Внутренний свет. Психотерапевтические рассказы для самопознания и исцеления

Ветер бил мне в лицо, путая волосы, отчего они мешали обзору. Я сильно пожалела о том, что не собрала их в пучок. Медленно, но верно, я поднималась наверх, стараясь не смотреть вниз. Шаг за шагом. Рюкзак неприятно тянул мне спину, но я не могла остаться без своих последних вещей и потому терпела.

Преодолев всю лестницу, я наконец забралась на самый верх и выругалась, когда поняла, что лестницы вниз я совершенно не вижу. Дрожащими руками я убрала прилипшие к лицу волосы и начала осматриваться вокруг в поисках второй лестницы. Увидев ее примерно в километре от себя, я замерла от страха.

Стена сверху была безумно скользкой, в ширину не больше метра. Сорваться с нее вниз не составляло труда. Я начала осторожно шагать, но неожиданно мое сердце пронзила острая боль. Не устояв на ногах, я упала, едва не свалившись вниз. Трещина за трещиной лед с моего сердца начинал спадать. Это меня радовало. Однако, меня совершенно не радовала мысль о том, что я могу свалиться с этой треклятой стены в любую секунду из-за острой боли.

Я не видела, что находится внизу. Не знала, что там – по другую сторону стены, какая жизнь меня там ждет. Все вокруг заволокло призрачным туманом и неизвестность вселяла в меня ужас. Однако лучше неизвестность, чем черная пустота.

Придя в себя после очередного приступа боли, я вновь двинулась в сторону лестницы, все же скинув проклятый рюкзак, что мешал мне и неприятно тянул назад. В новую жизнь лучше заходить налегке, без груза старых вещей. Ведь так?

Однако, не успела я пройти и половину пути, как мое тело снова накрыла острая боль. В этот раз я не удержалась и слетела со стены. Я успела ухватиться руками за скользкую ледяную поверхность, но надолго этого не хватило. Я сорвалась и упала вниз.

Я летела со стены с бешеной скоростью прямо на встречу вечности. Мое тело окутывал ледяной ветер. Я лишь на мгновение успела посмотреть на ясное голубое небо и услышать шепот лесного духа. Он был в ярости и осыпал меня проклятиями. А затем мой разум поглотила густая темнота.

Очнулась я на мягкой кровати, под теплым одеялом. В воздухе приятно пахло имбирным печеньем и хвоей. Комната была украшена множеством ярких гирлянд, что переливались и искрились, создавая атмосферу праздника.

Я не сразу поняла, что происходит. Честно говоря, летя со стены вниз я была уверена в том, что умру. Это по-своему было правдой. Та прежняя, замороженная версия меня и правда умерла. А я восстала, словно феникс из пепла. Переродилась.

Почувствовав прилив сил от произошедших во мне изменений, я встала с кровати и направилась к большому зеркалу, что стояло напротив. Увидев свое отражение, я замерла в удивлении.

Мои волосы из серебристых превратились в огненно-рыжие. На них плясали искры, игриво перепрыгивая с одной пряди на другую. Глаза стали золотисто-карего цвета. В них я увидела пылающую страсть и стремление жить. Совершенно по-новому. Кожа из бледной превратилась в смуглую, она сверкала в свете мерцающих гирлянд. Мое тело стало крепким и здоровым. Я не только выглядела по-новому, я и ощущала себя по-новому.

На мне было надето платье ярко-алого цвета, расшитое золотистыми нитями, казалось, что оно было соткано из закатного солнца. На моих щеках играл румянец, а в груди билось сердце. Не ледяное. Самое настоящее и живое.

На меня вдруг потоком обрушились разные чувства. Радость, гордость, страх, смятение, интерес. Но вместо того, чтобы разбирать каждое из них на крупицы и анализировать, как я делала раньше, я просто пропустила их через себя. Я не стала копить их внутри. Я позволила им побыть со мной какое-то время и отпустила. Они – лишь гости, а не часть моей личности. Они не способны меня разрушить. Я могу с ними справиться.

В дверь скромно постучались, и на пороге показалась моя подруга.

– Селена! Ты очнулась! Как же я рада тебя видеть! – подруга подошла ко мне и заключила меня в крепкие объятия. На моих глазах выступили слезы, и я начала рыдать ей в плечо. Молча. Без объяснений.

