Полная версия
Эмиграция по кругу
Ирина Линер
Эмиграция по кругу
От автора
Можно ли сказать, что главный герой книги – целая страна? Можно, конечно. Она – основной персонаж, а все остальные – я, моя семья и друзья – лишь наблюдатели, на какое-то время выбравшие её в качестве временного пристанища. Странная, нелепая, смешная, местами недобрая, Голландия манит, восхищает, раздражает. Эта книга – история потерь и приобретений, история встреч и расставаний, история того, как чужое становится почти своим.
Скажу сразу: чаще всего я буду говорить «Голландия», а не «Нидерланды». Да, знаю, что это не совсем верно и что Голландией называют лишь две провинции – Северную и Южную. Делаю это просто потому, что мне так больше нравится. «Нидерланды» звучит официально и громоздко, а «Голландия» – проще, мягче и привычнее на слух. К тому же в Лондоне или Нью-Йорке на слово «Netherlands» реагируют с недоумением. Скажешь им, что ты из Нидерландов, – не понимают: «А, из Голландии? Так бы и говорила». Голландцы же недовольны, считая, что это слово связано с «плохим» имиджем страны – марихуаной и районом Красных фонарей, а не с тюльпанами и музеем Ван Гога. Поздно, граждане! Веками были символом свободы, а теперь хотите, чтобы вас видели только как открытку с пасторальным пейзажем?
Не ждите стройного повествования – эмиграция процесс хаотичный. Рассказы не всегда будут расположены в хронологическом порядке: немецкие записки будут соседствовать с историями о Голландии. По пути я разрушу пару-тройку милых мифов об этой стране, и кому-то это точно не понравится. Особенно нашим эмигрантам, ревниво оберегающим образ своего нового дома. Но у меня есть на это право: это не первый мой опыт эмиграции, и мне есть с чем сравнить. Поэтому я позволяю себе и сарказм, и скептицизм. А вообще к Голландии я отношусь достаточно нежно, уж поверьте. Стерпелось и слюбилось. Итак, поехали. Расскажу всё как есть, без прикрас.
Как мы дом в Голландии покупали
Игра в голландку
Итак, мы все-таки купили его… Зачем? Бес попутал. Как говорится, нашло временное помрачение ума. Хотя до переезда в Голландию мы благополучно прожили несколько лет в Германии и никакой недвижимости, слава богу, не приобрели. Да и особой необходимости в этом не было, поскольку приходилось часто переезжать. Ни на одном месте дольше трех лет мы не задерживались и корни нигде так и не пустили. В общем, надоело! В Голландию мы приехали с твердым намерением начать оседлую жизнь.
Прибыв на место, мы с удивлением обнаружили, что здесь практически отсутствует рынок съемного жилья. Он есть, конечно, но найти подходящий вариант очень трудно. Поэтому почти все, кто приезжает сюда работать по контракту даже на пять лет, старается это самое жилье купить. А потом продать, часто – с выгодой.
Дом на первое время мы нашли с большим трудом, и это было нечто. Узкий, на три этажа, с крутой лестницей-носоломкой. Я их называю голландскими высотами, бабушки с таких пачками падают. Дом построили лет шестьдесят тому назад и сохранили во всей своей аутентичности, включая сантехнику. Ее, впрочем, было немного. Ванна отсутствовала вовсе, был только душ. За грязной занавесочкой торчал он жалкой рогулечкой и плевался во все стороны, кроме нужной. Стены были покрыты черным слоем плесени.
Что-то это все мне напоминало… Вспомнила! Давным-давно, на заре моей студенческой юности, я сбежала после второго курса в деревню, зайдя в тупик в запутанных отношениях с одним молодым человеком. Там я работала в местной газете и жила в общежитии торфяного техникума. Так вот в том торфяном общежитии был в точности такой же душ!
Идем дальше. Древний рыжий туалет на первом этаже гремел Ниагарским водопадом, когда в нем спускали воду. Если кто-нибудь, не дай бог, шел ночью по нужде, просыпалась вся семья и даже старушка соседка, живущая слева! Справа никого не было, дом заканчивался нами.
К дому прилагался микроскопический садик. Забор, отделявший его от дороги, давно лежал на кустах разросшейся ежевики. Поставить его обратно не было никакой возможности. Чтобы к нему подобраться, ежевику надо сначала вырубить, а без письменного согласия хозяев делать это не разрешалось. Это чтобы вы не подумали, что мы лентяи.
