Полная версия
И́эн Скотт А́ндерсон, в интервью музыкальному журналу "Guitar World" 1999 год: «Идея пришла мне в голову, когда я увидел фотографию лондонского бродяги, сделанную моей женой. Я ощутил с одной стороны чувство вины за этих бездомных, с другой стороны – страх и беззащитность перед ними, ибо есть в них что-то пугающее. Так родился этот слегка романтизированный образ личности, хоть и бездомной, но не лишенной эдакого духа свободы, который просто не вписывается в общепринятые рамки общества».
Х-х-х-х-р-р-р-р-тфу. -Бля.… История не такая уж и интересная, как я заявил вначале. Тут уж извиняй, из песни слов не вынуть, и своих не добавить.
Ну, так вот…
Я сидел, пил кофе и слушал эту романтичную музыку свободы. Честно говоря, я думал, что текст этой песни хоть как-то поможет мне настроиться на правильный вектор направления мысли. Но никакого понимания формы скелета, который хотелось бы закидать мясом, так и не появилось. Мыслей не было совсем. Я прочитал газету, прочитал статьи других издательств. Мой мозг плотно встал на доску для сёрфинга и покачивался из стороны в сторону на волнах доступной информации в интернете. Итог, ничего такого, чтобы лампочка в моей голове показала признаки жизни. (Плинь…Идея…) Я тогда был ещё юным парнем и не знал, как работает мой мозг, как им управлять и как его заставить работать так, чтобы это было не просто хорошо, а великолепно. Потому что, что? Правильно. Хорошо у нас пишет Чак Дубовски, а я пишу просто восхитительно. И мне его «хорошо» не по размеру, его рубашка слишком маленькая для меня.
Я бы мог, конечно, обратиться к своему любимому отчиму, он бы явно накинул пару тройку идей. Но вспомни, что я говорил про моё отношение к нему, и вспомни, что я говорил про упорство и решимость. Так что для меня, как для самого прекрасного, восхитительного и гениального журналиста, это было бы слишком просто.
«И, если я копаю яму, чтобы нарыть себе червей. Лишь по тому, что я упрямый, с изжогой от чужих идей», – неповторимый Ральф Бэнгс.
А все на самом деле оказалось просто. Для того чтобы родить идею, настолько хорошую, чтобы её можно было назвать гениальной. Нужно просто не париться, пить кофе, слушать музыку, и жевать сэндвичи. А я так и делал, и я не хочу врать. Мне правда было плевать на это задание, я и так прекрасно знал, что мой отчим меня возьмёт в команду, даже если я и строчки не напишу на предложенную тему. А если не возьмет, то моя мамочка устроит ему такую жизнь, что он сам не захочет продолжать принимать в ней участие. (Джон Джексон повесился на рабочем месте). – Немного лирики от непревзойденного Ральфа Бэнгса.
Я как старый, покрытый ржавчиной, но всё еще знающий свое дело и предназначение пикап фирмы «форд». И в те молодые годы, я уже был именно таким. Мне необходимо немного постоять на солнышке, остыть, чтобы температура в системе охлаждения опустилась на половину по прибору. Потом можно заводить. Мне необходимо какое-то время ещё постоять, помолотить своей поршневой группой, хорошенечко промазать все внутренности и создать необходимую компрессию в цилиндрах. Потом медленно, выехать с парковки. Медленно сделать круг по району. И вот только теперь, я готов, готов на все сто процентов. Можно выжимать педаль акселератора в пол…
Первая хорошая мысль, которая пришла мне в голову, это воспоминание об утренней встрече с бездомным. Хорошо, что я доел сэндвичи, когда эти воспоминания вернулись. И я подумал, а это отличная мысль. А что, если взять интервью у бездомного, все ведь явно побегут общаться с представителями разных организаций. А я расскажу историю человека-бомжа. Я уже вижу статью о том, где я рассказываю эту историю, что это за человек, как он докатился до такого положения в обществе, что его сейчас волнует, как он живет, что его мучает, о чем он думает, а что ему сниться. Это будет шедевр, подумал я тогда, а сейчас я уверен, что это именно он и был.