Я громко всхлипывала, а она слушала мои рыдания и гладила меня по спине, не требуя ничего взамен. И как я только могла считать, что, покинув родных мне людей и замкнувшись среди вечного льда, смогу быть счастлива? Когда мои рыдания стихли, подруга заговорила вновь.

– Мы нашли тебя на улице без сознания и жутко перепугались. Хорошо, что в итоге ты оказалась в порядке, – она мягко погладила меня по щеке. – Где ты пропадала столько времени? Почему отстранилась ото всех?

– Я считала, что так мне будет легче. Но я ошибалась. На самом деле, нет большего счастья чем находиться в кругу близких и дорогих людей и понимать, что тебя принимают и любят. Да, каждый дарит эту любовь по-разному. В отношениях со всеми бывают сложности, но это не повод отказываться от людей, – я стерла слезинку и взяла подругу за руку. – Я расскажу тебе все подробности позже. Но сначала мне нужно прийти в себя. Я на пороге чего-то нового и не буду врать, мне все еще очень страшно. Однако, лучше я буду бояться и делать, чем не делать ничего вовсе.

– Я рада, что ты нашла в себе смелость пойти навстречу своим страхам. Я понимаю, о чем ты говоришь, все мы однажды там были. Пойдем со мной. Совсем скоро бой курантов. Тебя все ждут. Они очень соскучились.

И мы направились отмечать праздник, наполненный теплом и уютом. Стол ломился от яств, он был полон закусок и горячих блюд. Мы пили шампанское, загадывали желания и смеялись, желая друг другу в новом году всего самого прекрасного.

На улице нас встретил яркий фейерверк, что разгорался на фоне темного неба словно звездные искры. Каскады света стремительно направлялись вверх и рассыпались множеством крохотных комет. Огненные вспышки ослепляли глаза своим изяществом и великолепием, и я с замиранием сердца смотрела, как они заполняют пространство своими яркими оттенками: золотым, изумрудным, алым и фиолетовым.

Затем мы бросались друг в друга снежками, погрузившись в детство и забыв обо всем на свете. Несмотря на зиму во внешнем мире, я больше не чувствовала холода внутри. Я умерла, чтобы возродиться новой версией себя. Более смелой и решительной. Той, что готова чувствовать всю полноту жизни.

И теперь я хочу отправиться в мир, полный приключений. Да, именно так я теперь хочу воспринимать жизнь – как приключение, а не как испытание.

Тяжкий груз

Тяжелый, увесистый мешок волочился по пустынной дороге, собирая за собой всю пыль и грязь. В мешке том были самые ценные вещи, по мнению Профира. Он ступал по глинистой почве своими ободранными башмаками и продолжал разглядывать коричнево-серую местность, расстилающуюся перед его взором.

Профир уже и не помнил, сколько дней и ночей он странствовал. Куда и зачем направлялся. В его голове была лишь одна постоянная мысль, не дающая ему покоя и сна. Мысль о том, что ему необходимо сохранить мешок в целости и невредимости. Мешок тот со временем значительно потрепался, ткань его местами стала прозрачной и совсем дряхлой, но Профир не замечал этого, ведь сама мысль о том, что мешок может разрушится, а вместе с ним и ценный груз в нем, приводила его в сотрясающий кости ужас.

Когда-то давно Профир был счастливым молодым юношей. Он жил в городе, полном удобств, благостей и красивых людей. Город тот был полон очаровательных пейзажей, парков, хвойных лесов и озер. Профир любил сидеть напротив фонтана в центральном парке и смотреть как лучи солнца переплетаются между собой, лаская кроны широких долговечных деревьев.

В один из таких солнечных дней к Профиру подошел человек и присел рядом с ним.

– Погода сегодня отвратительная, – начал изливать свое недовольство незнакомец. – Пол дня уже хожу, а никто даже не предложит мне воды или угощений, чтобы я не свалился в обморок, – он был одет в тонкую, пропитанную потом накидку, ноги его были укутаны в изношенные лапти, а лицо было похоже на сморщенный комок ненависти.

– Добрый день, уважаемый. Погода сегодня и правда жаркая, однако, я нахожу ее весьма прекрасной. Жаль, что вам она приносит неудобства, – мягко произнес Профир, осматривая человека настороженным взором.

– Неудобства? Да она сводит меня с ума! Ты что, слепой или глухой! Не видишь – старику плохо! Неужели можно и впрямь быть таким бессердечным и не протянуть руку помощи нуждающемуся! – завопил старик и начал демонстративно закатывать глаза и вскидывать руки.

