Школьные годы чудесные

Ol Nau

Школьные годы чудесные

Глава 1. История школьных дней.

Утро в классе

В просторном школьном классе, залитом мягким утренним светом, царила атмосфера привычной суеты. Досчатый пол, выкрашенный в светло-коричневый оттенок, блестел от свежей краски, отражая лучи солнца, что проникали через три больших окна. Стены, покрытые яркой зелёной краской, создавали ощущение свежести и бодрости, а белоснежный потолок с аккуратными плафонами-люстрами добавлял помещению света и уюта. На небольшом возвышении, словно на сцене, стоял массивный учительский стол из тёмного дерева, за которым возвышался стул с тканевой обивкой. Над столом, на стене, красовалась большая коричневая доска, а над ней висели три портрета выдающихся личностей, вероятно, учёных или педагогов, чьи строгие взгляды словно следили за каждым движением в классе.

Ряды парт из светлого ДСП, рассчитанных на одного ученика, выстроились вдоль помещения. К каждой парте прилагался стул, сделанный из железной основы-рамы и жёстким сиденьем из ДВП, создавая минималистичный, но функциональный интерьер. Напротив окон, открывающих вид на школьную территорию полную зелёных насаждений с аккуратно подстриженными кустами и широкими аллеями, тянулась стена высотой около метра. Над ней простиралось огромное стеклянное окно-перегородка, занимающее всю длину класса. По обеим сторонам перегородки находились белые деревянные двери, распахнутые настежь, открывая путь в длинный и широкий коридор.

Коридор, устланный гладким линолеумом, выглядел просторным и светлым благодаря большим окнам, тянущимся вдоль всей стены. Бежевые стены и белые плафоны-лампочки, равномерно распределённые по потолку, создавали ощущение порядка и чистоты. Сквозь окна виднелись кроны деревьев, покачивающиеся на лёгком ветру, а солнечные блики играли на стекле, наполняя пространство теплом.

В центре у одной из задних парт, стояла школьница. Её тёмные, слегка вьющиеся волосы, подстриженные в аккуратное каре, обрамляли лицо. На ней было коричневое платье с белым отложным воротником, поверх которого был надет чёрный фартук – типичная школьная форма времён СССР. Грубые вязаные колготки коричневого цвета и чёрные туфли на низком каблуке с застёжкой дополняли её образ. Девушка, сосредоточенно наклонив голову, собирала чёрный портфель с металлической застёжкой посередине. Она аккуратно укладывала в него учебник по математике, несколько зелёных тетрадок, ручки, карандаши, стёрку и линейки, проверяя, чтобы ничего не забыть.

Вдруг её окликнули. Она подняла голову и взглянула на дверной проём. Там стоял парень, высокий, с аккуратно постриженными светлыми волосами. Его спортивная фигура и привлекательные черты лица сразу бросались в глаза. На нём была синяя школьная форма: расстёгнутый пиджак, брюки и белая рубашка, слегка помятая, но выглядящая опрятно.

– Пойдём, – махнул он рукой, зовя её за собой. – Мы должны быть уже на собрании. Почему ты так долго копаешься? Идём быстрее, тебя уже заждались наши одноклассники.

Девушка, не теряя времени, торопливо закончила собираться, защёлкнула застёжку портфеля, схватила его левой рукой и поспешила за парнем. Они быстро направились по коридору вправо, их шаги эхом отдавались от стен. За окнами мелькали школьные площадки, где ученики младших классов играли в мяч, а утренний ветерок слегка шевелил листву деревьев. Наконец, они добрались до открытой двери из светлого дерева, ведущей в актовый зал.

Актовый зал и начало собрания

Актовый зал встретил их гулом голосов и движением. Пространство было наполнено рядами деревянных откидных кресел, сгруппированных по пять штук в сегменте, с гнутыми спинками из фанеры. Ряды начинались сразу за широким проходом перед сценой, которая возвышалась над полом на полтора метра. По обеим сторонам сцены висели роскошные красные бархатные занавески, украшенные жёлто-золотистой бахромой, шириной около трёх метров каждая. Сама сцена, шириной в пять-шесть метров и глубиной в три метра, выглядела внушительно. На заднем плане свободно свисала полупрозрачная ткань блёкло-бордового цвета, собранная в изящные складки, что придавало сцене глубину и торжественность.

