Хроники Моокрогга. Изнанка Тьмы. Том 3

– Ну ладно, ладно, – засмеялся квэн, – убедил. Можешь верить во что угодно. Думаю, успех нашего похода к Престолу сломает хребет твоему пессимизму.

– Буду только рад. Но пока что мы должны выбраться из Потаенного города с минимальными потерями. Возможностей Караты я не знаю, но Дергон – магистр, он заведомо сильнее и опытнее, и в честном поединке у меня нет шансов. Другое дело, что я и не собираюсь вызывать никого из них на дуэль.

– Ударишь в спину?

– Если придется. Мы уже сунули голову в пасть дракону, ждать, пока он начнет нас переваривать глупо. Если у меня не хватит сил выбить дракону зубы, то хоть плюнуть в морду я обязан. Считаешь это не по-рыцарски?

Агрос медленно кивнул. Потом так же медленно покачал головой:

– Я наемник, а не рыцарь, и сейчас не самое подходящее время, чтобы думать «по кодексу», хоть Лара со мной и не согласится. Но если мы не знаем, как справиться с этими двумя, что будет, когда противников станет еще больше?

– По-моему, пессимист в отряде я, а не ты.

– Похоже, твой взгляд на мир крайне заразен.      Нет, Звор, пойми правильно, я не собираюсь отступать, просто пытаюсь заранее оценить масштабы того, с чем придется столкнуться.

Я чуть улыбнулся:

– Боюсь, нам придется действовать по обстоятельствам. Неприятностей со стороны Ций и Брюса можно больше не опасаться, участие сил Теллерва в игре исключается: напасть на нас сейчас, на Дороге, равносильно открытому объявлению войны Стороне Тьмы. Но и в нашем мире недовольных с лихвой хватит. Кроме Дергона и Караты у нас есть наниматель Брюса и тот темный, что открыл портал у цитадели Аш-наар-Тан для себя и подельников.

– И убил ребенка, – неприязненно буркнул квэн.

– И поднял орду нежити в Погге. А может и еще где напакостил, просто мы не успели во все вляпаться. И я бы не рассчитывал, что кроме этих пятерых в заговоре никто не участвует, – я несколько секунд полюбовался на мрачное лицо наемника и решил перейти к оптимистической части своей речи. – Однако, мне наконец удалось разгадать самую загадочную загадку.

– Какую? – заинтересовался Агрос.

– Кто подглядывал за Захаром на капище, а потом донес нанимателю Брюса, кому досталась Печать Воздуха. Кто видел твою встречу с Альварисом. И Кевлары – с Ралиссой. Мою Печать видел Дергон, тут помощь таинственного соглядатая не понадобилась. Помнишь, что говорила Мара? Вести о шпионе принесла ее папаше-Куоле лаума, слышавшая голос ветра.

– Мне кажется, это просто фигура речи…

– И мне так казалось. Но потом я решил посмотреть на это с другой стороны. Буквальной.

– Ладно, – все еще с сомнением кивнул наемник. – И что же это за вездесущий ветер?

– Тот, кто умеет быть везде и нигде. Тот, кто видит все и слышит все, но говорит только с тем, кто спросит. Тот, для кого нет границ между мирами, и кто не задерживается надолго ни в одном из них. Тот, кто не принадлежит ни к одной из Сторон, но может стать союзником любой. Тот-у-кого-нет-Имени.

Наемник скрестил два пальца и сделал отвращающий беду знак. Я сощурился, найдя брешь в защите дома, и постарался запомнить ее расположение.

– Эбьер ллау анкар?

– А на всеобщем? – вздернул бровь я. – По-эльфийски я могу только ругаться.

– Да, прости, – спохватился Агрос. – У нас это создание называют «Безымянный, что приходит в безлунную полночь». Его появлению предшествует порыв обжигающего ветра, пустынного суховея. Это кто-то вроде демона, сущности из иного мира, только его не нужно призывать, он сам является тогда, когда захочет, и там, где захочет. Некоторые говорят, что он является не один, а в компании столь же чуждых этому миру теней-всадников или послушных его воле чудовищ. Безымянный вооружен саблей, немного похожей на ятаганы степняков, и умеет вызывать огненный шторм, просто выпуская на волю огонь, что скован внутри его существа. Но чаще всего ему не нужно ни одно из его умений: хоть Эбьер ллау анкар не имеет голоса, но может говорить мысленно. Он исполняет желания, которые сам тебе и внушает, а ты не осознаешь, что стал жертвой чужой воли, пока он не захочет тебе это открыть, наслаждаясь жестокой забавой. И желания могут быть самыми разными, от безобидных до совершенно чудовищных, но редко какая встреча с Безымянным приносит моему народу удачу. Ты уверен, что не ошибся, Звор?

