Пустынник. Дар Богов

Василий Бобырь

Пустынник. Дар Богов

ПСИХАНУЛИ

За пределами понятий о правильных и неправильных деяниях есть пространство. Я встречу тебя там.

Джалаледдин Руми

Они были не такие как мы, да и среди нас никогда не ходили. Только проездом по окраине. Мы с парнями часто ходили туда, чтобы посмотреть. Ну-у-у, с проездом я погорячился. В их вагончиках не было колёс, как они передвигались – непонятно, а вот двери отсутствовали. Если смотреть заранее, то можно увидеть их сидящих в креслах, ростом чуть более нашего и очень худых. Головы были ну точь, как у муравьёв, огромные глаза и эти… усики. Такие забавные! Мы смеялись и улюлюкали вслед. Они же тихо сидели молча и смотрели. И больше – ничего, прям бесили этим! Иногда парни даже спорили, можно ли сломать их тело одним ударом ноги. Не, ну это беззлобно, просто ради шутки. Ведь скучно.

Честно говоря, никто уже и не помнит, когда они появились. Может в бумагах, что и записано, но наши не понимают в этом. Просто хранятся, как доказательство нашего ума, чтобы пришельцы нос не задирали. Они живут вдалеке, наши туда не ходят. Чужие просто нанимают на работу, а люди – весьма довольны. И работа рядом, просто под ногами. Копай и всё! Пришельцы когда-то приволокли камень красного цвета и поместили в центре нашего посёлка. И теперь все копают, ищут такой-же. За это платят. Немного, но хватает, чтобы содержать семью. Самый старый из нас, Самюэль, не помнит, чтоб находили когда-нибудь ещё такой камень. Но креди – это деньги так называют – дают. Подходишь к огромному такому зданию, там ячейки, и прижимаешь кулон, который всегда у тебя на шее. Если ячейку не перепутал по номеру на кулоне, то креди выйдут из щелки. Ну это если работаешь. Если нет, то бесполезно пытаться. Как они это придумали и как контролируют – никто не знает. Пробовали кулоны менять – денег нет. Рождается ребенок, через старейшину передают новый. Умер – с ним и хоронят.

Изредка старейшина собирает молодых и проводит в старое здание. Там много чего, но в одной комнате огромный стол и, если старейшина нажмёт кнопку, появляется прозрачный мужик и говорит странные вещи. Вроде по-нашему, но чудно! И одет странно, особенно внизу. Всё закрыто, сложно. Как же он, извините, по нужде ходит? Но старейшина такие шутки не любит. Кричит! Мол это наше величие, а мы опустились. В это время мы смотрим на одежду и такой смех пробирает. Приходится терпеть.

Сам старейшина часто уходит куда-то и, поговаривают, что общается с пришельцами. Мы в это верим, больно он умный всегда. Как знает, что! Да забыл рассказать, где мы товар берём. Тут тоже просто. Подходим к тому большому зданию, где креди получаем. Там есть общие ячейки – сколько креди вложил, столько продуктов и выйдет в нижней ячейке. Там и пакеты разные и бутылки всякие. Но вкусно. Кто их приносит никто не знает, ну может старейшина? Пробовали старшие взломать – дудки, не получилось! Их потом старейшина наказал жестоко. Связали на площади и плетью били. Остальные смотрели.

Младшие не работают. Нет, запретить им не могут, но креди не получат ни сами, ни за них. Иногда нас учат считать, чтобы могли их экономить. Но не насильно: хочешь учиться – пожалуйста. Остаётся самое главное развлечение – на поезд смотреть. И драться! Иногда такая ярость находит, что только хорошая драка и спасает. Потом миримся, плачем. Старшие смотрят на это нормально, ведь надо энергию куда-то девать.

Некоторые, недовольные жизнью, пытаются что-то менять, скандалят, призывают не работать. Таких старейшина наказывает. Иногда плетью, при всех, а иногда и изгоняет. А куда ты пойдёшь? Вот и они, покрутившись вокруг, опять приходят и клянчат. Но старейшина не пускает обратно, так погибают от голода. Вокруг ничего нет! Раньше, старейшина говорил, были и реки, и поля, и озёра – это когда много воды или земли. И там были разные иные. Много было – говорит. Но потом всё изменилось. Только пустыня, песок. Может в бумагах и есть ответ, но их никто не понимает. Даже старейшина.