На сцене стояли несколько длинных столов-парт, за которыми размещались одиночные стулья. Постепенно зал заполнялся учениками: одни занимали места на сцене, рассаживаясь за партами лицом к зрителям, другие устраивались в креслах зала. Многие ещё толпились у входа, не спеша заходить, обмениваясь шутками и смехом. Воздух был наполнен гулом разговоров, а солнечный свет, лившийся из больших окон вдоль стены, освещал пространство, подчёркивая яркость красных занавесок и блеск деревянных поверхностей.

Катя, так звали девушку, следовала за парнем, который уверенно пробирался через толпу. Он занял два места в центре зала и жестом указал ей на одно из них.

– Ну что ты так долго? Я тебя тут ждал-ждал, чуть твоё место не занял учитель. Еле отбил его для тебя, – сказал он с лёгкой улыбкой, в голосе чувствовалась забота.

Катя, слегка смущённая, положила за спину вязаную кофту, которую до этого несла в руках, и устроилась поудобнее, бросив взгляд на сцену. Парень, сидящий рядом, посмотрел на неё, затем взял её руку и положил на общую подставку для рук между их креслами. Катя неловко взглянула на их сцепленные пальцы, потом на него, слегка улыбнувшись. Он, не скрывая радости, открыто смотрел на неё, его улыбка сияла уверенностью.

– Я так хочу быть твоим другом, твоим лучшим другом, – сказал он, крепче сжимая её руку и показывая их сцепленные пальцы. – Я никогда не отпущу тебя от себя. Запомни, ты всегда будешь моей и только моей.

Катя, чувствуя всё большую неловкость, ничего не ответила. Она слегка обернулась, оглядываясь по сторонам с опаской: не замечает ли кто-то его слов и поведения. Но парень, игнорируя окружающих, был полностью сосредоточен на ней, будто остальные в зале – лишь безликая серая масса.

– Запомни, ты будешь моей и только моей. Я никогда не отпущу и не отдам тебя никому, – повторил он с ещё большей уверенностью.

Катя, чуть наклонив голову, взмахнула левой рукой, как бы стряхивая что-то с фартука, и, испытывая неловкость, слегка кивнула в ответ. Парень, довольный её реакцией, наконец обратил внимание на происходящее на сцене.

Выступление на сцене

На сцене тем временем началось собрание. Высокий спортивный парень в синем костюме, стоя перед микрофоном, обернулся к сидящим за ним школьникам за партами и громко объявил:

– А теперь перед вами выступит староста 10 А класса Зинаида Кручинина.

Зал взорвался аплодисментами. К микрофону вышла девушка в коричневом форменном платье с белым фартуком. Её тонкие бежевые колготки и чёрные туфли на застёжке выглядели аккуратно, а две косички, подвязанные у основания большими белыми бантами, придавали ей строгий, но милый вид.

– Здравствуйте, меня вы все знаете, – начала она уверенно, её голос разносился по залу. – На повестке дня…

Она сделала жест рукой в правую сторону, указывая на место за занавеской, где находились музыкальные инструменты. Там, у одного из больших окон, пропускающих яркий дневной свет, стояли металлическая тарелка на подставке, деревянная гитара, светлая скрипка, баян, чёрный рояль, дудка, металлический треугольник, две тарелки для ударов друг о друга и барабан с деревянными палочками. Инструменты, освещённые солнцем, будто сияли, подчёркивая важность предстоящего события.

– У нас на повестке дня вопрос: кто участвует в самодеятельности классов школы для выступления на школьном концерте в конце этого года, – продолжила Зинаида.

Зал вновь разразился аплодисментами. Из разных углов послышались возгласы:

– Мы хотим участвовать! Возьмите нас! – руки учеников тянулись вверх, а голоса смешивались в общем шуме.

– Хорошо, хорошо, – улыбнулась девушка с бантами, поднимая руку, чтобы успокоить зал. – Мы всех желающих посмотрим и возьмём самых лучших, кто проявит себя в школьном музыкальном кружке. Сегодня у нас есть кандидат в кружок, и это Максим.

Она указала на парня, сидящего рядом с Катей. Максим, высокий и спортивный блондин, поднялся со стула, сцепил руки над головой в замок и начал трясти ими, приветствуя окружающих. Он повернулся на 180 градусов, словно позируя перед публикой. Зал восторженно аплодировал, поддерживая популярного ученика школы.

Катя, сидящая рядом, неловко смотрела на восторженных учеников, чувствуя себя не в своей тарелке. Её взгляд метался по залу, словно ища, куда бы спрятаться от всеобщего внимания. Максим, закончив красоваться, сел на место, вновь взял её за руку и самодовольно улыбнулся, показывая, насколько он популярен среди школьников.

– Ну вот, видишь, какой я популярный и знаменитый? Ты никогда не сможешь бросить меня ради этого Пашки-замухрышки, который сегодня даже не пришёл, чтобы проводить тебя на школьный совет, – сказал он, задирая голову с гордым видом.

Катя неловко улыбнулась в ответ, по её телу пробежали мурашки. Максим, не отпуская её руки, смотрел на сцену, довольный собой. На сцене продолжали обсуждать кандидатуры в школьный музыкальный кружок для подготовки к выступлению на школьном фестивале-концерте в конце года.

Неловкость и мысли Кати

– Ты зачем руку от меня убрала? – спросил Максим с ноткой недовольства в голосе.

Катя, сделав вид, что ей нужно что-то найти, начала рыться в портфеле, стоящем у её ног.

– Да так, стёрку забыла в классе. Надо бы вернуться, посмотреть, куда она делась. Наверное, на пол упала, а я и не заметила, – ответила она, избегая его взгляда.

– А, ну тогда вернёмся вместе сразу после собрания, – сказал он, вновь беря её за руку.

Катя почувствовала, как по телу пробежали мурашки от того, что он вновь вцепился в её руку. Её мысли закружились в голове, словно вихрь, полные неприязни и желания освободиться от его навязчивого внимания.

‘"Как же мне избавиться от этого назойливого парня? Он совершенно не знает границ и надоел мне уже своим вниманием и приставаниями. Какой же он нудный и задрот! Терпеть таких не могу, не то что Пашка. Вот он парень хоть куда: весёлый, озорной, всё время с ним приключения случаются. Вот бы с ним как следует подружиться и стать его девушкой насовсем, а не с этим липучкой каким-то слизким и противным,” – думала она, стараясь не показывать своих эмоций.

"Да когда же он наконец отстанет от меня? Уже не знаю, как ему объяснить, что мы не пара и не будем с ним никогда вместе. Вот пристал, как банный лист. С таким заучкой только на собрания ходить школьные, где все такие же, как он задроты, тащатся от подобных ему," – продолжала размышлять Катя, стараясь сохранять спокойствие.

“Да уж, влипла так влипла с этим парнем. Не знаю, как теперь отвязаться от такого придурка. Ну и фиг с ним. Поматрошу и брошу, как говорится. И не таких бросала. Вон девчонка на сцене, староста, слюни по нему пускает. Пусть она его и забирает, раз он ей так нужен, а мне он на фиг не сдался, такой зануда и задрот. Пусть себе балакает на своей гитаре хоть до посинения, наконец-то будет время с Пашкой замутить, вместе тусоваться и пускаться в разные приключения с ним на его мопеде. Вот это парень. Как здорово с ним кататься, когда сидя сзади на его мопеде он мчит по городским улицам или по лесополосе к речке с камышами и осокой вдоль берега.”– думала она, украдкой бросая взгляд на сцену, где продолжалось обсуждение.

Солнце за окнами актового зала продолжало заливать помещение светом, отражаясь в стёклах и играя бликами на красных занавесках. Гул голосов в зале не утихал, а Катя, погружённая в свои мысли, сидела рядом с Максимом, который, кажется, и не подозревал о её внутреннем смятении. Он крепко держал её руку, уверенный в том, что всё идёт так, как должно быть.

Глава 2. История на песчаном берегу.

Свобода на двух колёсах

Летний вечер опускался на город мягким покрывалом тёплого воздуха, наполненного ароматом цветущих лип и свежескошенной травы. Катя, сидя на заднем сиденье мопеда Пашки, крепко обхватывала его талию, чувствуя, как ветер играет с её волосами. Мопед, блестящий под лучами закатного солнца, с рёвом мчал по узким городским улочкам, минуя яркие витрины магазинов и ряды аккуратных домов с ухоженными палисадниками. Асфальт под колёсами сменился грунтовой дорогой, когда они выехали за пределы города, направляясь к лесополосе, что вела к излюбленному месту отдыха у реки.

Лесополоса, раскинувшаяся вдоль дороги, была живописной и полной жизни. Высокие сосны, чьи иголки блестели в закатном свете, создавали приятную тень, а между ними мелькали кусты дикой малины, усыпанные мелкими ягодами. Пахло хвоей и влажной землёй, а где-то в глубине леса раздавались трели птиц, провожающих уходящий день. Катя прижалась к спине Пашки, вдыхая запах его футболки, смешанный с лёгким ароматом бензина от мопеда. Её сердце билось быстрее не только от скорости, но и от предвкушения вечера, который они проведут вместе.

Река, к которой они направлялись, текла неспешно, её поверхность отражала золотистые и розовые краски заката. Берега, поросшие камышами и осокой, шелестели под лёгким ветром, создавая мелодию природы. Песчаный берег, их излюбленное место для тусовок, раскинулся широкой полосой, мягкой и тёплой после жаркого дня. Небольшие участки травы и кустарников, разбросанные по берегу, создавали укромные уголки, где можно было разжечь костёр или просто уединиться. Здесь, вдали от городской суеты, воздух был чистым, а тишина нарушалась лишь плеском воды и редкими криками чаек, парящих над рекой.

Пашка сбросил скорость, подъезжая к берегу, и ловко припарковал мопед у кромки песка, где уже собралась их компания. Катя спрыгнула на землю, поправляя короткую чёрную юбку в складку, которая едва прикрывала бёдра, и тонкие прозрачные колготки, облегающие её стройные ноги. Её майка-алкоголичка в продольный рубчик подчёркивала изящные линии фигуры, а тёмно-коричневые туфли в стиле мокасин слегка утопали в мягком песке. Пашка, высокий и худощавый, с тонкими чертами лица и светлыми волосами, небрежно стянул с плеч рюкзак, бросив его на песок. Его серая футболка, тёмно-синие спортивные штаны и резиновые шлёпанцы-вьетнамки делали его похожим на типичного парня из их района – простого, но с какой-то внутренней уверенностью, которая так привлекала Катю.

Они направились к друзьям, которые уже разводили костёр. Пламя весело потрескивало, отбрасывая тёплые отблески на лица собравшихся. Песок вокруг костра был мягким и тёплым, а запах дыма смешивался с ароматом реки и травы. Катя и Пашка устроились чуть в стороне, на небольшом пригорке, где песок был особенно мягким, а вид на реку открывался во всей красе. Вечер обещал быть тёплым и полным разговоров, смеха и, возможно, чего-то большего.

Мечты о дне рождения

Сидя рядом с Пашкой, Катя смотрела на реку, чьи воды отражали последние лучи заката. Камыши вдоль берега слегка покачивались на ветру, создавая мягкий шелест, который сливался с треском костра. Она повернулась к Пашке, её глаза сияли от предвкушения, а голос звучал с лёгкой ноткой игривости и волнения.

– А у меня завтра намечается день рождения, – начала она, играя пальцами с песчинками. – Придёшь ко мне? Мне исполняется семнадцать. Теперь я буду совсем взрослая, и ты можешь забрать меня с собой на прогулку подальше от этого места. Мы могли бы поехать с палаткой, с ночёвкой…

Её голос затих, а мысли унеслись далеко. Катя представила, как они с Пашкой ставят палатку где-то в глубине леса, окружённого высокими соснами и кустами, полными спелых ягод. Внутри палатки, освещённой мягким светом фонарика, царит интимная атмосфера. Ткань палатки слегка колышется от вечернего ветерка, а внутри тепло и уютно. Пашка сидит рядом, его руки нежно касаются её талии, медленно скользя по коже. Она чувствует тепло его пальцев, как он аккуратно кладёт её на спину, на мягкий спальный мешок, застеленный поверх травы. Его ладони скользят по её бедру, заставляя сердце биться чаще, а дыхание учащаться. Она тает от его прикосновений и взглядов. Она сгибает левую ногу, затем правую, отдаваясь чувственности и ощущениям. Пашка приподнимает её майку, обнажая живот, и нежно целует кожу, заставляя её тело дрожать от удовольствия. Его поцелуи становятся всё более смелыми, а левая рука скользит ниже, под ткань одежды, вызывая у неё волну жара. Затем он аккуратно стягивает с неё колготки, его движения медленные, но уверенные. Он снимает свою футболку, обнажая худощавое, но крепкое тело, и сбрасывает штаны. Вскоре они остаются обнажёнными, а тела переплетаются в танце страсти, и Катя растворяется в этом моменте, чувствуя, как её мечты становятся почти осязаемыми.

Но фантазия резко обрывается. Реальность возвращает её на песчаный берег, где Пашка сидит рядом, глядя куда-то вдаль. Её глаза, полные желания, ищут его взгляда, но он отводит лицо, словно избегая её эмоций.

– У меня завтра дела, – произносит он, его голос звучит отстранённо. – Не смогу прийти на твой день рождения, извини. Должен помогать отцу с работой.

В голове у Пашки возникает совсем другая картина. Он видит себя в просторном гараже, залитом светом ярких ламп. Пол покрыт гладким бетоном, а стены увешаны инструментами, блестящими и аккуратно разложенными. На верстаке лежат детали серого металла, их поверхность гладкая и холодная на ощупь. Пашка держит в руках гаечный ключ, его пальцы крепко сжимают инструмент, пока он прикручивает гайку к болту, соединяя части механизма. Запах машинного масла и металла наполняет воздух, а рядом стоит его отец, худощавый мужчина с кучерявыми волосами, тронутыми сединой. Он одет в полосатую тельняшку и светлые серые брюки с большими карманами, его руки уверенно работают с инструментами. Эта картина – его реальность, его долг, который он не может игнорировать, даже ради Кати.

– Вот видишь, какой у тебя парень никудышный, – продолжает он, его голос звучит с горькой иронией. – Не может даже прийти на день рождения. Брось меня, пока не поздно. Со мной ты пропадёшь зря, а не то что с этим Максом, который выведет тебя в люди и сделает королевой в нашем унылом городишке.

Катя хмурится, её пальцы нервно теребят травинку, которую она сорвала рядом. Она не хочет говорить о Максе, этом назойливом парне, который вечно тянет её на какие-то школьные мероприятия, словно она его трофей.

– А ты про него? Да ну его в жопу, – бросает она сердито. – Надоел до смерти со своим занудством и бесконечным "я люблю тебя, я не отпущу тебя, ты будешь вечно моей". Да кто станет возиться с таким сумасшедшим парнем, который границ не знает? Вечно тащит меня куда-то, будто я какая-то кукла напоказ. Да ну его, задрал уже в конец. Да ну его…

Она с силой рвёт травинку на мелкие кусочки и отбрасывает их подальше, в сторону реки, где они теряются среди камышей. Пашка, услышав её слова, улыбается, его глаза теплеют, и он смотрит на неё с нежностью, которая заставляет её сердце снова биться быстрее.

– Так значит, ты не будешь дуться, если в твой день рождения я буду работать с отцом? – спрашивает он, его голос мягкий, почти извиняющийся.

Катя вздыхает, скрывая разочарование за лёгкой улыбкой. В её голове вспыхивает образ той самой палатки, окружённой лесной тишиной. Она вновь видит, как Пашка медленно снимает с неё одежду, его руки скользят по её телу, а затем он раздевается сам. Их тела сливаются в страстном объятии, и она чувствует жар его кожи, его дыхание на своей шее. Но эта картина быстро растворяется, оставляя лишь пустоту и печаль. Она качает головой, срывает ещё одну травинку и, разорвав её, отворачивается, не в силах скрыть разочарование в глазах.

Обещания под звёздами

Пашка замечает её настроение и пытается подсластить горечь несбывшейся надежды. Он наклоняется ближе, его голос звучит ободряюще.

– Ну ты не парься из-за дня рождения, – говорит он, стараясь улыбнуться. – Мы с тобой так отожжём в другие дни, что ты и думать забудешь о том, что не сбылось на празднике.

Катя кивает, но её голос звучит с ноткой обиды.

– Ладно, ладно. Я уже поняла, что ты не придёшь и не порадуешь меня своим подарком. И нет, я не обижусь, но ты заплатишь мне потом сторицей за то, что пропустил мой день рождения и я…

В голове вспыхивает картина как он снимает с неё и с себя одежду в палатке и занимается с ней… Катя встряхивает головой прерывая видение, разрывает травинки и смотрит на парня разочарованно из-за несбывшегося желания-мечты. Раздосадованная, она поворачивает голову в сторону.

Пашка мягко берёт её за руку, его пальцы тёплые и чуть шершавые от работы. Он сжимает её ладонь, пытаясь передать своё тепло и успокоить её.

– Будь по-твоему. Я подожду когда ты будешь готов вернуть мне должок, – вздыхает Катя.

– Ну-ну, это ведь ненадолго, – говорит он, глядя ей в глаза. – Я быстро, одна нога тут, другая там, и всё будет готово. Только дождись меня, я обязательно приду к тебе, и всё будет так, как ты хочешь у нас с тобой.

– Ладно, ладно. Закрыли тему, проехали. – Катя, уже слегка успокоившись, кивает. Её губы трогает лёгкая улыбка, и она наклоняется к нему, целуя его в губы. Поцелуй выходит полным скрытой страсти. Пашка отвечает, его рука ложится на её затылок, удерживая её ближе. Они опускаются на песчаный пригорок, мягкий и тёплый под их телами. Над ними раскинулось звёздное небо, усыпанное тысячами мерцающих точек, а луна, полная и яркая, освещала реку серебристым светом. Камыши шелестели неподалёку, а треск костра доносился издалека, создавая ощущение уюта и уединения.

Лёжа на песке, Пашка поворачивается на левый бок, сгибая руку и подкладывая её под голову. Правой рукой он обнимает Катю, притягивая её ближе. Её тело прижимается к нему, и она чувствует тепло его груди через тонкую ткань футболки.

– Ты же знаешь, что я всегда любил и буду любить тебя, – шепчет он.

– Да, знаю, – отвечает Катя, глядя в его глаза, полные нежности. Её сердце смягчается, и она позволяет себе на мгновение забыть о разочаровании.

Пашка наклоняется ближе, его губы почти касаются её уха.

– Ты ведь знаешь, что я хочу тебя здесь и сейчас, – произносит он, его голос становится ниже, выдавая желание.

Катя улыбается, но в её глазах мелькает тень серьёзности.

– Да, знаю, – отвечает она тихо. – Но ты не позволишь себе такого, чтобы потом не пожалеть о случившемся. Ты не хочешь навредить мне, моей учёбе, моим родителям или моему будущему.

В её голове возникает образ учебного заведения, просторных аудиторий с рядами парт, залитых светом из больших окон. Она видит себя сидящей за учебниками, окружённой друзьями, которые обсуждают планы на будущее. Это её мечта – получить образование, построить жизнь, в которой она будет свободна выбирать свой путь.

Пашка кивает, его взгляд становится задумчивым.

– Да, я хочу, чтобы ты была моей и только моей, – говорит он, его голос звучит твёрдо. – Но я не могу позволить себе лишить тебя будущего. Как у моего отца, который вынужден был пойти работать сразу после школы, потому что родился я. Я не хочу такого для нас. Я хочу, чтобы мы отучились, нашли интересную работу, где нас уважают и ценят. Где у нас будут коллеги и друзья, которые тоже добились успеха. Вот как я вижу наше будущее.

Он ставит локти по обе стороны её головы, нависая над ней. Его правая рука нежно гладит её волосы, а взгляд полон решимости и любви. Катя смотрит на него, чувствуя, как её сердце наполняется теплом от его слов.

– Да, я понимаю тебя, – шепчет она. – Я сделаю всё, чтобы наше будущее было именно таким, как ты хочешь, как мы хотим. Чтобы наша мечта засияла, и мы с тобой стали одним целым, семьёй.

Пашка наклоняется и страстно целует её, вкладывая в этот поцелуй все свои чувства. Катя обнимает его, её руки скользят по его спине, а тело растворяется в его объятиях. Они забывают обо всём вокруг, погружаясь в этот момент, полный нежности и желания. Река продолжает тихо плескаться, а звёзды над ними сияют ярче, словно благословляя их союз.

Глава 3. Неожиданный поворот

Их уединение прерывает громкий голос, раздавшийся неподалёку.

– Ну вы даёте! – восклицает парень в чёрной джинсовой куртке с металлическими пуговицами и накладными карманами. Его чёрные брюки и белая футболка контрастируют с неухоженными коричневыми волосами, которые падают на глаза. – Вы так засосёте друг друга!

Он подходит ближе и наклоняется, хватая Пашку за плечо. Одним резким движением он поворачивает его к себе, но в тот же миг что-то идёт не так. Пашка падает на спину, его руки раскинуты в стороны, а в штанах стояк, глаза его смотрят в небо, не моргая. Катя тоже лежит неподвижно, её взгляд устремлён вверх, руки безжизненно вытянуты вдоль тела. Песок под ними остаётся неподвижным, словно время замерло.