– Абсолютно. Я заметил одну особенность в энергетическом поле Дергона и Караты. Обычно поле воспринимается магом бессознательно, смесью ощущений и зрительных образов, привлекает внимание только что-то необычное, но расшифровать удается нечасто – ты просто чувствуешь нечто неправильное. Причин может быть много, от повреждений самого поля до искажений восприятия. Но нам повезло. Это редкое, но характерное явление, одна из разновидностей импринта: если маг заключает договор с некоей сущностью, но не выполняет условия этого договора, на его энергетическом поле появляется своеобразная метка, которая позволяет этой самой сущности обнаружить нарушителя договора и покарать множеством неприятных способов.

– Значит, ты увидел у них такую метку? У обоих? Как нам это поможет?

– Тот-у-кого-нет-Имени не принадлежит ни к одному из миров, его не волнует противостояние Сторон, он просто делает то, что ему интересно в данный момент. А, судя по метке, предложение кое-кого пристукнуть может его заинтересовать.

– Уверен?

Я пожал плечами:

– Шансы есть.

Тот-у-кого-нет-Имени – странный союзник. Он может отказать в помощи, а может и согласиться оказать ее. При этом понять, что заинтересовало или оттолкнуло его, невозможно. Но он всегда играет по своим правилам, жестоко мстя нарушителю.

– Тогда почему он до сих пор этого не сделал?

– Думаю, потому что и Дергон, и Карата безвылазно сидят в Потаенном городе. Это пространство перенасыщено искажениями, найти тут кого-нибудь при помощи магии практически невозможно, легче обойти пешком каждую улицу, расспрашивая прохожих. Но если намеренно активировать метку внутри поля – она сама призовет того, кто ее поставил.

– Надеюсь, ты знаешь, что делать, – вздохнул квэн. – И как.

Я попытался изобразить ободряющую улыбку, но из-за стянутой шрамом кожи на левой щеке гримаса вышла не ахти.

– О чем секретничаете? – в комнату заглянула Кевлара и мгновенно насторожилась, увидев наши физиономии. – Я не вовремя?

– Вовремя, проходи, – я похлопал рукой по матрасу, девушка пожала плечами и села рядом с квэном.

Агрос вполголоса принялся пересказывать ей наш разговор, я тем временем нашел вторую брешь в защите, зафиксировал ее в памяти, и задумался. Нужно убедить Того-у-кого-нет-Имени сыграть на моей стороне. Это поможет уравнять шансы на победу. В том, что и Агрос, и Кевлара отказались от щедрых посулов магистра, я не сомневался, как и в исходе разговора с Захаром. Разве что наших недругов хватит удар от общения с вампиром, но это нам только на руку.

– Звор? – Кевлара осторожно тронула меня за локоть, возвращая в этот мир. – А кто на самом деле Тот-у-кого-нет-Имени?

– Никто не знает. Какая-то сущность из сопряженных миров, изредка появляющаяся в нашем. У него нет тела, поэтому он может принять любую форму. Скорее всего как-то связан со стихией Воздуха, так как чаще всего проявляет себя именно в ней, но детали этой связи неизвестны. Агрос говорил про исполнение навязанных желаний, но в магических трактатах эту сущность чаще сравнивают с Незваным Гостем, чем с какой-нибудь скальной феей или лепреконом-извращенцем – оба просто обожают играть. Впрочем, внушение желаний тоже можно считать своеобразной игрой, хм…

– Тогда мы должны его остановить! – девушка звонко шлепнула кулаком по раскрытой ладони.

– Нет, Кевлара. Мы должны предложить ему новую игру. Поинтереснее. У меня есть идея, но сработает она или нет… Не узнаешь, пока не попробуешь.

– А если сейчас позвать и спросить? Как с Ньёлло!

– Увы. Единственный способ позвать Того-у-кого-нет-Имени – это активировать его собственную метку на энергетическом поле Дергона или Караты. Сделать я это смогу только когда окажусь рядом с кем-то из них.            – Но Дергон как-то его нашел! Чтобы заключить тот договор, после которого метку и получил!

