Обещание

Richard Sapteus

Обещание

Эта история не такая мистическая, как может показаться. Для меня самого, она благоразумна своей скверностью. Имея за собой коварную подоплеку, ведущую к череде событий. Куи Боно? –об этом прошу не забывать читая данную рукопись. Движущий её механизм, это нерушимое желание. Простое и по сути самое обыкновенное. Вернуться.

Начнём.

В то время пока мы пытаемся уплыть с острова, на который нас закинула судьба. Мы раз за разом входим в океан, наполненный суетой, стремясь проплыть каждый раз всё дальше. Ведь как нам кажется, там вдалеке находится материк изобилия нашей жизни. Забывая о том, что в один из моментов у нас не хватит сил и возможностей, доплыть до нашего острова обратно. А этот манящий материк изобилия, личного счастья, так и не появится на горизонте. Тогда в последние минуты нашей незадачливой жизни. Мы вспомним остров, с которого настойчиво пытались уплыть. Осознав, что всё это время, он и был, нашим домом. Возникнет желание вернуться туда, ведь только сейчас, мы осознали, насколько он удивителен, и уникален. Но в океане суеты: нет направлений, жалости, пощады. Бессильное и беспомощное тело погружается глубже, утаскивая нас за собой.

Обещание. Проклятый дневник.

Ночь рождества. Снег завалил улицы. Я покинул ближайшее заведение, любимое заведение, в такие места ходишь по привычке, если нет желания идти домой. Насладившись вдоволь обществом незнакомок и незнакомцев, с именами и причудами, сейчас уже вылетевшими из головы, покинул бар, устремив ноги в направлении жилища. Фонари освещали улицу, снег продолжал идти большими хлопьями. На улице не было ни души, в некоторых окнах горел свет. Я шел посреди дороги, возможно, не все дороги, а только эта, была одним большим и длинным сугробом. Приятное чувство личного пространства, природы, смешанной с архитектурой прошлых жёлто-оранжевых десятилетий. Посмотрел на пятиэтажку в которой жил, самая обычная пятиэтажка.

Поднялся на пятый этаж, порылся в карманах, достал ключи. Не оживленно и по этому тихо, открыл дверь, прошел в квартиру. В одной из комнат сидела девушка, которую я люблю.

Свет выключен. Она смотрела, какой то фильм. Прижала колени к груди, обхватив их руками. Блики от экрана озаряли её. Её доброе, проникновенное, красивое личико, глаза наполненные теплом и надеждой. Мне стоило зайти, сесть рядом с ней, обнять её. И некуда, некуда не идти. Ведь вот она. Прекрасная и удивительная. Длинные каштановые волосы, белокурое личико, в майке с мультяшной убогой зверушкой, синих шортах. Она моргнула, в её глазах появилась грусть. Она взглянула в окно. Вздохнула и вновь погрузилась в фильм. А я стоял в темном коридоре, не давая ей понять, вот он я, здесь. Глупец.

Тихо словно призрак, будто мне приелась жизнь, пошел дальше по коридору. Свет с улицы освещал кухню. Достал бутылку виски, вернулся к входной двери, повернул ручку. Зажегся свет. Обернулся. Она смотрела на меня, увидела бутылку и все поняла. Подошла ко мне, взяла за руку, посмотрела в глаза. В её взгляде не было осуждения или злобы, а только всё тоже тепло и надежда.

–"Пойдем"– она потянула меня за собой. Я не двинулся с места. Её рука крепче сжала мою. Она своим взором обратилась к моей душе. Губы не шелохнулись, но я отчетливо услышал голос.

"Ты дома. Я рядом. Останься" Притянул её к себе. Поцеловал.

–Я обязательно вернусь. Не заметишь, я вернусь, ОБЕЩАЮ.

Отпустил руку, быстро вышел за дверь. Закрыл замок. Дыхание перехватило. Ещё секунда и не смог бы уйти. Куда я шел? А куда мы все идем? Куда и зачем стремимся? Некуда и в никуда. Думая, где-то там нам будет легче, проще, веселей. Иллюзия: сладка, величественна, идеализирована. По этому мы самообманываемся, не жалеем себя и других, рвемся в надежде завладеть ей. Как и любой воображаемый объект, она не досягаема. Но мы, это слишком поздно понимаем.

