Все супруги настроены на измены

Напротив этой пары располагается за праздничным столом хорошо знакомый Виктору и уважаемый всеми, кто его знает, представитель римско-католический церкви епископ Андрис Чистоплюев. Прихожане, как правило, к нему обращаются только преклоненно: отец многоуважаемый, святой наш Андрис…

Он сегодня здесь не в рясе: не любит смущать людей высокодуховным уровнем своего сознания. Избегает подчёркивать свою принадлежность к богатейшему государству Ватикан, несущего всем нам пример в соблюдении морали и превосходства во всём.

Люди его прихода – жители центрального района нашего города – всегда обращаются к нему лично, чтобы передать десятину. За неё он, с искусным умением прекрасно обученного в католической духовной академии оратора, многословно, от имени Господа прилюдно восхваляет и благодарит жертвователя.

Затем он прикладывается к рюмке и, опьянев, вежливо приглашает к себе домой представительниц услуг за плату. Протрезвев, он с чувством понимания собственной правоты и значимости, делит деньги, не забывая, конечно, оставить что-то для подношения Богу. Кто его осудит? Мы?

Осудим, умирая стариками/старухами? Только тогда? Да. Ведь в молодости и зрелые годы все мы ходим по краю пропасти между адом и раем…

С другой стороны от Грязнова, без шума и не привлекая к себе внимания, располагается одноклассник Виктора, законопослушный бизнесмен широкого профиля, миллиардер Александр Убивной. Раньше он считался лидером мафии северных стран Европы, а сейчас с почестью принят в Международный олимпийский комитет. Он прибыл на торжество из штаб-квартиры МОК, из швейцарской Лозанны. Он приветливо перекидывается словами с теми, кого посадили рядом. Часто одаривая мягко-туманным взглядом свою гражданскую жену, улыбается ей. Александр, как совладелец десятков фирм, в противовес всем членам правительства и депутатам, пускающим словесную пыль в глаза, народом определяется, как тот мокрушник: сказал – сделал…

Министр сообщения Вадим Кардан оглядывается по сторонам и, видя вокруг знакомых, кивает каждому. Сегодня он совмещает свою должность зампредседателя торгового порта с консультациями в Европарламенте. Свои посты он занял и прочно удерживает их сразу после приватизации им земли вокруг столичной гавани. Стабильное нахождение в кресле ему обеспечивают регулярные консультации с авторитетами и искусно создающая гармоничные взаимоотношения в их среде его симпатичная жена Юлия – подруга Светланы. Они оба – муж и жена, два сапога/пара – уже уселись за стол и накладывают на тарелки закуску.

Рядом с Вадимом занимает место Председатель Верховного суда республики Олег Трясогузкин. Он с привычной лёгкостью удерживает на лице маску, излучающую подчёркнуто идеальную честность. Она, честность его, реально подтверждается объективным мнением народа: если у одной стороны пришедших в суд он взятку взял, то у другой уже не брал. Не давал он повода для сплетен о себе. Ведь другие судьи не переживали за свой имидж и брали мзду за утверждение справедливости сразу с обоих участников процесса, чтобы быть в прибыли при всяком исходе.

Олег – самодостаточная личность, что видно по нему и что отражается на лицах всех тех, кто окончательно уверен в материальной обеспеченности себя до самой своей телесной кончины. Уверен и доволен своим высоким окладом с бонусами и взятками, за которые его не посадят. Не посадят и не снимут с высокой должности, ведь передают ему мзду только те, которые заинтересованы молчать, как замороженные рыбы в холодильнике.

Мордоленция его и сейчас, при накладывании устриц на тарелку, отсвечивает важностью всех вопросов, решаемых им, и опосредованно напоминает о том, что он является членом-консультантом Международного суда по правам человека.

Далее за столом расположился замминистра по СМИ Вячеслав Логинов – всегда и всё «устаканивающий». Он медленно пододвигает стул под растянутый его супругой широкий подол платья. Он и здесь, в «Планете Земля», чувствует себя, как представитель древнейшей профессии, считая, что и здесь власть имущие, чиновники всегда работают. А если работают, то ему надо, как специалисту, фиксировать каждую мелочь …

Миллиардер Юлий Краминьш прибыл без жены, но с эскортницей-балериной, которая знает, какие, когда и кому делать па, чтобы заработать побольше.