В этот момент мимо проходили две женщины.

– Ну и люди сейчас пошли, – укоризненно произнесла одна из них.

– Видит, что старику плохо и не может помочь! Не стыдно вам, молодой человек? – воскликнула вторая.

Слова ее, как болезненный укол, проникли в душу Профира. Он не мог понять, в чем провинился, за что его отчитали. Откуда вдруг в его спокойной и приятной жизни возникла такая несправедливость. Обида ранила его больнее ножевого ранения, заразила его сердце хуже любой инфекции. И с каждым днем все больше начала укрепляться в его сознании.

«За что они так со мной поступили?» – размышлял, придя домой после прогулки, Профир, – «Что плохого я им сделал? Зачем они опозорили меня перед столькими людьми на площади! Я ведь теперь и вовсе не смогу туда прийти. Я не заслуживал такого позора!»

Тогда злость начала кипеть в венах Профира, но он, как подобает вежливому человеку, запрятал ее подальше. Мешок с ценным грузом, который он тащит на себе по сей день, начал пополняться.

Много лет прошло с того самого дня. Много было событий в жизни Профира, хороших и плохих. Но с каждым днем ценный груз становился все тяжелее и тяжелее.

В мешке перемешались злость, гнев, ярость, чувство несправедливости, печаль, тоска и самые болезненные воспоминания. И Профир охранял эту ядреную смесь словно драгоценную хрустальную вазу.

Со временем забыл Профир о своих жизненных ориентирах, о своих желаниях. Утратил связь со внешним миром. И только то, что было внутри мешка, казалось ему важным.

Постепенно в городе перестали его понимать. Его друзья и близкие просили хотя бы на время оставлять мешок дома, но Профир не мог так рисковать и всегда таскал его с собой. От постоянной нагрузки спина его начала адски болеть, кости ломило, позвоночник гудел от напряжения. Руки его покрылись мозолями, из которых то и дело сочилась кровь. Что говорить, он носил с собой тяжкий груз.

Но Профир не мог оставить свое сокровище. Ему было важно сохранить воспоминания о всем, что доставило ему когда-то боль, ведь именно это, как он думал, составляло большую часть его личности.

– Сколько ты можешь тащить за собой этот мешок? – в один из вечеров, не выдержав, обратился к Профиру его лучший друг. – Мы с тобой знакомы с самого детства. Раньше ты был другим. Улыбался и жил яркую жизнь, – тараторил друг нашего героя. – Но как только ты начал таскать с собой этот мешок, твой взгляд потух, ты погрузился в себя. Отрекся от окружающего мира и сосредоточился на содержимом в этом проклятом мешке. Что там такого? Что там особенного? – произнеся последнюю фразу друг Профира применил попытку выхватить у того мешок и открыть его. Чем вызвал всплеск ярости.

– Не смей трогать! Это мое! Только мое! Это важно для меня! Это составляет часть моей личности! Я должен помнить это, иначе люди, которые наполнили этот мешок, никогда не получат наказания! – Профир задыхался от злости.

– На мой взгляд, наказание тут получаешь только ты, причем сам от себя, – растерянно вымолвил друг Профира и, разводя руками, ушел прочь.

«Эти люди никогда не поймут меня. Этот город прогнил, никто не понимает моих страданий, никто не может проявить участие, посочувствовать. Никто не может даже и представить, как тяжело мне пришлось, как тяжела моя жизнь сейчас!» – размышлял Профир.

Однако, не понимал он, что сам утяжеляет свою жизнь «ценным» грузом, что тащит за собой уже давно.

После произошедшего Профир решил отправиться прочь из бессердечного города. Он боялся, что люди рано или поздно доберутся до его мешка и навредят ему, а он не мог так рисковать.

И тогда он отправился в путь. Ему было не столь важно куда идти, главное сохранить мешок.

На пути наш герой повстречал много городов и поселков, но все они, вот незадача, были полны людей, которые вызывали опасения, ведь могли разрушить его ценный груз. И шел Профир дальше и еще дальше.

Спина его со временем сгорбилась, веки устало опустились, улыбка вовсе исчезла с его лица, покрытого теперь морщинами. Мозоли лишь прочнее углубились в его сухой, грубой коже и каждый шаг его сопровождался вздохом.

