Позволь мне решить

А в следующий миг яркая вспышка ослепила его, поглощая обжигающее тело Виверии, тёмные фигуры за её спиной, могильные плиты и заросли дикого леса Ира…

Когда марево развеялось, он лежал на набережной городской гавани Сакса, полураздетый, израненный, с обожжённой кожей и кровавыми отметинами, оставленными когтями ведьмы. В Саксе уже царила ночь, двери и ставни всех домов были плотно и надёжно заперты, и по улицам могли ходить лишь те, кто не боялся местной нечисти. Януш с трудом перевернулся, встал на четвереньки, и вырвал, покачиваясь от слабости. Во рту по-прежнему ощущался привкус тлена от прощального поцелуя Виверии; но не это, а всё та же невидимая смерть, которой пропитались его кожа, волосы и одежда, добивала его уже на Стилосе. Его бросало то в жар, то в холод, голова раскалывалась, и он на четвереньках дополз до ближайшей опоры, чтобы подняться на ноги.

Опорой оказался высоченный оборотень, первым учуявший его кровь.

– Еда! – рыкнул он, склоняясь к лекарю.

Оборотень ещё держался в человеческом облике, но густая шерсть, покрывшая его лицо и руки, говорила о том, что процесс превращения начался: ближе к полуночи звериная сущность возьмёт верх.

– Ник, – с трудом узнал Януш. – Николас! Это же я, Януш… лекарь Януш…

Оборотень, уже приподнявший его от земли за отвороты порванной рубашки, вгляделся, пытаясь удержать взгляд вертикальных зрачков на его лице.

– Янушшш… – повторил мужчина, точно пытаясь вспомнить.

Януш дёрнул было левой рукой, но вовремя вспомнил, что и серебряный наруч, и все его вещи остались где-то на Ире, у колдунов.

– Где твой брат? – торопливо спросил лекарь, стараясь не совершать резких движений. – Андрэ? Где Андрэ?

– Андрэ, – произнёс Ник, и лицо оборотня на миг прояснилось, зрачки расширились. – Андрэ, брат! Брат… рядом. Всегда рядом. Андрэ…

Кулаки Николаса разжались, и Януш едва не рухнул ему под ноги. Пересиливая слабость, лекарь осторожно отошёл от задумавшегося оборотня на шаг, затем второй – и уткнулся спиной в чью-то широкую грудь.

– Лекарь Януш, – признал Андрэ, рывком развернув его лицом к себе. – Поздно уже! До полуночи всего час остался, что ты здесь делаешь?

Януш облегчённо выдохнул: процессы оборотничества у Андрэ были куда медленнее, чем у его старшего брата.

– Я… мне бы… домой… добраться…

– Да уж вижу, – кивнул Андрэ, окидывая потрёпанного лекаря цепким взглядом. Засмотрелся на кровавые дорожки, прочерченные когтями Виверии, невольно облизнулся. – Ты беги, господин доктор, я брата задержу… и поскорее, а то… запах…

Януш не заставил упрашивать себя дважды. Он побежал знакомыми улицами к оживавшей таверне – Мартина не смущали ночные визитёры – и завернул за угол, к чёрному входу.

– Януш? – широко распахнула глаза Дина, открывая дверь.

– Мне нужен ключ от моего дома, я оставлял его Мартину, – быстро заговорил лекарь, оглядываясь. – Срочно, Дина!

– Ну так… конечно, – девчонка метнулась в дом, и скоро вернулась обратно, протягивая ключ. – Что с тобой случилось, господин Януш? Смотреть больно…

– Спасибо, – поблагодарил лекарь, оставляя вопрос без ответа: в глазах вампирши уже плясали опасные огоньки.