«Юлий, наверное, – подумал Виктор, – и здесь сегодня будет на словах ратовать за «преобразование общества и разоблачение существующей несправедливости». Вот он расположился за столом и, весело вспоминая свои загулы в молодости, с интересом рассматривает стоящие перед ним бутылки виски.

Виктор помахал рукой внештатному члену правительства, консультанту премьер-министра журналисту Серафиму Хаматову. Тот широко известен в международных кругах. Серафим в каждом подпитии режет всем в глаза правду-матку, помня, что он – не простой смертный. Он – главной команды член, который всегда, ради торжества демократии, может преодолеть видимые и интимные препятствия.

Оглядев гостей, Виктор отмечает в подсознании своём, что они (и стар, и млад), различаясь между собой внешне – формами тела, длиной носов, рук и ног, статусом и манерами, речью – по сути своей все одинаковы. Варятся в одних и тех же «скороварках» – детсадах, школах, университетах, умело создающих из них биороботов, в которых затем вскипают страсти из-за больших денег. Настолько они одинаковы, что через какое-то время открыто становятся соседями: министры, силовики и мафиози покупают себе особняки на одних и тех же островах, где круглый год тепло.

«Я знаю их. Они знают меня. Кто же я? – спрашивает сам себя Виктор, – Надо как-то понять, ведь завтра – это сегодня уже? Слышу хвалебные тосты в честь юбилярши. И вместе с этим, как эхо, отражаясь во мне, доносятся клики восторга. А МОЖЕТ, КРИКИ БЕЗУМНЫХ?

Притягательный запах жаркого,

Целое делят, тащат куски государств,

И странники-люди танцуют на глади жаровни…

Снизу корысти пламя всё выше. Пляшут, и круче подскоки.

Плен душных объятий.

Хватают за горло,

Кидают под ноги.

Не желают уйти из страсти-огня,

Топчут друг друга.

Сегодня меня,

Завтра тебя и себя.

ТО ЗВЕРИ ЕЩЁ ИЛИ ЛЮДИ УЖЕ?

В вихре – песчинка, корабль – Земля…

Бурное море – шумом зелёным

Стонут леса…

Внимание Виктора, что в последние дни происходит всё чаще, переключается на Светлану:

«Рядом со мною любимая и верная жена. Исходящее от неё чувство теплоты и постоянная забота обо мне, дарящее гармонию, овевают меня. Вот наши взгляды пересеклись. Улыбаемся открыто и искренне друг другу: мы не такие, как все, мы – другие, выше… В её глазах вижу туман наслаждения.

Напротив меня, как всегда и обычно получалось, сидит сестра моей жены, Наталья. Рядом с ней её третий муж – строитель по специальности. Он мастер на все руки, и поэтому Света часто зовёт его на ремонтные работы в квартирах, которые наша семейная фирма сдаёт студентам. Алексей всегда подчёркивает своё уважительное отношение к Свете, как к сестре его жены. Часто, выпив, повторял пафосно и гордо: «Я – как брат для неё, больше, чем брат…»

Сейчас он сидит напротив Светы и, опустив свои веки, о чём-то глубокомысленно размышляет, будто вслушивается во что-то…

Лицо его сохраняет отблеск знаний и умений строителя-универсала, пробивного ради главного, как он говорит: успеть насладиться жизнью для себя.

Далее расселись родственники, дети, учительница по музыке с мужем. За ними – референтка, помощница во всём, востребованная из-за разносторонности своей и мечтающая получить звание генерала, как Ирина Волк.

Глава 6.

Человекоподобный или человек?

20 сентября 2022 года, 18:25

Еле слышен из-за занавеси на сценке, когда туда направляется тамада, говор приглашенных для развлечения публики артистов.

Остряк-юморист, исполнительница восточных танцев живота, известный певец,.. Все они помнят о том, что каждое раскрытие рта, движение ноги, правильно взятая нота приносит им двести долларов. Помнят они об этом, но, как и все, забыли о главном: пробуждении себя как творца. Рядом с ними колдует над аппаратурой дискжокей.