«Вот если бы ко мне тогда отнеслись как подобало. Если бы уважали меня и учитывали мои чувства. Если бы жизнь была ко мне справедлива. Тогда-то бы я прожил ее совсем иначе», – думал про себя Профир, не понимая, что сам обрек себя на подобную жизнь.

«Ну ничего-ничего. Я-то все помню. Помню, как мне нахамили возле театра, как недодали сдачу, как предали и как разбили сердце. Как жизнь помешала воплощению моих мечтаний. Все это хранится в моем мешке, а значит за все это смогут понести наказание» – подумал про себя Профир и упал, ибо тело его совсем обессилило.

Лежал Профир, окутанный грязью и пылью, смотрел на небо, полное золотистого солнечного цвета и размышлял о том, где же в своей жизни он свернул не туда, да вот только не мог понять.

По краям дороги от ветра колыхалась трава. Песок поднимался и опускался, танцуя незамысловатый танец под порывами ветра. На замену золотистому солнцу пришла очаровательная луна.

Лунный свет поражал своим холодным, но в то же время притягательным сиянием. Звезды начали скромно появляться на сумеречном небе, а Профир тем временем все лежал.

Силы медленно, но верно покидали его тело. Кости ломило, во рту было сухо, словно в пустыне, глаза щипало от прохладного воздуха, но рука продолжала сжимать мешок. Последний раз решил Профир оглядеть пространство, окружавшее его и увидел вдали силуэт.

«Должно быть, мой разум уже начал давать сбой, и я вижу галлюцинации», – подумал про себя Профир.

Однако силуэт становился все ближе и ближе. Белая мантия, развевающаяся на ветру, издали казалась чем-то волшебным и недосягаемым. Однако, по мере приближения, можно было разглядеть, что в нее укутан человек. Лицо того человека было прикрыто белоснежной вуалью, видны были лишь прекрасные глаза орехового цвета, чей взор, казалось, проникал в самую душу Профира.

Фигура подошла поближе и тогда Профир смог разглядеть в ней женщину. Ее густые каштановые волосы ниспадали с плеч и развивались от потоков ветра. Профир не мог различить, галлюцинация это или же прекрасный сон, но он был рад появлению человека, который мог скрасить его одиночество.

– Кто ты? – хриплым голосом спросил Профир.

– Разве так важно, кто я? – ответила ему женщина игривым голосом.

Судя по всему, ее совсем не растрогало, что бедный Профир лежит без сил посреди пустынной дороги. Он уже хотел пополнить свой мешок дополнительным грузом, однако не успел.

– Не торопись утяжелять свой мешок еще больше, странник. Лучше расскажи мне о том, как ты здесь оказался.

Женщина присела рядом с ним, сняла вуаль со своего лица и Профир смог разглядеть ее мягкие черты, напоминающие ему о чем-то хорошем, что когда-то давно было в его жизни. Вот только он не мог понять о чем.

– Рассказ мой довольно прост, – начал Профир. – Люди, с которыми я жил и рос бок о бок, не смогли оценить меня по достоинству. Они делали мне больно, огорчали меня, сыпали в меня разочарованиями, а те, как острые стекла резали мою душу. Да и не только люди. Сама жизнь была несправедлива ко мне. Все мои мечты и желания она не позволяла мне исполнить. Как только я начинал идти к своим целям, жизнь создавала мне препятствия и не давала пройти. Со временем, у меня собрался целый мешок, полный доказательств того, как меня обижали. И я не мог допустить, чтобы люди открыли этот мешок, я не хотел, чтобы они начали смеяться надо мной из-за его содержимого, не хотел, чтобы они доставали и выворачивали все, что есть внутри меня. И я решил уйти из города. С тех пор я шел. Много лет, но, видимо, в никуда, – усталым голосом рассказал свою историю Профир.

– Если ты не хотел, чтобы содержимое твоего мешка кто-то увидел, зачем же ты тогда хранил его столько времени? Для чего?

– Для того, чтобы помнить о том, кто меня обидел и сделал мне больно. Пока я помню это, пока не отпускаю, последствия их дурного поведения все еще существуют, а значит, они могут понести наказание за то, что со мной сделали.

– Но как же они его понесут, если ты никому не показываешь свой мешок? – поинтересовалась незнакомка.

