так звучать будет.

– А кто тебе еще нужен? – спросил я, улыбаясь – вон почти во всех рок-группах играют ударник, бас гитара, ритм и соло. Нам еще Вадика вытянуть и все.

– Да конечно – ответил Вилля – тоже мне рок гитаристы. Вы хотя бы банальное диско научитесь играть.

Он был прав как минимум в том, что подбирать и играть композиции «Машины», «Динамика», Лозы было проще, чем делать то же самое с хитами «металлических» групп. Во всяком случае, подбирать мелодию «Волчка» или «Яркий свет» группы «Круиз» никто особо не мог, а уж попробовать сыграть ее с ударником и бас гитарой, было бы верхом мастерства, которого у нас было пока не так много. Наши гитары также не обладали набором каких-то дополнительных функций, позволяющим играть роковые композиции. Хотя на моей и было несколько переключателей, с помощью которых можно было изменить звучание, я, как правило, старался играть в уже выбранном диапазоне.

– Ладно, ладно – успокоил я его – ни на какой рок мы не претендуем, будем играть то, что умеем.

На этой оптимистической ноте мы подошли к моему подъезду.

– Давай до завтра – проговорил я – к обеду созвонимся.

Глава 18

1986.01.04

Выходим на сцену.

На следующий день мы в каморке не собрались, так как Игореха уехал на весь день куда-то с родителями, а идти вдвоем с Вадиком репетировать, смысла не было. Встретившись все-таки в школе, мы с Ткалом и Муромцем проиграли до вечера в теннис, а перед уходом посетили каморку, и лишь часов в восемь разошлись по домам. На следующий день, уже с утра я обзвонил своих карифанов, и в двенадцать часов у нас была назначена стрелка в школе. Сегодня мы планировали вытянуть все инструменты на сцену, и провести репетицию, так сказать, на открытом воздухе. Один раз мы уже делали это, когда еще ни Вадик, ни Слип особо не умели играть на своих инструментах. В тот раз мы как последние балбесы собрали почти весь класс после уроков, с намерением похвастаться своим умением. Даже Игорь Великий тогда умудрился успеть на наше первое импровизированное выступление. Опозорились мы на весь свет. Особо не слушая друг друга, каждый играл, что ему нравится. Из колонок неслась какофония звуков, и каждый со слюной у рта доказывал, какую песню лучше сыграть. В постоянной перебранке друг с другом, мы представляли образец броуновского движения, когда на сцене шли сплошные передвижения. Только Левка и Игорь, будучи привязанными к своим стационарным инструментам, ограничивались комментариями с мест, и банальным киданием предметов. В общем, все девчонки во главе с Галиной Петровной, стоически прослушали наш «концерт», который к слову состоял песен из трех, а многие даже ушли еще на процессе разогрева. После этого конфуза, мы решили выбираться на сцену только тогда, когда отрепетируем песен, пять не меньше. Теперь же, когда мы без каких-либо проблем играли порядка десяти композиций, да еще несколько было у нас в запасе для репетиций, мы посчитали, что можем рискнуть, и еще раз выползти на свет со своими инструментами. На этот раз среди зрителей присутствовал только Ткал, который в принципе был, как родной, да еще Серега Сафин.

– Ну что, каждый выносит свой инструмент – проговорил Муромец, после короткого собрания, и с улыбкой уставился на Виллю.

– Да ты охерел Вадик – задыхаясь, пролепетал Игорь – мне в одного все барабаны не перетащить.

– Не волнуйся, я тебе помогу – пришел ему на выручку Славка.

Все ломанулись в каморку, и каждый занялся своим делом. Мы, с Вадиком по-быстрому вытащив наружу гитары, вернулись и занялись шнурами. Все они были в пыли, и вскоре мы оказались все перепачканы с ног до головы. Левка по частям выносил на сцену свой синтезатор, Славка с Игорем раскурочивали наверху барабаны, а Сафин отключал усилки. Работа кипела, и уже через полчаса сцена была опутана проводами. Игорь со Славкой вытащили всю ударную установку на сцену и теперь собирали ее. Мы с Вадиком вытянули все четыре, огромные колонки. Серега Сафин оккупировал себе стол возле стены, и теперь растягивал шнуры от усилка к нашим инструментам. Мы с Вадиком установили микрофоны, и теперь ждали, когда Серега начнет подключать гитары. Левка, тоже уже собрал свой синтезатор, и теперь помогал Славке и Игорю. В общем, вскоре мы вытащили на сцену все что можно, и теперь оставалось дождаться Сафина. Тот же, все колдовал со своими усилителями, поочередно включая и отключая нас.

