Отсутствие жизни. Ночь упырей

Варде часто подходил к окну. Смотрел, как ветер срывает листья с деревьев и оставляет их качаться на поверхности пруда. И проклятые огни на заборе заговорщически перемигивались, без слов насмехаясь над ним.

К вечеру раздался стук в дверь. Варде отложил лопатку, стянул через голову фартук и убавил огонь на конфорке. На сковородке пышнели и румянились оладьи. Он пёк их в сумасшедшем количестве – не потому, что был голоден, а чтобы унять тревогу и волнение. Кажется, Мавна для этого вязала и вышивала.

– Ну и воняет тут у тебя.

Едва он приоткрыл дверь, как его грубо отпихнул чародей. Прихожая наполнилась мерзким запахом гари. Варде хотел ответить нецензурной бранью, но следом за чародеем в его доме появилась Мавна.

Варде чуть не задохнулся от радости.

Маленькая, в нелепом пушистом свитере и джинсах, такая хорошенькая и большеглазая – как же он скучал! И насколько светлее и теплее стало вдруг в доме!

– Привет, – выдохнул он, позабыв о чародее. – Как дела? Ты ко мне?

Мавна поджала губы и даже не улыбнулась в знак приветствия. Не рада встрече?

– К кому же ещё? Привет.

– Я оладушки напёк, ты проходи.

Варде мялся между прихожей и кухней-гостиной, сунув руки глубоко в карманы. Как он ни старался, а не мог спрятать улыбку, но в то же время слышал, как по его кухне тяжело ходит чародей, и это бесило.

– У тебя тут что-то горит, – отрывисто буркнул голос сзади.

– Твою мать!

Радушие Варде как ветром сдуло. Он подскочил к плите, где уже вовсю дымилась сковорода, и сгрузил безнадёжно подгоревшие оладьи в тарелку. Хорошо, что у него была партия уже готовых и идеальных.

Пока он суетился с тарелками и горящей сковородкой, Мавна прошла на кухню и села за стол. Чародей замер у окна, с мрачным удовлетворением глядя на свои проклятые огни.

– Мавна, солнце, тебе сметану или шоколадную пасту? – Варде поставил перед ней тарелку с оладьями.

– Карамели нет?

Варде приуныл:

– Закончилась.

– Тогда шоколад. – Она обернулась на чародея и позвала его своим мягким тихим голосом: – Смородник, садись. Чего ты там уставился?

– Проверяю работу защитной системы.

Варде с плохо скрываемой ненавистью смотрел, как он наклонился и поднял с пола сухой листик пеларгонии. По-хозяйски прошёл к раковине и, даже не спросив, где мусор, с первого раза безошибочно определил местоположение ведра.

– Ты чего тут хозяйничаешь, пёс?

Смородник нарочно громко хлопнул дверцей шкафа и зыркнул на Варде злобным взглядом. Сложив руки на груди, он встал у раковины.

– Раз уж я вынужден провести тут несколько минут, то сделаю твой свинарник хоть немного чище.

Варде опешил от наглости.

– Как ты назвал мой дом?! Сам-то наверняка спишь под мостом, судя по твоему виду!

– Это по какому такому виду? Что тебе конкретно не нравится?

Смородник угрожающе подался вперёд, и Варде инстинктивно отшатнулся. Не хватало ещё подраться прямо перед Мавной. Он беспомощно обернулся, но Мавна только демонстративно закатила глаза, совсем никак не показывая, что не одобряет неадекватного поведения её ручного чародея.

– Мальчики, если вы хотите убить друг друга, то не при мне, пожалуйста, – вздохнула она, ковыряя оладьи вилкой. – Варде, ты узнал что-то про Лекеша и других?

Просящий, тоскливый голос Мавны заставил его оторваться от пристального наблюдения за чародеем. Варде выдохнул, расправил плечи и сел напротив Мавны. Хотелось взять её за руку, но он не решился.

– Нет, – признался он и сухо сглотнул. – Я… побоялся ходить.

