Корсар. Испанский граф

В его голосе звучала твердость и решимость. Он был готов идти до конца, несмотря ни на что.

"Представитель" спокойно выслушал его и неожиданно улыбнулся.

– Хорошо, Никита Львович, я вас понял. – Он развел руками. – Не будем горячиться. Предлагаю пройти на пресс-конференцию. Все обсудим на месте. Граф уже прибыл, все готово к старту.

Он кивнул в сторону большого шатра, стоявшего неподалеку. Звучала музыка, слышались голоса журналистов и щелканье фотокамер. Стив почувствовал, как его затягивает в водоворот событий. Сопротивляться было бесполезно. Нужно было идти и бороться за свои интересы. И он был готов к этому.

–

Торжественная суета пресс-конференции бурлила вокруг постамента Петру Великому. Специально сооруженная импровизированная сцена возвышалась над толпой, принимая на себя важных особ, причастных к этому необычному мероприятию. Напротив сцены находилась длинная скамья, на которой рассаживались так называемые «интересанты» – представители делового мира, чиновники, возможно, кто-то из прессы. А вокруг, как вездесущие шершни, жужжали операторы с массивными камерами на плечах и ведущие телеканалов, ловившие каждый взгляд, каждое слово.

Стив и Лукас, в своих яхтенных костюмах, скромно устроились на самом краю скамьи. Стив, нахмурив брови, излучал напряжение, которое ощущалось даже на расстоянии. Его мысли путались, метались от неразберихи с этой внезапно разросшейся командой до абсурдного количества продуктов. Казалось, его голова вот-вот взорвется от всего этого хаоса. Он корил себя, мысленно обзывая последними словами за то, что ввязался в такую откровенную авантюру, недооценив ее масштаб.

Лукас же, напротив, был абсолютно расслаблен. Он наслаждался каждым моментом, впитывал атмосферу праздника, как губка. Его голубые глаза весело бегали по сторонам, подмечая все происходящее, и он без умолку комментировал шепотом происходящее, то и дело тыкая пальцем в сторону какого-нибудь особо важного лица. Эта разница между ними была так очевидна, что даже случайный наблюдатель мог бы ее заметить. Лукас, казалось, плыл по течению этой шумной реки, в то время как Стив пытался пробить себе путь через шторм.

Внезапно, совершенно неожиданно для Стива, Лукас вскочил со скамьи и быстрым шагом направился к сцене. Стив проводил его удивленным взглядом. Что это он задумал? Лукас поднялся на сцену и, перехватив микрофон, начал говорить. Его голос звучал громко и уверенно то на русском языке, то на английском. Он произнес пламенную речь о предстоящем водном переходе, о его значимости, о дружеских связях между странами. Выражал полную уверенность в успехе мероприятия и, размахивая руками, благодарил организаторов этого «замечательного события».

Стив сидел и таращился на него. Глядя на эту импровизацию, он чувствовал смесь раздражения и невольной зависти к непринужденности Лукаса. «Видимо он выпил не 100 грамм, а полбутылки “Перцовой” водки», – пронеслось в голове у Стива, и он в тот момент искренне пожалел, что не сделал то же самое. Может, тогда вся эта суматоха не казалась бы такой невыносимой.

Стив перевел взгляд на графа. Высокий, статный мужчина лет сорока, он словно сошел со страниц модного журнала. Спортивное телосложение, длинные волосы, обрамляющие правильные, почти скульптурные черты лица – в нем чувствовалась порода, аристократизм, который не спутаешь ни с чем. Он выглядел абсолютно уверенно, держался непринужденно, раздавал автографы, улыбался камерам, общался с журналистами так, будто делает это каждый день – впрочем, скорее всего, так оно и было.

Стив невольно задумался о его мотивах. Что движет этим человеком? Жажда приключений? Или просто скука и желание потешить свое самолюбие? Он посчитал графа самовлюбленным эгоистом, которому абсолютно наплевать на всех остальных. Неожиданно Стив понял, что в нём начинает рождаться Жук – его бывший учитель и нонешний инженер судостроитель, – он быстро отогнал липкую мысль.

Тем временем пресс-конференция начала сворачиваться. Журналисты, удовлетворенные полученным материалом, принялись сворачивать штативы, упаковывать камеры, собирать блокноты. Толпа понемногу редела, расходилась в разные стороны, оставляя после себя лишь ощущение прошедшего праздника. Стив почувствовал облегчение от того, что формальная часть мероприятия подошла к концу.