Дина проводила его долгим взглядом, и Януш почувствовал себя в безопасности, только переступив порог своего дома. Захлопнув двери и повесив крепкий засов, лекарь проверил ставни, огляделся – комната на первом этаже, та, в которой он принимал посетителей, осталась нетронутой – и поднялся на второй этаж. Прошёл кровать, шкаф, стол и стул, зажёг светильник у священного символа Единого, и рухнул на колени, закрыв лицо руками.

…Слова молитвы заглушал жуткий вой оживавших улиц Сакса.

ГЛАВА 4. Свежая кровь

Он проснулся от криков. Прислушался к топоту под окном, глухим ударам и дикому рёву, и вскочил с кровати, на ходу натягивая сапоги и плащ. Сбежал по лестнице, подхватывая стоявший у входа арбалет, и поднял засов, проворачивая ключ в замке.

Выбежав из проулка на улицу, он увидел того, кого искал: недавно прибывшего в город охотника на нечисть, уже занесшего длинный серебряный меч над раненым оборотнем. В спине зверя торчала рукоять кинжала, и он утробно подвывал, порываясь оторваться от земли.

– Оружие в ножны! – крикнул лекарь, вскидывая арбалет. – Ну, живо! Я бью точно, не промахиваюсь! Чего ждёшь?!

Охотник вскинул голову, глядя на него дикими глазами.

– Ты рехнулся?! – выкрикнул он. – Это ж оборотень! Зверь! Нечисть!!!

– Это человек! Завтра здесь будет лежать мертвец, и ты будешь его убийцей! Ты этого хочешь?! Этот зверь такой же человек, как мы с тобой! Спрячься до рассвета, и он тебя не тронет! Днём он никому не причинит вреда!

– Я убью его, и он не причинит вреда никогда! Это зверь!

– Такой же, как ты, – не выдержал Януш, заводя пружину. – Вижу, он тебя цапнул? Ты знаешь, что это значит! Если рану не обработать, к следующему полнолунию в Саксе станет на одного оборотня больше, и твой товарищ, который сейчас пытается свести счёты с вампирами, будет охотиться уже на тебя!

Охотник вздрогнул, опустил руку с мечом, только теперь ощутив пульсирующую боль в укушенном бедре. Лицо его побледнело, он схватился за пропитанную кровью штанину.

– Клеветник меня раздери… нет… нет, нет! Нет!!!

– Не шуми, – посоветовал он, закидывая арбалет на плечо. – Идём со мной, я обработаю рану. Если повезёт, успеем перехватить заразу.

– А ты кто такой? – запоздало поинтересовался охотник на нечисть, с подозрением глядя на странного мужчину с арбалетом. – Уж не кровушки ли моей хочешь, полуночник?!

– Я лекарь, – ответил Януш. – А сдача крови – дело добровольное, хотя я настойчиво рекомендую людям проявлять понимание. Или так, или стая оголодавших вампиров под дверью.

– Да вы все тут с ума посходили, – всё ещё не доверял ему охотник. – И ты, лекарь, тут главный безумец!

– Может быть, – согласился он. – Так ты идёшь? У себя же время воруешь…

Охотник неуверенно оглянулся – товарищ, с которым он прибыл на Стилос, остался в таверне – посмотрел на поскуливающего под ногами оборотня, и наконец решился. Сунув меч в ножны, он бочком подошёл к спокойно ожидавшему его лекарю.

Януш бросил на него беглый взгляд, и вгляделся в корчащегося на земле оборотня. Зверь был всё ещё опасен; его, увы, придётся оставить здесь до рассвета. Как только он вернётся в человеческий облик, Януш сможет ему помочь.

– Иди за мной, – кивнул он охотнику.

Как только оба оказались в доме, Януш запер дверь и повесил обратно засов, зажёг светильники, принялся растапливать камин. Охотник неловко опустился на лавку у входа – ту самую, для посетителей – и огляделся.

– Не соврал, – признал он. – Коренья всякие, настойки, иглы… инструменты жуткие… и впрямь знахарь…

– Штаны снимай, – усмехнулся Януш, подбрасывая дров в камин. Вода в котелке зашипела, начиная нагреваться. – Нужно рану промыть.