Застолье продолжается: всё громче голоса, музыка, треньканье столовых приборов, звон рюмок и бокалов. Виктор с восхищением любуется красотой половинки своей. Выслушивает тост её, посвящённый гостям, пришедшим на её юбилей. Слушает её, а параллельно структура докторской, которую он создаёт уже более года, теперь начинает окончательно складываться в воображении его. На эту мысленную структуру накатывается из прошлого бережно-тёплая волна, напоминающая о его слияниях со Светиком.

Свадьбу играли – это будто вчера.

Плавные звуки мелодии нежной

нашего вальса. Кружим с тобою

в желанных касаниях тел.

Танцуем с волшебными тактами вместе.

Раз-два-три – делаешь па и улыбаешься мне.

Лицо и вся ты – в дивном свечении чувства любви.

Песня нашей любви – всё время во мне…

Любовь – это Жизнь! Свадьбу играем, где музыка, звуки, чувства едины…

Раз-два-три, – делаешь па.

На руку гибким станом легла.

Взглядом обняв, на миг замерла…

Ступаю к невесте, жене

и снова, кружа, прижимаю к себе.

Веду я тебя, и мы – словно одно.

Единение танца, замирания сердца порывов,

движений, касаний и тактов…

Поток мыслей, отталкиваясь от силлогизмов, направляется к умозаключениям, которые он делает в поиске сходства и различия между людьми и зверьми.

«Звери не поступают по отношению к тем, кто им доверяет, предательски, подло и коварно. А люди? Если человек – тоже животное, то чем он отличается от зверя?» – подсознание Виктора отложило поиск ответа «на попозже».

Тамада встала и, перекрыв гул, исходящий от общего застолья, предложила высказаться Виктору, как самому близкому для именинницы человеку.

Виктор встаёт, держит в руке бокал красного вина, и, желая выделить лучшее качество в характере своей жены, обращается к присутствующим:

– Во-первых, уважаемые гости, я приветствую каждого из вас на этом мероприятии, которое собрало всех нас вместе и дарит наслаждение от нашего общения. Во-вторых, я смотрю и вижу насколько мы все разные, но собрались здесь и находимся вместе. Почему разные, но вместе? Потому, что наша юбилярша Света всю свою жизнь общается с людьми, видя, определяя в них главное – чистоту и теплоту, искренность души. Общается и одну/одного приближает, а от других мягко отворачивается, уходит. В итоге она создала свою вселенную, в которой мы все объединены. Объединены мы в этом зале общностью ценностей, качеств души и соединением со сплачивающим всех нас центром – со Светланой.

Она живёт качествами этой своей вселенной и притягивает нас своим излучением доброжелательности и чистоты духовной. Все мы и она сама получаем греющий свет её души… Не помню, кто это сказал, но согласен с ним и призываю каждого держать в памяти его слова: «Любовью дорожить умейте, с годами – дорожить вдвойне. Любовь – не вздохи на скамейке и не прогулки при луне. Любовь с хорошей песней схожа, а песню нелегко сложить»…

Нелегко сложить вдвоём и вместе спеть, спеть нам вместе всем и каждому… Предлагаю выпить за то, чтобы и дальше это наше общее cветени-свечение укрепляло и расширяло её, Светы, окружение. Выпьем за Свету в честь её прихода в этот мир, за день её рождения, за свечение, светение и за любовь!

Закончив тост он, глядя в светящиеся лучиками самолюбования глаза жены, протягивает руку и чокается с её бокалом. Все остальные, смеясь, улыбаясь, переговариваясь, вставая, присоединяются и, подчёркивая свою приверженность к духовности, хлопают в ладоши. Реагируют аплодисментами, начинают протягивать рюмки, бокалы друг к другу.

Вечер направляется к углублению веселья, устремляется и продолжается в нём. Проходит уже более трёх часов застолья. Детей отправили по домам…

Многие стараются выказывать себя трезвыми, хоть и не контролируют уже ни речь, ни поступки свои. Поддерживается празднование и чествование… Исполнили все свои поздравительные номера артисты… Отпели певцы караоке на маленькой сценке…

Официант разносит желающим сладкое, наполняет опустошенные бокалы – запомнил же, кому что! – вином, коньяком, виски, соком.