Так вот! На днях двое старших отлучились на поезд взглянуть. А там в вагоне один пришелец сидел. Ну они и запрыгнули туда и его с вагона выбросили. Мы, когда подбежали, было уже поздно. Старшие его так побили, что он уже не шевелился, только усики подрагивали. И глаза плёнкой закрыло. Долго рассматривали пришельца. Забавный такой. Дома решили ничего не говорить, мол просто гуляли. А сами шепчемся, случай ведь необычный. Старейшина так и не прознал. Все и успокоились, просто приключение и всё.

Но нет! На следующий день прекратилась выдача креди. И сразу в нижних ячейках исчезла еда. Люди недоумевали – может сломалось что? Старейшина тоже волновался и куда-то уходил. Долго не было, пришёл расстроенный, видимо не встретился с пришельцами. Иначе ругался бы. Самое плохое, что и на следующий день всё повторилось. Все хотели есть и были очень злы. Стали говорить нехорошее о пришельцах. Старейшина пробовал всех успокоить – затем махнул рукой. Как успокоить голодных? Работы, само собой, прекратились.

Наутро кто-то предложил идти на пришельцев. Мы, молодые, тоже все согласились. Из-за одного своего уродца так нас давить? Так мы в простой драке порой двоих своих убиваем! Выбрали главного заводилу и стали вооружаться. Старейшина отошел от дел и полностью смирился. Решили выходить вечером, когда не так жарко. В животах у всех урчало так, что было похоже на завывание ветра. Злость закипала!

Шли всю ночь. Старейшина показал направление, а сам остался умирать от голода. Наутро сделали привал. Просто полежали, воды попили. Опять отправились в путь. К вечеру увидели поселение. Чуть меньше нашего, работа та же. Попросили поесть, те отказали. Мы психанули! Вся еда, что была в домах, досталась нам. А из ячеек не получишь, это я уже рассказывал. Переночевали. Рядом местные лежат, стонут. Но не до них. Нам бы пришельцев найти. Утром проснулись – есть снова нечего. Пошли дальше.

На третий день шли, пока ночь не застала нас. Ветер усилился, но мы привычные. Спали в песке, друг к другу прижавшись – так безопаснее. Потом опять шли, силы были на исходе, а пришельцы не появлялись. Опять увидели вдалеке посёлок. Поболе нашего. Тут не попсихуешь! Стали просить еду, предлагать в поход идти против пришельцев. Немного поели. Выспались. Наутро оказалась, что часть захотела остаться, мол вдруг простят. Мы психанули! Так нельзя – все так все. Некоторых там положили, другие согласились опять с нами идти. Местные не вмешивались.

Уж не помню на какой день увидели их поезд вдали. Побежали за ним, но не успели, сильно устали. Была радость, что направление выбрано верное. Решили подойти поближе и устроить засаду. Так и сделали. Не прошло и половины дня, как заметили приближающийся поезд пришельцев. Напали кучкой на каждый вагон. Выволокли их оттуда. Пять пришельцев. В одеждах забавных, худые – худые и лопочут по-своему. Еды нет, креди отсутствуют. Естественно – психанули! Вид дохлых пришельцев раззадорил. Много говорили, смеялись и радовались.

Утром решили идти в направлении движения поезда. Куда-то они же ехали? Немного прошли, когда услышали шум сверху. Подняли головы силясь рассмотреть. Маленький поезд был в воздухе и летел к нам. Стали бросать по нему палки, но те не долетали. Зато с поезда стали светить лучом и много наших погибло. Остальные вкопались в песок. Пронесло! Когда воздушный поезд улетел, стали рассматривать погибших. Многих прожгли напополам. Ужас! Некоторые психанули – оно того стоило? Решили до следующего утра прятаться.

Следующим утром захотели вернуться в последний поселок и обратиться к ихнему старейшине. Может поможет попросить за нас пришельцев. Вернулись, обратились. Старейшина куда-то ушёл, наверное, с ними толковать. Пришел поздно. Очень злой. Говорит, что пришельцы ни в какую не хотят прощать. Видно, психанули! Да оно и понятно. Предложил остаться переночевать, а утром – в пустыню. Хоть покормил. И смотрел на нас, как на покойников. Жалостливо.