Теперь о внутреннем убранстве. Спальня… Стены в ней были темно-синего цвета! Когда-то, очевидно, она предназначалась для гостей. Об этом говорило наличие прямо в комнате белой раковины с льющейся из крана одной только холодной водой. А зачем гостям горячей плескаться? Зубки можно и холодной почистить, а все остальное мыть – нечего. Глядишь, поскорее домой уберутся. Голландцы, они не очень гостеприимны. Стоила эта роскошь непомерных денег, и, поверьте, это был далеко не худший вариант. По крайней мере, в детской было окно. Во многих голландских квартирах дети спят в каморке без окон, как Гарри Поттер у нелюбимых родственников.
Был и плюс в виде большого старинного парка поблизости. Вокруг заросших ряской прудиков росли старые корявые деревья, Машка, наш мопс, не раз в эти прудики падала. Молодая была и глупая. Думала, что раз воды не видно, то ее нет, и можно гоняться за утками. На седьмой попытке до Машки дошло, что утку можно достать только вплавь, а мопсы плавать не любят, да и не сказать, что умеют.
Наличие парка успешно компенсировала детская площадка, служившая прокладочкой между домом и парком. Во время переменок там резвились школьники из ближайшей школы. Когда уроки заканчивались, резвились те же школьники, только в рамках группы продленного дня. От их криков дрожали стены, приходилось повышать голос, чтобы услышать зашедшего на чаек гостя.
Вот район был хороший. Подавляющее население – голландцы, по улицам не ходили наркодилеры, а в соседнем доме не жили многодетные выходцы из Марокко. Но их на севере Голландии вообще мало. Нечего им здесь делать потому что. Как сказал один пациент моего мужа, здесь, вдали от родного народа они чувствуют себя плохо. И что он, пациент этот, хочет поближе к своему народу перебраться. А на вопрос, куда же это – поближе, он спокойно ответил: «В Амстердам или, на худой конец, в Лейден». Это, где лейденскую банку придумали. Мы бы туда и сами с удовольствием перебрались, но нас не позвали. Да и начинать карьеру лучше в глубинке. Здесь легче идет процесс интеграции. Хотя мне, признаться, было на нее глубоко плевать. Все свои силы я потратила на интеграцию в Германию и повторения сего мучительного процесса категорически не желала.
Нет, я честно пыталась и в «голландку» какое-то время поиграла. Начала с того, что сменила машину на велосипед. Сделала я это по настоятельной рекомендации одной моей голландской знакомой, живущей в Германии. Она не советовала тащить в новую жизнь автомобиль и говорила, что в стране, где на шестнадцать миллионов жителей приходится восемнадцать миллионов велосипедов, машина не нужна вовсе. И я ей поверила.
Роман с велосипедом закончился в первые же полчаса. Я ехала под проливным дождем на этом гребаном велосипеде в центр города. Ехала, чтобы купить специальную велоодежду на случай этого самого дождя. Одежду купила, к велосипеду больше не приближалась, а широкие прорезиненные штаны и плащ типа плащ-палатки еще долго валялись в кладовке.
Так же, как и велосипед, мне практически не понадобился голландский язык. На курсы я отходила и язык выучила, но через полгода забыла напрочь. Представляете, совершенно невозможно практиковаться! Голландцы, как акцент услышат, сразу переходят на английский. Пришлось выучить. До сих пор без голландского обхожусь, и не одна я такая.
Вообще, чем мне эта страна нравится, так это полным пофигизмом в отношении того, как ты живешь, что ты делаешь и на каком языке разговариваешь. До тех пор, конечно, пока ты законопослушен, финансово независим и не претендуешь на паспорт Королевства Нидерландов.
Возвращаюсь к нашему дому. Жить в нем можно было только шесть месяцев, потом контракт ежемесячно продлевался, и так, пока дом кто-нибудь не купит. Это как-то напрягало. В общем, мы с мужем подумали, и стали искать Идеальный Дом, в котором будем жить долго и счастливо.