Глаза Мавны разочарованно потемнели, и Варде затараторил, чтобы не дать ей времени сказать первой:

– Я всё объясню. Я беспокоюсь за отца. Он ведь ушёл туда и не возвращается. А вдруг я уйду, а он придёт? Он же не знает про огни. – Варде заглянул Мавне в лицо, но она грустнела с каждым словом. Говорить становилось тяжелее. Варде не выдержал и опустил взгляд на стол. – В-вдруг… Вдруг папа навредит себе? Придёт, когда меня не будет, выйдет наружу и… – Варде мельком оглянулся на Смородника, с ненавистью глядя на него, – …и погибнет. Я хотел, честно хотел сходить. Планировал. Но отец…

– Слушай сюда, уродец. – Смородник рывком развернул стул и сел на него верхом, склонившись к Варде. – Ты обещал Мавне спуститься под болота сегодня. А вместо этого пёк блины и грустно смотрел в окно? Серьёзно?

– Оладьи, – огрызнулся Варде.

– Мне без разницы. Ты её обманул.

Варде вспыхнул от возмущения. В голове застучало.

– Заткнись! Я обещал, и я сделаю!

– Уже должен был сделать.

– Я не отказываюсь! Просто… подумал об отце. У меня он хотя бы есть, в отличие от тебя.

Варде помнил, как в прошлый раз ощетинился Смородник, и решил снова кольнуть его одним из немногих доступных способов.

Лицо Смородника вытянулось, глаза недобро сверкнули. Он быстро посмотрел на Мавну и рыкнул сквозь стиснутые зубы:

– Завтра я приду сюда один. И лично прослежу, чтобы ты пошёл под болота. С радостью пну тебя ногой по твоей тощей заднице. Полетишь как миленький. И только попробуй вернуться без информации. Ты меня услышал?

Варде совсем не нравилось, что Смородник будто бы пытался выставить себя в выгодном свете, унижая его перед Мавной. Нужно было найти способ поставить этого пса на место. Но, как назло, никакие остроумные ответы не приходили в голову. И обязательно придумаются ночью, когда он проснётся в два часа и будет лежать, пялясь в потолок и думая о Мавне и об отце. Надо будет записать и запомнить – не в последний же раз этот гад пытается его унизить. Привязался, чтоб его.

– Пошёл ты, – огрызнулся Варде. – Без тебя разберёмся. Проваливай.

Мавна с грохотом швырнула вилку о стол и резко встала:

– Если вы всегда будете так разговаривать, то я…

Она замолчала и поджала губы, глядя то на одного, то на другого. Глаза влажно блеснули. Она будто хотела сказать что-то ещё, но не смогла собраться с мыслями. Беспомощно всхлипнула и отвернулась к окну, прижав к щекам ладони. Варде с тревожным недовольством заметил, как смягчилось лицо Смородника, став вдруг неожиданно сочувствующим. Он протянул руку к Мавне, но Варде опередил его и, пока она ничего не поняла, вскочил и обхватил её за плечи, восхитительно тёплые под нелепым розовым свитером.

– Прости, родная, – заворковал Варде даже ласковее, чем мог бы, будь они одни. – Ты знаешь, как я не люблю чужих у нас дома. А чародеев вообще не выношу. Не приводи его больше, хорошо?

Он невесомо прикоснулся губами к макушке Мавны, но она его оттолкнула. Варде опешил от неожиданности.

– Что случилось, милая?

Подхватив сумку со спинки стула, она закинула ремешок на плечо и, опустив лицо, выскочила из дома. Смородник тут же бросился за ней, и Варде снова остался один, запертый в четырёх стенах этими проклятыми огнями.

– Да провалились бы вы все! – выкрикнул он в пустую кухню и с силой ударил кулаком по столешнице. Кулак заныл.

* * *

Мавна рывком пристегнула ремень безопасности и упёрлась лбом в стекло, делая медленные глубокие вдохи.