– Серега ты, когда уже закончишь?

– Дай настроиться хотя бы.

– Подключи только меня – пытали его поочередно Вадик, Левка и я.

Игорь же, дольше других устанавливавший свои барабаны, теперь оказался в более выигрышном положении. Во всяком случае, он уже минут пять как отстукивал на своей установке различные переходы. Левка неодобрительно оглядывался на увлеченного Игореху, и нервно постукивал пальцами по клавишам своего молчаливого друга. Мы с Вадиком тоже безрезультатно рвали струны на своих безмолвных гитарах. Вскоре Серега все-таки снизошел к нам, и по очереди подключил каждого. Пустую столовую, сразу заполнил коктейль из звуков наших инструментов. Минут десять ушло у нас на то чтобы настроить инструменты, и вскоре все было готово для нашей «выездной» репетиции. Левка сразу взял инициативу в свои руки.

– Давайте «Островок» сначала сыграем – предложил он – я как раз все проигрыши подобрал, да и соло вроде.

– Хорошо, пусть будет «Островок» – ответил Вадик – Ман ты готов?

– Давай уже – сказал я, и повернулся к Игорю в ожидании счета.

Вилля отстучал стандартные четыре такта, и Левка взорвал зал своей «Ионикой». Вадик и я подхватили знакомую мелодию, и столовая наполнилась громом и треском. Впечатления от игры в пустом зале были несколько другие по сравнению с тем, что мы слышали на концерте. Если на дискотеках звук из колонок сразу разбивался об толпу танцующих, и из-за этого казался несколько приглушенным, то теперь в пустом зале каждый уголок, казалось, был заполнен музыкой. Она лилась вдоль окон, и, отразившись от противоположной стены, возвращалась к нам причудливым эхом. Нам находящимся на сцене, трудно было сразу оценить свое исполнение из-за стереоэффекта, возникающего при отражении звуков от стен, окон и потолка. Только по лицу Славки, находящегося в зале напротив нас, можно было понять, какое впечатление производит на него наша музыка. Судя по всему, наше звучание ему нравилось, так как довольная улыбка сумасшедшего не сходила с его лица с того момента, как только мы заиграли. Он крутил головой, словно танк своей башней, выпучив глаза и пуская слюну от удовольствия. Вадик, взявший на себя тяжелое бремя солиста, уткнувшись в микрофон, старался идеально попасть в нашу тональность, что, впрочем, не всегда ему удавалось. Я по полной программе рвал струны своей гитары, Левка чуть ли не ломал костяшки клавиш, с удвоенной силой вдавливая их в основание синтезатора, Игорь не останавливаясь выдавал один брейк за другим, независимо от того, что мы играли – припев или куплет. Через три минуты, когда мы закончили наш первый сингл, снизу к нам поднялся сторож. Он поблагодарил нас за услышанное произведение, и заодно попросил больше не мучить кошку, чем сразу привел в негодование Муромца. Проводив его, мы сразу накинулись с вопросами на Ткала и Сэфа.

– Ну что, Слава, как звучок? – первым поинтересовался Вадик.

Тот же, только разводил руками и слезы умиления, казалось, катились у него из глаз.

– Мне нравится – наконец произнес он – Игорь правда всех почти заглушал, но в целом, классно, получилось.

– А как тебе проигрыши мои? – теперь уже запричитал Левка.

– Да тоже нормально, во всяком случае, звучит как на кассете у «Форума».

– Правильно, вчера почти весь вечер дома тренировался – сказал довольный Янеич.

– Мне кажется только, что басуха слишком громко звучит – вступил в разговор Сафин – или это, потому что я сижу рядом с колонкой, в которую Вадик выведен.

– Не знаю – ответил тот – но я себя слышал, а вот Мана не особо.

– Все ясно – проговорил озадаченно Сафин – надо со звуком каждого инструмента поработать, чтобы в одном диапазоне звучали, а не перекрывали друг друга.

– Еще бы Игорю барабаны потише сделать – произнес Левка – а то, я вообще ничего не слышу. Так по памяти играю, ну а с ритма, даже если захочешь, не собьешься.