И ваш великолепный, восхитительный и неповторимый Ральф пошёл в аптеку, купил антисептик в виде спрея, стерильные перчатки, заглянул в хозяйственный, там я приобрел респиратор и дополнительные фильтра к нему. Положил все эти приобретения в рюкзак, вот теперь я был готов, готов к свиданию с бомжом. Готов к тому, чтобы не задохнуться рядом с ним, держа в руках диктофон, или блокнот. Готов к любому исходу, у меня есть антисептик. Я ничем не заболею, если поранюсь, то смогу обработать рану. Надеюсь, у меня были сделаны прививки от бешенства, лихорадки, чумы. А если и не были, то бог есть и меня чудом пронесло.
Но сегодня я не собирался заниматься поисками бомжа. Я примерно прикинул время, во сколько утром выходил из дома, и решил, что завтра выйду примерно так же, а лучше пораньше и подожду. Я был уверен, что нищие стараются жить безопасно и всегда передвигаются в одно и то же время, и одним и тем же маршрутом. Так что, я надеялся поймать свой источник для статьи прямо около своего дома. Лениво, однако, подумаешь ты. Поверь мне, как самому гениальному гению журналистики, все самые крутые идеи находятся перед твоим носом. Как сопли свисают из твоих ноздрей, возможно, они на твоей рубашке, но не дальше твоей обуви. А если же мне не повезёт, то прогуляюсь по парку, этих представителей свободного мира там всегда хватает.
Ну а сейчас ко мне явится мой дорогой друг Роберт Картрайт, и мы, скорее всего, хорошенько напьемся дорогим виски. Будем много курить, беседовать и ругаться матом, послушаем хорошую джазовую музыку на современном виниловом проигрывателе. А дальше может произойти что угодно, ветер свободы потянет нас в ночные приключения. И мы приоденемся как настоящие джентльмены, и поспешим в бары, пабы и рестораны, чтобы продолжать этот праздник жизни. Так что, на сегодня я закончу свою историю.
А вот завтра, завтра, возможно, я продолжу свой рассказ…
Если я не буду умирать от похмелья…
Глава 3
Я поздоровался, без задней,
И по своим делам побрёл.
Не замечая запах странный,
Его, учуяв перед сном.
Х-х-х-х-р-р-р-р-тфу. – Бля.… Да где эти ебучие сигареты. С вашего позволения я закурю. Я поставил пепельницу, прикурил сигарету, встал, поправил трусы, почесал задницу, подошёл к окну, открыл. За окном прекрасная погода, легкий ветерок ворвался в мой кабинет, гоняя бумажки с моего рабочего стола, пронзительно завывая, противно смеясь где-то около вытяжки. И вот я сел обратно за свой ноутбук, и продолжаю свою историю…
Как ваше самочувствие мистер Ральф Бэнгс?
Спасибо что поинтересовались. Я сделал большой глоток воды с газом, благородно рыгнул и почесал своё сексуальное пузо. Могло быть и лучше… Х-х-х-х-р-р-р-р-тфу.
А мы продолжаем…
На следующий день я встал свет не заря. Сделал все свои привычные процедуры, собрал рюкзак и направился на крыльцо. Я стоял и щурился от солнечных лучей, поглядывая по сторонам, в ожидании своей добычи. Как тигр, который затаился в кустах и высматривает лёгкую дичь. Я был голоден, мне срочно нужна была информация для статьи. А предвкушение от пойманной добычи, вызывало в моём желудке обильное выделение соляной кислоты.
Справа, откуда-то из-за дерева, которое перекрывало обзор тротуара, визгливо заскрипели колеса продуктовой тележки. Моё сердце завибрировало сильнее, волнение переполняло каждую клетку моего еще не отошедшего ото сна организма. Да, это он, это определенно он. Человек – АКВАЛАНГ. Мой билет в мир журналистики, моя первая ступень к славе. И это и правда был он, из-за дерева вышел этот замечательный, вонючий персонаж, который изменит мою жизнь, перевернув её с ног на голову. Человек, благодаря которому я добился всего, что у меня есть. Человек, который сделал меня знаменитым.
Он катил свою тележку, набитую всем тем, что необходимо для его существования. Он слегка похрамывал на правую ногу. На улице была ужасная жара, душно так, что можно подумать, что это не Нью-Йорк, а самая настоящая преисподняя, где черти поставили свои котлы с кострами на каждом квадратном метре, и подкидывали в огонь человеческие кости вместо дров. А этот представитель нищеты, настоящее лицо андеграунда, шёл между ними и не замечал абсолютно ничего.
