Я с тобой не наигрался, детка!

Я не смотрю назад, но понимаю, что женский голос был слишком молодой, вряд ли это ровесница Равиля Дамировича. Получается, с матерью Матвея последний в разводе? По этой причине брюнет злится?

– Ничего, потерпит, – отмахивается мужчина и бросает взгляд на меня. Обводит с головы до ног, оценивает. Буквально чувствую, как он подмечает мою одежду, скромный маникюр, простейшую спортивную сумку из дешевых материалов. – Не представишь нас?

– Это Кира. Кира – это мой папа, Равиль Дамирович, – нетерпеливо вздыхает Зарипов, очевидно показывая, что хочет побыстрее закончить глупый разговор.

– Очень приятно, – лепечу я.

– А мне как… – глаза отца вкрадчиво щурятся.

Он поднимает мою ладонь и целует ее с тыльной стороны. И плевать ему, что я не давала разрешения, что мне неудобно, и что возникает желание сбежать от внимания семейного, хищного прайда. Они действительно вылитые львы.

Очень заметное сходство между Зариповыми. Оба темноволосые, оба кареглазые. У обоих тяга игнорировать условности и вызывать у людей неловкость.

Тем временем Равиль Дамирович продолжает:

– Кира, простите, пожалуйста. Могу я на некоторое время занять вашего… хм… своего сына. Он вернется, вы опомниться не успеете.

– Да, конечно, – смотрю на Матвея.

Ощущаю, что он хотел бы услышать другой ответ, но куда мне деваться?

Матвей встает, обходит меня и опускается ниже, положив свои руки мне на плечи. Вздрагиваю от такого открытого и в тоже время интимного жеста.

– Не скучай, детка. Я быстро.

И потом мгновенно уходит, скрывшись за тяжелой портьерой.

Первое время я реально жду, пялюсь в телефон, меняя видео в карусели приложения. Одну минуту, вторую. Когда прошло больше пятнадцати минут, я начинаю закипать. Я же сюда и не хотела, мне этот обед не нужен, меня сюда едва ли не притащили. Почему я сижу? Для чего жду? Зачем мне все это?

Словно назло, подходит высокий официант, интересуясь, готова ли я сделать заказ. А я не готова. Желудок прилип к спине, в голове какой-то сумбур. Мне отчетливо намекают, чтобы я поторопилась с выбором или освободила столик.

Оглядываюсь по сторонам, а Матвея словно след простыл. Заходить в тихий коридор, где находятся вип-кабинки, мне совсем неудобно. Еще отвлеку от чего-то важного. И я принимаю решение.

Резко поднимаюсь, накидываю капюшон толстовки и хватаю свою сумку. Быстрым шагом несусь к выходу, чтобы не струсить.

Слышу позади голос невесты Равиля Дамировича и полностью его игнорирую. Надеюсь, она не посчитает это невежливостью.

Яростно распахиваю дверь и вдыхаю свежий воздух.

Да, этого мне не хватало. Свободы.

С одной стороны совестно, что я бросила Зарипова, а с другой… я не обязана ждать, терпеть, да и ресторан мне совсем не подходит.

Как можно скорее вызываю такси. Телефон пищит, оповещая, что машина подъезжает. На всякий случай я отхожу подальше. Вдруг Матвей закончит разговор с папой и пойдет меня искать.

Дожидаюсь, когда подъедет невзрачная иномарка, сажусь на заднее сиденье и, отъезжая, краем глаза замечаю, как из ресторана вываливается взъерошенный брюнет.

Не зря я отходила, не зря. Буквально втапливаюсь в кожу, падаю вниз, лишь бы тот не рассмотрел меня в машине, и нервно кусаю губы.

Приходит смс.

«Детка, ты обиделась?»

Мне бы забить, не отвечать, но пальцы сами тянутся.

«Нет.»

В ответ получаю:

«Тогда почему ушла?»

«Осознала, что не хочу там находиться.»

«И все-таки ты обиделась. Чем мне загладить свою вину?»

«Перестань преследовать меня, писать и делать вид, что я тебя интересую.»

Строчу, отправляю и добавляю контакт в блок.