Он прикоснулся к ней. От него пахло болотом. Он говорил с ней в таком тоне, будто они никогда не ссорились и будто она до сих пор была его невестой. Делал вид, что ничего не произошло. Что не врал ей.

И снова, снова соврал.

Она точно помнила, как Варде обещал спуститься под болота сегодня. Поискать пропавших детей. Обещал! И не выполнил обещание. Потому что ему не было никакого дела ни до неё самой, ни до несчастных пропавших. Он врал, всегда врал и притворялся, он не человек, упырь, чудовище…

– Ты как?

Вопрос Смородника упал тяжёлым камнем, но вдруг разбил ледяную корку, которая сковала её тело и мысли. Мавна вырвалась из оцепенения, начинающаяся истерика дрогнула и затихла.

Сев прямо, она шмыгнула, утёрла мокрые ресницы и хрипло ответила:

– Нормально.

Смородник быстро сунул ей в руку пачку бумажных платков и сосредоточенно уставился в зеркало бокового вида, выезжая со двора.

– Кофе?

– У меня есть вода.

Она достала бутылку из сумки и сделала маленький глоток. Вытерла лицо и отвернула над пассажирским местом солнцезащитный козырёк со спрятанным в нём зеркалом. Да уж… Глаза покраснели, нос распух. Веснушки выглядели ещё ярче на бледной коже, к ноябрю с неё сошёл последний летний загар. Пора всё-таки купить тональник, что ли?.. Мавна убрала зеркало обратно, чтобы ещё больше не расстраиваться от своего внешнего вида.

– Не надо было на него давить. С Варде такое не работает, – вздохнула она.

Внедорожник катился по грунтовой дороге к пригороду, мимо болот, и Мавна старалась поменьше смотреть в окна. Вдруг увидит упырей? Нервы и так уже расшатались.

Хотя минуту назад её обнимал самый настоящий упырь. Горло сдавил спазм тошноты.

– Ну извини. Упырей я привык убивать, а не болтать с ними.

– Знаю, знаю. Чародеи не промахиваются, не стесняются, чего они там ещё не делают… – Мавна остановила взгляд на руках Смородника, сжимающих руль. Её успокаивало видеть его сосредоточенным и уверенным. Хотелось верить, что если вечно дёрганый Смородник может быть таким сконцентрированным за рулём, то и она сможет справиться со своими нервами. Вдруг захотелось, чтобы он взял её за руку. Ладони у него были крупными, сухими и горячими – вот было бы здорово погреться о них.

Мавна мотнула головой. Опять какие-то глупости. Слабая бестолковая булка, вот она кто.

– Ты правда завтра к нему приедешь? – спросила она.

– Да.

– Мне лучше остаться дома?

– Угу.

Мавна вздохнула.

– Вы не убьёте друг друга? Попробуйте спокойно поговорить. Пожалуйста. Я знаю, вы оба это умеете.

Смородник ничего не ответил. Может быть, кивнул или мысленно пообещал постараться, но Мавна этого не видела.

Сегодня перед концом смены Илар отвёл её в сторону и вручил маленький перцовый баллончик. Сказал, что ей необходима защита. И что ему будет спокойнее знать, что Мавна может за себя постоять, не хватаясь за складной ножичек. Ещё добавил, что дружба с чародеем – это, конечно, очень полезно, но не всегда же он будет рядом?

И правда. Не привяжет же она его к себе.

Так сумочка Мавны за сутки стала тяжелее: от пистолета и от баллончика. И она очень надеялась, что ей не придётся применять ни первое, ни второе.

Она погладила сумку, лежащую на коленях, и вздохнула. Становилось грустно – и от Варде, и от оружия, и от того, что её брат и лучшая подруга решили сойтись у неё под носом, не сказав ей ничего. Телефонный разговор с Купавой получился скомканным: подруга была на парах, Мавна – на работе, и им совершенно точно необходимо было поболтать при личной встрече. Мавна была рада за них с братом, но за радостью в сердце просачивалась горечь, вплетаясь в обиду на то, что Смородник сдал её Илару.