Открыл бутылку, сделал большой глоток. Посмотрел в окно лестничной площадки. В груди резко защемило. Сделал еще пару глотков. Начал спускаться, в голову пришло стихотворение Эрнеста Хенли- «Непокорённый», приступил проговаривать его в слух. На последнем лестничном пролете, боль в груди проявила себя с новой силой, меня пошатнуло, ноги подкосились, бутылка выпала из рук. Тело рухнуло вниз. Легкие сделали вдох, прозвучал последний выдох. Ирония, блять! Это был мой финал. Перед глазами появился образ моей настоящей любви. Как она сидит на диване, прижав ноги к груди, смотрит фильм, чтоб отвлечься и ждет меня. Вот только на сей раз, выйти из мрака не получится. Я упустил тот момент. Сердце встало, дыхание прекратилось. Картинка начала темнеть. Мысли затухать. Спокойствие пуховым покрывалом укутывало меня.

Она повернула голову, на этот раз в дверной проём, она не видела меня, но я разглядел глаза, а через них душу. Которая верила, ждала моего возращения. Что невзгоды, так терзающие меня, покинут мой разум, сдавшись под натиском света нашей настоящей любви. Вера была сильной, чистой. Она улыбнулась, повернула голову к телевизору.

Собрал всю свою волю, обхватил ей душу, крепко связав желанием, вернуться. Сдержать обещание, которое было таким обычным и простым. Теперь становилось непостижимым. Тьма утаскивала всё дальше.

–Раз есть выход, есть и вход. Я вернусь дорогая, Обещаю!

Тьма утаскивала меня дальше и дальше во мрак, ощущение стремительного падения, глубже, дальше, ниже, выше? Сознание не может впасть в напряжение, когда его сосуд оторван, вырван. Может, это я уменьшаюсь? Мозг умирает и всё это пока ещё мои последние мысли. Движение прекратилось. Я ни чего не видел. Только кромешный мрак, а по нему разносятся мысли. Пустота.

–Вот мой дорогой товарищ, успокоение твоей терзающейся души, свобода вечная и оторванная от того клятого переполненного абсурдами мира. Моё бессознательное так же живо и саркастично. Похоже, вот оно. Предел мечтаний, страхов и неведомо пугающей развязки Смерти. Я остаюсь жив, пока… не угаснут мысли, побуждения, толкающие меня вспоминать, размышлять. Единственный багаж, дарованный Смертью, это воспоминания. Как тошно. Должно быть тошно? Мне видимо да. Кричать, молиться о пробуждении? Я отчетливо помнил финал. Молится тут некому, единственное, что мне удается услышать, только свой голос, за ним тишину.

Вероятно где-то здесь, в этом бескрайнем мраке, пока существуют такие же зависшие голоса прошлого. В страхе ли они или в горячке распаленных требований, они всё точно знают. Отпустив воспоминание, мы отпустим себя.

Я не чувствовал себя обманутым, одураченным, злым. Не отрицаю, место это вечно, нахождение в нем не требует усилий. Но эта вечность, в понимании почти здравого человека, не осуществима. Разве вам хочется обезумить. Нигде, навсегда. Воспоминания начнут вами искажаться, ваш вес и значимость увеличиваться, как единственное полноправное создание, сотворившее фантомных людей, голоса, действия. Пока в какой то момент, не забудете, кто из них всех Вы. И в этот момент начнется ваша новая реальность, извращенность идей, составленная в горячке одиночества, мир искаженного смысла, сотканный по вашему личному мнению, феерическое представление поддерживаемое лишь с одной целью, не вспомнить, что вы уже мертвы и не очнуться, в кромешном мраке в полном одиночестве на веки вечные. Заманчивость этого варианта, сомнительна и удручающая. Ведь несовершенное создание не в силах выстроить идеальный мир, человек бездуховный, не облагороженный мудростью. Способен выстроить только одно место, замкнутую петлю своего воображения ужаса. В этом был смысл. Будь я лучше как человек, добрее, открытие, выручай встречного и поперечного, веря только в добро, не прибегая к злу. О чем Я… Ерунда. Даже этого не хватило бы для постройки моего безумного, но Рая. Ведь мой мозг записал и сохранил, всё то дерьмо, происходящее на заднем плане жизни, новости, людей, события и поступки. -Сукааа- Не получилось душевного крика. Слово осталось таким же ровным и тихим, только более протяженным. -Думай, думай, ДУМАЙ – Повторял про себя. На данный момент варианта было два. Первый раствориться, второй поехать крышей и запереть себя воображаемом кривом пространстве с элементами любви, насилия и абсурда. – Думай, думай, думай.– Мантрой, молитвой. Повторялось – Думай, думай, думай. Единственным кто мог меня услышать, это вечный молчун, без сознательный я. Хотя возможно более сознательный, умный и адекватный, нежели его обладатель.– Думайййй. Мне нужен третий вариант. Вариант возращения. – Невозможное возможно. – Заткнись Дима. – Есть мысли? – Допустим. – Допустим, пропустим. – Реальные мысли как выбраться. – Допустим, не пропустим, кроме допустим, нет нихрена. – Ладно, допустим? – Допустим мы выберем вариант. Один. – Первый? Ты смерти моей окончательной хочешь? выруби режим фашиста гений. – Дослушай. Раз есть выход, есть и вход. Помнишь? – Допустим…– Отпускай все мысли, наполняй себя смирением, представь, как растворяешься, становясь частью мрака. – Последней мыслью, оставляя её образ? – Да, единственное воспоминание останется, когда она в твоих объятьях и растворяйся. – Возможное перерождение, резонно. – Да или стабильная вечная дурка. – Прав, прав. Я уже мертв. Это и не риск даже. Услышимся молчун.– Молчун всю твою жизнь предоставлял тебе советы.– До встречи кармический близнец.– Или прощай. – Оптимист су…