Уже превысил свою дозу выпитого. В нём просыпается чувство справедливости. Он встаёт. Сорокалетний, хорошо сложенный мужчина привлекательной наружности, Серафим, чтобы казаться более убедительным и не качаться, крепко держится за край стола. Поднимает свою рюмку и предупреждает, что начинает резать правду-матку:

– Я скажу вам правду… Я «перетоптал» всех куриц, сидящих за этим столом… И не раз… Кроме одной… Предлагаю выпить за них, за женщин, за дам, за тех, кто всегда говорят – дам… Выпьем с благодарностью за то, что они дают нам наслаждение… За прекрасных дам! Я, как настоящий мужчина, пью за них стоя…

Он опрокинул в себя наполненную до краёв стопку и, медленно присев на стул, начал ловить вилкой на своей тарелке закуску.

Все молча переглянулись… Затем застолье восприняло тост Серафима, как неловкую шутку пьяного соседа. После минутной тишины раздалось тихое хихиканье, и вдруг все громко захохотали, как после удачно рассказанного анекдота.

Смеясь, переставая смеяться, с прибаутками-присказками все начали чокаться бокалами, рюмками. Начали целоваться с кем попало. Они уже забыли о Серафиме, который, проглотив закуску, с неопределённой ухмылкой переводил взгляд с одного/одной на другого/другую.

Поболтали, перекинулись возгласами, поговорили, послушали тамаду. И вот она передаёт микрофон Светлане.

– Виктор очень точно определил, – начинает говорить, обращаясь ко всем, Света.

Виктор видит, как она, почувствовав единение присутствующих, высказываемое в словах, открыто улыбается гостям, всем окружающим. Она с доброжелательным выражением лица продолжает, а закончив речь свою, шепчет громко, обращаясь ко всем:

– У меня первый раз такой шикарный день рождения, и вы, как верно сказал Виктор, действительно, моя вселенная.

Жена медленно выговаривает слова – видно, хмель уже в голове, определил Виктор. Она закончила свой тост, и он протянул к её бокалу свой. Чокнулись, раздался мелодичный звон хрусталя. Он любуется томным от удовольствия выражением лица её и покрытыми поволокой синими глазами, чуть прикрытыми веками.

Решительным движением Виктор опрокидывает в себя остатки вина из своего фужера. Затем привычно для таких минут восхищения любимой матерью его сына, воспринимая радостный ход празднования её дня рождения и желая поддержать явно видимую эйфорию, целует её у мочки уха.

На фоне общего и привычного шума, слегка пьяного веселья, когда отключается тормоз разума, все почти переключились на главное для них: на ловлю удовольствия. На получение удовольствия до ощущения наслаждения: в еде, в питье, в шансонах, в разговоре, в компанейском общении, в легких касаниях.

Все едят, пьют, смеются, говорят, но всё это только то, что видимо и явно во всяком обществе на планете Земля. Явно из-за необходимости соблюдения принятых правил, указаний морали, чему противостоят эмоции, мысли, поступки.

Эта видимость – всего лишь маленькая верхушка айсберга всеобщих отношений. Основное же в этом, в отношениях, – невидимая, большая часть ледяной горы-странника упрятана в океане подсознания.

Эта неявная, преобладающая в объёме составляющая и маленькая, явная делают людей двуличными. Одна их часть айсберга – это поведение, мысли показные для всех, а вторая – это то, что невидимо.

Этих двойственных существ, у которых на лбу не написано, кем он/она является – можно разделить на три группы.

Первая группа, коих подавляющее большинство – около 85 % населения нашей планеты – это люди, направляемые в активности своей рефлексами, то есть реакцией на раздражитель. Эта реакция вырывается из них под воздействием эмоции, самой важной для жизни/выживания любого живого существа. За эмоцией следует мгновенная реакция, которая нужна для самосохранения именно этого индивида или для получения им комфорта, удовольствия, а не боли.

Важно здесь заметить то, что в этой группе людей каждый в начале делает, направляемый эмоциями, вершит поступок и только после этого уже думает! Здесь, в первой группе, старение тела – это не есть приход мудрости. Оно всего лишь факт, напоминающий о скором уходе из этого мира, из этой школы, из этого театра. Уход оттуда, где почти все носят маски и играют выдуманные ими же или принятые без понимания роли. Со смертью тела свершается фаза для перехода души из этого храма в другой «класс»: или на второй год (состояние сознания, называемое адом), или выше третьего уровня (состояние сознания, называемое раем). Свершается метаморфоза, но до этого мы все шагаем по зыбкому краю.