– Ничего не знаю – произнес Вилля – я играю, как умею. Если тебе плохо себя слышно, пусть тебе Сэф через наушники вас всех запустит.

Действительно положение Левки было тяжелым. Если мы с Вадиком находились ближе к краю сцены, то он со своим синтезатором располагался несколько сзади нас, практически рядом с Игорехой. Вся неуемная энергия нашего ударника в полной мере сначала обрушивалась на Янеича, а потом уже передавалась дальше.

– Давай Серега подстрой инструменты по громкости, да продолжим – произнес Вадик – давай «Слово в слово» зарубим.

– Сейчас – отозвался Сэф из-за усилков – буквально пара минут.

Вскоре он дал отмашку, и Вадик замурлыкал наш следующий шлягер. В этот раз Игореха по нашим просьбам бил чуть тише в барабан, да и Серега несколько подравнял громкость наших инструментов. Мы уже и так почти до идеала довели исполнение этой песни, но теперь она зазвучала как-то по-новому. Не было суеты и грома как при исполнении быстрых композиций, мелодично звучал перебор моей гитары, дополняемый Левкиной «ионикой». Вадик идеально вел партию баса, и его «бум, бум-бум» сливалось с ударами наших сердец, и казалось, мир вокруг преображается благодаря этой песне. На улице зацвели деревья и распустились подснежники. В углу за усилками плакал от счастья Сэф, утирая слезы кулаком. Ткал, в отсутствии партнерш, в отчаянии приглашал уже третий стул на танец. Сторож снизу перестал тарабанить шваброй по батареям и, похоже, тоже весь обратился в слух. В общем, закончили мы эту композицию под громкие аплодисменты и крики «браво» с улицы.

– Можно констатировать, что наши усилия потрачены не зря – проговорил Левка – во всяком случае, медляки выходят практически идеально.

– Конечно, мы эту песню уже месяца три усиленно репетируем – ответил ему Вадик – если бы она до сих пор не звучала, то и нам не было бы смысла дальше играть.

– Серега – крикнул я Сэфу – ты посмотри микрофоны, пожалуйста, а то они периодически свистят во время песни. Пока Вадик пел, тот ему пол куплета подсвистывал.

– Это потому, что Вадик фальшивил – отозвался Серега – немного позже дело и до микрофонов дойдет, как только усилок подшаманю. Да и шнуры для вас подготовлю.

– Как бы мне еще барабаны подновить – вставил свою просьбу Игорь – у меня бас уже на несколько раз заклеен, да и рабочие подустали.

– Слушай раз нам дали возможность репетировать, может под эту лавочку попросить школу купить нам новую ударную установку – предложил Вадик.

– Это, было бы супер – добавил Вилля сзади – ладно, у вас еще и гитары нормальные и синтезатор у Левки рабочий, а вот мне бы, некоторые барабаны поменять уже пора.

– Да если просить, так сразу новую установку – сказал я – только это надо в конце учебного года делать, чтобы десятиклассники не успели ее попортить.

– Это точно – согласился Игорь.

После небольшой паузы, связанной с обсуждением наших технических проблем, мы снова вернулись к музыке. Следующая композиция, которую мы планировали «добить» была «Звездный корабль». Мы не раз ее проигрывали на своих спонтанных репетициях, но теперь решили довести ее до ума, то есть подготовить к концерту. Левка успел подобрать проигрыши, да и каждый из нас уже наизусть знал свою партию. В течение получаса мы, наверное, раз пять проиграли эту композицию, и каждый раз нас что-то не устраивало. То Левка сбивался со своей соляги, то на меня находило перейти с боя на перебор в середине песни, то Вадик путал ноты, то у Игоря внезапно улетала палочка. В общем, не добившись идеального исполнения, мы все-таки перешли к следующей нашей композиции, решив доработать эту в следующий раз. Это была песня «Эмансипация». С ней у нас, наоборот, проблем не было. Я еще в декабре дал Левке и Вадику кассету с записью этой песни, и поэтому они успели подобрать свои партии и каких-то неразрешимых проблем перед нами не встало. Играть эту песню было тоже одно удовольствие, во всяком случае, меня она цепляла своей энергетикой.

– Игорь счет – скомандовал я, оглянувшись на него.

После вступления я оккупировал микрофон, и столовую заполнил теперь мой волшебный голос: «– Ну что со мной, я сам не свой. Случилось что-то, не пойму? Я изменился, почему, купив машину» … С третьего раза мы остались довольны и этим своим шлягером. Ближе к четырем часам, было решено закончить, так как все уже были прилично измотаны.