Акваланг был одет в зеленую футболку расцветки хаки, поверх которой накинут серый пиджак в клеточку, с коричневыми вставками на рукавах в области локтей. На ногах коричневые брюки, на которых еще вчера выступало пятно мочи, и громоздкие ботинки «гриндерсы», на них отсутствовали шнурки, а язычки выпирали вперед. И эта невидимая дымка вони, которая словно верный пёс сопровождала его повсюду, которую я не видел, но чем ближе он подходил, тем сильнее слышал её шёпот в своих ноздрях. Половину его лица занимала немытая целую вечность борода, со слипшимися между собой волосами, и обильным количеством насекомых и всякой живности внутри. Возле впавших внутрь глаз располагались огромные надутости, с проглядывающими сквозь кожу ярко-красными полопанными сосудами, которые как речки расходились повсюду, направляя свои русла в разных направлениях. Во весь лоб красовался огромных размеров шрам, который где-то посередине ввалился, прям в череп, как глубокая яма посреди асфальтированной дороги. На голове была черная шерстяная, вязаная шапка, с дырками в разных местах, через которые словно в окошки выглядывали пучки седых волос.
Я поднял правую руку, вытянул ладонь, поприветствовал его, сопроводив это действие улыбкой, как раз в тот момент, когда наши взгляды пересеклись.
Акваланг остановился. Одной рукой держал свою тележку, другую поднял перед собой, сжал в кулак, вытянул средний палец и поприветствовал меня, только что собранным жестом, под названием «фак».
Ах, ты г-а-н-д-о-н, – подумал я, спускаясь по лестнице навстречу к нему и продолжая приветливо улыбаться.
-Добрый день, мистер! – Сказал я, приближаясь к Аквалангу.
– Хуистер, – скрипучим, басистым голосом, ответил Акваланг. – Если ты хочешь отсосать у меня за пять баксов, то я не против, только плати наличными. –
И тут, словно удар самого известного боксера планеты, перчаткой восемнадцать унций. Запах дерьма, мочи и пота, ударил мне в нос. Это был нокаут. Я вам клянусь. В голове закружилось, сознание вышло из моего организма со словами «да ну на хер», в животе всё скомкалось, желудок сжался и приготовился вывернуться наизнанку. Я остановился. Дальше я не смог сделать и шага, наклонившись над лужайкой возле дома, рядом с тротуаром, я разглядывал фонтаны. Фонтаны рвоты, извергающейся из полости моего рта.
– Фу-у-у… Бля…– Пробурчал Акваланг, проходя где-то позади меня, толкая перед собой скрипучую тележку. – Я не дам тебе пососать. Без обид парень. –
А я продолжал опустошать содержимое своего желудка, под отвратительные скрипы удаляющейся тележки.
Когда я всё же взял себя в руки, Акваланг был уже в конце 87-й Западной улицы, практически через дорогу от парка. Я достал из рюкзака респиратор, и побежал за ним. Я словно тигр летел через кусты, жаждущий догнать свою добычу и вцепиться своими журналистскими зубами прямо в его шею.
Приближаясь к нему, я накинул на лицо респиратор, подтянул фиксирующие крепления настолько сильно, чтобы даже самая маленькая бактерия не смогла пробраться между моим лицом и этим замечательным изобретением.
– Мистер. Подождите. Подождите секунду, – закричал я настолько сильно, чтобы сквозь респиратор, мой голос было отчетливо слышно.
Акваланг остановил свою тележку, повернулся ко мне. Увидев меня в образе работника с химическими отходами (я как раз в этот момент натягивал на руки перчатки), он громко засмеялся, слегка сгорбившись и взявшись за свой живот одной рукой.
– Парень с тобой все в порядке? Я видел разных психов. Нью-Йорк кишит ими, но такого я еще не встречал, – Акваланг смотрел на меня, как на идиота, и я его понимаю. – Ты откуда такой забавный? И что тебе от меня надо? – Он звучно собрал слюни в ротовой полости и харкнул на асфальт.
– Меня зовут Ральф. Ральф Бэнгс.– сказал я сбившимся голосом и протянул ему руку, облачённую в стерильную перчатку, для рукопожатия.
– Хули тебе надо Ральф Бэнгс? И будь любезен, не суй мне этот контрацептив. -
– Сэр, я журналист. И…и… –
– И пошёл ты на хуй. Хули тебе надо от меня? – Закончил мою фразу Акваланг.
