Море волнуется, раз

Выхожу, чтобы спуститься вниз. Тут Кацубеев из лифта выходит. И держит визитку в руках. Мы с ним решили вести себя так, как будто друг друга не знаем. Ну, я прохожу мимо. Вижу, что там у него есть пароль от вай-фая. Бросаю:

– Пароль не подскажите?

Застыв, усмехнувшись, он отвечает мне тоном развратника:

– К моему сердцу пароль?

– Мне сердце ваше до лампочки! – хмыкаю я, – Мне нужен пароль от вай-фая.

Валерка, взглянув на картонку так, чтобы я не увидела, что там, произносит:

– Увы, но ничем не могу вам помочь!

– Вот же гад, – шепчу себе под нос.

Спустившись на первый этаж, раздобыв на ресепшене данные, я поднимаюсь уже не одна. В лифте какой-то мужчина. Надо же! Я и не знала, что тут есть арабы. В смысле, что в этом отеле не только пакетники, но также и местные. Этот тип явно из местных. И довольно хорош! Кацубеева точно повыше, слегка худощав, в меру стройный. Иссиня чёрные волосы и такого же цвета растительность на лице выдают в нём восточные корни. А взгляд, от которого тело моё так и плавится, невзначай, чуть надменно скользит по груди.

Лосины ему явно нравятся. И глядя на принт яркой зебры, он ощущает, как в нём пробудился охотник? Я смотрю на его руки с длинными пальцами, с волосками, такими же, как на лице. И не вижу колец. Интересно, а тут кольца носят? Наверное, носят. Погуглю. Ведь теперь у меня есть интернет.

Но, вернувшись в свой номер, я первым делом не гуглю. А принимаюсь звонить своей лучшей подруге Ирише. Дряни, которая организовала мне эту подставу. Под названием «мы с Кацубеевым в отеле Аида».

Ирка берёт трубку сразу же:

– Маруська, привет! Ну, как вы? Уже добрались?

– Вы, значит? Вот ты и попалась! – я тычу пальцем в экран.

Подруга, поняв свою оплошность, зажимает ладонью рот:

– Ой! Ну прости, ну, Марусенька! Мы же просто хотели, чтоб вы помирились с Валерой. Вот такой романтик вам задумали сделать.

– Иди ты в жопу! Поняла? Это чья идея была?

– Это Севкина! Он надоумил, – вставляет Иришка, – А я согласилась. Ну, шанс всё-таки.

– Никаких шансов, Ир! Это просто подстава! Я вернусь и ты сильно пожалеешь об этом, ясно тебе? – выхожу из себя.

– Ну, а ты не спеши возвращаться, побудь там подольше. У тебя впереди десять дней идеального отдыха на самом крутом пляже Шарм-Эль-Шейха, в отеле «Аида», четыре звезды.

– Вообще-то, я видела три! – говорю.

– Там одна отвалилась, – смеётся Иришка.

– Я убью тебя, слышишь? – грожу ей в экран.

– Пока я не рожу, не посмеешь убить, – напоминает она и кривится.

– Чего ты?

– Мутит. Задолбалась уже! Что не съем, всё обратно просится.

– Бедняжка моя, – я тут же смягчаюсь, – А ты у врача была? Может, таблетки какие попьёшь?

– Не хочу я таблетки, Марусь. Малыша пичкать ими.

– Ну, а так лучше? Ведь ему же тоже нужно питаться. А если ты постоянно блюёшь, то и он голодный…

Мы болтаем достаточно долго. И к концу разговора я уже почти забываю про обиду на неё. И вспоминаю лишь только, когда Иришка опять желает приятного отдыха.

– Ага, отдых будет приятным, – возвращаю себе уязвлённый тон.

– Ой, ну да ладно тебе! Просто расслабься и получай удовольствие, – советует подруга.

– Так и сделаю, – смотрю на неё.

Закончив раскладывать вещи, я выхожу на балкон. Солнце уже приближается к закату. Красивый бассейн отражает его нисходящие лучи. Возле бассейна, на шезлонгах, тусуются люди. В небе летают какие-то птицы. Пахнет благовониями и чем-то ещё. Видно, это и есть морской бриз?

Ну, на пляж пойду завтра. А сегодня поем и разведаю, как тут и что.

Из двери на соседнем балконе вылазит лицо. То самое, в очках! Переводчица, блин.

– Добрый день, – произносит учтиво. Училка, небось? Сколько ей?