Но это облегчение было недолгим. Тревога по поводу предстоящего путешествия, по поводу этих несчастных 19 шлюзов, по поводу того, как он собирается поместить 11 человек на свой маленький катер, никуда не делась. Напротив, она только усилилась. Нужно было срочно что-то с этим делать и как-то решать.

Стив и Лукас поднялись со скамьи и направились к своему катеру, который скромно покачивался у причала. Стив шел молча, в уме прикидывая предстоящий путь. Тысяча триста тридцать километров по воде… 19 шлюзов… 250 километров в день… Сколько это займет времени? Каждый шлюз – это час, а то и больше. А ночью стоять… Мысли кружились, как осенние листья в вихре.

Лукас же, не утратив своего боевого настроя, продолжал шутить и подбадривать Стива. Он уже строил планы о знакомстве с испанскими красотками, которые, по его мнению, обязательно должны были быть в свите Графа. Несмотря на все проблемы и головную боль, Стив почувствовал прилив адреналина. Впереди было настоящее приключение. И пусть оно начиналось с хаоса, это был его хаос, его авантюра. Он улыбнулся.

Глава 5. Старт

Лукас сиял. После всей этой шумихи, камер и важных лиц на пресс-конференции он чувствовал себя, как минимум, звездой. Он ходил по причалу, размахивал руками и взахлеб расписывал Стиву, как же "замечательно" пройдет это путешествие.

– Стив, дружище! Спасибо тебе за приглашение! Я очень рад составить тебе компанию в этом путешествии. Я уверен, что оно будет незабываемым и увлекательным. Признаться, я не думал о таком размахе и внимании. Будь уверен, мы справимся и граф будет доволен. Вот увидишь всё пройдет великолепно, мне не терпится уже нестись на всех парусах, вернее моторах по рекам и каналам. А с такими продуктовыми запасами это будет не просто путешествие, а пир во время путешествия!

– Ты уверен?

– Да, теперь я уверен, я уверен в успехе, ведь удача с нами, как ты сам много раз говорил.

Он говорил про скорость, про адреналин, про то, как они пройдут все шлюзы, и как Граф будет в восторге.

Стив же, слушая этот поток оптимизма, лишь хмурился. В его голове крутились цифры, расчеты, проклятые шлюзы, которые никуда не денутся, и понимание, что вся эта авантюра может закончиться не громкой победой, а оглушительным провалом. "Легко говорить, когда тебе не отвечать за результат", – мелькнуло в его мыслях.

В кармане куртки зазвонил телефон, Стив ответил, его выражение лица начало меняться, он стиснул зубы, желваки на скулах зашевелились, густые брови нависли над глазами, взгляд в никуда говорил о неприятном разговоре с таинственным собеседником.

– Услышал, – сказал он через несколько минут и отключил собеседника.

– Кто или что это было? – спросил Лукас, остановившись у катера и глядя на друга. – Ты так выглядишь будто говорил с преисподней. У нас всё хорошо?

– Не придумывай. У нас всё хорошо, – ответил Стив, стараясь улыбнуться.

Лукас только кивнул, оставив подозрения при себе. Он слегка почувствовал нарастающее напряжение, но тут же отогнал его прочь. Привычка быть ухарем снова взяла верх. Его взгляд скользнул по катеру, по его скромным размерам, будто он смотрел на авианосец в полном снаряжении.

Тем временем, непонятно откуда, к ним двигалась целая процессия. Впереди шагал тот самый «Представитель мэра», его лицо уже не вызывало никакого доверия. А рядом с ним – Граф. Стив уже видел его на сцене, но вблизи он выглядел еще более… отстраненным. С поднятым подбородком, будто с высоты собственного величия рассматривал он причал, реку, катер. Он был больше похож на скульптуру, чем на живого человека.

– Никита Львович? – обратился к Стиву «Представитель», – Позвольте представить вам Графа де ла Вега.

Стив кивнул, сдержанно, как видел в исторических фильмах про вельмож. Граф чуть заметно кивнул в ответ, словно эта процедура была для него не обременительной необходимостью, а лишь формальностью, которую нужно было быстро пройти.

– Это господин Лукас, помощник капитана, – продолжил «Представитель», указывая на Лукаса.

Лукас, чуть наклонив голову, приветливо улыбнулся Графу. Но тот лишь повторил свой едва уловимый кивок, даже не смотря в его сторону.