– Слушай, я хотела тебя попросить, – вздохнула она, прерывая тишину в машине. – Не нужно обо всём докладывать Илару, пожалуйста. Он знает, что я сегодня еду в бар по делу пропавших детей. Просился поехать со мной, но я сказала, что это отпугнёт Лируша. Я не вру ему, правда. Ну, только иногда. Просто… Мне было стыдно сказать, что я остаюсь у тебя. Ты мужчина, и было непонятно, что подумает Илар. Вдруг он разозлился бы? На тебя. На нас обоих. Я струсила. Извини. Но и ты не должен был решать за меня, что говорить моему брату. Мне было неприятно.

Смородник сосредоточенно кивнул.

– Поэтому я взял всё на себя. Знал, что ты не расскажешь.

Мавна с новым вздохом посмотрела на него и мотнула головой. Наверное, в глубине души она была даже рада, что Смородник вытянул её из болота лжи, пусть и против воли. Была рада, что Илар знал правду о её ночёвке и воспринял всё нормально.

Ладно. Она разберётся со всем позже. Сначала надо отдать Лирушу записи.

Вывеска бара как ни в чём не бывало жизнерадостно завлекала неоновыми переливами. У дверей курили трое парней, на парковке почти все места были заняты, и ничего не говорило о том, что тут был пожар.

Смородник припарковался и оценивающе осмотрел здание. Хмыкнул себе под нос и надел солнцезащитные очки. Мавна цокнула языком:

– Опять ты ерундой занимаешься.

– Тебя спросить забыл.

Мавна ткнула его пальцем в ребро:

– Не огрызайся.

Она вышла из машины, бросила взгляд на кирпичные стены и поняла, что снова будет чувствовать себя не в своей тарелке. Домой она сегодня не заезжала, поэтому на ней была вчерашняя одежда: розовый клубничный свитер и джинсы. Даже накраситься не успела. И плакала в машине, а Мавна хорошо знала, что после слёз её лицо надолго оставалось опухшим и некрасивым. Хотя, с другой стороны, она ведь не тусоваться сюда приехала. Просто отдаст карту памяти и поедет домой.

Свет от неоновой вывески раскрашивал Смородника непривычно яркими оттенками фуксии и незабудки. Он ждал, сунув руки в карманы и чуть склонив голову.

– Пошли?

Мавна старалась не отставать и не потеряться. Парни у входа замолчали, проводили их недобрыми взглядами, и Мавне подумалось, что если бы она была одна и не пряталась за спиной Смородника, то они либо посмеялись бы над её одеждой, либо крикнули ей вслед что-то грязное. И то и другое могло быть неприятно.

– Интересно… – едва слышно пробормотал Смородник, когда они вошли внутрь. Он покрутил головой, осматривая интерьер. На первый взгляд тут всё было точно так же, как в первое посещение. Мавна помнила всё именно таким: неон, столы и стулья, стойка со стеллажом за ней, музыка и люди. Но, если постараться, можно было заметить, что стеллаж с напитками изменился – стал другого цвета, – да и бутылок заметно поубавилось. Часть стены перекрасили, нарисовав на ней граффити с девушкой, вызывающе сексуально поедающей оливку на шпажке. Смородник с шумом втянул в себя воздух и склонился к Мавне:

– До сих пор горелым пахнет. – В его голосе сквозил плохо скрываемый восторг.

Мавна закатила глаза:

– И чем ты гордишься? Радуйся, что тебя вышибалы не выкинули. И веди себя прилично, пожалуйста. Ни на кого не бросайся. Договорились?

Он махнул рукой, будто Мавна сказала сущую глупость.