– Здрасте, – киваю без удовольствия.

– А мы с вами соседи, – говорит «капитан очевидность».

– Ну, надо же! Кто бы мог думать, – вздыхаю на это.

– Как вам номер? – она улыбается, – Я просто в восторге!

– Сойдёт, – машу я рукой.

– Как красиво здесь, правда же? – пытается она поддержать разговор ни о чём.

– Ага, – отвечаю.

– А вы тоже одна отдыхаете?

– Почти, – говорю я расплывчато.

– А мы вместе с подругой хотели. А у неё в последний момент мама слегла. Вот решила одна поехать. Никогда не была за границей.

– Тоже мне, заграница, – я хмыкаю.

– Вы были в Египте?

– А то!

– Тут, говорят, вечерами опасно гулять. Говорят, что арабских мужчин нужно сторониться.

– Да что вы? – я смотрю на неё вопросительно.

– Да! Я очень много читала про них. Про их культуру, обычаи и мусульманство.

– Ага, – вяло ей отвечаю.

Поняв, наконец, что наскучила мне, соседка решает уйти. Тут я, пересилив себя, вспоминаю про ужин:

– Э… Извините! А вы не помните, во сколько у них ужин? – окликаю её.

С радостной миной на тусклом лице, обращённом ко мне, произносит:

– В четыре.

– А чё так рано?

– Ну, он до семи. Чтобы все успели наесться.

– Ну, мне наедаться не нужно. Мне нужно поесть, – декларирую я.

– А вы… вы во сколько пойдёте? – бросает.

– А что?

– Просто я… без компании. Немного стесняюсь, – говорит, опуская глаза.

Мысленно я уже отругала себя за то, что окликнула эту клушенцию. Вот же пиявка! Теперь не отцепишься.

– Не знаю, – машу я рукой, – У меня ещё в номере дел много.

– Мм, ну ладно, я тоже ещё посижу, – изрекает она и ныряет обратно в свой номер.

Валера

Номерок – то, что нужно. Я извлёк из чемодана шмотьё. Помылся, трусы переодел. Теперь как новенький. Трепыхаеву тоже на этом этаже поселили. Уже повстречались! Она как всегда, недовольна. Одним моим видом, наверное.

А я вот подумал. Оно даже к лучшему, что я здесь, неподалёку от неё. Как пить дать, подцепит кого-нибудь! Если не для романа, то просто назло мне. И как бы ей кайф обломать? Буду в номер стучать и мешать им любиться. Или челу шепну по секрету, что у бабы у этой лобковые вши. Ха-ха-ха!

Представляю уже, как Маринка развесила шмотки. Наверное, вешалок ей не хватило? Ещё бы! Такой чемодан. Как на месяц собралась, не меньше.

Помню, когда отдыхали на Чёрном, то нас поселили в гостишку. Или проще сказать, гостевой дом. И она в первый день закатила истерику, что в комнате нет даже шкафа, а платья, которых она набрала десять штук, не могут висеть на крючках. А дом был шикарный! По мотивам рыбацкого домика. Там сеть на стене, и картинки пейзажей.

Так я раздобыл ей верёвку, повесил. И то недовольна была! Понимаю, что я не дотягивал. Я ж не Рокфеллер! Когда начинали с Сенькой, то вообще было туго с деньгами. Временами подъём, а потом на мели. Бизнес – дело такое, рисковое! А у Маринки запросы, ей хочется жить на широкую ногу. Я обещал – заработаю, будем. Пока… В общем, это «пока» и сыграло свою ключевую поганую роль. Не я её пара! Ей нужен солидный, богатый мужик. На шикарной машине. А мне? Мне не нужен никто. Я устал. Я хочу отдохнуть и расслабиться.

В дверь стучат. И по звуку, кулак не слабый. Я иду открывать. Интересно.

На пороге моего номера стоит мужик, мой ровесник по виду. Может, чуть старше. Такая махина, прям богатырь! Я со своими почти девяноста восьмью и то ощущаю себя лилипутом.

– Эй, бро! У тебя отвёртки не будет? – опершись о косяк, преподносит он просьбу.

– Отвёртки? – я хмурюсь, – На кой?

– Да у этих мудрил всё вкривь вкось. И розетка и душ отвалился! – смеётся он криво.

– Ну, я думаю, вам бы на ресепшен обратиться, к служащим. Пускай чинят! Это же их работа, – советую я.