– А это Владимир Михайлович, главный инженер, – “Представитель” указал на Жука, который стоял чуть позади, скрестив на груди руки – нет, не как покойник в гробу, но очень похоже. Он разглядывал вновь прибывших с недоверием, его взгляд говорил: век бы всех вас не видеть.

Жук буркнул что-то вроде “здрасьте” себе под нос и тоже кивнул. Кажется, его скептицизм по отношению к этой затее достиг своего апогея и, если бы ему дали слово, то получили бы все сполна, в особенности те, кого он не знал лично.

За Графом стояли люди. Не просто люди, а… свита. “Представитель” начал их перечислять: «два телохранителя» похожие на шкафы в спальнях, каждый из которых, по оценке Стива, весил не меньше центнера. Их массивная комплекция явно не вписывалась в представление о комфортном размещении на R-600.

Затем – «массажист с пустым взглядом». Его лицо, лишенное каких-либо эмоций, напоминало маску. Следом – «парикмахер», субтильный и явно не привыкший к свежему воздуху, с какой-то болезненной бледностью. И вот уже идет «костюмер», украшенный экстравагантными синими волосами, как будто сошедший с подиума.

А за ним – «стилист» с тщательно уложенной седой прядью, придававшей ему этакую богемную небрежность. Затем – «человек связи с маленьким чемоданчиком», чья функция оставалась совершенно непонятной. И, конечно, «оператор с видеокамерой», готовый, видимо, запечатлеть каждый чих Графа. Замыкал эту процессию… «просто друг Графа».

Стив, глядя на эту процессию, почувствовал, как его челюсть медленно ползёт вниз. Его внутренний пират из юношеских фантазий шепнул: "Где-то здесь должен быть еще и личный киллер". Эта мысль, мрачная и нелепая одновременно, почему-то показалась ему совершенно естественной. Он уже ничему не удивлялся. Казалось, эта история превращается в абсурдную комедию, вот только смеяться совсем не хотелось.

Каждый из этих одиннадцати (!) человек, согласно формуляру, должен был разместиться на шестиметровом катере. Все разом уставились на R-600. На эту маленькую лодочку, которая рядом с ними выглядела игрушечной, будто с ней только что играл маленький мальчик, его позвала мама – он убежал и забыл свою любимую игрушку у причала.

В этот момент, казалось, даже чайки замолчали, уставившись на немую сцену из нетленного произведения известного автора – повисла давящая тишина, прерываемая только негромким плеском воды о борт катера. На лицах свиты читалось непонимание. На лицах Стива и Жука – шок.

– Комон! Залазь на борт, Братва! – громко и с нарочитой бодростью воскликнул Лукас, прерывая повисшую паузу. Он махнул рукой в сторону катера, призывая всех подняться на борт.

Его бравада, конечно, выглядела нелепо в этой ситуации, но по крайней мере, она немного разрядила обстановку. Часть свиты дрогнула, переглянулась и, будто по команде, повернулась к Графу, ожидая его реакции, его повеления…

Воздух на причале сгустился. Свита, ещё пару минут назад оживлённо галдящая, разом притихла, оценивая масштабы «катастрофы». Чьи-то глаза бегали от небольшого шестиметрового «Корсара», больше похожего на гоночную торпеду, к одиннадцати солидным мужчинам, среди которых были и внушительные телохранители, и стилисты с причёсками, достойные подиума.

Немая сцена длилась всего мгновение, но за это мгновение каждый успел осознать: все они "туда" не поместятся. Никак. От слова совсем.

Граф, до этого снисходительно разглядывавший нелепое судно с кожаным креслом посредине, резко повернулся к «Представителю». Поднятый подбородок дрожал от возмущения, взгляд метался между маленьким катером и толпой своей свиты. Атмосфера накалялась. Граф не привык, чтобы что-то шло не так, тем более на публике. Его голос прозвучал надменно, с нотками испанского акцента, усиленными негодованием.

– Qué demonios? – Его интонации не требовали перевода. – Что, чёрт возьми, здесь происходит? Где катер?! – Он топнул ногой, и эхо его недовольства разнеслось по причалу.

«Представитель», неколебимый как маяк в бурном штормовом северном море зимой, смотрел на графа не моргая словно няня со стажем на непослушного шалуна, пытаясь сгладить ситуацию, он начал вслух перечислять все титулы Графа, словно это могло волшебным образом увеличить вместимость судна.

Но это только усилило гнев Графа. Его черная грива гневно взметнулась. Он рявкнул что-то на испанском, что прозвучало как проклятие, и резко повернулся, быстрым шагом направляясь прочь от причала.