Охотник нахмурился, но перечить не стал – по указанию лекаря запрыгнул на металлический стол в центре комнаты, чтобы Янушу было сподручнее с раной возиться, порвал штанину, оголяя бедро.

Януш проводил быстрые приготовления, время от времени поглядывая на напряжённого, мрачного охотника.

С того дня, когда он, полуживой, вернулся в Сакс после встречи с Виверией, прошло три года. Время летело быстро на Островах. Его окончательно приняли не только в городе, но и за его пределами – он оказался единственным, кого пускали в свои леса карлики с Ира. Он пытался добраться до сына несколько раз, но каждый раз едва уносил ноги: колдуны оккупировали не только деревенское кладбище и заброшенную деревню, но и захватили часть лесов, так что теперь подступиться к месту, где, предположительно, Виверия прятала их сына, стало почти невозможно.

Он не оставлял попыток. Однажды ему даже посчастливилось увидеть мальчика издалека – крошечный на фоне окружавших его тёмных фигур, худенький, он стоял к нему спиной, и никак не мог видеть притаившегося в зарослях отца. Но даже эта его фигурка, маленькая, детская, такая неправильная для места, в котором находилась, стала настоящей наградой для Януша. Он едва удержался, чтобы не броситься вслед за ним, не вырвать из лап охранявших своего мессию колдунов – и в тот же миг понял, что не отступится уже никогда.

В поисках подступов к заветному кладбищу Януш излазил весь Ир вдоль и поперёк, а заодно составил подробную карту острова, чего никто до него сделать не удосужился. Карты им были составлены также для Стилоса и Шота, и даже для южного побережья Парадиса, куда он наведался ещё пару раз, в поисках пропавшего Бекса. Мародёр на Стилос так и не вернулся, и Януш, чувствовавший на себе вину, честно пытался его найти – но каждый раз бежал с острова, наглотавшись невидимой смерти на несколько месяцев вперёд.

Он и в самом деле оказался первым на Островах исследователем. Поездки на Шот и Ир оказались едва ли не еженедельным занятием – Януш пополнял запасы лечебных трав, которые открыл уже на Островах, дорисовывал карты, даже построил временное убежище у переправы с Шота на Ир – чтобы было, где ночевать в затянувшихся походах по Островам. Его лечебные записи, собранные в отдельные дневники, заметки и зарисовки, карты и схемы могли бы составить несколько учебников для лучших магистерских гильдий Валлии – и Януш только надеялся, что весь этот труд сохранит кто-нибудь после его смерти. Ключ от дома, уходя на дальние Острова, он всегда оставлял Мартину, но лекарь не знал, что вампиры будут делать с его вещами в случае, если он не вернётся. Прощальная записка всегда лежала на его столе – на всякий случай – и Януш уже давно не пытался ничего предугадать.

Жизнь в Саксе налаживалась. Януш сумел убедить аборигенов в необходимости строительства часовни Единого, и он же оказался единственным проповедником среди местного населения. К его удивлению, Мартин отнёсся к просьбам лекаря с неожиданным интересом: вампир считал, что это хоть как-то разнообразит пресную жизнь Сакса.

К сожалению, службы проводить было некому: Януш в своё время не стал посвящённым, и всё, что он мог – читать приходившим на общие собрания и молитвы аборигенам прихваченные ещё из Валлии священные книги, по возможности отвечая на возникающие вопросы. Не раз и не два просил Януш Одноглазого привезти на Острова кого-нибудь из священства – но капитан лишь отмахивался от необычной просьбы. Когда Януша не было в городе, в часовне его подменял Тоолк, а в лечебнице управлялись Дина со Звёздочкой – обе девчушки проявили неожиданный интерес к врачеванию и, хотя лечить никого не могли, с травами и настойками разбирались на удивление хорошо. На этой же почве девушки сдружились и частенько появлялись в таверне вдвоём – Дина охраняла подругу от голодных взглядов сородичей, а Звёздочка с удовольствием помогала вампирше по хозяйству.