Вторая группа, коих около 10% от общего числа людей, это те, кто действуют по вектору, определяемому умом, расчётом, выгодой для своей особи, индивида. Они вначале думают, а затем действуют и имеют уже слабые зачатки духовности.

Третья, коих малое количество, около 5%, действуют или явно, или из состояния бездействия на основе умения, наличия ценностей и мотивации, исходящих из Духа. Вершится такое благодаря наличию у них нити связи со Всевышним, утверждающим Всеобщую Жизнь.

Для этих 5% главное – это общее благо, гармония/равновесие. Такое благо и гармония называются словом Красота. В данной группе имеются светлые и противостоящие им тёмные личности, но и те, и другие владеют мощью всезнания. Каждая из указанных трёх групп в одних и тех же обстоятельствах действуют по-разному, потому что их восприятие, эмоции, мотивы, потребности, ценности, цели отличаются разительно. Поведение любого индивида из указанных групп человек знающий, думающий всегда может предвидеть. Для прогноза ему надо знать только об основных уровнях сознания, в которых могут находиться люди.

Этим степеням/уровням прямо соответствуют людские намерения, желания, мысли, поступки, то есть тот определённый результат, который они, исходя из своего уразумения, создают и получают. Получают в зависимости от определённого уровня раскрытия Души, которая в потенции своей всеохватна.

На каждой определённой ступени сознания основа, откуда всё исходит, и мотивация деяний различны.

Таких основных состояний сознания (Души) семь:

1) сон со сновидениями;

2) глубокий сон – без сновидений;

3) бодрствование;

4) трансцендентное;

5) космическое;

6) божественное;

7) состояние сознания Единства.

Виктор, конечно, как психолог/психиатр международного, но особого уровня, знал о разделении людей по уровням сознания, которые определяли активность или пассивность в деятельности. Определяли, а также давали направленность вектору жизни людей, создавая в итоге определённую судьбу. Он знал, что каждому уровню сознания определённым образом соответствовали именно присущие этой ступени намерения, мотивация, потребности, желания, мысли, действия и результаты, плод.

Первые три ступени сознания из семи – проявлены на физическом, предметном уровне Мироздания и представляют собою явную его сторону. Остальные уровни – неявная сторона.

Важно, что 85% людей планеты не знают вообще о неявной части Мироздания, о неявном измерении.

В современном обществе всё перемешано: звери, кони, люди, разумные и невежды, духовные и предметно-действующие. Подавляющее большинство людей – это те, кто находятся на третьем уровне (сознание бодрствования), кто верят, что более высокая ступень – это выдуманное, не существующее явление.

На свадьбе танцуем – это будто вчера…

Лучатся голубые огромные глаза,

играет улыбка на сладко-алых губах.

Играет, словно в полёт приглашая…

Раз-два-три, в вырезе платья –

бело-прекрасные волны,

груди твои и купаются в них поцелуи мои.

Прозрачность фаты прячет волос завитки.

Мне не сдержаться, и снова, снова целую тебя…

Наши души, веря в вечную силу

чистой Любви, в танце слились и также – тела…

«Вот любуюсь ею, – думает Виктор. – Света, уйдя в себя, правой ладонью руки мягко касается и гладит ножку бокала. Левая – под краем скатерти… Смотрит она на меня мельком, и ловлю отсвет улыбки наслаждения на лице её. В глазах её отражение того сладостного томления от моих касаний, что всегда негой охватывают её всю, когда мы одни и близки…

Представляю это в воображении и воспринимаю, как эхо, вибрацию, идущую из прошлых касаний наших голых тел… Представляю и вижу в памяти своей, как она, переполняемая чувством слияния со мной, желает получить от меня ободряющую, объединяющую нас ласку… Представляю это и, вспоминая, как напряжение всегда отпускало меня, когда я переступал порог дома своего, чувствую такое же отпускание сейчас. Чувствую здесь и отключаюсь от надзора мыслей своих.