Глупо? Определенно, да. Настроение по неясной причине испорчено. Не могу сказать, что питаю хотя бы толику симпатии к Матвею, но эта неудачная встреча сильно показала мне на различия в наших образах жизни и поведении.

Я скромная студентка-спортсменка, живущая с матерью. Он – известная, пусть пока на городском уровне, звезда баскетбола. Вырос среди успешных бизнесменов. Его будущее предопределено. В следующем году Матвей, наверняка, будет играть в каком-нибудь московском клубе. И в моих планах нет никаких отношений. Я не стану его очередной победой, чтобы похвастаться перед друзьями.

Фу, даже в мыслях звучит противно.

Подъезжая к дому, вижу, как подсвечивается экран моего смартфона. Сердце замирает, потому что я думаю, что Зарипов пишет с чужого номера, догадавшись, что его заблокировали. Но нет. Сообщение приходит от Антона.

Я невольно улыбаюсь.

«Наш обед не удался, и я хочу исправиться. Как ты смотришь на вечерний ужин в бургерной и поход на какой-нибудь криповый ужастик?».

Смеюсь, немного пугая таксиста. Домой мне совсем не хочется. Подозреваю, что Сашка сидит под дверью, чтобы напрыгнуть на меня с обвинениями. Вряд ли Вероника молчала, а не растрезвонила все вокруг о предательстве своего бывшего. Что отчим займет сторону дочки, а мама постарается загладить семейную ссору, вынудив меня извиниться перед сводной сестрой.

«Положительно.»

«Так вышло, что я уже под твоими окнами. Выходи.»

Я и вышла, гордая и независимая, довольная собой.

Зарубин, похоже, заметил меня сразу. Слышу звук захлопывающейся дверцы, пищание сигнализации, поворачиваюсь и встречаюсь с ним лицом к лицу.

Парень хмурится.

– Привет еще раз. Ты так домой и не попала?

Не сразу понимаю, о чем он говорит, а потом осознаю, что до сих пор в спортивной одежде, вообще неподходящей для свидания.

– А, да, – по какой-то неясной причине не хочу говорить о несостоявшемся обеде с Матвеем.

Я определенно ощущаю чувство вины. Антона я не дождалась, а брюнет буквально заставил меня тащиться с ним. Но я не собираюсь оправдываться, да и настроение светловолосому баскетболисту портить не хочу.

– Забей, – хмыкает Антон и галантно забирает мою сумку. – Прогуляемся? Или ты хочешь на машине?

– Лучше пешком, – соглашаюсь я на первое предложение. – Так куда мы идем?

Шагаем рядом друг с другом по узкому тротуару, руки то и дело задевают друг друга.

– До торгового центра, – пожимает он плечами и смотрим на меня с интересом. – Ты же не против? Можем в более тихое место.

Нет, только никаких тихих мест. Сегодня я получила болезненную прививку от всяких пафосных ресторанов и их завсегдатаев.

– Нет, все отлично, – улыбаюсь я.

С Антоном комфортно, уютно. Не приходится постоянно находиться в напряжении, ощущая западню. Парень ведет себя вежливо, спокойно, я не в ловушке, воздух не выбивается из легких.

Встаем на светофоре, и ладонь Зарубина касается моей спины. Он, словно настоящий джентльмен, придерживает, чтобы я не пересекла линию. Это чудовищно мило.

В бургерной с ним также легко и непринужденно. Я не стесняюсь себя, смеюсь над его шутками, он не напирает, не бросается в агрессивную атаку. И как бы я прекрасно ни проводила время, все равно невольно сравниваю его с Зариповым.

Блин, они как лед и пламя, невероятно разные. Флегматичный, благоразумный Антон и активный, импульсивный Матвей. И ведь дружили долго, знаю не понаслышке. До начала лета постоянно тусили в одной компании. Какая кошка между ними пробежала?

В кино Антон приобнимает меня, морщится в особенно идиотских сценах и периодически косится в мою сторону. Не могу сказать, что произвожу впечатление снежной королевы и остаюсь невозмутимой. Его забота и внимание приятны.

Наконец, сеанс заканчивается. Мы поднимаемся со своих мест, и блондин услужливо подает руку, чтобы я спустилась с лестницы.