Мне не удалось закончить мысль. Появилась светлая точка. Зрелище воистину впечатляющее. По ощущением она где-то вдалеке, но приближается. Не самое приятное ощущение ведь она стремительно летит в тебя, а пошевелиться никак. Ближе, еще ближе. Словно пуля, летящая в лицо, зажмурится не возможно. С её приближением появляется гул, нарастающий и противный. Начало слепить, свет ослепляет, тем самым мрака я видел всё меньше. Светло, громко. Невозможно. Не отвернуться. – Выключите! Выключите! Вы…

ГРАНЬ

–Ты выполнил часть своей сделки друг мой. Когда мы увидимся в следующий раз. Я надеюсь тебя поздравить. Повторюсь, это весьма сложный процесс. Ни кто сразу не поймет, что случилось. И если твою душу не разорвет при переходе в новый сосуд, тебе стоит в нем залечь на дно. Пока не укрепишься с сознанием младенца. Тогда они не смогут тебя извлечь. А после у тебя появятся годы, на размышления.– Терс улыбнулся.

–Чем раньше я начну взаимодействовать с сознание сосуда, тем больше шансов мне заполучить тело.– не стал отвечать взаимностью, всматриваясь за дверь Темного мира.

–Это в теории, на практике его сознание будит формироваться по законам вселенной и вступит с тобой в непримиримую борьбу. Но куда уж новому отпрыску мира тягаться с тобой. Мастером сделок.

–Судьба сосуда была обменена мне. И если ты намекал на мою безжалостность, то зря. Такова его судьба и моя.

–До новых встреч друг мой.– он протянул руку.

–Не до скорых точно.– проигнорировав прощание, переступил порог.

Прошло множество десятилетий. С того момента, как меня прибрал мрак. Там за гранью время не столь существенно и могущественно. Еще пару десятков ерунда, почти финишная прямая. Ведь теперь эти годы будут идти на Земле. Пришлось преодолеть многое, многое узнать. К примеру, вернуться можно почти в любой отрезок времени жизни людей, кроме своего, он не обратим. По этой причине не представляется разумным рождаться в своем теле вновь. За то, при грамотном подходе к решению проблемы, можно заключить сделку на новый сосуд. Это не принято, ибо опасно, самоубийственно, но что поделаешь если надо. Остается лишь надеется, на удачный переход. Мой план вполне логичен и стратегически выстроен. Я подобрал подходящего человека, жизнь которого должна была прерваться еще в детстве, тем самым буду вправе задействовать новую цепочку событий. Его рождение близко к моему и территория подходящая. А это тоже важно. Когда мы с ней увидимся вновь, то будем почти ровесниками. Останется дождаться своей же смерти. Мне стоило умереть ради осознания её важности в моей жизни. Ведь только с ней я обрету покой и истинную гармонию. Перерождение… кто бы мог подумать. Хотя сейчас, понимаю, по каким причинам это не практикуется.

1984 год. Род дом. -Поздравляем! у вас мальчик. Вы посмотрите, у него красивые глазки и удивительно осознанный взгляд.

Перед тем как поведать вам историю мой первой жизни на Земле. До того рокового дня, судьбоносного события. Я перескажу вам один из разговоров, состоявшимся с моим другом, там за Гранью. Возможно, он немного прольет свет, на то, как так вышло, касательно моего, по вашему мнению, невероятного воскрешения и самой возможности у меня как таковой.