Воздушный поезд застал нас к вечеру. Опять многих убил. Остальные на всю ночь в песке зарылись. Ох и распсиховались пришельцы. Не на шутку! Решили идти домой. Во что бы то ни стало. Но что-то мне подсказывает, что не дойдем. Разозлились почему-то пришельцы. Люто психанули!

Встреча с самим собой принадлежит к самым неприятным. (Карл Густав Юнг)

ПЛЕН

Когда вся жизнь без перемен,

И ложь в соседстве с нищетой,

Возможно, что презренный плен

Позволит слышать голос свой.

Позволит слушать и других,

Не тех, кто с детства рядом,

Свободных, умных, но чужих,

И с полным жизни взглядом.

На утро пришли другие. Не пришельцы, а люди, только одеты по-другому. Как на изображении, что показывал наш старейшина. Я сразу это понял, увидев нижнюю часть одежды. Но было не очень смешно. Один из старших было вскинулся с железкой, ближний из них поднял трубку и… не стало нашего. Убили! Мы присмирели – не попсихуешь. Стали нам жестами показывать, что делать. Связали руки за спиной и повели по пустыне. Думал, всё – помрём либо от жажды, либо от голода. Но нет, недалеко оказался поезд пришельцев, куда нас и затащили. И повезли. Наших-то по пальцам рук посчитать можно было, все тихие, смирные. И потерянные. Возможно, не нужно было убивать пришельцев, да и идти в поход. Не к добру всё это. Я вспомнил наше поселение – аж слезу вышибло! Надо было слушать старейшину.

Успокоившись, стал рассматривать одежду людей, пленивших нас. Улыбнулся опять, увидев такое нагромождение внизу. Вверх был всяко получше. Странные красивые железки скрепляли две половинки. Но красиво! Между собой мы не говорили, обречённо каждый думал о своём. Поезд шел быстро, я видел многие поселения, некоторые люди смотрели на нас, другие улюлюкали. Точь-в-точь как мы. Слеза опять покатилась по щеке. Так я в плаксу превращусь. Надо собраться, сцепить зубы.

Когда мы приехали, впервые показались пришельцы. Они встретили нас возле поезда и когда нас выволокли из вагонов, тщательно осмотрели. Не касаясь нас, они пристально вглядывались и говорили на своём языке друг другу. Потом скомандовали людям, пленивших нас, и те повели пленников к странному строению. Да тут, правда, всё было странным! Вокруг располагалось огромное количество больших зданий, наподобие нашего, где выдавались еда и креди. Только они были ещё больше и столько, что пальцев рук и ног наших людей не хватит для счёта. Нас завели вовнутрь здания и привели в большую комнату, где на столах была пища и вода. Все обрадовались и еде, и тому, что возможно убьют не сразу. Миски были из металла, но лёгкие, не такие как у нас из глины. Еда была похожа на ту, привычную с детства. Нас не ругали и не били, что было хорошим знаком.

После того, как мы поели, нас развели по длинным коридорам и расселили в комнаты по одному. В моей комнате была кровать, стол и приспособление, мной не виданное. Но присмотревшись к картинкам, размещённых над устройством, быстро разобрался, что к чему. Классная штука, подумал я, быстро засыпая на помосте с ножками. Завтра рассмотрю подробнее, пригодится у нас в поселении. Эта мысль была последней. Я крепко уснул. Снились приятели, старейшина и пустыня. Было хорошо, и я много смеялся. Открыв глаза, понял, что это лишь сон. Обидно!

Оказалось, что проснулся первым. Стояла тишина, ни звука. Стал аккуратно изучать устройство, с которым столкнулся вчера. Приподнимал крышку, заглядывал за него, спускал воду, следил за заполнением, отмечая движение механизмов. Занятно, конечно. Так я провел довольно долго, пока не раздался голос ниоткуда. Громкий и решительный. Поняв, откуда он доносится, решил со временем изучить механизмы. Их не видно за сеткой, но несомненно они есть. Зашел мужчина в странной одежде и жестом показал, что мне нужно идти за ним.

