Агнесса и собака на телевидении

– Причем тут Гарик? – удивилась я. – Я не слышала, чтобы он раньше вел какие-то дела с Котовой.

– Шоу-бизнес есть шоу-бизнес, – серьезно отвечал мой визави. – Надо проверить. Продюсер поп-певицы – и чтобы он не был связан с преступным миром? В нашей стране это практически невозможно, иначе его тут же сожрут с потрохами.

Не одни мы работали в тот выходной день на телецентре, и Сергей показал мне списки тех, кто находился тогда в здании – очевидно, добытые по его каналам на Петровке. Так как все, кто имел постоянные пропуска, входил в корпус беспрепятственно в любое время, и имя его нигде не отмечалось, то эти списки по определению не могли быть полными. Кроме нескольких монтажеров, режиссеров и редакторов, сидевших в монтажных на разных этажах и готовивших свои программы к эфиру, параллельно с нами работали в студиях еще пять съемочных групп.

– Узнаешь кого-нибудь?

Я не так давно работаю на телевидении, чтобы знать тут многих, но тем не менее две фамилии показались мне знакомыми – вернее, одна:

– Сидоркина А.Я.; Сидоркин В.Е.... Слушай, это те самые Сидоркины, Анна и Вилен, которые ушли из "Прикосновения" с громким скандалом примерно через месяц после моего появления в компании. Анна работала редактором, а ее муж числился администратором и заодно добывал деньги. Кстати, с тех пор, как их выгнали, у нас нет администратора.

– Так из-за чего же был скандал?

– Анна Сидоркина сделала программу, точь-в-точь скопированную с ток-шоу Котовой "Надежда", на одном из дециметровых каналов и собирались продать этот проект на НТВ. Кстати, авторами "Надежды" были сама Синякова и Валентина Черникова, хотя официально в титрах стояли имена Синяковой и Котовой. Котова грозилась подать на Сидоркиных в суд из-за нарушения ее авторских прав, но подала или нет – не знаю.

– Это все надо проверить, – и Сергей опять поставил какой-то значок у себя в блокноте. – А что по этому поводу предприняла Синякова?

– А ничего. Она поплакала, покричала, потрясла кулаками – и успокоилась. Зато Котова кое-что сделала – после ее вмешательства на НТВ Сидоркины стали персонами нон грата.

– Значит, надо проверить, где были эти самые Сидоркины, начиная с 18.45.

– Только учти, что они здесь отмечены, потому что для них заказывали спецпропуск в студию прямого эфира. Это в соседнем здании, со строгой охраной; ни войти туда, ни оттуда выйти без ведома охранника там нельзя. Оно соединяется с главным зданием подземным переходом, но там тоже повсюду стоит милиция. Не думаю, что они смогли бы проникнуть тем вечером в основное здание так, чтобы об этом никто не знал – если они выходили оттуда, то об этом должна быть сделана отметка в спецпропуске.

Я еще раз просмотрела списки. Огромное здание, и даже по выходным там бывает много народа, больше, чем может показаться на первый взгляд – люди рассеиваются по студиям, по монтажным. Кроме тех, кто пришел сюда по индивидуальным пропускам, был еще коллективный список зрителей и участников сексуального ток-шоу "Про это", которое одновременно с нами снимали на втором этаже. Массовка, опять ничего мне не говорящие имена. Вздохнув и посмотрев на часы, я отдала бумаги обратно Сергею и обратилась к нему с вызовом в голосе:

– Мне кажется, Сережа, мы с тобой кое-что упустили. Почему мы рассматриваем только, кому была выгодна смерть Котовой, совершенно игнорируя возможность того, что это могло быть преступление на почве страсти. Например, я только вчера выяснила, что наш оператор Олег был ее любовником. Конечно, у него стопроцентное алиби, но мне кое-что непонятно…

– Агнесса, не увлекайся романтикой. Очень часто так называемые преступления на почве страсти оказываются на самом деле преступлениями корыстными. Например, совсем недавно был такой случай: мужчина убил бывшую любовницу, но вовсе не из ревности, а потому, что она пообещала испортить ему карьеру и вообще вышвырнуть на улицу при помощи своего близкого родственника, очень влиятельного человека. Когда убийцу прижали к стенке, он заявил, что сделал это в аффекте, но на самом деле он все спланировал заранее. Какая уж тут страсть? Кстати, не только у любовника Котовой, но и у ее мужа имеется алиби, так что чувства в данном случае, очевидно, неактуальны. И поверь мне, я нутром чую, что это убийство – предумышленное и хорошо просчитанное. В аффекте убивают не так.