Отключаюсь и подпадаю под постоянно живущее во мне желание обнять, дотронуться до милой своей.

Хмель, живя уже в голове у меня – я выпил почти бутылку – отодвигает контроль разума, движет меня на озорство и не выдерживаю…»

ЧАСТЬ 2

«Короли и шуты стоят, открыв рты.

Стоят они, а в глазах нули»

Глава 1.

Сколь верёвочка ни вейся, а совьёшься в кнут

20 сентября 2022 года, 21:15

Наша свадьба играет, пляшет, играет.

Хватаю, шутливо пугаю,

и в польке весёлой несёмся, кружимся по залу.

Твой стан крепко держат руки мои. Они – опора твоя.

Ладони твои лежат на плечах у меня.

Ты, прелесть моя, смеясь, веселясь,

то в щёку, то в нос, то в губы,

играясь, целуешь меня…

«Хмель движет меня на озорство…

Незаметно для гостей и Цветика моего

внезапно протягиваю левую руку свою под скатерть,

где заученно устремляю пальцы мои

к её бедру, под платье, к лобку, и вдруг…

Устремляет Виктор пальцы свои, но он делает это не вовремя. Парадно кем-то произносится очередной тост…

«Краем уха слышу я тост, голос певца и аккорд гитары, но это – вдалеке… Это очень далеко, а здесь… Здесь вдруг неожиданно для себя осязаю, что вместо трусиков и привычной влажной теплоты, исходящей от её цветка-розы, половых губ, прячущих клитор любимой жёнушки… Ощущаю, что касаюсь там же чьего-то большого пальца на ступне! Автоматически сжимаю эту ступню и, не понимая, что там происходит, другой рукой, резко вскинув, поднимаю край белой скатерти, прячущей что-то невообразимое. Наклоняюсь. Ступня вырывается из моей ладони. Разутая пята с опозданием дёргается под краем сдвинутого платья МОЕЙ… А там стринги сдвинуты, сикель открыт… Дёргается чужая нога, отделяется от «венериного бугорка» моей жены. Сгибается нога и резво направляется к туловищу родственника-зятя её, мужа сестры Светланы, – вспоминает Виктор. – Вижу, как без туфли нога жёнушки моей, отрывается от вздыбленных у растёгнутой ширинки брюк мужских, сидящего напротив неё. Отрывается, а тот по инерции, ладонью своей ещё пробует погладить-догнать то, что было между ног его. Отрывается и, двигаясь под столом параллельно полу, возвращается к её стулу. Разбегаются ножка и нога… Всё это вижу, засекаю, но это ведь под столом, а лица-то и сердца находятся над столешницей.

Медленно выпрямляюсь. Слышу убивающе оглушительный аккорд гитары и голос Володи:

«У меня жена была, она меня любила.

Изменила только раз, а потом решила…»

Голос Высоцкого эхом явно будит во мне брезгливость и отрицание происходящего здесь, у нас, вокруг нас. Будит веру в невозможность происшествия, но… Но теперь уму моему становится понятным нахождение её левой руки под скатертью. Понятно, но… Но голос певца утверждающе повторяет и повторяет доказательно:

«Эх раз, раз, да ещё раз,

да ещё много-много-много-много раз

Эх раз, да ещё раз,

да ещё много-много раз…»

Поднимаю взгляд мой. Музыка и песня звучат ещё громче, оглушительно звучат, сенсационно вещают:

«Если вас целуют раз,

вы, наверно, вскрикните

Эх раз, да ещё раз,

а потом привыкнете.

Эх раз, да ещё раз,

да ещё много-много-много-много раз…»

Вопросительно угрожающим взглядом впиваюсь в сидящего напротив Светланы родственника, Алексея».

Глава 2.

Эксплозия

20 сентября 2022 года, 21:16

«В глазах Алексея – некая смесь растерянности и высокомерно-самодовольной кичливой ухмылки, которая спешит спрятаться за маску вежливого безразличия. Он всё ещё по инерции продолжает нагло смотреть на меня. В бесстыжих глазах его видны искорки, отблеск веселья и осмеяния, хохотня, хорохорство! – возмущен Виктор. – Он кичится своим верховенством! Верховенством в чём и где?!