– Я думаю, больше эти песни уже не стоит репетировать – предложил Левка – надо двигаться дальше и подбирать новые.

– Я согласен – проговорил Муромец – у меня уже есть на примете несколько.

– А вы насчет своих песен еще не думали? – спросил уже я – если вы мою песню приняли, то может, стоит еще несколько своих написать.

– Тут еще чужих непочатый край – произнес Левка – так, что я пока не готов.

Вадик таинственно промолчал, и я понял, что парень готовит бомбу, а у меня, похоже, появился в группе конкурент по стихосложению.

– Ну, раз ничего своего больше нет, давай обсудим, что будем готовить.

– Давай «Белую ночь», «Аэропорт», «Скворец» и закончим – скороговоркой произнес Вадик.

– Хорошо – согласился я – все песни знакомые, немного доработать, подобрать проигрыши, да и репетировать.

– Договорились – произнес Левка – Вадик дашь мне свой блокнот?

– Как обычно – произнес Муромец, доставая назад, уже уложенный в пакет блокнот.

– Лева, ты еще обещал мою песню доработать. Помнишь? – прицепился теперь я к Левке.

– Хорошо – ответил тот – как раз сегодня дома вечерком посмотрю.

Уже когда у всех начало сосать под ложечкой мы, наконец, собрались уходить. Назад в каморку инструменты были занесены гораздо быстрее, во всяком случае, собирались мы буквально минут двадцать. В какой-то момент музыки стало слишком много, и, выходя из школы на улицу, мы уже думали о том, чтобы как-нибудь разнообразить наши каникулы. На улице шел легкий снежок. И желание как-нибудь размяться приходило в голову.

– Может, завтра на левый сходим на лыжах? – предложил я – погоняем с горок, да просто отдохнем, а то каждый день в школе проводить надоело, или снова в футбольчик погоняем.

– На лыжах можно – загорелся Вадик – давай точно, завтра на левый сходим, на «крокодил», или к лыжной базе.

– У меня лыж нет – ответил Левка.

– Сходи в «спорттовары» на базар, да и купи. Я себе вообще детские взял. Зато на коротких гораздо удобнее бегать, да и с горок проще скатываться.

– Славка, Игорь, вы как, согласны? – спросил я.

– Я бы лучше мяч погонял – проговорил Вилля – никуда идти не надо, в коробочке бы собрались, да и поиграли.

– Мне без разницы – сказал уже Славка – лыжи у меня есть, а если в футбольчик, то я тоже не против.

– Да в футбол надо как обычно толпу набрать – запротестовал Вадик – нас только четверо, это еще народ искать надо. Пошли на лыжах лучше. Можно Жору вытянуть с Башинским, да поорать там.

– Я, наверное, все-таки пас – сказал Игореха.

Вадик еще минут пять уговаривал Славку, и вскоре мы решили собраться и сходить на левый берег. Стрелка была назначена на двенадцать часов у речпорта на спуске, напротив дома Вадика. На этом мы разошлись по домам. Пообедав, а точнее уже поужинав, я снова упал с гитарой на диван, и по памяти проиграл все композиции, которые мы планировали репетировать. Это не составило мне никакого труда, и я решил опять вернуться к своей идее с написанием песен. Какой-то определенной темы у меня не было, поэтому просто наигрывая простейшую мелодию, я набрасывал разные фразы, про школу, двор, дружбу, любовь. После нескольких бессмысленных попыток, я бросил это занятие, и решил накидать несколько строк, для представления нашей группы. За основу я взял уже знакомую композицию «Часа пик». Через несколько минут творческих мучений я все-таки родил пару строк. Слова я решил положить на мелодию своей песни «Лидер». Надо будет, наверное, эту песню в конце выступления исполнять, а после нее уже представление группы сделать – думал я, наигрывая на гитаре знакомые аккорды. В голову приходили банальные фразы нашими именами и музыкальными инструментами. Ничего интересного не придумав, я решил закончить на сегодня занятия музыкой, и остаток вечера провел у телека.

Глава 19

Февраль 1986.