– Убийца, что же, заранее предусмотрел, что на Жене будет костюм с поясом?

– Нет, просто воспользовался подсобным средством. Наверняка у него было наготове другое орудие убийства. И все-таки поверь мне на слово, здесь нет признаков преступления, совершенного в порыве страсти.

– Ты, наверное, прав, но все-таки мне кое-что непонятно. Я про Олега Варзина говорю. Если он был ее любовником, то почему я этого не почувствовала? Я проработала с ним бок-о-бок почти год, я много раз наблюдала его в одном помещении с Женей – но ничего не ощутила. Никаких флюидов, понимаешь? А как он хохотал, когда она выдала свой ужас перед наступлением старости – так никогда не будут смеяться над любимым человеком. Я вчера вечером прижала к стенке Тамару Синякову, и она призналась: да, она что-то такое слышала об отношениях Котовой и Варзина, но это было вроде бы не слишком серьезно – так, трах-перетрах, по ее выражению. Но если они давно расстались и она ему была столь безразлична, то почему он вылил на меня столько гнева и желчи по поводу ее загубленной жизни? – и я рассказала Крутикову то, что выдал мне осветитель.

– Нюансы, Агнесса, нюансы… Это твое дело – в них разбираться, так что помозгуй на досуге, что произошло с вашим оператором. А теперь давай перейдем к фактам. Итак, кому была выгодна смерть Котовой?

– Ну, в первую очередь, наверное, мне. Редактору Лене Горячевой – она работала на Котову, как рабыня, а та даже нигде не упоминала ее фамилию; я думаю, со мною ей сотрудничать намного интереснее – и выгоднее. К тому же после смерти нашей основной ведущей у нее появилась возможность самой появиться на телеэкране – пусть маленькая, пусть теоретическая, но возможность. Как, впрочем, и у Оксаны Верховцевой. Кстати, Оксана ходит очень задумчивая, что для нее совершенно необычно. Впрочем, может, сам факт смерти на нее так подействовал, это бывает с теми, кто впервые с ней, костлявой, сталкивается. Режиссеру Толь Толичу смерть Котовой в принципе тоже выгодна – у него были постоянные конфликты с Женей на творческой почве, и он уже собирался уходить. Теперь он может остаться в телекомпании, и никто ему не будет диктовать, что надо делать.

– Попасть на телеэкран, в титры, освободиться от творческого гнета – не слишком ли это мелкие поводы для убийства?

– Ты не знаешь телевизионный народец, да они за минуту на экране глотку друг другу перегрызут… Но это фигурально говоря, а буквально – ты, конечно, прав. Но учти, что и у Лены, и у Оксаны была возможность убить Котову – они во время убийства были в здании, но никто не знает, где. Тем более что Оксана соврала – она не сидела все время в гардеробной с Глашей, как она утверждает. Я не видела их, когда спускалась в буфет…

– И ты скрыла от меня эту информацию?

Брат моего мужа меня любит (по-родственному, конечно). И понимает. Но у него с Марком есть одна общая черта – почему-то я обладаю свойством приводить их в бешенство. Вот и сейчас Сергей, судя по тому, как побелели костяшки пальцев, которыми он вцепился в край стола, как дрожал его голос, готов был меня убить. Я с тоской подумала – когда надо, самолеты никогда не прилетают вовремя.

– Понимаешь, Сережа, мне неприятно выглядеть стукачкой, даже в собственных глазах. К тому мне хотелось бы самой ее разговорить. В конце концов, я такая же подозреваемая, как и Оксана, и почему моим словам относительно нее должны поверить, если их никто не может подтвердить?

– Если Оксана убийца, то в этом случае следующей ее жертвой будешь ты! Не смей заводить с ней разговор на эту тему!

– Я не наивная дурочка и не собираюсь загонять ее в угол. Я просто надеюсь, что мне удастся заставить ее проговориться. И к тому же я не верю, что Оксана убийца. Конечно, она не стесняется в средствах, чтобы пробить себе дорогу, но она не пойдет на убийство – причем вовсе не из-за моральных тормозов, а потому, что преступление может раскрыться и тогда она сядет в тюрьму, а это вовсе не входит в ее планы. Ее кредо – наслаждаться жизнью, и по возможности на халяву! К тому же она привыкла загребать жар чужими руками, а убивать самой – это слишком серьезное дело, чересчур большой расход энергии.

– А кого ты тогда видишь в роли убийцы?