– Не знаю… Я… Я об этом не задумывался. Я просто хотел сохранить свои воспоминания. Я хотел сохранить память о том, как больно мне сделали. Ведь если я позабуду об этом и буду жить счастливо, те люди не будут чувствовать вину. А так, они узнают о моей жизни, о том, как я страдал, о том, как скончался посреди пустынной дороги и поймут, как больно мне сделали! Тогда все наконец‑то поймут, как обидели меня, а я ведь этого не заслуживал! – хриплым голосом бормотал Профир.

– То есть ты готов положить своей жизни конец, наполнить ее страданиями и несчастьем только лишь, чтобы доказать другим, что они были неправы?

– А как еще я смогу наказать этих бесчестных людей? – грустно произнес Профир. – Они сделали мне больно и совсем не поплатились за это.

– А зачем тебе их наказывать?

– К-как это зачем?! – вдруг яростно воскликнул Профир. – Они обидели меня! Ты что, не видела какой огромный у меня мешок? Какие мозоли я натер пока нес его! Ты такая же бессердечная, как и остальные! – со слезами на глазах завопил Профир.

Незнакомка задела его за живое.

– Эти люди обидели тебя, верно. Они причинили тебе страдания, но они не заставляли тебя нести эти страдания с собой всю жизнь. Это был твой выбор. Как ты думаешь, мог ли и ты когда-нибудь обидеть кого-то?

– Вероятно, мог…

– Сделал ли ты это нарочно?

– Конечно нет! Я ведь не могу знать, что обижает всех людей на свете. И если я что-то подобное и сказал, то не со зла, не подумав о последствиях. Подожди…

И тут до Профира начала доходить одна очень интересная мысль. Уловив выражение его лица, незнакомка решила воспользоваться моментом и продолжила:

– Точно также и те люди сделали это не со зла. У каждого из нас разный жизненный опыт и разное восприятие мира. То, что обидит одного, совершенно не заденет другого. Поэтому вместо того, чтобы складывать свои обиды в мешок, куда лучше поговорить с человеком прямо и разъяснить, что именно тебе было неприятно, открыто сказать о своих чувствах. Да, человек может не понять тебя, и что с того? Разве это повод наказывать себя тяжелой ношей в виде обиды в сердце? Твои эмоции – лишь твоя ответственность и другие люди не виноваты в том, что ты решил собрать все обиды в мешок и тащить их за собой. Обида очень опасна. Она проникает в твой разум и сердце, и словно едкая инфекция начинает заражать все вокруг. И в один момент мир из счастливого и чудесного превращается в серый и мрачный. Нося с собой обиду, ты наказываешь не тех, кто у тебя ее вызвал, а самого себя. Оглянись вокруг, посмотри на свою жизнь и подумай, до чего сам себя довел.

– Мне кажется, что, если я отпущу свои обиды и страдания, никто не сможет узнать, как тяжело мне пришлось, никто не сможет оценить меня по достоинству. Чем же тогда я буду делиться с окружающими, если не своей историей, полной борьбы, препятствий и боли? Что же я тогда буду из себя представлять? – неуверенно сказал Профир.

– Большая ошибка людей – думать, что делиться можно только страданиями, тогда как делиться в первую очередь важно хорошими вещами и моментами счастья. Твоя личность – это не мешок, полный обиды. Твоя личность, это то, что ты можешь создать собственными усилиями. Это твое мировоззрение, твои ценности, твои мечты, твои идеи. Все это – настоящий ты, не застланный пеленой обиды и мучений. Ты думаешь, что мир зол к тебе, но он лишь вырабатывает твою выдержку, создавая препятствия на пути к цели, он лишь ведет тебя в нужном направлении. Мироздание мудро и лучше знает, что именно сейчас необходимо. Нам не всегда дают то, чего мы хотим, однако всегда дают то, что нам нужно. Лишь не сдаваясь и упорно продолжая идти к своим мечтам можно их покорить, – произнесла незнакомка и непринужденно улыбнулась Профиру.

– Однако я уже упустил возможность что-либо изменить, – отчаянно вымолвил Профир, – моя жизнь висит на волоске, а мешок, чье содержимое бьется через край, кажется, никогда не сможет быть оставлен мною!

– Тогда тебе повезло, что ты встретил меня на своем пути, – женщина в белом озорно подмигнула ему.

– Но все же, кто ты? – устало сказал Профир, закрывая свои глаза.

– Любовь.