– Я работаю в газете «Нью-йоркские ежедневные новости», – я достал из заднего кармана удостоверение и протянул ему, чтобы он ознакомился с ним. Он даже не взглянул на него. – Я пишу статью про бездомных, и хочу взять у вас интервью. –
– О-ху-еть. – Протянул Акваланг, – с чего ты, как там тебя, решил, что я бездомный? -
– Я извиняюсь. Но вы…Но вы… Вы выглядите, как представитель этого слоя населения. –
Он хлопнул меня по плечу своей сальной ладонью, ладонью пропитанной грязью, потом, и вонью. Оставив пятно и ужасный запах на моей только постиранной и поглаженной футболке. – Да не ссы ты пацан, – пробурчал хриплым, насмехающимся голосом Акваланг. – Ты по адресу. Рассказывай, чего там у тебя? –
– Сэр, мне необходимо написать историю о том, как вы стали бездомным. Что случилось в вашей жизни, какие события привели к этому. В общем, узнать историю вашей судьбы и рассказать о ней в нашей газете. Чтобы всё цивилизованное общество узнало и постаралось вам помочь. -
Х-х-х-х-р-р-р-р-тфу. – Цивилизованное общество говоришь. Журналист значит. – Он посмотрел на меня пронзительным взглядом. Оценивая сверху вниз. Вероятно, он понимал, что для журналиста, я уж слишком молодой парень. – Я расскажу тебе свою историю, парень. Но я не собираюсь бесплатно исповедоваться. Смекаешь? У нас в Америке, всё за баксы. Как там тебя? -
– Ральф… Ральф Бэнгс, – мой голос звучал не убедительно, я бы даже сказал слегка дрожал. А вся причина тому, что я даже не подозревал, что за это интервью мне придется платить. Я даже подумать об этом не мог. Это словно палка в колеса, спускающемуся с горы спортсмену на велосипеде. Тигр? Да какой там тигр, беззубая кошка, какает в лукошко.
– Ральф. – Х-х-х-х-р-р-р-р-тфу. – Значит, смотри. Бутылка рома и сто баксов, думаю это хорошая плата за невероятную историю, историю длиною в жизнь. Буду как настоящий пират, рассказывать тебе плавание своего корабля, попивая ром. И конечно сигары, как бонус за то, от чего у тебя пойдут мурашки по коже. Как тебе такая сделка Ральф? – Его борода расплылась, сквозь заросли пробралась улыбка, а за улыбкой показалась полость рта. Половина зубов там отсутствовала, а оставшаяся их небольшая часть имела коричневый оттенок и признаки глубокого кариеса.
Если бы не респиратор, то я, вероятно, потерял бы сознание от доносившихся оттуда запахов. Буквально недавно, я находился на расстоянии пяти метров, и меня вырвало. А что будет, если стоять рядом, а он при этом дышит тебе в лицо? Я думаю, это не меньше, чем ядерная бомба, и естественно я не хочу проверять её действие на себе.
Я на какое-то время задумался. Пытаясь понять перспективы его предложения. Меня очень зацепила его фраза «мурашки по коже». Думаю, если бы не она, я бы не задумываясь, ушёл на поиски нового кандидата. Но статья с названием «БОМЖ – история, от которой у вас будут мурашки по коже», вызывала внутри моего мозга возбуждение. И забегая вперед, я ни разу не пожалел, что заплатил за неё так дешево. Это отличная сделка.
– Мне необходимо подумать. И у меня с собой нет столько денег и всего остального по списку. Как нам с этим быть? -
– Думай парень, это надо тебе, а не мне. Всё что надо мне, это докатить телегу до мусорных баков, накопать немного хавки, и двигать спать. В нашем мире всё просто, уважаемый мистер Ральф. – Он повернулся, взял тележку двумя руками и сделал пару шагов в сторону к переходу через дорогу. Повернулся ко мне. – Если надумаешь, я буду на 169 Запад 87-я стрит после восьми часов вечера. Там подземная парковка, у нас там ночлежка. И сними этот гондон с руки. –
Акваланг покатил свою скрипучую тележку, через переходный переход, в сторону парка. А ваш покорный слуга, Ральф, стоял и провожал его взглядом, снимая перчатки и респиратор. Да уж. Не так я себе всё это представлял. Но, честно говоря, я уже принял условия сделки, осталось подготовиться и прийти по озвученному адресу. Ну и немного поторговаться, но это чуть позже.