Беседа началась с его вопроса: -Вот как описать Мир в трех словах? Ты либо соврешь, либо вызовешь к нему негатив. Обычно отвечают: Жестокий, Красивый, Одинокий. Жестокий не мир, а люди. Красивый? Это относительно вкусов и опять же местами. Одинокий – каждый мнит себя уникальным, каждый второй ему подражает. Тот первый знает о наличии второго и без совестно помыкает им. Тогда тот второй от невозможности стать первым, выявляет из вторых уязвимых и делает из них третьих и.т.д. Где же одиночество? По моему задействованы все, все участвуют.– Терс рассматривал фотографии разных земных людей, висевшие на стене бара. Радостные подшофэшные лица, на время забывшие о своих проблемах.

–Вероятно выбирая эти три слова. Они лепят основу не из Мира-Планеты как таковой. А о людях на ней. Жестокие, Красивые, Одинокие. Но и это отдельная часть.– я попытался припомнить, кто из этих не угнетенных когда-то были моими Неждаными собутыльниками.

–Как бы ты описал Мир в трех словах?– Терс смотрел на фотографию со мной, перевел взгляд на меня, оценивающее взвешивая перемены.

–Познавательный, Опасный, Гармоничный.

–Гармоничный?

–Люди не в счет. Мир.– посмотрел на него.

–Логичный, закономерный. Ммм…– он встретил мой взгляд вопросительно.

–Нет. Это самое верное. Оно единственное отражает Мир, в его девственной природе. У него проблем нет, помимо человека. Сам для себя он гармоничен. А первые два моих определения, для живых созданий желающих его навестить. Познавательно, но опасно.

–Верно. Зачем вопросы: Что там? Как там? Ведь не все ответы полезны. Согласись. Некоторые могут стать ядом, другие зародить страх, третьи запутать.– Терс вернулся к просмотру радостных, подпитых лиц.

–Не все что мне удалось узнать и понять, порадовало меня. Это так. Стать ядом… Ты подразумеваешь: одержимость и губительное любопытство в погоне за ответами. А запутать?

–Вдумайся. Все познанное тобой, правда? Нет. Фальсификации, пропаганды. Присущи искусственно созданной системе. Получается одно, естественно может противоречить другому. Но то другое ошибочно признано верным, а за вольнодумство можно и на костер загреметь.

–В моё время это уже не практикуют.– Я ухмыльнулся.

–Встречаются инциденты. Так же двоякость. Я скажу: -Живое создание может дышать под водой. А ты нет. Разве ты не живой?

–То другой вид.– догадавшись к чему он ведёт.

–А я это ввиду и имею. Не писан и не сделан Мир, именно для человека. Он этого не понимает и как ребенок с эгоцентричностью, за исходную точку берет себя. Когда не выходит приличного ответа, просто подражает.

–Чем дальше заходит прогресс, тем больше самовеличия. Это приводит к духовному и аналитическому регрессу. Почему открыто не заявить о наличии других измерений?

–Смысл? Пробовали. Не раз. Разноформатно, о нас все наслышаны.

–Нет. Прямо и бесповоротно. Фактом.

–Так оно и было друг мой. С фактами, описаниями, свидетелями, даже с представителями. Вот о чем я, друг мой. Они все знают, но запутанность, страх.

–Прав. Человеческий скептицизм, способствует алчности и корысти. Всплыви та или иная, правда. По распоряжению одних ею займутся другие. Чья задача будит породить сомнения и дискредитировать её. Благо, как ты и говорил, фальсификаций и так хватает. Они то противоречат здравому смыслу будь здоров.

–Как написал однажды один человек. Сколько не дай человеку лет жизни, он всё равно останется обречённым.

–Хаиям?

–Не помню. Порой цитаты интереснее самих людей.

–Возможно. Земная участь такова. Но здесь за Гранью, распределение будит иное.

–Об этом тоже все в курсе. Но скупость познания с мелочной тягой к материальным благам, затмевают смысл. Так и размениваются… Смешно, ты не находишь… Они посмеиваются над индейцами, хотя сами поступают так же. На бусинки и фантики, меняют, то чем должны дорожить.

–Ну, те землю отдавали. А не душу и себя.

–То-то и оно. То и забавно. Своего абсурда они не замечают, а уж когда совсем невмоготу, называют это безвыходностью.

–Разве есть выход?– мой вопрос был риторическим, как пока и сама беседа.

