ДЕВОЧКИ – ЦИФРЫ

Юрий Лавут – Хуторянский

ДЕВОЧКИ – ЦИФРЫ

ДЕВОЧКИ-ЦИФРЫ

Единица

Вначале была Единица.

Единица вела себя как главная, потому что она и была главной. Перед всякой игрой говорила громким толстым голосом: – Начинаем! – и можно было только удивиться: как у такой высокой стройной девочки может быть такой большой густой голос. Но именно таким удивительным голосом Единица любила рассказывать истории о том, как в самом-самом начале, когда, по её словам, ничего не было, совсем ничего, вообще, только какая-то тьма летала над какой-то бездной. Понятно,`что никто в такой темноте не мог даже до двух посчитать. Смогли только до одного – и вот тогда Единицу и поставили в начале, отгородив все следующие Цифры от этой тьмы.

У Девочек, конечно, возникало очень много вопросов про бездну и как тьма над ней летала. Были ли у неё крылья как у птицы? Или такие, как у самолёта? Или она летала без крыльев, как ракета? И кто смог в такой темноте посчитать до Единицы – ведь ничего же совершенно не видно. Но больше всех волновалась Двойка, она, открыв большие зелёные глаза, ждала момента чтоб спросить:

– Скажите, пожалуйста, уважаемая Единица, а кого посчитали сразу после вас?

На что Единица, подумав, отвечала: – Сейчас это уже не важно! – и все девочки кивали и повторяли за ней: сейчас это уже не важно, всем уже очень хотелось начинать какую-нибудь игру. Но сразу же начать игру не получалось, потому что у Единицы было ещё одно любимое размышление. Она говорила задумчиво: Двой-ка, Трой-ка, Четвёр-ка, Пятёр-ка. Как же это так, Девочки? Как же это получается, что все вы на «ка»? Да ещё: – Шестёр-ка, Семёр-ка, Восьмёр-ка и Девят-ка… И только я почему-то на «ца»: Едини-Ца. Понимаете?..

– Может быть так случайно вышло? – сочувственно спросила Восьмёрка, – может быть нужно звать вас Единич-ка?..

– У нас, у Цифр, не бывает ничего случайного, Девочки, – ответила Единица. У всего есть свои причины! Например, есть Цари-ца. А есть ещё Кра-са-ви-ца. Вот это и есть моя родня.

Девочки внимательно слушали про царицу и красавицу, но между собой частенько звали её «Цаца», говорили: « вон Цаца идёт» – и тихонько хихикали. Но, конечно, всегда слушались Единицу.

Двойка

Почему-то именно Двойка очень любит мечтать.

Каждый вечер, когда пора уже было собираться ко сну, Двойка предлагала: Девочки, а давайте быстро-быстро сыграем в Лото! Все тут же соглашались, быстро доставали карточки и мешочек с бочонками, и кто-нибудь, обычно Тройка, быстро вытаскивала один за другим бочонки и называть цифры: девять! три! семь!.. Но вдруг однажды Семёрка заявила: – я не буду играть!..

Все растерялись от такой неожиданности и не знали даже что сказать. Только Восьмёрка сказала: – а время-то идёт…И тогда Семёрка быстро повернулась сначала в одну сторону, потом в другую, и громко спросила: – видите? видите? Я вообще не похоже на топор! У меня перекладинка посередине, а топора с перекладиной не бывает! Значит, я не топор! Если будете называть меня топором – играйте без Семёрки.

– А разве можно играть без Семёрки? – спросила Шестёрка.

– Если бы ты вчера спросила, – спокойно сказала Семёрка, – то я бы ответила, а сегодня, извини Шестёрочка, я уже с вами не играю.

– А если бы мы тебя спросили вчера, – сказала Пятёрка, – что бы ты ответила?

– Вчера я сказала бы, что ничего у вас без Семёрки не получится!

– Топорик, мы больше не будем, – пообещала Двойка.

– Вот видите, опять, – сказала Семёрка.

– А меня называют Стульчик! – присоединилась к ней Четвёрка, – а иногда те, кто проигрывает, вообще говорят грубо: – Стул! На меня что, можно садиться? Ну, давайте, садитесь! Задвиньте меня куда-нибудь под стол. Или встаньте на меня ногами!

– А меня называют Палата номер шесть, – сказала Шестёрка, – а что это такое никто не знает! Стульчик или Топорик – это хотя бы понятно. А что это за палата такая? Я же не больница, где больные лежат по палатам? Я долго думала над этим и решила, что правильно, чтоб я была Ума Палата Номер шесть! Может такое быть, как вы считаете? А то я тоже не буду играть.

– Если б ты была Ума палата номер шесть, тогда я была бы Ума Палата номер пять, – сказала Пятёрка.

– А я была бы ума Палата номер семь, а не ваш ржавый топор! – добавила Семёрка.

– Ну, пожалуйста, Девочки! Давайте хоть один разик сыграем, – жалобно попросила Двойка, – меня ведь тоже в Лото никто двойкой не называет.

– Меня тоже могут гвоздём назвать, – добавила Единица, а не Царицей или Красавицей! И я молчу!

– Давайте говорить Четвёрка, если попалась Четвёрка, Семёрка, если семёрка и Двойка, если двойка, – предложила Шестёрка.

– Нет, нет, так не надо! – закричала Двойка! – Я Лебедь! Все про меня говорят: Лебедь! Или Лебедь Белая! Или царевна-Лебедь! Я прямо вижу, девочки: Князь по морю ходит, с моря синих глаз не сводит, а поверх зыбучих вод Лебедь белая плывёт…

– То есть, – уточнила Семёрка, – мы будем Топор, Стул, Гвоздь и Палата, а ты – Царевна Лебедь Белая, так?

– Да, так правильно, – сказала Двойка.