Культурный прорыв
Долгое время мы думали, что Голландия – одна из самых культурных и продвинутых стран Европы. Этакая королева Бенилюкса и близлежащих стран. В этом нас убедили знакомые голландцы. Любовь к их родной стране не мешала им комфортно жить в Германии бок о бок с немцами, которых они, прямо скажем, не любили. Мы искренне считали, что делаем культурный прорыв, переезжая сюда. Но очень быстро поняли, что современные голландцы далеко ушли в процессе эволюции от тех трудяг, которыми были когда-то. И на вопрос местных жителей о том, почему мы предпочитаем жить у них, а не в Германии, вежливо, но цинично отвечаем, как кот Матроскин: потому что здесь платят больше, а работать надо меньше. Вот и все, что нас держит в их замечательной стране. Во многом сформировать такое отношение нам помогла покупка дома. Медвежья, скажу я вам, услуга!
Начнем с того, что голландский жилищный стандарт сильно отличается от того стандарта, к которому мы привыкли. Во многом он зависит от места, где собираешься жить. Несмотря на свои маленькие размеры, Голландия весьма неоднородна в своих традициях. Там, где исторически жили католики, все красивее и дороже. «Богато» обставлять свой дом не грех, жизнь там как-то наряднее. К району проживания католиков относится южные провинции, примыкающие к Маастрихту. Мы же приземлились на севере, в Гронингене, где основная религия – кальвинизм. Все красивое здесь – пережиток католического прошлого, сама роскошь – греховна. Во Фрисландии даже праздники и дни рождения раньше не отмечались! Да и сейчас иногда. Потому что что? Правильно: перефразируя известную фразу из «Операции Ы и другие приключения Шурика», работа для них – всегда праздник.
Традиции кальвинизма проявляются и в одежде, она, скажем так, совсем не яркая. И если вы возразите «а вот в Амстердаме мы видели…», то я вам отвечу, что Амстердам – это не Голландия. Там иностранцев больше, чем голландцев ровно наполовину. А пестрая радостная толпа в центре города вообще на девяносто пять процентов состоит из туристов.
Первое, что бросается в глаза по приезду в Голландию – это огромные окна, очень часто без занавесок. Все пространство открыто для всеобщего обозрения, квартиры выглядят, как большие аквариумы. Каждый может заглянуть и приобщиться к жизни среднего голландца. Эта традиция тоже уходит корнями в религию: людям скрывать нечего, богу должно быть видно все. Прошу прощения, этот пункт я ставлю под сомнение, богу и так, как бы, все видно. Наверное, отсюда эта всеобщая убежденность в красоте и уюте голландских домов. Со стороны холодных улиц так уютно смотрится камин, старинные кресла вокруг овального стола, картины, финтифлюшки на подоконниках…
Кстати, о финтифлюшках. Общалась я как-то с одной русской знакомой, она была давно и счастлива замужем за голландцем. Голландию приняла и полюбила всем сердцем, но именно она обратила мое внимание на один нюанс. Сами из Гарлема, они с мужем работали в том же городе, где мы поселились. Домой приезжали только на выходные чтобы навестить дочь. Не желая оставаться в доме одной и чтобы было не скучно, та попросила разрешения приютить ее голландскую подругу. Моя знакомая разрешила. Приезжает она как-то и сразу видит, что уборку делала не дочь, а подруга. Как она узнала, спросите вы? А просто. Все фигурки на подоконниках были повернуты лицом к улице, к комнате задом. То есть все не для себя, а для прохожих. Что еще раз подтверждает, что вся красота в доме имеет слегка показушный характер.
В квартирах всегда убрано, редко увидишь бардак на столе или неубранную одежду на кресле. Но не обольщайтесь, такая обстановка царит не везде. Куда не достигает ваш взгляд, лучше не заглядывать. Это только на первом этаже порядок, а до того, что дальше в доме творится, хозяевам до лампочки.
Голландские квартиры – узкие и многоэтажные. Внизу, например, расположены прихожая и кладовка, выше – кухня и гостиная, еще выше – спальни. И все это соединено невероятной крутизны лестницей с невероятно узкими ступеньками.
Поднимемся выше. Там скромненько, ничего лишнего. Под потолком болтается лампа с мятым бумажным абажуром, ванна малюсенькая, как саркофаг небогатого фараона, если вообще есть. Чаще – примитивный душ за занавеской. Конечно, не все жилища такие убогие, есть очень даже ничего, но я говорю о среднестатистической массе. Вспоминать неприятно, но в одном из домов, который мы посетили, ковролин в спальне был протерт до дыр. Хоть бы дерюжку какую сверху кинули. Им это просто неважно, или у соседей еще хуже.