– И то правда! – хмыкает чел «очумелые ручки», – Ты это… давай на ты? Я Данила!

Его ладонь в меру крепко сжимает мою.

– Валера, – представляюсь.

– Один отдыхаешь? Иль с бабой? – интересуется он.

– Как сказать, – пожимаю плечом.

– Разосрались, небось? – он бросает догадку, – Я со своей разосрался накануне поездки, прикинь? Пришлось братана прихватить. Не пропадать же путёвке? А щас небось эта дура локти кусает и думает: «Вот дура я!».

Я усмехаюсь:

– Сто процентов, кусает!

– О, наш человек! Заходи на чаёк, – приглушив голос, он добавляет, – На водочку.

– Обязательно, – заверяю его.

Закрыв дверь, выдыхаю. Ну, вот! Обзавёлся друзьями. Хотя, лучше, чем быть одному. О друзьях, к слову…

Набираю Сеньку. Тот отвечает не сразу. Понял, видимо, что будет втык получать? Но я упёртый! Звоню и звоню. Наконец-то берёт трубку. Принуждённо весёлый такой:

– Ой, приветик! Курортник!

– Привет, – отвечаю серьёзно.

– А чё не весёлый? – пытается он пошутить.

Говорю:

– Догадайся.

Сенька, откашлявшись, тут же теряет весёлость:

– Брат, это не я! Это всё бабы! Это Люська с Иркой придумали. А меня убедили им подыграть.

– Угу, – отвечаю я вяло, – Так я и поверил.

– Да серьёзно! Клянусь! – убеждает он изо всех сил, – Ты думаешь, я бы допетрил устроить такой разводняк? Я им доказывал, что это тухлая затея. Но они как вцепились с обеих сторон. Подыграй, подыграй! Отдохнут, и то ладно.

– Угу, – опять издаю едкий хмык.

Сенька по голосу слышит, что дело – труба.

– Ну, и чё? Сильно злилась?

– Маринка? – я хмыкаю.

– Ну!

– Не, блин! Рада была!

Сенька чешет свою рыжеватую бороду:

– Блин, засада. Ну, ты отдыхай всё равно. Всё ж оплачено!

– Ты готовься, – спокойно ему говорю.

– К чему? – щурится Сенька.

– К расплате.

– А… чё за расплата? – пугается он.

– Я пока не придумал. Зависит от того, насколько паршивым получится отдых.

– Чё паршивый, Валер? Море, солнце, еда. Всё, что нужно для счастья! Может, замутишь там с кем?

– На глазах у Маринки?

– Ну, пускай приревнует!

– Да ей всё равно.

– Всё равно на словах, а на деле…

– Так, ты, сраный психолог! Ты давай, не учи, а?

– Всё-всё, – выставляет он руку вперёд, – Я ж не учу, я советую просто. Просто, раз уж ты там…

Мы переходим на более важные темы. Относительно бизнеса. Всё же с другом, хоть он и ведомый в амурных вопросах, мне повезло. На него всегда можно положиться и уехать куда-нибудь. Помню, хотели с Маринкой уехать на Кубу! Заниматься любовью и танцевать. Только любовь наша кончилась раньше, чем наступил сезон отпусков.

Как сейчас вспоминаю её поспешные сборы. И фразу:

– Будь проклят тот день, когда мы познакомились! – произнесённую с такой нескрываемой злостью, как будто и правда жалеет…

Я выхожу на балкон. Расправляю руки, вдыхаю пропитанный ароматами воздух. Незнакомое место, это всегда интересно. Но лучше осваивать его с кем-то близким, делить на двоих впечатления, чувства.

Между тяжёлых колонн, через несколько лоджий, я вижу её. В длинном шёлковом платье. Или это халат? Она курит. Меня всегда раздражала эта её привычка. Плохая! Но, вот же как она сексуально делала это. Как выдыхала дымок изо рта… Я боролся с тем, чтобы запретить ей курить, и продолжить смотреть, как она это делает.

– Эй! Огоньку не найдётся? – бросаю погромче.

Маринка, вернувшись из грёз, смотрит через плечо. И, заметив меня, очевидно, роняет горячий пепел от сигареты в своё декольте.

«Блядь», – читаю я по губам. И вижу её средний палец.

Глава 5

Марина

– А на юге страны широко применяют нубийский. Это восточносуданская группа наречий. А вот древнеегипетский язык образует отдельную ветвь…

– Ой, Нин, не душни! – выдыхаю.