Единственное, что тогда меня волновало, это быстрее снять футболку, принять душ. Купить самый дешёвый ром, самые дешёвые сигары, снять наличными сто баксов (купюрами номиналом по десять долларов), и все же доказать вам, что я самый настоящий тигр, хищник, зверь. Ральф Бэнгс – лучший из лучших, даже опорожняясь в собственные брюки, он делает это с достоинством и изысканным благородством.
А теперь ложитесь спать, на сегодня я кончил. Возьму холодное пивко из холодильника, сделаю «п-пшик, п-плюм», откупоривая крышку, и жадно глотая это дешевое пойло, откинусь в кресле-качалке листая каналы на кабельном телевидении.
Х-х-х-х-р-р-р-р-тфу. – Бля.… -
Глава 4
Подумать только, это ж надо,
Звезда упала предо мной,
И знаешь, что, я загадал желанье,
Чтоб не случилось так со мной.
Прекрасное утро, для продолжения замечательной истории. Как вы считаете?
С вами снова я, самый замечательный, восхитительный и неповторимый Р-а-а-а-льф Бэнгс. Я включил на всю громкость песню «SmokeOnTheWater» (Дым над водой) группы DeepPurple. Я закурил и распахнул это сраное окно (в своем кабинете), сосед напротив помахал мне рукой, я показал ему «фак» (доброе мать твою утро, пошел на хер). Сосед за стенкой стучит в стену, чтобы я сделал громкость тише. – Пошёл ты на х-у-у-уй. – Кричу я настолько громко, чтобы он меня услышал, а то вы помните про его проблемы со слухом. Лично я помню. И я продолжаю стучать по клавиатуре ноутбука, и я продолжаю рассказывать вам историю бомжа…
Х-х-х-х-р-р-р-р-тфу. – Бля…-
Вернувшись, домой, я первым делом принял душ, переоделся, собрал в рюкзак всё необходимое. Пробежался ещё раз по райдеру. Бутылка рома, сигары и сто баксов, всё на месте. Закончив с подготовительными сборами, я выбежал из дома. На часах было ровно восемь вечера. Когда я подходил к подземной парковке, солнце делало последние шаги за горизонт, и ночь начинала вступать в свои законные права. Наступало время тьмы. Время, когда всё дерьмо нашего города, как тараканы выползает из своих укрытий.
Я остановился возле шлагбаума у въезда в подземную парковку. Как искатель сокровищ перед входом в пещеру, полную приключений и неизвестности. Последний раз за сегодня взглянул на небо и уходящее солнце. Я начал спускаться вниз. Под ногами пробежала огромных размеров крыса, а возможно это был ёж. Дорога вела направо, я шел по её пути, подземная парковка не имела освящения, здесь уже было очень темно, лишь вдалеке за поворотом, был яркий переливающийся свет. Я шел к нему. Когда я завернул за стену, я увидел то, что не каждый имеет возможность видеть. Такое вам не покажут в телевизоре, о таком не напишут в газетах…
Дорога из подземной (крытой) парковки резко перешла в уличную. По всему периметру стояли большие металлические бочки, в которых начинали разгораться костры. А вокруг куча народу. Кто-то разжигал эти самые костры, кто-то просто стоял рядом, протянув вперед руки и покуривая сигарету, кто-то раскладывал палатку, кто-то расстилал матрас, организовывая свой ночлег, кто-кто стоял на коленях и молился. Пара ребят сидела у стенки, на асфальте, закатив глаза к небу, а в руке одного из них торчал шприц и свисал жгут, рядом какие-то пятна крови и чайная ложка. Чуть дальше стояла молодая девушка, у неё был разбит лоб, опухшие губы, в одном глазу полопались сосуды, она говорила на непонятном языке. Когда я проходил мимо, она обратилась ко мне, у неё не хватало зубов, а изо рта шел пар, она улыбалась смертельной улыбкой. Я не понял, что она сказала, и шёл дальше. Старый дед сидел у бочки и стучал ветками по кастрюле, выбивая интересный ритм, когда я проходил мимо, он тыкнул меня палкой и сильно рассмеялся. Если ты спросишь, что такое преисподняя, и где она находиться, я смогу дать тебе четкие координаты. Я ничего не буду говорить о запахе, который там стоял, но обычный смертный гражданин Америки, услышав его, наверное, не смог бы продолжить свой жизненный путь.