В одной из больших комнат удобно расположились за мониторами четверо пришельцев. Конечно, они так себя не называли. С момента появления разведчиков на этой планете и первых поселенцев прошли тысячи лет. Сама планета только стала отходить от коллапса, вызванного ядерной зимой. Только-только стали прорастать первые ростки будущих кустов и деревьев, внося разнообразность в небольшие фрагменты мхов и примитивных трав. Огромную часть суши занимала пустыня и отравленный океан. И горсти туземцев, желающих выжить любой ценой.

Старший из колонизаторов вывел изображение одной из камер на большой экран:

– Предлагаю, коллеги, обратить внимание на весьма интересный экземпляр пустынника. Молод, любопытен и быстро адаптируется в сложных условиях. Зафиксирован момент его улыбки, когда он рассматривал одежду наших воинов. Сейчас он изучает устройство унитаза, довольно подробно следя за движением поплавка в бачке. Я понимаю вашу иронию, но он видит этот прибор впервые в жизни. Отметьте, также, его взгляд на репродуктор, расположенный в камере. Уверен, что в скором времени нам предстоит его замена.

Помолчав, дав время остальным на обдумывание сказанного, он добавил:

– Крецц, подготовьте нам полную информацию на этого юношу, включая биологические моменты и психомоторику. Завтра заслушаем и спланируем дальнейшие действия.

В это же время семь пленников были построены во внутреннем дворике здания, и один из людей, пленивших их, втолковывал простые истины на ломаном языке пустынников:

– Вы, пустынники, повинны в смерти наших Господ и заслуживаете страшной кары, после которой вам самим не захочется жить. Но по непонятной мне причине наши Господа хотят изучить вас, презренных пустынных крыс. У вас была работа, были хлеб и кров над головой. Единственная причина, что вы ещё живы – великодушие наших Господ! Мы – степняки и ваши хозяева. Вам повезло пред концом никчемной жизни иметь и Господ, и хозяев. И мы докажем вам, что это не только везение.

После этого нас повели в помещение, в котором уже пахло едой. В моей небольшой комнате поместился один старший и другой, такой же как я. Прямо зажмурился, предвкушая. В это время старший бесцеремонно забрал лучшие куски себе, и это было бы обычным явлением, но ТАМ! Дома! А здесь мы пленники, и все равны. Эмоции взыграли у меня, в общем психанул. Бил долго, пока не остановили степняки, просто оттащив меня за уши. Но и тогда я умудрился лягнуть противника. Его унесли, а мы еду поделили на двоих. Как равные.

Старший колонизатор повторно просматривал сцену конфликта в обеденной комнате. Он понимал мотивы и старшего пустынника, и молодого. Но последующий делёж вызвал у него улыбку, усики высоко поднялись над носом, глаза, весьма похожие на муравьиные, задорно блеснули. Он увидел зачатки чувства справедливости в небольшом, гордом и, как оказалось, довольно агрессивном туземце. Он ещё раз убедился в правильности выбора. А там как пойдет!

После приёма пищи меня повели отдельно от всех в другое здание, что поменьше. Там я увидел пришельцев или, как нам объяснили, Господ и много-много разных приборов. Таких сложных мне ещё не приходилось видеть. Меня заставляли сидеть, лежать, бежать на месте, тыкали в меня трубками, рассматривали через приборы, которые надрывно гудели. Заставляли через переводчика отвечать на простые вопросы, иногда забавные, иногда глупые. Ну, что с них взять, одним словом – пришельцы! Потом отстали от меня и бросили в… воду. Вот тут я перепугался не на шутку, так как воду пил всегда, но, чтобы быть в ней – не доводилось. Бил руками и ногами по воде, стараясь удержаться на плаву, нахлебался воды, но вскоре приспособился. Если быть как бы на поверхности всем телом и медленно шевелить руками и ногами, то можно держаться сравнительно долго. Пока тебя не вытащат. По глазам я видел, что моя смерть не входила в их планы. И то хорошо.