–Думать, рассуждать. Помогать друг, другу. В том смысле, мы же тоже помогаем им. Они это, то сжигают, а то и хуже. Пользуются этим в противоположном направлении.

–Взаимодействуем.– с укором посмотрел на него.

–Что?– Терс почувствовал взгляд, повернулся ко мне.

–Не помогаем. Взаимодействуем. Почти торгово-рыночные отношения. В которых они, принимают участие по предназначению.

–Помогаем тоже.– он опешил. Моя точка зрения его не устраивала.

–Постольку, постольку. Когда ущерб от них начнет превышать их пользу. Часы забьют 12. Их судьба в этом случае предрешена.– мне до его внутренних отговорок нет дела.

–Нам это не нужно. А ты говоришь об этом, как о нашей погрешности. –протараторил он, ни капли не опровергнув мои слова.

–Не в этом смысле. ПОМОГАЕМ? Наша задача держать их на плаву сколько получится. Для получения своей выгоды. Мы взаимодействуем с ними.

–Мы и помогаем. Да не всем. Только тем, кого считаем подходящими. Тем в кого и мы бы смогли поверить. Разве твоя история не является ярким примером нашей добродетели?

–Мне хотелось бы в это верить… -не хотелось и я не верил.

–Скептицизм. Ха-ха.

–Здравое сомнение.

–Даже если и так. Взаимодействие… Чем плохо? У тебя появилась цель, ты получил возможность. Грамотно её распределил. И сейчас наше… Взаимодействие. Взаимно выгодно, более полноценно. А все почему? За красивые глаза, перевел старушку через дорогу? Нет. Уже там ты начал свой подъем… Ммм… рост познания.

–Мда. К чему меня это привело.– тут возмутился я.

–Да не гладко. Но Совершенство просто Миф. Едкое желание и красивая легенда. –Терс улыбнулся, возвращаясь в прежний ритм.

–Впрочем. Стремится к нему стоит. И возможно когда-нибудь. Под натиском Стремлений и Веры. Случится Чудо. Миф станет Былью. ВЕЛИКОЛЕПИЯ, НАСЫЩЕНОСТИ, ИСКРЕНОСТИ.

–Искренности?– Тут он возбужденно выпучил глаза.

–Когда живущие в нем, смогут говорить с Ним, а он с Ними.

–Вот оно. Ты предположил что: Создание, породившее Нас, само еще не родилось. Оно лишь только зарождается. Так осознал наши цели. Ты поверил в Нас. Как же мой друг, Мы могли не поверить в Тебя. Терс протянул мне руку. Я пожал. Он улыбнулся. На этом одна из наших бесед была завершена.

За долго до ироничной кончины.

Впервые я увидел её, прогуливаясь по парку. Весна.

Она сидела на лавочке, в наушниках, рисовала карандашом в тетрадке. Изредка поднимала взгляд, поглядывая на пейзаж перед собой. Её темные густые каштановые волосы с колыхающимися прятками от ветра, гладкое лицо с небольшим румянцем на щеках. Длинные ресницы, ястребиные карие глаза. В джинсах, кроссовках и полагаю любимой футболке(судя по принту), поверх надет черный джемпер. Подошел, бесцеремонно присел рядышком. Она повернула голову, посмотрела на меня, мило ей улыбнулся, снял кепку, поправил свои темно русые волосы, включил один из треков на телефоне, облокотился на руки и уставился в пейзаж, поглядывала украдкой на неё. Она продолжила рисовать.

Перед моим взглядом предстали: деревья, кусты, параллельная лавочка, проходящие мимо прохожие. Знаете, в лесу порою складывается ощущение, будто он за тобой наблюдает. Так вот, здесь это ощущение потеряно, больше казалось, у этих деревьев и кустов своя жизнь, они между собой переговариваются, а вот окружающее их прохожие люди интересуют меньше всего.

Взглянул на её работу, рисунок не имел ничего общего с тем пейзажем увиденным мной, там было другое место, изображено небольшое дерево, среди высотных зданий. Достал пачку сигарет, она посмотрела на пачку и меня. Покрутила головой, и мотнула мне в направлении ближайшей лавочки. Вновь ей улыбнулся и убрал пачку обратно в карман.

–Простите, вам это место не напоминает остановку?– обратился к ней. Она сняла один наушник. Уставилась мне в глаза. «Вопрос класс…Дурак.» – подумал про себя.

–Место стало остановкой, благодаря нам. Так же как не табачные компании травят, а добровольцы решающие определить значимость их продукта.– она изучающее провела взглядом.