С трудом отыскав свободный столик в дальнем углу, они сели, и Мавна, всё время растерянно рассматривающая посетителей, отправила Лирушу сообщение. Она сжала ремешок сумки, чувствуя, как ладони становятся влажными. Да, как она и предполагала, её накрыло ощущение своей неуместности. За соседним столиком три подружки в пиджаках, расшитых стеклярусом, громко смеялись, потягивая коктейли из высоких бокалов. У стойки несколько парней спорили, кто угостит игристым длинноногую красотку в ярком платье. Голосов не разобрать, но всё было ясно по жестам. Вокруг кричало, смеялось, сверкало, и люди собрались под стать.

Мавна обхватила ладонями плечи, пытаясь скрыть глупые клубничины на своём свитере.

– Ты в порядке? – нахмурился Смородник. Если бы Мавна его не знала, то по презрительно искривлённым губам подумала бы, что ему тоже неприятно находиться рядом с такой нелепой девчонкой. Но она успела понять, что это его обычное выражение лица – будто лимон лизнул. Из-за громкой музыки его вопрос трудно было расслышать, и Мавна подозревала, что её ответ прозвучал ещё тише и неразборчивее.

– Мне тут некомфортно.

Но Смородник услышал.

– Можем пока выйти. Передашь записи на улице.

Мавна недоверчиво посмотрела на него. Он выглядел настолько закрытым в своей наглухо застёгнутой куртке и в крупных тёмных очках, что казалось, будто сидишь рядом с манекеном, а не с живым человеком. А ведь правда. Никто не заставлял её находиться там, где ей не нравилось. Но…

– Я хочу выпить, – призналась Мавна. – Я устала на работе, меня расстроил Варде, и я не знаю, стоит ли обижаться на Купаву и Илара. Закажи мне коктейль с виски и вишнёвым соком, пожалуйста. Я оплачу. Просто… – она вспыхнула, – …просто стесняюсь идти к стойке. И… меня за ней почти не будет видно.

Смородник выгнулся, рассматривая народ у стойки.

– Только если ты обещаешь не впутываться в неприятности, пока меня не будет.

– О, на этот счёт не переживай. У меня с собой перцовый баллончик. И твой пистолет.

Громко заиграла новая песня, девушки за соседним столиком радостно заголосили и побежали танцевать, но Мавна всё равно была готова поклясться, что расслышала, как Смородник буркнул что-то про опасную булку.

Едва он ушёл, Мавна пожалела о своей просьбе. А вдруг это о нём надо беспокоиться? В прошлый раз он тут в заварушку попал. Вдруг и сейчас привлечёт каких-нибудь отморозков? Или сам начнёт кого-то задирать?

Закусив губу, она развернулась так, чтобы со своего места видеть высокую фигуру в чёрном. Руку Мавна держала на телефоне, и вообще хотелось постоянно следить за своими вещами. Не то чтобы тут могли ограбить… Но было спокойнее, когда пальцы ощупывали то сумку, то телефон, то карманы. Или саму себя.

– Ух, ничего себе, какая ты сегодня сладкая клубничка!

Озорно сверкая глазами, на стул перед ней плюхнулся Лируш. Он был в бордовой рубашке с каким-то безумным жабо, но Лирушу яркая одежда очень шла, подчёркивая открытую белозубую улыбку.

– Привет, – Мавна вздрогнула. – Ты так внезапно. Напугал меня.

Лируш махнул рукой и рассмеялся:

– Ой, да брось. Ты же ждала меня. И приехала ко мне. Кого ты тут надеялась увидеть? Деда Мороза?

Рядом со столиком вырос Смородник с двумя стаканами в руках: в одном был коктейль для Мавны, во втором – вода с мятой и лимоном. Грозно нависая над Лирушем, он недвусмысленно давал понять, что второй стул предназначался для него. Лируш приоткрыл рот, глядя то на Мавну, то на Смородника.

– Ого, так это ж Ягода-Малинка! И ты, Клубничка, выходит… – он покрутил пальцем, будто помешивал воздух, – компот с ним варишь? Ну, типа это и есть твой парень? Ого.

– Нет, – одновременно ответили Мавна и Смородник. Мавна – смущённо, Смородник – ледяным тоном.