На следующий день социолог Крецц докладывал о результатах обследования молодого пустынника:

– Обследуемый – молодой пустынник, временный номер образца – четвёртый, возраст составляет тринадцать полных лет, физическое состояние – явно выше среднего, сопутствующие заболевания отсутствуют. Отмечается поразительная мозговая активность и связанная с этим предельная адаптация к новым условиям. Научился самостоятельно плавать за две минуты тридцать шесть секунд, установив тем самым негласный рекорд нашего исследовательского учреждения. Весьма позитивен к логическим построениям, имеет чувство юмора, основанное на индивидуальном восприятии мира. Коллектив исследователей полагает, что представленный экземпляр пригоден к дальнейшей работе по улучшению собственных умственных, психомоторных и физических характеристик.

Вскоре меня перевели в отдельно стоящее здание на окраине поселения и стали держать там одного. Вначале психанул, но, несколько обдумав своё положение, решил затаиться и выждать. Негоже тратить силы попусту. И, кстати, тут тоже был санитарный прибор, подобный тому, где я был раньше. Понаблюдав, понял, как он работает. Так, что я молодец!

ОБУЧЕНИЕ

Только самые мудрые и самые глупые не поддаются обучению

Конфуций

Новый день отличался от предыдущих. Мне выдали одежду, весьма похожую на одеяние степняков, только без пуговиц. В нижней части я запутался и мой тюремщик, мрачный степняк, показал, как нужно это надевать. Не так и сложно, если подробно объяснить. После привычного приема пищи меня повели в конец здания по длинным и запутанным коридорам. Если я и хотел сбежать, то запомнить было невозможно. Может позже, и не с первого раза. В просторной комнате меня ожидали двое пришельцев, или Господ, и двое степняков, крупного телосложения. Степняк объяснил, что меня будут обучать всему, чему посчитают нужным, но не объяснил для чего. Ну лишние знания никому не мешали. Знаниями займутся Господа, а вот физическим развитием – непосредственно они, большие и сильные. При этом степняк улыбнулся, показав крупные белые зубы. Обучение знаниям началось сразу, в присутствии охранников, видно пришельцы меня побаивались. Вдруг психану…

На голову мне надели полупрозрачный шар, усадили в удобное сиденье и щелкнули клавишей. Перед глазами начали появляться разные картинки, в которых показывали мою пустыню, таких как я и называли всё на языке пришельцев. Потом я увидел круглое нечто, узнал, что это наша планета и перед глазами промелькнула история происхождения и развития. Я, честно, ничего не понял, но чужой язык вдруг сам начал откладываться в памяти. Было так интересно, что не заметил, как подошло время есть. Голод сразу постучался ко мне, как только отключили устройство. Но оказалось, что нужно пройти тест на физическое развитие.

Меня отвели в другую комнату, большую предыдущей, в которой был мягкий пол и отсутствовали окна. Свет шёл от устройств, установленных в самом верху. Один из степняков стал напротив меня:

– Для того, чтобы понять, пустынный червь, на что ты способен, мы устроим короткий спарринг и после спланируем нашу дальнейшую работу.

Я ничего не понял из сказанного степняком, пока тот не ударил меня в ухо. Тогда всё стало предельно ясно. Встав с пола, я психанул и бросился на него. Он не успел отвести удар и упал как скошенный. Мне удалось нанести ещё четыре удара ему в лицо, пока его друг не ударил меня чем-то по затылку. Очнулся нескоро, голова раскалывалась. Рядом стояли степняки и опасливо на меня смотрели. Лицо одного из них выглядело забавным – подбит глаз, отсутствует один из белых крупных зубов, нос подпух и часть челюсти выпирает. Мне понравилось. Больше меня не били, а просто отвели в комнату приема пищи. Настроение было приподнятым. Затем я попал в свою комнату и прилёг. День удался! Было интересно и познавательно. Было бы о чём поговорить со старейшиной. И ещё запомнил много слов на языке пришельцев. Немного ломил затылок, но, вероятно, лицо степняка страдало больше моей головы. С этой мыслью я и уснул.