– Нашла его скорее всего Карата. Вот зачем мог пригодиться генератор энергии Хаоса – чтобы усилить формулу Призыва и дотянуть его до сопряженных миров…

Где-то в коридоре хлопнула дверь, послышались шаги. Я встал и с наслаждением потянулся:

– Расскажите все Захару. И будьте готовы. Ко всему.

Кевлара и Агрос слаженно кивнули, вряд ли ободренные моим напутствием. Мы с вампиром встретились на середине коридора, я иронично отсалютовал двумя пальцами, по-наемничьи приложив их ко лбу, и собрался уже пройти мимо, но Захар придержал за локоть.

– Звор, мне нужно кое-что тебе сказать.

– Не сейчас, – я холодно улыбнулся показавшейся следом женщине.

– Сейчас. Это важно, – мадьяр оглянулся и помрачнел еще больше. – Зар-р-раза. Ладно. Будь осторожен.

– Да брось, Захар, съедят они меня, что ли? К тому же предательство обычно хорошо оплачивается.

В темных глазах вампира мелькнула какая-то тень, он выпустил мой локоть и отступил к стене:

– Надеюсь, ты шутишь, северный.

– Зависит от того, что мне предложат, восточный, – подмигнул ему я.

Глава 2

– Звор, это неразумно, идти на такой риск. И ради чего? Чтобы все оставалось по-прежнему?

– А что именно вас не устраивает, магистр? – я мельком глянул на Карату.

Женщина с неразлучным посохом сидела в кресле рядом с дверью и в разговоре не участвовала. Но с интересом прислушивалась, мягко поглаживая какой-то искристый кулон на шее.

– Этот мир отнюдь не совершенен, Звор.

– Увы, другого у нас нет.

– Мы можем изменить этот.

– Спровоцировав слияние с Хаосом? Да, изменений будет немало, вы правы.

– При чем тут Хаос? – Дергон потеребил створчатый браслет на правой руке. – Уничтожения Печати не будет, значит прорыв Хаоса исключен.

– Тогда не вижу смысла нам мешать.

– Мы вам и не мешаем, Звор. Просто призываем к сотрудничеству.

– Магистр, к сожалению, ваши цели настолько туманны, что я никак не могу ими проникнуться, – я немного перестарался с иронией, но Дергон не обратил внимания.

– Хорошо, будем говорить открыто. Я заинтересовался проблемой Равновесия еще будучи студентом. И за все время изысканий пришел к довольно неутешительным выводам. Существование Равновесия вредит нашему миру. Каждая угроза падения все больше расшатывает энергетический баланс, провоцирует вспышки активности Мертвых Земель. Пустыня разрастается, поглощая территории, пригодные для жизни, взглянуть хоть на Южную Границу: когда-то и у нее был выход к побережью. Прорывы Хаоса в Мертвых Землях стабилизируются, их уже сейчас можно назвать стационарными порталами. Следующий шаг – перерождение во врата. Догадываешься, к чему это может привести, Звор?

– Конечно. Я засну от скуки.

– Ты просто не умеешь мыслить глобально, – поджал губы задетый за живое Дергон. – И не хочешь выглянуть из-за своей ширмы, чтобы понять, что именно ты держишь в руках. Это не ключ к стабильности мира. Это ключ к его гибели.

– Интересно, какую дверь собрались открыть этим ключом вы, магистр?

– Никакую. Печать, как и любой артефакт такого класса, можно заставить работать постоянно, достаточно создать подходящий генератор. Это обезопасит Равновесие от падения, энергетический баланс стабилизируется и больше не будет нарушаться. Нужно просто поместить все четыре Печати в центр поля с равными векторами силы – такое же генерирует Престол. Но, в отличие от последнего, мой генератор можно будет контролировать, отслеживая и предупреждая сбои.

– И кому же вы собираетесь поручить почетную обязанность по неусыпному бдению над генератором? – я предупредительно поднял руку. – Не говорите, что мне. Во-первых, все равно не поверю. Во-вторых, ваша затея кажется мне бредовее друидских требований мира во всем мире.

– Моя идея базируется на серьезных расчетах и десятилетиях исследований! – гневно сверкнул глазами магистр, не терпящий критики из уст низшего по рангу. – Я посвятил всю жизнь изучению проблемы Равновесия!

– Но так и не поняли его сути.

– Это явление угрожает энергетическому балансу мира!

– За три с лишним тысячи лет оно его не разрушило.

– Разрушение идет постепенно!

– Тем лучше. На месте старого появляется новое.