Сказав это, женщина направила свои руки, полные алого сияния на бренное тело Профира и стала проводить ими вдоль него, начиная с макушки, продолжая торсом и заканчивая ногами.

Яркий, алый свет начал распространятся вокруг них, а мешок с обидами из прошлого начал неспешно растворяться в воздухе. Лицо Профира стало разглаживаться, спина приобрела прежнюю мускулистость, мозоли с рук начали исчезать. Его густые черные волосы развевались по воздуху, совсем утратив седину, а тело его приобрело прежний вид. Вид счастливого, способного радоваться человека.

Любовь исцелила все обиды и раны, проникая глубоко в душу Профира. Она наполнила его разум и тело теплой энергией благодарности и стерла из его ДНК установку «Страдания».

Очнувшись, Профир обнаружил себя все так же лежащим посреди дороги. Он не поверил, когда увидел свои, полные жизни руки, без единой мозоли и ощупал свои густые и крепкие волосы. Он встал, разминая свое крепкое, полное любви тело, что наполнилось благодарностью за исцеление.

Неужели я и вправду когда-то променял тело, полное жизни и возможностей на скопление обид и страданий и отказался от собственной жизни, выбрав тащить непосильный для меня груз? – недоуменно воскликнул Профир.

– Как же я был слеп и глуп. Мне выпала возможность исцелиться от своих обид, выпал второй шанс на счастливую жизнь, и я воспользуюсь им! – радостно воскликнул герой нашего рассказа.

Он помчался в путь, однако в этот раз точно знал куда идет. Вперед к свершениям, к людям, к мечтам, желаниям и дням, наполненным благодарностью и счастьем.

Профир осознал, что мир всегда был добр к нему, всегда защищал его и направлял в нужное русло. Он просто не мог разглядеть это из-за тяжкого груза обид.

Неважно насколько у человека огромный мешок, если он захочет – к нему обязательно придет любовь, проникнет в его сердце и исцелит его.

Любовь способна исцелить все.

Ответственность

Казалось, пустота не может быть шумной. Казалось, что она должна быть тихой и неприметной. Однако, пустота внутри Эмели звучала слишком громко. Она била по ушам, отзывалась скрипучим эхом во всем теле и путала мысли, чрезмерно нагружая ее уставший рассудок.

За окном давно стояла густая темная ночь, погрузившая мир в полутени. Луна, подобно хрустальному зеркалу висела высоко в небе. Мощные грозовые тучи с бархатным узором собрались возле горизонта и нависли над городом словно мрачные стражи. Огромные и тяжелые капли дождя выбивали ритм по крышам и с грохотом валились на землю, разбиваясь об нее. Точно так же разбивались и надежды Эмели. Вероятно, подобная погода расстраивала большинство людей, вызывая в их сердцах печаль и тоску. Но Эмили она скорее радовала, потому что была синхронна с ее внутренним состоянием. Внутри ее души уже давно шел дождь, вовсю завывал ветер и сверкали молнии.

Лишь к началу сумерек Эмили могла собраться с силами, покинуть кровать и пойти заниматься самыми стандартными бытовыми делами, которые давались ей с огромным трудом. Для обычного человека они не представляли из себя ничего сверхъестественного, однако, для нее это был высочайший уровень сложности. Почистить зубы, принять душ, приготовить что-то поесть – это все были задачи на грани невыполнимости, ведь сил у Эмили было со спичечный коробок.

Она сидела на кровати, уставившись безжизненным взглядом в окно, за которым пряталась молчаливая и таинственная ночь. Лишь изредка среди окутавшей комнату темноты мелькали полоски света от проезжающих машин. Комната Эмили прежде уютная, полная тепла и света, теперь напоминала склад вещей, лишенный порядка и комфорта. По полу были разбросаны старые грязные свитера, судьба которых не позволила им долететь до шкафа или ближайшего стула. На полках пыльного шифоньера скопилась груда грязной посуды. Скомканные листки бумаги заполонили собой ламинат цвета светлого дуба, соседствуя с пятнами от вчерашнего ужина.

Посильнее укутавшись в серый потрепанный кардиган, Эмили устало почесала лицо и вздохнула. Весь день она занималась, как ей казалось ничем, лишь прокручивала одни и те же мысли в голове. Но прилива сил почему-то не наблюдалось. Включив телевизор, Эмили наткнулась на очередной сериал, где компания друзей ужинала и бурно что-то обсуждала.