Старший колонизатор внимательно просматривал запись первого дня обучения молодого пустынника. – Надо придумать ему имя, – подумал он мимоходом. Он всматривался в лицо обучаемого, в момент показа информационного материала. Видел, как пустынник повторял ему неведомые слова на языке колонизаторов. Его улыбку вызвала сцена проверки физического состояния юноши, когда молодой человек вдруг одним ударом сшиб здоровенного степняка и почти забил его до беспамятства. Пришелец внимательно ознакомился со справкой, подготовленной специалистом Креццом, в которой подробно излагался эффект резкого всплеска физической активности в период «психа». Насколько можно судить по медицинскому заключению, в период резкой психической активности (гнева, страха и прочее) в кровь поступает, помимо значительного количества адреналина, просто невероятное количество кортизола, и этот гормон ускоряет все клеточные обменные процессы, физическую и умственную активность. В это время человек чувствует невероятный прилив сил и впадает в эйфорию. Учёным ещё не удавалось наблюдать подобное, когда подросток с лёгкостью побеждает взрослого, физически развитого человека. В этом месте старший колонизатор задумался, его усики стали шевелится несинхронно. Он усмехнулся.

Проснувшись от громкого голоса, я сразу вспомнил название – «ретранслятор». Мне это понравилось, захотелось опять впитывать в себя знания пришельцев. Может пригодится! Опять поход в комнату приёма пищи, затем в конец здания. Привычно надели полупрозрачный шар и… стал вращаться весь мир, возникать вода и суша, живые существа. Вновь я стал слышать слова, много слов, запоминал их, собирал вместе. Это было интересно и, вот новое слово, восхитительно. Мне стал понятен мой мир, как он зародился, когда появился первый человек. Увидел удивительный зелёный мир, так не похожий на пустыню…

С сожалением я понял, что пора на обед. Вот ещё новое слово. Они стали появляться как бы ниоткуда и в большом количестве. Мне хотелось есть, но ещё больше хотелось вернуться в ту комнату и надеть полупрозрачный шар. И чтобы щелкнул тумблер. После приёма пищи степняки повели меня в спортивный зал. Они уже не были такими самоуверенными. Стали объяснять, как пользоваться спортивными снарядами и приспособлениями. Подошёл к большой боксёрской груше и ударил её голым кулаком. Она покачнулась, но было больно. Я разозлился и психанул. От удара кулак прошёл сквозь прорезиненную ткань и застрял там. Вынув руку, увидел, как сыпется из груши песок. Песок моей родины. Стало печально. Увижу ли вновь?

Старший колонизатор с коллегами выслушали степняка – инструктора по рукопашному бою:

– Обучаемый развивается весьма нестандартно. При наличии навыков боя, равных ему не будет. Считаю необходимым слегка притормозить физическое обучение до развития самоконтроля и духовной составляющей. Иначе он будет весьма опасен при контакте. Обучение дистанционного боя с оружием отложить до стабильности нравственного и духовного развития.

Подождав, когда степняк покинул кабинет, старший колонизатор обратился к своим:

– Какие будут предложения, коллеги?

Высказался учёный Крецц:

– Всё верно! Мы должны замедлить юношу в физическом развитии, пока не будем убеждены, что он сможет рационально использовать и контролировать свою силу. Необходимо подключить сеансы духовного и нравственного развития наряду с общеобразовательными занятиями. Следует отметить весьма успешное умственное развитие пустынника и его поразительное любопытство. Кстати, репродуктор юноша аккуратно демонтировал и разобрал на мельчайшие фрагменты без инструментов, полагаясь только на ногти рук.

Присутствующие эмоционально отреагировали на эту информацию.

– Пора придумать пустыннику имя, – заострил внимание хозяин кабинета, – какие будут предложения?

– Предлагаю назвать его кратко «ГУРУН», – предложил один из собеседников, – это слово означает «пустыня» на одном из древних языков.

– Гурун, Гурун! Принимается! – подвёл итог старший колонизатор. – Так и отражаем в своих отчётах. С завтрашнего дня отменяем физические занятия, а взамен проводим дополнительные занятия по нравственному и духовному совершенствованию. У меня всё!

Следующий день был полностью посвящён обучению. И до обеда, и после. Но если вначале мне предлагали постигать историю моего мира, учить язык пришельцев и некоторые технические аспекты, то вторая половина дня была посвящена чему-то странному и душещипательному. Я переживал, грустил, огорчался и плакал. Смеялся, удивлялся и улыбался. Испытал массу разнообразных чувств. Моя душа пела! И захотелось вновь домой.