А эта милая привычка продавать дом по отдельности! В смысле отдельно пол, отдельно еще что-нибудь. Не нравится тебе дырявый коврик – не бери! Продавец его сдерет и заберет с собой в новую жизнь, если продать не получится. Выбросить – самый крайний, почти невероятный случай!
Раз уж об этом зашла речь, я в секретное будущее залезу. Наш маклер, когда мы купленный дом мечты через несколько лет продать захотели, предложил паркет, на который мы заменили ковролин, тоже в списочек внести, Вместе с другими отдельно продающимися деталями. Почтовым ящиком, например! И он нас вообще не понял, когда мы показали ему другой список – с вещами, подлежащие обязательной в нагрузку продаже. Мне показалось, что маклер, новый мир для себя в тот момент открыл. Кроме пола в списке были: маркиза на террасе в саду, электрические жалюзи с дистанционным управлением, еще куча мелочей и огромное зеркало выше человеческого роста в прихожей. Куда оно нам? К тому же гости пугались с утра с непривычки и пытались поздороваться со своим отражением.
Теперь о соседях. Очень важно, чтобы у соседа было хуже, чем у тебя. А мы-то этого не знали! Мы-то предположить не могли, что наше появление на улице спровоцирует целую революцию! Когда мы купили новую кухню, соседи справа заменили свою в течение месяца, а на наше джакузи сбежало смотреть пол-улицы. Тогда соседи слева не выдержали конкуренции и установили новый унитаз. Все были страшно удивлены нашей ремонтной активностью и когда сошлись с нами поближе, спросили-таки, зачем мы все это сделали? Ведь это все равно никто не видит!
Очень скоро мы поняли, что голландцы оказались совершенно не такими, как мы их себе представляли, и разве их в том вина? Мы судили о них по картинке, которую они позволяли увидеть. А она очень привлекательная! Как это ни дико звучит, немцы оказались нам гораздо ближе и по духу, и по культуре, и по бытовым притязаниям. И с этим надо было как-то жить.
В поисках идеала
Любая покупка любой недвижимости в Голландии начинается с поисков маклера. Если вы думаете, что это дело легко провернуть самостоятельно, то вы ошибаетесь. Это такой геморрой, с которым не хотят связываться сами маклеры, покупая недвижимость в собственное пользование. Наш маклер Марк, например, именно так и поступил, говоря, что не хочет отягощать и без того муторное дело излишними сложностями.
Марка нам подогнал коллега мужа, тоже врач из Германии. Он Марка больше года мурыжил, пока тот дом его мечты не нашел. Видела я эту мечту… Слишком много приплачивать надо, чтобы ее в реальность воплотить.
Тратить год на поиски мы не собирались. Плохо это или хорошо, мы не относимся к людям, которые долго думают, принимая решение. Долгий процесс выбора дома, плитки, ванны, мебели не доставляет нам никакого удовольствия. Что тут выбирать? Нравится – берем, не нравится – мимо проходим. Если чувствуем, что не слишком нравится, но лучше все равно не найдем, соглашаемся на компромисс.
То, что идеала не существует, мы поняли довольно быстро – недели за три. Мы сразу сказали Марку чего НЕ ХОТИМ. Никаких школ и детских садиков рядом! Хватит, нажились уже. И вообще круг требований обозначили: в каком районе должен быть дом, приблизительный размер, количество спален, туалетов, чтобы не требовал капитального ремонта…
С годом постройки все тоже было понятно. Старинный фонд отпадал сразу – не по карману, а просто старый не подходил из-за гарантированных расходов на ремонт в будущем. Дело в том, что при постройке крыш года этак до восьмидесятого здесь использовали асбест. Если нужно будет ремонтировать крышу, замучаешься окружающей среде безопасность обеспечивать. У строителей должны быть специальные дипломы по работе с вредными материалами, плюс спецоборудование и скафандры, как у космонавтов… Это раньше люди не понимали, что асбест опасен для здоровья, а сейчас все продвинутые стали. Так что ищем относительно новое жилье, не требующее большого ремонта.