– Теперь зашить надо, – проронил Януш, когда рана была тщательно промыта и протёрта спиртом. – Стерпишь?

Охотник бросил на него презрительный взгляд, сунул в рот свёрнутый в трубочку кожаный ремень, кивнул. Даже почти не дёргался под его руками, лишь выдыхал шумно, через нос. Януш наложил швы, протёр свежий шрам особым раствором и перевязал рану. Всё, что мог, он сделал, остальное – дело случая. Охотнику могло повезти, как повезло когда-то Янушу, а если нет… что ж, в Саксе появится новый житель.

– Что ты забыл на Островах? – спросил Януш, проводя рукой над раной.

Благословенный дар так и не вернулся к нему, но привычка осталась – ни к одному нуждавшемуся в его услугах человеку Януш не прикоснулся без предварительной мысленной молитвы. Неслышно шептал привычные слова, перечитывал заново каждый молебен, который знал, напевал духовные песнопения в походах по дальним Островам, осенял священными знаками каждую незнакомую тропу. Вера оказалась единственным, что не давало ему скатиться в бездну отчаяния и окончательного помешательства, единственным, что связывало его с той, прежней жизнью, полной любви и надежд…

– Мы с другом прибыли сюда по поручению магистра нашей гильдии, – неохотно отвечал охотник. – Прошёл слух, будто на Островах нечисть развелась… нас послали проверить численность…

– Выведать, подсчитать, доложить, – понятливо кивнул Януш, присаживаясь на лавку.

Охотник злобно зыркнул на него, но тут же потупил взгляд.

– Ну, можно и так сказать, – буркнул он неохотно. – А ещё узнать, правду ли про камень смерти говорят… будто у него дыхание есть…

Януш усмехнулся.

– Сам-то понимаешь, что говоришь? Дыхание у камня!

– Я им то же самое талдычил, – вскинулся охотник. – Не верят! Мол, оттого Туманные Острова и постирали с морских карт, чтобы любопытный народец от греха подальше держать. Будто и впрямь этот камень убивать может…

– Не может, – вздохнул Януш. – Всё, что мог, он уже сделал. Свалился людям на головы, разворотил городскую шахту Нектариса, разбросал странную руду вокруг воронки… выпустил оттуда невидимую смерть… Взрывом руда эта в воду попала, с тех пор на Ире все родники отравлены, а дыхание смерти обжигает даже на Шоте.

Охотник уставился на него, даже не пытаясь скрыть удивления.

– Про руду… откуда знаешь? Про невидимую смерть? Что же, камень тут и не виноват вовсе? Верно я тебя понял?

– Верно, верно, – Януш говорил только потому, что блеск в глазах охотника оказался вовсе не праздным, как у большинства: этому действительно было интересно то, что происходит на Островах. – Небесный камень, конечно, ударил по больному месту города – местному руднику – но рано или поздно невидимая смерть всё равно вырвалась бы оттуда. Я изучил местные легенды. Аборигены рассказывают, что, по слухам, в Нектарисе было несколько шахт, где добывали драгоценные металлы. О шахтах тех ходила недобрая слава: рабочие там умирали уж больно часто, косила их какая-то неведомая хворь… и в конце концов добычу руды приостановили. Я видел эту руду – там, у воронки. После взрыва на улицах лежат целые пласты обугленного металла… в основном на окраинах. На сталь похож. Или, точнее, на сплав серебра и стали. Может, владельцы шахт даже пытались приспособить его для оружия или брони… но… мне кажется, дело именно в нём.

– То есть, это он… как бы… дышит смертью?

– Я не проводил опытов, – улыбнулся Януш, – но выводы делать умею. Сам небесный камень ничем не примечателен. Железный, маленький… возможно, раньше он был намного больше, но сейчас это всё, что уцелело после взрыва.