– Твое новое ведет к поглощению этого мира Хаосом, чьи врата откроются в Мертвых Землях!

– Мертвые Земли поддаются контролю, и вы это знаете не хуже меня. Взглянуть хоть на Двойную Гряду.

– Этот контроль – иллюзия, – отрезал маг. – Я всегда так говорил.

– Магистр Ксниил говорил обратное. И я склонен ему верить. У нас разные цели, магистр Дергон, и поддерживать ваши у меня нет ни малейшего желания. Сколь бы благородны они не были.

– Значит, придется действовать по-другому.

Карата покачала головой, навершие посоха засветилось оранжевым, выдавая активацию. Плохо, прямой удар я не отобью.

– Печать без Носящего непредсказуема, – я попытался незаметно нашарить за спиной что-нибудь тяжелое.

– Я не собираюсь вас разлучать, не волнуйся, есть куда более изящный способ. В одной любопытной книжице мне как-то попался на глаза весьма занимательный ритуал. Кажется, хатрский, – Дергон погладил двумя пальцами бороду. – Точное название сейчас не скажу, что-то вроде эреах фа рунт.

– Эрзах фаар траун, – неожиданно для себя самого поправил я, будто каким-то образом расслышав единственно верный вариант в искаженной форме слова. – Подчинение Сущего, – и тут же отрицательно качнул головой. – Не сработает. Даже если вы имели в виду вторую модификацию этого аркана. Эр-эрзах. Переподчинение.

– Если перестроить первую ступень с поправкой на неживой объект, а не на теплокровный… – начал было разглагольствовать магистр, но я невежливо перебил, удостоившись испепеляющего взгляда.

– Дело не в природе объекта, – странно, что такому консерватору, как Дергон, вообще пришла в голову идея перестройки ступеней, не иначе как от приятелей по заговору переопылился. – Просто с Печатью этот фокус не сработает.

– Вот и посмотрим.

– Не думаю, что мои спутники одобрят ваше рвение, – я нащупал за спиной нечто, напоминающее увесистую глиняную кружку, зацепил за ручку указательным пальцем, подтягивая поближе.

– Это неважно. Маг среди вас только один, справиться с остальными не составит никакого труда. Мы разговаривали с ними только чтобы убедиться в отсутствии истинного дара. Ложный дар эльфа нам не помеха. Как и зачатки шаманства вампира – он не Древний, не владеет магией Крови, а мадьяры, как известно, давно потеряли способность перевоплощаться в кого бы то ни было. Девчонка вообще пустышка, не стоит и в расчет брать. Остаешься ты. И хатр. Вряд ли он командор, слишком легко подчинился твоему приказу, а с простым патрульным мы уж как-нибудь сладим, пусть даже и придется повозиться.

Умен. И потому опасен вдвойне.

Посох Караты засветился ярче, медовые струи потекли к каменной кладке пола. Полная активация?

– На твоем месте я бы задумался о целесообразности сопротивления. Некромант пятого уровня против магистра Стихии? Даже урожденный, владеющий Знанием Сопредельного мира, которым еще нужно суметь воспользоваться. Ты всегда был самоуверенным, но такого абсурда не допускал, – Дергон позволил себе мягкий укор в голосе. Не хватало только погрозить мне пальцем, как нашкодившему мальчишке. – Тебе неоткуда черпать энергию, здесь нет ни одного Источника, с которыми у тебя и без того непростые отношения. Полное истощение резерва для любого мага имеет весьма неприятные и опасные последствия. Второго воплощения у тебя нет, иначе бы верхняя руна в твоей татуировке сдвоилась – на ту, что принадлежит твоему наставнику, наложилась бы еще одна, связанная с твоим Истинным Именем. Да, вижу, эта информация стала для тебя сюрпризом, а ведь это азы магической символики, которыми должен владеть каждый боевой практик, как я неоднократно повторял на своих лекциях.

Да-да, уже даже побирушки в трущобах знают, каким нерадивым студентом я был. Я вспомнил разговор с Раллеей перед отъездом на Север:

– И что, даже анализировать энергетическое поле не нужно? Двойная суть, сращение личностей…

– Такие тонкости доступны только высококлассным эмпатам, чаще всего целителям, прорицателям или оракулам, – отмахнулся Дергон. – Да и зачем тратить время и резерв на сканирование, когда существует гораздо более удобный способ все узнать? Два воплощения – двойная руна. Все просто и логично.