На улице сгущаются ранние сумерки, включаются фонари. Я, стянув свою толстовку в кино, ежусь от прохладного ветра и набираюсь храбрости спросить.

– Прости, если лезу не в свое дело, – храбрость моментально улетучивается, едва я развязываю язык, – но что произошло между тобой и Матвеем?

Мы неподалеку от моего дома, застряли на темной аллее. Антон останавливается, вытаскивает из моей сумки кофту и накидывает ее мне на плечи.

– Разве это важно?

И пусть он посчитает меня чересчур любопытной, но мне действительно важно знать, с чего оба парня сошли с ума, бегая за мной.

Киваю, жду, пока баскетболист трет шею.

– Мне писала Вероника, – мрачнеет Зарубин. – В очередной раз разругалась с Мэтом, и решила, наверное, – отворачивается и смотрит себе под ноги, – отомстить через меня. На вечеринке она попыталась меня поцеловать.

Теперь становится противно. Он флиртовал с Ахматовой? Фу! Во-первых, это подло. А во-вторых, подло еще раз. Ну и Вероника меня с первого курса раздражала.

Антон, видимо, улавливает смену настроения. Кусает нижнюю губу и зачем-то касается моего подбородка.

– Кир, это бред. Там ничего такого не было. Я отшил ее сразу, просто сразу не разобрался, что ей нужно. Она любила пожаловаться на него, я тупо выслушивал.

С ходу не разобраться, кто из нас больший наивный дурак. Он, потому что не распознал тонкую, но очень известную манипуляцию. Или я, потому что верю его словам.

Зарубин продолжил:

– Матвей порвал с ней и перестал общаться со мной. И каким-то образом догадался, что я запал на тебя.

– Запал? – чувствую себя неловко.

Антон проводит большим пальцем по моей коже. Может, он и не осознает, но у меня по спине пробегает толпа мурашек. Стою, мучаюсь, в ожидании чего-то неизбежного.

– Запал, – без смущения признается он. – Я в универе редко, увидел тебя на отборе в поддержку, а потом Зарипов тебя чуть не сбил, вот я и…

Толкается вперед, не закончив фразу, опускается ниже…

– Значит, вот ты куда торопилась, детка? – слышу знакомый голос позади.

Резко оборачиваюсь на источник звука, вижу рядом с нами темную фигуру, крутящую ключи от машины. Под светом фонаря Матвей кажется еще внушительнее, выше. Подбородок будто заострился, он похож на льва, готовившегося догнать свою добычу.

Антон морщится, переводит взгляд с меня на него и обратно. Я краснею. Блин, почему я-то испытываю стыд? Ни одному, ни второму я ничего не обещала. Не сделала ничего предосудительного.

Возникшую тишину нарушает проезжающий мимо автомобиль. Брюнет отходит, давая проезд, а потом приближается.

– Ладно, Кира, я все понял, – отмахивается, как от надоевшей мухи, после обращается к Зарубину, –  прямо везде обставил. Получается два : ноль?

– Отвали, Мэт, – бесится Антон. – Тебе нечем заняться? Здесь тебе не рады.

– Вижу, – Зарипов возвращает контроль над эмоциями. – Менял бы ты команду, Антоха.

Выпалив свою угрозу, он садится в авто. В присущей манере срывается с места, выжав педаль газа в пол. Я вздрагиваю.

Глава 3. Кира.

Следующий день начался и продолжился отвратительно. В очередной раз трусливо сбежав от Антона, получила массу неприятных эмоций, общаясь с сестрой.

Она встретила меня в дверях и сразу принялась визжать о том, что я порчу ее жизнь. Что Вероника от нее отвернулась, что меня еще ждет расправа от Ахматовой, и, конечно, какая я дура, что согласилась куда-то поехать с Зариповым.

– Выговорилась? – скидываю сумку на пол и устало снимаю кроссовки.

– Нет, – фыркает Саша. – Я отцу скажу.

– И что скажешь? – зло усмехаюсь. – Что я у твоей подружки парня увела? Или что ты мечтаешь занять ее место?

Она сглатывает и моментально кривится. Думала, что я не замечаю, как она вздыхает над фотографиями Матвея, как старательно жмется к баскетболисту, когда он забирал свою пассию. Да у нее это раболепное выражение с лица не сходит, когда спортсмен проходит рядом. И кто из нас дура?