– Как ни странно, тех, у кого нет ни малейших поводов для убийства именно Котовой. Например, Светлану, монтажера, злобную и неудовлетворенную бабу. Но беда в том, что у нее нет ни малейшего повода убивать именно Котову, она с ней не конфликтовала – в отличие ото всех остальных. Насколько я знаю – я специально выясняла – Светлана благодаря Котовой получала две зарплаты, и от "Прикосновения", и от заказчика, телеканала "1+1", единственная из наших сотрудников, между прочим… Так кто же режет курицу, несущую золотые яйца? Или взять Таю, племянницу Синяковой. По-моему, у этой девицы нет никаких моральных устоев. И еще я несколько раз замечала, что у нее странно блестят глаза. Уверена, что она сидит на колесах, а наркоман, как ты знаешь, на все способен. Но Тайке смерть Котовой абсолютно невыгодна. Все сотрудники "Прикосновения" прекрасно понимают, что в случае ее внезапной смерти у компании очень много шансов обанкротиться. Но если бы Тамара Синякова осталась без фирмы, Тайка осталась бы вообще безо всего.

– Да, мотива у нее нет… Так кто же следующий?

– Степан Кочетков, наш второй режиссер. Это очень странная личность; иногда мне кажется, что он даже не психопат, а нечто большее, классический сумасшедший. По-моему, из такого материала делаются маньяки, серийные убийцы. Меня он однажды поразил, когда я ходила на съемки ток-шоу "Про это" – это было в период моего ученичества. Представляешь, какая там в студии сидит публика – все больше сексуально неудовлетворенная и с придурью. Если у человека с этим делом все в порядке, то зачем ему об этом говорить? Так вот, во время передачи о бисексуалах Степан вдруг взял слово и рассказал – во всех подробностях – о своем юношеском опыте “как у спартанцев». И закончил тем, что женщины ему все-таки нравятся больше.

– Н-да… – протянул Сергей. – Ну и типы у вас тут, на телевидении. Не удивлюсь, если Марк, как только сойдет с трапа, потребует от тебя, чтобы ты оттуда ушла.

– Это называется душевный эксгибиционизм, – рассеянно уточнила я и посмотрела на часы: я не видела мужа три недели и еще пять часов… сколько мне еще осталось ждать? – Так вот, Степан, на мой взгляд, может убить. Но парадокс заключается в том, что убить он должен был бы меня, в его глазах злодейку, потому что Женю он не то что готов был носить на руках – он мог целовать ее следы на грязном полу.

– И что же, это была любовь без взаимности?

– По-моему, Степану достаточно было обожать ее платонически. Этакий синдром Желткова…

– Не ругайся, Агнесса, переведи на человеческий язык…

– Вспомни классику, которую мы проходили в школе. У Куприна есть повесть "Гранатовый браслет", герой которой мелкий почтовый чиновник Желтков обожает издали прекрасную княгиню Веру – и ему ничего от нее не надо, это чисто платоническое чувство. Бесплотное – и, с точки зрения психиатрии, патологическое. Потому что нормально – это когда мужчины и женщины из плоти и крови любят друг друга не только душевно, но и телесно. Но гений Куприна возвел эту патологию до степени высочайшей одухотворенности, доступной человеку – и совершенно зря, по-моему.

– Если отвлечься от высокой литературы, то из твоих слов я могу сделать вывод, что ваш второй режиссер ненормально, то есть душой, а не телом, любил покойницу?

– Примерно.

– Ну так бы и сказала сразу. Но разве такая любовь не может перейти в лютую ненависть?

– Может. Если объект любви вдруг окажется недостоин своего обожателя, разочарует его. Например, заведет любовника… – чем больше я думала об этом, тем более подозрительным мне казалось поведение нашего второго режиссера. – Послушай, Сережа, давай рассмотрим гипотетический вариант: Степан обожает нашу теледиву, это его недостижимый, как богиня с Олимпа, идеал. Он понимает, что она на десять ступеней выше его, он всего лишь червь у ее ног. И вдруг он обнаруживает, что это вовсе даже не богиня, не непорочная Диана, а очень даже земная женщина: она спит с оператором! Она просто шлюха! И тогда он ее убивает… Что скажешь?

– Что ты насмотрелась фильмов про маньяков-убийц. Впрочем, в твоих рассуждениях есть рациональное зерно. Будем иметь это в виду.

Сергей смотрел мне в глаза своим ясным, зеленовато-серым взором, но при этом даже не притронулся к ручке. Чувствовалось, что он считает все мои предположения полным вздором. Ну что ж, запомним. Вот погоди, если я окажусь права!