Два громилы-телохранителя без лишних слов последовали за ним, создавая ощущение надвигающейся бури. За их спинами остался притихший причал и ошарашенная свита и лишь шепот плеска воды Москва-реки нарушал эту тишину.

Жук, мрачно наблюдавший за этим фарсом, покачивал головой. Его бормотание было едва слышно, но по выражению его лица было понятно, что он снова повторяет свою любимую мантру: «Я же говорил… я же предупреждал…». Это тихое ворчание звучало как предсказание неизбежного краха, добавляя нотку саркастического юмора в эту напряженную сцену.

Лукас, оценив обстановку, моментально исчез из поля зрения, направившись к ближайшей деревянной беседке. Его поспешное отступление ясно намекало на то, что у него там наверняка припрятана бутылочка его любимой «Перцовки» с лимончиком – универсальное средство от стресса и разочарования. Он явно не собирался участвовать в надвигающемся скандале на трезвую голову. А Стив?

Стив, несмотря на внешнее спокойствие, чувствовал нарастающее внутреннее напряжение. Он просто стоял и ждал. Ждал, как развернется эта ситуация, готовый к любому повороту событий. Его спокойствие казалось странным на фоне всеобщего волнения. Утонуть – не отходя от берега – это как застрелиться без пистолета, – думал он.

Он уже прошел через многое, чтобы удивляться подобным форс-мажорам. В конце концов, он же авантюрист, разве не к таким ситуациям он стремился? К непредсказуемым поворотам, к вызовам? Это лишь очередное препятствие на пути к цели. Стив внутренне усмехнулся, вспоминая свои сны о пиратских сражениях. Вот она, современная реальность – и 300 лет не прошло. Да, никаких абордажей уже нет, но скандалы и ссоры с влиятельными графами остались.

Тем временем «Представитель», выдержав паузу, направился вслед за удалившимся Графом. Он понимал, что нужно срочно как-то разрулить эту ситуацию, пока она не вылилась в полномасштабный международный инцидент. Его походка была уверенной, он поправлял галстук и что-то бормотал себе под нос. Стив наблюдал за ними, сохраняя внешнее спокойствие.

Издалека, на набережной Москва-реки, можно было наблюдать представление пантомиму: Пьеро и Карабас Барабас. Граф стоял, размахивая руками, словно клоун сказочного театра кукол, и тряс своей черной гривой, которая развевалась на ветру. В каждом его жесте сквозила нетерпимость и привычка мгновенно получать желаемое. Он был как рассерженный ребенок, который не получил свою игрушку.

«Представитель» стоял рядом, неподвижный, словно скала, и ждал, когда из Графа выйдет пар. Для полной сказочности ему не хватало длинной бороды и плети. Казалось, он привык к подобным вспышкам гнева своего высокого покровителя и знал, что бурю лучше просто переждать. Их фигуры на фоне реки выглядели почти комично – один бушующий, другой абсолютно невозмутимый.

Они простояли так около сорока минут, пока Граф, видимо, выдохся и немного успокоившись, направился к своему гидроциклу. Он сел на «Лауру» и, дав полный газ, стремительно умчался по Москва-реке, словно пытаясь сбросить накопившееся напряжение скоростью и освежиться брызгами. Это был его способ выпустить пар. Удалившийся Граф оставил после себя не только шлейф брызг, но и ощущение того, что злая сказка закончилась и скоро начнётся добрая.

«Представитель» вернулся к Стиву, с видимым облегчением на лице. Он сообщил, что найдено компромиссное решение: на катер возьмут только одного телохранителя и оператора с НТВ. Всего двое, а не одиннадцать. Это уже что-то. Это можно было как-то вместить в ограниченное пространство «Корсара».

Стив почувствовал, как внутреннее напряжение немного ослабло. Он вздохнул с облегчением и кивнул, соглашаясь на предложенные условия. Конечно, это был далеко не идеальный расклад. Дополнительные люди, даже двое, всё равно увеличивали нагрузку и усложняли задачу. Но по сравнению с одиннадцатью это был настоящий подарок.

Это решение демонстрировало гибкость ситуации и способность найти выход даже из такой нелепой ситуации. Стив понимал, что в этой авантюре придётся постоянно идти на компромиссы и решать проблемы на ходу, не теряя при этом из виду главную цель – дойти до Питера за шесть дней. Пусть будет так. Один телохранитель и оператор. С этим можно жить.