Два туалета – само собой, это норма. И желательно две ванные комнаты. Муж и мальчики уходят из дома одновременно и умываются, естественно, тоже. Пусть хотя бы в душе плещутся по отдельности, все спокойнее будет. Последнее условие и стало камнем преткновения. Были наши требования, очевидно, слишком завышены. Вполне возможно. В свое оправдание скажу, что вкус наш был испорчен жизнью в Германии, а там квартирки будьте нате. Марк заявил, что то, что нам нужно, стоит миллион или выше. А средненькие дома, скажем, до полумиллиона, и укомплектованы средненько. Но он постарается помочь. И начал предлагать все подряд, изображая бурную деятельность.
Первые несколько домиков мы отмели сразу – видели их уже в интернете, нам они показались не интересными. Марк не понял и все равно прислал парочку вариантов из отбракованного и уже договорился с хозяевами о встрече. Ну, чтобы из дома удалились. В Голландии, когда смотришь жилье, ты имеешь дело только с маклером, хозяева как правило отсутствуют.
Первый визит закончился, едва начавшись, хватило того, что увидели через окно. Дом был на две семьи, у соседей во всю смежную стену стоял комнатный орган. Я, в принципе, люблю слушать органную музыку, но не у себя дома. Даже если на нем играют лишь изредка, люди, выбравшие этот музыкальный инструмент в качестве элемента декора, не внушают доверия.
Второе жилье было здоровенным доминой на первой линии от железной дороги. Марк сказал, что это ерунда, что через месяц, другой я к поездам привыкну. А ну как он ошибается? А ну как не привыкну? Еще меня удивило, что в доме размером 260 (!) квадратных метров был только один душ, ванны не было. Да и дом слишком большой, убирать замучаешься. Вы скажете, подумаешь, для уборки нанять кого-то можно, но тут есть нюансы. Нелегально, по-черному, это делать рискованно. Соседи настучат, так такой штраф повесят, мало не покажется. Это в многоквартирном доме просто, а в частном секторе все на виду. Официальное трудоустройство предполагает страховку от несчастного случая, медицинскую, гарантированные выплаты и так далее. Во сколько такая помощь по хозяйству обойдется? Ладно, идем дальше.
Гостиная хоть и просторная, но темная. Второй этаж поделен на три маленькие спальни и изостудию, посреди которой демонстративно красуется мольберт с давно засохшими красками. Пока мы с мужем чисто гипотетически прикидывали, как можно перестроить студию, чтобы оборудовать комнату для гостей и второй душ, Марк огорошил нас вопросом: «Пол брать будете?» Кроме пола в список предметов, подлежащих отдельной продаже, входили жалюзи, почтовый ящик, садовые лампы, дверные ручки и, держите меня семеро, кронштейны для флагов на фасаде дома. Как сейчас помню, по 65 евро за штуку.
Мы спрашиваем: «А зачем они нам?» Марк отвечает, чтобы дырок в стене не было видно, когда их открутят. И национальные флаги на День Королевы и во время футбольных матчей вывешивать, когда «Аякс», например, играет. Из национальных флагов у нас был только Андреевский, зато с корабля, настоящий. Бывший муж двоюродной сестры подарил. Представляете себе этот флаг в Голландии? Так что мы предложение купить отклонили. И дом, и кронштейны.
Третий вариант убил наповал. В доме жил мужик, бросающий курить. Как символ отвыкания от пагубной привычки, каждый недокуренный бычок он замуровывал под стекло. Таких «картин» только на первом этаже я насчитала восемь штук и представила себе: затягивается бедолага, вспоминает, что бросил, чертыхается и под стеклышко сигаретку, как бабочку. И очередная нетленка готова! Но это все мелочи, как и прокуренные стены из голого кирпича. В доме не было второго туалета, душ находился под скошенным потолком, в полный рост не выпрямишься. Зато рядом красовалось роскошное биде! И что нас сюда тащить было? Короче, маклер маклером, но было понятно, что дом искать придется самим. А потом уже и Марка подключать.