– Психи, конечно, убивают, – продолжал он, – убивают из-за каких-то своих, непонятных нам, душевно простым людям, убеждений. Но чаще убивают совершенно нормальные – и из-за денег. Прости меня, Агнесса, но я не верю, что во всем этом не замешаны деньги. Поэтому в ближайшее время сотрудники "Ксанта" займутся проверкой всех денежных взаимоотношений "Прикосновения", телеканала "1+1" и Котовой. Мы выясним, кто вкладывал деньги в шоу Котовой и зачем, найдем всех инвесторов, тайных и явных. И обязательно отыщем таинственного спонсора Котовой. Когда я об этом договаривался с Синяковой – о том, что она раскроет мне всю бухгалтерию, причем отнюдь не ту, что предназначена для налоговой инспекции – то она сначала чуть не упала в обморок, но потом согласилась. Мне пришлось намекнуть, что иначе этим займутся с нашей подачи люди с Петровки, и они не будут так деликатны, как мы. Видно, ей есть что скрывать.

Я расхохоталась – я не могла себе представить, что Тамара, полнокровная и подвижная, как десять тонюсеньких девушек в три раза моложе ее, может упасть в обморок. Когда она после шестнадцатичасового съемочного дня говорила, что у нее болит голова, ей не хотелось верить – казалось, она может работать еще столько же. Тамара в моем представлении похожа на тучный сгусток космической энергии, однако в таком случае бухгалтерия – это тот метеорит, который все может разнести все в пыль и прах!

– Будете проверять ее книги – выясните заодно, где мой гонорар за февраль, – произнесла я вслух.

– И вот еще что, – наморщил лоб Сергей. – У нас сложности с ее семейством… То есть не с Тамариным, конечно, а с Котовыми. Кстати, они объявили о награде: тот, кто найдет ее убийцу, получит три тысячи долларов. Не слишком много, надо сказать… Так вот, никто из Котовых не желает с нами говорить. Они ведут себя так, как будто убеждены, что это ты убила их возлюбленную Женечку.

Я только вздохнула. В одном из интервью знаменитый режиссер и безутешный отец намекнул, что его дочь погубили бездарные коллеги, люто завидовавшие ее таланту. "Снова повторилась история Моцарта и Сальери" – таковы были его точные слова.

– На самом деле Котовы, очевидно, так о тебе от нее наслышаны, – продолжал Сергей, – что любой твой родственник для них – исчадие ада, с рогами, хвостиком и копытами. Это затрудняет дело, приходится…

Но я его уже не слушала – диктор объявил, что только что совершил посадку рейс из Копенгагена. Наконец-то! Теперь еще таможня, паспортный контроль… минут двадцать – и я увижу Марка!

Это кому-то может показаться смешным – после стольких лет брака радоваться возвращению мужа из трехнедельной командировки, но у меня действительно зачастило сердце. Можете надо мной смеяться, можете мне завидовать – но я была счастлива в тот момент, когда он наконец показался из-за загородки и, бросив сумку на пол, а кейс – прямо в руки брату, схватил меня в объятия.

– Ты завтра же подашь заявление об уходе! – было первое, что он мне сказал, даже не успев еще поцеловать.

– Хорошо, хорошо, – ответила я задыхающимся голосом уже после поцелуя.

Завтра будет воскресенье, никто не работает, ну а в понедельник… В понедельник мы еще посмотрим. .

VI1. Марк в студии и испорченная мастер-кассета

Конечно же, никуда я с телевидения не ушла. Марк побушевал-побушевал – и успокоился, как я и предполагала. Я клятвенно пообещала ему свято соблюдать все предписанные им меры безопасности, не ходить одной по коридорам телецентра, даже в туалет, не оставаться в одиночестве в гардеробной и комнате отдыха и т.д. и т.п. Большинство этих мер было, конечно, совершенно бессмысленно – как и его предложение приставить ко мне охранника из "Ксанта". Однако он беспокоился обо мне, как это и пристало любящему мужу, и одно это уже было приятно. Более того, во вторник он даже взял на работе отгул (а скорее, просто договорился с Сергеем, что самолично разведает обстановку), чтобы сопровождать меня повсюду в мой съемочный день, что вызвало в нашей телекомпании ажиотаж. Честно говоря, я надеялась, что волны зависти, которое подняло само его появление в студии, всколыхнут застойное болото, и я почерпну из них кое-какую полезную информацию.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.