– А, то есть мутишь с одним, а в бар тебя водит другой? – Лируш присвистнул. – Не ожидал, думал, ты скромница. Почему тогда я не встраиваюсь в твою систему парней?

– Она разрешила тебе оценивать свои действия? – Смородник поставил стаканы и бесцеремонно дёрнул Лируша за локоть, поднимая со стула. – Рот закрой, пока зубы целы.

– Смо! – воскликнула Мавна. – Не тряси его так, ты чего?

Смородник оттолкнул от себя Лируша, и тот едва удержался на ногах. Оправив рубашку, он пригладил волосы и выдохнул с восторженной ухмылкой.

– Ого, какой он у тебя темпераментный. Ты это, Клубничка, присмотрись.

Мавна вспыхнула до корней волос. Конечно, Лируш шутил, он вообще не мог быть серьёзным нигде, кроме своих трукрайм-роликов. Но почему-то от его слов стало жарко. Она покосилась на Смородника, который с явным раздражением сел за столик и агрессивно хлебнул воды с лимоном. Вспомнив про свой коктейль, Мавна подвинула стакан ближе, берясь за трубочку.

– Сколько я тебе должна? Сейчас переведу.

– Потом рассчитаемся.

Лируш приволок откуда-то третий стул и втиснул локти на столик, чуть не опрокинув оба напитка. Лируш так хитро косился на Мавну и Смородника, что хотелось толкнуть его в коленку. Мавна засуетилась, нащупала в маленьком кармашке сумки карту памяти и шлёпнула её на стол перед Лирушем, припечатав подушечками пальцев, словно это была фишка в азартной игре.

– Вот. – Мавна заправила волосы за уши. – Тут кое-что интересное.

Лируш хмыкнул и подцепил карту ногтем.

– Слушай, ты говоришь как настоящая мафиози. Это точно законно? За мной не придёт спецназ?

Смородник что-то глухо пробурчал.

– Всё законно. – Мавна постаралась произнести это весомо и с нажимом, чтобы перестать казаться дурочкой в розовом свитере, которая решила поиграть в шпионку. Хотя кого она пыталась обмануть? Так всё и было. – Это записи с камер в… кое-где. Тебе пригодится для ролика про упырей.

– Говори тише! – рыкнул Смородник. – Не здесь.

Мавна похлопала себя по губам и обернулась. Вроде бы никто ничего не заметил, бар продолжил шуметь, греметь музыкой и звенеть смехом и стеклом.

– Ты ему строгий ошейник купи, – посоветовал Лируш. – Ну чисто сторожевой доберман. Одобряю, таких типов нужно таскать с собой. Ты не промах, Клубничка.

– А ты купи себе намордник, – ощетинился Смородник.

– Я всё поняла, – вздохнула Мавна. – Ты патологически ссоришься со всеми парнями. Удивительно, что с Иларом вы спелись. Наверное, потому что оба бешеные. Лируш, – она тронула его за локоть, и Лируш расплылся в подхалимской улыбке, – обещай не говорить, что это я передала тебе записи.

– И из целей конфиденциальности не стала присылать по имейлу? – догадался он. Судя по хитрому лицу, это его заинтересовало даже больше, чем потенциальное видео с упырями. – Круто! Представляешь, какой кликбейтный заголовок можно поставить? – Лируш вытянул руку перед глазами, обводя несуществующие буквы в воздухе: – «Информация от источника, пожелавшего остаться неизвестным». Нет, лучше: «Вы не поверите, кто слил мне эти данные…» Нет, звучит слишком дёшево.

Он постоянно жестикулировал и елозил на стуле, покачивая стол, и Мавне приходилось крепко хватать стакан, чтобы не расплескать коктейль. Судя по лицу Смородника, он едва сдерживался, чтобы не врезать Лирушу по лбу для успокоения.

– Дай обещание, – грозно обронил Смородник.

– А?

– Пообещай Мавне. Никакой клоунады. Ты не скажешь, от кого это.