И это практически в центре Нью-Йорка, кто бы мог подумать. Я на входе облачился в респиратор и перчатки, и медленно шёл по этой зоне апокалипсиса, выглядывая Акваланга. Все обитатели, этой жаровни человеческих душ, смотрели на меня. Когда я проходил мимо них, кто-то кричал мне в след, кто-то трогал меня грязными руками, кто-то плюнул мне в лицо, я не был здесь своим, все это понимали, эта чужая планета. Планета, где я не смогу дышать без своего оборудования. Я был для них словно цирковое представление, белый кролик, который спустился к волкам на убой, а эти суки скалились и готовились на меня напасть. Я думаю, это был первый раз в моей жизни, когда мне не просто было страшно, а по-настоящему страшно. Наконец-то я увидел Акваланга, он сидел на расстеленном тряпье в правом углу, рядом стояла его тележка, неподалеку горела бочка, которая хорошо освещала его место, он сидел и что-то читал. Увидев его, я странным образом обрадовался, было приятно видеть среди волков хоть одного, которого я уже безопасно гладил.
-Добрый вечер, – сказал я, когда подошёл к нему совсем рядом.
Акваланг закрыл книгу и поднял на меня глаза, и сразу рассмеялся. – Это ты, мальчик с гондонами на руках. Ты не перестаешь меня удивлять. Я так понимаю, ты обдумал мое предложение? – Он отложил книгу, встал и полез в свою тележку, развернул шуршащий пакет, достал оттуда металлическую кружку, держа её в руке, сел обратно на свою лежанку.
– Да, сер. Это снова я. Я обдумал ваше предложение, – уверенность в моем голосе снова исчезла, если она там вообще была. – Но сто баксов, честно говоря, это много, у меня есть шестьдесят. Больше я не смогу предложить. –
Он посмотрел на меня, как будто я обворовал его дом, отымел его супругу и насрал посередине комнаты. – И бутылка рома с сигарами? – Прохрипел он грубым голосом.
– Конечно, эти условия договора без изменений. -
Он натянул свою сногсшибательную улыбку. – Хули ты стоишь тогда? Присаживайся, доставай, что там у тебя. И баксы вперед. – Акваланг похлопал по свободному месту, рядом с ним, на его лежанке. И мне ничего не оставалось, как в очередной раз принять его условия.
Ваш замечательный, восхитительный и неповторимый Ральф сел рядом с вонючим, грязным и вероятно очень больным и заразным бомжом. В этот самый момент своей ещё молодой жизни, я не просто опустился на дно, я на него сел. Я открыл рюкзак, достал оттуда бутылку рома и сигары, передал их Аквалангу. Тот улыбался и, засвистев непонятную, игривую мелодию принял мои дары-подношения. Он сразу откупорил бутылку, налил в металлическую кружку, покрашенную синей краской, дно которой (снаружи) от времени покрылось ржавчиной. Сделал пару глотков, рыгнул, откинулся на стенку и закатил глаза, показывая, как же сейчас ему хорошо. Словно всё в этом мире остановилось, мне показалось, даже костер застыл на месте, пока Акваланг наслаждался протекающим внутри его организма, алкоголем. Потом он резко открыл глаза, вытянул руку и потёр большой палец об указательный. Показывая незамысловатый жест под названием «гони деньги». Я передал ему шестьдесят баксов. Он получил оплату по нашей сделке, теперь он должен мне предложить то, за что я заплатил.
– Как тебя там, пацан с гондонами на руках? – Прохрипел он басистым голосом.
– Ральф, – ответил я.
– Точно! Ральф, с чего начнем мою историю? У тебя есть какой-то план интервью или подготовленные вопросы? – Х-х-х-х-р-р-р-р-тфу. – Кстати… Эта подружка, которая болтала с тобой, когда ты шёл сюда, её зовут Марта. Я видел, как она подкатывала к тебе. Она родом из Германии, она не знает английский, её ограбили, и изнасиловали. И если ты захочешь ей присунуть, то сначала сними с руки свой гондон и одень его на член, у неё всё-таки СПИД. -
И пока он рассказывал историю Марты, я думал о том, что у меня не было плана. Совершенно никакого плана. Всё это время я еду с горки на санках, и у меня нет никаких возможностей ими управлять, и прямо сейчас я на всей скорости врезаюсь в огромный сугроб. Я достал диктофон, вставил батарейки, я достал блокнот и ручку. – Как я могу к вам обращаться? Как вас зовут? –