Её выразительное лицо и добрый взгляд.

–Чес, слово. Сам я не курю. Вам решил предложить. – незаметно вынув из пачки одну сигарету, пачку наглядно выбросив в урну.

–Ходишь по парку, девчатам сигареты подсовываешь?– она усмехнулась.

–Агась, выспрашивая не видели ли они симпатичных детишек по близости. Фраза отвратительная, но эффект произвела. Она несдержанно хохатнула.

Выждав секунду: – Волнение. Вы великолепны. Есть вас нечто особенное, неповторимое. Шаблонно, жалко, но как есть. Создается странное ощущение знакомого характера. Ваша внешность будто штрихи, передающие…

–Знакомые импульсы?– она повернулась ко мне. – Тогда вам следует завершить свой монолог заключением, что мы в прошлой жизни были знакомы.– её рука скользнула по лавке и схватила мою. – Чувствуешь связь! – резко выпалила она.

Комичность ситуации быстро дошла до меня. Ответом стал, непроизвольный, вырванный из контекста смех.

–Неловкая прелюдия, финишная черта. Предложишь выпить с тобой кофе?– она возвела брови.

Не став быстро отвечать, прикидывая процент издевки. -Извольте не пестрить банальностями, мадемуазель. Если вы соблаговолите, я угощу вас смузи.

–Смузи? Разве в наше время есть разница.

Не обдумав следующее слова принялся объяснять: – По крайней мере, по ассоциациям, этот напиток дальше от постели, нежели…

–Хохо. То есть ты хотел меня затащить в постель. Подленько, расчетливо начав работу с моим подсознанием. Внушая ему идею, ложной безопасности. Не уследил за своим и начал терпеть фиаско. Сомнения в её любви язвить, ушли.

–Да.– то был и будет, самый оптимальный ответ.

–Мило. – без эмоционально, подвела черту. Пауза повисла коршуном над нашей диковатой беседой, в готовности начать обгладывать остатки. Мне не хотелось её терять, следующее решение стало рисковым, но точно уместным в своей неуместности.

Закрыл глаза, вытянул губы, придал физиономии придурковатости, приступил медленно тянуться губами к ней. Её рука лежала на моей, хлопнула по ней. Открыв глаза, незнакомка с каштановыми волосами, улыбалась. Улыбнувшись в ответ серьезным видом спросил: -Картинка оживающая на вашем листе, не кажется вам печальной, одинокой?

–Все зависит от восприятия. Я вижу на ней возможность, надежду. При всем нашем построении псевдо реальности, находится хоть одно настоящие и живое дерево. Главное это замечать, оно более величественно, чем эти дома. Сколько бы не наполняли нас самих сомнительными смыслами, крупица настоящего там всё же будит присутствовать. Реалисту не нужно это дерево. Человеку духовному оно напомнит, что не все еще потеряно.

–Жизнь в деревне хороша, собирайте сундука! Там независимого первозданства больше.

–Ага, тогда картина станет обратной. И одиночество в ней действительно появится. Мне кажется, глупым считать себя частью природы. Зрители, наблюдатели.– Она взглянула на прохожих.

–Первопроходцы, ищущие свой дом.– резюмировал я.

–Вы нашли свой?

–Нет. Занимательные скитания. Одни места надоедают, в других чувствуешь себя отлично. Но, дом пустой, можно наполнить его фантазией, создать для него разумную личность, все это закреплено в границы. Даже если бы, рыбы понимали, что мы им говорим. Они не в силах понять, что мы чувствуем, им не дано покинуть пределы аквариума.

–В нашем случае аквариум стал сухопутным, но не потерял своих граничащих свойств. – убирая наушники подтвердила она.

–Возможно, если бы люди меньше проводили заборов, нам с вами не пришла бы эта мысль. Ведь мир огромен, но пограничен для блага разделения человека от человека.

Она сдержано засмеялась, пока говорила: – Не верь когда, какой то лицедей…– у незнакомки зазвонил телефон. Выключив звук. Убрала тетрадь в сумку. Встала, посмотрела на меня. Я, молча на неё. Мы оба решали, нужна ли нам еще одна встреча с друг другом. Я несомненно, думал да. Мне её мысли, посей день неизвестны. Пауза, означала… Обмениваться телефонами, стоит ли, не испортим ли потом мы впечатления друг о друге. Пауза затянулась.

–Возможно, ещё увидимся, рада была обменяться мнениями.– начала она, ведь мне неуместно посчастливилось зависнуть на прекрасном лике.