– И откуда ты всё это знаешь? – снова подозрительно сощурился охотник. – Уж не из колдунов ли ты? Говорят, они-то в Нектарисе, как у себя дома хозяйствуют…

– Неправда, – дёрнул щекой Януш. – В Нектарисе никто хозяйствовать не может. Дыхание смерти там косит даже колдунов. Или ты думаешь, они чем-то лучше нас?

– Ну… – неопределённо пожал плечами охотник, – с колдунами мне на материке встречаться не доводилось. Может, и лучше, кто их разберёт? Мы с другом только раз на них в Саксе наткнулись, и они молниями нас так шибанули… мы чуть дух не испустили!

– И это делает их лучше? – нахмурился Януш. – Да, они научились как-то использовать невидимую смерть странного металла. Но сама смерть их не щадит, уж поверь мне! Я видел… видел, во что они превращаются. Может, кто-то из них и хотел бы вернуться к прежней жизни, но уже не может. Невидимая смерть их питает – но она же и высасывает. Без своей магии они умрут, потому что насквозь пропитаны ею. Но магию эту они черпают только здесь…

– Но если они не в Нектарисе… то где? – подался вперёд охотник.

Януш помедлил, рассматривая побледневшее лицо с выступившими на лбу крупными каплями. У охотника начинался жар, хотя сам он этого ещё не чувствовал, и лекарь знал почти наверняка, чем закончится для него вылазка на Острова. Но такие, как он, отступаться не умеют. Охотник готов был пойти в разведку прямо сейчас, чтобы выведать всё, что ему поручили. Именно поэтому Януш и не спешил досказывать то, что он знал про Острова.

Чем помогут ему новые знания? Охотнику уже никогда не увидеть ни Шота, ни Ира, не говоря уже про Парадис. Ему незачем знать, что колдуны выбрали местом обитания заброшенную деревню и обширное кладбище Ира – а точнее, то, что располагалось под ним. Януш так и не сумел подобраться поближе, чтобы проверить, но история, поведанная ему карликами, казалась вполне вероятной.

Когда-то возле деревни был свинцовый рудник, и именно там прятались первые беженцы с Парадиса. Там же стали отсиживаться хлынувшие на опустевшие земли маги, исследовавшие упавший небесный камень, и, судя по глухим звукам из-под земли, которые донимали низкорослых охотников и местное зверьё, деятельность развели там весьма активную.

Первое время Януш думал, что это та же самая шахта, обширные коридоры которой он видел в Нектарисе – но затем пришёл к выводу, что нет. Будь это так, невидимая смерть убила бы даже самых могущественных из прибывавших на Ир колдунов. То, что они спокойно перемещались по Островам с помощью магии, помогало им и в колдовских обрядах – после поклонений небесному камню колдуны перемещались обратно на Ир и в буквальном смысле уходили под землю.

Всё это не нужно знать охотнику: у него есть заботы поважнее.

– У тебя начинается жар, – Януш встал, подошёл к напрягшемуся мужчине, провёл рукой по мокрому от пота лбу. – Значит, зараза попала в кровь.

Охотник побледнел, провожая лекаря диким взглядом. Тот налил несколько капель прозрачной настойки в стакан воды, протянул ему.

– Выпей.

– Что это? – хрипло спросил тот, принимая чашку и с подозрением принюхиваясь к воде.

– Лекарство, – просто ответил лекарь. – Пей, полегчает.

Охотник махнул рукой, залпом отправляя содержимое стакана в рот.

– Ты говоришь, зараза в кровь пошла? – уточнил он. – Что же, я… в зверя…

– Не думай об этом, – посоветовал Януш, накидывая плащ. – Дай себе шанс. У тебя есть ещё несколько дней до полнолуния, вот тогда и узнаем, – ободрил бледного охотника лекарь. – А пока ты ещё держишься на ногах, не мог бы ты мне помочь? Уже рассвело, тот человек, которого ты ранил, должно быть, уже пришёл в себя. Нужно перетащить его внутрь.