Лируш разочарованно опустил плечи:

– Ну, Малинка, ты всю малину портишь.

– Смородник, – поправил он. – Иначе я сожгу тут всё. Камня на камне не останется.

– На твоём месте я бы поверила, – предупредила Мавна.

– Тогда, чтобы проверить, тебе придётся подписаться на мой канал, нажать на колокольчик и внимательно смотреть все новые видео сразу после выхода. – Лируш снова улыбнулся, так лучезарно, будто ему не угрожал хмурый татуированный тип. Мавна даже позавидовала его лёгкости и несерьёзному подходу к жизни. Наверное, было бы здорово научиться хотя бы немного так же легко относиться ко всему. Не грызть себя за каждое неловкое движение или слово. Не ощущать себя постоянно глупой и неуместной. Да что там, наверняка у Лируша нет ни единого комплекса по поводу внешности. Он-то образцовый миловидный красавчик с картинки.

– Обязательно, – заверил его Смородник.

Он достал телефон, что-то вбил в поиске и сунул экран под нос Лирушу. Мавна увидела оформленную подписку на канал. Лируш нервно сглотнул, но тут же снова улыбнулся.

– Приветствую тебя, мой новый подписчик! Надеюсь, тебе понравится.

– Уже.

– Откуда ты узнал мой канал?

Смородник положил телефон экраном вниз.

– Вбил имя.

– А… И правда… Это было несложно.

Лируш расстегнул пуговицу над жабо. Откинулся на двух ножках стула, разглядывая ряды бутылок за барменом, и вздохнул.

– В твоём разгроме, голубчик, много элитного алкоголя пострадало. Тебе повезло, что хозяин не заявил в полицию. Но я считаю, ты должен возместить ущерб. Мне очень нравились некоторые крафтовые ликёры и наливки. Повторить такие будет сложно.

– Пей воду, – посоветовал Смородник, но от него это прозвучало как «иди к Темени».

Лируш хотел сказать что-то в ответ, но вдруг к столику, испуганно озираясь, подошла девушка в блестящем чёрном платье. У неё были большие влажные глаза сероватого или болотного оттенка – в неоновом свете Мавна не разобрала, но отметила, что она была красива нежной благородной красотой, будто сбежала с бала двумя столетиями ранее. Бросив встревоженный взгляд на Смородника, девушка склонилась над Лирушем и что-то зашептала. Мавне хотелось подслушать, но из-за громкой музыки всё равно ничего не получилось бы разобрать, и она уткнулась в свой коктейль.

Смородник вытянулся и даже снял очки, пристально уставившись на незнакомку. Мавна хмыкнула в трубочку, случайно запустив в коктейль булькнувшие пузырьки воздуха. Понятное дело, что эта девушка красотка, но вот так беззастенчиво рассматривать её? Перебор.

Заметив на себе пристальный взгляд, девушка оторвалась от Лируша и, помявшись, выпалила:

– Чародей, помоги.

Мавна снова булькнула в напиток. И снова случайно.

– Что случилось? – буркнул Смородник. – Нежичка просит помощи у чародея?

– О, так вы знакомы, – радостно догадался Лируш. – Прекрасно. Но… погодите-ка… Неж… Кто-кто?

Упырица затравленно обернулась и пробралась ближе к Смороднику. По скованным движениям Мавна понимала, что она побаивается чародея. Или же ей просто неприятно находиться рядом.

– Там, в туалете, драка, – затараторила упырица. – Наши с чародеями. Что-то не поделили. Помоги. Иначе бар разнесут.

– Веди.

– Так ты что, тоже из этих, что ли?! – возмущённо завопил Лируш, наконец-то догадавшись, о чём речь.

Смородник встал и подался за упырицей. Мавна быстро допила коктейль и пошла за ними.

– Сиди тут, – бросил Смородник.

– Нет уж. А вдруг тут опять что-то начнётся? Ты же говоришь, в прошлый раз было неспокойно.