«Конечно, для того, кто посещал мои лекции», – ясно читалось в красноречивом взгляде магистра, но я не собирался оправдываться за былые прогулы. Во-первых, для них наверняка нашлись какие-то причины, во-вторых, где это видано, чтобы встретившиеся лицом к лицу враги за что-то там извинялись?

– Предлагаю не доводить до крайностей, Звор.

– Боюсь, ваше предложение несколько запоздало, магистр.

– Тогда у меня нет выбора, – тоске во взгляде Дергона могла позавидовать и профессиональная плакальщица.

Знакомиться с обратным генератором из подвала очень не хотелось. Поэтому я сделал то, чего никогда не позволил бы себе храбрый и до мозга костей благородный рыцарь – выхватил из-за спины кружку и со всей силы запустил ее в Карату, одновременно падая на пол. Женщина отреагировала инстинктивно – кружка разлетелась веером осколков. Я оттолкнулся руками от стула и прыгнул в сторону Дергона, так что предназначавшийся мне удар магистр отважно принял грудью и с драконьим ревом улетел в стену, прихватив и меня, не успевшего отскочить с предполагаемой траектории его полета. Приземление ощутимо поколебало координацию, на пару секунд я лишился всех органов чувств. А когда они вновь меня посетили, зрение преподнесло неприятный подарок – посох Караты смотрел мне в грудь.

– Не двигайся, – голос у брюнетки оказался под стать внешности, по-эльфийски мелодичным. – Твоя смерть сейчас нарушит наши планы, но для их осуществления ты должен быть просто живым. Не обязательно здоровым.

Я решил прислушаться к совету. Карата уперла для надежности посох мне в левое плечо и помогла Дергону подняться. Почти сразу после этого я получил сапогом под ребра, непроизвольно дернулся и заработал ощутимый удар от потревоженного посоха, растекшийся смолой до самого сердца. Последнее тоже решило затаиться, но, к счастью, быстро передумало, и судорожным галопом застучало по ребрам.

– Вставай, – скомандовала Карата.

Магистр Дергон злобно буравил меня взглядом, рефлекторно поглаживая чуть оплавившуюся бороду, словно карикатурный злодей из Кевлариных сказок. Я медленно поднялся, перебирая руками по стене, и так же медленно, нога за ногу, поплелся к двери. Посох лежал теперь на левом плече, так что я чувствовал себя почти лесорубом, возвращающимся домой с добычей. Дверь гостеприимно распахнулась, я перешагнул порог, схватил посох правой рукой и всем весом рванул его, как рычаг, впечатав Карату в стену. Не ожидавшая такой подлости брюнетка приложилась головой и медленно осела на пол. Посох зло огрызнулся магией, от боли закружилась голова, не спасал даже регенеративный браслет Арлара, старающийся восстановить разрушающиеся ткани. Я не выдержал и глухо зарычал, прилагая немалые усилия для того, чтобы отобрать посох у Караты. Бесполезно, храмовница срослась с ним намертво и не выпускала даже в полубессознательном состоянии. Дергон подключился к борьбе, встав на сторону хрупкой женщины. Я распознал заклинание по стойке – магистр обожал классику – и в последний момент увернулся, с сожалением выпустив из рук добычу. Стена отозвалась хрустальным звоном, оглядываться и проверять было опрометчиво, так что на всякий случай я снова отпрыгнул и неловко приземлился, подвернув лодыжку. Перед глазами вспыхнула рваная радуга. Проклятье! Идеальный план – прихлопнуть обоих недругов единственным доступным мне для этого заклинанием – потерял последнюю возможность воплотиться в жизнь. Придется выбирать цель.

Правую руку я уже почти не чувствовал – разрушение тканей шло быстрее регенерации. Но ведущая у меня левая. Воздух сгустился, заискрил инеистой крошкой, сверкающая грань льда вспорола каменные плиты пола, вгрызаясь в защиту Дергона разъяренным волком. Я усилил нажим, сливая всю доступную энергию в один поток. Расчет только на скорость: если не успею сейчас – не успею никогда.

Разъяренный волк с торжествующим рыком разорвал тугую пленку, обволакивающую магистра, и впился в податливое тело, брызнувшее кровью мне в лицо. Очнувшаяся Карата вскинула руку в пассе, стремясь остановить обезумевшего зверя. Перед глазами взорвался мир, я завыл от боли. Ледяные челюсти капканом сомкнулись на жертве, превращая ее кровь в снежную пыль, выстудившую сердце насквозь. Я сплел пальцы в сложном жесте и застывшее льдинкой сердце магистра разлетелось разбитым зеркалом, раня изнутри. Следующий удар Караты огнем полыхнул в горле, выжигая воздух. Мир сорвался в Бездну.