Не дожидаясь ответа, Януш отпер двери, выходя наружу. Охотник, помедлив, спрыгнул со стола и, прихрамывая, направился следом за лекарем.

– Андрэ! – узнал окровавленного мужчину Януш, когда завернул за угол дома.

Оборотень, всё ещё с густой шерстью на руках и спине, обернул к нему искажённое муками превращения лицо, рыкнул, заскулил – и наконец застонал уже почти человеческим голосом, даже выругался слабо и бессвязно, переворачиваясь на бок.

– Стой, Андрэ, – Януш метнулся к нему, придержал, чтобы тот не потревожил сидящий в плече кинжал. – Стой, мы тебе поможем…

Оборотень кивнул, перекидывая руку через шею Януша, с большим трудом поднялся, пошатываясь от слабости. Высокий, крупный, он навалился на лекаря всем весом, и Януш едва не рухнул обратно на землю со своей ношей.

– Что стоишь? – прикрикнул он на застывшего охотника. – Помоги!

Тот тряхнул головой, приходя в себя, подставил плечо раненому с другой стороны – и так они и доставили его в дом лекаря, сгрузив на металлический стол в центре. Андрэ лёг на живот, чтобы Янушу было сподручнее вынимать кинжал, и лекарь не стал медлить: положил одну ладонь ему на спину, устроив лезвие между пальцами, второй взялся за рукоять.

– Придержи, – кивнул он охотнику, и тот приступил к оборотню с другой стороны, прижав его к столу.

Этого оказалось мало: от резкого движения и неожиданной боли Андрэ вскинулся, и сил, оставшихся в теле оборотня, хватило на то, чтобы сбросить с себя и охотника, и лекаря. Андрэ взвыл, пытаясь уцепиться за больное место – но лишь по спине себя похлопал, размазывая хлынувшую из раны кровь.

– Анд, уймись! – крикнул, поднимаясь с пола, Януш. – Мне тебя перевязать надо, иначе кровью изойдёшь!

– А… этот… – кивнул на охотника оборотень, морщась от боли.

– А этот помог тебя сюда дотащить, – отрезал лекарь, отбрасывая кинжал и вновь приступая к раненому. – Ты его, между прочим, тоже потрепал. И, кстати, он может уже присесть и передохнуть, – обратился к охотнику он.

Оба послушались беспрекословно. Охотник сел на лавку, прислонившись к стене и борясь с нахлынувшей слабостью, оборотень молча терпел, пока лекарь обрабатывал рану.

– И что это тебе дома не сиделось, Андрэ? – выговаривал оборотню Януш. – Вы же с братом вроде умные люди! Знаете, что по ночам вам в любой момент крышу может снести! Что ж в подвале-то не заперлись?

– Так заперлись! Ник себя даже на цепь посадил, – вздохнул Андрэ. – Думаешь, его это удержало? Да он в бешенство от той цепи пришёл! С корнем вырвал, дверь с петлями вынес, да умчался в ночь. Хорошо хоть, меня не тронул, я-то ведь оборотиться не успел, как есть человеком перед ним стоял! Едва дождался, пока зуд знакомый по телу пойдёт… вот, побежал его догонять, а дальше… не помню…

Януш вздохнул. Ник и Анд, как бывшие охотники на нечисть, опасность понимали лучше остальных. Они первыми стали запирать себя на замок, но не все следовали их примеру. Оно и понятно, каждый раз собственный дом чинить – дело хлопотное…

По этой же причине страдавшие оборотничеством один за другим выстроили себе подвалы – и постепенно переходили на предложенный лекарем и одобренный всем городом режим: ночью запираться на замок, чтобы не страдали прочие.

Но казусы случались и с лучшими из них…

– Так ты не нашёл его?