К этому моменту мы слегка снизили планку наших притязаний, хотя бы в географическом плане. Мы отошли от центра и согласились на пару дополнительных районов. В одном из них на одной и той же улице на продажу было сразу три дома. Поверьте, они были недешевы даже по голландским меркам, но выглядели, как кемпинг и даже хуже. Здесь явно жили благополучные люди, но когда мы зашли в спальню одного из домов, то обнаружили на ковровом покрытии две протертые дыры. Как раз на том месте, куда приземляются ноги, когда встаешь с кровати. Стены небрежно забрызганы сиреневыми брызгами масляной краски на глубоком синем фоне, вместо картины над изголовьем висел дамский велосипед розового цвета. Клянусь, это чистая правда! Я не удивляюсь, голландцы так любят велосипеды, что даже на надгробных плитах их изображают.
Ох, и надоели мы Марку! Правда, мучился он недолго, всего полтора месяца. Просматриваем как-то новые предложения в интернете и видим подходящий домик сравнительно недалеко от школы. Среднего размера, средней комплектации, с маленьким садиком, в чудном месте у озера. В пяти минутах ходьбы от пляжа, рядом с выездом на автобан, в десяти минутах езды до центра. И, самое главное, с двумя ванными комнатами! А по-другому и быть не могло, поскольку архитектор был немец. Вот уж не думала, что полюблю Германию, стоит мне оттуда уехать!
Смотрела я дом в первый раз одна, муж был на работе. Говорю Марку, что дом мне нравится, но пусть муж его тоже посмотрит. И кто меня за язык дернул? Обтяпала бы я все делишки сама, за мужниной любимой спиной! Еще и Марк уезжал в тот день, его компаньон с нами встречался…
После совместного осмотра один из нас сказал ключевую фразу: «Буду откровенен, как с адвокатом. Нам все равно, сколько он стоит, мы его хотим». Я аж похолодела. Понятно, что маклеру таких слов говорить нельзя, он процент с продажи имеет. Какой ему интерес торговаться, если клиенту все равно? Позднее соседи сказали, что эти слова обошлись нам в лишние тридцать тысяч. Но слово не воробей. Не буду говорить, кто их произнес, потому что я своего мужа жутко уважаю и с мнением его не спорю. Толку-то.
Нудисты и озеро
Окна нашей спальни выходили на озеро. Я часто наблюдала, как маленькие лодочки медленно дрейфуют туда-сюда, белея одинокими парусами. Извините, не удержалась. К виду лодок и воды я скоро привыкла, а к тому, что над машиной летают аисты, нет. И чайки орали так громко, что спать утром было просто невозможно. Я вздыхала, вылезала из-под одеяла, выпускала собаку в сад, пила кофе и шла отмывать машину от аистов. И так почти каждый день.
Озеро было совершенно неромантичного происхождения – когда-то на его месте был карьер. С зарослями ежевики на берегу и даже двумя островами. Маленькими – на одном лишь два летних домика помещалось, а другой был необитаемый. Озеро делила на две части длинная бетонная дамба. Одна часть была отдана лодкам, рыбакам и птицам, а другая отведена под пляж. Там такое можно было увидеть! Или мы не в Голландии?
Всю пляжную территорию четко поделили на сегменты «по интересам». Сначала шел обычный песчаный пляж, а подальше, там, где кустики, – нудистский. Территорию нудистов пересекала пешеходная дорожка, где мы периодически гуляли с собакой.
Нудисты были ненавязчивые, скромные даже, за исключением двух придурков. Они прятались за дерево у самой тропы, а когда кто-то проходил мимо, выглядывали застенчиво и тихо говорили: «У». Пугали, значит. Я поначалу и правда пугалась, а потом привыкла и не обращала на них внимания. И Машка тоже.
Зимой иногда озеро замерзало. Нам повезло. В год, когда мы переехали, было очень холодно. Озеро покрылось толстым льдом, и можно было кататься на коньках. Катались не везде, только на проверенных участках. Все дело в том, что В Гронингене есть месторождение газа. В некоторых местах газ выходит на поверхность, и лед там не замерзает. Помню, Мишка наткнулся на такое. Хорошо, что весь под лед не ушел, только ногой по пах провалился. Все равно радости мало, хоть и до дома недалеко. Но голландцы-то этого не знали! Никто не подошел и не спросил, нужна ли мальчику помощь? Увидели, что сам выбрался, и дальше заскользили. Вот если бы он с велосипеда навернулся, тогда другое дело – все бы на помощь кинулись. Все равно было здорово, особенно летом.