Впрочем, плевать. Матвей, кажется, осознал, что ко мне не подкатить. А Антон… Странно, но и по его поводу не переживала.

Во-первых, я ничего плохого не делала, а во-вторых… Он мне понравился, да. Вел себя замечательно, обходительно и не задел, что ли. Рядом с ним пульс не зашкаливает отчаянно, норовя взорвать сердце на маленькие ошметки. Пространство не электризуется. Нет между нами напряжения. Я никогда не влюблялась, но интуиция подсказывала, что вряд ли с Зарубиным что-то получится.

Через день я возвращаюсь в спортивный комплекс. Телефон все это время молчал, мне не писал ни один, ни второй парень. Я постепенно успокоилась, полагая, что страсти и сплетни вокруг моей персоны улеглись. И я жестоко ошиблась.

Захожу и вижу перед собой Веронику Ахматову. Жгучая брюнетка, стоявшая неподалеку от ресепшена, подрывается, перекрывая мне путь к раздевалкам.

– Ратникова, поговорим?

– О чем? – делаю попытку обойти ее.

– Не строй из себя идиотку, – бесится девушка, задевая меня плечом и хватая за запястье. – Чтобы я тебя возле своего парня не видела.

Хочется сорвать ее руку, заявить, что Матвей меня не интересует, но внутри словно просыпается демоненок.

– А то что? – раздражаюсь не меньше, чем собеседница.

Честно признаться, я в таком же шоке, как и она. Не ожидала подобной прыти от себя. Мне легче согласиться и избежать конфликта. Но Ахматова во мне что-то задела, плюс надоело нытье сводной сестры. Я должна была на ком-то сорваться, это было вопросом времени.

– Слушай сюда, – она держит крепко, подтягивает к себе, ощущаю, как на коже остаются следы ее длинных ногтей. – Я торговаться за него не буду. Скажу отцу, и твоего отчима погонят со службы, ясно?

– Гони, – пожимаю плечами. – Ты же ничего сама делать не умеешь. А твое поступление, победа в конкурсе, тоже плод их стараний? Ты хотя бы одеваешься самостоятельно? Или, как в детском саду, колготки по количеству швов на заднице мама определяет?

Вероника грубо выругивается, я пока сдерживаюсь с явными нападками.

Угроза действенная, Ахматову ничего не стоит избавиться от Валерия, но меня его судьба не волнует. Зато видно, как я прошлась по самолюбию признанной красавицы. Она участвовала в конкурсе на звание «Мисс Университет» и выиграла. Весь прошлый год ходили слухи, что ее отец подкупил весь преподавательский состав, сидевший в жюри. О чем только не шептались…

– Тварь, да я тебя…

Она замахивается, я выставляю свободную руку, чтобы защититься, но в этот момент в холле появляется Равиль Дамирович.

Отец Матвея-то чего здесь забыл?

– Вероника, здравствуй, а я тебя искал, – спешит к нам со всех ног мужчина. По его глазам видно, что он все понял и захотел вмешаться.

Поступок добрый, но я ко всем Зариповым отношусь настороженно.

– Добрый день, – Ахматова моментально ослабляет захват, поправляет волосы и превращается в эдакую скромницу-отличницу. Я, наоборот, завожусь больше. – Если вы к папе, то он приедет после обеда.

– Что ты, Ника, – он продолжает общаться с ней любезно и мило, а меня напрочь игнорирует, – хотел и тебя спросить, почему перестала появляться в гостях? Мы с Анжеликой соскучились. Кира, и ты здесь? – наконец, его взгляд упал и на меня. – Ты вчера так скоро ушла, не попрощалась.

Впечатление, словно Равиль Дамирович разыгрывает какое-то представление, понятное ему одному. Сначала у меня началась паника: что же он обо мне думает. Но я резко заставила себя успокоиться.

Какое мне дело?

На помощь приходит Лиза, вышедшая из зала. Она извиняется и просит меня поторопиться.

Я киваю, тоже бормочу краткое извинение мужчине и скрываюсь в темном коридоре. Рядом вздыхает наш капитан.