– Нет…

Задремавший было на лавке охотник вскинулся, вскакивая на ноги, и тотчас охнул от боли, вцепившись пальцами в бедро.

– Бажен! Он же там… совсем один остался! В таверне!

– Уверен, Мартин объяснит ему, что к чему в нашем городе, – отмахнулся Януш.

– Там вампиры!

– Ну да, – согласился лекарь. – Твой друг выбрал себе компанию посимпатичнее, чем ты. Но если ты переживаешь, я тебя проведу. Самому интересно, как его приняли… Андрэ, останешься здесь. Ты ещё слаб, потерял много крови… дождись меня, хорошо?

– Ник… – неуверенно сказал оборотень, потирая плечо: тревога за старшего брата не давала ему покоя.

– Ты найдёшь его позже, – мягко проговорил Януш. – Когда наберёшься сил. Уверен, Ник не даст себя в обиду.

Андрэ кивнул, провожая обоих мужчин взглядом, и устало растёр руками уже совсем человеческое лицо.

– Что за лекарство ты мне дал, господин доктор? – рассеянно спросил охотник, выходя на улицу вслед за лекарем. – Вижу, что мир вокруг сошёл с ума, сам участвую в его безумствах, но мне поразительно всё равно…

– Успокоительное, – пояснил Януш. – Тебе сейчас волноваться ни к чему. Только друга истерикой своей напугаешь…

– Это верно, – следуя за лекарем по проулку, согласился охотник. – Он новенький в нашей гильдии, ещё не успел очерстветь… святоша…

– В смысле? – напрягся Януш.

– В прямом, – почти невнятно продолжал ослабевший от потери крови и выпитой настойки охотник. – Он священник бывший. Из тех, кто верит в Единого Бога. Как-то на его приход нечисть напала, в одну ночь всех сожрали, он один остался. Пришёл к нам… да только таланта у него к истреблению гадов напрочь нет… обуза одна… Магистр сказал обучить, но чую, толку с этого не будет…

Януш вскинулся, неуверенно улыбнулся, разглядывая уставшее лицо охотника. Неужели… неужели правда?! Здесь, на Островах… священник, настоящий священник…

О Единый, как давно он не чувствовал на себе высшей благодати, как долго мечтал попасть на настоящую службу, как тосковал по спокойной монастырской жизни – той, от которой когда-то поспешил сбежать в жизнь мирскую…

– Скорее, – заторопился лекарь. – Я уверен в Мартине, но у него трое детей, и они не всегда… слушают отца…

Бывшего священника нашли в таверне, прямо за стойкой. Он что-то рассказывал Мартину, и негласный правитель города даже улыбался всей своей клыкастой пастью, слушая гостя.

– Господин Януш! – воскликнул хозяин таверны, когда оба вошли внутрь. – А мы-то как раз вас обсуждали! А вот и твой друг, господин Бажен! Видишь, как всё удачно, а ты переживал…

– Велизар! – крепкий, плотный мужчина с коротко стриженой бородой встревожено соскочил со стула, разглядывая потрёпанного друга. – Как ты? Этот зверь набросился на тебя…

– И покусал, – равнодушно добавил Велизар, присаживаясь на соседний стул. – Поблизости господин доктор случился, он меня подлатал…

– О-о, полку оборотней прибыло, – констатировал Мартин, принюхиваясь. – Запах на тебе звериный остался, добрый человек. Сочувствую!

– Не пугай его, – попросил Януш. – Всё ещё может обернуться хорошо.

– Как скажешь, – понятливо кивнул Мартин. – Вот, позволь тебе представить! Господин Бажен, священник! Как по заказу, а?! Эх, жаль, упаковать нельзя… – и вампир рассмеялся, довольный своей шуткой и несмелой, неуверенной улыбкой лекаря.

Как солнечный луч, врываясь в тёмную комнату, освещает её, так и быстрая улыбка Януша, светлая и трепетная, преобразила когда-то красивое лицо.