Смотр строя и песни

Прошел Новый год, пролетели каникулы, и мы снова вернулись к занятиям. Как обычно с наступлением второго месяца зимы, все классы с седьмого по десятые были озадачены подготовкой к ежегодному конкурсу, «Смотра строя и песни». Ежегодно к празднику 23 февраля, каждый класс был обязан предоставить на суд жюри свое выступление, которое состояло из показательных выступлений строевой подготовки, то есть поворотов направо и налево, кругом и бла, бла, бла

. Вдобавок ко всему этому, в конце своего выступления, необходимо было пройти строевым шагом мимо жюри, под выбранную строевую песню. Судьи, назначенные из учителей, оценивали строевую подготовку, проход строем с песней, и действия командира. Ближе к середине месяца Галина Петровна назначила очередное классное собрание, и тема этого мероприятия не вызывала сомнений. Перед уроком физики мы втроем с Димкой и Левкой коротали время, обсуждая последние известия.

– Опять сегодня после уроков в школе висеть – ворчливо произнес Димка.

– Да теперь, похоже, всю неделю будем маршировать после занятий – добавил я.

Левка воспринял это известие как неизбежное, и что-то карябал в тетради, игнорируя нас. Периодически он бросал косые взгляды в сторону Димки, будто пытался срисовать его. Тот же, откинувшись на спинку стула, продолжал.

– Капитулина будет пытать, какую песню петь, кем наряжаться.

– Давайте споем что-нибудь из нашего репертуара – задумчиво произнес Янеич, старательно выводя что-то ручкой.

– Ага. Интересно, что строевого мы можем предложить? – спросил я, усмехаясь – хотя конечно прикольно будет пройти, скажем, под «Островок». Во, точно, слышите, как под строевой шаг подходит: «О-стро-вок», «О-стро-вок».

Димка засмеялся, а Левка, заинтересовавшись этой идеей начал накидывать еще варианты песен из нашего репертуара.

– «Эмансипация» не подходит, слишком быстро придется маршировать. Под «Улетели листья» все заснут, а вот «Аэропорт» само то, да и под «Исполнительный лист» тоже можно пройтись.

Несколько минут мы прикидывали варианты различных популярных шлягеров, пока Димка не предложил спеть песню из кинофильма «Аты баты шли солдаты». Песня действительно была классная, и несколько хулиганская.

«– Аты баты шли солдаты, Аты баты на войну, нам бы кралю, нам бы кралю, нам бы кралю хоть одну…»

– Давайте под нее пройдем – настаивал он – Ман, прикинь, как классно будет.

– Как интересно ты собираешься ее репетировать? – спросил я – Капитулина скорее от выступления откажется, чем с такой песней нас выпустит.

– Так мы с ней одно будем репетировать, а без нее разучим эту песню.

– Ты еще и без нее собираешься маршировать – удивленно спросил Левка – тут и так, каждый день часов до трех в школе будем висеть, а ты еще хочешь дополнительно оставаться. Никто не подпишется.

– Это точно, провести лишний час в школе, причем ради чего? – произнес я – нет, народ не останется. Тем более мы и знаем-то несколько первых строк.

– Так давай объясним, или Капитулиной скажем, что хотим сами подготовиться к смотру. Не будет же она следить за нами.

– Следить она, конечно, не будет, у нее и так ушей достаточно. Донесут, можешь быть спокоен.

– Да и полкласса, скорее всего не согласится – оборвал Левка – хотя идея неплохая, можно обсудить на собрание.

Наш разговор прервал звонок, и мы устроились за своими партами, ожидая начала урока. В класс вошла Елена Ивановна, и, присев за своим столом, открыла журнал. Как обычно проведя перекличку, она устроила опрос по домашнему заданию. Урок шел своим чередом, но вскоре размеренное течение учебного процесса нарушил стук в дверь, и в класс заглянула Валентина Петровна – завуч по учебной работе. Подозвав к себе Елену Ивановну, она о чем-то с ней пошепталась, и к всеобщему удивлению пригласила войти в класс одну из бабушек-гардеробщиц, которые дежурили в раздевалке.

– Смотрите, пожалуйста, внимательно, кто был?

Загадочность вопроса, вкупе с непонятным поведением Валентины Петровны, несколько обескуражило нас, и мы с интересом стали ожидать развитие событий. Бабушка скользила взглядом по рядам, иногда задерживая его на отдельных личностях, и вскоре некультурно ткнув пальцем в конец первого ряда парт, что-то шепнула Вальпетре. Та, оглядев указанный район, строгим голосом, не терпящим отлагательств, произнесла: