Тело знает

Я стала замечать, что боль приходит не только в тело. Она поселяется в мыслях, в сердце, в словах, которые я боюсь произнести. Иногда она живёт в молчании, иногда в ночных кошмарах, иногда в бессонных часах, когда всё внутри сжимается. И каждый раз, когда я пытаюсь заткнуть её, она находит другой путь, чтобы достучаться.

Когда я перестала воевать, я заметила странное: боль стала мягче. Не потому, что исчезла, а потому, что я перестала её отталкивать. Как будто она вздохнула: «Наконец-то ты слышишь меня». Я стала спрашивать её: «Что ты хочешь мне сказать?». Иногда ответ был простым: «Поспи». Иногда – сложным: «Ты живёшь чужой жизнью, вернись к себе».

Боль часто приходит, когда мы слишком долго идём против себя. Она – как сигнал тревоги, который невозможно игнорировать. Когда устают слова, говорит тело. Когда устаёт тело, говорит боль.

Я начала записывать, в какие моменты она усиливается. После разговоров, где я предаю себя. После дней, где я беру на себя больше, чем могу. После недель, где я забываю о простых радостях. Оказалось, что она очень точна в своих оценках. Она поднимается там, где я отхожу от правды о себе.

И тогда я увидела, что боль – не наказание, а компас. Она указывает туда, где нужно остановиться, повернуть, что-то отпустить. Она напоминает о границах, которые я привыкла пересекать без спроса.

Иногда боль зовёт вглубь. Не в смысле самоанализа, а в прямом, телесном. Лечь, положить руки на живот, закрыть глаза и просто быть там, где она живёт. Не выгонять, а согревать. Иногда от этого она становится тише. Иногда – наоборот, поднимается на поверхность, как застарелый крик, который наконец-то услышали. И в этот момент я понимаю: так и должно быть.

Я стала замечать, что есть два вида боли. Первая – та, что разрушает. Она резкая, внезапная, предупреждает об опасности. Её надо слушать немедленно. Вторая – та, что лечит. Она тянет медленно, мягко, как будто вытягивает наружу то, что я слишком долго носила внутри. И её нельзя прерывать.

Когда я перестала убегать, боль стала чем-то вроде старого знакомого, который говорит неприятные, но важные вещи. Она напоминает, что я живая. Что у меня есть тело, которое чувствует. Что я не машина, которую можно чинить на ходу и снова пускать в работу.

Я думаю, мы так боимся боли, потому что она забирает контроль. Мы привыкли управлять – временем, словами, даже чувствами. А боль ломает эти стены. Она заставляет замолчать, лечь, замедлиться. Она забирает возможность «продолжать как ни в чём не бывало» и подталкивает туда, где всё по-настоящему.

Иногда я злюсь на неё. Особенно в те дни, когда планы рушатся, когда я не могу сделать то, что хотела. Но потом я вспоминаю: боль всегда знает, что делает. Даже если я этого не понимаю. Она не приходит просто так. Она всегда про что-то.

Я начала говорить ей спасибо. Не вслух, не пафосно, а тихо, про себя. Спасибо за то, что удержала меня от того шага, который я бы пожалела. Спасибо за то, что остановила, когда я гналась туда, где меня бы не ждали. Спасибо за то, что показала, что со мной что-то не так – ещё до того, как стало поздно.

Боль научила меня уважать свои границы. Она показала, что я не обязана быть сильной, если внутри всё кричит о помощи. Что я могу сказать «нет», потому что моё тело уже говорит его за меня.

Я поняла, что жить без боли – не всегда цель. Иногда цель – жить с ней так, чтобы она была союзником. Чтобы мы говорили на одном языке. Чтобы она не приходила с криком, а шептала.

И ещё я поняла, что боль проходит. Всегда. Даже самая сильная. Она не вечна, она приходит, чтобы сделать работу, и уходит. И в тот момент, когда она стихает, я чувствую особую тишину. Тишину, в которой нет тревоги. Тишину, которая пахнет облегчением.

Я больше не хочу воевать с ней. Я хочу учиться у неё. Потому что боль знает то, что я забываю: я не должна всё время быть в бою. Иногда мне нужно просто лечь, положить руки на сердце и сказать себе: «Сейчас мы побудем здесь. Вместе».