– Что нам делать? – Кевлара повертела в руках кружку и подняла взгляд на Захара.

Вампир пожал плечами, на губах застыла ничего не выражающая улыбка. На самом деле он практически не слушал девушку. Грудь стянуло странное напряжение, каждый вдох покалывал горло изнутри, воздух казался вязким, словно кисель. Как застывшая кровь. Будто слова магистра Дергона, и этот тон, смесь сочувствия и насмешки:

«Как думаешь, сколько пройдет времени, прежде чем он предаст вас?»

Минута. Двадцать. Тысяча минут. Вечность. Или согласится сразу. Как он и говорил, предательство обычно хорошо оплачивается. А Дергону наверняка есть что предложить.

«Это была просто шутка!»

Но почему-то собственные мысли звучали менее убедительно, чем слова старого мага. Вампир уткнулся лицом в сложенные ладони, медленно вдохнул сквозь плотно стиснутые зубы.

«Чушь собачья. Нашел кому верить».

– Захар? Все хорошо?

Он так же медленно выдохнул, отнял руки от лица и, посмотрев на Кевлару, честно ответил:

– Не знаю.

– Мы пропали, – Агрос забулькал вином, фиолетовые глаза квэна помутнели и уставились в стену.

– Прекрати ныть, – Захар неуловимым движение выхватил из слабеющих пальцев наемника бутыль и поставил себе за спину.

– Отдай! – капризно потребовал квэн.

– В следующей жизни, – глаза мадьяра недобро сверкнули, предупреждая, что дальнейшая настойчивость приведет к рукоприкладству с непредсказуемым исходом.

– С Ньёлло тогда получилось, но Звор знал его имя. А тут… Как позвать кого-то, у кого даже имени нет? – девушка укоризненно глянула на квэна, заставив прекратить возмущенное бурчание.

Захар снова пожал плечами. Воздух внезапно потяжелел, липкой взвесью опутал незваных гостей, что-то отдаленно грохнуло, раскатившись хрупким звенящим эхом по пустым коридорам. Пожалуй, ждать конца этой партии слишком рискованно. Вот бы еще передать весточку Фьетту, лишняя пара рук в поединке с магом никогда не лишняя…

– Куда ты? – всполошилась Кевлара.

– Прогуляюсь. А ты пока постарайся привести в чувства Агроса, – Захар прикрыл за собой дверь и, стараясь не шуметь, быстрым шагом направился к нужной комнате.

Послышалось шипение магии и глухое рычание, мешавшее боль и ярость. Захар осторожно выглянул из-за поворота коридора. Яркая вспышка, и вампир ничком рухнул на пол, спасаясь от пронесшейся над головой искристой струи. Через несколько минут все стихло, дышать снова стало легко, ощущение внутренней скованности отступило. Мадьяр, на всякий случай не открывая глаз, пытался следить за происходящим по слуху.

Какая-то добрая душа похлопала меня по щеке, а потом со всей дури врезала по зубам. Зубы протестующе лязгнули, до крови прикусив язык, зато глаза немедленно открылись. Карата белым призраком нависла надо мной, свет факела бросал на стены ее пляшущую тень. Ну, только пророчества о моей долгой и мучительной смерти не хватает. Я дернулся и зашипел от боли – короткие шипы наручников оказались острыми.

– Очнулся? – эльфийский голос колокольчиком зазвенел во мраке подвала, разбавленном трепещущим языком факельного пламени. – Тебя же предупреждали, что сопротивляться бессмысленно. Я все равно добьюсь того, что мне нужно, просто тебе будет больнее.

– Поспорим? – прохрипел я, чувствуя между лопаток активировавшийся скаш.

Значит храмовница тоже может управлять кристаллом. И чего бы Дергону не прихватить вместо нее одного из тех темных, что крутились у Аш-наар-Тан?!

– Вот уж нет, – женщина улыбнулась одними губами, глаза так и остались безучастно-холодными. – Я говорила твоему учителю, что он зря затеял этот фарс. Надо было просканировать вас еще во дворе.

– И что дальше? – я медленно втянул воздух и так же медленно его выпустил, постаравшись расслабиться. Ну, насколько это вообще возможно, если ты прикован за все четыре конечности к обратному генератору энергии.